Время говорить

ну как же так?! это была ошибка Его Величества! Какая несправедливая справедливость все-таки....Так он всех своих верноподданых перевешает! Закон суров, но это Закон - понимаю, но я на стороне серых. Потому что они поступали достойно. Честно говоря все так складывалось, что я была уверена, что Яков их помилует имея на это все основания...

Рассказ читается на одном дыхании. Спасибо, автор)

Не сразу "ухватилась" за идею автора... Начинала читать заново. Но уже с пониманием героев и отношения автора к ним. Наслаждение! Поняла простую на первый взгляд вещь: Когда пишешь, нужно любить своих героев. И тогда их полюбит читатель. Автор - явно Мастер. Везуха, что нашла такого.

Ладно, зачем вам мои сопли-слюни, лучше читайте. Будьте мысленно рядом с Яковым, с сэром Джоном... Там по ходу оно всё нарисуется так, как я никогда не смогу выразить в отзыве. ОНО ТОГО СТОИТ!!

ПС

После хорошй книги всегда рисовать хочется :-)

Автор наградил героев титулами и вычурными именами,реалистично описал их поступки. Легко читается,браво!Успехов,Кириллу!

«Время говорить» — маленький текст с большой притчей внутри.

Коробко ловко делает из эпилога/пролога самостоятельную драму: от хмельной пикировки в кабаке — к дуэли на улице, а затем к ледяной торжественности эшафота. Три ритмических главы «Чего нельзя…» собирают повествование как марш: что нельзя говорить в кабаке, петь на улице, делать на дуэли — и каждый раз ставка поднимается, пока королю Якову не приходится принимать страшно-трезвое решение.

Великолепно выстроены голоса. Серые — лаконичны, собранны; «повесы» — самодовольны и шумливы; а король — одновременно юноша и суверен, в котором «мальчишеская память» бьётся с обязанностью монарха. Его публичный гнев, сдержанный юмор и неожиданная нежность к «своим сиротам» создают редкую многослойность образа. Сцены у виселицы — совсем уже высокая драматургия: признание Кнайнборна, мужская прямота Эдварда Стаффорда, жёсткая честность Хопкинса, живая дерзость Дика — все звучит как хор, где каждый мотив работает на тему чести, меры и ответственности.

Понравилась и «этическая оптика»: автор не торгуется дешёвой милостью и не скатывается в «казнить нельзя помиловать». Он показывает цену порядка и цену дружбы — без фальши и плаката. А две «бумаги-спасения» (усыновления) дают истории умный поворот: закон как инструмент милосердия, а не прикрытие слабости.

Язык — живой, диалоги искрят, «картинка» ощутима: сырая набережная, гул кабаков, барабан и волынка у эшафота — всё до мурашек конкретно. И, как всегда у автора, финальная точка поставлена без лишних украшений — ровно там, где уже нечего добавить.

Итог: крепкая, пронзительная новелла-мост между книгами — читается на одном дыхании и заставляет задуматься, что именно значит «говорить вовремя». Рекомендую.