Kitobni o'qish: «Истинная клятва»
Глава первая. Детство
– Клянусь!
– Клянусь!
– Клянусь, что мы будем дружить вечно и всегда будем рядом!
– Клянусь!
– Нет, так не считается. Ты тоже обязана произнести эти слова.
– Клянусь, что мы всегда будем дружить и постоянно будем рядом!
– Так-то лучше. Только, клятва, какая–то не клятвенная получается. Вот мы с мамой недавно по телевизору видели, как люди клялись и руки до крови резали, а потом соединяли их, что б она смешалась и тогда, сказали, что это будет самая надежная клятва. Может, давай, и мы так сделаем?
– Даша, мне страшно.
– Ну, Маш, не распускай нюни. Это же клятва! Мы должны сделать все по правилам. Уколем пальчики и все. Если что – я рядом.
– А если…
– Давай, лучше, поищем что-нибудь остренькое.
– Хорошо, – послышался вздох второй девочки. – А если кто-то увидит, чем мы тут занимаемся, что мы им скажем?
– Ну, не знаю.… Скажем, что нечаянно порезались.
– Ладно, уговорила, – опять тяжело вздохнула девочка.
– Тогда быстрей пошли искать что-нибудь остренькое.
После недолгого ползанья по земле девчонки все-таки нашли осколок от разбитой бутылки. Даша, как главный эксперт по клятвам, осмотрела стекло и удовлетворительно закивала, решив, что именно оно подойдет для ритуала. Ей уже приходилось бывать в больнице и сдавать анализы, поэтому уколола руку она первая, а затем помогла сестре. С важностью врача она проследила, как первые капли крови появились на коже, и незамедлительно скрестила руки с напарницей. Вместе, в один голос девочки стали произносить заветные слова клятвы:
– Клянусь, что мы всегда будем дружить и всегда будем вместе!
Пока две сестры были, заняты делом, случайно или нет, но погода начала портиться. Ветер резко поднялся, нагоняя темные тучи. Яркие краски школьной площадки стали меркнуть, а окрашенные баллоны, закопанные наполовину, потеряли свою веселость.
– Вау! Как в кино, каком. Ты только прикинь, мы дали обещание друг другу и сейчас в знак нашей дружбы пойдет дождь. Круто, да?
– Не думаю. Жутковато как-то.
– Маша, ну что ты у меня такая трусиха? Чего ты испугалась?
– Такое совпадение.… А если будет ураган?
– Ну и пусть будет! Нам-то что? Теперь мы навсегда вместе! Что нам сделает твой ураган? А вот домой надо поторопиться, так как мама точно даст ремня, если промокнем. – Девочки дружно рассмеялись и направились к родителям, не замечая, как до самого жилья, их сопровождали три черных вороны.
Глава вторая. Три сестры
– Что скажете?
– Я как всегда, за то, чтоб дать шанс.
– Может, понаблюдаем еще за ними? Ведь, сами знаете, каждый раз мы сильно рискуем, собирая людские клятвы.
– Я думаю, у них все получится, – сказала вторая девушка.
– А теперь, сестренки, давайте рассуждать здраво. Две девочки произносили громкие слова о дружбе и верности друг другу, но как мы можем убедиться в том, что сделано это искренне? – продолжила диалог первая девушка. Остальные с озадаченными лицами уставились на нее, предвкушая продолжение. – Конечно, они всего лишь дети с невинной душой. Девочки еще не научились алчности, жестокости и предательству. Их клятвы самые чистые, но они могут быть со сроком годности и вам, об этом, прекрасно известно.
– Но оставить теперь все как есть, не возможно! Клятва произнесена, и мы должны ее взять. Души девочек теперь под нашими крыльями, – произнесла третья из сестер. – А правдива она или нет – это мы и выясним. Вера, Надежда и Любовь – не просто наши имена, это есть суть.
– А где мы возьмем энергию для этого? Или тебе напомнить, сколько сил уходит на проверки остальных клятв? Или то, что мы теряем их, когда получаем в итоге очередную пустышку? – ответила первая сестра. – Мое имя Надежда, но надеяться на людскую честность получается все труднее и труднее, с каждым десятилетием. Этот мир обречен. Они совсем не держат слов, которые дают в обещание.
– Ты так говоришь, потому что совсем в них не веришь!
– Ой, что я слышу! Вера, неужели, ты заступаешься за них? А давай-ка, я тебе напомню, то, с чем мы столкнулись недавно. – Надежда резким жестом рук создала пелену, из которой можно было наблюдать, что происходит у людей.
Парень и девушка держаться за руки. Их глаза тонут друг в друге. Время остановилось и никого, ни единой души не существует кроме этой пары. Первый поцелуй. Первое объятие. Первая ночь.
– Будешь ли ты мне верен? – шепчет она
– Я клянусь, что никогда не предам тебя! – шепчет он и нежно обнимает.
– А я клянусь быть твоей навсегда!
Парень улыбается в ответ. Гладит ее густые, черные как смоль, волосы. И так ночь за ночью, день за днем. Казалось, счастливей людей не найти. Они поклялись друг другу хранить верность, доверять и поддерживать. Так и продолжалось до той пары, когда парень начал задумываться о том, что они слишком много времени проводят вместе, о том, что ее слова и шутки начинают надоедать, да и вообще он устал. Пришло время и друзьям уделить время, да и давно не отрывался в своей тусовке. Девушка отпускает, для того что б со временем узнать, что не единственная у него.
Надежда закрыла изображение.
– Где его обещания и клятвы? Почему он про них забыл? Или слова уже совсем ничего не значат для людей. Можно ляпнуть, не думая об ответственности, о последствиях. Если не уверен, в том, что говоришь – лучше молчи! Человек весь в этом. Не только эта парочка. Есть куча примеров, которые мы с вами наблюдали. Я вообще не понимаю, как они сейчас живут, в чем смысл их существования? Сегодня обещают, завтра уже не помнят этого.
– А как же те люди, которые слов на ветер не бросают? – вступилась Любовь.
– А что они? Их так мало, что восполнить за счет них положительную энергию практически не возможно, – не сдавалась сестра.
– Вы только посмотрите – наша Надежда потеряла «надежду»! – ухмыльнулась Любовь.
– Да потеряла! А как иначе? Ладно, когда два чужих человека клянутся друг другу, тут еще можно постараться их оправдать, но когда два родных, близких, единых по крови предают? Тут что скажете? Как мне с этим справляться?
– Это ты про недавний случай с матерью и сыном? – уточнила Вера.
– Да, я про него.
– Напомните, девчат? Это, когда паренек обокрал ее? – поинтересовалась Любовь.
– Нет. Она про то, как мальчишка бросил мать и уехал, не сказав ни слова, – опередила сестру Вера и продолжила. – Это тот случай, когда ребенок был всем для девушки. Всю себя она отдавала ему. Когда он более или менее подрос и окреп, молодая мама работала по двенадцать часов, для того, что б у него все было, и рос не хуже чем все остальные. Отца то в семье не было. Помощи ждать не откуда. А закончилось все печально. Сейчас женщина медленно сходит с ума, не зная, что с ее чадом. В то время как он веселится от души, прожигая жизнь впустую.
– А он что-либо обещал матери? – спросила Любовь.
– В том-то и дело! Клялся, что будет заботиться о ней, – ответила Вера.
– А получили как всегда. Пустышка. Даже для близких, – вставила Надежда.
– Он пожалеет и очень сильно. Я вижу, как будет мучиться. И поэтому верю в людей. Совесть у них еще есть, – Вера подошла и взяла сестру за руки. – Он больше не предаст никого.
– Только матери от этого не легче.
– А с девчонками, что делать будем? Они действительно любят друг друга. Я чувствую это, – перебила двух сестер Любовь. – Все-таки собрались мы здесь не былое вспоминать, а решать, что будем делать. Люди, которые держат свои слова, есть, а значит, существуем и мы. И души их должны будем проводить, сами знаете куда. И девочек это тоже ждет, если не подведут.
– А давайте испытаем их? – предложила Вера. – Мир меняется, пора и нам. Ведь мы сталкивались с кучей клятв, которые люди могли сохранить и исполнить, но под воздействием, тоже, сами знаете кого, не делали этого. Слишком много теперь для них соблазнов, которые затуманивают их души и сбивают с правильного пути. Человек просто обманут, он уже не знает, как правильно поступать. Понятия о морали подменены. И тут, я считаю, вины на людях нет. Здесь нужно, сами знаете кого, уничтожать, тогда и человек очнется.
– Ну, ты, далеко не заходи так, в своих суждениях. У нас другое предназначение и мы должны его строго исполнять. А вот с испытанием – это ты хорошо придумала, только вмешиваться в судьбы девочек мы не имеем права, – поддержала сестру Надежда.
– У меня родилась одна идея! – вступила в разговор Любовь. – Судьбы не пострадают, никоим образом. А дать их чувствам возможность проявить настоящую силу – это сможем. Как только девочки достигнут того возраста, когда смогут отдавать полный отчет своим действиям, мы перенесем их в лес, сами знаете какой. Там им придется исполнить свою клятву, ну, или отказаться от нее. Обстоятельства все для этого мы создадим.
– Но это же лес самого Чернигуса! – испуганно возразила Вера. – Он не даст нам там распоряжаться кем-либо, или испытывать кого-либо.
– А мы и его пригласим поучаствовать. Идея ему должна понравиться, – не растерялась Любовь.
– В конце концов, попробовать стоит. А иначе можно так и просидеть в ожидании чуда, что люди сами начнут совершать светлые поступки. На войне все средства хороши. Раз, сами знаете кто, ведет такую политику, то и мы должны ответить, – оживилась Надежда.
– А если, девочки, в ходе испытания не справятся и нарушат клятву? – усомнилась сестра Вера.
– Все будет так, как если бы не было клятвы вообще. Они даже не поймут, что перед ними открывался мир, который хотят увидеть все люди, без исключения, на земле. Чудеса перед ними закроются, так и не начавшись и свое время, будут доживать, как и все остальные: сидеть в интернете, ходить на работу, ненавидеть себя и окружающих. Ну и все в этом духе, – пояснила Любовь.
– Тогда хватит разговоров, полетели, посмотрим на сестриц, – вдохновлено произнесла Надежда и медленно стала обращаться в черную ворону. Птица резко вспорхнула ввысь, ведя за собой еще двух таких же черных красавиц.
Глава третья. Застолье
«Ну и зачем мне все это нужно? Почему я должна возвращаться в этом дом. В это место, где, наверное, меня никто не ждет, я никому не нужна. Да, не, наверное, а точно. Вот уже почти два года я живу с парнем, о котором еще не знаю ничего. Нет, поначалу все было просто прекрасно. Встречи с цветами из училища, он снял для нас комнату, сам в ней сделал ремонт, устроился на работу. Следил за тем, что б я не просыпала учебу. Заботился обо мне как отец. Когда я заболела, он не отходил от меня ни на шаг. Это было самое счастливое время…. А потом, когда у меня началась летняя практика, и пришлось ездить в поездах на дальние расстояния, было принято решение о переезде к родителям. Там, видите ли, ему будет не так одиноко, в городе он никого не знает, а в родной деревне у него друзья. Мне стало жалко парня, и я согласилась. А дальше начался, какой-то ад. Он уволился с работы, начал сидеть за компьютерными играми, вечерами уходил к друзьям, а возвращался поздно и нетрезвый. У меня сложилось впечатление, что переехав в деревню, он всю ответственность за меня переложил на своих родителей, которые кормили нас, помогали деньгами и терпели наши разногласия. Да и вообще, все пошло прахом…. Первый раз он ударил меня по лицу за не послушание, далее это продолжилось в попытке отучить меня курить, а потом систематически избиение происходило всякий раз после пьяной гулянки. Я знаю, что ударив раз – он будет делать это постоянно. Но ничего пока сделать не могу. Может это пройдет? Моя практика закончится, и мы вернемся в город? Он опять будет заботливым и нежным. Черт возьми! Да не могу я забыть то счастливое время, что б сейчас взять и уйти. Как мне жить тогда дальше? Никто, никогда, так не относился ко мне, как он. Никто…. Я хочу опять испытать эти эмоции, это счастье. Черт! Черт!» – так рассуждала девушка, одиноко идущая вдоль сельской местности, таща на себе, как челночница, несколько больших, дорожных сумок. «Вот что я там забыла? Может, он все-таки, еще меня любит? А если это не так, то ноги моей сразу в его доме не будет. Вдруг, все еще можно спасти? Только бы узнать его настоящие чувства. Конечно, есть одно обстоятельство, которое не в пользу его хорошего отношения ко мне. Ну, разве несла бы я эти тяжеленные сумки, если бы он встретил меня? Ведь это уже не в первый раз! Время и дата приезда известны. Я же, в конце концов, ему везу всяких крымских вкусняшек, приобретенных во время рейса. Дыни, персики – все, что хочешь, любимый. А он не только не встретил, но и еще ни разу не звонил за поездку. Ни любви, ни тоски, ни жалости, как говорится. А ведь кроме его гостинцев, у меня сумка своих рабочих вещей. Да, черт возьми! Вещей, благодаря которым, зарабатываю деньги, хоть не большие, но зато не стыдно его матери отдать за питание, в то время как он не работает вообще. А идти от автобусной остановки до дома три километра!» – ком из слез начал подкатывать к горлу девушки. «А, ведь, я даже не могу закатить скандал нормально. В доме выяснять отношения запретила его мать. Тишина и спокойствие в доме для нее очень значимы и уважая это, мне приходится молчать. Иначе выселение. Приходится ждать, когда он выйдет во двор и предъявлять все накопившееся. Это он быстро просек и с тех пор старался выскользнуть из дома незамеченным. Так и живем! А сейчас, я больше чем уверена, в том, что этот паразит никуда не пойдет до тех пор, как я лягу спать после рейса. А когда проснусь, все это меня так бесить уже не будет. Что, в первый раз, что ли? Да только проблема так и остается, я, как таскала эти проклятые баулы, так и тащу. А, может, ну его? Вот, брошу их, прямо тут, на дороге. Развернусь, сяду в автобус и поеду в свой отчий дом…. Нет, не могу. Черная сила меня туда тащит какая-то. Да и родным его считаю по-прежнему. Я душу ему открыла и тело…. Он все знает обо мне…. Мне тяжело будет подобное повторить с кем-либо еще. А, возможно, останусь навсегда одна, никому не нужная. А может, лучше одной, чем терпеть его побои, неуважение, эгоизм? Что же делать? Сама я точно никогда не решусь уйти, но если есть хоть какие-то высшие силы, то дайте мне знак! Сегодня! Либо это мой человек и я заслужила все, что он со мной делает, либо становлюсь свободной от него!» – продолжала свои горькие размышления Маша.
Наконец, добравшись до дома, она с облегчением заметила, что он пуст и никого из родителей нет. Значит, скандал будет обеспечен ее половинке. «Наконец-то я выскажу ему все!» – и с этой мыслью она ринулась в комнату. А там, лучше бы его не было…. Он лежал на кровати и громко храпел, под ним на все постельное белье, виднелось темное мокрое пятно. «Допился!» – с брезгливостью подумала девушка.
– Дим, просыпайся! Ты что, пил вчера? – вопрос зазвучал глупо и неуместно, судя по тому, что она наблюдала.
– Ты приехала? – запах лютого перегара ударил ей в нос.
– Как видишь!
– А мы вчера так хорошо с ребятами посидели….
– Я вижу и ощущаю
– Зайка, ну что ты начинаешь?
– Да пошел ты! Если бы ты знал, как я тебя ненавижу, как ты достал меня уже! – ее понесло, гнев удержать не получалось, – но ведь было все раньше не так. Ты же вообще не пил! Пока не поздно, давай вернемся жить в город?
– Начинается! Лучше бы ты не приезжала совсем! Как возвращаешься, так и ноешь, и ноешь…. – парень медленно начал подниматься с кровати, одновременно шаря рукой по полу, ища домашние штаны. – Что тебе в этом городе, намазано?
– Нет, Дим! Ты вспомни, как мы жили, как счастливы были. Ну, куда это все делось? Я не могу так жить.
– А что, собственно, тебе не нравится? Жилье есть, пожрать всегда есть. А ты из себя жертву корчишь. Принцесса тоже мне! – парень, наконец, справился со штанами и покинул комнату.
Оставшись одна, девушка стала снимать грязное пастельное белье. Ей было до боли обидно и противно. «Интересно, а это можно считать за знак? Нет, вряд ли». Ранее это уже случалось, когда он сильно перепивал. Такое она старалась поскорей забыть, а потом ей было очень его жалко. Из ванны послышался голос любимого:
– Ты там особо не раскладывайся. Поспать у тебя сегодня не получится. Тетка с семьей из Москвы приехала. Посиделки будут.
– Дим, мало того, что перлась три километра с сумарями, так еще и ночь не спала. Если я сейчас не отдохну, то буду как зомби. Да, и к тому же, настроения совсем нет. Встречать надо было, если хотел меня на праздник пригласить. Какой же ты стал эгоист!
– «Опять двадцать пять»! Да заткнись ты уже! Короче, или ты сейчас успокаиваешься, или я сам тебя успокою. Мне твои истерики на фиг не нужны! Переодевайся и пойдем. Я все сказал!
Девушке ничего не оставалось делать, как подчиниться. Затаив обиду стала собираться в гости. А там уже давно их все ждали. Во дворе стоял большой накрытый разными блюдами стол. «Вот это да! Будто праздник, какой. Худо без добра не бывает. Хоть поем вкусно». Целая куча народа подтягивалась так же к столу. Многих людей она видела впервые. Волнение подкатывало и от этого скручивало живот.
– Так, у нас все готово! Рассаживаемся, дорогие мои! – Послышался голос Диминой бабки. – Живее, живее. Уж выпить так хочется! – подзадоривала она. Гости расселись за стол и стали разглядывать друг друга. Те, кто не знал кого, начинали знакомиться. Казалось, дружественней атмосферы, девушка еще не видела.
– Ну, вижу, все подружились. Давайте уже приступим….– подзадоривала бабка. – С приездом тебя доченька. А Мишутку с Настюшей хочу поздравить с окончанием учебного года. Ура! Дочка, ты воспитала очень умных детей. Давайте выпьем за мою Ингу!
Все одобрительно закричали и подняли бокалы. Далее застолье шло своим чередом. Все пили, шутили, закусывали. Все как обычно. Но тут, кто-то из гостей, будучи уже прилично навеселе, приподнялся над столом и спросил:
– Димон, а кто это с тобой рядом сидит? Что не представляешь?
– Угомонись, дядь Толь, – шикнула на него бабка
– И даже не подумаю. Тут собрались все свои, а чужого нам не надо. Димон, это твоя, что ли сидит?
– Дядь Толь, это моя невеста, – растерянно пояснил парень.
«Он сказал невеста. Неужели? Он что, хочет жениться на мне? Может поэтому он был таким злым в последнее время? Скорее всего, нервничал. Блин, мне так приятно это слышать, правда если бы не этот пьяный, жуткий мужик, эффект от сказанного был бы больше»
– Невеста, говоришь? А что ж она у тебя, немая, что ли? Все люди как люди, общаются, а она что? Или западло? – начинал уже сердиться пьяный мужик.
– Да она с работы, просто. Устала. Понимаешь? – оправдывался Дима.
– Как тебя зовут? Сама ответить сможешь? – потребовал дядя Толя.
– Маша, меня зовут! – раздраженно ответила девушка.
– На обезьяну ты похожа, Маша! – и мужик громко заржал. Остальные гости подхватили его смех. – Дим, где ты ее нашел? Не нашей она породы? У нас фамилия Волковы, а она, разве, достойна ее носить? Только подумать, обезьяна будет с нашей фамилией ходить! – Послышался опять дружный смех.
Девушка взглянула на своего жениха и увидела, что тот, так же, как и все улыбается. «Спасибо, что хоть открыто, не ржет. Смешно, прям обхохочешься! И что я сделала этому вонючему дядьке? Что он так на меня набросился? А самое главное, что смеются все без исключения, даже родители Димы. Понятно, значит, поддержки ждать не откуда. Как же хочется послать этого дядю Толю куда подальше, да боюсь, со всеми гостями придется связываться. Не потяну. А может, это и есть знак, который я утром просила у высших сил? Быстро же они сработали! Тогда, чего я тяну? Сейчас или никогда! Что еще должно случиться, что б я поняла, что здесь, в этой семье, мне не место. Все баста»! Маша встала резко из-за стола, обвела всех ненавидящим молчаливым взглядом и с гордо поднятой головой, вышла. Вслед ей послышались шутки:
– Обезьяна, ты куда, в зоопарк?
Но она брела к соседнему дому, уже не обращая внимания ни на кого, а с четким пониманием того, что видела этих людей в последний раз в жизни.
«Что я им сделала? За что? Ведь они совсем меня не знают? А Дима? Вообще хорош! Да за такое по морде дают! А я уши развесила – невеста. Наверное, это он так сказал, просто. Невест так в обиду не дают. Хотя, если, он сам со мной так обращается, то почему другие, тем более его родственники, должны лучше? И что за порода такая? Значит, в их семье принято сидеть на шее у родителей, не работать, бить свою девушку? Порода падальщиков, какая-то, а не волков. Это слишком благородные животные для них!» – девушка не могла избавиться от подобных мыслей. Забежав в дом, она трясущимися руками начала упаковывать вещи. «Да уж! Опять с сумками тащиться до остановки. Да что ж за судьба у меня такая – баульная!» – и улыбнулась сама себе.
Собрав все самое не обходимое, она в последний раз оглядела комнату, где они прожили последние семь месяцев и всплакнула. «Ну, вот и все! Значит так надо. Я сильная, справлюсь. Переживу. Мне просто очень обидно, что вот так, все произошло. Как же я хочу вернуться и поджечь их там вместе с беседкой и столом, за которым, они так любезно, меня охарактеризовали!» – душа девушки наполнялась злобой и гневом к этой семье.
– А куда это мы собрались? – уже на пути к входным воротам ее встретил Дима. – Вот я так и знал, что психанешь. Ну и конечно, чуть что, сразу вещи собираем. Истеричка! Подумаешь, цаца какая! Дядя Толик просто пошутил. Быстро вернулась ко всем за стол!
– Ты почему за меня не заступился?
– А, что, я должен был ему по роже надавать? – в голосе слышались уже не трезвые, раздраженные нотки.
– Нет, конечно. Просто, объяснил бы, что со мной так нельзя обращаться.
– Да, а что такого он сказал? Зато всем весело было.
– То есть, ты тоже считаешь, что я обезьяна?
– Ну, есть немного. Даже дядя Толя разглядел, – послышался смех. – Короче, быстро вернись за стол!
– Нет! Ни за что!
– Вот как?
– Вот так!
– Хорошо подумала?
– Лучше, чем ты можешь представить!
– Ну, тогда пошла вон отсюда! Как ты меня достала своими выяснениями отношений! Почему ты просто не можешь жить и все? Что тебе вечно не хватает? Дура. Какая же ты, дура! Убирайся. Тебе же так плохо со мной, ты мучаешься, страдаешь! Бедная, несчастная. Что б я когда-нибудь женился! Да не родилась еще та баба. Вали давай! – развернулся, бурча еще что-то себе под ноги, и направился к гостям. А Маша встала, как вкопанная, не успев даже рта раскрыть. Проводила его взглядом, до тех пор, как фигура не скрылась за углом.
«Это, что – все? Как он так просто от меня отказался? Я не знала, как мне быть, боялась своим уходом ранить и его и себя, а он мне – вали! Я, правда, дура. Два года напрасно потрачены. Сердце разбито. Ничего уже не наладится! Такой обиды я ему не прощу!» – с глубоким горем, девушка отправилась в свой отчий дом.
