спасибо автору за интересную работу. читая книгу, не скажешь, что это фэнтези. я бы назвала роман-сказание о людях, жизни, вере и любви.
я получила большое удовольствие от чтения.
Прекрасная книга о вечном, о живом, о грустном,о настоящем. При этом читатель погружается в иной, совершенно фантастический, незнакомый ему мир практически с самых первых строк. Погружается, и не может вынырнуть даже после прочтения последней страницы. Это говорит о многом, на мой взгляд.
Очень понравилась книга!!!Это действительно сказание о людях,прошлом ,об истории!!!Получила истинное удовольствие!!!Пишите еще,будем ждать!!
согласна с первым отзывом, зачитывалась, очень понравилась книга, и стиль речи.великолепно!!!
Нет слов, чтобы описать мой восторг от прочтения. Красивым, попятным и легким слогом. О долге, мудрости и доброте. О сплоченности народа. О духовном единении народа.
Спасибо автору!
Получила большое удовольствие читая книгу, глубоко сопериживаешь героям , совершенно веришь происходящему с ними . Спасибо автору!
Книга медленно захватывает тебя, совсем другая жизнь вместе с природой, чего у нас сейчас совсем нет и это плохо. Не хочется расставаться, а читать дальше и дальше. Прекрасное описание тайги. Такая сложная внутренняя жизнь, казалось бы, простых людей, которые просто живут.
Очень давно я хотела прочитать историю о становлении эпического героя по всем канонам этого становления, разбросанным в мифах, легендах, сагах, духовных и религиозных книгах, а ещё смутных ощущениях сердца, знающего этот универсальный путь (думаю, эти законы знает каждая душа где-то в своей глубине) - вот только чтобы этот эпический герой был женщиной. Я очень люблю и сериалы, где показан этот путь - китайские «Чингисхан» и «Легенда о Ми Юэ», корейские «Королева Сондок» и «Императрица Ки», японский «Глава клана Наотора» и другие, но там (особенно если главный герой - женщина) зачастую добавляют много нереалистичных и излишне драматизированных моментов, я же хотела такую историю, в которой каждый эпизод и каждый поворот существуют потому, что они являются неотъемлемой частью пути героя, его побед и поражений, его радости и его горечи, его сражений с собой и с миром и его размышлений обо всём, что его окружает - о жизни, о смерти и о бессмертии.
И вот такая история нашлась. Ал-Аштара - маленькая дочь вождя, которой во время посвящения духи открывают судьбу воительницы, правителя и служительницы Луноликой Матери, и которая проходит долгий путь потерь и самопожертвования к своему высокому месту нового царя. Но и его она однажды оставит и уйдёт, не взяв с собой ничего - уйдёт, сама не зная куда, ибо мир меняется, и не так уж понятно, что будет дальше, могущественная и бесстрашная, потому что никому из людей не приходилось сталкиваться с тем, с чем ей, но в то же время маленькая и одинокая, как самый обычный человек, ступающий в неизвестность - туда, куда никого нельзя взять с собой. Ни любимых, ни мечты, ни даже прежнего себя. Напоследок останется лишь её история, нигде не записанная, потому что её народ не имел письменности, а до других народов дошли лишь мифы, имеющие мало общего с действительностью, но имеющий уши да услышит - и вот, Ирина Богатырёва услышала.
Это история о соединении небесного и земного, невидимого и видимого, мужского и женского. Кадын исполняет обе роли одновременно, недаром же она именно «царь», а не «царица», и ни одну из своих ипостасей не отвергает, хотя и страдает оттого, что в качестве женщины не может проявиться полноценно. Служение богине предполагает обет безбрачия, а, значит, ни женой, ни матерью Кадын стать не суждено, и в иной ситуации этот конфликт меня бы раздосадовал (опять поставили романтическую любовь во главу угла), но не здесь. Потому что... как бы объяснить? Дело не в том, что Кадын хочется выйти замуж за любимого, как самой обычной женщине - здесь нечто гораздо более глубокое и значительное. Столкновение земной части человека (его личности со всеми её человеческими желаниями) и его же собственной божественной части (предполагающей высшее служение миру и неполучение хоть чего-либо лично для себя), при котором первая ипостась неизбежно приносится в жертву, и это прописано везде, где это только может быть прописано. Единственный ли это возможный путь духовного восхождения? Я хочу отыскать другой, потому что верю, что путей должно быть множество, хоть и сходятся они в итоге в одном месте, на вершине одной горы, но это не отменяет ценности того одного пути, который известен мне сейчас, и по которому прошла Кадын. Хотя и наполняет меня болью и горечью, ведь я смотрю со своей позиции обычного человека - так же, как и она, которая не избежала никаких страданий благодаря своей высокой доле, и, даже наоборот, испытывала их с удвоенной силой, с единственной сомнительной привилегией - сидеть на самом высоком месте и быть властью, судить других людей судом суровым, но справедливым. И судить саму себя так же.
Впрочем, правда ли эта привилегия была единственной, так ли на самом деле? Человек чувствует лишь свою боль, свои лишения, свои жертвы (это неизбежно). Но высшая часть человека идёт на всё это добровольно, желая расширить своё знание о мире, о свете и тьме, о жизни и смерти. И дух Кадын, сталкиваясь с тьмой в мире, в душах людей, своей собственной душе, порой не видя ничего иного, кроме этого, и погружаясь в бездны отчаяния, растёт неизмеримо, перешагивая через преграды, стоящие для обычного сознания непреодолимой стеной. Рядом с ней лишь несколько верных людей, остальным она непонятна и внушает либо благоговение, либо неприязнь (и одно не лучше другого, в общем-то, потому что равно далеко от понимания и любви, в которых нуждается каждая живая душа). В первую очередь, это подруга и духовная сестра - Очи, которая также является находкой этого романа. Персонаж очень неоднозначный, далёкий и от доброты, и от героизма, местами даже отрицательный. В ней много гордыни, амбиций, желаний достичь величия и перешагнуть через любые рамки, ради которых она готова с лёгкостью наплевать на обычную мораль и может показаться даже чудовищем, но никогда, ни одного раза за весь роман Кадын не осуждает и не отвергает её. Почему? Ибо духу царя видимо нечто большее, нежели обычным людям - тот замысел Бело-Синего, в котором не всё так просто и однозначно, как кажется земному разуму. Очи идёт своим путём, не таким, как любые люди, не таким даже, как сама Кадын, но, в конечном итоге, именно она будет встречать её на вершине горы - и не это ли то доказательство множественности путей, которое я ищу? В общем, я очень люблю и Очи тоже - дерзкую, непокорную, идущую поперёк всех законов, не вписывающуюся ни в одну картину, не добрую и не злую, однако никогда не оставлявшую Кадын, как Кадын не оставляла её.
Талай - возлюбленный Кадын, её несбывшаяся мечта. Мне нравятся мужчины, чистые душой и хрупкие, далёкие от воинственности, Талай не такой, но в данном случае он был мне симпатичен, и героиню я могла понять: верный и преданный, он всегда оставался на её стороне, с уважением принимал её решения и подчинялся им, видел в ней правителя, а не только женщину и возлюбленную (и никакого конфликта с пресловутым мужским самолюбием), так что его действительно есть за что уважать. Любовь между ними прописана очень тонко, красиво. И, вообще говоря, я думаю, что Кадын бы ничего не потеряла ни как правитель, ни как служительница богини, если бы он стал её мужем, но её дух решил иначе, он решил отказаться от личного счастья, полагая это непременным атрибутом служения... Но об этом я уже писала выше, и ответа на этот вопрос я пока что не нашла. Так ли только? Или можно и по-другому? У молодого поколения в романе, кстати говоря, путь складывается иначе, но этот путь открыт, и неизвестно, что их на нём будет ждать.
Го - учитель Кадын из далёкой Поднебесной, насыщающий её жажду знаний о мире, о других народах, наставляющий и смягчающий её довольно-таки крутой, особенно в конце жизни нрав. Вообще говоря, глядя на них двоих, я прямо-таки видела перед собой Чингисхана и Елюй Чуцая, его духовного учителя, и это доставило мне особенную радость. «- Ты суровый правитель, Кадын. На долгие переходы вокруг говорят об этом. Тебя боятся твои люди, тебя боятся соседи. Но все они твердят о справедливости твоих решений, и сердце твоего старого учителя не может не радоваться.- Я буду все свои дни благодарить тебя, старый мудрец, за твою дружбу и наши беседы. Я много вижу вокруг того, от чего мрачнеет мое сердце. Но порой вспоминаю тебя, и моя рука замирает, не довершив удара».
И, наконец, Алатай - преемник и ученик, мальчик, которого обстоятельства жизни и родственники склоняют к тому, чтобы Кадын, вообще-то, ненавидеть, однако он любит её всей душой (поначалу даже принимая это за некоторую влюблённость). Но она для него - высокий идеал, наставник, и, наверное, лишь его сердце в достаточной степени видит и чувствует, насколько она одинока, насколько тяжело её бремя. Но найдутся ли у него силы сделать хоть что-то?
Книга разделена на три части, и эти три части являются такими же неотделимыми этапами пути души, как молодость, зрелость и старость - пути тела. Первая часть - посвящение, испытания в невидимом мире, обретение наставника из мира духов (ээ), вторая часть - становление в физическом мире, совмещение духовного и земного, осознание и принятие своей судьбы, и третья часть - Кадын в качестве правителя, достигшая высшего точки своего пути и передающая власть тому, кто идёт следом. На самом деле, именно третьей части мне несколько не хватило. Однако там всё также прописано очень верно и жизненно: и вынужденная суровость, резкость, которую приобретает характер Кадын, которой приходится сталкиваться с нелюбовью людей и принимать не самые приятные для них решения, её одиночество, несмотря на то, что несколько человек её горячо любят и уважают, и её духовные скитания, потому что «высшая точка пути» отнюдь не означает, что она всё победила, все вопросы решила, и вокруг началось сплошное благоденствие. Отнюдь... Зачастую ей кажется, что всё потеряно, что лучшее осталось в прошлом, народ отдаляется от неё, не желает слушать тех заветов предков и Бело-Синего, которые она в себе несёт, предаёт самое лучшее в себе, и здесь ей приходится принести последнюю, быть может, самую трудную жертву - принять волю своего народа и остаться с ним, несмотря на то, насколько хорошо она видит и чувствует, что он заблуждается, что он идёт к собственной погибели. Но она это делает, потому что царь и власть - это не про насилие и не про утверждение собственной воли, своих желаний и своего понимания верного пути, даже если он действительно верный и несущий спасение... Это было и горько, и правдиво, и прекрасно.
И хотя концовка показалась мне в определённый момент чуть сбившейся, чуть-чуть недотянувшей, это всё-таки была не фальшивая нота, а лишь некоторая усталость (автора, а, может быть, и героини, ведь кто из них рассказал эту историю? Сказать трудно - я уверена, что Кадын была, хоть, может, и звали её по-другому). И её история была рассказана правдиво - земным глазам и ушам она может показаться горькой и печальной, ведь земного счастья Кадын не получила, и ушла, растворяясь в мире, во всех людях («Я ли это, мать Табити, или все женщины, что до меня жили?»), моё сердце знает, что это не конец, потому что конца нет не только для жизни в целом, как вынесла из своего пути Кадын, но и для каждого отдельного живого существа в частности.
Что ещё... В книге прекрасные и сильные описания мира духов, обычаев и традиций племени юэчжи, природы, тайги и гор, много философии и мудрых высказываний (я сохраняла цитаты десятками). Вот последняя, понравившаяся мне:
«– Те, трясогузка, – улыбнулась она. – К чему это? На вышнем пастбище всякий один. Лишь на земле люди могут обнять друг друга. В чертоге Бело-Синего есть только ты и он».
И хотя это, опять-таки, неправда в моём понимании, это в то же время и правда - та, которая доступна земным глазам. Но не высший ли подвиг в том, чтобы пройти свой путь, не видя правды иной, более радостной для духа, и всё равно суметь с него не сбиться?
В современной русской литературе женские голоса звучат громче и увереннее мужских,. Писательниц: интересных, ярких, оригинальных - много, но Ирина Богатырева не теряется в этом вертограде. Ее "Белую согру" я прочла три с половиной года назад и несколько сотен, прочитанных с того времени, книг не заслонили горькой и нежной истории, с первых страниц погружающей в иной мир. "Кадын", написанная десятилетием раньше, другая, но в ней то же невероятное умение создавать словами мир, отличный от нашего. Сказать, что Богатырева хорошо передает строй диалектной речи, ничего не сказать. То, что она делает с языком и речевыми характеристиками, не мастерство даже, но естественная как дыхание способность пить из источника живой народной речи.
История девушки, волей судьбы ставшей во главе своего народа два с лишним тысячелетия назад, на сломе исторических эпох. Дочь правителя Ал-Аштара (Красный цветок) дева-воин, избранная Луноликой богиней на службу себе. Если провести аналогию с античностью - это сродни римской весталке или жрице Артемиды у греков. Служение богине предполагает искусность в охоте и владение оружием, превосходящие мужское, закрывая для Избранной путь жены и матери. Дева-воин и дочь вождя, она не готовится править, но волею судеб оказывается поставленной во главе своего народа. Своеобразный гендерный переход от женскости через бесполость полного отказа от плотского , в мужской род. Большую часть книги Кадын будут титуловать Царем (не Царицей).
Бремя правителя, нелегкое в относительно стабильные времена, в эпоху перемен становится вовсе неподъемным, и хрупкие женские плечи кажутся меньше приспособленными нести его, чем крепкие мужские, но Кадын справляется - такое имя получит девочка после жесткого обучения у Камки Еще одна здешняя героиня в модусе неопределенности - шаманка-наставница без возраста: древняя старуха преображается порой в деву, а с текучей плавностью и быстротой ее движений не тягаться никакой девчонке. Или парню - порой пол также неопределим и она предстает наставником-камом. Трехчастный роман с первой повестью "Воины Луноликой", второй "Имена войны" и третьей "Царь" частями отмечает вехи взросления героини и уровень сложности проблем, с которыми она сталкивается. Их более, чем хватает: переход от веры в Бело-голубое, которое соответствует Тенгрианству, к языческому политеизму; от кочевья к оседлости с изменением похоронных обрядов: прежде мертвых оставляли птицам небесным, теперь зарывают в землю
И конечно, повседневный бытовой мифологизм. Предельная, до кристаллизации насыщенность им здешних реалий, вообще характерная для Севера, где человеческая жизнь тесно связана со стихийными духами, а умение договориться с ними, наладить отношения - в немалой степени способствует процветанию, если не вовсе выживанию. Богатырева обратилась к этнофэнтези одной из первых, когда это еще не стало мейнстримом, и сделала это отменно. Но читательской радости необходимость продираться через текст не добавляет, а здесь это приходится делать часто. "Кадын", в отличие от "Белой согры", которая и уму и сердцу, больше "для ума".
В начале было сложно читать её. Имена людей, имена духов, особенности жизни героев немного путались, но достаточно быстро начинаешь привыкать. И каждой новой главой затягивает всё сильнее и сильнее.
Ах, прекрасная царевна, сильная, волевая и такая мудрая! Все её взлёты и падения воспринимаются очень остро, и так хочется обнять её и утешить. Её стойкость и мудрость вдохновляют и заставляют задуматься о собственных силах.
Самая большая боль книги — это Талай. Как же я надеялась, что вот сейчас, именно сейчас она всё бросит ради него и они наконец обретут любовь. Как замирало сердце каждый раз, когда в тексте появлялось его имя. Все их отношения и то, чем они завершились, добавляет истории глубины и эмоциональной насыщенности.
Финал истории вызвал неоднозначные чувства. С одной стороны, царевна достойно шла по своему пути и приняла все тяготы и испытания. С другой стороны, её жертва и самопожертвование кажутся слишком тяжёлыми для одной жизни. Возможно, это и есть главная мысль книги — что жизнь полна боли и страданий, но именно через них мы становимся сильнее и мудрее.
В целом, книга оставила сильное впечатление. Она заставляет задуматься о смысле жизни, о любви и самопожертвовании, о том, как важно оставаться верным своим принципам и идеалам. Рекомендую её всем, кто ищет глубокие и эмоциональные истории.
«Кадын» kitobiga sharhlar, 42 izohlar