Kitobni o'qish: «Пасхальная радость и что-то еще»

В монастырских стенах среди случайного люда всякие встречаются: и неверующие, и маловерующие, и верующие, да сами не знающие во что. Но попадаются и такие, которых и не разглядеть, и которые подобны земле с посеянным в нее зерном. Что взойдет из этого духовного семени, знает только Господь.

Два резчика работали в мастерской при монастыре. Первый из них Игорь – мужик твердый и даже суровый иногда, но мастер редкого таланта. Второй – его помощник Сеня – веселый и простецкий паренек.

Игорь вырезал уже четвертый иконостас и приобрел неплохую репутацию среди настоятелей, продвигая свою мастерскую добротностью и надежностью исполнения.

На этот раз, правда, иконостас попался сложный, нестандартный, а монастырь далеко, почти за две тысячи километров. Посему выделили мастеру помещение прямо при монастыре, и пришлось Игорю ехать на место. Кто резал, тот знает, насколько на месте дело идет проще – и быстрее, и ошибок меньше. А то и вовсе без них.

Сеньку взял с собой – тот хоть и незнамо какой мастеровой, но для грубой работы лобзиком да долотом вполне сгодится. Правда, сам Сеня к делу присматривался серьезнее, чем неопытные руки позволяли.

– Конечно! – посетовал он, когда дело дошло до стружки. – У тебя стамески вон какие, кованые, дедовские еще. Их наточишь, так хоть бороду брей. А у меня долото, много ли я таким инструментом наработаю?

– Много, – ответил Игорь без улыбки. – А наработаешь мало, так зачем приехал? Тебе для черновой работы зачем стамески хорошие?

Сенька обиделся. Да делать нечего, взялся за лобзик, чуть отмерил, чуть пильнул, да и отошел. А ведь верно, до хорошего инструмента еще дорасти надо.