Kitobni o'qish: «Дневник. Предназначение»
Глава 1. Древние.
Я лежу на прохладной и мокрой траве, а заплаканное лицо обдувает тёплый ветер. Тело начало мёрзнуть, а конечности дрожать, но к моему удивлению в груди меня не отпускает лёгкое, едва ощутимое тепло. Я словно попала в рай: чистое голубое небо над головой, недалеко журчала вода в небольшой речужке, протекающей под каменным мостом, вдоль которого прогуливались высокие, светлые люди. На них были странные белые одежды, а на ногах сандалии. Весь берег был покрыт густым мхом и мягкой пушистой травой, в которую были погружены мои окровавленные ноги. Вода в реке начала постепенно приобретать розовый оттенок, что, несомненно, бросилось в глаза прохожим, благодаря этому они увидели меня.
Вокруг засуетились неизвестные мне люди, сквозь гул я слышала странную речь. Сознание почти отключилось, но в этот момент из груди начал струится яркий свет, что повергло в шок всех находящихся вокруг. Свет будто придавал мне сил, но не останавливал кровотечение. Кто-то взял меня на руки. Мы начали двигаться в неизвестном направлении. Незнакомая женщина, идущая рядом, оторвала кусок от своего светлого платья и аккуратно обмотала им кинжал, торчащий их моего живота, стараясь его не задеть, ведь именно он препятствовал сильной кровопотере.
Они постоянно переговаривались, о чем-то спрашивали меня, жестикулировали, но я не понимала ни слова. За все время странствий по вселенной, я впервые сталкиваюсь с языковым барьером и почему то в самый сложный для меня момент. Свет в груди начал постепенно тускнеть, пока окончательно не погас и я тут же отключилась.
Почему я всем приношу страдания? Дети страдают из-за моего отсутствия, Аиду и Адаму пришлось страдать из-за чувств ко мне, а Крису из-за потери своего брата. Вэл погиб, потому что остался защищать меня любой ценой и почему то именно ценой своей жизни?
В груди стало тесно, будто что-то мешает мне сделать вдох. Всем телом я ощущаю тёплую густую жидкость, окутывающую меня, словно одеяло. Я ещё жива?
Когда я открыла глаза, передо мной была плоская стеклянная поверхность, а жидкость окружающая меня была мутной, что мешало определить моё местоположение. Всё это очень напомнило мне гибернационную капсулу, но мы никогда не просыпалась в жидкости, да и ранение было настолько сильным, что капсулы ковчега не смогли бы залечить такое повреждение. Совершенно случайно я коснулась рукой своего живота и не ощутила кинжала, а от раны не осталось и следа. Где же я нахожусь, кто были те люди, которые так отчаянно помогли мне выжить?
Рука коснулась крышки капсулы, что привело к её разгерметизации, а всё что происходило со мной дальше, было мне знакомо. Кашель, тошнота, рвота.
Комната в которой я очутилась была небольшой, а каменные стены и высокие окна, украшенные фресками, напоминали наше средневековье. Если бы не капсула, одиноко занимающаяся весь центр помещения. Каменный пол, к моему удивлению, был довольно тёплый. Массивная деревянная дверь отделяла комнату от длинного коридора, вдоль которого располагалось множество идентичных дверей с такими же капсулами. Последнее, что я помню, это мужчина, несущий меня на руках и женщина, которая постоянно следила за моим состоянием. У людей в этом месте очень запоминающаяся внешность, то ли оттого, что все они носят платья, включая мужчин, то ли из-за их не привычного для меня высокого поста, под 2 метра. Куда бы я ни попала, всегда ощущаю себя коротышкой, со своими 173 см. Неужели прогресс в развитии всё же зависит от роста вида? Да ну!
Выдохнув, я постаралась очистить голову от всех мыслей, чтобы лучше настроиться на ситуацию, в которую попала. Возле двери я подобрала светлое платье, похожее на те, которые уже видела здесь, и вышла в пустой коридор. В его конце я уперлась в винтовую лестницу, а спустившись на первый этаж, услышала ту самую, незнакомую мне речь, доносящуюся из-за угла. Медленно я шла к источнику звука, оглядываясь, в надежде, что меня никто не поймает. Те мужчина и женщина говорили на этом же языке, вероятно именно они привели меня сюда, а если я ещё жива и полностью здорова, по своим ощущениям, значит, это место не должно нести опасности, иначе они бы просто бросили меня умирать на том берегу. Но это не значит, что не нужно осторожничать, в конце концов, я не знаю их целей, а они могут быть корыстными. И почему то меня не отпускает странное ощущение того, что на их решение как то повлиял свет, льющийся из моего солнечного сплетения.
За поворотом стояли два высоких человека. Женщина, блондинка, с ярко зелеными глазами, одетая в такой же защитный костюм, как мой, с теми же символами. Её вид устрашал и в то же время располагал к себе. И мужчина, брюнет, на вид чуть постарше, в длинной рясе цвета серебра и с длинными рукавами. На голове у него был странный золотой обруч, плотно прилегающий ко лбу, а на лице красовалась не большая, но довольно густая, чёрная борода.
Гелицио: Не бойся нас. Мы не враги тебе.
Сказал мужчина на Земном языке, не поворачиваясь в мою сторону. Они знают о моем присутствии, хотя даже не видели меня. Технологии слишком развиты, а я не закована в цепи, значит это не модификаторы. И, кажется, я начинаю постепенно понимать, куда кулон меня закинул.
Гелицио: Ты можешь выходить. Мы не причиним тебе вреда. Не для этого же мы спасали твою жизнь.
Медленным шагом я вышла из-за угла, стараясь не выдавать тревоги. Они повернули головы в мою сторону и синхронно улыбнулись, одаривая меня приветливым взглядом.
– Вы древние?
Гелицио: Да. Так нас тоже называют. Мы одна из древнейших рас во вселенной.
– Где Адам?
Этот вопрос их рассмешил, а я была абсолютно уверена в своем местоположении. Помимо того, что на их фоне я казалась маленькой беззащитной букашкой, так ещё и вопросы, которые я задавала, казались им глупыми и смешными.
Гелицио: Всё хорошо. Извини. Просто для нас с тобой Адам находится на разных уровнях влияния и это нормально. У Адама всегда много работы на краю мира, да и ему необходимо расширять границы нашей вселенной. Поэтому то, что мы с уверенность можем сказать – его здесь нет. Пока что, нет.
– Значит, ему все-таки удалось добраться до вас и получиться свое тело обратно? Но если он не здесь, то где?
Они заметили явное разочарование и печаль, проецирующуюся на моем лице. Ведь я надеялась, что кулон приведёт меня прямо к нему.
Гелицио: Не печалься. Ты увидишь его, если ты и вправду та, о ком мы думаем. Кстати, как нехорошо с моей стороны. Это Виктория, она главный человек на этой планете, отвечающий за безопасность.
Виктория: А это Гелицио. Наш покровитель, тот, кто направляет, защищает.
– Ваш король?
Гелицио: Нееет. Не называй меня таким напыщенным словом. Я лишь координирую всё на этой планете. Скажи мне, пожалуйста, люди, которые принесли тебя сюда, утверждали, что твоё тело источало яркий свет, который поддерживал в тебе жизнь. У нас нет основания не доверять своим людям, но хотелось бы узнать от тебя лично. Правда ли это и откуда у тебя эта энергия?
– Да. Это правда. Иногда бывает, что моё тело источает свет, но это происходит, в основном, в моменты радости или яркого эмоционально-положительного всплеска. Я не предполагала, что он появится именно в такой момент. Я не могу контролировать энергию Адама, всё происходит само собой.
Виктория: Значит это она, та, о которой говорил Адам? Он знал, что она придёт, но не предполагал, что будет на волоске от смерти.
Гелицио: Если ты не против, у меня к тебе просьба, но в твоей власти согласиться или отказаться. Предупрежу сразу, никакого вреда мы тебе не причиним, вся процедура безболезненна. Да и Адам не простит, если мы хотя бы обидим тебя. Нам очень хотелось бы просканировать тебя, твоё тело и душу. Заодно проверим твоё физическое состояние и жизненные показатели, убедимся, что твоему здоровью ничто не угрожает. Виктория сделает всё быстро, а результаты ты обязательно узнаешь вместе с нами. Мы не вправе утаивать их от тебя, это же твоё тело, как и дух.
Так как я уже знакома с данной процедурой, то убедительно кивнула головой, после чего мы направились в сторону выхода из комнаты. Если Адам знаком с ними, доверяет им, значит и мне стоит. Не просто же так кулон принёс меня именно сюда.
Мы вышли из здания и попали на небольшой задний двор, украшенный цветами, плодовыми деревьями и каменным лавками. Быстро, миновав его, вы зашли в соседний корпус, помещение со знакомым мне содержимым. Стеклянный потолок, сквозь который было видно чистое и голубое небо, украшал крышу здания, а в центре располагался большой купол, схожий с тем, в котором меня объединяли с Адамом. Много сенсорных экранов, приборов, висящих прямо под потолком, и что-то похожее на компьютер, соединённый с небольшой, обособленной, прозрачной камерой. На стенах этой камеры отражались какие-то параметры, символы и знаки, которые я не в силах прочитать, но определённо, что-то знакомое я уже видела в библиотеке ковчега. В помещении находилось несколько человек, помимо нас троих, только что вошедших. Все они слегка склонили головы в знак приветствия, заметив моих сопровождающих. Похоже эти двое очень уважаемые здесь люди.
Виктория: Тебе нужно встать в эту камеру всего на пару минут.
– Всего лишь?
Я зашла за стекло и, находившись там, не почувствовала ничего. Странно. Они действительно сканируют меня?
– Вы уже начали сканировать?
Гелицио: Уже закончили.
– Что, даже кровь у меня не возьмёте?
Гелицио мило и иронично улыбнулся в ответ на мой, очевидно, странный для них вопрос. От него веяло добротой и спокойствием. Оказалось, им совсем не нужна моя кровь и любая из других биологических жидкостей. Исследование происходит не инвазивным методом, более гуманным и прогрессивным, нежели у модификаторов, с которыми мне пришлось столкнуться. Я вышла из камеры, но моё внимание постоянно притягивал к себе купол. Пытаясь что-то в нем рассмотреть. я подошла к его стенке, обошла вокруг, но ничего не обнаружила. Обычный пустой купол, что меня к нему так тянет?
Мои новые знакомые переглянулись и, судя по всему, подумали о чём-то одном. Они тихо прошептали что-то одному из исследователей, изучающих мои показатели, и тот включил проекцию, вероятно из прошлого. То, что происходило здесь когда-то и хранилось в их базе данных. Высокий и фигуристый человек стоял ко мне спиной и говорил на языке древних с кем-то, кто находился за пределами купола. Я не могла понять ни слова, но этот силуэт мне удивительно знаком. В попытках поймать его лицо, взгляд, я ходила вдоль прозрачной стены, но он как назло двигался в обратном от меня направлении. Я хочу увидеть его! Сердце застучало так сильно, что, кажется, я ощущаю пульс в каждой артерии и вене своего тела, в животе запорхали бабочки, кожа покрылись мурашками, отдавая лёгкой приятной дрожью и покалыванием в пальцах. Это так не похоже на голограмму, будто он, стоит там, живой!
Я остановилась на месте. От сильного сердцебиения участилось и дыхание. Именно в этот момент, он повернулся в мою сторону и я, наконец, убедилась в том, что это действительно он. Такой, каким я видела его в своём сне. Его взгляд направлен мне в глаза, а на лице засияла приятная улыбка. Медленно он подошёл к стене и остановился в полу метре от меня. Нас разделяет толстое стекло, если бы не одно «но», он всего лишь проекция прошлого. Его черты лица, тело, фигура, даже тот самый запах озона, ощущается в воздухе. Как такое возможно? Его рука коснулась стекла и я почувствовала тепло, такое знакомое и дорогое мне, но теперь оно не грело меня изнутри, а будто окутывало повсюду.
Он резко обернулся, кто-то отвлек его, отошёл в центр купола и, раскинув руки в стороны, моментально оказался в костюме древних. Через плечо он в очередной раз бросил свой взгляд в мою сторону и исчез.
Взволнованная и слегка растерянная, я посмотрела на Викторию с Гелицио, а они, в свою очередь, стояли безумно довольны произошедшим. Несомненно, они единственные, кто понимал, что произошло, так как я была в абсолютном замешательстве.
Гелицио: Это удивительно, невероятно, и просто восхитительно! Адаму, наконец, доступны людские чувства. Ха!
Виктория: Зато как он от них все время бежал! А я его предупреждала, они когда-то ворвутся в его сердце, бесцеремонно и займут там все свободное место!
Аккуратно, они по очереди обняли меня, эти объятья были полны теплоты и нежности. Я оказалась почётным гостем на их планете, как без сомнения и кто-либо другой, но моя особая связь с Адамом, похоже, придавали мне большую значимость.
Гелицио: Он наш защитник, наставник, учитель, наш отец, наш творец. Всё, что есть у нас, достигнуто благодаря ему: технологии, эта планета, наши знания, наши жизни и если ты дорога для Адама, значит ты дорога и нам. Здесь тебе везде будут рады. Здесь всё в открытом доступе, ну а если появятся какие-то вопросы, то можешь напрямую обращаться ко мне или Виктории. Мы с удовольствием поможем тебе.
В процессе диалога мы двигались в сторону входной двери. На улице светило яркое солнце, на небе не было ни единого облачка, и даже сам воздух ощущался горячим и сухим. Все улицы были накрыты странной матерей, которая охлаждала находящееся под ней пространство, а со стороны это все напоминало старый уличный рынок, только без торговцев. Мы вышли на небольшую площадь, в центре людной улицы. Все проходящие мимо люди приклоняли головы перед Гелицио, но никто даже не обращал внимания на меня, будто появление маленького человека в их обществе в порядке нормы. В этом есть свои плюсы, никто не рассматривал меня, как выставочный экспонат, не оборачивались и не показывали пальцем. В общем, не вели себя так, как делают люди на планете Земля, при виде кого-то не похожего на остальных.
Гелицио: На северной улице твой дом, там ты можешь жить столько, сколько посчитаешь нужным. Виктория проводит тебя. Дальше, вверх по этой же улице, возле фонтана, живу я со своей семьёй. Там двери для тебя всегда открыты. Мы будем рады принять такого гостя сегодня у себя на обеде. Если захочешь, конечно, я не настаиваю. Всё таки мы ещё достаточно чужие для тебя и для адаптации нужно будет какое-то определённое время. Это нормально. Как мы можем называть тебя?
– Блин. Как неудобно получилось. Я Зои. Совсем забыла представиться.
Гелицио: О. Не беспокойся. Это пустяки. Твоё право вообще не сообщать нам своего имени. Наша обязанность уважительно относиться к твоему выбору и ценить твоё доверие к нам.
Виктория: Идём? Проведу тебе заодно небольшую экскурсию, по дороге до дома.
Улочки были не сильно широкие, а порой довольно узкие. По обе стороны стояли двух этажные домики белого цвета, а дорога была выложена светлым камнем. И только в этот момент я поняла, что иду полностью босая, но я хотя бы такая не одна. Дорожки были настолько чистыми, что часть местных тоже отказывались от сандалий и ходили босиком. Хотя чистыми тут нельзя назвать только лишь дорожки. Сами дома, улицы, одежды, все выглядело чрезвычайно безупречно. В воздухе витали масса запахов: сладкая выпечка, мята, барбарис, лаванда. Словно каждая улочка пахнет по-своему. Мимо пробегали маленькие дети, они игрались, веселились. Совершенно спокойно себя чувствовали и животные в этом городе, летали попугаи пестрого окраса и бабочки. Всё слишком похоже на рай. Как они живут в такой идиллии? Это же утопия, чистой воды.
– Неужели у вас нет людей, которые против всего этого идеализма?
Виктория: Мне не очень понятен вопрос, так как я не считаю жизнь в Городе идеальной, ведь все мы по отдельности не идеальны. Просто стараемся придерживаться определённых правил во благо сохранения мира, порядка и друг друга. Можно сказать, в наших венах течёт самоотверженность, ну или можешь назвать нас патологическими альтруистами. Разве это плохо? Каждому из нас хочется, чтобы окружающие уважительно относились к нам и ценили то, что было нажито ценой жизнью наших предков, поэтому мы начинаем в первую очередь с себя. Поддерживаем чистоту вокруг себя и внутри себя, стараемся быть понимающими и вежливыми, а в ответ на это получаем то же самое. В этом прелесть.
– Как замкнутый круг. Неужели нет бунтарей или тех, кто не разделяет ваши взгляды на такой порядок жизни?
Виктория: Бывали такие. Для выплеска негатива или проявления инициативности есть масса работы. Кого-то отправляли на оборону планеты, кого-то в опасные галактики, для добычи ресурсов. После таких приключений, зачастую они меняли свое мнение относительно режима, а если со временем снова накапливался негатив, то они уже сами шли, ради собственной разрядки, в исследовательские экспедиции. Это, как выпуск пара или своеобразная психологическая терапия, но кто-то назовёт это воспитанием или ссылкой. Бывали и такие, кто ещё больше накапливал гнев, после таких процедур, считали это не справедливым, что мы не вправе заставлять их уважительно относиться к окружающим, в таком случае мы просто сажали их на домашний арест. Не нравится приторное общество, не контактируй с ним. Но это до того, как нам пришлось сменить место жительства ради выживания нашей расы. Сейчас всё иначе. На сегодня главная цель выжить и мало кого интересует справедливость между друг другом, все хотят справедливости по отношению к нашей, теперь, не многочисленной расе.
– А что насчёт разделения по классам? У вас нет бедных и богатых?
Виктория: Нет. У нас нет денег таких, какие тебе известны. Всё немного иначе. Да, когда то и наша раса была на вашем уровне развития. Мы имели деньги, кто то власть, строили тюрьмы и устраивали казни, но со временем пришло понимание, что многое из этого всего бессмысленно и навязано нам. Мы же не глупцы чтобы собственноручно подчинить себя какому-то куску бумаги. Когда появился грамотный предводитель, готовый на такие изменения и заинтересованный в нашем развитии, мы перешагнули этап обесценивания, посчитав, что всё, что мы имеем, производим, добываем, а тем более наше здоровье не заслуживает иметь ценник. Всё бесценно! Сейчас работа это не способ получения прибыли, поэтому оплата труда у всех одинаковая и я бы сказала больше формальная. Различия лишь в наличии помощников. Если работа лёгкая и один человек способен её выполнить, то она относится к индивидуальному труду, а если работа имеет трудности, с которыми один человек не в силах ставиться, то ему определяют помощника и обязанности делятся пополам. Система довольно сложная, да и многие нюансы я не смогу тебе пояснить. Ты поживёшь здесь и многое поймёшь, без моих лекций. Кстати мы уже пришли. Вот он – твой дом.
Мы остановились возле дома, ничем не отличающимся от других, рядом стоящих. Белые стены, деревянная входная дверь и небольшое крыльцо, украшенное малиново-фиолетовыми цветами, растущими в красивых глиняных горшках. Через большое овальное окно возле двери можно было разглядеть гостиную-кухню и лестницу, ведущую на второй этаж.
– У меня так много вопросов, даже не знаю, у кого я могу получить ответы на них.
Виктория: Ну, если они не на тему экономики или политики, то я, пожалуй, смогу на какие то ответить. Если хочешь, можем прогуляться ещё. Я покажу тебе одно из любимых мест Адама, где он часто проводил время в одиночестве, что то обдумывал, медитировал.
Эта идея показалась мне не плохой. Виктория очень приятная собеседница, которая не пытается что-то утаить от меня, не смотря на её довольно грозный вид. Да и с её помощью я смогу узнать что-то об их расе, планете и Адаме в том числе. Поэтому с удовольствием согласилась, и мы отправились дальше по улице в сторону выхода на периферию.
Виктория: Так что ты хочешь узнать?
– Как давно вы с ним знакомы?
Виктория: С Адамом? Очень давно. Его знали ещё наши далёкие предки, учитывая, что мне, по вашим Земным меркам, больше 3 тысяч лет. Он помогал нам в период становления нашей расы, в достижении успехов и результатов, которые мы сейчас имеем. На фоне этого Адам и Гелицио довольно сильно сдружились. Поэтому узнав о смерти телесной оболочки вселенной, мы почти погрузились в траур и жили лишь надеждой, что Адам найдёт к нам дорогу, а мы сможем ему помочь. Кстати, это он тебе рассказал о возможности его материализации?
– Он упоминал лишь вскользь. Во время очередной встречи с модификаторами, один из них рассказал мне, что только у древних есть ДНК Адама, а значит, только они способны воссоздать его телесную оболочку.
Виктория: Надо же, какой сговорчивый модификатор. Не встречала таких! С чего бы ему посвящать тебя в такие подробности?
– Я тоже была не меньше тебя удивлена. На самом деле этот человек не раз спасал меня или пытался хоть что-то для этого сделать. Именно он помог мне с уничтожением испепелителя – той машины, с помощью которой они и уничтожили тело Адама. Думаю даже в их расе не всё потеряно, ведь он утверждал, что подчинение вселенной и попытки взять над ней власть – самая большая их ошибка и им придётся жестоко за неё расплачиваться.
Виктория: Значит, эти устройства уничтожены? Ты это сделала? Все будут безумно рады этой новости, даже больше чем я! А по поводу модификаторов, они очень коварны и хитры, тебе не стоит быть такой наивной и добродушной по отношению к ним, чтобы потом слишком сильно не разочаровываться.
– Думаю, я не ошибаюсь насчёт одного из них. Во всяком случае, я не хочу думать иначе.
Мы уже пересекли границу населённой части Города и шли по дорожке вдоль широких полей, засаженных злаками, отдалённо похожих на пшеницу.
– Что было там, в куполе, когда Адам увидел меня и как такое вообще возможно? – с особым удивлением произнесла я, ощущая себя немного глупой и растерянной. Сколько бы мне не приходилось сталкиваться с инопланетными технологиями, энергией и нечеловеческими способностями, я все ещё не перестаю удивляться и из раза раз напоминать самой себе, что сны давно стали реальностью и стоит ждать ну совсем чего угодно.
Виктория: Купол – уникальная разработка наших предков. В нем можно концентрировать огромное количество космической энергии, без вреда для окружающих. Но, как оказалось, в недобросовестных руках это не только полезное изобретение, но и безумно опасное, способное привести к гибели весь мир, оружие. Для создания тела нужно не только ДНК, как ты уже упомянула ранее, но и энергия вселенной. Чистая и в большом объёме. И время конечно. Нужно большое количество времени. Само создание материи довольно длительный процесс и болезненный для не материальной души. Ещё стоит учитывать, что Адам без тела не способен производить достаточное количество энергии, нам пришлось задействовать почти все свои ресурсы и лишить энергии весь Город, оставив маленькую долю на оборонительный, блокирующий сигналы, щит.
– Неужели можно материализовать любое тело? Это считай, бесконечная жизнь!
Виктория: Всё не так просто. Душа это сгусток энергии и у каждого живого существа он уникален. Как ДНК состоит из нуклеотидов, так и душа состоит из энергетических связей, только для их исследования нужен особенный микроскоп. Поэтому душа каждого живого человека неповторима. В отличие от телесного ДНК, душа не разрушается во время смерти, а имеет два дальнейших пути, каждый из которых зависит от силы энергетических связей. Если дух силен, то он имеет возможность направить себя в новую жизнь – эмбрион, и стать животным или человеком, всё опять же зависит от силы души. Если дух слаб и юн, то после смерти телесной оболочки он возвращается к создателю, в общий энергетический поток. Так вот, чтобы в куполе создать тело дух должен быть настолько силен, чтобы выдержать муки материализации и аккумулировать энергию в одной точке. Образно: наши души мы не видим, а душу Адама видим, это всё из-за разницы энергии. На это способен лишь Адам, для него и была создана установка.
– А как же память и воспоминания? Мне не встречались люди, которые помнили бы свои прошлые жизни.
Виктория: Таких нет или во всей вселенной их можно по пальцам пересчитать. За память отвечает мозг, а он умирает вместе с телом. Душа же хранит лишь чувства, ощущения. Иногда, какие-то места, музыка или слова, могут цеплять струны души, отголоски прошлого, но человек с трудом сможет отличить их от обычного чувства сентиментальности, дежавю, дежа сенти и ложной памяти. Я передам тебе несколько научных трудов, написанных одним учёным, до геноцида, там очень много информации о душах и их связей с телом. Думаю, тебе будет интересно их почитать, учитывая вопросы, которыми заинтересована. А теперь, следующий вопрос!
– Все ваши разработки модификаторы присвоили себе? В таком же куполе нас с Адамом объединили, значит, они могут использовать его ещё в каких то ужасных целях.
Виктория: Да и не только наши. Они уничтожили почти все расы древних, забирая знания, опыт, исследования, результаты тысячелетних работ и трудов, книги, сооружения, технологии, и их не интересовали жизни существ, населяющих эти планеты, лишь то, что поможет им подняться по эволюционной лестнице как можно выше, без временных затрат. Жаль они так и не поняли, что у всего есть конец, даже у этой самой лестницы. И если бегом по ней подняться, то врезавшись в потолок, придётся долго и болезненно падать до самого дна, а после начинать подъем с первой ступени, если после такого падения вообще удастся выжить.
Миновав поле, перед нами открылся вид на густой лес, состоящий из удивительных деревьев, покрытых цветами и плодами, не встречавшихся мне ранее. Постепенно под ногами начал ощущаться песок, а плодовые деревья сменились на раскидистые пальмы. Такое разнообразие растительного мира в пределах пары десятков километров удивляло и завораживало. На Земле, вероятно, такого не встретить.
Воздух становился более влажным и слегка солоноватым, похоже, мы приближаемся к какому-то водоёму и судя по знакомому запаху – это море или океан.
Виктория: Вообще, когда мы увидели душу Адама в куполе, то были настолько рады и безумно счастливы. Вместе с его возвращением мир заиграл другими красками. Словно ещё не всё потеряно и у нас всех есть шанс. Вечером, один из наших профессоров просто зашёл в исследовательский центр забрать забытый плащ, так как на улице шёл проливной дождь. По его сигналу мы все быстро собрались и в эту же ночь начали процесс материализации. Адам и сам подгонял нас, мы видели его беспокойство и ощущали его постоянную спешку. Теперь-то понятно к чему всё это.
– Но как он мог увидеть меня тогда, в капсуле? Ведь меня там на самом деле не было.
Виктория: Адам удивительный и особенный человек. Он не только источник вселенской энергии, но и времени, настоящего и будущего. Он создаёт галактики, планеты, дающие жизнь. Даёт нам возможность, а как мы ей распорядимся, решать уже нам. Но зачастую, он не использует все свои ресурсы, так как это может быть фатально для всех, в том числе и для него. Есть определённое состояние, в котором он способен ощутить вокруг себя будущее, а иногда и прикоснуться к точке пересечения времени. Учитывая вашу связь, не удивительно, что он почувствовал твоё присутствие здесь. Тем более в тот момент он источал массу энергии на генерацию биологической материи. Каждое его слово о тебе, воспоминание, заставляли нашу технику сходить с ума, а сканеры и экраны отказывались работать нормально. Никогда мы не видели такую реакцию с его стороны на обычного человека, ведь он всегда придерживался нейтралитета.
– Да и не привязываться к людям. Знаю.
И почему я ощущаю себя виноватой? Будто отняла самое дороге, что у них было. Но посмотрев на меня, Виктория улыбнулась, взглядом пытаясь успокоить, избавиться от этого странного чувства. Блуждая в лабиринте мыслей, я не заметила, как мои ноги оказались полностью погружены в тёплый и нежный песок, а в паре метров от нас раскинулся величественный океан. Белоснежный пляж был удивительно знакомым, а где то недалеко виднелись, отесанные тысячелетиями водой, скалы. Вода была тёплая, как парное молоко и прозрачная как стекло.
Виктория: Многие женщины будут тебе завидовать, но не воспринимай их слова в серьез, а просто наслаждайся тем, что имеешь сейчас, наслаждайся им. Адам прекрасный человек и я безумно рада, что он познал чувство любви, оно откроет для него новые границы самого себя.
Всё её слова отзывались далёким эхом, а в голове крепко сидит одна мысль, не дающая мне покоя – я знаю этот пляж, эту воду, этот песок. Именно он касался моей спины, а вода омывала мои ноги. Сон неожиданно превратился в реальность, только его здесь не было.
Виктория: Ау. Ты меня слушаешь? Задумчивая такая.
– А. Прости. Место такое красивое. Не удивительно, что оно так понравилось Адаму.
Почти весь день мы просидели с Викторией на берегу, поедая фрукты, наслаждаясь видом и разговорами. Удивительная всё-таки планета и люди населяющие её. Жаль, нет возможности показать это всё Кире и ребятам. Интересно, как они там, ушли ли корабли модификаторов с орбиты, живы ли они? Надеюсь, я увижу их ещё.
Обратная дорога оказалась быстрее и будто короче. Виктория проводила меня до двери, а сама ушла к себе.
Виктория: Завтра ждём тебя в исследовательском центре. Тебя встретить или ты сама доберёшься?
– Справлюсь сама.
Свет автоматически включился и в глаза бросился большой обеденный стол, на котором лежал контейнер с запиской. Это Гелицио! Не дождавшись нас на обед, он прислал мне на дом еды, чтобы я не осталась без ужина.
« Похоже, Виктория отняла все твоё свободное время? Удивительно, как такая болтушка заняла пост руководителя безопасности? Всё потому что она хороший человек и замечательный стратег. Я передал тебе немного еды с нашего обеденного стола, надеюсь, тебе понравится то, что мы кушаем. Выспись хорошенько. Встретимся завтра. Мы бесконечно рады такому гостю, как ты»
Гелицио.
Они такие искренние и милые, но в то же время серьёзные и ответственные. У них даже нашёлся отдельный дом для меня, хотя я могла бы обойтись одной комнатой.
Дом был небольшой, но безумно милый и уютный. Многие полки и столы украшены странными фигурками, изображающие космос, галактики и солнечные системы. На первом этаже находилось много книжных шкафов, доверху заполненных разнообразными книгами и рукописями. Часть книг лежали на обеденном столе и лестнице, похоже совсем недавно их кто-то перечитывал. Переплёт у многих был очень похож на книги с ковчега.
У входа стояла пара обуви большого размера и висел длинный плащ белого цвета. Всё говорило о том, что здесь кто-то жил, а может и живёт сейчас. Надеюсь лишь, что я не помешаю этому человеку, ведь меньше всего мне бы хотелось ставить этих добрых людей в неудобное положение. Яркое солнце, изнуряющая жара разморили, прибавив усталости, и без того накопленной за время нашей длительной прогулки. Когда Адам был со мной, я так привыкла к вечерним разговорам, мне так не хватало их на Ман, так же не хватает и здесь.
