Kitobni o'qish: «Троя и троянцы. Боги и герои города-призрака»
Глава 1
ТРОЯ В ПОЭМАХ ГОМЕРА
В «Илиаде» и «Одиссее» Троя описывается как обширное поселение, защищенное мощными стенами и башнями. Внутри крепости достаточно места не только для многочисленных горожан, но и для большого числа союзников, собравшихся для того, чтобы помочь городу отразить нападение ахейцев. В крепости смогли разместиться их лошади, колесницы и все необходимое в бою снаряжение. Анализируя данные Гомером описания города, ученые подсчитали, что он мог вместить более 50 тысяч человек. Там были широкие улицы, а в верхней части цитадели, рядом с «прекрасным» дворцом царя Приама, находилась открытая агора (площадь).
Размеры главного дворца были огромны: кроме залов для государственных заседаний с портиками из тщательно подогнанных обтесанных камней и личных покоев царя (мегара, их подробного описания в поэмах нет), во дворце было 50 комнат, где жили сыновья Приама со своими венчанными женами. Судя по всему, через дворик от них располагались покои дочерей Приама и их мужей – это еще 12 комнат, стены которых также были сложены из отлично обработанного камня. Рядом находились другие дворцы, в том числе и состоявший из множества помещений домой Гектора – очень удобный, с просторными холлами (мегара). Неподалеку стоял красивый дом, где жил Александр, или Парис, с красавицей Еленой. Он сам построил его, ему помогали самые лучшие строители и мастера, которых только можно было найти в Трое. Не обойдены вниманием и его таламос (возможно, это были покои Елены), зал и дворик. В мегароне Елена обычно работала за ткацким станком. Еще один дом-дворец, состоявший из нескольких комнат (домата), принадлежал сыну Приама Дейфобу, женившемуся на Елене после смерти Александра. Когда ахейцы вышли из деревянной лошади и захватили Трою, Одиссей и Менелай направились прямо в этот дом, убили Дейфоба и вернули себе прекраснокудрую Елену.
Гомер упоминает и о некоторых общественных зданиях. Одно из них – храм Афины в верхней части города. В нем находилась фигура сидящей богини Афины. Когда Гекуба и пожилые жительницы Трои молили богиню о том, чтобы Диомед был отброшен от стен города, они клали ей на колени дорогие наряды. В «священном Пергаме» в самом сердце крепости находился такой же храм, только построенный в честь Аполлона. В комплекс этого храма входили просторный и богатый внутренний храм (адитон), где Лето и Артемида врачевали раны Энея, а Аполлон наполнял его сердце отвагой. Возможно, где-то в городе был зал заседаний совета, – во всяком случае, Гектор говорит со старейшинами и советниками, которые, вероятно, имели какое-то место тайных сборов.
В поэмах Гомера почти ничего не говорится о плане города. Оборонительная стена тоже описана очень скупо, хотя мы узнаем, что это было надежное сооружение из обычных строительных блоков.
Через определенные расстояния на стене находились высокие башни. Одна из них носила название Великой башни Илиона и, судя по всему, была рядом или где-то неподалеку от Скейских ворот. Именно там собравшиеся старейшины города, красноречивые, как цикады на дереве, любовались на красоту Елены, когда она вышла из дома, села рядом со своим свекром Приамом и назвала ему имена нескольких героев, выделявшихся в рядах ахейцев: царя Агамемнона, сына Атрея; хитроумного и находчивого Одиссея; огромного и могучего Аякса. Но тщетно искала она среди воинов своих братьев-близнецов – Кастора и Поллукса. Она не знала, что меч судьбы уже опустился на их головы и что они уже похоронены в земле Лакедемона.
Именно к Великой башне Илиона около Скейских ворот пошла Андромаха со своим маленьким сыном и его нянькой. Именно там их нашел и попрощался с ними перед боем Гектор. Через эти ворота проходила дорога в долину, и через них проезжал на колеснице Приам, когда направлялся смотреть дуэль Париса и Менелая. Именно там, за воротами крепости, злодейка-судьба оставила Гектора, которому в одиночку пришлось биться с Ахиллом, в то время как товарищи Гектора скрылись за стенами города.
В «Илиаде» три раза упоминаются Дарданские ворота, – вероятно, они получили такое имя по названию местности, в которую вела проходившая через них дорога. Дардания находилась от Трои достаточно далеко к югу, на склонах горы Иды, «где било множество ключей». В поэме богиня Гера высмеивает ахейцев, говорит, что без Ахилла они беспомощны: когда он участвовал в битве, троянцы боялись даже выйти из Дарданских ворот, а в его отсутствие они осмелились добраться до кораблей. Пробегая именно мимо Дарданских ворот, трижды тщетно искал в них убежища Гектор, преследуемый Ахиллом. А когда Гектора убили и Ахилл, привязав его тело к колеснице, протащил его по пыли, именно из Дарданских ворот собирался выйти Приам, чтобы попросить о достойном отношении к телу павшего. Лишь с трудом удалось троянцам уговорить царя не делать этого.
Очевидно, что кроме двух ворот, имена которых известны, в Трое были и другие ворота. Во всяком случае, об этом свидетельствует следующий эпизод из второй книги «Илиады»: по совету вестницы богов Ириды Гектор приказал троянцам и их союзникам построиться, чтобы вывести всех в боевом порядке; «все ворота были открыты», и воины вышли через них. Безусловно, это означает, что в городе было больше двух ворот. Использование множественного числа слова pylai не вызывает удивления, – несомненно, это связано с тем, что ворота обычно состояли из двух створок, каждая из которых была закреплена на оси и открывалась в свою сторону.
У Гомера мы читаем, что стена города имела три угла. По гребню одного из них Патрокл трижды пытался взобраться на стену, и все три раза Аполлон не давал ему этого сделать. Может, в данном случае речь идет о хорошо известных характерных выступах на великой стене Трои VI и VIIa?
Одна из странностей, связанных с городом, заключалась в том, что у него было два имени. В «Илиаде» и «Одиссее» он называется либо Троей, либо Илионом. Возможно, название «Троя» произошло от названия всей прилегающей к городу местности – Троады, а «Илион» – это было собственно название города. Однако в поэмах Гомера такое различие не прослеживается, и оба названия употребляются для обозначения одного и того же города. В «Илиаде» название Илион встречается 106 раз – в два раза чаще, чем Троя (она упоминается 50 раз). В «Одиссее» соотношение иное: Троя – 25 раз, Илион – 19 раз. В античный период и позже существовавший на месте древней Трои город опять стал называться Илионом.
Несмотря на то что поэмы Гомера, как мы видели, не дают сколько-нибудь систематического описания города, довольно много информации содержат в себе определения, которые часто стоят рядом с тем или иным его названием. Так, с названием «Илион» употребляется 11 различных определений, а с «Троей» – всего 10. Только одно из них – euteicheos (за мощной крепостной стеной) – используется для описания обоих городов: Трои – 2 раза, Илиона – 4 раза. Это единственное исключение, а в остальных случаях описания одного города никогда не применяются при характеристике другого – и это несмотря на близость описаний по своей сути.
Троя – это «широко раскинувшийся город», «с просторными улицами»; окружен крепостными стенами, над которыми возвышаются «красивые башни», в стенах – «большие ворота»; это «великий город», «город Приама», «город троянцев». Кроме того, в городе «хорошая плодородная земля».
Илион – это «священный»; «неповторимый» и «неподражаемый»; «наводящий ужас»; но в то же время «хорошо построенный» город, в котором «удобно жить», хотя там и «дуют сильные ветры». Он тоже «красивый» и славится «хорошими жеребятами».
Последнюю мысль подтверждает употребляющееся в «Илиаде» (из 16 определений – чаще прочих) такое описание жителей Трои: 19 раз автор называет их hippodamoi – «конеборцами». Подобно слову eupolos – «имеющий хороших жеребят» (характеризует исключительно Илион), оно ни разу не употребляется в поэмах по отношению к какому-либо другому народу, кроме троянцев. Однако необходимо отметить, что определение hippodamoi применяется по отношению к девяти героям благодаря их умению обращаться с лошадьми (Антенор, Атрей, Кастор, Диомед, Гектор, Гиппас, Гипенор, Тарасимед, Тидей). Таким образом, становится понятно, что жители Трои были известны тем, что умели объезжать лошадей и владели хорошими скакунами.
Среди прочих определений, характеризующих троянцев, более или менее часто в «Илиаде» используются слова: megathymoi – «отважные», «мужественные» (11 раз); hypertymoi – очень близко по значению предыдущему прилагательному (встречается 7 раз); agerochoi – «благородный» (5 раз); hyperphialoi – «надменный», «высокомерный» (4 раза); agavoi – «знаменитый», «прославленный» (3 раза); megaletores – «великодушный» (2 раза). По одному разу упоминаются: agenores – «смелый»; hyperenoreontes – «властный» и hybhstanai – «пренебрежительный», «презрительный». Все девять перечисленных выше эпитетов принадлежат одному смысловому ряду и свидетельствуют о том, что троянцы были гордыми и высокомерными людьми.
Остальные применяющиеся в «Илиаде» к троянцам определения имеют нейтральный, чисто описательный характер: «со щитами» (4 раза); «в кирасах» и «любящие воевать» (по 3 раза); «носят украшения из бронзы» (2 раза); «копьеносцы» (1 раз). Тоже по одному разу автор называет их eupheneis – «богатые», «процветающие».
Для характеристики отдельных действующих лиц – и ахейцев и троянцев, – как правило, также используются определения. Многие из них не индивидуализированы и могут быть применены к любому воину как одной, так и другой противоборствующей стороны. Однако есть целый ряд определений, употребляемых строго индивидуально к конкретным людям. Как правило, они подчеркивают какую-то особенность характера, поведения или внешности человека. Например, у царя Приама, судя по всему, было копье с древком из ясеня. Поэтому, описывая Приама, автор употребляет слово eummeles – «с добрым ясеневым копьем». В «Илиаде» это определение относится только к троянцам – Приаму, сыну (или сыновьям) Пантоса, и больше ни к кому. У Ахилла тоже было копье с древком из ясеня, но называется оно по-другому – melie, причем это определение применяется только по отношению к данному копью. Ахилл обладает своего рода монополией еще на одно прилагательное – podarkes – «быстроногий», а также на выражение podas okus, по значению совпадающее с podarkes (за исключением единственного случая в «Одиссее»). Определенные слова употребляются и для описания Гектора – korythaiolos – «в блестящем шлеме» и chalkokorystes – «в бронзовом шлеме». В поэмах они используются по отношению к нему одному. Александр 6 раз называется «мужем Елены Прекрасноволосой». Его брата Дейфоба отличает «белый щит». Характерными выразительными средствами описываются Агамемнон, Одиссей, Патрокл, Аякс, Нестор и почти все другие герои.
В целом этих обрывочных, разбросанных по тексту поэм Гомера кусочков информации о Трое и троянцах (а также об ахейцах) для составления полной картины явно недостаточно. К тому же эти сведения, как правило, носят общий, не конкретизирующий характер. Это очень типично для эпических поэм, где автор, используя художественный вымысел, повествует о государствах, царях и народах. С другой стороны, как мы видели, в текстах содержится довольно много информации, которую автор едва ли мог просто выдумать.
Блестящие достижения нескольких человек, обладавших выдающимся умом и способностями, произвели глубокое впечатление на их современников и потомков, чего нельзя не учитывать при изучении поэм Гомера и истории эгейских государств позднего бронзового века. Возможно, самым ярким событием, связанным с изучением этого региона, было сделанное в 1952 году Майклом Вентрисом открытие: глиняные таблички из Кносса и Пилоса, надписи на которых выполнены «линейным письмом Б» – древним слоговым письмом греческого языка. Таким образом, становится ясно, что во дворце эпохи микенской цивилизации пользовались греческим языком.
Собственно говоря, еще задолго до этого Мартин Нильссон отмечал, что почти во всех крупных группах греческих мифов действие сосредоточено вокруг дворцов или больших городов, процветавших в эпоху микенской цивилизации. Он также привел убедительные доказательства того, что происхождение греческой мифологии должно быть отнесено к тому периоду.
Тем временем Милман Парри в ряде работ, в которых подробно рассматривался этот вопрос, пришел к выводу о том, что как «Илиада», так и «Одиссея» в значительной степени построены на сочетании многочисленных фраз-формул, первоначально появившихся в устной поэзии. Прежде чем были записаны тексты, они почти без изменений передавались из уст в уста от одного поколения странствующих певцов к другому.
Совсем недавно Дэннис Пейдж продемонстрировал очередные доказательства того, что многие лингвистические особенности двух поэм фактически являются сохранившимся почти без изменения наследием ахейского или микенского диалекта эпохи микенской цивилизации: используемые эпитеты и характеристики людей и мест созданы странствующими певцами, своими глазами видевшими все это, знакомыми с местами, культурой и основными персонажами, чьи славные подвиги они воспевали. Во время и после войн они пели свои песни-поэмы во дворцах царей, участвовавших в военных походах. Более того, в качестве доказательства, подтверждающего его выводы, профессор Пейдж привел все археологические находки, относящиеся к микенской цивилизации, Троянской войне и к проблемам, нашедшим отражение в поэмах Гомера.
Принимая во внимание состояние наших знаний о том периоде, больше не подлежит сомнению, что Троянская война – это реальный исторический факт, что в ней принимала участие возглавляемая Агамемноном коалиция ахейцев (микенцев); что воевали они против жителей Трои и их союзников. В более поздние периоды народная память намного увеличила размах и продолжительность войны. Кроме того, число участников в эпических поэмах, как правило, преувеличено. Можно с уверенностью сказать, что крупные, да и мелкие эпизоды тоже вымышлены и включены в повествование в последующие века. Однако – и это было с блеском продемонстрировано профессором Пейджем – даже без наличия археологических находок содержащихся в самом тексте «Илиады» свидетельств (к ним относятся многочисленные сохранившиеся с тех времен лингвистические особенности) вполне достаточно не только для того, чтобы продемонстрировать, что в основе ставших традицией походов против Трои лежат исторические факты, но и для того, чтобы показать, что многие персонажи поэм (хотя, вероятно, далеко не все) имели свои прототипы в реальной жизни. Судя по всему, странствующие певцы наблюдали за этими людьми в различных исторических ситуациях, и полученные впечатления позже нашли отражение в их рассказах.
