Kitobni o'qish: «Фригорист»
ГЛАВА ПЕРВАЯ
* * *
Взрывная волна с мясом вывернула толстую полированную дверь и, сметая все на своем пути, со страшным грохотом стремительно понеслась по лаборатории. Плотным фронтом она за доли секунды преодолела расстояние в несколько десятков шагов до второй двери и, выбив и ее, ворвалась во вторую комнату, где находился Стрелков. Как ни мало времени прошло с момента взрыва, до того как потерять сознание, он все же успел подумать, что что-то случилось с газом. Он попытался закрутить вентиль баллона с хладагентом, но не успел. Плотный поток сорвал со стола вынутые из холодильника склянки, швырнул их в стену, разбивая вдребезги, и обрушил смесь осколков и жидкости на Сергея Петровича. К счастью, Стрелков инстинктивно пригнулся, когда услышал взрыв, поэтому бутыли, пролетели у него над головой, даже не задев. И хотя его ударило в стену и он был весь мокрый и осыпанный осколками стекла и плюс еще на несколько секунд потерял сознание, практически не пострадал.
Когда Стрелков открыл глаза, на уши давила странная звенящая тишина, нарушаемая шипением газа, выходящего из баллона, да осторожными шагами. Словно он провалился на дно огромного аквариума, из которого тонкой и злой струйкой вытекала вода. Приглушенное шарканье шагов, ширилось, расходилось тихими всплесками, торкавшими, словно кровь, наполнявшая виски напряженным и тошнотворно-равномерным гулом. На мгновение Стрелков будто вынырнул из этой заповедной глубины, услышав, как раздалось несколько сухих хлопков и почувствовав, как к витавшим в воздухе смесям прибавился запах пороховых газов. Он отодвинул от себя баллон, даже не попытавшись его закрыть, и собирался позвать на помощь тех, кто медленно, но неотвратимо приближался к нему, но что-то его остановило. Сергей Петрович услышал рядом стон и медленно скосил глаза. Шагах в трех он него лежал один из сотрудников лаборатории – молодой худощавый мужчина с узкой щеточкой черных усов. Видно, он ударился о стену головой, потому что из рассеченной брови у него текла кровь, скатываясь на пол по гладко выбритой щеке. Сотрудник начал приходить в себя, и Стрелкову захотелось помочь ему, но сделать этого он не успел.
– Проверь в самом конце, – услышал он приглушенно рыкающий баритон и прижался к стене, – там какой-то шум. Ладно, я сам.
Над столешницей Стрелков увидел мужчину в костюме, крадущегося осторожно, как хищник, выслеживающий дичь. «Почему он так осторожничает?», – только и подумал Сергей Петрович и в ту же минуту вздрогнул всем телом, потому что заметил в руке мужчины пистолет с длинным дулом. Ствол пистолета рыскал по комнате следом за хищным взглядом своего владельца. Мужчина увидел сотрудника, лежащего рядом со Стрелковым и, направив оружие ему в голову, нажал курок. Еще один сухой хлопок. Пуля пробила тому лоб, образовав не предусмотренное природой отверстие. Мужчина с усами обмяк, на секунду изогнувшись от смертельной боли, и застыл с раскрытым ртом, из которого потекла струйка крови.
– Четыре, – сказал стрелок, деловито оглядывая оставшуюся часть лаборатории, – где-то должен быть еще один.
– Сматываемся, Игорь, – раздался еще один голос, более молодой, и, как показалось Стрелкову, менее решительный, – сюда сейчас менты со всего города налетят, как мухи на дерьмо.
– Проверь все еще раз, – прошипел в ответ мужик в костюме, – не мог же этот придурок с чемоданом исчезнуть как в сказке. Мы же насчитали с тобой пятерых. Иваныч с нас шкуру спустит, если узнает, что не всех порешили.
– Хрен с ним, с пятым, – Стрелков увидел над столом фигуру человека, который это сказал, – все равно сгорит здесь синим пламенем.
У него в руках была небольшая канистра, из которой он разбрызгивал какую-то жидкость.
«Бензин», – похолодел Стрелков, поведя ноздрями.
Коченея всем телом, он с ужасом наблюдал за человеком с пистолетом, который стоял буквально над ним, но Сергея Петровича почему-то не замечал. Или делал вид, что не замечает, потому что смотрел на него почти в упор. Ствол пистолета с глушителем, на какое-то мгновение застыл, глядя своим черным глазом прямо на Стрелкова, потом медленно отполз в сторону, следуя за взглядом киллера. Если бы Сергей Петрович не боялся выдать своего присутствия, хотя и находился прямо перед глазами убийцы, он бы непременно издал вздох облегчения. Киллер отшвырнул носком ботинка баллон с фреоном, отвернулся от Стрелкова, и еще раз осматривая все углы, пошел к выходу.
– Черт с тобой, уходим, – резко бросил он своему напарнику, который продолжал поливать комнату бензином.
К счастью, ни капли бензина не попало на Стрелкова. Как раз в то время, когда молодой поливал место где он лежал, над ним стоял мужик с пистолетом, как бы прикрывая его.
«Господи, Господи, Господи», – Стрелков даже перекрестился, когда убийцы вышли из комнаты, хотя в церковь ходил от случая к случаю, да и то, скорее подчиняясь общему настрою, чем настоящей вере.
Он посмотрел куда бы опереться, чтобы не поранить руку об осколки разбитых емкостей, и в первое мгновение ему показалось, что он видит страшный сон. Он ущипнул себя за ногу и едва не вскрикнул от боли. Он явно бодрствовал. Боясь увидеть то, что ему померещилось, а вернее, страшно желая увидеть то, чего он не увидел в первый раз, он открыл глаза. Ее не было! Не было руки, на которую он собирался опереться!!!
– Господи! – простонал Стрелков, не узнавая своего голоса, таким чужим и далеким он ему показался, – оторвало взрывом!
Он даже немного успокоился, когда проговорил эти слова. В конце-концов он остался жив в такой переделке, и даже с одной рукой, тем более правой, как-нибудь протянет и даже сможет прокормить семью. Мысль о семье, какой бы несвоевременной она ни была, отвлекла его от происходящего и немного успокоила. Как если бы это было некой скрытой и спасительной возможностью самоидентификации. Эта мысль возвращала его в привычную среду, в житейский круг, из которого он чуть не выбыл. Семья, являвшаяся целью жизни, озарила на мгновение смыслом всю эту кошмарную ситуацию. И все-таки… все-таки… в глубине души народилось и теперь давало о себе знать какое-то неопределенное тревожное чувство. Словно воспоминание о неизжитом за тысячи лет атавизме, тонкая и едкая ухмылка потаенной сущности, имевшей сходство с первобытными формами жизни. Да, рука у него была, хотя он ее и не видел, так как он, как ему казалось в тот момент, ощущает ее. Он вспомнил что-то о фантомных болях, когда люди, потерявшие конечности, чувствуют в них боль. Но в том-то и дело, что он не ощущал боли в оторванной руке. Правда, это воспоминание, а точнее обрывок воспоминания, пронесся у Сергея Петровича в мозгу с космической скоростью. Он вспомнил, где он находится, и что сейчас не время предаваться размышлениям, а нужно что-то делать, чтобы выбраться из этой гребаной лаборатории.
Он все-таки выбрал место, оперся о пол рукой, которой не было! и поднялся. Теперь он посмотрел на правую руку. Ее не было точно так же, как не было и левой.
– Твою мать! – прошептал Стрелков, холодея от страха, так как без обоих рук ему точно не выжить в этом жестоком мире.
Его голова упала на грудь, и он уже подумывал о том, чтобы остаться здесь и сгореть заживо, когда увидел пол под своими ногами. Ног не было тоже! Не было ног, как не было и всего остального тела, которое он мог видеть (или мог не видеть? или не мог видеть?). Его всего не было! Но ведь как-то он стоял на этом чертовом полу, ощущая под ногами твердое основание и влагу от прилипшей к телу одежды. Он даже чувствовал, что на запястье левой руки, на кожаном ремешке у него надеты часы. Ничего не понимая, Стрелков принялся себя ощупывать. Руки, которых не было, говорили ему о том, что и руки, и другие части тела у него, Сергея Петровича Стрелкова, есть, потому что он чувствовал прикосновения, чувствовал мокрые джинсы и пиджак, ощущал тактильно грудь, живот и даже…
– Просто у меня что-то с глазами, а вернее с головой, – подытожил Петрович, так как всю окружающую его обстановку он видел.
Дальше рассуждать у него не было времени – голубое шипящее пламя, ворвавшееся в комнату со стороны входа, стало желтеть, разгораться все ярче и ярче, окутывая предметы и то, что осталось от них, бегущим, грозно клубящимся облаком. Комната быстро наполнялась едким удушливым дымом. Прикрывая лицо полой пиджака, которую он машинально нащупал, Стрелков бросился к двери. Во втором отсеке лаборатории, ближайшей к выходу, пожар полыхал уже вовсю. Сергей Петрович в несколько прыжков добрался до выхода и, пробежав коридорчиком, выскочил на улицу, едва не споткнувшись о тело охранника, лежащего у распахнутой двери с дыркой в голове.
* * *
Пошатываясь, почти ничего не видя вокруг себя, Стрелков сделал пару десятков шагов и наткнулся на некрашенную скамью, неведомо каким образом и с каких пор, обосновавшуюся во дворе сельхозинститута. Чуть не перелетев, через нее, Сергей Петрович, повернулся и, боясь, что скамейка исчезнет из вида, точно так же, как пропал он сам, опустился на нагретое солнцем сиденье. Положив невидимую голову на ладони невидимых рук, которые поставил на невидимые колени, он тяжело вздохнул и вспомнил, как неплохо, в общем-то, начинался сегодняшний день.
* * *
Теплым июньским утром Сергей Петрович Стрелков – высокий плотный мужчина сорока двух лет – неторопливо шагал по тротуару. Плетеные туфли из коричневой кожи приятно сидели на ноге, придавая походке дополнительную упругость. Поясной ремень, под который была заправлена новая серая рубашка, поддерживал синие джинсы на слегка округлом животе. Довершал наряд Сергея Петровича легкий, цвета индиго пиджак с закатанными до половины предплечья рукавами.
Насвистывая под нос какую-то незамысловатую мелодию, Стрелков пересек широкую, запруженную транспортом дорогу и, пройдя еще пару кварталов, свернул на узкую, почти безлюдную улицу. В конце улицы стоял кирпичный дом-особняк, принадлежавший до революции богатому тарасовскому купцу. Нырнув под арку, Сергей Петрович очутился в просторном, заваленном всякой всячиной дворе, куда выходила одна из дверей особняка, и вошел внутрь.
В большой комнате, одна часть которой служила чем-то вроде конторы, а другая – мастерской, стояло два стола, за одним из которых сидел маленький лысоватый мужчина в клетчатой рубашке и сосредоточенно заполнял какой-то бланк. В дальнем конце комнаты парень в рабочей спецовке колдовал над черной штуковиной цилиндрической формы.
– Привет, Петрович, – услышав, как Стрелков вошел, сидящий за столом мужчина поднял на него внимательные темные глаза, – ты как раз вовремя.
– Здорово, Иван Василич, – смахнув со свободного стула невидимые крошки, Стрелков присел рядом. – Что нового? – Он поднял руку, приветствуя парня, занимавшегося ремонтом.
– Вчера вечером поступил заказ из сельхозинститута, – Иван Васильевич протянул Стрелкову заполненный бланк, – там у них в лаборатории что-то опять с холодильником. Просили самого лучшего мастера. Ты там уже был два раза. Чем они там вообще занимаются?
– А черт их знает, – пожал плечами Стрелков, забирая наряд, – только секретность там такая, как-будто они атомную бомбу изобретают.
– Наверное, комбайн на воздушной подушке, – усмехнулся Иван Васильевич, – или бананы, которые растут в средней полосе. Ладно, не тяни резину, двигай к ним. И не забудь удостоверение, – добавил он уже серьезнее.
– Да не забуду, – Сергей Петрович сунул наряд в карман пиджака и, встав со стула, подошел к другому столу.
Наклонившись, он поднял стоявший рядом с ним кейс с инструментами и, проверив его содержимое, с удовлетворенным видом защелкнул замки.
– Не знаю, чем они там занимаются, Иван Василич, но оборудование у них пу-у-утное, – протянул Стрелков со смаком, – все по высшему классу.
* * *
Сельхозинститут занимал целый квартал в центре города. Лаборатория, куда направлялся Стрелков, находилась в пристроенном одноэтажном здании внутри огромного двора. Сергей Петрович, пройдя мимо старенького красного «Фольксвагена» с заляпанными грязью номерными знаками, остановился возле стальной двери с маленьким окошечком и надавил на кнопку звонка. Охранник – крепкий парень с короткой стрижкой и цепкими серыми глазами – открыл окошко и подозрительно посмотрел на посетителя.
– Вы к кому?
– Стрелков, – сказал Сергей Петрович и протянул охраннику удостоверение, – я насчет холодильника.
– Сейчас посмотрим, – парень забрал документ и на несколько секунд исчез из вида.
Вскоре за дверью раздалось какое-то гудение, щелкнул электронный замок, и охранник появился на пороге распахнутой двери.
– А это что? – покосился он на кейс.
– Инструменты.
– Нужно проверить, – безапелляционно заявил он и кивнул на стол, – заходи, клади свое барахло сюда.
Шагнув внутрь, Стрелков услышал, как за ним автоматически захлопнулась входная дверь, и положил кейс на стол, рядом с раскрытой книгой, которую, вероятно, читал охранник. Пока тот проверял содержимое кейса, Сергей Петрович рассеянно водил взглядом по совершенно голым, без единого окна, стенам коридора, в дальнем конце которого была еще одна дверь. Закончив проверку, охранник поправил кобуру с пистолетом и, кивнув Стрелкову, направился в дальний конец коридора. Там он остановился и, надавив на кнопку переговорного устройства, произнес в микрофон:
– Стрелков Сергей Петрович, ООО «Фриз», техник по ремонту холодильного оборудования. Спирягин вчера делал заявку.
Стрелков снова услышал, как тихонечко зажужжал электродвигатель, и совершенно гладкая никелированная дверь начала медленно открываться.
– Солидно, – уважительно произнес Сергей Петрович и вошел в помещение лаборатории.
Дверь за ним закрылась, окончательно отрезав его от внешнего мира. «Словно на секретном военном объекте», – подумал Сергей Петрович, рассматривая стоявшие в центре комнаты, сверкающие хромом и никелем столы, с расставленными на них диковинными приборами, мощными микроскопами, компьютерами последнего поколения, пробирками, ретортами, пластиковыми клетками с подопытными белыми мышами и еще бог знает чем. Ожидая, что кто-нибудь выйдет, чтобы встретить его, он успел заметить металлические шкафчики, стоявшие вдоль стен, на дверках которых были надписи на английском языке. Действительно, через мгновение он увидел человека в зеленом халате и таких же штанах, в каких ходят врачи в зарубежных больницах. Оказывается, Стрелков просто не заметил его сразу, так как тот сидел за столом, склонившись над микроскопом.
– Доброе утро, – мужчина в халате поднялся и пошел навстречу Сергею Петровичу. – Вы по поводу холодильника? – спросил он, как-будто сюда мог прийти еще кто-то, о ком он не знал. – Пойдемте. Меня зовут Виктор, если вы помните. Спирягина, к сожалению, нет, – пояснил он, – но нам он и не нужен.
Он провел Стрелкова в соседнюю комнату, дверь в которую была не заперта. Там, за такими же, как и в первой комнате, столами сидели еще три человека в абсолютно одинаковых одеждах. Двое смотрели на экраны семнадцатидюймовых мониторов, один набирал в шприц какой-то раствор из пробирки. Они на секунду подняли на вошедших глаза и снова занялись своими делами. Холодильник находился в конце комнаты. Это был большой металлический шкаф фирмы «Филипс» с электронным градусником на наружной панели, который показывал установленную температуру.
– Какие проблемы? – поинтересовался Стрелков, заметив, что градусник работает.
– Не выдерживает нужного температурного режима, – пожаловался Виктор. – Уже второй день работает с повышенной нагрузкой. Понимаете, нельзя допускать, чтобы реактивы хранились с большим перепадом температур…
– Ладно, разберемся, – Стрелков легонько отстранил Виктора и открыл дверку холодильника.
Весь холодильник был забит прямоугольными стеклянными емкостями литра по два каждая с притертыми пробками. К горловине каждой емкости была прикреплена бирка с латинским названием.
– Придется все это вынуть, – показал Стрелков на емкости.
– Хорошо, – как-то неуверенно ответил Виктор и принялся выставлять бутыли, – только я прошу вас, не долго, потому что все остальные холодильники у нас заняты, а препараты должны храниться при определенной температуре.
– Это я уже слышал, – буркнул Стрелков, глядя, как бутыли занимают место на столе, который стоял за его спиной.
– Ну, не буду вам мешать, – тонкими бледными губами улыбнулся Виктор, – если что-то вам понадобится, зовите меня.
Он развернулся и вышел в соседнее помещение.
Оставшись один на один с агрегатом, Сергей Петрович отодвинул его от стены, что было сделать не трудно, так как холодильник был оборудован колесиками и легко передвигался по гладкому каменному полу лаборатории. Осмотрев контур, по которой циркулировал газ, Стрелков заметил небольшое масляное пятно. «Ясно», – прошептал он, поняв, что происходит небольшая утечка фреона. Он устроился на стуле, положив кейс с инструментами на стол рядом с бутылями, и открыл его. Сначала Сергей Петрович достал растворитель и обработал место утечки мягким тампоном. Потом, выдавив из двух тюбиков на специальную дощечку пастообразное вещество, он, смешивая, начал разминать его маленьким шпателем. Через минуту все было готово. Ловким движением он нанес состав на поврежденное место и, ожидая, пока тот схватится, начал готовить баллон с фреоном. «Вот и все», – пробормотал он, присоединив переходник баллона к контуру холодильника через небольшой штуцер и повернул вентиль, выпуская фреон из баллона в систему холодильника. В этот миг все помещения лаборатории сотряслись от страшного грохота.
* * *
В красном «Фольксвагене», мимо которого Стрелков прошел, не обратив на него никакого внимания, сидели двое мужчин. Один постарше с прической «ежиком» внимательно следил за входом в лабораторию, иногда делая своему более молодому соседу замечания или задавая вопросы. Другой – брюнет с длинными вьющимися волосами, забранными на затылке в «хвост» – отвечал на них и тоже смотрел на дверь, за которой уже скрылись четверо служащих лаборатории. Оба были в тонких хлопчатобумажных перчатках.
– Кажется, пятый явился, – заметив, как Стрелков подошел к двери в лабораторию, сказал старший. – Что-то он задержался.
– Он все-таки пришел, и это главное, – хмыкнул молодой.
– Макс, – грубо осадил его старший, – я решаю, что главное, а что нет. Ты бы лучше проверил все еще раз, скоро двинемся, нечего здесь светиться дольше, чем это необходимо.
– Ладно тебе, Гоша, – миролюбиво протянул Макс, – у меня давно все готово, не первый год замужем. А эти голубчики теперь все равно никуда не денутся.
– И не называй меня Гошей, твою мать! – прошипел старший, – а не то я тебе мозги вышибу.
Он вытащил из-под пиджака пистолет с глушителем и ткнул его Максу в щеку.
– Ты меня понял, паскуда? – со злостью спросил он.
– Да ладно тебе, Игорь Василич, – Макс поднял руки, показывая, что согласен со своим шефом. – Все уже на месте, пора двигать.
– Пошли, – Игорь Васильевич спрятал пистолет в кобуру и вышел из машины.
Следом, прихватив небольшую сумку, выбрался Макс. Они быстро приблизились к стальной двери с окошечком, и Игорь надавил на кнопку звонка. Подождав, пока откроется окно, он быстро провел перед ним каким-то удостоверением.
– Пожарная инспекция, открывай, – заявил он охраннику.
– Не положено, – отрезал хмурый охранник, – без специального разрешения не могу.
– Да есть у нас разрешение, есть, – он помахал перед окном листом бумаги.
– Меня никто не предупреждал, – стоял на своем охранник, – здесь секретная зона.
– Да ты хоть посмотри на разрешение, друг, – самодовольно улыбнулся Игорь Васильевич, – а то надают тебе потом по шапке.
– Ладно, давай… – неуверенно произнес охранник и высунул руку в окно.
Это было не по инструкции и он вскоре поплатился за свою ошибку. Макс быстро перехватил его руку и сильно потянул на себя, а Игорь ткнул в лицо охранника «макаров».
– Быстро открывай, сука, не то мозги по стенке размажу, – злобно прошептал он в ухо охраннику. – И не вздумай достать пушку, козлина.
Охранник сильно ударился головой о стальную дверь, когда Макс дернул его за руку, и теперь плохо соображал, что с ним произошло. Одно он понял хорошо, что если он не откроет, то может лишиться жизни. Это умозаключение стало еще одной его ошибкой. Если бы нападавший выстрелил в него, то уже никаким способом не смог бы попасть внутрь помещения, потому что кнопка, при помощи которой отпирался замок, была далеко от окошка. Откажись охранник открыть дверь, возможно и остался бы в живых.
– Живо открывай, кретин, – Игорь взвел курок пистолета, – стреляю.
– Сейчас, сейчас, – торопливо проговорил парень и потянулся к кнопке.
Едва дверь открылась, Игорь Васильевич быстро шагнул внутрь, а Макс продолжал держать охранника за руку, не давая ему возможности достать оружие. Как только старший очутился в коридоре, он направил пистолет охраннику в голову и спустил курок. Оставив начальника оттаскивать охранника в сторону и закрывать дверь, Макс почти бегом направился в противоположный конец коридора, на ходу доставая из сумки куски пластида. Он быстро, но без излишней суеты, прикрепил несколько кусков взрывчатки по периметру полированной двери, осторожно вдавил в них детонаторы и соединил проводками, концы которых заканчивались небольшими зубастыми зажимами – «крокодилами». Управившись с охранником, к Максу присоединился Игорь Васильевич. Он помог ему отмотать несколько метров провода и подсоединить один контакт к портативному аккумулятору.
– Нас не расплющит здесь, а, Макс? – с некоторой тревогой в голосе спросил Игорь.
– Не дрейфь, Игорь Василич, – с серьезным видом ответил Макс, – заряды направленного действия. Но давай все равно лучше присядем тут в уголке. И закткни уши, – добавил он.
Через секунду взрыв страшной силы выбил тяжелую стальную дверь. Она пролетела несколько метров и ударила Виктора, который работал в первом отсеке лаборатории, ребром, мгновенно сломав ему шейные позвонки и наполовину придавив его тело своей массой. Он умер, так и не поняв, что случилось.
Следом за дверью в лабораторию влетел Игорь Васильевич. Макс немного задержался. Смотав остатки провода на катушку, он бросил ее в сумку и достал оттуда ТТ с навинченным на него глушителем, а в это время Игорь уже выстрелил в голову Виктору.
– Раз, – хладнокровно произнес он, когда Макс появился следом за ним в лаборатории. – Осталось четверо. Иди, проверь там, – показал он на вторую дверь, а я здесь посмотрю.
Макс быстро нашел еще двоих и прикончил их выстрелами в голову.
– Два… три… – негромко сказал он, нажимая на курок, точно считал финики.
* * *
Возле выбитой взрывам двери Макс выбросил канистру, за которой на полу остался маслянистый след и, щелкнув зажигалкой, подпалил небольшой клочок бумаги, который подобрал тут же, неподалеку. Он подождал, пока Игорь Васильевич миновал опасный участок, на котором был бензин, и выпустил импровизированный факел из рук. В тот момент, когда пламя добралось до второго отсека лаборатории, в котором находился Стрелков, Макс уже выходил на улицу. Не обращая внимания на зевак, успевших собраться возле пристройки, он сел в «Фольксваген» и захлопнул за собой дверь. Никто не попытался ему помешать, да никто и не собирался этого делать.
– Гони, Василич, – кивнул он начальнику, сидевшему за рулем, – дело сделано.
– Поехали, – ответил Игорь, нажимая на педаль акселератора.
Через несколько кварталов от места трагедии, он свернул на заброшенную стройку и остановил машину. Вынув из «Фольксвагена» свои вещи, подельники вышли на дорогу и остановили такси.
