Kitobni o'qish: «Зимняя сказка»

19 декабря. Долгожданный отпуск и грядущие новогодние праздники. Мне оставалось купить подарки для моих младших братьев. Завтра мы едем с ними в деревню к нашей двоюродной бабушке Нюре. Была там однажды очень давно. Смутно помню, как выглядит её дом. Слава богу, есть фотографии, а то бы я и саму бабушку не узнала.

Нам предстояло провести там Новый год, потому что родители уехали за границу, а мой жених слился в командировку.

Григорий и Георгий мои младшие десятилетние братья, долгое время мечтали о собаке, но родители не разрешали завести питомца. Теперь, когда они оставили нас в такой большой праздник одних, пришел их час расплаты.

И вот, белоснежный айну пробует на зуб подлокотник от дивана. Ему всего три месяца. Мальчишки будут визжать от радости. Родители будут в шоке. С праздником, родные!

Бабе Нюре я купила оренбургский пуховый платок, думаю, ей понравится. Признаться, идея поехать в деревню зародилась у Гришы и Герыча. Накануне мы рассматривали старый семейный фотоальбом, и их взгляд зацепился за фото, на котором красовались наши молодые родители в обнимку с бабушкой Нюрой. По началу я сопротивлялась, но потом решила согласиться. Потому что оставаться в городе было очень грустно. Моя квартира напоминала мне о том, что мой принц сейчас не рядом. А квартира наших родителей напоминала об их предательстве. Зарубежные коллеги папы под деловым предлогом пригласили их на католическое рождество и новый год. А папин начальник настоял, что кто-то из их офиса обязательно должен присутствовать на данном мероприятии. Кто-то кроме него. А наш папа безотказный…

Родители вернутся только второго января следующего года. Я сама позвонила бабушке Нюре. Она была родной сестрой нашей покойной бабушке по маминой линии. Редко когда приезжала в город, но зато всегда по телефону поздравляла нас со всеми праздниками. Деревня находится в четырех часах езды от города к северо-западу области. Поэтому было решено выехать завтра утром, чтобы не ехать в потемках.

Дома стоял визг, когда мальчишки увидели щенка. Грусть отступила, и весь вечер мы были заняты знакомством с новым членом нашей семьи. Родителей к тому времени уже не было дома.

– Парни, вы собрали вещи? Носки? Штаны? Подштанники?

Но они даже не реагировали на меня. Стэн, так мы назвали нашего нового друга, полностью захватил их внимание. Я была рада, что смогла угодить братьям.

Наутро нас ждал дальний путь. Стэна мы взяли с собой. Он заливисто лаял на каждую обгоняющую нас машину. Всё было хорошо до тех пор, пока мы ехали по трассе. Пару раз останавливались попить кофе на заправках. Настроение у всех было отличным. А потом, когда я завернула в нужный нам район, оно резко ухудшилось.

Никто и не думал здесь чистить дороги. Навигатор показывал, что это единственная дорога в деревню.

Жесть! Мы застряли, стоило мне попытаться проехать два метра по сугробам. Вокруг только лесопосадка и не единой души, которая могла бы нам помочь.

Я краем уха слышала, как мои десятилетние братья матюкаются, как взрослые мужики, но они были правы. Это полный писец!

Вот тебе и поездочка к дорогой бабуле. Мобильной сети нет! Что за кошмар?! Мальчишки сколько не бегали по заснеженному полю, так и не смогли поймать заветные палочки на телефоне, обозначающие сеть.

Нам оставалось только пешком дойти до трассы и ловить машину. Это займет около часа, если мы пойдем быстро. Автомагистраль находится примерно в пяти километрах от этого места.

Со стороны лесопосадки послышался какой-то шум. Стэн залаял. Мы быстро побежали в машину, и, закрылись изнутри.

Шум усиливался. Я потихоньку выглянула в окно. Вокруг были только деревья и сугробы снега. На секунду мне показалось, что там стоит человек. Я прищурилась, чтобы разглядеть его силуэт. Это был пожилой мужчина, с бородой, или мне так показалось. Он был далеко. Нам до него не докричаться. А шум только усиливался. Когда я всё же приняла решение выйти из машины и попробовать знаками привлечь его внимание, он пропал.

Возможно, мне причудилось. Там огромные сугробы. Не один вменяемый человек не пойдет туда.

А вот трактор, судя по всему, мне не привиделся, потому что мальчишки тоже закричали, когда увидели его позади машины.

Я выскочила из автомобиля, приказав мальчишкам спрятаться за сиденьями и не высовываться.

Трактор остановился. Из него вылез молодой парень и представился Олегом. Счастью не было предела, когда Олег сообщил, что живет в Стародаровке, и с радостью, но не за бесплатно, поможет нам. Я согласилась. Любые деньги, лишь бы не замерзнуть здесь.

Мы подцепились тросом к трактору и доверились Олегу, выбора не было. Моя старенькая лачетти неукоснительно следовала за трактором, а я и мальчишки смотрели в окна и наблюдали такую красоту, какую в городе никогда не встретишь. Деревья словно покрытые серебряным кружевом, искрились на солнце. А сколько снега вокруг! Белоснежного, чистого. Без соли и реагентов. Просто сказка! Мальчишки тут же стали делиться своими планами, что слепят армию снеговиков.

Олег не обманул, примерно через полчаса мы были в Стародаровке возле старенького домика бабушки Нюры.

– Сколько мы тебе должны? Две тысячи хватит? – обратилась я к нему.

– Ммм… думаю нет.

– Три?

– Нет.

«Да уж, деревенский парень, а ещё тот коммерсант» – подумала я и протянула ему пять тысяч рублей.

– Этого должно хватить.

– Валюту не принимаю.

– Что это значит? – спросила я.

Он немного замялся.

– Послезавтра в нашем клубе будет благотворительный концерт. Приходи.

– Откуда такая уверенность, что я пробуду здесь до послезавтра?

– Ну, потому что у тебя нет трактора. А я сомневаюсь, что твоей машине будет по силам добраться до магистрали…

Аргумент. Убедил. Я убрала деньги в кошелек.

–Хорошо, приду.

Олег заулыбался. А через две минуты трактора уже не было.

В воротах показалась бабушка Нюра и бросилась нас обнимать. Выглядела она так же, какой я её помнила. Седые волосы под цветным платком, добрая улыбка, теплые глаза, и как будто всё тот же халат. Хотя может быть у неё их десяток, и она каждый раз надевает новый.

Мальчишки её почти не помнили. Она нянчила их в колыбели, те знали её только по фотографиям и по телефонным разговорам. Нас вышла встречать ещё какая-то девушка, которую бабушка Нюра представила как свою воспитанницу Степаниду.

Мы взяли из машины все вещи и прошли в дом.

На крыльце я обратила внимание на деревянную палку. И всё бы ничего, ведь почти у каждой бабушки есть такая палка, только это была достаточно внушительного размера, крепкая, а сверху была украшена разноцветными лентами. «Бабушка Нюра любит эксклюзив», – подумалось мне.

Домик у бабушки был маленький, кухня три на три квадрата, небольшой зал с раскладывающимся диваном, где будут спать мальчишки, и две спальные комнаты, одна её, а вторая Степаниды, где как раз буду ночевать я. Мы стали разбирать свои сумки. Я привезла из города продукты: мандарины, шоколадки, зефирки, копчености, зеленый горошек.

Мальчишки тут же стали проситься на улицу. Я им разрешила, но меня тут же перебила бабушка и сказала, что сегодня очень холодно на улице, поэтому все останутся дома.

– Карачун гуляет, – сказала она, как отрезала и пригрозила, что бы никто не смел выходить на улицу. – Щенок пусть тоже остается в доме. Постелите ему в сенях.

Пацаны расстроились. Угрюмые, они уселись за стол, где к тому времени уже лежали бабушкины свежеиспеченные пирожки с яблоками. Я всё разглядывала Степаниду. Кто она? Почему бабушка никогда о ней не рассказывала?

– Как к тебе можно обращаться? – спросила я её.

– Стеша, – ответила она.

– Очень приятно, Оля.

Она кивнула мне в ответ и тут же отвела взгляд. А я все продолжала изучать её. На вид около восемнадцати. Высокая, стройная, красивая, кожа чистая, волосы русые длинные и ухоженные. Что это? Результат от комплексного ухода или от жизни в экологически чистом месте? Ногти с аккуратным маникюром. Корову она точно не доила!

Мы стали пить чай с пирожками и сладостями. Щеночек – белый комочек, Стэн, лежал на полу возле стола, и так же как я, не сводил взгляд со Степаниды. Бабушка расспрашивала про родителей и про других наших родственников. Я спрашивала её про огород, сад и то, что она планирует сажать на следующий год. Она сказала, что на следующее лето планирует выдать Степаниду замуж за Олега, того самого парня, который полчаса назад позвал меня на благотворительный концерт. Я, конечно, об этом умолчала. Как оказалось, Олег – самый видный парень на деревне. Ему двадцать шесть, учился в городе на менеджменте. Вместе с родителями занимается пасекой, и весьма успешно. У них несколько торговых точек в городе, где они благополучно реализуют продукты пчеловодства. Олег такой умный, успешный, галантный, знает английский, и каждый год ездит за границу совершенствовать свои навыки в иностранных бизнес-школах. Но это всё со слов бабушки Нюры. Даже не знаю, кто из них сильнее влюблен в него, Степанида или сама бабушка.

В общем-то, пока мы закончили трапезу, на дворе уже стемнело. Бабушка строго-настрого пригрозила, чтобы мы даже носу за дверь не высовывали, метеорологи обещали мороз под сорок. И мы все перебрались в зал, где разложили диван, включили телевизор и стали смотреть Шрэка.

Я продолжала думать о Степаниде. Не мошенница ли она? Конечно, бабушкин домик – не хоромы, но, тем не менее, деньги у той всегда водились. Старым людям не много надо, а бабушка сдавала достаточно внушительный объём молока на молокозавод и откладывала под матрас приличные деньги. Нужно узнать поподробнее об этой воспитаннице. И, конечно же, спрашивать у бабушки нет смысла, а вот Олежек, нареченный жених, возможно, что и скажет.

Мы досмотрели вторую часть Шрэка, и мальчишки отключились. Укрыв их шерстяным одеялом, я направилась за Степанидой в её комнату, а бабушка в свою.

В комнате стояла одна двуспальная кровать. Чур, я сплю у стенки. Я быстро разделась, сняла макияж и забралась под одеяло. Моя соседка по комнате выключила свет.

Прошло около двух часов, а мне всё не удавалось уснуть. За окном свистел ветер, гуляя по крышам и стуча ставнями. Мне приспичило в туалет. Я аккуратно вылезла из-под одеяла, чтобы не разбудить Степаниду, и направилась в нужное мне место, которое находилось в сенях. Там было прохладно, поэтому сделав всё необходимое, поторопилась вернуться в теплую кровать. Но тут за уличной дверью послышался чей-то говор.

Я подошла ближе. Дверь была немного приоткрыта. Голос принадлежал бабушке Нюре. Я выглянула в щель и увидела, как она в руках держит ту самую палку с разноцветными лентами и произносит вслух какие-то слова. Ветер тут же уносил их, и мне пришлось очень сильно напрячь слух, чтобы разобрать их. В какой-то момент она стала стучать палкой о крыльцо, приговаривая:

«Прочь Седой Вещун, старый Карачун,

Во снежной буре, в ледяной шкуре.

Прочь Седой Вещун, старый Карачун!

Чтобы стару сбыти, а нову жити! Прочь!»

Я не на шутку испугалась. Стэн лежал в углу и поскуливал.

– Что здесь происходит? – обратилась я к щенку.

В ответ он ещё громче заскулил. Это что-то непонятное… и пугающее. Стуки за дверью стали усиливаться. Бабушка обращалась в своих заклинаниях к какому-то невидимому Карачуну и что есть мочи стучала своим разноцветным посохом о крыльцо. Через минут десять все прекратилось. Я поспешила вернуться в кровать, чтобы не столкнуться с ней нос к носу.

Всю оставшуюся ночь я не спала. Степанида тоже ворочалась. Поэтому на утро мы обе выглядели ужасно.

Мальчишки после завтрака пошли на улицу выгуливать щенка. Баба Нюра сообщила, что ей нужно проведать девяностолетнюю соседку и отнести той свежего молока. Степанида тоже куда-то засобиралась. А я осталась наедине со своим отражением в зеркале и со своими мыслями. Звонков от моего бойфренда и родителей не было. На мобильнике только одна палочка сети. Поэтому я решила тоже выйти на улицу, прогуляться по местным окрестностям и поискать место, откуда я смогу связаться с цивилизацией. Косметика помогла, чем смогла. Тональный крем, насколько ему хватило сил, замаскировал мои синяки под глазами. Я надела лыжный костюм и вышла из дому.

Да уж, зимы в деревне это что-то! У меня аж дух перехватило. Сугробы в бабушкином дворе поравнялись с крышей бани, чем воспользовались мои братья. Они забрались по деревянной лестнице на баню и с визгом стали прыгать в сугробы. Вопли, сопли, крики и полные штаны радости! Давно я не видела их такими счастливыми. Стэн, такой же собачий ребенок, скакал по сугробам вместе с мальчишками, гавкал на каждую пролетающую мимо птицу и ловил снежинки. Белоснежный, он сливался со снегом. И со стороны казалось, что за мальчишками бегает небольшой снежный комочек.

Возле крыльца по-прежнему стояла та самая палка с разноцветными лентами. Мне захотелось рассмотреть её поближе. Она была с мой рост и достаточно крепкая, сверху увенчанная связкой атласных лент красного, желтого и зеленого цвета. Только я захотела прикоснуться к ним, как залаял Стэн, и мальчишки загалдели, что бабушка Нюра запретила прикасаться к посоху.

Ну надо же, какая загадочная у нас бабушка!

Я вышла со двора на улицу, чтобы оглядеть окрестности. Улица состояла всего из десяти домов. День был морозным, и над каждой крышей стоял столб дыма. Кто-то из соседей топил баню дровами, отчего воздух на улице стал пряным. Из дома напротив вышла баба Нюра. Я сообщила ей, что ищу место, где ловит мобильная связь, и она отправила меня на соседнюю улицу к магазину.