Kitobni o'qish: «Когда Горный Тролль чихает»

Пролог

Путники продолжали шагать по лесу. В верхушках деревьев слышались перешептывания и лёгкие скрипы. Казалось, то духи леса обсуждают незваных гостей, вторгнувшихся в их владения. Ребята редко переговаривались между собой, берегли силы. Они всё шагали, и шагали, пока, наконец, не пришли к довольно крутому склону. Тропинка теперь уходила вверх и выглядела довольно крутым подъёмом. Местность здесь была более открытая, и ветер дул куда сильнее. Поёживаясь от его резких порывов, ребята ступили на путь, ведущий вокруг горы.

– Почему не видно никакого огонька? – уныло спросила француженка, натягивая на руки рукавицы, которые ей одолжил пастор.

– Потому что, по моим расчётам, домик с заветным светящимся окном находится с другой стороны горы, и отсюда его не видно, – объяснил голубоглазый парень, натягивая вязаную шапку почти на брови. – Но идти уже недалеко. Так мне кажется.

– По такому жуткому ветру! – воскликнула девушка. – Бр-р!.. И как, интересно…

– Лучше поменьше разговаривать, – отозвался сзади неё другой парень, тот, что был пошире в плечах. – Тогда и ветер не будет так страшен, как кажется.

Ещё одна девушка рядом издала короткий смешок. Француженка надула губы, но промолчала.

Они начали подъём. Шли довольно медленно, боясь ненароком поскользнуться на покрытых льдом камнях. А ветер, казалось, решил во что бы то ни стало усложнить путникам задачу. Он, завывая, бросал им в лица горстями мелкие льдинки, угрожающе громыхал камнями над ними, пугая обвалом, затруднял дыхание плотными воздушными струями.

Чем выше они поднимались, тем круче становился путь. Теперь он представлял собой подъём с камня на камень, как по скользкой лестнице. Чтобы взобраться на очередную ступеньку, нужно было высоко задрать ногу, удерживая равновесие, – перил-то не было. Длинноногая жительница Франции на удивление неплохо справлялась с этой задачей, а вот той, другой девушке, без посторонней помощи пришлось бы туго. Сверху её подтягивал пастор, а снизу подсаживал широкоплечий, и таким образом они продвигались. Так называемые лестничные пролёты выглядели на этой каменной лестнице небольшими снежными горками, ещё более скользкими, чем ступеньки. На одной такой горке девушка, что пониже ростом, поскользнулась и, беспомощно взмахнув руками, грохнулась на уплотнённый снег. При этом она так закричала, что кровь застыла у путников в жилах. Откатившись довольно далеко вниз, девушка осталась лежать в кустарнике на краю каменного выступа.

Парень, что шагал позади неё, не смог остановить падения. Охнув, он начал поспешно спускаться к неподвижному телу девушки…

Глава 1. Когда утром нарушается привычный порядок действий

В комнате было темно. Очень темно. Слишком темно для того, чтобы назвать данное время суток утром, и все же… И все же это было оно. Утро.

«Должно быть, ещё совсем рано», – подумал Артур, сонно моргая. Он медленно нащупал под подушкой служивший ему вот уже несколько лет верой и правдой пятый айфон и уставился на время.

– Половина девятого утра, – пробормотал Артур лениво, но мгновение спустя встрепенулся. – Стоп! Как это – «половина девятого утра»?!

Он быстро схватил свои очки, лежащие на прикроватной тумбочке, надел их и снова уставился в экран в надежде, что его близорукость сыграла с ним злую шутку. Но нет… Остатки сна с треском разбились о суровую реальность: он проспал!

– О Боже! Боже!

Отбросив от себя тёплое, ласковое, славное одеяло, молодой человек вскочил на ноги, пытаясь натянуть на себя одежду ещё до того, как удастся добраться до выключателя.

Будильник должен был прозвенеть ровно в семь пятьдесят две, чтобы три законные минуты Артур мог понежиться в постели, ожидая окончательного пробуждения, а затем спокойно встать и начать собираться. Но, похоже, этого времени у него сегодня не было. Именно сегодня, в самый обыкновенный четверг, двадцать восьмого ноября Артур впервые в жизни проспал на работу!

Не то, чтобы работа – сама по себе – играла для него первостепенное значение. Нет – она была всего лишь средством для достижения цели. Ему нужны были деньги, чтобы мечты, лелеемые им с детства, из эфемерных превратились в реальные. Иначе стал бы он сидеть в скучном офисе, выполняя функцию мальчика на побегушках, и чертовски на всем экономить? Повезло, что у бабушки Софии осталась здесь комнатка в коммуналке в самом центре Петербурга. Ей самой сия жилплощадь была сейчас ни к чему, а вот Артуру очень пригодилась, когда он приехал сюда по программе обмена студентами, а по окончании университета остался работать. Жить одному (сосед не в счёт) Артуру, пожалуй, нравилось. Ничто он так не ценил, как свою самостоятельность и независимость. Оставаться вольным, как ветер, – да, это было ему очень по душе! Квартирка, кстати, вполне подходила в качестве холостяцкого жилья. Немного обшарпанная, но с аккуратным, чистеньким ремонтом и обстановкой, сочетавшей в себе частично старую советскую утварь и частично – мебель из популярного магазина с удобной доставкой на дом.

– Тьфу ты!.. – выругался Артур, споткнувшись в прихожей о подставку для зонтов, которая чудом не развалилась за много лет. Другой бы парень – на месте Артура – такую вещь, пожалуй, выбросил бы. Но у нашего героя не поднялась рука. Да и, чего греха таить, любил он всякие раритетные вещицы с налётом седины.

Обычно по утрам Артуру не приходилось собираться в такой безумной спешке. Он неспешно поднимался, делал утреннюю разминку с нагрузкой на все группы мышц, ставил на газовую плиту потёртую старую турку и включал очередную серию «Друзей» (а чем ещё, спрашивается, заполнить скучное утро, как не любимым сериалом?). Всё так же неторопливо он заливал молоком овсянку и делал несколько сэндвичей. Затем завтракал, просматривая новостную ленту в соцсетях, а затем уже одевался, предварительно вымыв за собой посуду. Он любил эти утренние часы, помогавшие настроиться на рабочий лад. А на работу он всегда являлся вовремя. И вот теперь…

– «Беги, кролик, беги!» – пробормотал Артур, открывая дверь в тёмное ноябрьское утро, под моросящий дождь.

Кутаясь в тёплое шерстяное пальто и яркий гриффиндорский шарф (подарок сестры), бороздя ботинками разлившиеся лужи, Артур шагал, шагал вперёд, к метро, навстречу новому и неизведанному. Навстречу, возможно, неудовольствию начальства… И это именно теперь, когда появилась реальная надежда на повышение в должности! Да за подобное опоздание фурия его живьём слопает, не закусывая!

Артур поёжился, вспоминая, как три года назад, едва переступив порог свежеотремонтированного офиса, на пять минут позже девяти утра, он осознал, что покоя здесь не будет. Она отчитывала его, как маленького провинившегося школьника. Она, будучи всего на два года старше его, взирала на него, как на существо низшей расы. Однако ему посчастливилось заполучить эту работу, где платили хорошо и стабильно. Возможно, так случилось лишь потому, что на собеседовании были кандидаты куда хуже, думал тогда Артур. Но начальница, по всей видимости, считала это своей заслугой. И никогда не брезговала, время от времени, об этом напоминать.

В их рабочем распорядке были установлены некоторые незыблемые правила, одним из которых рекомендовалось «являться на рабочее место вовремя». Вовремя, в её понимании, означало «раньше, чем начальство». Нарушение этого правила каралось вычетом из заработной платы, а посему – соблюдалось неукоснительно всеми сотрудниками. И вот, пожалуйста!

Ещё одним правилом был рабочий вид. Любимые потёртые джинсы Артуру пришлось заменить на брюки, смотревшиеся под классику, добавив к ним пиджак с заплатками на локтях и классическую рубашку светлых тонов.

«Приличный внешний вид – это наш гражданский долг. Клиент должен прямо с порога уже осознать, что мы здесь – ответственная серьёзная организация, а не шарашкина контора», – эту фразу, принадлежащую вышеупомянутой фурии, Артур знал наизусть, слово в слово, ибо повторялась она довольно часто. И как не согласиться с этим! Но крайнее занудство, косность, перфекционизм, присущие автору фразы, безумно раздражали всех. И самого Артура, и его коллег. Но Артур ни разу не высказался против, ибо был заинтересован в том, чтобы сохранить за собою стабильность этого рабочего места.

Таким образом, каково бы ни было возмущение сотрудников характером их начальницы, сейчас имело значение только одно: успеть! Пышечная на Большой Конюшенной открывалась в девять часов утра. Собственно, она открывалась там в девять утра ещё с тех времён, как этот город звался Ленинградом, а вся большая и необъятная страна – СССР. Самая старая в городе, но все ещё популярная и любимая у петербуржцев, она всегда собирала огромные очереди, в том числе в будние дни, с самого своего открытия. Артур нервно поглядел на часы: уже девять, там наверняка очередь. Но стоит рискнуть! Ибо пышки с бочковым кофе – излюбленный завтрак начальства. Вот уже около трёх лет существовала традиция (которая возникла, впрочем, из-за желания Артура выслужиться, но была принята и превратилась в обязанность): помощник начальницы приносил ей по утрам кофе и пышки из пышечной. Явиться с пустыми руками – верный шаг к провалу.

Надежда на то, что очередь ещё не выросла или уже уменьшилась, улетучилась в тот самый момент, когда Артур влетел в пышечную. С десяток завсегдатаев этого заведения, а также парочка случайно забредших сюда голодных студентов сонно переминались с ноги на ногу в ожидании своей порции горячих свежих пышек. Парень пристроился в конце, как вдруг его окликнули:

– Привет! А ты сегодня поздно!

Весёлый и неожиданно бодрый голос принадлежал хорошенькой девушке в нежно-розовом пальто и светлом берете, из-под которого на плечи спускалась толстая русая коса. Девушка стояла уже второй в очереди ожидающих своих пышек. Артур её сразу узнал.

– Привет, Марин! Да вот… – он неопределённо махнул рукой.

– Проспал?

– Проспал!

– Что это с тобой? Никак влюбился? – засмеялась она. – Или у вас поменялось начальство?

Артур приподнял одну бровь и тряхнул головой.

– Если бы! – со вздохом ответил он сразу на оба вопроса. – Видимо, просто сегодня не мой день…

– Или как раз твой? – произнесла Марина загадочно и повернулась к стойке, чтобы сделать заказ. – Сделайте мне по пять пышек в два пакета и два кофе с собой, пожалуйста.

И пока невозмутимая продавщица в наряде буфетчицы из советского прошлого ловко наливала бочковый кофе и насыпала с противня масляные пышки, щедро посыпая их сахарной пудрой, Марина снова повернулась к Артуру.

– А почему ты сам не ешь пышки? – полюбопытствовала девушка.

– Не люблю много жареного масла, – Артур даже поёжился от мысли о нем.

Марина улыбнулась ему светлой улыбкой, которая заставила парня на минуту задуматься.

– Считай, что тебе повезло! – весело сказала девушка, забирая у продавщицы пакеты. – Держи пышки для твоей строгой начальницы. И один кофе – тебе, только возьми сам, у меня руки заняты…

– О-о-о, Маришка, да ты… – в голосе Артура слышалась благодарность. – Ты просто золото!

– Да-а, думаю, тут ты прав, – кокетливо произнесла она, вручая ему пышки.

– Сто процентов! – он полез было в карман за мелочью, но девушка его остановила.

– Да не нужно! Потом… отдашь… – и она сделала многозначительную паузу, как бы проверяя, понял ли он намёк.

Артур оценил её великодушие, и вообще-то он был бы не прочь при других обстоятельствах задержаться и поболтать с милой девушкой подольше. Но сейчас – увы! – ему нужно было бежать. Уже на полпути к входной двери, он крикнул:

– Я тебе позвоню! Обязательно!

И помчался к метро. Настроение немного поднялось, хотя опасность ещё не миновала. И вот, преодолев две станции подземки в грохочущем вагоне, бережно, но крепко держа у груди ароматно дразнящие обоняние пышки, Артур втиснулся в людской поток, толпящийся у эскалатора на выход на станции «Петроградская». И вскоре он уже бежал по улице к офису, решив, что это куда удобнее, чем дожидаться автобус.

Всего один небольшой квартал, и он на месте. Пересечь канал по мосту, свернуть направо… По привычной дороге, в непривычной спешке… Он любил эту часть города, и теперь, даже боковым зрением, не мог не отметить особую прелесть Петроградки, которая по праву считается одним из самых красивых районов Санкт-Петербурга. Даже в ноябре, даже в непогоду. Здесь старые дореволюционные постройки с лепниной в стиле барокко выглядят коренными горожанами, имеющими право судачить о нововведениях, неодобрительно качая головами. Они выглядят стильными и в то же время весьма патриархальными европейцами, соблюдающими традиции строго и неукоснительно.

Офис находился в одном из таких многоквартирных домов, выросших плечом к плечу к своим старинным собратьям. Вот и лестница парадного входа – с торца здания. Немного скользко, на последней ступеньке – подмёрзшая за ночь лужица… Дальнейшее произошло очень быстро. Поскользнувшись, бедняга едва не выронил всё, что держал в руках. Подхватывая стаканчик с кофе, он сместил немного пластиковую крышечку… Содержимое выплеснулось. Одежда Артура мгновенно покрылась кофейными пятнами.

Громко и от души выругавшись, Артур ввалился в переднюю офиса. Симпатичная администраторша и болтающая с ней смешливая секретарша, оглядев парня, мгновенно оценили ситуацию и захихикали.

– Ага, вам смешно, – с глубоким сарказмом произнёс Артур. – А побыли бы вы в моей шкуре…

– Мне и своей шкуры достаточно, – хорошенькая секретарша скорчила забавную рожицу. – Не проходит и дня без придирок нашей величайшей госпожи. – И добавила, передразнивая: – «Маша, вы сегодня рассеяны», «Маша, вы не забыли записать о встрече?..»

– Нет её ещё, – заверила администратор Юля. – Так что у тебя есть минутка, чтобы привести себя в порядок.

– Ты думаешь? – с сомнением ответил Артур и направился в так называемую «комнату для отдыха сотрудников».

– Привет, Сёма! – привычно произнёс Артур, войдя в комнату.

Помещение, служившее сотрудникам офиса комнатой отдыха, напоминало небольшую хай-тековскую гостиную, условно разделённую на две зоны. Рациональность и целесообразность: казалось, эти два слова должны были быть написаны на стенах ровным шрифтом «Times New Roman». Три светло-серых дивана вокруг низенького журнального столика, тумбочка во всю стену и экран телевизора на стене представляли первую зону. Во второй находился большой шкаф с зеркальными дверцами, два кухонных шкафа: навесной и напольный, со встроенным холодильником, с серой столешницей, на которой стояли мультиварка и кофемашина; и барная стойка с несколькими высокими стульями. Всё это было просто, удобно и целесообразно. И рационально. Артур радовался подобной обстановке почти целый год, с начала своей работы в этом офисе. Но прошло ещё два года, а всё это не претерпело никаких изменений. Видеть один и тот же, в серых тонах интерьер изо дня в день Артуру было уже не радостно. У него создалось ощущение, будто он попал в ловушку, из которой нет выхода. Артур часто думал, что если бы их начальница была комнатой, она была бы именно такой.

И не только у Артура возникало подобное чувство. Как-то раз администратор Юля принесла из дома кактус в горшке, чтобы как-то оживить обстановку. Кактус, то ли в силу своей неприхотливости, то ли благодаря колючему, суховатому внешнему виду, прижился. Более того, он стал всеобщим любимцем. Кактус нарекли Сёмой, и нянчились с ним, словно он был живым. Ему было принято поверять свои маленькие и большие секреты, рассказывать о проблемах и прикреплять к колючкам стикеры с пожеланиями хорошего рабочего дня или просто краткими изречениями. Заходя в комнату, Артур и его коллеги первым делом здоровались с кактусом Сёмой и читали надписи. Вот и сейчас на колючках Сёмы болтался розовый стикер, на котором было выведено мелким наклонным почерком: «Ваша жизнь в ваших руках».

«Ваша жизнь в ваших руках», – прочитал Артур с усмешкой, стоя в пустой комнате в это довольно суматошно начавшееся утро. Сейчас здесь никого уже не было. Сотрудники надёжно приклеились к своим рабочим местам. Артур поставил пакетик пышек на барную стойку и поспешил оглядеть себя с ног до головы в зеркале. Что ж… Несколько мелких пятен на рукаве пальто – не критично, пиджак чудом спасся, но вот рубашка испорчена безнадёжно… Может быть, её спасёт какой-нибудь пятновыводитель? Но это – потом, не сейчас. А что делать сейчас? Вот вопрос!

– Рубашку придётся снять, – оправдывался перед Сёмой Артур. – Ты прав, старик, белая майка с пиджаком – не лучший вариант, но что же делать? Может быть, этого не заметит зоркое око Саурона?!

– Артурчик, фурия пересекла порог этого священного места, – проворковала Маша, на секунду заглянув в комнату отдыха.

– Когда?

– Только что!

– Настроение?

– Как всегда!

– Понятно, – парень тяжело вздохнул, сознавая, что предстоит встреча с неизбежным. – Спасибо, Маш!

– Удачи! – хихикнула Маша и скрылась за дверью.

– Удача мне понадобится, верно? – пробурчал Артур напоследок сочувственно внимающему кактусу.

Парень поспешил в тесноватый кабинет с двумя чёрными письменными столами. На один из них, предварительно выудив из неё несколько листов, он кинул папку с бумагами, которую принёс с собой. Эти листы затем аккуратно положил на другой стол и поспешил усесться на свой стул, ожидая, что начальница вот-вот войдёт сюда. Так она делала всегда. А после, по своему обыкновению, спешила в комнату отдыха завтракать пышками. Он едва успел занять исходную позицию у своего стола, когда вошла она…

– Лия Викторовна, доброе утро!

Деловой чёрный брючный костюм и туфли на низком каблуке. Так она выглядела в их первый день знакомства. Так она будет выглядеть и через несколько лет.

– Здравствуй. Что у нас сегодня?

– Несколько посылок… Два рекламных проспекта и письмо из визового центра… у вас на столе.

– Из визового центра? Давно пора! – она быстро прошла к своему столу, поставила сумку на стол и схватила белый конверт. Артур привычным движением подал ей канцелярский нож.

– Посмотрим, посмотрим, – бормотала она, разрезая бумагу, доставая лист формата А4…

Артур украдкой зевнул, думая о том, что, возможно, содержимое письма будет настолько важным, что начальница не заметит изъянов во внешнем виде своего помощника. Он наблюдал, как в течение нескольких минут она молча изучала письмо, а затем посмотрела в его сторону.

– Будь так добр, набери номер телефона… – она продиктовала семь цифр. – И подай мне трубку.

Артур быстро выполнил это и замер рядом с ней, в ожидании дальнейших распоряжений. Она искоса взглянула на него и сказала:

– Пока я говорю по телефону, можешь пойти выпить кофе.

Это было неожиданно для Артура. Обычно именно Лия Викторовна первая завтракала, а уж после – Артур, вместе с девчонками из администрации.

– Как скажете, – произнёс он с удивлением в голосе, которое не смог скрыть.

Парень был уже у двери, когда она рассеяно заметила:

– А что случилось с твоей рубашкой? Мне думается, она под пиджаком необходима.

Но только он раскрыл рот для объяснений, как она нетерпеливо махнула рукой. Ей ответили по телефону…

Глава 2. Изнаночная сторона власти

В комнате было темно. Очень темно. Слишком темно для того, чтобы назвать данное время суток утром, и все же… И все же это было оно. Утро.

«Господи, снова вставать в такую рань!» – подумала Лия, мельком взглянув на старомодный будильник, который только что лихо пританцовывал на месте, а теперь усердно и размеренно тикал.

Больше всего на свете она не любила ранние подъёмы, которые, однако же, были её неизменными спутниками вот уже четыре года. Ежеутренний грохот будильника безжалостно вторгался в её спокойный размеренный сон без сновидений и заставлял почувствовать себя так, будто кровать переместили на платформу между двумя лязгающими колёсами старыми скрипучими поездами.

Усилием воли она заставила себя встать и прошагать в ванную. Там сонное человеческое существо в растянутой футболке и протёртых кое-где пижамных шортах оборотилось опрятной, скучной офисной служащей, в чёрном брючном костюме делового стиля и с очками в классической чёрной оправе на носу.

– Доброе утро, Лия Викторовна, – сказала Лия своему отражению в зеркале над раковиной.

Она, раздумывая, глянула в сторону маленькой коробочки с контактными линзами. Вот уже неделю она привыкала к ним. Носила их после работы в течение трёх-четырёх часов, делала специальные упражнения для глаз. Глаза уже привыкли, но девушка все ещё не решалась надеть линзы на работу. Очки, хоть и тёрли переносицу, были для неё защитной маской, с которой не так-то легко расстаться. Поэтому сегодня Лия снова их не надела, отложив кардинальные перемены до лучших времён.

В съёмной квартирке на улице Чайковского в Санкт-Петербурге было совсем немного вещей, и все они хранились в идеальном порядке. Помещение выглядело так, будто в нем и вовсе никто не жил, будто его держали для продажи. Наверно, такой и должна быть квартира начальницы отдела риелторской компании? Лия уже четыре года проработала в этой компании, три из них – в роли директора отдела. С гнётом власти она справлялась с философским спокойствием. Да что там, Лие поначалу даже очень нравилось возглавлять отдел, управлять, командовать. Но, со временем утопнув в каждодневной рутине, девушка стала тяготиться своим положением. Продолжая добросовестно и успешно выполнять обязанности, она постоянно чувствовала недовольство собой. Виду, конечно, не подавала. Закрылась ото всех, словно крепость от внешних врагов и досужих соседей.

Даже не взглянув в сторону кухни, Лия прошла в прихожую. Надо сказать, что в кухне с тёмно-серыми стенами и чёрно-белыми шкафами девушка почти не бывала. Разве что по вечерам заваривала чай. Завтракала она в офисе, обедала и ужинала в столовой. Если вечером хотелось перед сном чего-нибудь перекусить, она просто заказывала пиццу или суши. Такова была её холостяцкая жизнь.

Ещё раз оглядывая себя в зеркало в прихожей, Лия недовольно поморщилась.

– Нелепость, – процедила сухая начальница из зазеркалья.

Все казалось Лие нелепым: и гладко убранные в узел на затылке волосы, и блёклые краски лица, и невыразительные глаза…

«Может быть, сделать стрижку?» – подумала девушка, задумчиво почёсывая мочку уха. Затем тряхнула головой. – «Ладно, всё это лирика».

Она отвернулась от зеркала и посмотрела на часы. Пора выходить. Нужно ещё занести вещи в прачечную.

В старом, но ещё весьма годном чёрном пальто и полусапожках, взяв сумку и подхватив пакет с грязным бельём, Лия вышла на улицу. Вышла и поёжилась: в небе – ни единого просвета, и мелкий дождик семенит по городским улицам.

«Так вот и я семеню по заштрихованной серым грифелем жизни», – пробормотала Лия, глядя на раскрытые зонты прохожих, спешащих через двор к проспекту. Ей пришли на ум строки из стихотворения неизвестного автора:

«Всё на свете кажется мелким,

А порою и жизнь сама».

Шагнув несколько раз, она наступила в лужу и сразу же почувствовала, как левая нога сделалась неприятно мокрой. Возвращаться домой не стала – в офисе её ждали сменные туфли и капроновые колготки. С такой погодой, как в Питере, следует всё предусмотреть! Лия вздохнула, и, нахохлившись, прошагала к своему белому «Фольксвагену Поло». Садясь за руль, она почувствовала было облегчение, но её ожидала неприятная неожиданность. Машина не завелась. Ни с первого раза, ни со второго, ни с четырнадцатого… Лия снова и снова пыталась завести мотор, но безуспешно. Невольно усмехнулась, вспомнив реплику из «Кавказской пленницы»: «Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!». Фольксваген-поло, конечно, пылесос не напоминал, но что-то с ним было сегодня неладно. Должно быть, пришло время техосмотра…

– Да чтоб тебя! – произнесла Лия, в сердцах стукнув по рулю ладонью. – Придётся на метро и под дождичком…

Она с тоской поглядела на улицу из сухого, уютного салона автомобиля. Ещё немного посидела там, выжидая. Затем попыталась в очередной раз завести мотор…

– Да уж, – пробормотала Лия и вылезла из машины, от души хлопнув дверью.

Уже спускаясь по эскалатору вниз, в метро «Чернышевская», Лия вспомнила об оставленном в машине пакете с грязным бельём. Возвращаться не стала. Лучшее сейчас – настроиться на рабочий лад: впереди ещё один офисный день. Нужно делать дела. И кстати, возможно сегодня ей придёт ответ из визового центра. Давно пора! Необходимо что-то решать с дядюшкиным наследством в Норвегии. Желательно с этим не затягивать, мало ли что…

От метро решила идти пешком. Можно было, конечно, проехать две остановки на автобусе, но лезть в душную, битком набитую людьми железную коробку на колёсах не хотелось. Дождь, между тем, усилился, и Лия изрядно промокла, прежде чем добралась до офиса. Перед тем, как переступить его порог, девушка расправила плечи и приняла вид «мне сопутствует успех». Она – строгая начальница и, каковы бы ни были обстоятельства, должна выглядеть сильной и уверенной в себе, а не промокшим воробышком. Такова изнаночная сторона власти: притворяйся, если не хочешь скатиться с пьедестала. Поэтому, хлюпая водой в одном сапоге, она, как ни в чем не бывало, сдержано поздоровалась с администратором Юлей и прошествовала в комнату для отдыха.

– Здорово, Сёмыч! – бросила она кактусу, пытаясь снять на ходу пальто. – Повезло тебе сидеть здесь, в тепле. А глянь, на кого я похожа!.. Что тут у тебя сегодня? – она прочла записку и хмыкнула. – Мои коллеги начисто лишены воображения. Это печально!.. Но пора мне переодеться в сухое…

И она переместилась к шкафу. К счастью, там было всё, что нужно. Обувая удобные туфли, Лия кинула взгляд на пакетик с пышками на барной стойке.

– А где же кофе? – удивилась она вслух, направляясь, наконец, в рабочий кабинет. – Неладно что-то в Датском королевстве!

Её помощник, Артур, уже ждал её в кабинете.

– Лия Викторовна, доброе утро!

От её взгляда не ускользнуло, что он выглядит как-то странно. Сначала она не могла понять, почему…

– Здравствуй. Что у нас сегодня?

– Несколько посылок, два рекламных проспекта и письмо из визового центра… У вас на столе.

– Из визового центра? Давно пора!

Ну, вот оно, долгожданное. Лия поспешно подошла к своему столу, поставила сумку на стол и, внезапно разволновавшись, схватила белый конверт.

– Посмотрим, посмотрим, – бормотала она, разрезая бумагу канцелярским ножом и доставая лист формата А4…

Ей понадобилось всего несколько секунд, чтобы выделить среди прочих ненужных букв одну важную фразу: «В визе отказано». В течение нескольких минут Лия сидела, тупо уставившись на лист бумаги, пытаясь скрыть разочарование. Не иначе, как чёрная полоса вползла в её размеренную стабильность.

«Что ж, хоть какое-то разнообразие», – с долей иронии подумала Лия. – «Только вот что теперь делать? Как попасть в эту дурацкую Норвегию?!»

Молчание затянулось, и Лия, мысленно встряхнувшись, решила: нужно позвонить в визовый центр. Возможно, они посоветуют, как поступить в случае отказа.

– Будь так добр, набери номер телефона… – обратилась она к своему помощнику и продиктовала номер, указанный в письме. – И подай мне трубку.

Артур быстро выполнил это и замер рядом с ней, в ожидании дальнейших распоряжений. А Лия внезапно поняла, что с ним не так: под пиджаком не было рубашки. Что это? Дань моде или акция протеста? Печально, если в цепи неудач следующим пунктом будет потеря помощника. Да нет, решила Лия, скорее всего он просто проспал и сильно спешил. Возможно, даже позавтракать не успел. Что ж, голодный помощник – плохой помощник.

– Пока я говорю по телефону, можешь пойти попить кофе, – сказала Лия Артуру.

– Как скажете.

Пока он шёл к двери, Лие пришло в голову, что с такой атлетической фигурой, как у этого парня, впору покорять горные вершины, а не чахнуть в офисе. Почему же он предпочитает четыре стены необъятным просторам?

«Так, ладно. Нельзя отвлекаться. Сейчас важнее всего – вопрос с визой!»

Он был уже у двери, когда Лия рассеяно заметила:

– А что случилось с твоей рубашкой? Мне думается, она под пиджаком необходима.

Артур обернулся и хотел что-то сказать, но она только махнула рукой. Позже можно поговорить, не теперь… Ей ответили по телефону…