Заря над Скаргиаром

Пролог

Сначала несколько слов о месте действия. Все события этой книги происходят в Скаргиаре, который представляет собой полуостров, расположенный к юго-западу от некоего материка и соединенный с этим материком узким перешейком. Поперек перешейка расположен Алагер, или Белая Степь. Климат Алагера суров: холодная снежная зима сменяется сухим знойным летом, к тому же в степи постоянно дуют сильные ветры. С юга Алагер окаймляют горные хребты: Баяр-Хенгор, Броглон и Фалькатар, отгораживая перешеек от основной части Скаргиара, так что Скаргиар относительно изолирован.

К юго-западу от горной страны Баяр-Хенгор расположено внутреннее море Асфариг. Благодаря притоку воды из главных рек Скаргиара – Ривалона, Амалькаделира, Юнграй и Эрердуна, берущих свое начало в ледниках горных хребтов, вода в море слабосоленая и пригодна для питья. С внешними морями море Асфариг соединяется Гуаранским проливом.

Климат Скаргиара разнообразен. Помимо упомянутых горных стран с типичным для них холодным и сухим климатом, на юго-востоке и крайнем западе Скаргиара расположены целинные и солончаковые степи. Восточное побережье моря Асфариг в дельте рек Амалькаделир и Ривалон покрыто лесами, а в нижнем течении Ривалона раскинулись плодородные луга, покрытые редколесьем.

Фауна Скаргиара представлена множеством видов, начиная с простейших и заканчивая млекопитающими. Но для нашего повествования особый интерес представляет один любопытный вид, который занимает в иерархии живых существ этого мира высшую ступень. Речь идет об авринах.

Аврины в некотором отношении похожи на людей: у них, как и у нас, одна голова, две руки и две ноги. Они обладают развитым речевым аппаратом и способностью к абстрактному мышлению. Но, в отличие от Homo sapiens, их наследственность гораздо более подвижна и допускает такие мелкие отклонения анатомии, как различное число пальцев на руках и ногах, наличие или отсутствие роговых выростов на определенных частях головы, разную длину хвоста, а также прочие различия в строении скелета. Количество пальцев на руках у них колеблется от трех до шести, на ногах – от одного до четырех.

Тела авринов покрыты шерстью. В основном шерсть гладкая и короткая, плотно прилегающая, но бывает, что на разных участках тела и в особенности на голове шерсть длиннее. Цвет шерсти может быть самый разный, но в основном преобладают светлые тона.

Все эти особенности объясняются тем, что аврины произошли от различных предков. Эти предки, принадлежавшие к разным видам, могли свободно скрещиваться между собой, поскольку понятия не имели о теории Дарвина. В результате оказалось, что аврины вобрали в себя понемногу от всех зверей, населявших Скаргиар. Но, произойдя от зверей и обретя способность мыслить и говорить, аврины осознали свою звериную сущность и поспешили отмежеваться от нее, гордо назвавшись мыслящими (что в переводе и означает «аврины»). Они стали отрезать себе хвосты, чтобы на всю жизнь поставить на своих телах знак принадлежности к высшей породе.

Аврины чувствовали, как зыбка и непрочна та грань, которая отделяет их от животных. Немало было в истории примеров, когда потомство авринов и животных становилось авринами и занимало в обществе подобающее место. Но этого старались не допускать, ограждая всевозможными табу. Еще больше было примеров, когда дети авринов в силу своей недоразвитости не могли говорить или не обнаруживали достаточных умственных способностей, чтобы считаться авринами. Таких детей без сожаления выкидывали, и они по большей части погибали. Этим сравнительно простым, хотя и жестоким путем общество избавлялось от умственно отсталых.

Сначала аврины жили небольшими группами, питались кореньями и ловили всякую живность. Но впоследствии, развиваясь, они стали объединяться в поселения, строить себе жилища, а затем приручать диких животных.

Первыми одомашненными животными сталигропалы. Их разводили ради мяса и шкур, а когда аврины изобрели ткачество – и ради нежного тонкого пуха, растущего у них на шее и животе, из которого получали пряжу.

Осев на земле, аврины стали выращивать данар – род злака, а также овощи – гильян и пину. Вблизи гор, где залегали руды, аврины научились выплавлять металлы, а на реках – строить лодки. Те же, кто жил в степях, приручили берке.

Берке были намного норовистее гропалов. Ели они растительную пищу, но если на них нападал хищник, равный им по силам, они терзали его зубами. До этого, правда, дело доходило редко: берке были очень резвы и могли бежать много часов подряд без устали. Именно это и побудило авринов приручить их, чтобы ездить на них верхом и перевозить разные грузы.

Ко времени приручения берке общество авринов уже начинало утрачивать свою однородность: одни становились богаче и брали других к себе в услужение. Многие аврины сами выбирали себе управителей, которые должны были заботиться о делах общины и за это получали от нее плату. Сначала управителей выбирали на определенный срок, но потом они стали избираться пожизненно и получили право передавать свою власть и обязанности по собственному усмотрению. Управители отдельных общин также выбирали себе начальников, и это привело к образованию княжеств.

Князья начали спорить между собой за лучшие земли и воевали из-за этого. Одни князья побеждали других и брали их народ под свою опеку. Те, кому удавалось установить свою власть на возможно большей территории, становились королями.

Были у авринов также культы и религии. В их пантеоне были крупные божества, в которых верили все, боги средние – покровители какой-нибудь местности, и мелкие божки, вплоть до фетишей, которые могли принадлежать семье или даже одному аврину.

Главных божеств было три: Матена, Нур и Ранатра. Первые два бога принадлежали свету и олицетворяли женское и мужское начала. Ранатра же считалась божеством тьмы и была двуполой, но об этом редко вспоминали и приписывали ей женскую суть.

Все три божества произошли из первозданной серой пустоты и долго делили сферы влияния. В результате Матена стала богиней неба, Нур – богом земли и воды, а Ранатра – богиней подземного мрака, который, как считали в Скаргиаре, отделен от земной поверхности скритом, представляющим собой очень прочный каменный щит.

Соответственно своей стихии каждое божество имело свою магию и свой характер. Матена, как богиня верхнего мира, управляла луной, звездами, облаками, дождями, ветрами и радугой, покровительствовала искусствам, будила в авринах стремление ко всему неземному и возвышенному, развивала интуицию и мечтательность.

Нур, как покровитель среднего мира, был богом земледельцев, ремесленников и всех, кто занимался науками. Солнце, единственное из всех небесных светил, принадлежало к его стихии, поскольку считалось связанным с землей. Нур благоволил земным радостям и бесхитростным утехам, в отличие от вычурной Матены.

Культ Ранатры возник позже первых двух. Ранатра издревле считалась злым божеством, которое имело под своим началом легион чертей и демонов и несло с собой несчастья и болезни. Но впоследствии аврины стали обращаться к Ранатре для наведения порчи на своих недругов.

Каждый аврин от рождения подпадал под покровительство одного из божеств в соответствии с временем суток, когда он родился. Рожденные днем считались детьми Нура, рожденные ночью – детьми Матены, ну а детьми Ранатры становились те, кто появился на свет во время солнечных и лунных затмений. Считалось, что божество-покровитель влияет на характер своих детей и передает им свои черты.

Религиозные догмы и положения были изложены во многих источниках, но главным из них по праву считается книга Нагана-Сурра. Эту книгу признают представители всех культов Скаргиара.

Помимо главных богов существовали также боги – покровители городов (обычно это были духи их основателей), духи гор, степей, лесов, рек, озер, охранители отдельных домов и индивидуальные божки. Им поклонялись, особенно те, чья жизнь была тесно связана с природой: земледельцы, охотники, скотоводы, а также путешественники.

До некоторого времени у авринов не существовало единого летосчисления, и они пользовались самыми разнообразными системами, если вообще пользовались какими-либо системами. За точку отсчета бралось какое-нибудь заметное событие, вроде засухи или землетрясения. Зачастую аврин отсчитывал годы от собственного дня рождения. Впоследствии за точку отсчета был принят год начала записей в Первой Летописи, которую начали вести в Вишере – большом культурном и религиозном центре на озере Лагват. Оттуда эта система отсчета распространилась по всему Скаргиару.

Кроме системы Первой Летописи, в Скаргиаре существуют и другие системы, например, системы отсчета лет с момента образования какого-то государства. Но этими системами пользуются только для архивов и в особо торжественных случаях, потому что при согласовании систем возникают определенные неудобства. К тому же, такие древние королевства Скаргиара, как Гедрайн и Буистан, не могут пользоваться этими системами по той простой причине, что никто не знает, когда они были основаны.

Год у авринов делится на двенадцать месяцев, в каждом месяце у них двадцать четыре дня – по шесть дней в каждой из четырех недель; итого – 288 дней. Всего в году 292 дня, и четыре оставшихся дня называются Первым Днем весны, лета, осени и зимы соответственно. Год начинается весной, и Первый День весны значит для авринов то же самое, что для нас – Новый год.

В скаргиарских сутках двадцать четыре часа, в часе – шестьдесят минут. Вся система счисления у авринов связана с числом 12: это объясняется тем, что именно двенадцати кратно количество пальцев на руках у большинства авринов. Так и в авринском веке не сто, а сто сорок четыре года – двенадцать раз по двенадцать.

Все аврины принадлежат либо к мужскому, либо к женскому полу. Различия между полами не так заметны, как у людей; главное внешнее отличие заключается в том, что у самок на груди находятся развитые молочные железы. Непосредственно же половой аппарат у особей обоего пола заключен в брюшной полости и снаружи не виден. У большинства авринов внизу живота и в области промежности шерсть не так густа, как на других участках тела. Появление первой набедренной повязки связано прежде всего со стремлением защититься от холода, а не с сексуальными табу, призванными ограничить рост популяции, как полагают некоторые. Первоначально нагота не была для авринов чем-то запретным и неприличным; только впоследствии, когда одежда обрела функции сословных различий, нагота постепенно перешла в разряд табу. До сих пор в Скаргиаре во многих социальных группах этому не придают большого значения, и даже в среде аристократии неприличной считается не сама нагота, а только подчеркнуто сексуальное поведение, ее сопровождающее. Если такое поведение отсутствует, отсутствует и табу.

Язык у авринов сначала был общий, но впоследствии отдельные группы авринов обособились, и возникли различные диалекты. Ко времени нашего повествования аврины разделились на отдельные народы, каждый из которых пользовался своим языком. В разные периоды своей истории аврины пользовались различными алфавитными системами, однако все они были несовершенны и не отвечали требованиям языка. Со временем был найден наилучший вариант, ставший общеупотребительным для всего Скаргиара. Этот алфавит был составлен в Валиравине – монастыре в Баяр-Хенгоре.

Вот те немногие сведения, которые необходимо знать о Скаргиаре и его обитателях, прежде чем проникнуть за завесу времени и пространства, что скрывает от нас славные деяния героев других миров и эпох. Загадочный мир, такой далекий и в то же время неуловимо близкий, раскроет свои тайны перед каждым, кто осмелится стереть черту, отделяющую реальность от фантазии, и погрузиться в пучины неизведанного.

Словарь названий и собственных имен Скаргиара

АбакАр НорлО – настоятель Валиравины

АврИн – мыслящий

АгаджарАйн – столица Гедрайна

АгрОлин – министр Эстореи по горному делу

АйларОлла – столица Корвелы

АкреОл – крепость в Эсторее

АлагЕр – Белая степь

АлАрия – местность

АлИм – некий дед-выпивоха

АльбаргИйн – привратник у ворот Агаджарайна

АльтсЕрг – сайрольский князь

АльфарИйт – река в Гедрайне

АмалькаделИр – река в Корвеле

АмейдОл – звезда

АнгвИлла – принцесса, дочь короля Лиэрина

АОлан ВалесиАр – король Эстореи

АрваджЕн грИл – доброе утро по-броглонски

АргАс ГебИр – военачальник королевы Геренат

АргелЕн – королевство

АрморелИна – город в Корвеле

АртаринОр – город в Эсторее

АскЕр – гора, а также аврин, названный в ее честь

АсфарИг – море

АткАр – столица Аргелена

АтларИн ИлезИр – куртизанка в Паореле

Атра – денежная единица, равная 1/144 лериза

БайОр – город в Гедрайне

БаЯр-ХенгОр – нагорье

БелезигОр – министр Эстореи по строительству

БеркЕ – непарнокопытное животное, одомашнено

БесалОн – буистанский вельможа

БирхАз – пепельная птица с бельмами на глазах

БолОр – поселение в Гизене

БрегАн – город на Каменном Пути

Брей – река в Эсторее

БрианОр – военачальник Брегана

БрОглон – нагорье

БуистАн – королевство

ВалиравИна – монастырь в Баяр-Хенгоре

ВальдЕр – местность

ВилОзия – город на побережье моря Асфариг

ВиреОн-Зор – королевский дворец в Паореле

ВишЕр – монастырь, культовый центр

ГадерАн – дворец Аскера в Паореле

ГаОрин – верховный жрец храма Нура в Паореле

ГарЕт – крепость в Аргелене

ГарилАф – броглонский авантюрист, агент Эргереба

ГаЭр – птица, одомашнена, используется как почтовая

ГедАр ФУльмар – король Аргелена

ГедрАйн – королевство

ГеренАт – королева Аргелена

ГизЕн – местность

ГильенОр ДервиАлис – маршал Эстореи и главнокомандующий

ГильЯн – овощ

ГИна – мера расстояния

ГлерИн – болотистая местность

Глид – река к востоку от Глерина

ГлиОна – плакучее дерево

ГонхИрн – министр Эстореи по науке

ГралО – монах в Валиравине

ГропАл – парнокопытное животное, одомашнено

ГуарАн – пролив между Эстореей и Аргеленом

ДанАр – злак

ДаргахИр сатхАф – доброе утро по-аргеленски

ДариОла – принцесса, дочь короля Лиэрина

ДаЭра – остров на юго-западе Эстореи

ДжамЕн – король Аргелена

ДжилгАр – хищная птица

ДзоОрейн – город в Гедрайне

ДрилИн – птица, одомашнена

Дрир – некий предатель

ЗАльта – служанка в Виреон-Зоре

Заль-Фхар – королевство

ЗилгУр – секретарь Эргереба

ЗинтИр – горничная Аскера

ИгерсИн ИстИлис – король Буистана

ИктЕр СезирЕль – министр Эстореи по делам культов и религий

Ила – дерево с розовой древесиной

ИсгенАр – столица Буистана

КадИз РинАр – первый советник короля Аолана

КаленсОр – комендант Фан-Суор

КангЕйр – командир гедров, союзников эстеан

КарлиЭн – болотное дерево

КеильмАс – город в Буистане

КенО – учитель Сиа, отшельник

КерЕя – опасная заразная болезнь

КорвЕла – королевство

КорлОн – комендант Гарета

КралИз – монах-историк в Валиравине

КулятуУр – соленое озеро в Скаларе

КУне-Харф – город (теперь Коннегарф)

ЛабеОн – принц, сын короля Аолана

ЛагАстер – полковник в Гизене

ЛагвАт – озеро

ЛагреАд – оружие, копия Стиалора

ЛАйрна – кормилица Моори

ЛаргАн – хищник

ЛатриЭль – паж принцессы Дариолы

Лерг – оружие

ЛерИз – денежная единица

ЛесгалИр – министр Эстореи по ремеслам

ЛиалурИн – загородная резиденция королей Корвелы

Лийр РиайлОт – король Гедрайна

ЛийярИла – принцесса, дочь короля Лиэрина

ЛинекОр – дворецкий Аскера

ЛиО – имя главного героя

ЛИрна – служанка в Виреон-Зоре

ЛИтта – горничная Дариолы

ЛиэрИн КлавигЕр – король Корвелы

ЛогОнник – трава

Ман-ГосАр – нагорье

МатЕна – высшее божество

МаэркЕл – город в Эсторее

МенреЭл ГалОр – советник по финансам и казначей Эстореи

НагАна-СУрра – священная книга

Нур – высшее божество

ОрмУн – река в северном Аргелене

ОтЕра – город на побережье моря Асфариг

ПаорЕла – столица Эстореи

ПЕлвис – камердинер Дервиалиса

ПилОр – крепость в Эсторее

ПИна – овощ

РавАлль – комендант Пилора

РавИль – пушистый грызун

РАйлис – птица

РайнгИр – верховный жрец Матены, преемник Сезиреля

РамАс ЭргерЕб – первый советник королевы Геренат Фульмар

РанАтра – высшее божество

РивалОн – река

РивИн – король Корвелы, отец короля Лиэрина

РИгал – ученик Кено

РисгеИр – принц, сын короля Игерсина

Ронз – светло-серая морская птица

РоОглор – офицер в Пилоре

СайрОл – степь

Сар-СиргИт – звезда

СельфЭр – берке Аскера

СИа – некая энергетическая субстанция

СкАлар – местность

СкаргиАр – общее, "Юго-Запад"

Скрит – каменное основание мира

СоОгран – некий краснобай

СорийлАт – трава

СтиалОр – тайное оружие королей Корвелы

СуарОн – церемониймейстер в Виреон-Зоре

Сур – дерево с кривыми ветвями

СфалиОн – маршал Эстореи, преемник Дервиалиса

Схет – дерево с прочной древесиной

ТАрра – остров и город на нем

ТельгефИр – звезда

ТемОр – король Эстореи

ТЕндо ЭрфилАр – мастер-оптик, создатель Лагреада

ТерАйн ГалОйр – гедрайнская воительница, эсфрин

ТергОлль – звезда

УргУбд – броглонский колдун

УриЕлла – королева Корвелы, супруга короля Лиэрина

УэрлЕрион – город в Корвеле

ФалькатАр – нагорье

Фан-СуОр – крепость на острове Заклятом

ФаринтАр – начальник стражи короля Аолана

ФАрхан – остроглазый

ФаэслЕр СаргОло – куртизанка в Паореле

ФеарОл – звезда

ФейриАн – дворецкий Аскера в Гадеране

ФенЕстра – крепость в Эсторее

ФИйрон ЛароОр – дядя Моори

ФилАна – старуха, служанка Аскера

ФогенАль – министр Эстореи по торговле

ФуэрЕн – король Эстореи

ХабЕт – хищник

ХагелОн – город в Эсторее

ХалисАр – буистанский принц

ХаскарЕль – королевский дворец в Паореле

ХофтАр – верхняя одежда

ЦелЕрио – струнный щипковый музыкальный инструмент

ЧерИн – аргеленский дипломат

ШергИз – местность

ШерЕйм – река в Гедрайне

ЭбАс – монах-химик в Валиравине

ЭгрЕтта – королева Эстореи, супруга короля Аолана

ЭдельрИв – камердинер короля Аолана

ЭймЕрия – некая шлюшка

ЭларЕб – министр Эстореи по земледелию и садоводству

ЭлианАра – принцесса, дочь короля Лиэрина

ЭллезЕр – король Эстореи

ЭрлАн МоОри – друг Аскера

ЭсторЕя – королевство

ЭсфрИн – странствующий воин

ЭулИна – принцесса, дочь короля Темора

ЮнгрАй – река в Баяр-Хенгоре

Времена года и месяцы

Весна – лирен

Лето – астеф

Осень – вине

Зима – уарат

Январь – кутуарат

Февраль – вендуарат

Март – немлирен

Апрель – кутлирен

Май – вендлирен

Июнь – немастеф

Июль – кутастеф

Август – вендастеф

Сентябрь – немвине

Октябрь – кутвине

Ноябрь – вендвине

Декабрь – немуарат

ЧАСТЬ 1
О культах, явных и тайных

Глава 1

Горы стоят, седые и безмолвные. Ветер, только ветер овевает их заснеженные вершины, разгоняя утренний туман. Взошедшее солнце золотит неприступные пики, что гордо вздымаются к самому небу. Баяр-Хенгор… Вершина мира, обитель вечных тайн и небесного покоя. Строгие и величавые стоят горы, взирая на проходящие мимо века, и словно бросают вызов времени, неспособному их изменить.

Да, не таким спокойным был Баяр-Хенгор в морозную зимнюю ночь, когда разразилась та гроза. Любая гроза зимой в горах – большая редкость, а уж такой грозы, как эта, не упомнят и старожилы. Даже в летописях Валиравинского монастыря за всю историю его существования – а существует он уже более двух тысяч лет – такого случая не записано.

Гроза пришла с запада. Вечер накануне был тих и ясен, по небу скользили легкие розовые облачка, подсвеченные заходящим солнцем, а воздух был так прозрачен, что далекие сизые горы, казалось, можно достать рукой. Но вот сгустились сумерки, и когда последний отблеск зари погас на небосклоне, из-за гор налетел ураган. Небо потемнело в один миг, и звезды проступили на нем, повиснув редкими огнями в черной пустоте. Клочковатые разорванные тучи, принесенные ураганом, проносились по небу и повисали над головой, постепенно заслоняя белесой пеленой и звезды, и небо до самого горизонта. На горы опустилась кромешная тьма, воздух стал спертым и влажным, как в подземелье. И вот среди этой кромешной тьмы на западе, сначала очень далеко, затем ближе, пробежала огненная зарница, слегка осветив края зубчатых пиков.

И тут разразилось. Первая молния, прорезав тучи, ударила наискось в гребень ближайшей горы, и вслед за нею грянул гром, рокоча и отдаваясь стоголосым эхом во всех ущельях и пропастях. Ударила вторая молния, за ней третья, а потом уж было и не разобрать, где кончается одна вспышка света и начинается другая. Гром гремел, сотрясая горы, камни сыпались вниз, белый пляшущий огонь молний озарял все вокруг. От вершин откалывались целые скалы и медленно катились по склонам, исчезая в пропастях.

Гроза ходила кругами, тучи все плотней сбивались в кучу, с непонятным упорством посылая молнии в одно и то же место. На вершине одной горы огонь плясал непрерывно, и молнии с грохотом вонзались в ее макушку, словно стремясь разрушить ее до основания. Но гора стойко выдерживала бешеный натиск, поглощая все молнии своими бездонными недрами.

Огненная вакханалия продолжалась до утра. Лишь только первый луч солнца сверкнул с востока, все вмиг прекратилось. Ветер разметал по небу тучи, очистив место восходящему светилу. Солнце озарило картину разгрома: везде на прежде девственно гладком снегу виднелись борозды от падавших камней, растущие там и сям суковатые деревья были опалены небесным огнем, и сами вершины гор словно стали ниже. Только та гора, в которую молнии били с особенной силой, стояла незыблемо, словно и не было ничего.

И тут на самой вершине горы что-то зашевелилось. Странное, невиданное дотоле существо подняло голову и открыло свои огромные глаза. Они казались почти черными, но первый луч солнца проник в них и высветил их бездонную глубину, синюю, как воды горных озер. Существо оглянулось вокруг, вдохнуло морозный воздух и попыталось встать, но, поскольку оно лежало на самом гребне пика, то тут же съехало вниз, пропахав снег. Скатившись на уступ скалы, существо осторожно встало на четыре конечности и начало спускаться с вершины, едва нарушая гладкую поверхность снега неглубокими следами. Оно спускалось по восточному склону горы, не зная, что ждет его впереди.

А впереди, за перевалом, окруженный со всех сторон пропастями и ущельями, стоял Валиравинский монастырь. К нему вела одна дорога, достаточно широкая, чтобы по ней могли пройти вьючные животные, но слишком узкая даже для двуколки. Валиравина считалась обителью мудрости и находилась на краю света, вдали от мирских соблазнов. Туда отправлялись либо ища уединения, либо в поисках убежища, либо в ссылку. Валиравинский монастырь был посвящен богине Матене, одному из главных божеств Скаргиара. В монастыре в свое время нашли приют многие выдающиеся личности, и почти все они изложили свой жизненный опыт в книгах. Валиравинская библиотека считалась одной из лучших: в ней хранились книги из всех отраслей знаний.

Нынешним настоятелем монастыря былАбакар Норло. В молодости он был большим идеалистом и отправился в Валиравину простым послушником, чтобы найти здесь высшую мудрость. Его религиозное рвение было так велико, что уже через год он стал монахом, через пять лет был посвящен в таинства, а вскоре по единодушному решению совета стал настоятелем, сменив умершего предшественника. Но, достигнув столь высокого сана, он не обрел покоя в душе: по долгу службы обмениваясь письмами с настоятелями других храмов, он с ужасом обнаружил, что их помыслы направлены вовсе не на приумножение духовных сокровищ, а на стяжание мирских благ.

Поиски высшей мудрости Норло продолжал еще некоторое время, пока не понял, что это ему не по силам (может, это и есть высшая мудрость?) Потеряв смысл жизни, он разочаровался во всем. Ему хотелось покинуть горы и этот монастырь, где произошло крушение его идеалов, и окунуться в мир, прожить оставшуюся жизнь в гуще событий. Но в то же время Норло боялся, что жизненный поток сметет его в сторону, выкинув на обочину жизни: за эти годы он привык жить с уверенностью в завтрашнем дне. И он ждал какого-нибудь знака свыше, какого-то события, которое позволило бы ему стать кем-то большим, чем просто настоятель монастыря, затерянного на краю света, не завоевавший себе ни громкого имени, ни авторитета в религиозной среде.

Такое событие произошло на третий день после памятной грозы, а именно 23-го вендуарат 2166 года Первой Летописи, в предпоследний день зимы. Монах, стоявший сегодня на дежурстве у ворот монастыря, поднялся на крепостную стену, чтобы посмотреть, все ли спокойно вокруг. Утреннее небо розовело, легкий ветерок шевелил полы рясы монаха. Он потянулся и сладко зевнул, прикрывая рот рукавицей.

Сзади раздался смешок.

– Смотри, Грало, как бы молния в рот не залетела, – это был другой дежурный.

– Ничего, небось не залетит. Утро ясное, – невозмутимо ответил Грало. – А ничего тогда гроза была, правда?

– Да, верно. Натерпелись мы страху. Блеск, грохот, – прямо светопреставление. И хоть бы капелька, хоть бы снежинка, – удивительно.

– Это еще что! Ты тогда убежал, испугался, а я до самого утра тут сидел, пока не стихло. Так я тебе скажу: сначала молнии эти лупили куда попало, а потом тучи как стали над горой Аскер, и – точнехонько в вершину.

– Врешь!

– Не вру, Матеной клянусь.

Монахи некоторое время постояли в молчании, обдумывая сказанное. Вдруг один из них вскрикнул, указывая куда-то вниз.

– Смотри! Пока мы тут зевали, к нам подвалили гости.

– Какие такие гости? Никого не вижу.

– Да ты не туда смотришь, вон – левее!

И точно, внизу, на дороге, что-то двигалось. Пик горы затенял эту часть дороги, и потому нельзя было разглядеть, что там движется. Монахи, сколько ни напрягали зрение, не могли пока ничего разобрать. Грало сделал шаг назад от края стены и веско сказал:

– Одно ясно: это не из авринов. Ни тебе берке, ни котомки за плечами, и двигается как-то странно.

Между тем нечто, шедшее по дороге, вышло из тени, и монахи смогли его как следует рассмотреть. Ничего подобного они в своей жизни не видели. Животное (а монахи решили, что это было именно животное) отличалось удивительным изяществом. Его короткая нежная шерсть была белой, но не просто белой, а имела голубовато-молочный оттенок; на голове красовалась пара причудливо загнутых рогов с четырьмя отростками; на задних ногах было по одному копыту, а на передних были пальцы, но монахи не могли сказать, сколько их было.

Животное шло пошатываясь и время от времени падало в снег. Силы его, похоже, были на исходе, а подобранный живот наводил на мысли о том, что оно давно ничего не ело. Перемигнувшись, монахи решили забрать диковинку в монастырь. Они спустились со стены, открыли ворота и, вооружившись хорошей сетью, направились к зверю. Словить его было совсем не трудно; набросив сеть, они потащили животное внутрь. Оно так обессилело, что даже не предпринимало никаких попыток освободиться.

Монахи втащили свою добычу в главный зал монастыря, называемый Молитвенным, и пододвинули поближе к огню. Все, кто был в монастыре, сбежались посмотреть на зверя. Пришел и настоятель. Наиболее старые и уважаемые монахи разместились на скамьях вокруг и стали судить да рядить, что же это такое. Мнений было много; все, однако, сошлись на том, что это не аврин, как они сами, а простое животное, потому что никакой мыслящий не отправится в путь по горам без одежды и провианта. Однако Норло сказал:

– Пусть оно сперва очнется, а там посмотрим, может оно говорить или нет.

Грало подошел к животному и принялся выпутывать его из сетки. Вытряхнутое, животное растянулось на полу, бессильно откинув назад голову. Грало пнул его ногой в надежде, что это приведет его в чувство, но его усилия были напрасны: животное не подавало никаких признаков жизни.

– Околело, никак! – охнул он, наклоняясь над ним. – И не дышит вроде…

– Жалко, если подохнет, – зашумели монахи. – Братья, дадим ему имя! Как сказано в Нагана-Сурра, «да наречется именем земным и да останется на земле сей», и пусть будет по словам нашим. Скорее, дадим ему имя! Отец Абакар, вы – наш глава, и вам мы предоставляем это почетное право.

Настоятель принял глубокомысленный вид, но, не долго думая, сказал первое, что пришло в голову:

– Наречем его Лио. По-моему, неплохое имя.

– Точно, неплохое! – тут же согласились монахи, которым годилось хоть какое-нибудь имя, лишь бы животное не подохло раньше времени.

И в самом деле, помогло ли имя или же тепло огня наконец разогнало застывшую кровь, но животное зашевелилось. Подняв голову, оно взглянуло на монахов, и взгляд этот поразил их в самое сердце. Темно-синие бездонные глаза смотрели так, словно пронзали душу насквозь и могли проникнуть в ее самые сокровенные глубины.

– Фархан, – прошептали монахи в смятении, опустив головы.

И животное запечатлело в своей памяти это слово, которое на хенгорском языке означает «Остроглазый».

Настоятель не выдержал первым.

– Ну что ты все смотришь? – раздраженно спросил он. – Заберите его куда-нибудь, что ли. Грало, пристрой его в сарай к прочей скотине.

– Пошли, Лио, – сказал Грало, – отведу-ка я тебя к нашим монастырским берке.

Зверь встал на задние лапы, качнулся несколько раз из стороны в сторону, затем расправил плечи, выпрямился и пошел, как ни в чем не бывало. Монахи беззвучно ахнули, покачали головами, но ничего не сказали.

Грало и Лио вышли из Молитвенного зала, прошли комнату поменьше, миновали коридор, кладовые, кухню и вышли в маленький внутренний дворик, где обычно разгружали берке. С левой стороны двора и напротив выхода из коридора, по которому они прошли, размещались сараи, где стояли берке, а направо был спуск к монастырским воротам.

Грало открыл дверь в сарай. Оттуда вылетело облачко пара, повеяло сеном и навозом. Берке стояли хвостами к проходу и жевали зерна данара. Грало провел Лио к крайнему стойлу слева, в самом конце прохода, набросал на пол сена, положил зерна в кормушку и ушел.

Над кормушкой было маленькое окошко, выходившее во двор. Лио сразу занял позицию у этого окошка. Во двор выбежали поварята; один держал в руке стянутый на кухне пирожок, а другие с веселыми криками гонялись за ним. Потом вышла рослая и толстая бабка в засаленном переднике, схватила воришку за ухо, дала ему по шее и увела на кухню.

Один из ребятишек увидел нос Лио в окне.

– Эй, малявки, чей это там нос торчит из окна? Совсем как у старого Эбаса!

– Да чего это Эбас будет делать в сарае? Он, как обычно, корпит над своими скляночками, – сказал кто-то из ребят: Эбас был химиком.

Детей разбирало любопытство, и они, открыв дверь сарая, просочились внутрь, стараясь производить поменьше шума. Когда они увидели Лио, возгласам не было конца. Дети наперебой обсуждали его внешность, тараторя без умолку. Кто-то из ребят показал язык, и Лио сделал то же самое.

– Смотрите, да он дрессированный! – завопили они.

Это было даже интереснее, чем приезд каравана с провизией. Откуда-то появился мяч, и дети стали перебрасывать его между собой, а затем кинули к Лио. Он поймал мяч в правую руку (о том, что это руки, у детей сомнений не было, так как на каждой было по четыре пальца и большой палец отстоял вбок от остальных). Лио кинул мячик назад. Одна девочка водрузила мяч себе на нос и сделала с ним пару шагов, а потом бросила его Лио. Тот поймал мяч носом и, продолжая удерживать его на носу, сначала сел на пол, а затем и лег. Мотнув головой, он кинул мяч обратно детям. Игры с мячом его не интересовали: он внимательно прислушивался к разговору детей, которые, словно нарочно, не умолкали ни на минуту.