Kitobni o'qish: «Миры Имра»
Сказания Заморавии
Пролог
Заморавия – континент, омываемый водами Вандарильского Океана. Огромна Заморавия – не пройти ее за несколько месяцев. Не пройти и за несколько лет! Раскинулся материк, как огромный кит в океане. Тянется Заморавия от северных беспощадных Ледяных Шлейфов до жарких пустынь Лаврана и Ардакмы, и располагается в западном полушарии Имра.
Множество пережила Заморавия. Были и потопы, и землетрясения, случались и великие войны, длившиеся сотни лет. Многое произошло с тех давних пор, как закончилась великая эпоха Величия альдов, первородных разумных созданий, из которых появились эльфы, гномы, люди, загадочные чародеи, косматые крары и многие другие расы и народы.
Гномы, как и подобает, ушли под землю, рыть шахты и мастерить доспехи и оружие. Они жили в Карборе, королевстве в глубинах подземелий Краурдора, горного массива, разделяющего Заморавию на Западную и Восточную. Эльфы поселились на юге Западной Заморавии, создав на просторах зеленых равнин два великих королевства: Хервинленд и Валандию.
О Крарах и чародеях известно мало, говорят, лишь, что это сильные, но скрытные народы.
А люди… люди расселились в Восточной Заморавии. Между двух рек – Хайдрином и Стронгрином – создали они славную страну Риверленд. Горстка переселенцев оттуда, спустившись по Стронгрину к Вандарильскому океану, вошла в Окруженное море и на ардамарских островах, что лежат южнее Гаваней Валандии и окаймляют море, создали пиратскую колонию.
…Некоторые из людей Риверленда ушли из Сокрытого междуречья и поселились далеко на севере Западной Заморавии, в Серых Пустошах, у Кряжистых гор и у истоков реки Вэн. Те люди были сильными и суровыми племенами. Это были варвары и вардоки, жестокие люди, чьим делом была постоянная война. Только в сражении видели они спасение своих душ. С младенчества детей здесь обучали боевым искусствам и владению мечом. Вырастали в королевствах варваров и вардоков смелые, храбрые, но жестокие мужи. В кузницах своих варвары ковали лучшее оружие, превосходящее по качеству и остроте булатного клинка мечи и секиры гномов Карбора. А на боевых аренах и в жестоких сражениях варвары проверяли изготовленные клинки на прочность. И вардоки не уступали своим соседям в умении владения оружием, но вардоки, в отличие от варваров, были искусными охотниками и следопытами.
Почти всегда враждовали с кем–нибудь эти народы. А если не было у них врагов извне, то сталкивались они в кровопролитных битвах между собой.
…А после того, как трон Варварии занял Бульвак Поработитель, вардоки стали вассалами королевства варваров, за что сильно возненавидели своих соседей.
Когда же через много лет объединенным королевством варваров и вардоков стал править Танкрас Завоеватель, Варвария стала воевать с эльфами Хервинленда. Танкрас стал тираном, закрепостил народ своей страны и отдал приказ наступать на Хервинленд.
Так и повелось, что сказание это начинается в мрачные времена, окрашенные цветом крови.
Летопись первая
Темное королевство Танкраса (Серафим и Иманус).
Часть 1.
Путешествие к страху.
«И видел я другого Ангела (Серафима) сильного,
Сходящего с неба, облеченного облаком;
Над головою его была радуга,
И лицо его как солнце,
И ноги его как столпы огненные»
Откровение Иоанна, 10-1.
«D’mes daeux iers j’vis l’Imanus»
В. Гюго «93-й год».
«И увидел я зверя
И царей земных и воинства их, собранные,
Чтобы сразиться с Сидящим на коне
И с воинством его».
Откровение Иоанна, 19-19
I
Серое мрачное небо нависло над Танградом, столицей королевства варваров. Шел пепельный снег. Пепел был повсюду: он устлал выжженную землю, осел на крышах замков и домов, облепил деревья.
Солнце редко проглядывало из-за серых туч.
С того времени, как королевством стал править король Танкрас Завоеватель, два могучих вулкана Эмну и Эндревед стали извергаться все чаще. Их огненные жерла взрывались, выпуская столбы дыма и принося реки лавы, огненные дожди и пепельные бураны. Извержения Эмну и Эндреведа приносили много жертв, и обескровленные жители называли королевство не иначе, как «Огненная страна». Но чаще проезжавший через бесплодные земли странник мог услышать, как крестьяне называли страну «Темное королевство Танкраса».
II
Король Танкрас Завоеватель сидел на каменном троне, обложенном шкурами оленей и лернов.
В тронном зале пировали. Лились реки вина и браги. Столы ломились всяческих яств: мяса, мягких лепешек и фруктов из завоеванных южных земель.
К трону подносили дань и хвалебные подарки из разных стран. Но королю не было дела до податей. В центре зала развлекались генералы и военачальники, швыряя топоры в подвешенные туши кабанов. Но не разделял веселья своих подданных Танкрас. Энвелы, музыканты, играли на инструментах и пели дивные песни. Но не слушал их король.
Не забавлялся Танкрас пиром, ибо сейчас терзали его черные думы Властелина умерших, его господина. А господин этот требовал еще больше крови и смертей. И от того Танкрас был мрачен, а в глазах его пылал огонь ненависти и гнева. Он и сам хотел завоеваний, сам хотел управлять и властвовать, убивать и смеяться над обреченными, восхваляя волю – свою и своего Господина…
– О, Великий Танкрас! – обратился, вставая из–за стола, один из военачальников, – Ты покоритель многих стран и разоритель многих земель.
Король вперил свой огненный взгляд в военачальника. А тот, опьяненный вином, продолжал:
– Вот и теперь ты завоевал Хервинленд. Владыка Эльрус убит, а его дети с остатками их жалкого народа бежали на восток. Твое королевство могущественней многих эльфийских и людских царств, а ты, о, великий король варваров, знатен и уважаем во всех уголках Заморавии…
Но тут Танкрас встал:
– Ты хочешь сказать, что мне стоит остановиться в своих завоеваниях? – он грозно посмотрел на военачальника.
Музыка стихла. Голоса замолкли. Все затаились в страхе.
Дурман вина стал сходить с лица воина:
– Мой господин, я лишь хотел сказать…
– Что у меня не хватит сил завоевать все племена, свободно живущие по обеим сторонам Краурдора, что я, Танкрас Завоеватель, не смогу распотрошить весь этот слабый и никчемный мир?! Ты это хотел сказать, Крамб?!
– О нет, мой повелитель! – вскричал от страха военачальник Крамб. Но не успел он закончить, как Танкрас остановил его, подняв вверх палец.
– Ты, считаешь, Крамб, – уже спокойно начал король, – что твой повелитель – трус и уже не способен властвовать. Танкрас сделал несколько шагов к столу, военачальник стоял, остолбенев.
– Ты считаешь, что я успокоюсь, остановившись… может, ты сам хочешь занять трон Варварии?! – Танкрас взревел. Крамб вздрогнул, хотел было что–то ответить, но не успел – Танкрас набросился на него, сбив с ног и, выхватив из–за пояса кинжал ударил Крамба в горло. Кровь хлынула на короля, залила пол. Руки военачальника дергались, пытаясь помещать королю, а тот, обезумевший от гнева, бил и бил бедного глупого Крамба, терзая и уродуя его лицо и тело. И никто не мог помещать тирану Танкрасу, ибо все испытывали неимоверный страх перед ним.
… После того, как на Крамбе не осталось живого места, Танкрас встал и гневно выкрикнул.
– Вы, трусы и глупцы! – голос Танкраса громыхал в затихшем зале, – Я, Танкрас Покоритель народов, не остановлюсь, я буду захватывать все больше! Потому что я хочу этого! Потому что мой Господин хочет этого! Я не остановлюсь!
Послышался тихий гомон. Но он прекратился, когда Танкрас поднял меч.
– Пир окончен! – процедил сквозь зубы король, – убирайтесь!
Все стали поспешно расходиться. Стража вышла.
Тронный зал опустел.
– Никчемные выродки! Никто не может служить по уму! – говорил король, снова садясь на трон.
– Никто не может служить вечно, – послышался скрипучий голос в углу зала.
– Это ты, Урмак? – произнес, успокоившись, Танкрас.
– …Все уходит во мрак, все поглощает время. И слуги твои оставят тебя, если ты и дальше будешь отрубать им головы. Да, это я, мой господин… Урмак.
– Старый Урмак, ты всегда осуждаешь меня за мою жестокость и ненависть к людям.
– Я наставляю и советую…
– Советуешь королю! – зло рассмеялся он, – Благодари богов, Урмак, что я внимаю твоим наставлениям. Хотя давно мог казнить тебя и разослать потроха твои по всей Серой пустоши. Но я добрый и справедливый правитель, поэтому я не буду делать этого… не сейчас.
– О, благодарю, великий Танкрас, – сказал престарелый Урмак, – но лучше бы не быть мне твоим советником. Ведь именно я когда–то посоветовал тебе начать войну с эльфами Хервинленда.
– И я их разгромил! – алчной улыбкой оскалился Танкрас, – Убил Эльруса и выгнал всех эльфов из лесов!
– Но ты потерял много воинов, твой народ восстает против тебя…
– Пусть восстает, – небрежно кинул король, – я подавлю любого, кто посмеет не подчиниться моей воле! Не бывает войны без жертв, Урмак.
– И не бывает страны без тирана, – печально произнес советник.
– Придержи свой гнусный язык, старик! – грозно рявкнул Танкрас. Он сидел на троне, а Урмак стоял перед ним, мерно переваливаясь с ноги на ногу и опираясь на трость.
– Я не отдал приказ убить тебя, потому что знаю, что ты воспитывал моего отца.
Король посмотрел на сгорбленного старика, одетого, однако, в богатые халаты.
– Теперь убирайся с глаз моих, старый Урмак.
– Да будет воля твоя, король Танкрас.
Старый советник поклонился и вышел из тронного зала.
III
– Все готово? Где стрелы? – спросила Кэрин у Орхора. Тот отрицательно покачал головой.
– Ну что еще? – проворчала шепотом Кэрин.
– Стрел нет, – угрюмо ответил Орхор, – Ульф их в кости проиграл.
Послышался извиняющийся вздох Ульфа.
– Вы два остолопа! – прошипела Кэрин, – Чтоб вам провалиться под землю!
Они стояли в узком коридоре, ведущем в катакомбы замка. А оттуда уже можно было попасть в тронный зал короля Танкраса.
– Мы уже принялись за дело, а я в решающий момент узнаю, что у нас нет стрел! Как же мы тогда убьем короля издалека и скрытно, ответьте мне, остолопы!? – грозно шептала девушка, смотря в глаза Орхору и Ульфу.
В тайный проход тихо прокрался Эльд.
– Все, пора начинать, пир кончился, король один, – сказал он, доставая из–за спины лук.
– Стрел нет, эти олухи проиграли их!
Наступила тишина, на протяжении которой Эльд и Кэрин укоризненно смотрели на своих непутевых соучастников.
– Мечами? – спросила Кэрин у Эльда.
– Это равносильно смерти! – возразил Орхор, – Танкрас мастерски владеет мечом.
– Другого пути нет, – ответил Эльд.
– Ты уверен? – спросила Кэрин.
– Да, – произнес главарь.
Он достал меч. Кэрин, Орхор и Ульф последовали его примеру. Но Эльд остановил Кэрин.
– Ты останешься здесь. Подашь сигнал, если кто–нибудь пройдет мимо.
– Эльд, не будь глупцом, никто не пройдет, ты это знаешь…
– Но не знаю, что будет со мной, если наше покушение провалится, и тебя схватят.
– Эльд, все будет хорошо, Святая Покровительница мне в свидетели…
– Ты останешься здесь, – твердо сказал Эльд, – Как только увидишь, что покушение сорвалось, а нас схватили, беги сразу же, не оглядываясь и не задумываясь. Беги в горы, там укройся. Ты поняла.
– Эльд…
– Кэрин, ты поняла? – голос Эльда был тверд, а он сам – непоколебим. Его добрые глаза нежно, но твердо смотрели на Кэрин.
Девушка обернулась к Орхору и Ульфу. Те кивнули.
– Да, я поняла.
Он поцеловал ее. И они слились в страстном поцелуе. Кэрин долго не хотела прекращать его, но Эльд был тверд в своем решении.
– Идем, – Эльд взглянул на Орхора и Ульфа.
Троица стала продвигаться по темному коридору. А Кэрин осталась прикрывать вход в тайный лаз.
****
В проходе царила мгла. Это был узкий туннель, в конце которого находилась массивная каменная дверь. Этот проход в тронный зал был столь же древним, как и весь замок. Его построили зодчие короля Адрона, сына Бульвака Арабара, третьего короля варваров. Проходом пользовалась королевская чета. Он вел в низину, которая лежала перед замком. Эльд и Кэрин нашли тайный вход его еще в детстве, и за долгое время успели хорошо исследовать катакомбы, через которые вел проход.
Коридор извилистой змеей шел все выше и выше в горы. Скоро друзья вышли на небольшой выступ, с которого открывался вид в низину, на Танград, столицу королевства варваров.
– Проход сворачивает, – сказал Эльд.
– В этой части замка казармы! – надрывисто ответил Ульф.
– Поэтому следует идти тише. Не бренчите оружием!
– Я что, бард какой–нибудь, чтобы бренчать! – усмехнулся Орхор.
– Ш! Тихо! Идем туда, – пальцем указал на место Эльд, – Ульф, ты вперед!
Они прошли под казармами так, что те остались у них над головой, и вышли к каменной двери. Отворив дверь, заговорщики увидели лестницу, ведущую к люку.
– Это вход в тронный зал, – сообщил Эльд, – приготовьтесь.
Ульф и Орхор взглянули друг на друга и кивнули.
Люк отворился, и сообщники оказались в начале огромного помещения. Потолок поддерживался мощными колоннами, тянувшимися двумя рядами вдоль стен. Между ними высели полотнища с изображениями славных королей прошлого. Параллельно с колоннадой стояли длинные столы. А в дальнем конце зала стоял величественный мраморный трон, на котором восседал король.
Выйдя из подземного туннеля, Эльд, Орхор и Ульф спрятались за колонной. Королевского трона видно не было, но все трое услышали разговор двух людей.
– Это Урмак, старый советник Танкраса, – сказал Орхор, – Его знал мой отец.
– Подождем здесь, он должен вскоре уйти.
Они слышали все речи короля и его советника и видели, как мимо них прошел старец. Наступила тишина.
– Пришло время, – шепотом дал сигнал Эльд.
****
Когда Эльд с друзьями ушел, Кэрин осталась одна. Она не могла его бросить. Она никогда его не покидала и сейчас не могла этого сделать.
Наступало раннее утро, но солнце не выходило из–за туч и не дарило королевству зари. Было темно. Вокруг была лишь лесная глушь. Город остался ниже по склону.
В коридоре было сыро и холодно. Влажные стены сдавливали порывистую душу Кэрин, затачивали в каменный прямоугольник туннеля. Свет факела освещал галереи катакомб.
Вдруг Кэрин стало невыносимо страшно. И она решилась.
Пробежав по коридору, девушка оказалась перед каменной дверью и услышала шум битвы.
****
Они прокрались вдоль колонн к трону. Орхор зашел с левой стороны, Ульф – с правой. Эльд вышел на середину зала. Он смотрел в упор на короля, а тот, казалось, спит, уронив голову на грудь. Слышался даже тихий мерный храп. Заговорщики подошли к самым ступенькам трона, но тут Танкрас резко встал и схватил меч Ульфа за лезвие. Нападавшие опешили и замерли в замешательстве. А Танкрас зло буравил глазами Ульфа. Его взгляд пронзал нападающего не хуже меча. И Ульф не выстоял, он выпустил рукоять меча и в страхе отступил назад. Танкрас выбросил клинок в сторону. По его огромной ладони струилась кровь. Король медленно спустился по ступенькам, Эльд, Орхор и Ульф в нерешительности отступали назад, никто из них не нападал на короля, ибо их всех, даже могучего Эльда, обуял страх. И все они знали, как силен и свиреп король Танкрас, как он жестоко разделывается с теми, кто покушается на него.
– Вы, трусы, решили убить меня? Танкраса Завоевателя? – тихо сказал король, и от его слов кровь стыла в жилах, а сердце переставало биться.
– Вы, слизняки, решили сделать это?! – Танкрас закричал, но в этот самый миг Орхор длинным прыжком сократил расстояние и нанес сокрушительный удар. Его меч, свистя высоко над головой самого Орхора, описал дугу и рассек воздух. Танкрас легко увернулся от удара и схватил Орхора за руку. Его захват равнялся смертельной хватки зверя мхета. Король сломал руку Орхору и, выхватив меч бедняги, проткнул его в грудь. В это время Эльд сильным ударом рассек Танкрасу предплечье. Король взревел. Его рев громыхал, как громыхает гром. Танкрас ударил Эльда тыльной стороной ладони, и тот отлетел к колонне. А Ульф застыл, как статуя, и не мог пошевелиться. Его сковал страх.
Видя, что покушение сорвалось, Эльд схватил за шкирку Ульфа и попытался скрыться в том лазе, откуда они пришли. Но в это время Танкрас свирепо прокричал.
– Стража, схватить этих болванов!
В зал вбежали стражники. И выхода у покушавшихся не осталось. Их быстро схватили и связали.
– Казнить их на рассвете, а этого унести, – Танкрас указал пальцем на мертвого Орхора. Заложников увели. А король сел на трон, и, морщась, поднял меч Эльда. Вокруг него уже суетились лекари, перевязывая раненную руку.
– Деревенщина. Решил убить меня тупым клинком! А для деревенщины у него хороший удар!
Король повеселел.
– А жалко будет его убивать! – смеясь, сказал он и швырнул меч на пол из черного камня.
****
Сидя на холодном каменном полу тайного прохода, Кэрин безмолвно плакала. По ее ледяным бледным щекам текли ручейками немые слезы горя. Они прозрачными кристаллами спадали с нежного и гордого подбородка на камзол. В уголках ее рта застыло отчаяние. Она видела все, что произошло в тронном зале.
«Эльда и Ульфа схватили и собираются казнить, бедолагу Орхора убили. И я теперь осталась одна», думала, опустив голову на грудь, Кэрин.
– Не отчаивайся, Кэрин, – сказала она сама себе, – ты воин, ты поможешь Эльду. Он тебя любит, и ты должна его спасти!
Она встала и, вытерев слезы, тихой поступью направилась к выходу из туннеля. В город.
IV
Рассвет. Он одарил королевство розовой зарей и холодной росой на траве. Жесток был этот рассвет, ибо нес он смерть.
На городской площади уже собирался народ. Глашатаи орали хриплыми, но торжествующими голосами, созывая людей на казнь.
– Сегодня в предрассветное утро заговорщики покушались на жизнь короля, – кричали они, – Но какое счастье, что наш великий король Танкрас могуч, силен и храбр. Он один одолел армию убийц и схватил двух главарей. И теперь этих жалких заговорщиков, которые смели угрожать жизни славного правителя, казнят во славу Удора, бога кровавых битв и смерти, и нашего покровителя – короля Танкраса Завоевателя.
Голоса королевских глашатаев становились все громче, и все больше становилась толпа вокруг гильотины.
Восходящее солнце разорвало серое полотно туч и осветило пики Черного кряжа. Эмну грохотал, оглушая взрывами и приводя в страх выплесками магмы. Эндревед находился дальше и южнее от города, поэтому его извержения не причиняли городу ущерба, если не считать пепельный снег и серые тучи.
Я стоял, прислонившись к стене, меч висел на поясе, всегда готовый срубить пару тупых голов: родной город, но чужие люди. Передо мной открывался вид на всю площадь и дома, которые ее окружали. На против меня смертоносной гадюкой–убийцей стояла гильотина.
На площади толпился народ. Кто–то ел мясо, сидя на скамье возле торговых лавок. Кузнец затачивал мечи в кузнице и готовил новые клинки к закалке. Купцы открывали свои лавки и зазывали покупателей, демонстрируя всем утварь и яства из дальних стран. Люди подходили к лавкам и выбирали себе товар.
Площадь стала наполняться запахами. К уже обычной вони городского отребья добавились запахи фруктов, мяса и вина, запахи раскаленного металла и огня в горне. В воздухе витали запахи людей и грязи, еды и шкур животных – все это перемешивалось и ударяло в нос.
Главная толпа зевак собралась в центре площади. Всем не терпелось увидеть тех двоих бедняк, которым выпала участь умереть от этого затупленного от долгого перерубания костей лезвия гильотины. Насколько я знал, они покушались на короля Танкраса. Да, их затея заведомо была провальной. Ни один из лучших воинов королевства не мог убить Танкраса. Танкрас силен и хитер, и он тиран. А такие люди всегда могут испепелить врага, лишь взглянув на него. Одного из нападавших я хорошо знал, это был Эльд, храбрый юноша и сильный воин. С детства он учился обращаться с мечом. Родители его умерли, и он сам искал способ для выживания среди городских отбросов и бедноты.
Приговоренных еще не вывели на площадь, поэтому люди были заняты своими разговорами, и на гильотину, возвышающуюся над площадью, никто не смотрел.
Вдруг, как резкий укол в спину. Я почувствовал запах. Другой, лишенный вони городского сброда. Запах Северного далекого моря, наполненного загадками глубин. Запах, которым может благоухать королевская особа. Я повернул лишь голову.
Девушка, закутанная в зеленый изорванный плащ, с накинутым на голову капюшоном шла в мою сторону. Ее короткий меч на поясе и уверенная твердая поступь выдавали в ней воина, но она была из крестьян. В своем коричневом камзоле, видневшимся из–под плаща, в штанах из шкуры лерны и поношенных сапогах она ничем не отличалась от окружающих. На миг я усомнился в своем умении безошибочно различать запахи. Но лишь на короткий миг. Она прошла мимо, ее печальное лицо готово было залиться красками тысячи эмоций, но незнакомка сдерживала себя. Девушка–воин вышла на площадь и, не приближаясь к ее центру, встала в толпе, пытаясь раствориться в ней. Но не для моих глаз. Ее зеленый плащ я видел среди спин, ее капюшон – среди голов. Ее запах теперь крепко вбился мне в голову.
Кто–то из купцов в дальнем ряду рынка вдруг резко выкрикнул.
– Стой, воришка! Ловите его, ловите наглеца!
Разбивая кувшины с водой, стоявшие на земле, опрокидывая корзины с фруктами, вор бежал через весь рынок, а за ним несся, тряся жирным телом, продавец арбузов. За продавцом бежали вооруженные стражники. Процессия пересекла всю площадь по диагонали. И стала приближаться ко мне. Вор бежал, держа в руке мешочек с монетами. Я схватил его за шкирку, когда он молнией проносился мимо.
– Отпусти, гнус! – запротестовал вор. Но я не отпускал.
– Не дергайся! – с усмешкой ответил я.
– Ты, подлая тварь! – он достал кинжал и уже собирался замахнуться.
Но тут я ударил его по голове кулаком. Он сразу осел, и повис, как подкошенный.
Никто не обращал внимания на нас. Толпа жила своей жизнью, уже привыкшая к таким мелким происшествиям, которые стали частью жизни большого города. И только городские стражники, прибежавшие к концу действия, были заинтересованы в воришке. Они взяли потерявшего сознание грязного парня под локти и увели в тюрьму.
А глашатаи все сотрясали воздух своими речами.
– Они хотели убить великого Танкраса! – Кричали глашатаи, обращаясь теперь в небо, – О Боги, эти глупцы считали, что смогут покорить волю достойнейшего из нас!.. – И снова взглянув на толпу, продолжали, указывая на то место, откуда должны были вывести обреченных, – Кара ждет их! Смертельная и достойная кара их поступка! Попыткой убить, Танкрас отвечает смертью! Теперь убийцы поплатятся за свою вопиющую дерзость. Вывести их!
Двое громил-стражников вытолкали на площадь двух избитых человек. Они, ели передвигая ногами, поднимались на подиум гильотины. Одного я узнал, это был Эльд. Второй был мне не знаком.
Как только искалеченные и измученные долгими пытками покушавшиеся поднялись на подиум, толпа зашепталась, задвигалась, словно морские волны стали ходить под порывами ветра.
– Это Эльд и Ульф… – шептали некоторые, – Да, город лишился своих героев. Бедняги.
«Ульф значит… пьяница и прощелыга, постоянно играющий в кости в таверне. Ну и компания у них собралась!»
– Где были прославленные рыцари, борющиеся за свободу своего народа, когда поймали Эльда? – продолжали обсуждать казнь в толпе.
– Да нет уже нынче таких героев! – ответили с другой стороны. – Сейчас в ходу только бравада и холощенные вытянутые улыбки!
– А как же славный Радагас? – сказал кто–то вскользь, что привлекло мое внимание, – Как же великий странник?
– Да, как же Радагас? – поддержали в толпе.
– Эй, вы! – прикрикнул капитан стражников на толпу, – Молчите! А то схлопочите у меня!
Шепот прекратился, но не на долго. Кто–то все же шепнул.
– Все же, где Радагас или Олоф? Ну или хотя бы Эрберг…
С другой стороны, только недовольно хмыкнули.
– Ну и где ваш Радагас? Вон Эльда казнят, а его и не видно…
Я хотел было выйти и начистить морду наглецу, но потом заметил, что зеленый плащ в толпе заколебался. Среди колышущихся, как колосья в поле, голов я видел, как девушка обернулась, и на миг наши взгляды встретились, лишь на миг. Но мне хватило понять, зачем она явилась сюда, на рыночную площадь Танграда. Эти карие отважные, суровые глаза с отчаянным взглядом заворожили меня. Я уже знал, что они помышляют. Теперь холодное лицо девушки выражало лишь одну цель – спасти. Я двинулся к ней, расталкивая встречающихся на пути торгашей. Краем глаза я заметил, как сверху, на крышах окружающих площадь домов, лучники из городской стражи занимают свои посты, готовые убить каждого, кто осмелится прервать казнь. Стражники были у гильотины, возле дороги, ведущей к замку, в переулках и на площади. Танкрас не так прост, он подавляет любые мятежи, и не допустит, чтобы срывались казни, демонстрирующие его жестокость, непримиримость и деспотизм. Подавление воли и страх долгие годы помогали удерживаться Танкрасу на троне Варварии. Поэтому и сейчас король не допускал, чтобы его народ поднимал голову и смотрел в глаза своему господину. Потому что, если осмелеет, будет готов восстать против гнета один человек – рано или поздно восстанет весь народ. Под лезвием уже лежал Ульф. Девушка–воин в зеленом плаще стала продвигаться к гильотине. Я догнал ее и схватил за руку.
Резкий разворот, и ее острый взгляд пронзает меня, как лезвие стилета.
– Тебе их не спасти, – тихо произнес я.
Девица сильно удивилась. Но, совладав с собой, ответила.
– Спасу, – она попыталась вырвать руку.
– Стражники. Здесь повсюду охрана, посмотри, – я указал на крыши, – там лучники, это слишком рискованно, они убьют тебя.
– Пусть, но я успею спасти его. Дерись рядом со мной, воин, или отпусти мою руку и уйди с дороги.
Что-то в ее холодном и остром взгляде было мне знакомо, было родным и таким далеким.
На нас никто не обращал внимания, наш разговор был для всех загадкой, словно мы находились под куполом. Людей волновало лишь то, что происходило на подиуме гильотины. Толпа: крестьяне, бедняки, вельможи и торгаши – все смотрели и сочувствовали беднягам героям, обреченным на смерть. Никто не пытался швыряться в них гнилыми овощами, все жалели о потере, все знали Эльда и того, кто с ним был. Толпа оплакивала их, потому что знала, насколько жесток и беспощаден король варваров Танкрас.
Первого приговоренного заключили в колодки и занесли над ним отупевшее лезвие. Прошли секунды, и палач нажал на рычаг, лезвие проделало свой быстрый и смертоносный путь, отрубив человеку голову. Толпа вздрогнула, девушка в зеленом плаще отвернулась и, прижавшись ко мне, зажмурилась. Я не видел ее лица, но знал, что оно исказилось от ужаса.
– Уходим, – шепнул я девице.
– Нет, – она вырвалась. Я ударил ее – мне пришлось. Девушка потеряла сознание, и я подхватил ее на руки. Стал выбираться из толпы.
Ко мне подошел стражник и вопросительно посмотрел на девушку. Но, взглянув мои в холодные глаза, смотревшие на него из–под капюшона, он, учтиво поклонившись, ушел.
Я направился к городским воротам.
Никто по–прежнему не обращал внимания на идущего воина и девушку, которую тот нес на руках.
Позади послышался резкий удар. Железо разрубило человеческую плоть, как щепку может разломить великан. Казнили Эльда, главаря покушавшихся, и народ зашептался, заговорил: мужи чесали головы, женщины рыдали. Всем было жаль героев, которые решили бросить вызов злому королю Танкрасу.
Но жизнь не стоит на месте. Продавцам надо торговать, вельможам – пить, а беднякам – просить. Поэтому, постояв немного, толпа горожан стала расходиться.
V
– Вставай, Олоф. Пора, – я пнул огромного Олофа в бок. Тело заворочалось.
Девушка в зеленом плаще спала. С того момента, как я унес ее, потерявшую сознание от моего удара, с рыночной площади Танграда, она не просыпалась.
– Встаю, Радагас, – проворчал сонным голосом Олоф, – В чем дело? Уже пора?
– Да, Олоф, пора. Она уже просыпается.
Девушка в плаще действительно просыпалась, ворочаясь на шкурах, разбросанных на полу пещеры. Она открыла глаза и, видимо увидев меня, резко вскочила на ноги.
– Зачем? – взглянула она мне в глаза. – Где Эльд? – голос ее задрожал, наполняясь горем и слезами.
– Казнили, – коротко ответил я.
– Я пойду, соберу хворост, – послышался голос Олофа возле входа в пещеру. Девушка шарахнулась, увидев огромного Олофа. Он ушел, а она перевела взгляд на меня, и огонь заполыхал в ее карих глазах, делая их сосудом с пламенем преисподней.
– Кто ты?! – девица–воин достала короткий меч, – Зачем ты меня сюда принес?!
– Не пугайся и опусти свой меч. Я не желаю тебе зла, – спокойно произнес я.
Она смотрела выжидающе и с опаской дикой лерны. А я продолжал:
– Меня зовут Радагас. И я спас тебя от смерти, в руки которой ты сама шла, – я усмехнулся, – Лучники убили бы тебя по щелчку пальцев, а стражники бы потом надругались над твоим телом.
Ее глаза округлились, и я понял, что это не из–за последней моей фразы.
– Ты Радагас Бульвакский? Потомок Бульвака Арабара и Ардака Убийцы Мордоков? Сын Танкраса?
– И будущий король варваров… – стало тягостно на душе и мрачно. Я не любил, когда вот так меня сравнивали с отцом. Уж слишком мы разные.
****
Я не успел закончить мысль, как девушка с криком набросилась на меня. Она опрокинула меня и занесла меч, но я успел вывернуть руки и перевернул ее. Теперь уже девица оказалась подо мной. Неожиданно она ударила меня промеж ног. Я схватился за причинное место, а девушка, встав, схватила клинок и усмехнулась.
– Ах, ты, злыдня! – я выругался, но получилось без особой злобы в голосе.
Она подошла ко мне. Подножка. Я снова овладел ситуацией, зажав бедняжку своими ручищами так, что ее нежные и маленькие кисти были под моими ладонями.
– Тише! А не то я оторву тебе руку.
Она все еще пыталась вырваться из оков, но куда уж…
Прибежал Олоф.
– Я слышал крики, – грузным голосом отозвался он издалека.
Но, увидев, что я лежу верхом на девушке, расхохотался.
– Радагас, а ты быстрый малый! Я не успел отойди от пещеры и на двадцать ярдов, а ты уже!..
Его хохот раздавался в обширной пещере, как гром.
– Ты осел, Олоф! Я не это сейчас делаю! – выругался я.
Девушка перестала дергаться.
Олоф вышел, и хохот ушел за ним следом.
Я снова взглянул на девицу.
– Я ослаблю захват и встану, если ты прекратишь кидаться на меня с мечом.
Видимо, предложение ее устроило, или сопротивляться мне девушка уже не могла, но, так или иначе, она кивнула и к кивку добавила:
– Я согласна, Радагас, сын тирана Танкраса, – в голосе ее певучем, но твердом, чувствовалось сильное презрение ко мне, к отцу и всему королевскому роду.
Усевшись на камень подле костра, я стал рассматривать девицу. Ее длинные каштановые волосы при слабом свете костра отливали медно–бронзовым цветом, и мне казалось, что они пламенеют и вот–вот загорятся. Девушка села напротив, отгородившись от меня костром. Она накинула зеленый измятый плащ и скрыла лицо под капюшоном.
