Kitobni o'qish: «Душа моя. Короткий рассказ»

Обычный день, ничем не отличающийся от остальных.

Всё также спешат прохожие, пряча лицо от мелкого моросящего дождика, который назойливо всё же оставляет холодные капли на коже. По-прежнему, как это бывает осенью, листьями усеяна земля, а порывистый ветер бессердечно срывает последние листочки с колышущихся ветвей, а они отчаянно держатся и борются за жизнь. У них ещё есть шанс пожить на своём прежнем месте, пусть и изменив цвет, скукожившись, постарев, суметь удержаться.

А она не смогла. Не смогла удержаться на этой земле. Не смогла…хотя очень старалась.

Он отошёл от окна, задёрнув старенькую прозрачную занавеску, и, шаркая тапками по полу и стерев наворачивающиеся слёзы с покрытого морщинами лица, накинул куртку и вышел на улицу. Его не смутили наглые капли, которые тут же усеяли лицо и, соединяясь одна с другой, стекали мокрыми дорожками. Наоборот, он поднял лицо к небу.

Может, вот сейчас, в этот самый момент, она смотрит на него оттуда, сверху, и роняет на него свои слёзы. Она так хотела жить!

Хотела посадить ещё много цветов на даче! Она любила цветы. Каких там только не было! Не участок земли, а благоухающая клумба! «Но вот таких, жёлтеньких в крапинку ведь у меня ещё нет!», – зазвучал её озорной голос в его голове.

Будут. Обязательно будут! Он сам их посадит. Для неё. Ведь говорят, что душа, даже после смерти тела, всё знает, всё видит. Хочется и ему в это верить. Как только наступят тёплые деньки, он непременно разыщет тот самый куст пиона, желтенький в крапинку.

Мимо бегут мама с мальчиком. Мальчуган, шлёпая по лужам, хохочет. Его совсем не смущает непогода. Девушка ругается, тянет за руку хулиганящего сына, торопит, переживает, что намокнет, простынет.