«Вершина холма» kitobidan iqtiboslar, sahifa 4
-Чего я добился? Моим ногам столько всего досталось, что утром я двадцать минут встаю с кровати. Три операции на коленях. – Он пошевелил под столом ногами, послышался хруст, словно ломались кости. – Слышал? Иногда я смотрю на медали и кубки, что стоят дома, и думаю – вот бы обменять их на здоровые ноги. – Он желчно засмеялся. – И что я имею теперь? Держу крохотную зимнюю школу, заедет сюда изредка какая-нибудь шишка, сенатор или президент нефтяной компании, а ты следи, чтобы он, не дай Бог, не отшиб себе мозги. Больше я ни на что не годен, потому что, когда мои сверстники учились в колледжах, я бегал вверх-вниз по горам, поднимал тяжести, ездил за снегом бог знает куда – верно, я провел в Европе пару месяцев, но что я там видел, кроме такого же, что и здесь, снега и двух новых аэропортов? Я даже год-другой казался себе важной персоной – ведь после победы в Сан-Вэлли мои фотографии печатались в газетах и девочки висли на шее, – а чем все кончилось? Люди стали говорить мне: «Кажется, я вас где-то видел». Нет, мой пример местную детвору не вдохновляет. Она и так уже испорчена богатенькими родителями. В наше время мы радовались куску хлеба и крыше над головой.
– Ох уж этот Нью-Йорк, – многозначительно сказала она. – Его и любишь, и ненавидишь. Все в нем давит на психику – и хорошее, и плохое. Вечная гонка. Здесь ты мчишься с горы, там твоя душа несется куда-то. Тут и газет практически не читают. Забываешь, что где-то идет война, люди убивают друг друга в джунглях. В Нью-Йорке раскроешь «Таймс», и тебе становится неловко от того, что ты в безопасности, отлично накормлен, спишь в мягкой постели; ты начинаешь стыдиться своего благополучия. На улице заглядываешь в лица людей и спрашиваешь себя – как они живут с таким чувством?
В общих интересах он играл роль жизнерадостного, беззаботного человека, и этот обман стоил ничем не омраченной любви.
Девушке, которая нравилась ему больше остальных, он рассказывал немного о матери и однажды признался: "Я мог бы написать книгу о том, что ей обо мне неизвестно".
Везде он видел небоскребы с множеством окон. За ними сидели мужчины и женщины, так же как и он отгороженные от улицы, все они считали деньги, которые никогда не видели собственными глазами; этим деньгам, всегда остававшимся для них цифрами в бухгалтерских книгах, столь же нереальным, как персонажи детских сказок, они отдавали свою жизнь. Неужели они принимают свою работу всерьез? Задумываются ли они хоть иногда о ее бессмысленности?
Есть в жизни вещи – такие, например, как жизнь, – сохранить которые можно лишь ценой огромных жертв.
Людям следует носить ярлыки с описанием содержимого. Надо подбросить эту идею кому-нибудь из управления пищевой и медицинской промышленности.
Просто наши курсы и порты назначения не совпадают.
Без работы и праздник не в радость.
в окрестностях школы можно было увидеть одинокого, мрачного, но упорного бегуна.
