Kitobni o'qish: «Созвездие Магога»

Как будто раньше встречались

Яркий солнечный свет освещает этот странный город. Приземистые здания из глинобитных кирпичей высотой не больше двух-трех этажей плотно окружают каменные дворцы, украшенные колоннами и статуями людей и животных.

Взгляд устремляется выше, следуя за упирающимися в небо верхушками необычных строений, пока не останавливается на двух лунах, без труда заметных по соседству с привычным глазу солнцем. Она откуда-то знает, что это Фата и Месяц.

На небе ни облачка, но изредка ясную синеву пересекает крупная летающая конструкция –виман, а мелкими черными точками время от времени снуют невысоко над домишками патрульные ордынцы.

Смотришь вниз, на людей, одетых преимущественно в светлые токары и сари, – они копошатся на улочках, погруженные в свои нехитрые дела.

Сейчас в торговом ряду царит суета вокруг многочисленных товаров. Медовые десерты из Асии, брюква из Ладожья, сахарная саранча из Катая привлекают детвору, тончайшие шелка с яркими узорами, фарфор и зеркала – женщин. Мужчинам интересны самонагревающиеся кувшины, портальные навигаторы и подробные карты ветров.

В толпе обычных людей выделяются каны – вдвое выше любого человека. Они степенно идут по улочкам, а торговцы и прохожие с уважением расступаются перед ними.

Сегодня осьмица – работают портальные ворота, и на улицах особенно много чужеземцев. Пользуясь случаем, они торопятся приобрести редкие материалы, производимые только здесь технические приспособления и даже гастрономические блюда. Картина напоминает ей восточные базарчики Турции или Египта.

Сама же она чувствует плавное движение, ведь передвигается на мамонте. Удобно расположившись на небольшой площадке, закрепленной на спине животного, она имеет возможность обозревать ближайшие окрестности и наблюдать за жизнью города.

Каны приветливо ей машут, многочисленный люд охотно уступает дорогу живому транспорту, впрочем, нисколько его не опасаясь. Огромные бивни раскачиваются из стороны в сторону в такт движению, но никого и ничего не задевают. С кем-то Гоби даже здоровается, протягивая хобот к выставленной вперед руке. Гоби?

Стоп! Что это за место?

Как всегда, после подобного вопроса сон прерывается.

***

Лида открыла глаза. Ее голова на плече Егора, они едут в мини-путешествие на стареньком автобусе. Вскоре их ждет пеший поход по новой туристической тропе на северо-востоке страны.

– Заснула? – Егор улыбался.

Лиде было трудно долго смотреть в его голубые глаза. Ей казалось, они лучились особым светом, и если она попытается продлить игру в гляделки, то мощный валун внутри сдвинется с места и откроет поток сильных чувств, унеся ее в неконтролируемый водоворот страстей и эмоций.

«Наверное, это и есть любовь», – размышляла она и, пугаясь силе испытываемого волнения, отворачивалась, прерывая незримую электрическую цепь не понятых до конца ощущений.

Автобус в Белую Гору ехал не быстро, периодически подпрыгивая на неровной дороге. Им оставалось часа два до пункта назначения, а там начнется настоящее приключение.

Лида попробовала заснуть снова, но после очередной кочки оставила надежду на сон и начала глазеть на попутчиков.

С ними ехали две пары. Одна супружеская – Андрей и Таня, обоим лет по тридцать с небольшим. Вторая – отец на вид лет пятидесяти с небольшим и дочь лет восемнадцати – Филипп и Женя.

Таня, невысокая худенькая женщина с длинными черными волосами, что-то рисовала в блокноте.

– Покажите? – попросила Лида.

Попутчица смутилась, переглянулась с мужем, но протянула альбом Лиде.

На листе простым карандашом схематично был отрисован пейзаж – море с горным островом посередине. Как будто художник стоял где-то на высоком берегу и с него любовался водной гладью.

Вглядевшись внимательнее, Лида рассмотрела волны – их она вначале приняла за горы. И это не остров…

– Метеорит падает в море? – Лида протянула альбом обратно.

Татьяна пожала плечами и смущенно улыбнулась.

Андрей, высокий крепкий мужчина, смотрелся рядом с супругой, как крупный медведь возле молоденькой лани. Он обнял ее и пояснил:

– Навязчивая идея последних недель, – глянув на жену, Андрей понял, что его реплика не понравилась.

– Да что такого, Тань?

Судя по ее внешнему виду, распространяться о своих творческих изысканиях она не планировала, но, увидев доброжелательную улыбку Лиды и лицо Егора с открытым заинтересованным взглядом, смягчилась:

– Да, действительно. Как наваждение. Вижу эту картину часто в последнее время – в основном во снах.

При упоминании о снах интерес Лиды возрос. Она кивала, слушая Таню, намереваясь в предстоящие дни обязательно вернуться к этой теме. Личные сновидения были для Лиды загадкой. И хоть на эскизе Тани отсутствовали люди и города, этот пейзаж, как ей показалось, очень соответствовал «сеттингу» ее сновидений.

– А вы чем занимаетесь? – спросил Егор Андрея.

– Да давай на «ты», – предложил Андрей. – У меня контактный зоопарк. Занимаюсь зверюшками.

Он пожал плечами, как будто извиняясь за род своей деятельности.

– Как интересно, – с задних сидений подала голос Женя. Невысокая, тоже худенькая, как Таня, девчушка, то и дело теряя равновесие из-за движения автобуса, прошла по салону ближе к ребятам и плюхнулась на свободное сиденье рядом. Больше похожа на школьницу, чем на студентку-первокурсницу.

– А правда, что животные в зоопарках мучаются? Вы их хорошо кормите? А они размножаются?..

Женя атаковала Андрея вопросами под недовольные вздохи оставшегося на местах сзади отца. Филипп был высок, немного грузен, носил очки и выглядел грустным. Его брови, казалось, всегда были сдвинуты к переносице, что придавало лицу строгость и сосредоточенность.

Андрей и Таня рассмеялись, тронутые детской непосредственностью.

Женя действительно выглядела, как ребенок, хотя, например, Лида и Егор были не намного ее старше. Но оба были выше ростом и смотрелись более взрослыми, серьезными.

С этими ребятами им предстоит провести около недели на отдаленном озере Ожогино, размышляла Лида. В поездку ее позвал Егор. Удивил выбор места – не морской курорт Сочи, не горы Алтая, а Ожогино – чуть ли не полярный круг…

В последние годы интерес к внутреннему туризму значительно возрос, и в зоне внимания оказались наиболее дикие места страны – Республика Саха, Красноярский край, территории Крайнего Севера и Дальнего Востока. То и дело появлялись новые маршруты. Организация походов щедро спонсировалась государством, а Егор откликнулся на поиск добровольцев для первого «эшелона» туристов на Ожогино.

Недалеко от тех мест недавно нашли нефть, приступили к разработке месторождения. Параллельно был утвержден проект развития внутреннего туризма.

«Первопроходцам – скидки!» – зазывала реклама, и слоган достиг своей цели. Егору, как студенту, хоть и работающему, материальные поблажки очень кстати. Не мог он своей Лиде сделать банальное предложение руки и сердца. Его девушка достойна самых запоминающихся сюрпризов. Он обязан удивить ее.

Родители подкинули деньжат и на поездку, и на кольцо. С Лидой они давно были знакомы, но хоть и считали, что 22-23 года – ранний возраст для замужества, ожидали чего-то подобного. Сильно воодушевлен был сын, когда рассказывал о ней, и заметно блестели его глаза, особенно когда Лида была рядом.

До недавнего времени заповедные места манили своей неизведанностью, а интерес нефтяников к ближайшим областям обещал хороший поток денег на развитие региона. И вот они с Лидой и еще четырьмя путешественниками едут в Белую Гору. Там их ожидает проводник Иван.

По плану, на катере Ивана они доберутся вниз по Индигирке до Ожогинского пирса, оттуда пешим ходом пройдут по тропе до Ожогино, где встанут на берегу озера с палатками. Обживут туристический пятачок. Через несколько дней вернутся обратно. Единственная их обязанность будет составить подробный отклик о походе, чтобы организаторы смогли масштабировать мероприятие в дальнейшем.

Лето заканчивалось. В этом году оно было аномально жарким для этой широты, что туристам на руку. Днем все еще тепло, но ночи, предупредил Иван по телефону, холодные. Зато комаров меньше! С теплыми спальниками не замерзнут.

Егор сильно волновался, представляя, как будет делать предложение. Конечно, было бы идеально путешествовать только вдвоем – посторонние люди не вписывались в столь значимый для него личный момент. Что-нибудь придумает – уведет Лиду в лес, подальше от остальных, и в одном из живописных мест огорошит ее.

Лида понравилась ему с первого взгляда. В гуманитарном корпусе, где проходили пары Лиды на факультете истории (она училась на социального работника), их физмат оказался из-за ремонтных работ в родном корпусе. Это было чуть больше года назад, в конце его третьего курса. Лида заканчивала первый.

Он увидел ее на перемене – выходил из аудитории с однокурсниками, а ее группа ожидала в фойе, чтобы зайти. Встретились взглядами, и, как пишут в любовных романах, пробежала искра. Егор, до этого презирающий увивающихся за девушками однокурсников, вмиг «переобулся», как дразнили его друзья. Одинокий рейнджер, каким парень слыл все годы студенчества, превратился в «подкаблучника на мотоцикле».

Выбору его тоже удивлялись. Да, Лида была, бесспорно, миловидной девушкой – высокой и стройной шатенкой, носила модное каре, но косметикой пользовалась минимально, не завлекала парней наращенными ресницами и длинными ногтями, одевалась в джинсы и свитшоты, являя собой образец целомудренной девушки. Из-за этого многим она казалась, с одной стороны, скучной, с другой – недоступной, поэтому соперничать с кем-либо Егору не пришлось.

А сколько девушек расстроилось, прознав о симпатиях университетского красавчика, приезжающего на пары на стареньком Honda Magna! Сколько завистливых взоров было брошено в сторону Лиды. Ничего не замечали влюбленные – только обменивались взглядами, и потянуло их друг к другу с силой, до этого обоими не испытываемой.

В один из дней после пар Егор подвозил Лиду до общежития, отдав свой шлем. С первым поцелуем тянуть не стал – да и не смог бы при всем желании. Немного погодя начал и ночевать у нее, когда соседки по комнате уезжали по домам. Комендант общаги, женщина за пятьдесят, Егора охотно пускала. Да и всем было очевидно – это красивая пара, на которых взглянешь и сразу понимаешь: подходят друг другу на все сто.

За год даже и не поссорились ни разу. Лида часто пропадала у Егора в автосервисе, где он работал. С гордостью и восхищением наблюдала, как механики с нетерпением встречали его, не в силах ответить на миллион вопросов автовладельцев.

Он как будто чувствовал технику – ему достаточно было сесть за руль, завести автомобиль своими руками, и через несколько минут, послушав шум мотора, как доктор после оценки сердцебиения, Егор готов был дать «медицинское» заключение, назначить необходимые «анализы» и «лекарства». До встречи с Лидой техника была единственной любовью Егора.

Сама девушка, обучаясь на социологическую работу, подхватывала все благотворительные проекты, с которыми обращались на кафедру их инициаторы – добрые люди. Она активно привлекала студентов к помощи животным, поездкам в детские дома и хосписы, организовывала сбор средств пострадавшим от пожаров, подбивала однокурсников на помощь ветеранам труда – то помыть окна одинокой бабушке, то навести порядок во дворе частного дома брошенного всеми родственниками старика.

Егор иногда боялся, что этой Лидиной добротой будут беззастенчиво пользоваться. Но со временем увидел, что помощь Лиды – умная и осознанная. Она доверяла, но проверяла – и мастерски отшивала мошенников, прикрывающихся добрыми делами, чтобы нажиться.

Лида была в высшей степени рациональным человеком – все ее дела приносили ту или иную пользу. Если не сторонним нуждающимся, то себе лично. Никогда не было праздного лежания на диване, только если она чувствовала усталость, и отдохнуть было необходимо организму. Никогда не наедалась до отвала на праздниках – первое ощущение сытости, и не сманишь никаким куском торта. За компанию тоже ничего не делала – зачем идти с подругой «тусить», если это время можно потратить на организацию помощи тем, кто оказался в сложной жизненной ситуации? Поэтому и друзей у Лиды было немного, только те, кто понимал мотивы ее поступков. Нет задачи поставить себя выше всех, как ограниченно думали многие, а есть не свойственная возрасту мудрость, подчиняющая человека серьезным духовным стремлениям.

Вот такая была его Лида – особенная во многих смыслах. Открытая и горячая для него, сдержанная и строгая для всех остальных. Егор боялся ее потерять – свой дорогой алмаз, найденный среди легкомысленных, увлеченных сиюминутными ценностями, сверстниц. «Окольцевать» возлюбленную захотелось сразу – сомнений в том, что нашел свою женщину, свою единственную любовь, не было никаких.

Встреча с проводником

К концу поездки на автобусе все шестеро общались как давние знакомые. Таня охотно показывала свои наброски, Андрей рассказывал Жене о премудростях ухода за животными в неволе, Филипп со всеми успел перекинуться парой фраз.

Оказалось, что он – депутат омского горсовета. Цель его поездки – перенять опыт организации туристических мероприятий, чтобы повторить их в Омской области, также богатой красивейшими пейзажами и заповедными местами. Учитывая, что климат там помягче, чем в районе того же Ожогино, развитие туризма в небогатом омском регионе имело перспективу.

Не так давно Филипп пережил горе потери супруги, и для дочери это первая поездка после нескольких месяцев затворничества в своей комнате. Впрочем, от них не веяло флюидами несчастья, хотя при первом взгляде на Филиппа Лида ощутила его грусть. Общение оставалось легким для всех участников разговора.

Настроение Лиды и Егора было приподнятым. Лида успела договориться с Андреем об организации приюта для бездомных животных при контактном зоопарке. Идея смотрелась убедительно – в зоопарк наверняка приходят посетители, любящие животных. Почему бы им, испытав умиление после общения с меньшими братьями, не решиться на «усыновление» брошенного питомца, который тут же им попадется на глаза? Коллаборация признана рабочей, и к деталям вопроса решено было вернуться после похода.

В Белой Горе группу никто не встретил – проводник задерживался. Путешественники сгрузили свои вещи возле автобуса и, оставив их под присмотром водителя, который пока никуда не уезжал, зашли перекусить в местное кафе. Лида за столом то и дело всматривалась в лица попутчиков, ловя себя на мысли, что со всеми раньше где-то виделась. Но это же было невозможно?

Она выросла в детском доме, родителей не помнила совсем. Ее оставили сразу после рождения – это все, что она знала. Детство вспоминать не любила – повидала разного, но всегда умудрялась оставаться отстраненной, что наверняка и спасло силу ее личности.

С самых малых лет она задумывалась об этой силе. Ей казалось, что она – особенная, не такая, как все. Когда взрослые мальчишки зажимали ее в углу подальше от лишних глаз, ее спасала уверенность, что все обойдется благополучно. Так всегда и происходило: рядом неизбежно оказывались взрослые, или внезапно передумывал совершать плохие дела идейный вдохновитель, или теряли интерес к своей жертве подстрекатели. Мало-помалу Лида превратилась в персону нон грата.

Прошли годы, и она по государственной квоте поступила в вуз, да еще и квартиру обещали дать. Все это облегчало взросление сироты и позволило быстро переключиться на самые разные дела.

Лида привыкла к одиночеству и даже думала «так надо». Кому надо, почему, – мысли не получали развития. Даже после знакомства с родителями Егора, добрыми приятными людьми, Лида не страдала от своей судьбы. Она никогда не злилась на своих родителей и не мечтала их разыскать. Но невольно, сидя напротив новых друзей, почему-то казавшихся ей сто лет знакомыми, она нет-нет да и спрашивала себя, а может ли оказаться так, что Филипп – ее отец? А вдруг Андрей – ее брат, или Таня – сестра? И ощущение знакомства – это просто интуиция и зов крови, опознавшей «своих»? Но как объяснить, что своими кажутся все – между собой-то они не родственники…

При встрече с Егором, еще тогда, в фойе университета – мимолетный взгляд, секундный зрительный контакт, посетили такие же чувства. Как будто давно знакомы. И что это за блажь – теперь каждый встречный будет мерещиться ей близким человеком?

Лида с усмешкой в ответ на собственные мысли дожевывала бутерброд и глянула в окно на приближающегося к кафе молодого темноволосого мужчину. Она чуть не подавилась, когда на короткий миг пересеклись через стекло заведения их взгляды. Егор аккуратно постукивал ладонью по спине, а Лиду как током прошибло.

Что за ощущений она себе напророчила? Наверное, хватит морочить собственную голову! Эта реакция отличалась от реакции на Егора. Лиду кольнуло чувство смутной тревоги и опасности. Она приложила усилия, чтобы отмахнуться от него, тем более, что незнакомец вошел вовнутрь и подошел напрямую к их столику.

– Иван, – представился он и пожал руки по очереди всем мужчинам.

– Таня.

– Женя.

– Лида, – представилась она вслед за девчонками.

Чувство тревоги никуда не делось, разве что немного притупилось, пристыженное хозяйкой.

Иван задержал свой взгляд на Лиде чуть дольше, чем требовали правила приличия. Он был высоким, выглядел лет на тридцать. Темно-карие глаза смотрели строго, с вызовом и даже немного угрожающе.

Снова Лиду пробрал внутренний холод, и ей впервые захотелось вернуться домой, не осуществив задуманного. Но здравый смысл тут же обуздал суеверные страхи. «Да что ты, в самом деле, – увещевала себя Лида, – не надумывай себе ничего, и дело с концом».

Егор почувствовал тревогу девушки и бросал на нее испытующие взгляды. Остальные стали потихоньку собираться, шуршать мешочками, упаковывая оставшуюся еду.

– Ну что – все готовы? – Иван улыбнулся и вмиг превратился в смазливого красавчика с обложки глянцевого журнала. – Наши данные я оставил на пункте, можем идти. До речки около километра, придется пройтись в полном снаряжении. Считайте это тренировкой перед походом на Ожогино.

Что ж, приключение начиналось. Отвлеченная сборами, Лида забыла о нахлынувших на нее опасениях. Рюкзак весил немного – килограмм семнадцать. У Егора на порядок тяжелее. Взявшись за руки, они направились за Иваном, бодро идущим впереди.

– Как тебе товарищ? – шепнул Егор.

Лида пожала плечами.

– Ну да, рано еще делать выводы. Если будет подкатывать, сразу говори.

Она улыбнулась.

– Кто про что…

– А нечего глазенки распускать.

Позади шаркали Андрей с Таней, Филипп и Женя замыкали.

Филипп совсем не хотел нагружать дочь и тащился еле-еле. Это заметил Иван, который с готовностью взял часть ноши себе. Дело пошло бодрее.

– Что думаешь? – Егор с интересом вертел головой по сторонам, разглядывая простенькие деревянные бараки. На пути к берегу встретилась стела серого цвета с названием поселка. Редкие прохожие дружелюбно кивали путешественникам. Почти со всеми Иван здоровался за руку – видать, его тут хорошо знали.

Наблюдая за ним, Лида недоумевала, что могло ее встревожить в первые секунды знакомства. Сейчас она видела симпатичного, энергичного молодого мужчину, твердо шагающего по пыльной дороге. «Интересно, как выглядит его девушка», – промелькнуло в голове. И что заставило его выбрать именно этот род деятельности? Ну кто в современном мире идет в проводники?

Иван, как будто чувствуя размышления девушки, бросал в сторону Лиды заинтересованные взгляды. Начинал нервничать Егор, это было заметно по поджатым губам и односложным ответам. Путь, к счастью, был не длинным, и спустя двадцать минут группа вышла к пирсу.

У противоположного берега стояло много судов и барж, кое-где шла погрузка. У пирса, к которому они вышли, ютились старые лодки и парочка катеров. Один из них, «Пчёлка», ждал именно их.

Тем временем на улице начало смеркаться, но как-то не до конца. Зашедшее за горизонт солнце, казалось, караулит следующее утро, не собираясь далеко отлучаться.

– Заканчивается полярный день, – пояснил Иван. – Через пару суток мы увидим, можно сказать, полноценную ночь, хоть и короткую. А пока вот такое. Демо-версия.

Сегодня им предстояло отплыть. К утру ожидалось прибытие к Ожогинскому пирсу, недавно отстроенному на Индигирке. Там Иван оставит катер, и участники похода отправятся к озеру, чтобы провести у него пять ночей.

В единственной каюте помещалась одна двуспальная кровать и одна двухярусная. Лида и Егор согласились ночевать на палубе. Там на деревянные паллеты они бросили надувной матрас и залезли каждый в свой спальный мешок.

Несколько часов в автобусе вымотали путников. Лида так устала, что заснула почти сразу. Не смутил даже Иван за штурвалом, смотрящий из рубки прямо на нее. Когда собирался спать их проводник, она подумать не успела.

Легкая вибрация палубы, передаваемая через деревянные поддоны и матрас, убаюкала путешественников, которые не нашли в себе сил по достоинству оценить последнюю белую ночь.

Озеро Ожогино

Ночью Лиду ждало очередное путешествие в загадочную страну с великанами. Вновь она покачивалась на спине Гоби, удивляясь, как деликатно он маневрирует своими огромными бивнями, чтобы ничего и никого не задеть.

В этот раз она запомнила, что приветствовала кана на другом мамонте – махнула ему рукой, а Гоби здоровался с кошкой. Рыжая красавица сидела на краю пыльной дороги, намывала свою мордашку. Проходя мимо, Гоби остановился и протянул ей свой хобот. Она об него потерлась, и Лида очень четко слышала громкое урчание. Как только она задала себе вопрос, почему она, сидя так высоко, на фоне городского шума слышит четкое «мрмрмр», то сразу проснулась.

Зато ответ ждал ее тут же – возле нее лежала рыжая кошка и громко мурлыкала, расправляя по очереди когти на передних лапах и цепляясь ими за спальный мешок.

Солнце ярко светило, и Лида, щурясь, наслаждалась приятным соседством. Рыжуха тыкалась мокрым носиком в ладонь, которую Лида высвободила из спального мешка, чтобы погладить кошку.

– Здравствуй, красавица!

– Доброе утро! – раздалось над головой приветствие Ивана. Он стоял в метре от нее, облокотившись на леера, и курил.

– Привет, – пробурчала обескураженная Лида. Стоял и смотрел на нее, спящую? Ей было неприятно от этой мысли и, кажется, она покраснела.

– Как спалось?

Егор еще не проснулся, Лида высвободилась из спальника и уселась. В ответ на вопрос Ивана пожала плечами, не удостоив того взглядом. Проводник ей не внушал доверия, это точно.

Иван отвернулся к воде, продолжая курить.

Она встала на ноги и с наслаждением потянулась, пока он не видит. Кошка направилась тереться об ноги проводника.

Лида глянула на рубку. Если Иван тут, кто у штурвала? Оттуда ей улыбался Филипп, а рядом стояла любопытная Женька.

Немного смущаясь, Лида уговорила себя наладить контакт с проводником. Они все зависят от этого человека, опытного следопыта, знатока этих мест. Неделя вместе, и разбежались – свою неприязнь можно спрятать, тем более, ни на чем не основанную.

Она встала рядом с ним.

Катер рассекал воды Индигирки. По берегам реки, несмотря на лето, тянулся толстый слой наледи. Было зябко, но солнышко уже согревало, хоть изо рта и шел пар.

Иван, не скрывая интереса, рассматривал Лиду. Легкий ветер развевал ее волосы. Она держалась руками за ограждение – длинные тонкие пальцы смотрелись неуместно изящно на толстом металлическом тросе и рисковали испачкаться мазутом.

Проводник явно оценивал девушку, что подтверждалось характерным прищуром его глаз. В них сочетались удивление и насмешка. Но оценка эта не ограничивалась характеристикой внешних данных. Бесспорно, Лида, высокая, тонкая фигура которой гармонично вписывалась в окружающий пейзаж, привлекла бы сейчас внимание любого мужчины. Возможно, могла бы даже вдохновить Леонардо да Винчи на еще один портрет женщины, в чье лицо долгие века захочет вглядываться все человечество. Мужчина же, что стоял рядом, анализировал ее подлинный интерес к окружающим красотам.

Для Ивана Индигирка с ее сильным течением, живописными берегами, была привычной и даже надоевшей. Изъездил ее от устья до истока, сколько раз сплавлялся – и с друзьями, и с клиентами, бесчисленное количество рыбы выловил в ее водах. Что тут интересного? А вот люди, которых он встречал, – другое дело. Они – настоящие самородки, а не те, что добывают в бассейне реки выше по течению. Лида воспринималась проводником как неизведанный экземпляр фауны, волею судеб оказавшийся на его территории.

– И лед так и не растает? – спросила Лида, указывая на берег.

– Нет.

Иван докурил и небрежно выбросил окурок за борт. Лида от удивления открыла рот. Вопрос о том, как возможно подобное поведение со стороны человека, который живет в этих заповедных краях, тесно общается с природой, не был озвучен. Но слова были ни к чему.

Иван усмехнулся, прочитав ее мысли, и заверил девушку, что рыбки справятся с такой мелочью, не стоит расстраиваться.

– Умыться можно там, – он указал в сторону кают. – Примерно через час будем на месте. Пришвартуемся, позавтракаем и отправимся к озеру.

Иван отправился в рубку, бесцеремонно отодвинув Лиду с узкого прохода, который она загораживала, схватив ее при этом за талию.

Лида столкнулась глазами с Егором, наблюдавшим за ними со своего места. Она беспомощно показала рукой на проводника, дескать, «ты видел?». Впрочем, вскоре ее раздражение выветрилось. Невозможно было думать о плохом, когда мимо проплывают настолько разнообразные картины живой природы, от которой взгляд не оторвать.

Спустя два часа, за которые Егор утомил проводника вопросами о строении катера и везде засунул свой любопытный нос, составим сильную в этом смысле конкуренцию Женьке, вся группа стояла на берегу. Ожогинский пирс представлял собой наскоро сколоченное из неотесанных бревен сооружение – мостик, к которому была пришвартована самоходка Ивана.

Он, в костюме защитного цвета, с огромным рюкзаком за спиной, на котором болтался походный чайник и резиновые сапоги с длинными голенищами, отдавал последние указания.

– Вообще, местность вокруг болотистая, но в этом году аномально теплое лето, даже есть сухие тропы, – он скептично глянул на обувку подопечных. – Однако никто не застрахован от мокрых ног. Почвы мерзлые, и это мешает влаге уходить. Будем проходить в том числе по трясине, есть опасность провалиться. Здесь просьба одна – идите четко за мной, без самодеятельности.

– То есть, вы говорили, километров двадцать наш путь. Это, допустим, бодрым шагом к обеду мы подойдем? – уточнил Филипп. Как депутат, у которого каждая встреча расписана, он и здесь желал иметь четкий тайминг ближайшего будущего.

– По прямой двадцать, но тропа не прямая, – терпеливо пояснил Иван. – Обычно до озера добираемся на лодке по протоке. Но раз с этим сезоном такая везуха, идем пешком. Часам к трем дня должны дойти, даже если не очень бодрым шагом – у нас груз все-таки. Будьте осторожны, не хочется отклоняться от времени, если кто-то ногу повредит или еще что.

Таня с Андреем переглянулись, улыбнулись. Женя подтянула лямки рюкзака – все-таки уговорила отца нагрузить ее чуть серьезнее, чем он планировал. Она напевала что-то мелодичное, отчего у всех почему-то поднималось настроение. Егор проверил все подтяжки на рюкзаке Лиды – все правильно отрегулировал и, взяв ее за руку, изготовился к походу.

– Это мы на какой берег в итоге? Восточный? – уточнил Андрей.

– На северный, – ответил проводник. – Там виды посимпатичнее, леса побольше, воды поглубже – нынче ведь и искупаться можно.

Предстояла самая сложная часть пути – пеший ход до Ожогино. С собой палатки, спальники, запас еды на несколько дней, горелки, немного воды (проводник заверил, что в озере чистейшая, пригодная для питья, вода). Если что, пояснил Иван, походная утварь припрятана в сараюшке возле озера, а при необходимости он всегда готов налегке прогуляться до самоходки и принести недостающие вещи в лагерь. Кроме того, на берегу встречаются балки. Раньше вид их был унылым, рассказал Иван, но теперь все привели в порядок. В балках есть двухъярусные нары, печи, заготовлены дрова. Если в палатках будет сыро и холодно, можно перебраться в балки.

Еще немного потоптавшись на месте, убедившись, что они готовы, ничего не забыто, все чувствуют себя здоровыми и бодрыми, выдвинулись в путь. Андрей отдал свои палки Жене – девчушка с рюкзаком вызывала желание оказать ей помощь и поддержку, хотя в тощем теле, судя по всему, укоренился крепкий дух. Примером тому могло служить хотя бы упрямство, с которым девушка добивалась удовлетворения собственного любопытства.

Всю дорогу Лида отставала. Она испытывала невнятное волнение, начавшееся сразу после того, как ее нога ступила с катера на эту землю. Природа очаровывала ее. Короткое местное лето не оставляло растительному миру большого количества вариантов – цвести и точка! Не так она себе представляла север в двух шагах от полярного круга. Пышная хвоя огромных деревьев, замеченных по берегам, всевозможные кустарники, не знакомые ей цветы – казалось, все торопится отцвести и забыться на долгую зиму. Сочетание в пейзаже суровости с нежностью наполняло Лиду глубоким уважением к местной природе.

Ноги приятно пружинили по ковру из мха, кровь бурлила в жилах, в воздухе витало не осознанное волнение. С чем связано оно?

Лида списала свои чувства на первое в ее жизни путешествие. Небольшая группа людей один на один с дикой природой.

– А медведи водятся здесь? – услышала она вопрос Андрея.

– Вообще да, следы замечаем, – ответил Иван. – На этом берегу медведи, на противоположном – волки. Но в последнее время зверей не видели.

Однако ружье он с собой нес – на всякий случай.

В пути не обошлось без приколов. Женя насвистывала, как всегда, какую-то мелодию, и Андрей взялся тоже свистеть. Наверное, местные птицы никогда не слышали человеческого «вокала» – показалось, что все поспешили на спонтанное представление. Как будто только что никаких птиц в помине не было либо они сидели тихонько по своим гнездам, и вдруг внезапно все слетелись на источник новых звуков. Даже проводник насторожился, отвлекаясь от обсуждения с Филиппом вопросов организации туристических мероприятий. Лида и Егор сочли это хорошим знаком.

Идти было тяжеловато – городские ребята к нагрузкам не привыкли, да еще и досаждала мошкара. Фитнес-браслет показывал двенадцать тысяч шагов, когда Лида почувствовала первые признаки усталости. Филипп предложил сделать привал, а Иван попросил чуток потерпеть. И действительно – вскоре показалась полянка с поваленными деревьями, которые представляли собой удобное место для сидения.