Kitobni o'qish: «Королева орхидей»

Глава 1

С самого детства Изабелла знала, что не такая, как все. Она – избранная, ее ангел поцеловал в темечко. Она бережно хранила вырезки из пожелтевших газет: «Чудо-ребенок» «Маленькая принцесса» «Повелительница золотых орхидей» «Строки мне диктуют по ночам.» «В нее вселился дух Ахматовой?» Она действительно слышала по ночам протяжные строки, и записывала, записывала не всегда понятные ей слова…

В семь лет на одном из поэтических вечеров ей подарили живую тигровую орхидею – сорванный цветок в маленькой пластиковой коробочке. Изысканная красота заморского цветка так потрясла девочку, что она разрезала коробочку, положила прекрасный цветок в широкую стеклянную вазу и поставила возле своей кровати. Орхидея скоро погибла, и она поняла – красота недолговечна, ее не удержать. Орхидея с тех пор стала для нее символом ускользающей красоты и разрушенных надежд.

 
Ядовитая красота шелковых орхидей
Страшнее, чем черный укус скорпиона
Раскрытый зев изящных лепестков
Высасывает жизненные соки.
Яд роскоши незаметно проникает под кожу,
отравляя сердце.
И вот уже алая кровь заменяется черной
устой жидкостью, разрывающей аорту.
 

В восемь лет она написала новеллу в стихах «Королева орхидей». В этой сказке она была Принцессой утренней зари. Рядом с ее дворцом цвел роскошный Сад золотых орхидей, управляемый своей королевой – Тигровой орхидеей. И каждое утро Королева орхидей присылала Изабелле самую красивую орхидею в хрустальном бокале. На Новый год в королевство Утренней зари из дальних краев должен был приплыть на корабле с алыми парусами заморский принц. И Принцесса решила, что должна быть самой красивой на новогоднем балу. Она приказала придворным сшить ей платье из золотистых лепестков орхидей, в тон ее золотым волосам. И придворные уничтожили весь прекрасный сад, чтобы хватило лепестков на длинное платье Принцессы.

Обиделась Королева орхидей, и отравила сорванные цветы ядом черной зависти. Но от разлитой отравы золото лепестков заблестело еще сильнее, ослепляя глаза и затуманивая душу. А на балу золотоволосая Изабелла, Принцесса утренней зари, увидела прибывшую из соседнего королевства Принцессу ночного тумана. Ее белое платье было сшито эльфами из пушистых облаков, а в черных, как смоль, волосах бриллиантами сверкали брызги радуги. Изабелла поняла, что не она самая красивая на этом балу, и умерла от горя. И на ее могиле не было ни одного цветка орхидеи – они все были сорваны перед балом…

До самого выпускного класса с Изабеллой носились, как с настоящей Принцессой. Учителя ставили ее в пример, пророчили большое и светлое будущее, и она знала – все сбудется, ведь она – настоящий талант! Поклонение родителей и восхищение мамочек – соседок по двору воспринимала как должное. Она – вундеркинд, она еще прославит свое имя в веках!

По ночам она иногда думала, что умрет молодой, как многие великие Поэты. За талант всегда приходится платить, и часто цена невероятно высока. От этих мыслей ее охватывала глубокая грусть, и она тихо плакала в подушку, а потом садилась и торопливо записывала в тонкую школьную тетрадку все новые строфы. Ее стихи становились все более трагическими, в них чувствовался все более сильный надлом, но настоящего страха перед смертью у нее не было. Ведь это произойдет не завтра. У нее еще есть время, много времени, она еще напишет свои лучшие стихи, которые принесут ей бессмертие.

Она выросла с постоянными мыслями о неизбежном раннем уходе, но теперь понимала, что ей угрожает нечто худшее, чем просто смерть. Лично для нее Это было страшнее. И она отчаянно, из последних сил, пыталась этого избежать.

Изабелла задумчиво повертела в руках черную кружевную открытку с Тигровой орхидеей в центре. На оборотной стороне темными чернилами была выведена надпись: «Ты слишком красива, чтобы жить. Черный принц». Она еще раз прочитала подпись и почувствовала, как тяжелый страх камнем придавил грудь, грозя разорвать сердце. Так страшно ей не было никогда в жизни…

* * *

Утро для меня началось со звонка Митяя Золотухина:

– Ленка, у меня такая тема – закачаешься!

– О Боже, половина девятого утра! – простонала я, с трудом разлепив глаза и поглядев на будильник.

– Просыпайся, соня, самое интересное проспишь! – скомандовал Митяй. – В общем, через полтора часа у меня свидание с юной поэтессой Изабеллой Балязиной. Да ты про нее наверняка наслышана, на ее стихи была написана песня для Ванды. – тут его голос слегка дрогнул, но тут же обрел прежнюю звучность. – Хочешь присутствовать на исторической встрече?

– А чего тебе от нее надо? – спросонья не поняла я.

– Тема для газеты потрясающая! – радостно воскликнул Митяй. – Молодой талантливой девушке угрожает маньяк!

– Ты уже стал обычным криминальным обозревателем, – вздохнула я, медленно просыпаясь.

– Не совсем обычным, к примеру, бытовухой я не занимаюсь. Прикинь, как классно в «Синем понедельнике» смотрелась бы статья: «Двое бомжей устроили дуэль на кухонных ножах из-за одной прекрасной бутылки технического спирта?»

Корреспондент «Желтых новостей» Митяй Золотухин считался самым талантливым журналистом на весь Город. Точнее, он сам себя искренне считал таковым, и потому сумел убедить в этом редактора. Поэтому он вел в газете еженедельную рубрику «Синий понедельник», где описывал все необычное, что произошло в городе за прошедшую неделю – от прилета очередной летающей тарелки до интервью с верхолазом, забравшимся на опору Южного моста и требовавшего от спасателей пятнадцать пирожных «Эклер», угрожая в противном случае броситься головой вниз в реку. В последнее время он специализировался на историях про маньяков, безжалостно душивших и вырезавших самых красивых девушек города.

– Ленка, проснись! – взывал из трубки Золотухин. – Так придешь на встречу?

– Приду, куда денусь. – сообщила я, прикидывая, что бы мне одеть. – А где встреча?

– В «Дубль кафе» в Старом городе.

Через полтора часа я уже сидела в кафе рядом с Митяем. Изабелла опаздывала, и Золотухин вкратце рассказал мне суть проблемы.

Два дня назад молодая поэтесса получила по почте белый конверт без обратного адреса. В конверте оказалась черная открытка с Тигровой орхидеей, а на оборотной стороне красовалась надпись: «Ты слишком красива, чтобы жить. Черный принц». Изабелла обратилась в милицию, но там ей от души посочувствовали и посоветовали не обращать на психов внимания. Увы, не обращать внимания на угрозы девушка не могла.

– Ты понимаешь, они, эти поэты, немного не от мира сего. – доверительно сообщил мне Митяй. – Чувствительные, как дети малые, от любого резкого звука вздрагивают и в обморок падают. Была у меня знакомая поэтесса, так я с ней по улице пройти не мог: где-то хлопушку пацаны рванули – она вцепляется в мой рукав и начинает визжать! Увидела, как кошка треплет полузадушенного голубя – кинулась выручать птичку. Но кошка, разумеется, оказалась проворнее, и забралась вместе с добычей на крышу дома. Так моя поэтесса начала рыдать, заламывать руки и требовать, чтобы я немедленно лез крышу и без птицы не возвращался! Стыдно признаться, но я сделал вид, что собираюсь вылезти на крышу через чердачное окно, зашел в подъезд, вышел через задний вход и дал стрекача. А вечером мне ее мама позвонила: поэтесса ждала меня перед подъездом до глубокой ночи, затем вернулась домой и прямо на глазах изумленной матери вскрыла себе вены перочинным ножиком!

– И что, она умерла? – с ужасом спросила я.

– Да брось ты, отвезли в травмпункт, руки зашили, она даже не сильно пострадала. Но я с тех пор на само слово поэтесса болезненно реагирую. Неприятно, знаешь ли, чувствовать себя толстокожим подонком.

– А зачем ты мне это все рассказываешь?

– Да чтобы ты представляла, с кем придется дело иметь. Она нашего редактора так напугала: пришла и бросилась в ноги – милиция меня не хочет защищать, только на вас вся надежда! Может, они одумаются, если ваша газета напишет, что я в опасности! Вот он и поручил мне с ней встретиться, и дать разгромный материал – молодому таланту грозит мучительная смерть, а никто и не почешется!

– И что же тебя смущает?

– А то, что дело может оказаться совершенно безобидным: отказала наша поэтесса какому-то хахалю, он и решил ее попугать немного. А ей много и не надо – можно и одной открыткой до психушки довести.

– Так надо найти этого хахаля и набить ему морду! – предложила я.

– Какая же ты агрессивная! – покачал головой Митяй. – Впрочем, наверное, я выполню твой совет. Осталось только узнать, как найти обидчика.

В этот момент дверь кафе открылась, и на пороге возникло очаровательное создание: невысокая хрупкая девушка лет двадцати, закутанная в пушистый серебристый мех. Ее длинные золотистые локоны, рассыпанные по меховому воротнику, подчеркивали фарфоровую белизну лица и оттеняли неправдоподобно синие большие глаза. Девушка робко остановила у дверей и растерянно оглядела зал. Митяй вскочил со своего места и бросился ей навстречу:

– Вы Изабелла? Проходите, садитесь вот сюда, мы с коллегой Миленой Ленской к вашим услугам!

Мой слух сильно резануло слово «коллега», и я уже с меньшей симпатией посматривала на прелестную поэтессу. Изабелла скинула на руки Золотухину пушистую шубку, и осталась в облегающем синем платье из тонкого трикотажа, подчеркивающем точеную фигурку и синеву глаз. Ее короткие серые сапожки не скрывали длинных стройных ног. Митяй еще больше засуетился, протянул девушке руку и осторожно, как фарфоровую вазу, усадил на кожаное кресло рядом с собой.

– Может, хотите что-то выпить? Мартини, коктейльчик? Я угощаю! – по-гусарски лихо спросил журналист.

Я с подозрением посмотрела на него. Обычно Митяй вовсе не отличался повышенной щедростью, меня чаще всего угощал кофе и, по большим праздникам, блинчиками с сыром. А тут, надо же, мартини предлагает!

– Соглашайтесь, Изабелла! – помурлыкала я. – Выпьем с вами по «Клубничному дайкири», под него и беседа лучше пойдет. А на закуску, дорогой, мы с Изабеллой хотим вот эти салатики из морепродуктов.

Изабелла рассеянно кивнула, похоже, думая совсем о другом. Лицо Митяя слегка вытянулось, но спорить со мной при красотке он не стал. Зато себе взял только чай, видимо, решив хоть на чем-то сэкономить. Ничего, злорадно подумала я, ему похудеть не мешает. Зато перестанет перед Изабеллой хвост распускать.

Официантка приняла заказ и удалилась, а Митяй заботливо, как отец родной, поправил салфеточку перед Изабеллой и, слегка наклонившись к ней, ласково спросил:

– Ну, так что у вас случилось?

Вместо ответа поэтесса вытащила из маленькой серебристой меховой сумочки черную открытку и протянула ее журналисту. Он покрутил в руках открытку и передал мне. Я внимательно посмотрела на тисненный рисунок: коричневая тигровая орхидея, с покрытыми золотой пудрой лепестками ярко блестела, радуя глаз. Вообще-то, открытка была самой обычной, хотя и довольно дорогой. Купить ее можно было в любом рижском киоске. Я развернула открытку: да, вот надпись стандартной не назовешь, хотя… Возможно, какой-то глупый мальчишка, пересмотревшись ужастиков, решил напугать девушку. Похоже, Митяй был в этом уверен, поскольку заговорил еще ласковее:

– Изабелла… Можно на «Ты»? – он дождался неуверенного кивка девушки и продолжил. – Ты такая красивая… Наверное, поклонники к ногам штабелями падают?

– Ну, не такими уж и штабелями… – слабо улыбнулась девушка. – Я, вообще-то, не очень влюбчивая. Было пару романов, вот и все.

– И кто разрывал отношения?

– Я, наверное… – девушка ненадолго задумалась. – Да, так и было в последние два раза. А все остальные – не помню, это было слишком давно.

– Ваши кавалеры, должно быть, очень сердились на вас?

– Да, сердились. А вы на что намекаете? – встревожилась Изабелла. – Думаете, это кто-то из моих отставных поклонников открытку прислал?

– Отвергнутый мужчина – страшное дело! – на полном серьезе выдал Митяй. – Страшнее него – только отвергнутая женщина!

Изабелла только поглядела на него своими широко раскрытыми синими глазами, и улыбка журналиста слегка увяла.

– Изабелла, но разве это так уж невероятно? – мягко спросил он. – Один из твоих поклонников решил вас напугать. Зная твою повышенную впечатлительность, прислал тебе открытку с угрозой, и видишь – добился же своего!

– Вы серьезно считаете, что кто-то вот так… пошутил? – как будто не веря своим ушам, спросила девушка. – Пугая меня мучительной смертью?

– У людей бывает очень странное чувство юмора. – развел руками Митяй. – Я их тоже не всегда понимаю.

Официантка принесла дайкири, я тут же взяла бокал и начала тянуть через трубочку вкусный напиток. Изабелла сидела неподвижно, глядя перед собой остановившимся взглядом. Я решила поддержать разговор.

– Скажи, твой последний парень – он мог такое написать?

– Не думаю. – Изабелла пожала плечами. – Дэн немного похож на меня – такой же впечатлительный и утонченный. Мне он очень понравился сначала.

– А потом? – поторопила я, поскольку она опять собралась умолкнуть.

– Думаю, ты меня поймешь. – ко мне, в отличие от Митяя, она сразу обратилась «на ты», – Он мной как будто все время хвастался. Прямо при мне звонил другу и спрашивал: «Давай я к тебе в гости со своей девушкой приду? О, ты закачаешься! Она красавица и, кроме того, известная поэтесса!». Я себя чувствовала как будто какой-то редкой вещью на витрине… Или товаром, который он по случае купил задешево.

– А что же тут плохого – парень хотел со всеми своей удачей поделиться? – встрял Митяй.

– Я приходила в гости к его другу, там обычно еще кто-то гостил, и меня долго рассматривали, расспрашивали, я каждый раз как будто экзамен сдавала. Правда, сдавала хорошо, по отзывам моего парня, мне всякий раз ставили «отлично». Но через пару месяцев мне эта постоянная сессия так надоела… И мы с ним рассталась друзьями.

– Он не угрожал при расставании?

– Нет, мы договорились, что будем поддерживать отношения. У Дэна, кстати, уже новая подружка появилась, они вместе обещали ко мне на Новый год приехать.

– Куда?

– У моего отца небольшой деревянный домик за городом, у реки, он в этом году праздновать Новый год в Эстонии будет, у друзей, а мне разрешил воспользоваться домиком.

– Отец живет с тобой? – уточнил Митяй.

– Нет, у него другая семья.

– А кто еще, кроме бывшего с подругой, приедет к тебе за город?

– Еще лучшая подруга Рита со своим новым знакомым – у них такая романтическая история я его еще даже не видела ни разу, только на Новый год и познакомимся. Потом еще две девочки, мои подружки… Кажется, все.

– А твой новый бой-френд? – заинтересовался Митяй.

– Нового у меня пока нет. – девушка снова улыбнулась. – Я же говорила, что не очень влюбчивая.

– Давай сделаем так. – загорелся Митяй. – Я тоже приеду в твой загородный домик, и прослежу за твоими знакомыми. Если кто-то из них послал открытку, я его выведу на чистую воду!

– Думаете, это кто-то из них? – снова усомнилась поэтесса. – Я в это не очень верю, но, если вы так считаете… Хорошо, приезжайте.

– А я? – вырвалось у меня.

– Да, конечно-конечно, ты тоже приезжай! – обрадовалась Изабелла.

Я поблагодарила гостеприимную поэтессу. На подлого Митяя я даже не смотрела: очень уж сильно было подозрение, что он и не собирается вычислять гада, пославшего открытку, а попросту намерен приударить за красивой девушкой. А еще говорил, что больше с поэтессами никогда не свяжется! Ничего, я лично займусь тем мудаком, который угрожает Изабелле.

– Но был еще и предпоследний поклонник? – на всякий случай спросила я. – С ним вы как расстались?

– Влад тоже был поэтом. – вздохнула Изабелла. – Я ведь не со всяким могу найти общий язык. Но он хотел, чтобы я бросила писать стихи. Уверял, что второй Ахматовой из меня не получится, так что нечего зря бумагу марать.

– А он сам что, был вторым Пастернаком или Блоком? – поразилась я.

– Нет, его стихи даже за деньги в местных альманахах печатать не хотели. Но он уверял, что люди просто не доросли до его поэзии, все еще впереди. У него даже прозвище было: «непечатный поэт». Зато он очень любил декламировать свои поэмы на любых вечеринках.

– О, я тоже люблю декламировать, и знаю отличные стихи! – оживился Митяй. – Вот, послушайте:

 
Я ему отдалась при луне.
Ну а он мои белые груди
Узелком завязал на спине.
Вот и верь после этого людям!
 

Выразительное лицо Изабеллы замерло в немом негодовании, но на толстокожего Митяя это не подействовало. Он явно собирался вспомнить весь студенческий фольклор, который слышал в своей жизни, поэтому я поспешно перебила:

– А он не мог вам отомстить после расставания? Или вы тоже расстались друзьями?

– С Владом? Нет, мы здорово разругались в последний раз, опять же, из-за поэзии. Мне так надоели его придирки, что я сказала, что он – обычный бездарь, просто много про себя мнит. А он заявил, что простил бы мне что угодно, но только не осквернение его дара.

– Ну вот, наверняка он и прислал орхидею с угрозой. – сказала я.

– Вряд ли, это слишком уж утонченно для него. – но мне показалось, что Изабелла заколебалась. – Хотя… Он мог посчитать это достаточно поэтичным. Так ты думаешь, что опасности никакой?

– Как же никакой? – всполошился Митяй. – А если он посчитает достаточно поэтичным выполнить свою угрозу? Нет, в удаленном от цивилизации загородном домике я должен тебя охранять!

Вот же свин, с негодованием подумала я. Наверняка ведь уверен, что открытку послал один из отвергнутых ухажеров, и что выполнить свою угрозу они никогда в жизни не решатся: кишка тонка у этих поэтов. Так что в охране Изабелла вовсе не нуждается – ни в моей, ни в его. Но раз едет Митяй, поеду и я.

Глава 2

31 декабря в шесть часов вечера мы на «Ауди» Митяя приехали к реке. В темноте мы с трудом отыскали маленький бревенчатый домик, я вышла из машины и оглядела заснеженный лес: при тусклом свете луны он казался каким-то жутким заколдованным царством. Снег пошел опять, и я подумала: еще немного, и сугробы достигнут моего роста. Домик заметет надолго, мы не сможем завтра уехать, и неизвестный маньяк будет убивать гостей одного за другим, пока не останется единственным обитателем домика.

Между тем не обремененный тяжелыми мыслями Митяй взял меня за руку и уверенно повел к крыльцу. Дверь домика не была заперта, и мы прошли внутрь. В небольшой прихожей нас никто не встретил, мы самостоятельно повесили пальто на висящие на стене большие оленьи рога, сняли обувь и в одних носках пошли туда, откуда раздавался какой-то звон. Звук доносился из кухни, где Изабелла и раскладывала по фарфоровым мисочкам салаты. Раскрасневшаяся от жары, в простом коротком ситцевом платьице она уже не выглядела королевой эльфов из сказки. Сейчас перед нами стояла обычная хорошенькая девочка.

– О, как хорошо, что вы уже здесь! – обрадовалась она, увидев нас. – Я рассчитывала, что справлюсь с закусками сама, но вот – не успеваю, и все тут! Я, правда, надеялась, что Рита пораньше придет, она обещала прибыть к четырем, но, видимо, задержалась. А мне хочется еще самой нарядится. Леночка, поможешь с закуской?

– Конечно, и Митя поможет. – пообещала я, грозно посмотрев на Митяя. К счастью, лень не входила в число его основных недостатков, и он, засучив рукава старого свитера, тут же включился в работу. Через полчаса все салаты были разложены, бутерброды нарезаны, и стол в небольшом каминном зале накрыт. На маленькой аккуратной елочке мы зажгли многочисленные маленькие белые свечки, и теперь они тихо потрескивали в унисон камину.

– Девочки обещали еще копченую куру и лососину принести. – сообщила Изабелла. – Так что до утра не проголодаемся. Вы садитесь вот здесь, у камина, а я переоденусь наверху и к вам присоединюсь.

Я села на просторное бархатное красное кресло, а Митяй уселся у моих ног на вытертый шерстяной ковер. Он посмотрел на часы:

– Какие-то необязательные у нашей поэтессы гости. Одна обещала прийти в четыре, другие – в шесть, а в результате половина седьмого – и кроме нас, никого.

– Так не ближний свет. – заметила я. – Мы на машине сюда сколько добирались, а остальные, возможно, на электричке поедут.

Входная дверь хлопнула. Поскольку хозяйка переодевалась, я решила встретить гостя сама. В прихожей обнаружилась парочка: невысокий мальчик с копной светлых кудряшек и тоненькая черненькая девушка чуть выше его ростом.

– Хозяйка сейчас выйдет, проходите. – приветливо сказала я.

– А где, собственно, Изабелла? – мальчик посмотрел на меня с таким сильным подозрением, словно предполагал, что я убила хозяйку и сделала из нее холодец к праздничному стола.

– Переодевается. – пояснила я, в свою очередь, с изумлением глядя на гостя. – Меня зовут Лена.

– Ден. – важно произнес кудрявый. – А это моя подруга Лада. Так где Изабелла?

Я поперхнулась слюной и сильно закашлялась. Из комнаты вышел Митяй:

– О, первые гости прибыли! Как звать-величать? – громко спросил он.

Мальчик дернулся, схватил за руку подружку и истошно завизжал:

– Изабелла, кто это?

Я с перепугу оглянулась – может, хозяйка уже спустилась вниз? Но Изабеллы нигде не было видно, так что оставалось непонятным, к кому обращался Ден. Митяй попытался успокоить перепуганных гостей:

– Не надо так волноваться. Мы вампиры, а Изабелла с перерезанным горлом повешена на двух крюках наверху. Но поскольку одна жертва у нас есть, сегодня мы уже совсем не страшные.

Реакция на эту не слишком остроумную шутку поразила даже Золотухина. Ден бросился бежать к двери, буквально волоча за собой девушку. В дверях она споткнулась и упала, но мальчик, уже выскочивший наружу, не ослабил хватку, и девушка на животе выехала за порог. Митяй растерянно посмотрел на меня:

– Чего это с ними?

– Кто еще приехал? – зазвенел мелодичный голос, и по лестнице к нам спустилась Изабелла в длинном шелковом золотистом платье с высоким боковым разрезом. На ногах красовались пятнистые «леопардовые» сапожки на высоченных шпильках. Копна золотых волос была подняла высоко на затылок, и оттуда в художественном беспорядке свисали несколько как будто случайно выбившихся кудряшек. Девушка напоминала цветок орхидеи – такой же изящный, роскошный и хрупкий.

– Какой-то кудрявый парень с девицей. – ответил Митяй. – Но они почему-то перепугались моего вида и в панике сбежали.

– Его зовут Ден, а девушку – Лада. – торопливо пояснила я, глядя в округлившиеся глаза Изабеллы.

– Он что, совсем ку-ку? – не переставал удивляться Митяй. – Городской сумасшедший?

– Это я виновата. – вздохнула поэтесса. – Когда получила ту открытку, сначала бросилась к нему за советом. Думала, он меня успокоит… а он только еще больше напугал. Сказал, что это наверняка маньяк начал за мной охоту, и теперь мне несдобровать. Наверное, когда вас увидел, решил, что маньяков много, и они все до меня добрались.

Закончив объяснение, Изабелла подошла к полуоткрытой наружной двери, выглянула на улицу и позвала:

– Ден, ты где?

– Изабелла, ты жива? – раздался далекий жалобный голосок.

– Тьфу-тьфу, пока жива. – ответила девушка. – Может, зайдешь в дом, а то мне холодно?

Через полминуты насмерть перепуганный мальчик робко заглянул в прихожую. Увидев целую и невредимую хозяйку, он все же рискнул войти в прихожую, следом зашла Лада. Она выглядела слегка обескураженной, но, судя по всему, не совсем понимала, как ей реагировать на своеобразное поведение Дена. Я покосилась на Изабеллу: бедная девушка, откуда она выкопала такого кавалера? По крайней мере, сильно сомневаюсь, что открытку с угрозой прислал Ден. Он, похоже, собственной тени и то боится.

Между тем, паренек разделся, затем, вспомнив про галантность, помог снять пальтишко подруге, и повернулся было к хозяйке, как дверь распахнулась вновь.

– Добрый день! – приветливо улыбнулся высокий темноволосый парень с бутылкой красного вина в руках. – Рита уже приехала?

– Нет еще. – осторожно ответила хозяйка, внимательно осмотрев вновь прибывшего. – Простите, а вас как зовут?

– Питер. – потупился парень. – Можно и просто Петя, но Питер мне нравится больше.

– А Санкт-Питер звучит вообще сказочно! – закатил глаза к потолку Митяй.

Парень с недоумением посмотрел на него, протянул хозяйке вино и вновь перевел глаза на Изабеллу:

– Рита обещала приехать пораньше. Я хотел за ней заехать, но она отказалась.

– Приедет, куда денется. – улыбнулась хозяйка. – Вот, знакомься с моими друзьями!

Она по очереди представила Питеру Дена с Ладой и нас и Митяем, и предложила гостям пройти в каминный зал. Сама она шла сзади, замыкая шествие. Я задержалась в дверях и повернулась к хозяйке:

– Ты Питера знаешь?

– Нет, Рита совсем недавно познакомилась с парнем, и сказала. что это самая большая любовь в ее жизни. Я даже имени его на знала, она меня с ним не знакомила – боялась, вдруг ко мне переметнется? Но недавно он ей предложение сделал, представляешь? Теперь она конкуренции не боится, вот и пообещала с ним ко мне приехать. Только вот непонятно, почему она опаздывает?

– Она часто опаздывает? – спросила я.

– Нет, я такого не припомню…

– Девушки, что же вы в дверях стоите? – раздался громкий голос Митяя. – Проходите, присаживайтесь, мы уже соскучились!

В коридоре раздались голоса, и Изабелла тут же пошла обратно в прихожую. Я последовала за ней. В дверях стояли трое: две темноволосые девушки лет двадцати и плечистый светловолосый мужчина в самом расцвете лет. Девушки тут же бросились к Изабелле обниматься:

– Белочка, какая ты красивая сегодня! Такая изящная, солнечная!

– Привет-привет! – хозяйка тоже расцеловала подружек. В коридор вышел Митяй и остановился рядом с Изабеллой. – Верочка, Милочка, как я рада вас видеть! А этот молодой человек с кем из вас пришел?

Девушки переглянулись, а мужчина, галантно поклонившись хозяйке и протянув ей бутылку французского шампанского, ответил:

– Я Витя, друг Риты. Она уже приехала?

Наступила тишина. Только что прибывшие девушки в недоумении смотрели на оцепеневшую Изабеллу, застывшую с бутылкой в поднятой руке, Митяй нахмурился, а я растерянно смотрела на светловолосо. Неужели Рита пригласила на Новый год сразу двух своих кавалеров? Но зачем ей понадобилось сталкивать их лбами, тем более, если за одного из них она собиралась замуж?

– Да, Витя, проходи, мы тебе очень рады. – первой отмерла Изабелла. – Вот, пальто можешь повесить сюда.

– А Рита в комнате? – не унимался Витя.

– Рита еще не доехала, но вот-вот будет, не волнуйтесь. – немного нервно ответила Изабелла, затем беспомощно обвела всех взглядом и остановилась на Митяе: – Митя, ты бы не мог отвести гостей в каминный зал?

Митяй приосанился, шаркнул ногами в теплых серых носках и взял под козырек.

– К пустой голове руку не прикладывают! – весело сказал светловолосый.

– Это у кого пустая голова? – угрожающе спросил Митяй. Я с недоверием посмотрела на него: еще прикалывается или уже провоцирует ссору? Но в этот момент дверь снова распахнулась, и на пороге возникла еще одна пара: высокий черноволосый молодой человек с пухленькой блондинкой. Их появление ввергло Изабеллу в шок посильнее предыдущего. Она подалась назад и посмотрела на блондинку так, словно увидела гремучую змею:

– Кристина? Кто тебя пригласил? – буквально вырвалось у нее из груди.

– Рита. Но она меня долго уверяла, что ты будешь рада. – недовольно ответила блондинка. – А что, ты против нашего визита?

Изабелла потрясенно молчала.

– Если нас так встречают, мы можем уйти. – высокомерно процедил ее спутник. Я внимательнее посмотрела на парня. Безусловно, он был очень хорош собой: высокий, стройный, с правильными чертами лица и светло-голубыми глазами, отлично сочетавшимися с черными как смоль волосами.

– Пойдем, Влад! – Кристина потянула парня за рукав. – Изабелла специально все это затеяла, чтобы нас унизить.

– Я вас не приглашала. – с трудом произнесла Изабелла. – Но раз уже вы здесь, проходите.

– Еще чего! – гордо сказал Влад, Кристина распахнула дверь, и парочка скрылась в клубящемся снегопаде.

– Зачем ты их выгнала? – потрясенно спросила одна из девушек, кажется, Вера.

– Я не выгоняла. – жалобно произнесла Изабелла. – Но они так на меня набросились… Я вовсе не хотела видеть ни Кристу, ни Влада, зачем они приехали?

– Надо у Риты спросить. – сказал Милочка. – Вроде, она их пригласила?

– Она вечно всех пытается помирить. – вмешалась Вера. – И только хуже всегда делает.

– Ладно, что сделано, то сделано, – вмешался Митяй. – Что же мы теперь, так и будем до утра в коридоре мерзнуть? Уже восемь вечера, пойдемте праздновать.

Мы вновь потянулись в зал, кое-как расселись по креслам. Девушки пошли на кухню выкладывать привезенную снедь, мужчины плотоядно посматривали на уставленный закусками деревянный стол. Почему-то все молчали, настроение у собравшихся было каким-то невеселым. Изабелла вскоре вернулась в зал и села на табуреточке возле двери, похоже, ожидая кого-то. Я подошла и встала на корточки рядом с ней:

– Ты нервничаешь?

– Да, – покивала девушка. – Мне жаль, что ушли Влад с Кристой. В конце концов, они так далеко ехали, и вот оказались одни в лесу в новогодний вечер. И потом, куда запропостилась Рита?

– А ты попробуй ей позвонить. – предложила я.

– Только что звонила. – вздохнула Изабелла, снимая с тонкого светло-коричневого ремешка маленький золотой телефончик. Она набрала номер, послушала длинные гудки и повесила трубку обратно. – Как ты думаешь, зачем она их всех ко мне пригласила: Питера, Витю, Кристу с Владом?

– У меня нет никакого мнения на сей счет, я не знаю ни Риту, ни остальных твоих друзей. – пожала я плечами. – Криста с Владом – ваши общие друзья?

– Влад – мой бывший парень. По-моему, я уже рассказывала про него: «непечатный поэт», – зябко повела плечами Изабелла. – А Кристина – моя бывшая подруга. Когда мы с Владом разругались, она стала с ним встречаться, а со мной поссорилась. Заявила, что я плохая поэтесса, и не в состоянии оценить такой бриллиант, как талант Влада.

– Стоило ли ссориться из-за «непечатного поэта»? – удивилась я.

– Не знаю. Но мне было так обидно это слышать! – в прозрачно-синих глазах девушки показались слезы. – В любом случае, мы уже больше года не общались, зачем ей понадобилось сюда приезжать?

– А Рита с ней продолжала общаться?

– Рита слишком добрая. – печально улыбнулась Изабелла. – Она ни с кем не ссорится, никогда. И с Кристиной продолжала дружить, и со всеми своими бывшими парнями.

– Зачем же она пригласила к тебе сразу двух «действующих» парней? Они теперь запросто могут перейти в разряд «бывших».

– Сама удивляюсь. – сказала Изабелла. – Она мне весь последний месяц только про свою большую любовь и рассказывала, я даже не подозревала, что у нее еще кто-то есть.

– Но неужели ты не можешь догадаться, кто из двоих – ее большая любовь?