Kitobni o'qish: «Седая старина Москвы»

Предисловие

На каждом шагу Москва – эта первопрестольная столица России, сердце ее, так сказать, – представляет столько замечательного, поучительного, священного, что в силу весьма естественных движений души русской хочется знать: откуда все это? как произошло? как зародилось? Как возникало?

Возникало все это вместе с самой Москвой постепенно, последовательно, не вдруг, а веками. Много надо было времени, чтобы Москва стала средоточием, куда начали стекаться соки внутренней народной жизни, стала зерном, из которого развилась сила и крепость Русского государства. Москва крепла постепенно, но зато прочно, твердо, самостоятельно, будучи при этом как бы искупительной жертвой России через нашествия, погромы, смуты, пожары и всякого рода другие народные бедствия. Все это Москва перенесла в силу своей непоколебимой твердости духа, в силу своей безграничной веры и стала как бы второй Россией, сплотив воедино все, что дорого русскому сердцу, что свято для всякого православного русского гражданина.

Таким образом, история Москвы есть история всей России, и Карамзин был прав вполне, сказав: «Кто хочет знать Россию, побывай в Москве».

Побывать в Москве любо всякому человеку. Но побывать в Москве (или жить в ней постоянно) и упустить из виду хоть некоторую часть тех достопамятностей, коими она изобилует, – есть вещь вовсе никому не желательная. Всякому, несомненно, хочется знать хоть краткую историю того, что он видит перед собой, или что посещает, или на чем останавливается его внимание.

К услугам созерцателей имеются, конечно, «Путеводители по Москве» (их можно считать десятками), но все они без исключения имели или имеют чисто специальный характер «путеводителей», давая большое место всякого рода адресам и объявлениям, но только вскользь упоминая или обходя совершенно такие исторические данные, которые в сущности и составляют отличительную, характеристическую черту Москвы, и есть, можно сказать, то, на чем создалась и зиждется сила и слава первопрестольной.

В нашем историческом обзоре и указателе «Седая старина Москвы» мы именно и остановились на этих данных и постарались дать в этом отношении все, что только может и должно интересовать всякого или как святыня, или как место, здание, памятник и т. п., не упустив из виду ничего достойного хоть какого-либо внимания.

Не претендуя на особенную серьезность нашего исторического обзора и указателя Москвы, мы, тем не менее, надеемся, что невзыскательный читатель найдет в этом обзоре именно то, что требуется для того, чтобы узнать Москву в ее далеком прошлом. Недосказанное доскажется само собой: древность Москвы есть уже сама по себе ее наглядная, живая летопись.

Издатель

Основание Москвы

…Хочется знать старину,

какова бы ни была она,

даже и чужую, а своя еще милее.

Н. М. Карамзин

Начало Москвы, к сожалению, достоверно неизвестно. По «Пантеону Российских Государей»¹, Москва основана в 880 году, т. е. в конце IX столетия.

В том году Олег, еще не блюститель Игорева престола, но князь Урманский², пришел будто бы на Москву-реку, которая тогда называлась Смородиною или Самородинкою, и заложил там при устье речки Неглинной городок, назвав его по имени реки Москвой.

Затем в течение 267 лет о Москве ничего неизвестно. Известной она начинает быть с 1147 года.

В том году князь суздальский Юрий Владимирович Долгорукий (Мономах) роскошно угощал в ней своего друга и союзника князя Святослава Олеговича северского, а также и других князей.

В то время Москва была еще простым поселением, состоявшим во владении некоего знаменитого и богатого человека – Степана Ивановича Кучко, – и именовалась Кучковом.

Дом этого полубаснословного Кучко находился будто бы близ нынешних Чистых прудов, а где Кремль – шумел дремучий бор, и там, где теперь церковь Спаса Преображения Господня (Спас на Бору), жил некий пустынник Букал, а на Крутицах человек мудрый Подон, родом римлянин. Кучковых селений было шесть: Воробьево, Симоново, Высоцкое, Кулишки, Кудрино и Сушево³.

Князь Юрий влюбился будто бы в жену Кучко и, будучи оскорблен какими-то его поступками, казнил его, и все его имущество причислил к своим великокняжеским владениям, Москву возобновил и сына своего Андрея женил на дочери боярина. Это случилось в 1156 году во время проезда князя Юрия через селения Кучко во Владимир из Киева, где он был уже великим князем.

Андрей Юрьевич затем основал свое великое княжество Владимирское на Клязьме (1158 г.), вдали от Киева, в северо-восточной части России, и Москва стала одним из младших городов Суздальской области, но в то же время составляла как бы сборное место для проходивших через нее ополчений, потому что князья и воеводы владимирские, новгородские, рязанские и черниговские сходились в нее со своими войсками, направляясь в разные стороны обширной удельной Руси. Но великие князья в ней не жили. А находилась она во владении князя суздальского, т. е. наследников Юрия Долгорукого, по наследству переходя до великого князя Всеволода Юрьевича Долгорукого, прозванного Большое Гнездо. Владимир Всеволодович, сын Всеволода Юрьевича, первый из князей основал в Москве свое жилище, но был изгнан из нее братом своим Юрием Всеволодовичем. В то время Москва была уже довольно велика и сильна, имела свое войско для зашиты, но, тем не менее, подверглась той же участи, как и другие города русские, при нашествии Батыя (1238 г.). Москва впервые узрела врагов и впервые была со всеми своими окрестными слободами обращена в пепел. Кроме этого первого погрома в продолжение долгого времени Москва претерпевала разные несчастные для нее крушения и неоднократно была сожигаема и разоряема татарами: так, она была сожжена во второе нашествие Батыя и потом – братом татарского хана Дюдени при великом князе владимирском Андрее Александровиче (сыне Александра Невского) в 1293 году.

Но судьба, видимо, хранила Москву: не допустила ее погибели в пепле и ничтожестве, но приуготовляла ее к славе и знаменитости. Слава эта, наконец, наступила, хотя и скромно и незаметно для современников, тяготившихся под игом татар и постоянно враждовавших между собой.

По разделу с братьями в 1282 году один из сыновей великого князя владимирского и всея Руси Александра Ярославича Невского, Даниил Александрович, получил в удел Москву⁴. По получении этого надела Даниил Александрович немедленно должен был выступать с москвичами и новгородцами на брата своего Андрея, князя городецкого, с которым, однако, до боя не дошло и в пяти верстах от города Дмитрова был заключен мир. После девятилетнего мирного правления в Москве князь Даниил дружелюбно впустил татар в свою Москву и видел, как она была разграблена ими. Через три года, с вокняжением брата Андрея на столе владимирском, начал Даниил искать независимости и принял титул князя московского (в 1296 г.), и с тех пор Москва в системе северных русских владений стала пользоваться некоторой политической значительностью. Присоединив к своему княжеству Переславль-Залесский и еще другие области, князь Даниил приготовил Москву быть столицей великого княжества.

Храбрый, разумный и любимый своим народом, князь Даниил Александрович был настоящей причиной украшения и распространения Москвы. Он учредил в Москве оборонительное войско (1300 г.), положил основание Кремлю и построил несколько церквей и монастырей, в числе коих Данилов монастырь, церковь во имя Преображения Господня под сенью дремучего бора (Спас на Бору) и церковь во имя Михаила Архангела (Архангельский собор)⁵. Этот кроткий и миролюбивый князь умер схимником 4 марта 1303 года и погребен по его желанию на погосте устроенной им обители⁶.

В то время город Владимир по имени только представлял главу великого княжения: резиденция находилась в Твери, которую перенес туда великий князь Михаил Ярославич. Старший сын Даниила Александровича Юрий, вступив на великокняжеский престол, преимущественно оказывал уважение Москве и, вероятно, проживал в ней, так как о пребывании его во Владимире нигде нет известий (умер в 1325 г.). При этом князе св. митрополит Петр из Владимира переселился в Москву. Это было в 1321 году. В следующем году, уже в княжение Дмитрия Михайловича (Грозные Очи), св. Петр окончательно перенес кафедру из Владимира в Москву к сыну Даниила Ивану, по прозванию Калита⁷. Через три года (1325 г.) в Москве была заложена первая каменная церковь – Успенский собор, обрушившийся неоконченным. По удалении с великокняжеского престола Александра Михайловича Иван Калита получил от татарского хана грамоту на великокняжение, но княжить во Владимир не поехал, оставшись в отчине своей, в Москве. Это было в 1328 году зимой. С того именно года Москва – как место пребывания великого князя и митрополита и как главный город удела – сделалась столицей России. С того же времени бояре и прочие подданные других княжеств – более всего тверичане, долго перед тем спорившие с Москвой о первенстве, – привлеченные льготами и милостями Ивана, стали переходить на постоянное жительство в Москву.

Москва быстро начала преобразовываться, улучшаться и расти. Снова был заложен Успенский собор 4 августа 1336 года, при чем св. митрополит Петр изрек, обращаясь к великому князю и вдохновенно прозревая будущую славу и знаменитость Москвы: «Если ты воздвигнешь храм, достойный Богоматери⁸, то будешь славнее всех иных князей и род твой возвеличится, кости мои останутся в сем граде, святители захотят обитать в оном и руки его взыдут на плечи врагов своих».

Еще ранее Успенского собора, а именно в 1333 году, в возблагодарение за избавление Москвы и всей России от бывшего в 1332 году голода Иван Данилович заложил собор во имя св. Архангела Михаила и вместо деревянной церкви Спаса Преображения Господня построил каменную. Около нее сделан был монастырь и переведен потом далее, когда место это понадобилось под великокняжеские палаты, и назван Новоспасским. Калита же вторично построил деревянный Кремль и укрепил его обрубами, землей и камнями. Им же были построены и другие церкви.

Симеон Иванович, прозванный Гордым, еще более украсил Москву посредством уже своих мастеров, зодчих и ваятелей. При нем русским мастером Бориской отлиты три колокола: один большой и два малых. Но при нем Москву поразило страшное несчастье – моровая язва под названием «черная смерть». От нее погибло более трети московских жителей, и от нее же умер и сам великий князь (1353 г.).

Краткое правление Ивана Ивановича (сына Калиты) принесло Москве значительное облегчение. Молитвами св. митрополита Алексия⁹ была исцелена от слепоты татарская царица Тайдула, мать хана Чанибека, и потому был сокращен тяжелый татарский налог. Это было весьма немаловажным явлением для угнетенного народа.

Иван Иванович оставил наследником малолетнего сына Дмитрия. Воспользовавшись этим, владимирский и нижегородский князь Дмитрий Константинович захватил великокняжеский престол и хотел было снова сделать столицей Владимир. Москва была ему ненавистна, и он намеревался вовсе даже уничтожить значение Москвы, с тем чтобы раз навсегда утвердить столицу Руси во Владимире и свой род на владимирском престоле. Намерение его не удалось. После двухлетнего правления во Владимире он должен был уступить великокняжеский престол своему племяннику Дмитрию, и преимущество Москвы над прочими русскими городами утвердилось уже навсегда.

Дмитрий Иванович (впоследствии Донской), желая оградить Москву от нападения татарских орд, построил вместо деревянной каменную стену, послужившую довольно прочной защитой от нападения врагов¹⁰. Она начата постройкой в 1367 году и в 1369 году, при втором нашествии литовцев, сослужила уже Москве службу: литовцы были отражены и под Москвой был заключен мир.

Москва в то время разделялась на пять частей: Кремль, или крепость; Китай, или средний город; посады, что впоследствии образовали Белый город; Заречье – отделявшаяся рекой от города часть Москвы; Загородье, ставшее впоследствии Земляным городом.

В правление Дмитрия Ивановича в Москве много сделано татарами варварских опустошений, но, тем не менее, одолеть Москву и уничтожить ее уже никто не был в силах. Разоренная и опустошенная, она снова возрождалась и снова готова была дать всякому врагу жестокий отпор.

При Дмитрии Ивановиче построены в Москве монастыри – Чудов, Андроньев, Симонов, а Вознесенский, девичий, основан супругой его Евдокией.

Страшное нашествие Тамерлана в 1395 году, при великом князе Василии Дмитриевиче, не разорило Москвы, хотя почти вся Россия была опустошена. Великий князь хотел сражаться с Тамерланом, но жители московские, надеясь более на помощь Божью, чем на свою силу, с торжеством принесли из Владимира в Москву икону Богоматери. С горячим усердием и слезами встретили они ее на Кучковом поле, молились и внесли в Успенский собор. Милосердие Божье спасло столицу: Тамерлан остановил толпы подвластных ему ордынцев, долго думал и не тронул Москвы. В благодарность Всевышнему и в незабвенную память для потомства москвичи установили на 26 августа праздник Сретенья Богоматери, и на поле Кучковом построен Сретенский монастырь.

При князе же Василии Дмитриевиче начали укреплять посады рвом от Кучкова поля до Москвы-реки. При нем же появились в Москве первые пушки и начали приготовлять порох, от которого по неосторожности в 1400 году сгорело много домов.

В 1406 году умер Тамерлан. Ему наследовал хан Едигей, тотчас же явившийся опустошать Россию. Он приблизился и к Москве, став табором в селе Коломенском. Москвичи готовились к защите, употребив впервые при обороне пушки. Испугался ли хан этого нового орудия или просто что-либо другое помешало ему, но он взял с москвичей 3 тысячи рублей откупа и удалился (1408 г.).

Ранее перед этим на великокняжеском дворе поставлены были первые боевые часы, сделанные монахом Афонской горы Лазарем. А через пять лет после нашествия Едигея (1414 г.) совершилось разделение Российской иерархии на митрополии – Московскую и Киевскую.

Правление великого князя Василия Дмитриевича было не особенно счастливо: были повсеместные мор и голод. Само собой разумеется, что не миновала этих бедствий и Москва.

В последующее княжение Василия Васильевича Темного (первое княжение) для Москвы, собственно, ничего особенного не совершилось. Но на севере России, на Соловецком острове, св. Савватий, прибыв с Валаама, водрузил крест, поставил себе келью и тем положил основание Соловецкой обители (1429 г.).

Удаливший с великокняжеского престола Василия Юрий Дмитриевич впервые разрешил построить в Москве частный каменный дом: до того, кроме церквей и городских стен, каменных домов не строили. Это был дом архиепископа Серафимия (1433 г.).

Потом во второй раз вступил на великокняжеский престол Василий Темный. В это вторичное княжение Василия Москве и всей России угрожала уния: ее принял во Флоренции митрополит Исидор, родом словак, за что и был низложен в 1441 году. Через четыре года после этого события страшный пожар опустошил Кремль: все деревянные строения сгорели, а каменные развалились от жара (1445 г.). В третье правление (после Шемяки) Василия Темного татары напали на Москву и сожгли посады. Москвичи сразились, отбили врагов, которые, гонимые каким-то сверхъестественным страхом, бежали, оставив даже и свои обозы. В это же княжение покорена Вятка, существовавшая независимо 278 лет, и было последнее (1450 г.) сражение между удельными князьями на Руси.

При великом князе Иване III, прозванном «собирателем земли русской», в Москву от хана Ахмета явились послы для получения дани, призывая и самого князя в Орду для постановления, как то бывало прежде. Но неустрашимый князь таковым обыкновением пренебрег, басму с ханским изображением попрал, послов побил, а одного из них отпустил в Орду с презрительным отказом, что «та курица умерла, которая носила татарам золотые яйца»¹¹. Хан был раздражен до неистовства, двинул свои полчища на Россию, но везде с успехом был отражаем. Присоединены были к Московскому государству Новгород, Тверь, и совершилось первое покорение Казани. Свержено было татарское иго (1480 г.).

После брака с греческой царевной Софьей Палеолог великий князь принял герб Византийской империи – черного двуглавого орла. Впервые учреждена была полиция в Москве, открыты серебряные и медные руды в окрестностях Печоры, указано начинать год вместо 1 марта с 1 сентября, изданы законы под названием «Судебник Иоанна III», начали отливать пушки. Для украшения Москвы он вызвал греческих и итальянских зодчих¹² и воздвиг вновь Успенский, Благовещенский и Архангельский соборы. Древний монастырь Спаса на Бору перевел на Крутицы, церковь была обращена в соборную, а кельи, бывшие вокруг нее, сломаны. Построена Грановитая палата, вновь воздвигнуты кремлевские стены с великолепными башнями, около Кремля сломаны все наружные строения и запрещено ближе 109 саженей¹³ к стенам его строить городские здания. Гражданам Москвы еще раз было разрешено строить каменные дома: разрешением этим тотчас же воспользовались боярин Образцов и митрополит Зосима – они построили каменные дома¹⁴, чему последовали и прочие богатые жители Москвы. Славное княжение Ивана III Васильевича было, однако же, омрачено таким несчастьем для москвичей, которое больше не повторялось: в 1471 году в Москве было землетрясение и, понятно, навело на жителей необыкновенный ужас. Повторялись также и пожары – зло, которое долго еще и впоследствии не оставляло Москвы.

Невзирая на эти несчастья, при великом князе Василии IV Ивановиче, т. е. в начале XVI столетия, Москва была уже весьма знаменита, и в ней насчитывалось более 100 тысяч жителей и до 41 тысячи домов, причем каменные дома были уже и в посадах. Кремль назывался городом. Речка Неглинка была запружена и наполняла водой кремлевский ров, выложенный кирпичом. В посадах было множество садов, на реке Яузе – мельниц, а Гостиный двор, окруженный каменной стеной, находился в Китай-городе.

Этот великий князь, назвавшись царем, принял титул Царя и Самодержца всея Руси. При нем основана была Тула, взяты Псков, Смоленск, Рязань и учреждена Макарьевская ярмарка, так тесно связавшая Москву с Востоком (1524 г.). В следующем году началась стройка Новодевичьего монастыря.

Во время царствования Ивана Васильевича Грозного, в 1535 году, большое пространство Китай-города обнесено новой каменной стеной, начиная от Кремля, неправильным полукругом с четырьмя воротами; но два ужасных бедствия, испытанные Москвой, стену эту до основания разорили. Пожар в 1547 году, три раза начинавшийся, опустошил Кремль, Китай-город и почти все посады, причем более 2 тысяч человек стали жертвами пламени. В 1571 году крымский хан Девлет-Гирей, воспользовавшись оплошностью русских, приблизился к Москве. Царь из Москвы уехал, воеводы хотели защищаться, но татары зажгли город, и через три часа все воспламенилось и погибло. Целы остались одни городские стены. Сам хан ужаснулся при виде пылающей Москвы и удалился. Во время этого пожара погибло более 120 тысяч воинов и граждан московских. Девлет-Гирей, возгордясь своей удачей, через посланных к царю послов требовал дани. Но царь приказал некоторым из них отрубить головы, а прочим отсек носы, уши и отослал обратно к хану с топором в подарок вместо дани. Однако же после этого пожара Москва поправлялась медленно. Но царствование Ивана Грозного было все же одним из замечательных царствований, положивших на Москву, а с ней и на всю Россию печать особого величия. Состоялся первый земский собор в Москве, издан «Стоглав», совершилось первое приложение выборного начала, покорены царства Казанское и Астраханское, присоединена Сибирь, начата торговля с англичанами, учреждено бессменное войско стрельцов, открыта первая типография и издана первая книга «Деяние св. Апостолов», построены Архангельск, Кунгур, Уфа, башкиры приняты в русское подданство, учредилось донское казачество и совершено много других нововведений. При нем же воздвигнут знаменитый храм Покрова в память завоевания Казанского царства, известный более под именем Василия Блаженного.

В царствование Федора Ивановича отдельная часть Москвы обнесена стеной из белого камня и получила в народе название Белого города (1587 г.). В 1589 году по согласию бывшего тогда в Москве константинопольского патриарха Иеремии учреждено в России патриаршество, на которое и поставлен московский митрополит Иов. В 1592 году вся Москва со всеми ее посадами обнесена деревянной стеной. При Федоре Ивановиче крымский хан Каза-Гирей вторгся в пределы России, проник до самой Москвы и намеревался ее осадить. Москва была спасена чудным образом: пораженный каким-то страхом, Гирей бежал. В память этого события на том месте, где татары имели свой стан, был построен Донской монастырь, названный по образу Богоматери, принесенному в дар донскими казаками князю Дмитрию Ивановичу.

В Кремле в 1600 году воздвиглась колокольня Ивана Великого: она построена Борисом Годуновым с целью доставить жителям Москвы пособие во время страшного голода, постигшего тогда Москву и другие города России. С этой же целью возведены были и другие сооружения и постройки городов: Белгорода, Оскола, Томска. Царь Борис выписал для Москвы иностранных докторов и открыл несколько аптек. При нем же закрепощены крестьяне и положено начало флоту: были куплены два корабля в Любеке со всеми принадлежностями и даже с матросами. По его же повелению отлит громадный колокол в 10 тысяч пудов, перелитый впоследствии и получивший в народе название Царя-колокола.

Так называемое Смутное время на Руси, само собой разумеется, оставило на Москве свои ужасные следы: Москва была поджигаема, разоряема, жители убиваемы десятками тысяч, но все это не пошатнуло значения Москвы, не уничтожило ее влияния как столицы. Напротив, все к Москве стремилось, все хотело захватить Москву как центр самостоятельности Русского государства. Однако же и в это несчастное для Москвы время строились дома, дворцы. Так построил себе дворец Лжедмитрий с огромными львами у крыльца, которые возбуждали ужас у москвичей и служили одной из причин недоверия к самозванцу. Шуйский приказал их разорить, построив себе скромный деревянный дворец в Кремле.

Царствование В. И. Шуйского было одним из несчастнейших для Москвы и для всей России. При нем появился второй самозванец и укрепился под Москвой, в Тушине. При нем же совершилась и знаменитая осада поляками Троице-Сергиевой лавры, столь доблестно отбитая осажденными.

По удалении с престола царя Василия Ивановича в Москве было почти полное безначалие, и никто не мог ручаться ни за свое имущество, ни за свою жизнь. Учрежденный тогда в Москве совет из знатнейших бояр ничего не значил. Москва была в руках поляков, и, казалось, слава ее меркла, и сама она готова была перейти в руки иноплеменников.

Но на помощь Москве явились доблестные люди – патриарх Гермоген, нижегородский гражданин Минин, князь Пожарский, – и Москва, а с ней и вся Россия были спасены.

С воцарением Михаила Федоровича Романова все в Москве пришло в обычный порядок вещей, и Москва начала как бы вновь процветать: полусгоревшая деревянная стена сломана и заменена Земляным валом с 34 воротами, который окончен в 1618 году. Полуразрушенные церкви, дома и дворцы быстро исправлялись, принимая прежний свой вид, и, как воспоминание о пребывании в столице врага, который был из нее изгнан, в 1625 году князем Пожарским был воздвигнут собор Пресвятой Богородицы Казанской.

Царь Алексей Михайлович придал Москве еще более блеска и значения: Москва быстро украшалась и богатела, удивляя иностранцев своей обширностью, богатством церквей и множеством товаров, находившихся в Гостином дворе. При нем возобновлено учрежденное Борисом Годуновым Заиконоспасское училище, построен Потешный дворец и начали впервые бить в Москве свою серебряную монету.

Любя науки и художества, царь Федор Алексеевич в свое краткое царствование тоже украсил Москву несколькими прекрасными зданиями, щедро улучшал Заиконоспасское училище, утвердив его особым уставом, и уничтожил один из странных обычаев среди московских бояр, порождавший множество ссор и усобиц, – местничество.

Петр Великий хотя и перенес столицу в Петербург, но, воспитанный в Москве, получивший в ней первые свои детские впечатления, понимал ее значение для России и во все свое царствование обращал на нее особенное внимание. В память стрелецкого Сухарева полка он построил башню, учредив в ней школу для мореплавания. В 1702 году начато в Москве построение Арсенала и запрещено строить в Кремле деревянные здания. Учрежден военный госпиталь в Лефортове. Вызваны из разных государств ученые люди по всем отраслям знаний и поселены в предместье Москвы, составив отдельную слободу под названием Немецкой. Разбит Ботанический сад. Вообще в царствование Петра Великого Москва начала походить более на европейский город, чем ранее, хотя это было и не особенно любо москвичам.

В последующие затем царствования было окончено построение Арсенала (при Анне Ивановне), основан Московский университет и две гимназии для дворян и разночинцев (при Елизавете Петровне), учрежден Воспитательный дом (в 1764 г. при Екатерине II). При ней же учреждены в Москве многие богоугодные заведения, а в Кремле построено огромное здание для помещения правительствующего Сената, Межевой канцелярии. Архива и других присутственных мест. Ее повелением от селения Мытищи, в 18 верстах от Москвы, в столицу проведена превосходная вода¹⁵. Берега речки Неглинной укреплены камнем и кирпичом. Стена Белого города разобрана, а потом срыт и Земляной вал, превратившийся впоследствии в бульвары и проезды. Москву окружили так называемым Камер-Коллежским валом на 33,5 версты.

Москва в то время разделялась на 20 частей, 88 кварталов и имела 131 улицу, 471 переулок, 9 соборов, 24 монастыря, 325 церквей, 8426 каменных и деревянных домов и при них 1523 сада, более 11000 лавок и магазинов, 233 завода, 147 фабрик и 216 953 жителя обоих полов, Нашествие Наполеона было одним из последних бедствий, постигших Москву. Все тогда гибло в пламени: церкви, дома, великолепные здания, сады, и обгорелые их остатки представляли унылый вид опустошения. По приказанию озлобленного неудачей Наполеона маршалом Мортье кремлевские здания были взорваны в пяти местах. Кремлевские стены во многих местах треснули. Повреждены были левая часть Ивановской колокольни и почти половина Арсенала. Из 9158 домов уцелело только 2626, и то большей частью в предместьях города и в частях Мясницкой и Тверской, где имели пребывание неприятельские караулы.

Казалось, что после подобного разрушения Москва долго не оправится и не придет в прежнее цветущее состояние. Но вышло наоборот. Сохранив прежние святыни, прежний исторический склад, Москва быстро начала застраиваться, начала быстро принимать тот грандиозный вид и по обширности и по красоте, который так удивляет всех в нее приезжающих и который есть уже достояние новейшего времени.

Но древняя Москва все же остается для нас дорога, как дорого нередко все, что прошло, что осталось только в воспоминаниях.

«Что прошло, то будет мило», – сказал в одном из своих стихотворений незабвенный Пушкин.

И это как нельзя более применимо к Москве, которая так богата своим историческим прошлым и так полна для всякого русского человека неотразимым обаянием! Кто хочет знать Россию, побывай в Москве!