Kitobni o'qish: «Гостья лесного князя. Найти тебя. Том 2», sahifa 12

Глава 9. Переполох или танцы не для Яры

Ярослава

Радомир отбыл в послеобеденное время, а вместе с ним и Росляр, который, как показалось, с трудом оторвался от Марфы. Как ни странно, но моя верная подруга детства еще ни разу не выглядела такой удрученной, как в этот момент. Они крепко поцеловались, после чего княжеский охранник ловко вскочил на коня и тронулся с пятью воинами вслед за Радомиром.

– Марфуш, – шепнула я, обнимая расстроенную девушку, – вернётся, пара деньков всего-то. Может подарков тебе привезёт каких – нибудь.

– Свечей, – прошептала она, тоскливо посматривая в сторону быстро удаляющихся всадников. А потом словно опомнилась, покраснела и посмотрела на меня, – да что вы, барынька моя, лишь бы сам живой явился.

– Явится, – утешила я её и, взяв Ксюшу за руки, мы пошли к ним в гости. Как ни странно, но еще ни разу мы не были у Марфы и её мужа без Росляра. – Вот прогуляется до столицы и явится. А уж ты ему пирогов напечешь и всего прочего.

– Сколько угодно, – согласилась девушка, – а еще картошки потушу, в чугуне вместе со свининкой. Он это так любит!

– И я люблю, – пискнула Ксюша, которая в это время шла между нами вприпрыжку.

На другой день, на балу у императора Белогории. Радомир.

Роскошные люстры были начищены до блеска, паркет, не уступающим им своей чистотой, доведен до идеального состояния. Всё вокруг словно кричало о готовности встречать и поражать гостей. Позолота на рамах картин, дверных ручках, на настенных украшениях и прочей вычурной необходимости, создающей атмосферу богатства и состоятельности… Лёгкая музыка, вызывающая эйфорию и желание танцевать, блистать, а также красоваться перед присутствующими… всё было как всегда и вместе с тем необычайно новым, заставляющим трепетать дамские сердца, а мужчин подтягивать обвислые животики.

– Ваше Величество, – обратился Радомир к императору Лукиану IV, положив руку на сердце, – приветствую вас и желаю долгих лет жизни.

– Рад, что ты наконец – то меня посетил, – хохотнул Лукиан IV и похлопал оборотня по плечу, – ну, что слышно в лесах? Как ведут себя твои противники?

– Теперь уже тихо, – усмехнулся оборотень, понимая, что разговор затеян неспроста. Многим не давала покоя прирастающая деревнями земля Видаров, а если постоянно бросать пару фраз императору на эту тему, то тот волей – неволей тоже начнёт подозревать в подобном везучего князя.

– Говорят, ты был грозен, как никогда? – маленькие серые глазки смотрели с лукавой усмешкой, что создавалось впечатление, будто бы не император Белогории перед ним, а мужичок с базара, что торгуется за свою лошадь. Но Радомир на этот счёт не обманывался, слишком часто этот мелкий с виду человек разделывал своих противников на два счёта.

– Не больше обычного, Ваше Величество, – отмахнулся князь, – но старался. Надеюсь, больше подобного не повторится. Пришлось на год сильно пострадавшие деревни от налога освободить.

– Видать, здорово по твоей земле прошлись, – с пониманием отозвался Лукиан IV, но князь был уверен, что и без его слов император уже был в курсе состояния дел. Да и не скрывал Видар ничего, ведь чем прозрачнее информация, тем спокойнее живут его люди и нелюди. – Ты уже отправил на аукцион свой лот?

– Нет ещё, только собирался, – отозвался Радомир, одновременно с императором приветствуя мимо проходящих дам, из чьих витиеватых причесок торчали распушенные перья.

– А я уже, – похвалился Лукиан IV , – в первых рядах.

– Кто бы сомневался, – отозвался князь, сделав вид, что не заметил бросающую в его сторону пронзительные взгляды Стеллу и её брата Мориса, урождённого виконта Гранде. Эта семейка, некогда была весьма известна своим богатством. Но ныне обедневшая, именно поэтому Морис предпочитал работать, а не проматывать последние гроши. Но за это в глазах Видара он был достоин уважения. И пусть в последнее время материальное положение семейства улучшилась, оборотень по-прежнему предпочитал служить в канцелярии на благо императора. А может быть ему просто нравилось быть в курсе подобных дел или разъезжать по стране, заводя всё новые, порой весьма полезные знакомства.

– Ну что ж мой друг, – вдруг встрепенулся император, – я вынужден покинуть всех буквально на десять минут.

– Что-то произошло? – дежурный, ничего не значащий вопрос, но Радомир его задал как обычный дворцовый обитатель. Со вниманием и серьёзностью, обращенной в сторону августейшей особы. Но под всем этим пластом светского налёта скрывалось стойкое желание бросить всё и умчаться к своей паре. Он не видел её целые сутки но, кажется, это длилось уже целую вечность.

– Нет – нет, – тут же отозвался улыбающийся Лукиан IV, – всего лишь хочу поторопить свою супругу. Скоро аукцион, а она ещё даже не показалась своим подданным. Непорядок.

Радомир предпочел промолчать, учтиво кивнув удаляющемуся императору. У них еще будет возможность пообщаться и обсудить дела. А сейчас нужно покинуть зал и отдать наконец – то эти серьги, что всё-таки дождались своего часа.

Спустя какое-то время театральный зал Лукиана заполнился покупателями и продавцами, а еще просто зрителями, желающими посмотреть на товар и оценить сам процесс этого действа. На сцене, где обычно выступают артисты местной императорской труппы, возвели дополнительный помост и ведущий данного аукциона, седой казначей граф Шерье, постучав пару раз молоточком по деревянной тумбе, объявил о начале торгов.

– Диадема ЛеМур, – громогласно провозгласил казначей первый лот. – Тысяча золотых монет начальная цена!…

Все зашушукались, дамы зашуршали веерами, а Радомир, который в данный момент сидел рядом с довольно приятной четой графов Апрельских, с усмешкой посматривал на переживающих нервных особ, мечтающих примерить подобную красоту. Диадема, выполненная в форме целующихся лебедей, была неплохой, но лично ему, Видару, она не нравилась.

– Одна тысяча сто! – прокричала Стелла.

– Одна тысяча двести! – отозвался нежный голосок и, кажется, князь даже узнал его обладательницу, но точно смутно припоминал страстную ночь, проведенную в её обществе. Правда, повторения этого больше не было, к великому сожалению миловидной женщины, пытавшейся еще раз обратить на себя внимание знатного оборотня.

– Одна тысяча триста, – верещала Стелла, не желая уступать Алисии, кажется, именно так звали обладательницу нежного голоска.…

Радомир улыбался, поддерживал беседу, одновременно ожидая, когда весь этот привычный маскарад закончится, когда начнётся бал, а затем как только император и супруга удалятся, можно и прочим покидать данное мероприятие..

Он уже решил, что в дом зайдёт исключительно, чтобы переодеться, скинуть черный бархатный костюм и немедленно отправляться обратно. Хотелось обернуться, принять звериный облик, а затем умчаться навстречу ветру, чтобы из под лап вылетал легкий снег…

– Лот номер пять. Кольцо женское, работы неизвестного мастера из Тарсмании, – громко провозгласил казначей граф Шерье.

– Почему оттуда? – выкрикнул кто-то из мужчин и тут же раздались приглушенные смешки.

– Ну, господа, давайте серьёзнее, – тут же пристыдил казначей, – известный факт, ажурное плетение этих мастеров. Да вы все уже, наверное, успели познакомиться с ним, как и с другими экспонатами, представленными на торгах. Мы ведь не зря даём время на ознакомление, а демонстрационные витрины подсвечены хорошо, я сам лично убедился!

Радомир видел эту широкую полоску, заполненную посередине причудливыми завитушками. Словно какое-то гибкое растение удачно разрослось между двух тонких ободков. Но даже не обратил внимания, что оно из Тарсмании, отвлекли.

Цена уже не имела значение.

– Начальная цена восемьсот золотых монет, – тут же раздался стук молоточка о деревянную трибуну, возвышающуюся на постаменте.

– Две тысячи, – крикнул князь.

– Ах! О – о – о! – раздалось вокруг.

– Две тысячи сто, – крикнул старый барон, он же оборотень – лис, живущий обособленно даже от собственных соплеменников.

– Три тысячи, – оборвал его князь, не обращая внимания на раскрытые рты присутствующих. Ему очень хотелось сделать Яре приятное. И даже сегодня днём он выкроил минуту и проехался по магазинам, но мысль о кольце засела прочно, а, значит, он просто обязан был его приобрести. Не венчальное, а просто как подарок. У его любимой женщины будет много украшений и это данность, которую она примет. Оборотень видел глубоко запрятанную грусть, что мелькнула в глазах любимой при упоминании о прошлых утерянных побрякушках. А, значит, он точно знает, что ей нужно.

– Кольцо продано. Покупатель – князь Видар! – оповестил Шерье, а зал уже ждал, что на этот раз предстанет перед вниманием требовательного зрителя и покупателя.

Спустя два часа от настроения торговаться ни у кого из присутствующих не осталось и следа, да и все лоты оказались распроданными, и чарующая музыка закружила, завертела дам и их кавалеров. Раздавался смех то тут, то там. А ещё велись женские разговоры о мужчинах , и мужские о женщинах.. Веселье захватило всех, в том числе и императора, старательно выводящего па с собственной весьма фигуристой фавориткой, несмотря на грозные взгляды жены. “Всё как всегда”, мысленно усмехнулся про себя Радомир, тут же поймав себя на мысли, что очень волнуется за Яру.

– Князь! – раздался весёлый голос Стеллы, – белый танец. Разрешите вас похитить из этой исключительно мужской компании?

– Мы ещё не всё обсудили, – отозвался он, ощущая, что зверь противится, а еще этот запах, который не так давно был безразличным, а теперь так просто противным, – извините, леди.

– Это некрасиво, вы ставите меня в весьма неловкое положение, – прошептала она, умоляюще смотря на мужчину, – я ведь не куда-то зову, а просто потанцевать. Прошу вас, сделайте мне одолжение.

– Ну, хорошо, так и быть, в последний раз, – отозвался оборотень и закружил довольную женщину в вихре танца. Собеседники и в самом деле могли подумать невесть что, плюс было непринято отказывать дамам, приглашающим на белый танец.

– Неужели брат правду сказал и у вас уже есть невеста? – улыбнулась Стелла губами, но глаза хранили лишь холод.

– Есть, – тут же отозвался князь, прокручивая женщину вокруг себя.

– Кто она?

– Не ваше дело, леди, – усмехнулся Радомир и тут же почувствовал, что партнерша по танцу в ответ едва не отдавила ногу.

– Вы никак не можете меня простить, милый князь, – язвительно улыбнулась самодовольная холёная стерва, – может, забудем все разногласия? – она, согласно правилам танца, вложила свою ладонь в крупную руку оборотня. – Давайте помиримся, и пусть всё вернётся на свои места! Вы согласны?

– Абсолютная чушь, – усмехнулся Радомир, – и, кстати, это наш последний танец, вообще последний.

– А вы злопамятны! – обронила женщина, снова как бы невзначай наступая ему на ногу.

– А вы сегодня танцуете хуже цирковой лошади, – прошептал князь, с силой сжав руку партнёрше, от чего та тихо ойкнула, – ну нет, не сбежите.

– Негодяй! – прошипела она, тем не менее, по-прежнему двигаясь в такт, – пустите!

– А теперь послушай меня, женщина, – произнес Радомир, придерживая партнершу по танцу за талию и слегка отклоняя её назад, от чего только что купленная диадема с лебедями едва не слетела. – Я такой, какой есть. Ни больше и не меньше. Всё остальное исключительно твои выдумки и пустые амбициозные бабьи мечты, – Резче, чем положено вернул Стеллу в прежнее, нормально положение и продолжил, кружа, но несколько резче приличий. – Прекрати мелькать у меня на горизонте, не то пожалеешь.

– Ненавижу, – зашипела она сквозь фальшивую улыбку, посылаемую оборотню и другим танцующим, что наверняка могли заметить этот неправильно построенный танец. А глаза женщины в это время метали злые молнии.

– Вот и замечательно, Стелла, – сказал, словно выплюнул князь, радуясь, что этому затянувшемуся танцу конец. А затем повернулся не благодаря “ за доставленное удовольствие” и снова присоединился к группе обсуждающих.

– Стелла Гранде сегодня на редкость была неграциозна, – заметил кто-то из мужчин и по их губам промелькнули усмешки.

– Вероятно, сказался их бурный спор с братом, – заметил кто-то другой. – Не далее как двадцать минут назад виконт выскочил на улицу красный как рак, после общения с собственной сестрой. Он твердил ей о какой-то необыкновенной женщине, а она, по всей видимости, призывала его остаться.

– Ох, уж эти дамы! – заметил седовласый Шерье. В данный момент присоединился к компании мужчин. – Они любого доведут до белого каления.

Одобрительные приглушенные возгласы согласных с данным утверждением тут же были прерваны очередным тостом , но князь оставаясь внешне тут, на самом деле прислушивался и присматривался. И если Стелла в данный момент кружилась в объятиях какого – то незнакомого кавалера, нарочно улыбаясь, стоило только им приблизиться к оборотню, то Мориса нигде не было видно.

***

Тот же день, замок оборотней. Ярослава.

Утро началось как обычно, за исключением раннего визита Марфуши.

– Что случилось? Проходи, – произнесла я, заплетая Ксюшу и с тревогой поглядывая на молодую женщину.

– Барынька, пока мужа нет, я к вам пришла помочь, – заявила Марфа и тут же с совершенно серьёзным видом подставила стул к шкафу с одеждой. А затем, убедившись в устойчивости этого самого стула, залезла на него, закинула руку наверх ,как можно дальше, подпрыгнула один раз.. – Вот! – радостно провозгласила она, – пыль!

– И в самом деле, – я усмехнулась, рассмотрев на пальце девушки бледно – серое пятно. Девушка, которая тут убиралась, была вполне трудолюбивой, но молодой, возможно, поэтому иногда позволяла себе пропустить что-то в уборке. Особенно там, где не видно. Но пятно на пальце Марфы было столь незначительным, а её желание помочь и быть нужной такое понятное, что я сдалась.

– Вот и говорю, сейчас я вам тут уборку наведу! – уверенно произнесла Марфа и, достав из своей сумки тряпку, отправилась в ванную комнату. Но не прошло и пяти секунд, как она вылетела оттуда вся в возмущении, – да кто так протирает стекло? Нет, сегодня я тут всё сделаю сама!

– Это я так протерла стекло, вчера вечером. А оно потом еще раз запотело, ведь влажность сохранилась. Марфуш, перестань, – я обняла и попыталась увещевать девушку, мочившую тряпку в тазе с теплой водой, – отдохни лучше. Муж скоро приедет, да и дело есть, – подмигнула, показывая на дочку, собирающую свои рисунки, чтобы показать их Ярополку, а возможно и Властиславу. Мы договорились, что Марфа испечёт бисквитный торт со сметанным кремом, тем самым сделаем Ксюше сюрприз на её пятилетие.

– Да я уж дома все переделала, пока его ждала. Он ведь раньше завтра – послезавтра не приедет. А мне что? – грустно вздохнула подруга, – сидеть и в окошко смотреть? Или снег у соседей чистить?

– Почему у соседей?

– А потому как у нас уже всё расчищено. Он сам всё сделал, а снегопада больше не было, – она развела руками, – явись муж хоть прямо сейчас, у меня есть и чем накормить и если что с собой дать. И про наше дело, – Марфа бросила многозначительный взгляд на Ксюшу, – не забыла. Вечером примусь.

– Понятно, – сдалась я, – тогда поступай, как знаешь. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли всё необходимое.

– Вот это хорошо, – улыбнулась девушка, ловко залезая на стул, чтобы стереть тот слой пыли, что накопился у нас за несколько дней.

Урок с Ярополком пролетел весьма плодотворно. Мы разбирали географию соседних стран по картам, что я заказала в городе, а Крен нам привёз всё в точности. Затем княжич рассказал мне выученный наизусть стих на языке Тарсмании. А Ксюша всё это время или же находилась рядом с нами или же отсаживалась и принималась рисовать что-то в своём альбоме. Один раз сбегала к Марфе, заявив, что та всё сделала и довольная отправилась к себе домой.

Время пролетело быстро, и уже спустя три урока я объявила конец занятий. Неспешно мы отправились на обед, на котором кроме нас троих никого не было.

– Ксюш, – заговорщицким тоном произнёс Ярополк в тот момент, когда мы покидали столовую, – может, поиграем?

– Давай! – согласилась моя весёлая малявочка, для которой три часа занятий всё-таки ещё были утомительными. – Мам?

– Может, поспишь? – с сомнением посмотрела на ещё недавно зевавшую дочь.

– Нет! – возмутилась она, – я большая!

– Кто бы спорил, – усмехнулась, заметив, как вдалеке по коридору Властислав направляется в сторону учебного кабинета. Он кивнул нам в знак приветствия и так же молча удалился. После того объявления Радомира мне было несколько неловко перед ним. Княжич довольно взрослый оборотень, по сути ,самостоятельный мужчина, повидавший много не самых лицеприятных моментов в своей жизни. Скорее всего, он посчитал меня охотницей за состоянием его отца, но ведь я точно знаю, что данный момент второстепенен на все сто процентов! И хотелось это объяснить княжичу..

Два урока аравийского и тарсманского языков, назначенных на сегодня, могли прояснить многое, и я решила не упускать такой шанс, воспользоваться им.

Я открыла класс, зашла.

Практически мужчина, уже совсем не юноша сидел за партой, а перед ним лежала раскрытая тетрадка, карандаш и учебник. Он, не спуская с меня глаз, проследил, пока я не дойду до своего стола учителя и не обернусь. Я буквально спиной ощущала его изучающий взгляд.

– Поговорим? – предложила, прекрасно понимая, что не смогу, да и не хочу вести урок, думая, что во мне этот взрослый княжич видит не того человека, каким я являюсь.

– Я хочу извиниться, – вдруг произнёс Властислав и встал. Сейчас, даже со своего места молодой оборотень казался гораздо выше и мощнее меня, что впрочем, соответствовало действительности.

– Что? – мне показалось, что послышалось что-то не то.

– Я был неправ по отношению к вам, – пальцы княжича слегка подрагивали и, поняв, что я смотрю на них, он сжал руки в кулаки. – Отец любит вас, леди, а я был слеп.

– Присядь, – я подошла, положила свою ладонь на плечо Властислава, от чего он действительно присел на своё место за партой, несколько сдвинув тетради. –Знаешь, я хорошо тебя понимаю, – произнесла, а сама отошла к окну, повернувшись лицом к княжичу, рассматривающему меня с совершенно непроницаемым выражением.

– Понимаете? – ирония проскользнула, он не сумел её спрятать, только прикрыть глаза, попытавшись исправить свою эмоцию.

– Я ведь тоже очень рано лишилась матери, в три года, – на эти слова Властислав широко раскрыл глаза и уставился на меня с недоверием. – Но отец так и не женился. Женщины были, но…. жены нет, больше не было. Я бы приняла, наверное, и мачеху. Но так решил папа. Это его выбор.

Я отвернулась, не в силах выдержать этот медовый, такой знакомый взгляд и одновременно сдержать слёзы.

– А мать? – голос княжича не был ровным, в нем слышались ноты заинтересованности и , кажется, сопереживания, – она ушла? Бросила вас?

– Она пропала. Все считали, что её убили, неоднократно говорили об этом отцу. Но он не верил, – я с трудом подавляла в себе желание расплакаться.

– Леди, – раздалось над моим ухом, и я вздрогнула, потому что точно не слышала, как этот не мелкий мужчина встал, выбрался из-за парты и приблизился. Он положил свои руки на мои плечи и сжал их и тут же убрал, – простите, я не знал.

– Всё в порядке, – я обернулась, посмотрев в глаза оборотня. Он был близко, янтарь глаз успокаивал, словно сопереживая вместе со мной прошлое, – только, пожалуйста, не упоминайте об этом при Ксюше, не надо.

– Конечно, не беспокойтесь, – заверил меня княжич, – я не расстрою её.

– Спасибо, – улыбнулась, радуясь, что удалось поговорить, что не расплакалась, – а князь мне дорог, очень. Я и сама не понимаю, почему так.

– Понятно, – усмехнулся Властислав каким – то своим личным догадкам. – Продолжим?

– Продолжим! – согласилась я с радостью и уже спустя десять минут с удовольствием занималась с этим взрослым учеником, узнавшем обо мне сегодня гораздо больше, чем Радомир. Но я не собиралась замалчивать свою тайну, твердо решив рассказать ему и желательно на этой неделе, понимая, что только оттягиваю неизбежное.

К нам заглянули дети, а потом, убежали . И спустя какие-то время занятия с Властиславом закончились. Поднявшись к себе, усмехнулась чистоте и порядку, что навела Марфа ,делая именно так, как мне нравится. Испытав прилив нежности к подруге, выглянула в окно. Солнышка не было, но минус пять, это вовсе не холодно, поэтому решила найти Ксюшу и Ярополка и позвать их прогуляться вокруг замка, пока не стемнело. Я открыла шкаф, чтобы сразу припасти одежду.. Ксюшина отсутствовала.

Выглянув снова в окно – никого не обнаружила.

Предчувствие беды захлестнуло, но я не расплакалась, а выскочила из собственной комнаты, в надежде, что Ксюша вот-вот попадется мне на глаза.

***

Радомир

Бросив пару фраз для компании, Радомир отправился к выходу, надеясь, что по пути всё-таки увидится с виконтом Гранде, а иначе….

Мысль о том, что в этот самый момент оборотень мчится в замок, чтобы увидеть Ярославу, была невыносимой. Он не собирался задерживаться тут, ожидая, когда можно будет покинуть бал, когда там его женщина, возможно, нуждалась в защите. А зверь поддерживал человека, готовый хоть сейчас сорваться и бежать в ночи, пока не убедиться в полной безопасности своей пары.

– Князь! – раздался за спиной восторженный голос императрицы Цилии и Радомир был вынужден с сожалением, ничуть не отразившимся на лице, обернуться. Оборотень стоял на верхней ступени огромной лестницы, и еще бы минуту и точно удалось уйти незамеченным, но, видно не судьба. – Эти серьги, что вы выставили на аукцион, так просто чудо. Милый, подтверди!

– Бесподобны, совершенно верно, дорогая, – Лукиан с улыбкой влюблённого школяра тут же приложился губами к сухой и жилистой ручке жены. У него периодически возникали романы с хорошенькими фаворитками, непременно высокого роста и с внушительным бюстом в наличии. Но всё это увлечение быстро угасало под умелым руководством жены.

Несмотря на внешнюю схожесть фигуры с доской, Цилия была душой их семьи. Она могла растормошить вечно строящего планы и интриги императора, да так, что он вместо важных бесед танцевал с ней по залу, выкидывая коленца, как не подобает главе государства. Но ведь на то он и Величество, чтобы самому себе устраивать правила.

– Рад, что они произвели на Вас впечатление, – оборотень в свою очередь коснулся губами руки императрицы, ощутив тонкий запах лимонника. Не иначе императрица опять копошилась в земле с растениями, а потом отмывала руки.

– Признавайтесь, князь, откуда у вас подобное украшение, а? – подмигнула императрица с усмешкой.

– Этот несостоявшийся подарок моей покойной жене, – тут же отозвался Радомир, с огромным облегчением увидевший, как откуда-то снизу появился Морис. Но самое главное – он вёл под руку девушку, мило улыбавшуюся этому виконту. Сам Гранде не сводил с неё глаз и, кажется, был доволен этой компанией.

– Что это за девушка с виконтом? Черты лица знакомые, но не узнаю, чья это дочь или родственница? – вдруг заинтересовалась Цилия, слегка перегнувшись через перила, – а! Да что же это такое! – вдруг мотнуло женщину, но она удержалась, ухватившись за перила.

– Что случилось? – Лукиан заботливо поддержал супругу под локоток, заглянул ей в глаза.

– Вот что, – заговорщицким тоном произнесла женщина и, сойдя с места, показала глазами на отломленный каблук, что валялся у подножия перил. – Всё дорогой, настроение испорчено, я хочу удалиться! – произнесла Цилия, не повышая голоса, вместе с тем бросая гневные взгляды на поломанную часть обуви. – Мне сказали, что это лучший мастер! Но лучше всего от его услуг похудела императорская казна!

– Но, может быть, тебе стоит переобуться и всё! Вопрос решен. А сапожника выпорют, всего-то дел! – попытался вразумить супругу император, – испортить себе настроение из-за какой-то ерунды?

– И как, мне теперь прикажете идти? – женщина веером ткнула в каблук, – хромать или скакать на одной ноге?

Радомиру стало неловко, осознавая, что он чего-то просто не понимает. Возможно, между супругами сегодня уже произошла ссора, продолжение которой он наблюдал в настоящий момент. Ведь Цилия слыла довольно благоразумной женщиной, а тут явно налицо капризы недалёкой дамочки. Князь извинившись, отошел, но слова всё-таки донеслись до его слуха:

– Ты желаешь, чтобы я выглядела некрасиво, да? – твердо сказала женщина, – признайся, Лукиан?

– Что ты, дорогая! Но если настаиваешь, уходим.

– Вот и замечательно, – согласилась Цилия, вложив свои пальцы в ладонь мужа.

Радомир посмотрел им вслед, заметив, что обе туфли остались стоять на месте , где только что была императрица. Это могло означать только одно. Женщина не желала хромать на глазах очередной зарвавшейся фаворитки, посмевшей позволить себе открыть бал вместе с императором. Цилия не была мстительной, но прощать подобное точно не умела, судя по вылетающим из дворца охотницам за вниманием Лукиана IV. Как ни странно, но сам монарх, похоже, был рад такой периодической смене молодых женщин.

Но оборотню было уже всё равно. Пообщавшись с двумя партнёрами по торговле, князь покинул благотворительный бал, успев заметить, как виконт выводит девушку для танца, а Стелла бросает ехидные взгляды в сторону этой парочки. Рука тут же скользнула по нагрудному карману, дабы убедиться, что покупка по-прежнему на месте и ждёт своего часа.

Князь заехал в свой дом, сбросил одежду, в которой присутствовал на императорском балу и застыл у раскрытого окна, вдыхая холодный воздух. Он не дал приказ отдыхать, а потому сопровождавшие его охранники не ложились спать ни один, несмотря на позднюю ночь. Ещё счастье, что у Цилии сломался каблук, иначе пришлось бы извиняться, дабы покинуть этот бал. Зачастую данные мероприятия заканчивались только под утро, возможно, так будет и в этот раз, но без него. Что-то гнало князя, какая-то смутная тревога и это необычное ощущение, как ни странно Радомир связывал с Ярославой.

– Выезжаем через полчаса, – бросил он в коридоре Росляру, у которого тоже промелькнула улыбка в ответ. Скучает по своей женщине, это понятно.

Князь, без обычной свадьбы, без какого – либо человеческого обряда тоже с трудом переносил это расставание, но всё-таки это было терпимо. Прекрасно понимая, что стоит Ярославе стать его женой и всё усугубится. Зверь никогда не отдаст и не отпустит свою пару, а обретя её полностью, глотку перегрызёт любому, посмевшему оспорить это право.

***

Ярослава

В общем коридоре её не было. Не было и Ярополка.

В столовой так же детей не оказалось, как и на кухне.

В тренировочном зале – пустота и только огромный кинжал торчал в мишени, как раз в самом центре истрёпанного ”яблочка”.

Выглянула на улицу, заметив вдалеке Марфушу, разговаривающую с местной кухаркой, с которой она, кажется, успела познакомиться. Но Ксюши и Ярика рядом с ними не было. Начинало темнеть, но это я видела хорошо, так как вокруг замка поддерживалось достаточно приличное освещение.

Я поторопилась обратно, попеременно спрашивая слуг, не видели ли они детей, но все отрицательно кивали головами.

Выскочила на улицу, но как нарочно, никого, только вдалеке виднелись рабочие.

Опрометью бросилась на задний двор, через тот самый проход, где я несколько раз ходила смотреть, как тренируются взрослые воины, в том числе и князь. Но сегодня ничего подобного не было, и только Властислав сидел и чистил своё оружие, смеясь над какой-то шуткой товарища. Важан стоял вдалеке и вместе с незнакомым воином прилаживал чучело, в которое, возможно, будут метать ножи.

– Леди? – удивленно произнёс княжич и легко поднялся, приближаясь мне навстречу.

Вероятно, мой встревоженный вид слишком озадачил его, что было неудивительно. Зимой, в платье, я смотрелась неуместно на улице, но мне было абсолютно всё равно. Даже холод через домашние туфли воспринимался как нечто отдалённое, неприятное, но не главное.

– Что-то случилось? – старший сын Радомира возвышался надо мной как гора, и это я чувствовала себя ребенком перед ним сейчас, а не наоборот.

– Дети, я не знаю где они, – почувствовала, что губы сейчас дрогнут, а потому их просто сжала. – На месте нет Ксюшиной одежды, а я всё обыскала.

– Пойдёмте, – он схватил меня за руку и потащил за собой, а я и не сопротивлялась. Мы прошли заново все помещения, где могли бы быть дети, включая нашу и Ярополка комнату, но безрезультатно. Слуги уже со вниманием и беспокойством поглядывали в нашу сторону, кое – кто бросился проверять гостевые покои, но, похоже, тоже безуспешно, так как пока никто не принес ни одной доброй вести.

– Я их чувствую, – пробормотал нахмуренный Властислав, закрывая кабинет отца, куда мы заглянули на всякий случай, – но запаха слишком много. И не удивительно, дети весь день носились по коридору. Так! – вдруг сказал он, – ждите меня тут.

Меряя шагами коридор в отсутствии Властислава, я не сразу заметила появившегося золотистого с рыжиной на шерсти молодого зверя, который мягко приблизился ко мне, словно он вовсе не ступал по полу, а летел по воздуху.

– Арр, – рыкнул он и отправился прочь, периодически оглядываясь, скорее всего подзывая меня идти за собой. Затем мы вышли на широкую каменную лестницу, и рысь умчалась куда-то мимо башни. Я же, как не старалась, догнать её не смогла. Усевшись прямо на ступени, попыталась выровнять своё сбившее дыхание, но ощущала лишь биение сердца в собственных ушах.

Ксюша, девочка моя, Ярик, где же вы?

Внезапно шум, раздавшийся откуда-то из темного коридора, ведущего мимо лестницы в башню, привлек мое внимание, и я встала, чтобы понять, что происходит. Полумрак, царивший тут и темнота на улице, не давали возможности рассмотреть всё как полагается. Придерживаясь рукой за стену, я проследовала на шум, постепенно различая детские голоса.

– Но Властислав! Я ведь привел Ксюшу в свою сокровищницу! Чего ты сердишься? Завтра у неё день рождения и мне хотелось сделать ей приятное!

– Арр, – приглушенный голос рыси был ему в ответ.

– Властик? – приглушенный настороженный голос Ксюши был таким непохожим на себя, что я остановилась, не обращая внимания на слезы, что всё-таки потекли у меня по щекам. Но это от счастья, что дети нашлись, это можно. – А мама где? Она тоже нас ищет?

– Арр, – укоризненно прорычал старший княжич и я удивилась. Оказывается, сколько слов могут означать эти несколько букв.

– Ага, леди тоже ищет, – перевёл расстроенный Ярополк. – Переживает.

– Мамочка, – тихо произнесла Ксюша и в её голосе мне показались ноты раскаяния.

– Ксюш, Ярик, – позвала я из своей темноты, осторожная шагая, и уже спустя несколько секунд мне навстречу вышла троица. Властислав, в шею которого вцепилась Ксюша, а с другой стороны Ярополк. Младший княжич нес зажженную свечу, вставленную в стакан под стеклянным колпаком.