Kitobni o'qish: «Отчаянный разум»

Мы все рождаемся сумасшедшими. Кое-кто им остается…»

(Эстрагон – герой пьесы «В ожидании Годо» Сэмюэла Беккета)

Пролог

Его ад начался ещё десять лет назад. Невинный и добрый мальчик смутно помнил, как попал в этот дом для беспризорников, но каждую ночь будто по наваждению вспоминал серый дождливый день, когда вошедшая вместе с полицией женщина сообщила:

– Твои родители погибли, малыш. Тебе придётся поехать с нами.

Эти слова он не мог ни выбросить из головы, ни забыть, ни даже перефразировать уже почти шесть месяцев. Полгода не такой уж большой срок, если твоя жизнь размеренно течёт, как чистый, непокорный ручей. Но как только в прозрачную воду попадает ботинок жестокой судьбы – вода разлетается во все стороны, а затем бежит так медленно, что течение почти незаметно.

Иногда Кирилл даже забывал, что продолжает жить. Когда просыпался по утрам, долго присматривался к новой тесной комнате, пока все три соседа крепко спали. Он разглядывал старые деревянные полки с книгами и провисшие кровати, принюхивался к запаху подгорелой каши, что доносился из столовой.

Он пытался поверить в жизнь, но всегда останавливал себя на мысли, что так он сходит с ума, и лучше бы верить в то, что он просто гость в этом страшном сне, и скоро обязательно откроет глаза.

Погружённый в себя и извечные размышления о несправедливости, мальчик совершенно забыл про еду, а предательский желудок даже и не пытался напомнить о жизненно важном процессе. Его организм отлично настроился на один лад с мозгом, где водились тёмные, иногда даже страшные мысли закончить жалкую попытку соревноваться со своей жизнью.

Никто не знал об этих мыслях, ведь некому было доверять то, что таится в глубине маленького забытого мира. И даже строгая, и на первый взгляд участливая директриса никогда не спрашивала о таких незначительных деталях, как детские переживания. И несмотря на достойный уход и воспитание, ради которых Анна Петровна ранним утром подняла Кирилла с постели, ей, как и другим воспитателям, было наплевать на его капризы. Ведь он такой не один. В этом старом интернате слишком много бедных душ, за которыми никогда не придут.

– Учти, я проверю, паршивец такой! – пригрозила Анна Петровна, стукнув полной тарелкой макарон о покрытый белой краской стол. – Ещё раз услышу, что ты не ешь ничего, и пеняй на себя! Следующую ночь проведёшь на крыльце. Может тогда начнёшь ценить еду, что для тебя готовят.

Кирилл неохотно взял в руку вилку и поднял светло карие глаза, посмотрев пряма в раздраженное лицо темноволосой женщины.

С его спокойствием сейчас мог посоревноваться даже винни-пух. Парнишка благополучно выдержал тяжёлый взгляд директрисы и начал ковырять макароны с сыром, пока воспитательница не издала тяжёлый вздох и не отправилась по своим делам.

Из шума столовой можно было вытянуть много информации об этом месте, если бы Кириллу было до них дело. Ему бы просто раствориться в воздухе и исчезнуть, как растаявшая снежинка, или упорхнуть мелкой пылью, что ветер разносит по двору. А ещё лучше прямо сейчас стать ничем. Просто отключиться, как сломанный фонарь и больше ничего не чувствовать. Потому что ощущать сплошную волну тоски, и ничего кроме неё было уже невыносимо. Он уже давно задумывался о том, что всё может закончиться намного быстрее, если он наконец решится.

– Опять злишь нашу грымзу? – спросил Макс Савин, сидящий вместе с приятелями – старшеклассниками задницей на столе. Бунтарь из 9-Б был в этом месте вроде местного главаря, которого почему-то все боялись. Но возможно, в силу своего состояния, Кирилл безразлично смотрел на парня и его приятелей. – Ты похоже бесстрашный.

Кирилл продолжал молча ковырять еду, не обращая внимания на ухмылки взвинченных отчего-то парней, что обступили Макса.

– Ты бы поел, а то скоро просвечиваться будешь, как тетрадный лист. – посоветовал Макс, опираясь на стол Кирила, и нависая прямо над ним. Его друзья ещё больше разжигались, начиная громко хихикать. – Думаешь им всем лучше, чем тебе? – он обвёл взглядом детей, сидящих за столами. – Они стараются жить, как могут. Так что и тебе стоит приложить немного усилий.

Рука Кирилла замерла с вилкой в руках. Будь он нормальным человеком, он бы бесспорно отреагировал на такое заявление, и кинул тарелку на пол или даже в лицо наглеца. Но шевелиться или говорить парню хотелось даже меньше, чем есть. Так что он просто уставился на лежащий перед глазами нож.

Макс оторвал руки от стола и выпрямился.

– Почему молчишь? – спросил Макс, удивляясь безразличию этого тихони. Ещё никто рядом с ним не вёл себя таким наглым образом. Все либо дрожали, либо нападали, но никогда не игнорировали. Это раздражало.

– Эй, ты оглох? – запротестовал один из приятелей Макса, ударив ногой по стулу Кирилла.

Когда это не вызвало у парня ни единой эмоции, друг посмотрел на Максима, раздражённо сведя брови. – Вот говнюк!

Дима двинулся к парнишке, но Макс остановил его, приложив ладонь к груди.

– Ты что больной? – обратился Макс к тихоне, и Кир отчего-то поднял голову.

Макс нахмурился, стараясь всмотреться в бледное лицо мальчишки. Ровные, некогда нежные черты лица были прикрыты мрачной маской. Ничем не примечательный мальчик, казалось, был наполнен всеобщей болью этого места.

Максу захотелось подойти и вытрясти всю эту дурость, чтобы понял – все здесь чувствуют это, а кто-то даже кое-что похуже, но жизнь продолжает идти вперёд.

Когда Кирилл держал перед ним усталый взгляд, желание каких-либо действий испарилось. В мутных карих глазах виднелась вселенская пустота. Ребёнок, который даже после потери семьи должен хоть немного надеяться на лучшее, будто потух, как фитиль в опустевшей керосиновой лампе.

Ещё ничего прежде так не пугало Макса.

– Да что ты пристал к этому хлюпику! – воскликнул Дима, разорвав зрительный контакт Макса с опустевшими глазами, напротив, затем подошёл к мальчишке, что сжимал дрожащую вилку и попытался выудить из него хоть слово.

– Ты язык проглотил? Тебе задали вопрос!

– Да он, наверное, псих! – подхватил Рома, который до этого момента тихо наблюдал за происходящим. – По мамочке до сих пор страдает. Эй! – он ударил ботинком по той же железной ножке. – Отвечай, придурок!

– Заткнись. – сказал Макс, почувствовав дух беспредела. Он знал, как иногда чешется душонка по ситуациям, в которых страдает очередной слабак. Просто так, ради веселья.

Рома уже на пару с Димой направлялись к мальчишке кривой возмущённой и до неприличия наглой походкой. Он разглядел злобные ухмылки на их лицах.

– Хватит!

Одного голоса хватило Максу, чтобы пригвоздить ноги приятелей к полу. Всегда хватало.

– Не трогайте!

– Это почему? – Рома снова повернулся к Кириллу с противной ухмылкой на губах. – Мы просто хотели поднять парню настроение.

– Я сказал не трогать его! – отрезал Макс, заглушив голоса детей, сидящих рядом, которые моментально замерли, и даже сжали шеи.

Парни промолчали. В их взглядах читалось разочарование, означающее конец веселью. Но ослушаться не могли. Слишком хорошо знали Макса. У него не было друзей, а лишь те, кто хочет быть тут волком. Не было и тех, кого он когда-либо жалел. Все понимали – у Макса на всё есть причина, и не дай Бог кому-то помешать его планам. Все смельчаки, что пытались это сделать, получали сполна.

– Да не нужен нам этот нытик. – фыркнул Дима.

Кирилл отдалённо слушал окружающие его голоса и продолжал ковырять еду, гоняя в голове мутные мысли.

Нужно есть… Нужно… а зачем? Еда всё равно не принесёт никакой пользы.

Приятели Макса медленно двинулись к выходу.

– Не бойся. Тебя тут никто не тронет. Обещаю. – сказал Макс, когда его друзья достаточно удалились, и сжал хрупкое плечо, чуть наклонившись к парнишке. – Поешь, ладно?

Последняя попытка оказалась такой же бесполезной, как и предыдущие. Максу осталось только глубоко вздохнуть, и сделать единственное, что сейчас нужно бедняге – оставить его в покое.

А ему ничего не было нужно. Чёрная полоса его жизни сгустилась, и нависла над этой столовой, погрузив на его плечи непосильную ношу, будто вся тяжесть мира нависла над ним одним.

Кирилл медленно опустил под стол блестящий нож. Дрогнула рука и острый металл врезался в хрупкую белую кожу. Провёл крайнюю черту его жизни. Боль ощущалась лишь вдалеке, с каким-то сверхъестественным опозданием. Брызнули алые капли, словно искры, выскакивающие из костра его догорающей жизни. Ручейки полились по рукам, по тёмной ткани джинсов, по белым кедам, образуя на светлом полу растущую лужу.

Отголоски унывающей души вдруг запротестовали, ударяя адреналином в голову. В грудь, словно меткий выстрел вонзился страх, что нарастал, провозглашая один неумолимый факт – поздно. И зачем чувства просыпаются в нас так не вовремя?

Успокаивали только слова, что Кирилл пытался до последнего удержать в голове: «Скоро всё закончится!» Он упал на пол, не чувствуя собственные ноги и руки.

Громкий, пронзительный девичий крик, и Макс, резко развернувшись бежит обратно. Заглядывает в столовую и ноги уже стремглав несут его к мальчишке. Ступор на несколько секунд остановил его перед дрожащим телом. Плач, крики, поражённые вздохи пронзили огромную комнату, и раскололи воздух на острые осколки. Анна Петровна с жутким испуганным криком и стуком каблуков подбежала к ребёнку.

Макс очнулся, когда физрук прокричал что-то низким голосом. Выдохнув задержанный в лёгких воздух, побежал в кухню, и схватив кучу полотенец, разбросанных на поварском столе, пулей помчался к Кириллу, растолкав безмозглых зевак, среди которых, к сожалению, были даже учителя. Тонкие салфетки и полотенца, которые теперь уже молча приносили Рома и Дима, быстро промокли. Недолго думая, Макс сорвался с места к ближайшему окну, и сдернул с карниза узорчатую штору. Парни безжалостно разорвали ткань на полосы. Макс крепко обмотал обе руки Кирилла и затянул что есть силы, стараясь удержать жизнь в ослабленном теле. Анна Петровна, наконец-то дрожащими руками достала из кармана телефон, и Кирилл закрыл глаза под вздохи и всхлипы детей.

Глава 1

«Галактика»

Сидя у барной стойки, Алина рассматривала симпатичного диджея, что так ловко двигался под музыку, которая разрывала слух, и казалось, доходила до самих внутренностей.

Заведение было достаточно большим. Под круглым куполом двигалась толпа людей, по виду находящихся где-то в космосе, а не на танцполе. Некоторые и вовсе были в трансе.

Алина посмотрела на Юру, который уже тяжко вздыхал, умоляя глазами поскорее покинуть это место. Иногда чистоплотность друга раздражала аж до мозга костей. А иногда все его переодевания и жесты, поправляющие одежду – отточенные до безумия – вызывали смех.

Допив остатки коктейля, Алина влилась в толпу. Повторяя простые движения за незнакомыми девушками, она затмевала всех, как звезда. Чёрное платье с блёстками парило и скользило по белой гладкой коже, повторяя элегантные изгибы. Полминуты, и Юра уже не мог отвести взгляд.

Ещё бы. В своих мечтах он несёт её, одетую в белоснежное платье под дождём из лепестков роз, которые бросают довольные родственники. Три года. Ещё три года её учёбы, и он скажет заветные слова, внесёт её в их просторный загородный дом, уложит на шёлковые простыни. А потом… Мысли об этом заставляли задыхаться и потеть, чего он очень не любил.

Юра часто думал о том, чтобы попросить её руки у отца, но с точностью знал, что ответит Аркадий Борисович. Она должна доучиться. Ведь в этой семье всё должно быть правильно, разложено по полочкам, а события должны происходить в строгом порядке. К тому же не хотелось, чтобы Аля узнала обо всём слишком рано.

Алина перестала танцевать вместе с заглушённой музыкой. Громкость в колонках сильно убавилась, поэтому все недовольно промычали, создавая гул в просторном помещении.

– Привет, друзья! – раздался голос диджея, который приставил к губам микрофон. – Спасибо вам! Моя программа на сегодня окончена, но веселье продолжается. Жду вас снова в пятницу. Всем пока!

Включилась музыка, которая, конечно, уступала диджеевской в крутости, но к счастью для ушей, играла намного тише.

Алина пыталась отдышаться, чувствуя, как гудят ноги. Тело стало липким. Платье прилипало к бёдрам.

Взглянув на места у бара, Юру Алина не увидела. Теперь на его месте сидел задумчивый блондин.

Она подошла к стойке, ещё раз посмотрев по сторонам в попытках отыскать друга. Блондин мельком взглянул на неё. Среди полного клуба пьяных людей, этот парень был трезв как стёклышко, и смотрел ясными карими глазами, которые в таком свете казались золотистыми. Алина убрала с плеч влажные каштановые волосы, уселась рядом, и кинула взгляд на его стакан.

– И какой коктейль так отрезвляет? – спросила Алина, осмелевшая под градусом алкоголя.

– Вода. – ответил незнакомец, не выдав ни единой эмоции.

– Я уж подумала, что тебе плохо. Может у тебя что-то случилось? Ты грустный.

– Я на работе. – фыркнул парень.

– И кем ты работаешь, если не секрет? – мило улыбнулась Алина.

– Настраиваю звук. – незнакомец показал на пульт диджея.

– Так ты знаком с диджеем? – улыбнулась Алина. – А я студентка. Это не так интересно, как музыка.

– Это как посмотреть. Больше предпочитаю тишину.

Он пригладил светлые локоны лёгким движением. Глаза Алины остановились на его коротко остриженных висках, медленно перемещаясь к алым губам.

– Мне тоже клуб показался слишком громким.

– Ты тут первый раз? Я тебя раньше не видел.

– Угадал. Я же говорю, учёба. Отнимает слишком много времени. И ещё я не местная.

– Наверное, будущий адвокат. – предположил незнакомец.

Алина засмеялась. Даже незнакомцы видят в ней дочь своего отца. До сих пор она не понимает, как ей удалось пойти против его воли.

– Психиатр.

Парень впервые повернулся к ней и пристально посмотрел в глаза. А потом опустил голову, уставившись в стакан с водой.

– В нашем государственном учишься? – спросил парень низко и тихо.

– Да.

– Почему такая профессия?

– Это очевидно. Хочу помогать людям.

– Поэтому выбрала тех, кому нельзя помочь? – усмехнулся парень.

– Нет… Это совсем не так.

Алина заметила, что парень помрачнел.

– Я Алина!

Девушка протянула ему руку.

– А я…

Блондин три раза прокрутил стакан по гладкой поверхности стойки. Несколько капель воды выплеснулись из посудины. Потом парень быстро взглянул на Алинину руку и так же поспешно отвернулся.

– Не собираюсь ни с кем знакомится, извини… – сказал парень, пожав плечами.

– Ничего… – промямлила Аля, немного сбитая с толку таким ответом.

Навязываться она не собиралась, но пьяненький мозг не хотел отпускать симпатичного незнакомца, который затмевал даже диджея.

– Не скажешь, почему?

Грудь незнакомца поднялась и опустилась. А Аля не прекращала попытки вытянуть из парня ответ.

– Дело во мне? Со мной что-то не так? Или это из-за профессии.

– Нет. Уверен, ты не плохая девушка, и специальность замечательная. Но…

– Ещё скажи, что я не в твоём вкусе. – фыркнула Алина.

– Я – не в твоём. – заявил незнакомец.

– Да откуда тебе знать?

– Мне и не надо. – ответил парень, и отодвинув в сторону стакан, неспешно встал из-за стойки. – И вообще, не советую тут с кем-либо знакомиться.

Алина почувствовала прикосновение на плече и обернулась. Сзади стоял Юра и сверлил незнакомца глазами.

– Этот человек к тебе пристаёт?

– Нет. Мы просто поговорили. Всё в порядке. – заверила Алина.

– Что ж, мне надо работать. – незнакомец сделал два шага, очутившись с Алиной плечом к плечу, почти прикоснувшись к ней. – Было приятно пообщаться.

– Пока. – Аля посмотрела блондину вслед, наблюдала, как он удаляется в сторону сцены.

Какой странный тип. Всего парой слов ввёл в ступор. Даже ладони вспотели от волнения. Должно быть это подлый закон мира – то, что от нас отталкивается, сильнее притягивает к себе.

***

Аля поморщилась, выходя из туалетной кабинки и стала тщательно мыть руки. Хорошо, что туалеты и раковины разделяла стена, которая немного сдерживала запах. Сонная и измотанная, девушка мечтала сейчас только о кровати, хотя в первую очередь, всё-таки о душе. Пока она размышляла о замечательно проведенном лете, и странном незнакомце, до неё не сразу дошло, что открытая дверь уборной захлопнулась. Обернувшись, она увидела пьяного парня, шагающего прямо на неё. Аля разбудила свои мозги только когда поняла, что её прижимают к холодной стене. Как только он запустил ладонь под платье, она начала отталкивать нападавшего, но всё было бесполезно. Он придавливал её со всей своей силой, и явно был намного сильнее, чем казался.

– Пусти! Что ты делаешь? – голос тоже подвёл, сказать это так, чтобы кто-нибудь услышал и пришёл на помощь, не получилось. Парень не реагировал на её попытки освободиться и продолжал нащупывать под платьем бельё. Когда он начал спускать с неё трусики, пронзительный крик сам вырвался из её горла. Сотрясаясь от гнева, парень схватил Алю за голову и ударил о стену.

Резко потемнело в глазах и подкосились ноги. Негодяй, продолжая прижимать хрупкое девичье тело к стене, занялся ширинкой на своих джинсах. То ли от страха, то ли от боли, конечности не слушались Алю. Голову окутал туман.

По щекам потекли слёзы, но внезапно хватка негодяя ослабла, и Аля рухнула на пол. Две размытые фигуры начали мелькать перед глазами. Зрение прояснилось, и Аля увидела незнакомца с барной стойки, который безжалостно избивал нападавшего. После нескольких ударов блондина парень упал на колени, а затем распластался на полу. Всхлипнув от испуга, и сдерживаясь от рыданий, Алина попыталась встать, чтобы хоть немного исправить своё ужасное положение. Она сидела на грязном полу туалета, с задранной юбкой и зарёванным лицом.

Незнакомец подошёл и присел рядом. Быстро снял с себя чёрно-белую кожаную куртку и аккуратно накинул на её голые плечи.

– Ты в порядке?

Аля попыталась кивнуть.

– Всё будет хорошо.

– Что тут… О, чёрт! – завопил диджей, когда вбежал внутрь и увидел на полу избитого парня.

– Это ты его так отделал?

– Я. – спокойно ответил блондин. – Он напал на девушку.

– Диджей подошёл к избитому и похлопал по щекам, отчего тот слабо застонал.

– Пойдём отсюда? – сказал незнакомец, поднимая Алю на ноги.

Поддерживая за локоть, и обняв за плечи, он вывел её из туалета и привёл в комнату с надписью: «Служебное помещение». Небольшая каморка была завалена аппаратурой и коробками. Усадив Алю на диван, спаситель протянул ей бутылку с водой. То ли от холода, то ли от стыда, она обхватила себя руками.

– Что с головой? – Незнакомец сел рядом. – Нужно посмотреть на твою рану. Можно?

 Аля повернулась к незнакомцу спиной, и он аккуратно сместил волосы на затылке, чтобы увидеть повреждение.

– Может быть сотрясение, тебе надо в больницу.

– Нет. Мне… надо найти… брата. Он ждёт меня в зале.

– Я найду его, только сначала обработаем рану.

Блондин выискал аптечку в шкафчике стола, и стал обрабатывать небольшую кровоточащую рану смоченным в антисептике тампоном. Аккуратно придавил место повреждения рукой. Было немного больно, но тёплое дыхание парня почему-то успокаивало.

В комнату ворвался диджей, нарушив несколько спокойных минут.

– Псих! Ты в своём уме? На кой хрен ты его так отметелил? Он же сын…

– Я знаю кто он. – Перебил диджея незнакомец, продолжая прижимать руку к Алининой голове.

– Правда? И что теперь прикажешь делать? Если его отец узнает… Да он закопает тебя!

– Он невменяемый был. Завтра даже не вспомнит ничего, успокойся. – отмахнулся блондин.

– Не могу! – диджей подошёл ближе. – Ты чем думал, избивая сына губернатора? Ты вообще… в порядке? – диджей снизил голос и окинул друга взглядом.

– Всё нормально. Это…не то…

Блондин замешкался. Отпустил Алю и выбросил окровавленный тампон в урну под столом.

– Я поспокойнее тебя буду, Макс. – оправдывался блондин. – И вообще, тут помощь нужна не мне, так что отстань.

Диджей фыркнул и уселся напротив Алины на потрёпанный стул.

– Нужен лёд для раны. – сказал блондин. – Пойду принесу, и найду твоего брата.

Блондин внимательно посмотрел на диджея, и нехотя вышел из комнаты.

Тот молча сверлил Алину взглядом. Сейчас она хорошо рассмотрела его каштановые волосы и карие глаза. Высокий и мускулистый диджей всем своим видом внушал уверенность.

Але ещё больше захотелось домой. Всё болело. Тушь размазалась по лицу. Тело было липким от пота, и мучило желание поскорее покинуть это место, чтобы никто не видел её в таком состоянии.

– Тебе хоть восемнадцать есть, чтобы по таким заведениям… ходить? – грубо проговорил парень.

Теперь он казался злой и неприступной крепостью. От весёлого и заводного диджея не осталось и следа.

– Мне почти двадцать. – ответила Аля.

– Странно. Я считал, что в двадцать девушки уже не ведут себя вот так. Хотя…

Парень покачал головой. Аля непонимающе уставилась на него.

– Как?

– Глупо! – вспылил он. – Приперлась в клуб, полный обдолбаных придурков и додумалась разгуливать по нему одна.

– Вообще-то, я была в женском туалете… – промямлила она.

К горлу подступали слёзы.

– О-о-о! – диджей взмахнул руками.

– И ты надеялась, что табличка на двери остановит дебила под кайфом?

– Хочешь доказать, что я сама виновата?

Парень закатил глаза.

– Виноват твой маленький мозг. И ещё из-за тебя у этого добренького дурачка большие проблемы. – он показал на дверь.

– Я с тобой вообще не собираюсь спорить.

– Аля, как ты? Что случилось? – пролепетал Юрий, залетевший в дверь, и стал с волнением ощупывать девушку.

Диджей резко поднялся на ноги.

– Явился святой дух! Где ты был, когда твою подружку чуть не оприходовали?

– Макс, перестань! – закричал блондин, вошедший следом за Юрой.

– Нет, подожди… – диджей поднял указательный палец на друга, приказывая замолчать. – Почему ты должен ввязываться в проблемы из-за его девки, пока он где-то прохлаждается?

– Угомонись! – блондин вздохнул и положил руку ему на плечо, – Разберёмся. Давай просто отправим её домой.

Диджей скинул с плеча ладонь друга.

– Меньше будет задницей крутить.

– Да ты у нас, оказывается, сексист? – не выдержала Алина, и встала на ноги. Из глаз брызнули слёзы. – Может быть, мне и разговаривать нельзя?

– Аля, пойдём. Не слушай этих идиотов. – Юра схватил её за руку и потащил к выходу.

– Ей надо в больницу. – кинул блондин Юре вслед, когда они выходили, но тот даже не оглянулся. Он тянул Алину по коридору, а она ковыляла за ним, всё ещё дрожа от пережитого страха. В голове крутилось, что-то, про что она забыла. Вдруг сорвалась, вырвав ладонь из руки Юры. Помчалась обратно. Незнакомец стоял в коридоре у двери и смотрел на них.

– Скажи, как тебя зовут? – попросила Алина, приблизившись к блондину. Тот пробежался взглядом по заплаканному лицу девушки.

– Меня зовут Кирилл.