Страж Монолита

Глава 5. Переход

Так неспешно в Лагере новичков прошло несколько дней. Шут, Малена и двое из четырех отмычек вернулись с Карьера. Один влез в кислотную вдову, она обстреляла его кислотой, он умер от болевого шока, другой, идя замыкающим, отстал от группы и, наверное, попал в кислотную яму, в любом случае на ПДА его метка исчезла, а шумов, возможно, связанных с его исчезновением, никто не заметил. Кровососов они не встретили, после похода с группой Волка большая часть мутантов была выбита, остатки проредили пришедшие сразу вслед за Выбросом и за новостью о разорении гнезда кровососов сталкеры, вынеся большую часть артефактов. Группа Шута все-таки намыла кое-какой хабар, и теперь новички, сидя за костром, гордо смотрели на своих товарищей Молоко и Гару, которые оставались дежурными по лагерю. Постепенно из ходок вернулось еще несколько одиночек. Одного подрали тушканы, порвав в нескольких местах его одежду и рюкзак. Убегая, он растерял весь добытый хабар и теперь сидел у костра хмурый, видимо, соображая, что делать и как быть. Древню собаки прокусили ногу, он так и остался на долговской базе на заводе Росток, пока не заживет. В целом Бобр был предоставлен самому себе: днем чистил, ремонтировал одежду и оружие, вечера коротал под навесом за костром, слушая байки вернувшихся из ходок сталкеров и готовился к вылазке на свалку.

Но просто сходить за хабаром ему было не судьба. Сидорович, вызвав его в бункер, попросил доставить какой-то пакет на Янтарь, на базу ученых. Пообещал некоторое количество денег за работу, выдал дополнительно походные радости на четыре дня пути. НАТОвские саморазогревающиеся консервы и несколько других недешевых добавок, таких как сублиматы, на которые, как правило, Егор предпочитал не тратиться для походов. Такая щедрость от Сидоровича была удивительна, но сталкер не стал пользоваться моментом и ломить цену за свою услугу. На следующее утро он вместе с несколькими другими сталкерами, идущими на промысел в сторону Агропрома, двинулся в путь.

Всего в группе было четыре человека. Миновав свалку, где осталось двое сталкеров, Бобр вместе с Шестом вышли на территорию Агропрома, где от него отделился и Шест. Егор, привычно крутя головой, выверенным шагом двинулся в сторону Янтаря. Стараясь держаться естественных укрытий, предпочитая пройти вдоль аномалии, нежели появиться на открытом месте в прицеле потенциальных бандитов или в поле зрения случайного мутанта. Часто заглядывая в ПДА, Бобр не спеша продвигался по территории, держа курс на однажды обоснованную им полянку, давшую ему кличку. На этой поляне он планировал переночевать в случае, если там будут находиться другие сталкеры, если там никого не будет, что ж, будем искать варианты. Подбираясь к своей «бобровской» полянке, высмотрев в бинокль костерок и некоторое движение, сталкер двинулся к поляне. Отдельные желтые точки, засеченные на ПДА, обозначились как Стылый, Борщ, Кваша – вольные сталкеры. Бобр указал ПДА пометить их зеленым и пошел к поляне. Двое из них, Стылый и Борщ, были знакомыми сталкерами средней удачливости, Кваша, видимо, недавно появился в Зоне, по крайней мере на опытного он не тянул, и Бобр о нем не слышал ранее. Поприветствовав и достав свою пайку на стол, заодно отшутившись по поводу истории, выпущенной по веселому делу в сталкерскую сеть, Бобр выбрал первое дежурство. После чего, проверив в бинокль все подходы и просканировав на наличие близких аномалий и жизненных форм все доступное пространство, благополучно продежурил свою смену, вслушиваясь в ночную тьму, откуда доносились заунывный вой слепых псов, рыки каких-то тварей в леске неподалеку, да редкие хлопки возмущенных гравитационных аномалий.

Зона жила своей обычной ночной жизнью. Особо голодных или раздраженных тварей, желающих напасть на вооруженных двуногих, не нашлось. Ночью зарядил дождь. Стылый и Кваша сообразили навес из общакового, как оказалось, припрятанного на поляне, тента от грузовой машины. Утром, под то же крапание дождя, сталкеры, пожелав друг другу удачи, разошлись в разные стороны. Троица пошла на свалку, а Бобр дальше своей дорогой на Янтарь. Дорога была для него новой, а потому двигался он крайне осторожно, часто останавливаясь, чтобы осмотреться.

Несколько часов спустя, проходя мимо обрыва, ниже которого располагался заболоченный участок с химическими аномалиями, он увидел тела людей. Сверившись с ПДА, он убедился, что в пределах четырехсот метров есть всего две плоти, неподвижно лежащих, очевидно, спящих между бочками и ящиками, как раз где-то среди трупов.

– Плоти – это хорошо. Плоти – это показатель. Есть плоть, значит, нет кровососа, – сам себя подбодрил сталкер.

Видеть трупы было не впервой, но каждый раз это означало, что смерть побывала здесь чуть раньше него, возможно, они разминулись с ней на минуту, а может, она еще ждет его где-то здесь, подняв наточенную косу. Очень осторожно пробираясь вдоль заболоченной местности, Бобр наконец-то добрался до разбитого лагеря. Вокруг потушенного кострища валялись поеденные животными человеческие тела, сами плоти, спугнутые брошенным в них камнем, поспешили, негромко повизгивая, удалиться от человека. «Сытые», – провожая их взглядом, понял Егор.

Эти мутировавшие потомки домашних свиней, по мнению Бобра, были явно недооценены человеком по степени опасности и коварства. Некоторые сталкеры смеялись и шутили друг про друга, мол «глуп как плоть», но Бобр всегда помнил, что их тело покрыто костяной броней, из которой растут редкие толстые щетины, как у австралийского броненосца, такой незатейливый броневой покров вполне может направить пули в рикошет. Хитиновые заточенные клешни легко пробивают капоты машин, оставляя сколы и борозды на двигателях. При хорошей откормленности свиньи эти же клешни не всегда пробиваются из автомата, кроме того, плоть может имитировать простейшую человеческую речь, а некоторые ее индивиды с невероятным упрямством могут преследовать раненого одинокого сталкера, от которого исходит запах крови. Это, пожалуй, был один из худших вариантов смерти сталкера. В таких случаях, если человек, к огромному сожалению плоти, не падает и не теряет сознание, чтобы она смогла подбежать и прикончить его несколькими ударами острой клешни, плоть может плестись за сталкером, громким ревом созывая других хищников, которые смогут прикончить упрямого двуногого, и, может быть, тогда плоть получит свой кусочек мяса. В общем, по мнению Бобра, это был один из самых беспощадных и изощренных подборщиков Зоны.

Осторожно приблизившись к телам, сталкер прочел картину жестокого ночного или предутреннего боя. Лагерь вольных сталкеров из пяти человек, среди которых было два долговца, был обстрелян бандитами. Ночью, вероятно, подвел часовой, бандиты подошли на удобную дистанцию и атаковали находящихся возле костра людей, те успели организовать оборону, но бандосы решили не затягивать бой и накрыли обороняющихся подствольными гранатами, приведшими в негодность обмундирование сталкеров. Затем, перебив всех обороняющихся, бандиты осторожно подошли за сбором трофеев, тут они задержались, но всполошенные взрывами и перестрелками зомби, идущие от Янтаря, направились к источнику шума. Другая большая группа зомбированных, вероятно, торчавшая неизвестно сколько времени в болоте, недалеко от которого располагался лагерь, также вышла на шум и была спровоцирована на ведение огня самими бандитами. В результате получилось, что плотный, но неточный огонь от беспокойных трупов заставил бандитов бежать в темноте в сторону Янтаря, где они, к своему ужасу, наткнулись на других зомби или, как их еще называют, кадавров. Кадавры, отстрелявшись, прошли дальше, часть из них, вероятно, опять застряла в болоте позади Бобра. В результате два трупа бандитов, погибших тут, куча следов зомбированных, по непонятному зову устремившихся дальше через болото, наверное, к периметру.

Глядя в бинокль, Бобр увидел пару трупов вдалеке от лагеря в сторону Янтаря.

– Говорила Зона: «Не шуми – не дома», – сказал сам себе Егор и методично, тем не менее не забывая крутить головой и контролировать картинку ПДА, обыскал трупы.

Разжившись некоторым количеством денег, медикаментами, боеприпасами, очень неплохим калашом с подствольником и оптикой, проигнорировав «Форты», Enfield’ы и «Гадюки», он отстегнул ПДА долговцев и продолжил дорогу на Янтарь. Нужно будет передать ПДА их товарищам, поскольку Долг – организация серьезная, и лучше лишний раз доказать свою лояльность к ней, чем попасться под горячую руку. А рука Долга имеет много крепких ребят, хорошую амуницию, крупнокалиберное и скорострельное вооружение и почти армейскую дисциплину. Итак, закидывая калаш за спину, но по-прежнему держа проверенный дробовик «Чейзер-13», Бобр продолжил движение на Янтарь. Хотя чувствуя сзади тяжесть автомата, он понимал, что правильнее было бы передвигаться с автоматом по такой местности, но непроверенное оружие – враг самому себе, а пристреливать его сейчас в этом непредсказуемом месте – вершина глупости, кроме того, сзади, откуда он пришел, послышался охотничий вой слепых псов, и задерживаться тут более не имело смысла. Бобр был уверен, что слепыши взяли след одинокого сталкера и теперь нагонят его, но, на их счастье, придя по следу, им найдется чем поживиться тут, и погоня на этом завершится. Пройдя около километра и потратив на это чуть больше часа, что, собственно, было нормальной для Бобра скоростью хождения по незнакомым территориям, Егор, как это бывало, разглядывая в бинокль окрестность на наличие активных мутантов, потенциальных укрытий бандитов и скоплений аномалий, заметил яркое пятно на противоположенном склоне. Некоторое время он наводил резкость, потом, поняв в чем дело, направился в сторону оранжевого пятна. Подойдя еще через час к оранжевому пятну, глядя на него сквозь прицел дробовика, он негромко произнес:

– Эй ты, тело, медленно, мордой ко мне, лапками вверх.

Оранжевое пятно, которое оказалось комбинезоном «эколог» СПП-99, глухо застонало. Вероятно, сам эколог был внутри, но Бобр не спешил проявлять ретивость. Это Зона, а кто может прятаться в костюме ученого? Да кто угодно, мало ли новой пакости родится тут после каждого Выброса? ПДА на костюме не было, личность была неизвестная, но детектор сообщал, что внутри вроде как человек. СПП-99 имел слишком хорошую защиту от электрических полей и излучений, вероятно, поэтому ДЖФ не был уверен в идентификации начинки костюма.

– Говорю ясно, четко и последний раз: руки в сторону, морду показать. Иначе контрольный, чтобы не мучилось, – не спуская прицела, повторил Егор.

Внутренне понимая, что если костюм не повернется, то придется самому его переворачивать. Костюм, застонав пуще прежнего, перевернулся на спину и сделал попытку открыть поляризованное забрало. «Да, видимо, человек, только где это видано было, чтобы яйцеголовые поодиночке, да еще и без ПДА валялись?» – сам у себя спросил Егор. Осторожно подойдя ближе, сталкер сменил дробовик на пистолет и потянулся открывать забрало. Стекло с легким чмоком отвалилось, открыв бледное лицо совсем молодого человека, чьи длинные спутанные волосы каштанового цвета прилипли ко лбу.

– У-у-у-у, – протянул Егор, оглянувшись и проверив ПДА.

Это уже стало привычкой, после каждого осмотра на триста шестьдесят градусов опускать взгляд на ПДА, после чего принялся расстегивать комбинезон пострадавшего. Пострадавший был цел, разве что как будто контужен, по крайней мере костюм не имел следов проникающих механических повреждений, руки и ноги были целы. Вколов ему обезболивающее, антишоковое и стимуляторы, выждав несколько минут и напоив пострадавшего водой, он добился от него ответа и краткого рассказа.

Пострадавшего звали Артем, он вышел в сопровождении долговцев на болотце снять информацию с датчиков, которые торчали там для изучения каких-то там очень важных для науки процессов. К лагерю, который был сделан для ночевки, присоединился еще один отряд сталкеров. Ночью их обстреляли, его чудом не задели, а когда он увидел, что все защитники мертвы, побежал как есть обратно ночью на Янтарь. В спину ему стреляли, но не попали. По пути, пролетев через толпу зомби, которые просто не успели среагировать, он пронесся дальше, чудом миновав, а может, и не миновав, несколько аномалий, которые не смогли пробить защиту научного комбинезона. Артем почти добежал до этого места, но это было почти, на это место его забросил трамплин, видимо, больно ушибив всего ученого и, по-видимому, подарив ему сотрясение и, возможно, внутреннее кровотечение. Таким образом, Артем, этот молодой парнишка восемнадцати лет в должности лаборанта, сам напросившийся работать в Зону, был обречен медленно умереть здесь в нескольких километрах от укрепленного бункера. ПДА, оружие, припасы были потеряны еще ночью при бегстве.

– Да, вижу ты аномалии обходить не стремился, – глядя на подпаленный и местами скукожившийся комбинезон, задумчиво сказал Бобр. – Ладно, идти сможешь? Тут до Янтаря несколько километров, я тебя всю дорогу тащить не смогу.

Пострадавший поморщился и кивнул, его голубые глаза приобрели явно живой блеск. Лошадиная доза стимулятора, обезболивающего и антишока привели его в чувство.

– Теперь смогу.

Помогши лаборанту встать и убедившись, что тот стоит на ногах, Бобр спросил:

– Опыт хождения по Зоне есть?

Пострадавший слегка мотнул головой.

– Только с долговцами, два раза.

– Тогда слушай сюда, ботаник, – вздохнув, начал Бобр. – Я встал, ты встал. Дистанция три метра. Я упал, ты упал. Во время пути рот закрыт, уши открыты, дышим через нос, на землю не плевать, если что надо – кашляни, тихо. Понятно?

Артем закивал:

– Можно вопрос?

– Можно.

– Почему на землю не плевать? Зона обидится? – шепотом и с оглядкой спросил Артем.

– Салага ты молокососная. Сказки на ночь. Тебя по плевкам любая тварь найдет, поэтому и не плевать. Понятно? Еще вопросы? – нахмурившись, спросил Бобр. В свои двадцать пять он чувствовал себя гораздо старше этого, совсем еще молодого, домашнего парнишки.

Артем отчаянно помотал головой, вдруг сморщившись и схватившись за затылок.

– Ох, е… – выдохнул он.

– Вот и не тряси качаном, не баламуть болтанку, тебя вон с того трамплина принесло. Как еще жив остался? – хмуро заметил Бобр.

Ему совсем не улыбалось тащить за собой такое обременение, к тому же до Янтаря было еще несколько километров, а места здесь были ох какие неспокойные. Медленно, продолжая двигаться с той же скоростью, наверное, даже медленнее, поскольку раздражающий оранжевый окрас научного комбинезона был крайне приметный, а впереди намечались места, любимые снорками, кровососами и зомбированными. Все эти твари пользовались зрением, и потому оранжевый окрас «эколога» был основной головной болью Бобра. Заметив на ПДА две неподвижные белесые точки, отмеченные как мертвые, и разглядев в бинокль двух застрявших в кустах мертвецов, удачно стоящих спинами к ним, Бобр шикнул на лаборанта, оставив его сидеть под деревом. Тихо смотавшись и прикончив «Глоком» с навернутым глушителем обоих, принес рубаху и штаны одного из них.

– Фу, я не буду это одевать, – поморщился Артем, разглядывая непонятные частично высохшие потеки на штанах и рубахе.

– Тогда сиди здесь, я пройду на Янтарь и скажу вашим, чтобы выслали людей, забрать тебя с этого места, – вполне серьезно ответил Бобр.

– Ну… а как скоро вы туда придете? – спросил лаборант.

– Если все в порядке, то… – Бобр посмотрел на серое небо, – к вечеру. Значит, людей за тобой вышлют ночью или утром.

В это время дерево, рядом с которым сидел Артем, задрожало. Бобр сам впервые видел такое явление, дерево действительно дрожало всем стволом, и каждая веточка с редким листочком смазалась в частой дрожи. Вибрации, вероятно, передавались на дерево из-под земли, поскольку Бобр подошвой почувствовал вибрацию почвы и на всякий случай сделал шаг от дерева. Через секунду дерево успокоилось. Артем, округлившимися от страха глазами, смотревший на это явление, по-девчоночьи взвизгнул и начал напяливать рубаху и штаны прямо на комбинезон. Теперь за сталкером шло гораздо менее приметное чучело в смердящих тряпках, и хорошо шло, не скулило, не кашляло, старалось не шуметь. Продвинувшись еще на несколько километров, обойдя кучу аномалий, зомби и даже о чем-то своем ухающих снорков, от которых у Бобра похолодело в животе и выступил нездоровый пот, они расположились возле слегка фонящего каркаса легковушки. Открыв стекло, бледный Артем вдохнул нефильтрованный воздух Зоны.

– Бобр, мне, по-моему, опять плохо. Не могли бы вы вколоть мне что-нибудь? – попросил он.

– Я уколов не боюсь, если надо уколюсь? – со смешком спросил сталкер, доставая трофейную аптечку. – Без проблем!

Вколов пострадавшему еще стимулятор и обезболивающее, Бобр наскоро перекусил, запив все энергетиком, предложив, конечно, поесть и лаборанту. Тот лишь вяло поковырял тушенку, но выпил много воды. «Плохо парню, – озабоченно подумал Егор. – Дошел бы, и то хорошо».

– Знаете, Бобр, а вы очень медленно идете, – заметил Артем. – Но так надежно, по-моему, даже долговцы не ходят.

– Да уж бегать по Зоне можно только такому счастливчику, как ты, а, Артем? – спросил Бобр.

Лаборант открыл было рот, чтобы рассказать, как он ходил под прикрытием бронированных бойцов Долга, но от слабости лишь махнул рукой и промолчал. Отдохнув, путники продолжили свое движение в таком же режиме «стелс», сначала посмотреть ПДА, потом посмотреть все глазами, потом проверить сомнительные места биноклем, потом прикинуть и скорректировать маршрут, потом, если впереди неверный участок, провешать его гайкой с посеревшим бинтом, потом идти до гайки, и оттуда вновь корректировать маршрут, и каждые сто метров снова смотреть на ПДА и в бинокль, по возможности выбирая тропу вдоль естественных укрытий. Для Бобра это было любимым делом, ему нравилось ощущать каждый метр пройденного им пространства как проверенный и надежный, он был спокоен, когда, наклоняясь за гайкой, четко держал в голове всю картину окружающей его обстановки, таким образом он мог увлеченно пройти многие километры в лабиринтах аномалий и, как правило, всегда первым засекал мутантов, и успевал либо найти укрытие, либо сменить курс, оставаясь вне видимости. По этой же причине, вероятно, он был удачлив на хабар, единственно, он не всегда решался пройти в тех местах между аномалиями, где он мог бы попробовать пройти, будь у него получше защита от аномального воздействия. Тем не менее мало-помалу они вышли к бункеру ученых.

Бункер представлял собой усеченную бетонную пирамиду с вертолетной площадкой наверху, большая часть бункера на самом деле покоилась ниже уровня земли. Само строение было обнесено бетонным забором со сторожевыми вышками, на которых дежурили бойцы Долга. Но чем ближе Бобр с его обузой приближались к бункеру, тем плотнее становилось кольцо зомбированных, и вот когда уже обходить мертвецов практически за их спинами без привлечения их внимания стало невозможно, Бобр, присев у кривого клена, развернувшись к присевшему за ним лаборанту, прошептал в открытое им забрало.

– Артем, ты как?

Бледное лицо с провалившимися глазами и синевой вокруг, слабо кивнуло.

– Э, брат, да ты, смотрю, уже совсем никакой. Бункер видишь? – спросил сталкер, указывая на строение. – Дистанция пятьсот метров. Тут кадавров видимо-невидимо, местность открытая, по-мышиному не проскользнем, рубиться бесполезно, нужно по-быстрому. Готов?

– Бобр, вы идите, я тут подожду, я, по-моему, уже не могу, – слабым голосом ответил Артем, – вы мне только воды оставьте.

Сталкер поднес фляжку к губам раненого: «Надо “душу” на парня сажать, – озабоченно подумал Бобр. – Как раз рывок сделать, иначе не пройдем. Эх, скинуть бы яйцеголовым сообщение, чтоб прикрыли огнем с верхотуры, так ведь не знаю никого тут, через знакомых сталкеров долго, пока прочтут, пока сообразят… мать-перемать… вот что значит одиночка». С этими словами Бобр полез за контейнером, в котором у него хранилась так оберегаемая им «душа» для себя самого на случай ранения, на случай, когда последний шанс или когда шансов нет, но, видимо, сейчас придется отдать свой шанс, чтобы сохранить эту молодую жизнь. Оценит ли спасаемый когда-нибудь, что сталкер отдает часть своего спасения, чтобы спасти его, Артема? Неважно, Егор твердо знал, что, если он сейчас, вопреки своему порыву спасти человеческое существо, пойдет на поводу мелких человеческих расчетов, этих червячков корысти, жадности и ложного оправдания, он не доживет до утра, а, скорее всего, и следующих полчаса. Сама Зона стоит рядом и слушает его мысли остатками нервных систем мертвецов, сама Зона следит за ним глазами матерого, покрытыми шрамами, уже идущего по их следу кровососа, сама Зона надменно смотрит на него из серых туч на темнеющем вечернем небе и ждет… ждет твоего решения, Сталкер! Сталкер!

– Сталкер! – прошептал Артем и потерял сознание.

Рука уже коснулась контейнера с артефактом, как позади Артема возникла серая фигура зомбированного. Медленно, очень медленно Бобр, придерживавший обмякшего Артема, взвалил его на плечи. Зомби глухо забулькал сгнившими внутренностями. Егор встал, на правом плече Артем, в правой руке, удерживающей лаборанта, «Глок» с глушителем, в левой руке ПДА, рюкзак с припасами на спине, дробовик и калаш ремнями на шее висят на животе. Автомат, пока Бобр сидел, зацепился обоймой за карман разгрузки и от этого повернулся стволом вниз и уперся прикладом в щеку. Зомби задергал рукой с зажатым в ней пистолетом-пулеметом «Гадюкой-МП5», его оружие зацепилось за какую-то часть одежды, и он делал безрезультатные попытки вытащить его. Бобр медленно развернулся и полуприсядом двинулся в сторону бункера ученых. «Давайте, соколики, не подведите, посмотрите в нашу сторону», – думал он, глядя на вышки, окружающие бункер. Сзади послышались шаги и недовольное зовущее мычание мертвеца, Бобр, не оборачиваясь назад, краем глаза заметил, что ближайшие зомби серой массой начали разворачиваться на шум. «Ох, нелегкая», – думал он, слыша, как к новым мычаниям присоединились другие шумы. Мертвецы начали молчаливое преследование. Бобр бежал частыми и мелкими шагами, пригнувшись, кося глазом на экран ПДА, обозначающего границы аномалий, поскольку сейчас в начинающихся сумерках они были практически неразличимы, и, обливаясь потом, нес на себе ученого. Пока он не провоцировал зомбированных резкими шумами или агрессией, пока они не были раздражены ничем другим, у него был шанс без боя донести Артема до бункера, призрачный, но был.

– Вали-и-и-и, – раздался стон мертвеца откуда-то сбоку. Это стало сигналом. Бобр упал на землю. И сразу сзади загрохотало, засвистели пули, загудел воздух. «Вот суки!» – с отчаянием думал он и в бессилии ударил кулаком о землю. Но зомбированные были никудышные стрелки и могли поразить цель больше случайно, чем прицельно. Понимая, что вставать во весь рост вместе с телом под косым свинцовым огнем было бы верхом глупости, Бобр нащупал отворот капюшона комбинезона СПП-99. Пули из оружия разных калибров гудели над головой, и так страшно было хоть как-то шевелиться под этой песней. Артем не приходил в себя, поляризованное стекло его забрала вывалилось и потерялось, оставив только резиновые пазы; ухватившись за них, Бобр напрягся и смог сдвинуть тело с места. Оружие тут же зацепилось за землю. «Нет, ребята, без ствола я вам не дамся, – сталкер перекинул автомат и дробовик на тело лаборанта. – Вперед!» – скомандовал сам себе сталкер, сделав усилие и шлифанув берцами по земле, он потащил Артема. Отыгранное в начале расстояние сокращалось. Молчаливая кошмарная группа, периодически стреляющая от бедра, медленно брела в направлении сталкера. Медленно, но все же быстрее, чем буксирующий бессознательное тело человек. Тронутые тленом и печатью Зоны человеческие тела упрямо шагали следом. Егор, обливаясь потом и надсаживая дыхание, пер через нечастую сухостойную полынь, через скудную, скочковавшую почву растительность, оставляя за собой четкий след. Обернувшись назад, он увидел, что группа преследователей практически не увеличилась и составляла менее десятка человек. Потеряв визуальный контакт, зомби шли просто по следу, по инерции выпуская короткие очереди в сторону шевеления на земле. Бобр был уверен, что стоит ему подняться, как это снова послужит сигналом к массированному огню, поэтому он, упираясь и надрываясь, вдыхая радиоактивную околоземную пыль, полз, все более теряя скорость, рвя сухожилия, но продолжал тащить Артема и себя в сторону ворот. Зомбированные, следовавшие за сталкером, также двигались в сторону ворот, их пули звенькали и высекали искру из бетонных стен и железных ворот. Хватая ртом воздух и отчаянно понимая, что сил больше не осталось, Бобр развернулся, схватил автомат и приготовился к бою, к последнему и самому жестокому. Он так решил, он не отдаст им этого человека, он не отдаст Зоне именно этого человека, никогда! НИКОГДА! Зона, ты слышишь? Я сделал свой выбор! Внезапно сзади завыла сирена, лучи прожекторов развернулись в сторону преследующей сталкера группы.

– Спасибо! – обращаясь неизвестно к кому, прошептал Егор.

Целенаправленная немногочисленная группа зомбированных, ведущая неплотный огонь по воротам забора, огораживающих бункер, была воспринята как очередная попытка прорвать периметр лагеря. С вышек ударил крупнокалиберный пулемет. Вся территория, окружающая лагерь, вдруг взорвалась хрипом и многоголосым стоном, стоявшие вокруг лагеря десятки зомбированных среагировали на раздражитель и ответили огнем. В лагере послышались крики приказов, из бойниц в бетонных стенах начали огрызаться огненными цветками автоматы долговцев, охраняющих лагерь ученых. Справа и слева от Бобра зазвучали выстрелы и глухое ворчание. Над сталкером вдруг возвысился здоровенный зомби в комбинезоне наемника и неровным шагом, постреливая короткими очередями из АК от бедра, направился к бункеру. Несколько попаданий из автомата в это тело даже не заставили его развернуться, он продолжал упрямо двигаться в сторону ворот, глухо мыча. Через некоторое время мимо лежавшего сталкера прошли еще несколько мертвецов в такой же экипировке, также равномерно постреливая из автоматов. Крупнокалиберный пулемет обратил внимание на эту группу и начал садить по наступающим. Несколько пуль с чавканьем вошли в землю недалеко от Бобра: «Э нет, так мы не договаривались», – с тревогой подумал Егор, который при звуках сирены и сброса неимоверного нервного напряжения уже было решил, что ему суждено пережить эту ночь. Он подполз к Артему и снял с него маскирующие его рубаху и штаны.

– Теперь, Артем, нам маскировка ни к чему, только вред от нее, – сказал он, проверяя пульс.

Пульс был. Включив налобный фонарь, направив его по направлению к лагерю, открывая и закрывая его ладонью, Бобр привлек внимание людей на вышках. Оттуда закричали, передавая приказы вниз, крупнокалиберный пулемет, садивший в десятке метров от лежащего без сознания теперь уже снова в приметном ярко-оранжевом комбинезоне Артема и Егора, переместил свой огонь дальше. Ворота лагеря скрипнули, и оттуда, пригнувшись, вышла четверка вооруженных долговцев, которые тут же залегли в траве и пропали из виду. «Ну и хорошо, наконец-то», – облегченно подумал Бобр. Со своей позиции ему не было видно, но он знал, что сейчас бойцы ползут к ним. И действительно, через минуту впереди застрекотали автоматные очереди, кто-то вскрикнул, очереди затараторили еще дружнее, пауза, опять очереди, но теперь уже ближе, три долговца ползком пробрались к Бобру, продержав его секунду на прицеле до определения личности. Бойцы заняли круговую оборону вокруг сталкера и лаборанта. Бой подходил к концу, спровоцированная атака зомбированных была подавлена, люди, находящиеся в укрытиях, практически не пострадали, несколько рикошетов, забравшихся внутрь, принесли трехсотую весть, да один из четырех бронированных выдвинувшихся долговцев словил очередь в упор от невовремя включившегося, уже лежащего, зомби, получил тяжелые раны. Лежавший ближе к сталкеру, видимо, старший в четверке, получив какие-то указания по рации, подал сигнал двум другим, и те быстро разместив Артема на складные носилки, пригнувшись, рысью потащили его в лагерь, за ними, также пригнувшись, побежал Бобр, а за ним долговец. Обернувшись, Бобр разглядел десятки тел, некоторые из них еще бились в конвульсиях, словно пытаясь встать, но их нащупывал луч прожектора, а затем короткая автоматная очередь снайпера с вышки.

– Отбились, слава богу, – сказал один из бойцов, здоровый рябой долговец, вооруженный «Громом», когда они миновали ворота. – Ты сталкер Бобр? – спросил он, тыча в грудь Бобру.

– Я, – хотел было сказать Егор, но во рту оказалось столько пыли, что он судорожно закашлялся и только закивал головой. Еле откашлявшись, он нащупал в кармане разгрузки выключенные ПДА убитых ночью долговцев и отдал спрашивающему. Тот включив ПДА, нажал несколько кнопок, его лицо помрачнело.

– Понятно. Ранения есть? – уже другим тоном спросил он. – Колобка и Панфилу… передайте в штаб, – обратился он к кому-то из бойцов, отдавая ПДА.

– Я – Моцарт. Не протягивая руки, сказал он сталкеру, – с остальными потом познакомишься… если захочешь, – сделав многозначительную паузу, добавил он. – Водогрей, – крикнул он кому-то еще.

К ним подбежал высокий, статный долговец в новеньком бронекостюме Долга и десятком мелких шрамов на лице.

– Бойца привести в порядок, потом ко мне, – хмуро распорядился Моцарт.

Бобр, так, по сути, и не сказавший ни слова, оказался во внутренней части периметра. Приведя себя в порядок, он отказался от еды, и его проводили к Моцарту, местному ротному. Долговцы сидели под навесом, к этому моменту стало уже совсем темно, и в лагере зажглось внутреннее освещение. Стульями и столами здесь служили деревянные ящики. Ответив на вопросы Моцарта, рассказав в деталях, что и как было, ответив несколько раз на взаимно проверяющие вопросы, заданные с целью раскусить сталкера на предмет возможного несоответствия показаний, Моцарт вроде успокоился. Бобру сочинять было нечего, да и не в его правилах что-то прибавлять, его рассказ вышел коротким и емким, но внутренне он недоумевал, что за прием? «Смотрят на меня, как на зека, с той самой минуты, как вступил на внутренний периметр лагеря», – думал он.

– Ясно, сталкер, верю я тебе… но автомат ты верни, я этот калаш из тысячи узнаю, это друга моего Колобка. Потому и встретили тебя не как героя, понимаешь? Тяжело смотреть, когда оружие твоих друзей и товарищей неизвестно как в незнакомых руках оказывается, – с этими словами Моцарт протянул Бобру руку.