Kitobni o'qish: «Спокойной ночи»

Спокойной ночи

Бессонница. Сколько же я ей мучаюсь? Уже со счёта сбилась, а время всё идёт. Страшно открыть глаза – на стене висят часы и тикают. Стоит мне только посмотреть на циферблат – и я замираю в ужасе. Сколько сейчас? Уже так поздно? А я ещё не сплю!

Я не высплюсь, я буду плохо работать – с утра же на работу! Как я туда доберусь? Как поведу машину? А если свалюсь в обморок от недосыпа? Мне будет стыдно. А вдруг авария? Или, не дай бог, ошибусь на работе? Нет, нет, нет! Надо спать, спать, спать!

***

Невозможно. Не получается заснуть.

Может выпить молока?

Встаю с кровати и не поднимаю головы – не дай Бог увижу, сколько сейчас времени! – дальше по коридору, спускаюсь по лестнице, иду на кухню.

Луна светит в незашторенное окно. Дергаю ручку холодильника, осматриваю полки. Как устала – даже не чувствую холод металла под ладонью! Что? Осталось только миндальное молоко? Глупость какая! Оно мне не поможет! И что-то не припомню, когда я его покупала.

Закрываю холодильник, осматриваюсь. Может, выпить кофе? Странная идея, но я где-то слышала, что кофе иногда помогает заснуть. А если это как раз тот самый случай?

Замечаю чашку на столешнице, осматриваю лоток со столовыми приборами. Так, нужна чайная ложка. Теперь к кухонным шкафчикам – где-то там должен быть кофе.

Да что ж это такое – уже все проверила! Кофе нигде нет! Куда же я могла поставить эту несчастную банку?

Так, минуточку.

Что происходит? Я же точно ставила кофе на эту полку! И закрывала шкафчик! Я сделала это с вечера!

Смотрю на столешницу – это не моя кружка. Как я сразу этого не заметила? Синяя кайма по краю – её же не было! Я не пью миндального молока! У меня на него аллергия!

Отхожу от распахнутого холодильника и замираю посередине кухни. Что происходит? Что? Ах, наверное, я просто заснула! Да, да! Мне снится ночной кошмар, ничего серьёзного и страшного не произошло!

Нет. Я не сплю. Я чувствую и понимаю это.

Кто забрался в мой дом? Здесь ещё кто-то есть? Это шутка? Да, наверное, это шутка – друзья пошутили. Они такие шутники!

А если нет?

Не чувствуя ступеней под ногами, взлетаю вверх по лестнице. Бегу к себе в спальню – никого нет! Дальше на втором этаже есть ещё одна спальня – гостевая. Сегодня из друзей там никто не оставался ночевать – я помню это!

Между ног пробегает кошка – рыжая, с пушистым хвостом. Обернувшись, животное злобно шипит и выгибает спину, шерсть встаёт дыбом на хребте.

У меня нет кошки. Как она здесь оказалась? Ничего, этому точно есть объяснение. Наверное, она зашла с улицы или запрыгнула в окно.

Пытаюсь себя успокоить этими мыслями. Не получается. Скорее в гостевую спальню!

Вот я здесь. А в кровати кто-то лежит. Спящий мужчина.

В моём доме есть кто-то ещё! Страшно. Страшно! Надо звонить в полицию! Или друзьям? Или просто убежать? Что же делать? Как болит голова от бессонницы! Ой, я, кажется, сейчас в обморок упаду…

– Кто здесь? – испуганно спросил мужчина, приподнимаясь на кровати.

Мысли гаснут, я устала, мне страшно! Кажется, я теряю сознание…

***

Из дневников исследователя паранормального…

«Сегодня ночью опять была активность. Камеры засняли «нечто» и проследили весь его маршрут по дому. Привидение начало путь из спальни бывшей хозяйки этого жилья, умершей полгода назад – бедняжка попала в автокатастрофу, проблемы с бессонницей, кажется, были. Сохранилась хорошая видеозапись с кухни и физические доказательства присутствия неупокоенного духа – остались открытыми ящики кухонного шкафа, а также – дверь холодильника. Этот как раз совпало с показаниями знакомых усопшей, которые и попросили меня проследить за активностью в доме. Представляю, как они перепугались, когда двери и шкафы стали открываться и закрываться сами собой – я такого уже с лихвой навидался. Кстати, моя кошка Рыжуха тоже нервничала всю ночь – я нашёл её утром у порога комнаты умершей.

Думаю, сюда надо вызывать священника или медиума, так и скажу друзьям этой бедной девушки.

Странно, но за последние пару дней, мне в голову стали приходить странные вопросы – раньше такого не было. Интересно, а видят ли привидения сны? И если да – то как это проявляется?»

***

Какой странный сон мне снился прошлой ночью. Как будто у меня в доме кто-то живёт помимо меня. Ну что же – по крайней мере, я смогла уснуть, хоть и увидела кошмар.

Опять бессонница. Опять не могу заснуть. Да что же это за проклятие-то! Мне завтра на работу!

Может спуститься вниз на кухню и выпить стакан молока?

Соседский сад

В августе дички всегда блестели золотом. Маленькие и терпкие груши, размером не больше черешни, манящей россыпью висели на толстой ветке, свивающей через забор. Один раз, ей показалось, что даже эта ветка может не выдержать веса спелых фруктов – она даже установила рогатину, чтобы дерево не треснуло и не сломалось. Но обошлось. Наскоро позавтракав, Брил запрыгнула в резиновые сапоги, взяла самый большой таз и вышла во двор. Она слышала, что её сосед уже давно встал – весёлые звуки утреннего радио лились с соседнего участка. В окошке виднелась прибитая к стене большая коллекция бабочек, пронзенных острыми булавками и запечатанных под стеклом.

– Доброе утро! – крикнула она, волоча из сарая стремянку.

В ответ ей что-то крякнули.

– Он в добром настроении. Значит, урожай хороший, – улыбнулась она и поставила лестницу на влажную траву. Подошвы чуть скользили, как она забиралась наверх. На дно таза упали золотистые груши. Плоды совсем спелые – надо поторопиться, а не то они скоро переспеют и начнут падать, а подбирать полугнилые ей совершенно не хотелось. Да и обидно, когда такая красота и ценность пропадает.

На соседнем участке тут и там мелькала шапка пожилого хозяина. Чуть прихрамывая, он сновал между грядок фруктового сада. Пахло спелой малиной и чёрной смородиной, старый ящик у подножия яблони укатан газетами. На одном из обрывков виднелась заметка об очередной смерти молодой женщины, случившейся в соседнем городке.

– Доброе утро! – снова крикнула Брил, придерживая заполненный до краёв таз левой рукой.

Сосед вынул трубку изо рта и приветственно помахал рукой. Милый старичок, немногословный, деловитый – лучший сосед, который только может быть.

– Я зайду? Уже всё собрала!

– Заходи, заходи, – негромко ответил он и снова скрылся среди кустов смородины.

Брил спрыгнула с лестницы, чуть не поскользнулась на траве и распахнула калитку. Надо отнести соседу груши с ветки – чужого ей не надо.

Чужого она не берёт.

***

Брил никогда не чувствовала себя особенной. Полненькая, она всегда была самой полненькой в классе – со всем вытекающим из этого отношением к себе со стороны одноклассниц.

Этот домишко она купила совсем по дешёвке – говорят его хозяин умер. Вроде был успешным человеком, а потом – дела пошли не так, наступила депрессия. Непонятно почему так случилось, говорили, что он разорился, что удача его покинула. И что он сильно разругался со своим соседом до своей смерти. Что-то насчёт незаконной установки забора на территории или что-то вроде этого. Да ещё и груши его воровал.

Брил не особенно заморачивалась по этому поводу. С этими проблемами она как-нибудь справится на месте. Ей всегда хотелось иметь летний домик, куда можно уехать на выходные. Ну, а если предыдущий хозяин отхватил кусок соседской земли, она с этим разберётся.

Чужого ей не надо.

Кажется, это было в прошлом году, да точно – в прошлом году. За неделю до встречи выпускников – пятая годовщина, кажется.

Да, точно пятая.

Не хотела она ехать тогда на встречу, да новый сосед её уговорил. Этот дедок ей почти сразу понравился. К калитке вышел поприветствовать новую соседку.

– День добрый, душечка, – старичок попыхивал своей трубкой и оценивающе смотрел на неё. – На природу захотелось, да?

Брил ему улыбнулась, представилась и сказала, что она знает обо всех проблемах места куда приехала.

– Я работаю в земельном департаменте и знаю о вашей проблеме. Так что, не волнуйтесь – через пару дней часть земли вам вернут.

Сосед довольно хмыкнул и побрёл в свой заросший цветами дом.

Участок ей показался немного странным – зачем бывший владелец поставил внутри ещё один забор? Весь проржавевший внешний забор из листового железа точно надо было менять. А вот внутренний – из деревянных балок – сохранился почти нетронутым. Только плющом порос, и клевер внизу кустился. Рука не поднималась его выпалывать – белые пушистые комочки пахли мёдом.

– Помню, в детстве я попробовала приготовить из них салат. Думала, будет сладким – а чуть не отравилась, – улыбнулась Брил и открыла багажник машины.

Ночевать в доме она не собиралась. Было прохладно, только закончился дождь, по выцветшей радуге, нарисованной на внутренней стороне забора, стекали прозрачные капли. Брил решила почистить сад и разрыхлить землю – убирать сорняки и сгнившие груши, упавшие с ветки соседского дерева.

Садовая лопатка ударилась во что-то твёрдое, раздался приглушённый звон. Брил копнула поглубже – и увидела железную ручку. Черед пару минут она откопала чугунный горшок полностью. Находка была полна золота – и яма находилась на куске земли, что отнял предыдущий владелец дома.

Брил воткнула лопату в грунт – и позвала соседа.

***

Брил хоть и была взрослой женщиной – как-никак ей уже за двадцать, но всё ещё верила в сказки. И знала, что к маленькому народцу надо относиться с опаской – и с уважением. У них нельзя брать без спроса, а если нашёл их вещь – то верни её как можно скорее. А чужого ей не надо.

Лепрекон скакал от радости – богатство вернулось к законному владельцу.

– Живи здесь, – прокряхтел он, вытаскивая горшок из ямы и ковыляя к открытой калитке. – А завтра – заходи, я тебе пару советов дам по саду. Заодно и коллекцию бабочек свою покажу – она у меня красивая.

Она послушалась – и назавтра поделилась с ним своими проблемами. Он дал ей пару советов – и они ей помогли. Да ещё и корзинку фруктов со своего огорода подарил.

– Уж больно хочу себе пополнить коллекцию! – довольно сказал он при этом.

Брил вернулась домой и взяла со стола фотографию с прошлогодней встречи выпускников. Перед женщиной стоял весь её бывший класс. Она слева, на заднем фоне, а все девчонки класса в центре, весёлой компанией. На справа можно заметить край стола, на котором лежит поднос, полный фруктовых тарелок и записка – «Только для девочек!» – и смайлик в виде кошачьей мордочки.

За окном послышалось ворчание мотора. Сосед погрузил в грузовик последний ящик с грушами и запрыгнул в кабину. Машина громко поехала по просёлочной дороге. Скоро урожай будет там, где ему и положено – в стране маленького народца. Выращен он для них и только для них.

Брил помнила ещё одну старую легенду. Ни в коем случае не есть фруктов, выращенных в саду фейри. Тоска сгложет, когда захочется ещё один кусок, а больше маленький народец их тебе ни за что не даст. Так и высохнешь с горя – особенно, если обидел их друга.

Брил открыла тетрадку на пружине и вооружилась ножницами. Осторожно вырезав из сегодняшней газеты ещё одну заметку о смерти молодой женщины в ближайшем городе.

– Здравствуй, Милдред, здравствуй, – пробормотала она, намазывая клеем заднюю сторону бумаги и приклеивая её к пустой странице. – Я думаю, ты уже хорошо знаешь всех остальных обитателей моего тайного дневника для лучших друзей.

Прикусив губу, Брил пролистала странички старой тетрадки. Почти все её бывшие одноклассницы заняли свои места – рядом с теми анкетами, что заполнили много лет назад, ещё в первом классе. Рядом с написанными детскими почерками именами, мерзкими словами, гадостями и единогласным решением того, что хозяйка дневника – жирная драная кошка – теперь серели газетные вырезки с грустными новостями и не менее грустными фотографиями.

Ещё осталось три странички – Брил захлопнула дневничок и снова посмотрела в окно. Потом вскочила со стула, выбежала на улицу в одних носках, подхватила последнюю грушу с земли и бросила её на соседский участок.

Чужого ей не надо.

Подвешенная клетка

– Боюсь, что это единственный выход. Надо обрезать трос, – заключает бригадир и сплёвывает окурок на пол.

Электрический привод визжал под своим коробом. Я смотрю на странную железную конструкцию. Вал и тросы, что крутятся и держат всё это – и противовес, и лифт. Всё чрево этой шахты у меня под ногами – глубокой четырехэтажной шахты, в которую можно упасть, в которой можно застрять и этой страшой коробке, откуда нет выхода – и тогда поминай, как звали. Я чувствую, какой здесь тонкий пол.

– Хорошо, несите инструмент, – отвечаю я и сажусь на кусок бетонного блока, лежащий в углу. Шаги затихают, и я остаюсь под крышей одна.

– Успокойся, Леона, успокойся, – говорю я самой себе, а успокоиться не могу. Ведь даже здесь, под крышей слышны крики из лифта. А там никого нет, или, по крайней мере, нам так кажется.

Здание отеля задрожало – лифт опять поехал вверх, я слышу, как дрожат стены шахты.

Этот страх, этот ужас у меня с детства – я тогда застряла в лифте, когда была на работе у отца. Восемь лет и тебя держат внутри четыре страшные стенки. Достали меня через десять минут – долгих и вечных, запомнившихся на всю жизнь.

Нет света, тебя никто не слышит, а трос сейчас оборвётся. Я знаю точно, и меня никто не переубедит. Я ненавижу лифты – лестницы куда уж лучше. Да, они безопасные. Они не хотят тебя похоронить в себе. Они – не клетка на тонкой верёвочке.

Бригадир возвращается, мы вскрываем короб на блоке с электрическим приводом.

Трос уже давно оборвался. А кабина снова поехала вверх и врезалась в потолок шахты.

Я купила отель с привидением в лифте.

***

Старый, потрёпанный всеми ветрами отель и участок земли, приобретённый мной не так давно практически за бесценок. Удобное место для отдыха – берег моря, зелёные поля, чуть вдалеке от шумных городов и небольшая деревенька рядом. Отреставрировать – и будет как новенький, ретро сейчас в моде. Отличное место для отеля и бизнеса – так и казалось до того момента, как сломанный лифт поехал на второй этаж. Первым это обнаружил бригадир, что давал оценку состоянию дома.

– Хозяйка Леона, приехать вам надо, – и я примчалась на следующее же утро.

Мимо моей машины пронёсся рекламный щит с объявлением о пропаже некоей Бетти Д. Листку уже лет пятьдесят, а то и больше. Почему он ещё здесь висит? Неважно, через пять минут я уже была у отеля. С моря дул холодный ветер, ходили тучи, наверное, будет сильный дождь.

Ковёр в приёмной истлел и покрылся плесенью, со стен со сползшими обоями из высохших рам на опустевший приморский отель смотрели танцовщицы кабаре и певички с томными глазами.

– Всё на слом, – сказала я и пошла к лифту.

Створчатые двери ржавой решеткой преграждали путь в затхлую шахту, их которой раздавался шум. Как только я подошла к двери, глухой удар раздался из запертой кабины, а потом я услышала женский крик. Тонкий голос звал на помощь, умолял открыть двери, а затем лифт резко поехал на второй этаж. Электричество в отеле отключили пятьдесят лет назад.

Я сказала прекратить любые работы и заняться лифтом. Двери его не открывались ни на одном этаже, кабина металась с одного этажа на другой.

Когда мы поднимались под крышу с бригадиром, у меня сильно закружилась голова. Этой ночью я спала плохо – потому что мне снился странный сон.

***

…Дует тёплый ветер, кричат чайки, машина осталась далеко позади. С друзьями мы гуляем по берегу, сбежали из колледжа на выходные – даже детям зажиточных родителей надо отдыхать! Джереми сказал, что этот отель принадлежал ещё его деду, но отец не захотел тратить на него деньги. Нам интересно, мы заходим посмотреть, мы молоды и хотим приключений. Мы запомним эту поездку – мало кто может похвастаться, что гулял по заброшенному отелю!

«Мне здесь не нравится…»

Джереми сказал, что поцелует меня, если я прокачусь на лифте. Я боюсь их как огня, но ради него смогу вытерпеть.

«Главное не застрять!»

Бонни и Джереми включают электричество от запасного блока – лифт снова заработал. Девочки смеются надо мной, заталкивают меня в лифт, я не успеваю выйти.

«Он едет, он застрял!»

Мальчики отключили электричество и снова включили.

«Я не могу выбраться, не могу!»

Лифт ездит с этажа на этаж, я в ужасе нажимаю кнопки. Слышу, как остальные смеются, они меня здесь оставят?

«Они меня не выпустят, я умру здесь…»

Глухой удар раздаётся по всей шахте. Кабина опускается на первый этаж, открывается дверь, я уже мертва. Они закрывают лифт снова, молча уходят и говорят всем, что я упала с обрыва и утонула в море…

Но Бетти осталась в отеле, застряла в лифте и всё ещё ждёт, что кто-то придёт ей на помощь и откроет двери. Поэтому каждую ночь она зовёт, а теперь она зовёт куда громче – потому что в отель наконец-то пришли люди.

***

«Меня кто-нибудь слышит?»

– Что за чертовщина? – бригадир с непониманием и неподдельным ужасом смотрит на крутящийся пустой вал.

Я хватаюсь за голову и вскакиваю на ноги. Мне кажется, что подо мной сейчас провалится пол.

«Я здесь, в лифте, помогите мне!»

Замолчи, тебе надо замолчать!

Я думаю, думаю, как нам остановить эту проклятую кабину! Может, разбить её инструментами или взорвать? Нет, рабочие пострадают.

«Откройте дверь, пожалуйста! Помогите мне!»

Оборачиваюсь. Кусок бетона выглядит тяжёлым.

– Скинуть, – бригадир услышал мой голос – и сразу всё понял.

Топот на лестнице – все остальные рабочие бегут наверх, хватают этот кусок бетона. Тот крошится по углам, как они волокут его к шахте. Люк скрипит и открывается.

«Я на третьем этаже. Я разобьюсь, если трос сейчас оборвётся!»

Кусок бетонного блока бьётся о стенки шахты и падает на крышу лифта. Кабина, завизжав, с грохотом падает вниз, поднимая едкое облако мелкой пыли. Тишина, он больше никуда не поедет. Кажется, все кричат от радости – а я даже пошевелиться не могу.

Лифт упал в шахту.

– Я всегда знала, что лифт рано или поздно упадёт, я всем говорила, а они меня не слушали, – слова вырываются из меня.

Кажется, я сейчас заплачу.

– Пошли вниз, хозяйка, посмотрим, что там, в конце – концов, – бригадир подаёт мне руку.

Второй он держится за нательный крест, хотя, мне, наверное, кажется.

***

Лом врезался между двух ржавых створок старого лифта, показался зазор. Двери упрямились, не хотели открывать то, что скрыто за ними, крики стихли полностью. Через полминуты ржавая створка отъехала в сторону.

– О Боже, – бригадир замер на пороге кабины.

Я выглянула из-за его плеча – и тоже потеряла дар речи.

Я поняла, что увидела заключительную сцену из моего беспокойного сна. В ржавой, но прочной кабине, на истлевшем в клочья ковре, откинувшись в угол, лежал скелет в тусклом желтом платье. Мода двадцатых годов, или примерно так. На лбу черепа виднелась глубокая вмятина, с одной стороны обрывающаяся неровной сквозной трещиной. Решётки внутри покрыты царапинами, занавески – дырами, на одном из боков лифта виднелся след от удара.

Я знала, что тут произошло. Сон опять стучится из задворок сознания. Над её криками смеялись, застрявшая Бетти страдала клаустрофобией. Железная подвешенная клетка не отпустила её – и после смерти тоже.

– Я здесь умру, – это и были её последние слова, сказанные перед тем, как она разбила себе голову о кабину лифта.

– Что вы сказали, мисс Леона? – спросил меня бригадир.

Я поняла, что сказала вслух эту обречённую фразу. Наверное, Бетти была красивой при жизни, если одевалась вот так, богатая студентка, наследница была, а может и нет, а эта чёртова клетка убила её, заперла, зажевала, закрыла, и никто не пришёл, она совсем одна. А тех, кто её убил, никто не наказал – или наказал?

– Господи, хозяйка, да что с вами? Выйдите! Макс, выведи её!

Один из рабочих подхватил меня под руки тёплыми, живыми ладонями, вывел на улицу, прочь от железного гроба с непогребённым телом. Хороший этот парень Макс, да и остальные тоже. Выпишу им премию – главное не забыть.

– Вам как, воды, может? – спросил он у меня дрожащим голосом.

– Нет, нет, нет, – бормочу в ответ я. – Нет, нет, нет, спасибо.

Одноэтажные дома, или площадка для кемпинга, да! Да, именно так, но никаких лифтов! Никаких лифтов! Никаких! Пусть этот отель и те, кто сделал это с несчастной девушкой, отправятся к Дьяволу!

– Ломайте отель! Ломайте его! – закричала я из последних сил.