Страж Монолита

– Вот так, вот так, – подбодрил его сталкер. – А теперь отдай дробовик, дробовик ва-ва, дробовик бо-бо! – словно обращаясь к ребенку, говорил сталкер, постепенно вытягивая оружие.

Наконец, оружие оказалось в руках у людей. Монстр, приоткрыв рот, обнажил ряд тонких и длинных часто посаженных синеватых зубов, при этом его щупальца также обняли бутылку. Напиток бурным потоком влился в раскрытую пасть, мгновенно вспенившись и выплеснувшись наружу. Чудовище изумленно взвизгнуло, широко открыв глаза и уставилось на бутылку. Затем почмокав примерно так же, как это делал сталкер, радостно хрюкнуло и еще раз залило в себя порцию колы.

– Смотри-ка, пьет! – восхищенно произнес Валерий, одновременно снимая все происходящее на камеру своего ПДА. – Уникальный материал! Вы молодец, Бобр!

– Давай уматывать отсюда, подобру-поздорову, – тихо сказал сталкер, не отрывая взгляда от тестирующего напиток кровососа, подобрал свой рюкзак и медленно попятился к аномалии. Пройдя несколько шагов, он облегченно выдохнул и уверенно сказал:

– Да, теперь я, наверное, понял о чем мне толковал профессор! О-о-о, смотри!

Возле аномалий выкатилась и танцевала, поигрывая чудесным холодным сине-зеленым светом, «снежинка».

Оставив кровососа на поляне, сталкеры продолжили курс. Дальнейший поход после встречи с кровососом и сбитого сталкерского зуда протекал куда спокойнее и результативнее. Бобр, убедившись в практической эффективности прибора, вошел в обычный режим осторожного одиночки. «Снежинка» – редкий и ценный артефакт, значительно повышающий выносливость человека, и теперь, находясь на поясе, стоила приличных денег, отбив у сталкера всякую охоту продолжать пытать счастья у аномалий, хотя он видел, что некоторые заросшие аномалиями места были явно с хабаром, но он молча, стараясь не обращать внимания на грибные места, продолжал путь. Несколько раз они засекали стаи слепых псов, один раз Бобр заметил среди них здоровенного чернобыльского пса, такая собачка ранее вышибла бы из сталкера холодный пот, но теперь он лишь зафиксировал в своем сознании, что курс надо корректировать относительно новых обстоятельств, и убрал свое внимание с собачьей стаи.

Постепенно проходя дальше, Егор по-новому ощущал реальность, окружающую его. Теперь те места, которые казались бы ранее ему совершенно глухими, опасными и мрачными, виделись им просто забытым сельским пейзажем, ранее казавшиеся зловещими аномалии теперь виделись ему живущими своей жизнью мирками, дремлющими в тени разрушенных построек или выползшими на поверхность, чтобы поглядеть мир. Даже небо Зоны перестало быть мрачным и холодным, скорее, оно напоминало ватное одеяло, накрывшее пространство внутри периметра, чтобы никто не мешал и не подглядывал за происходящим внутри. Так же спокойно он отреагировал на стаю кабанов с подсвинками, которые пересекли им путь, перехрюкиваясь и повизгивая о чем-то своем. Бобр даже удивился, как это он раньше не замечал спокойствия и величия, царящего внутри периметра. Шаг за шагом оценивая и корректируя курс, остановившись на короткий, практически стоячий обед и стараясь двигаться вдоль укрытий, к вечеру они прошли половину расстояния до точки, где планировалась встреча с Лесником.

– Ну у вас и выдержка, Бобр, – заметил ученый, когда они наконец добрались до полуразрушенного дома, выбранного сталкером как место возможной ночевки.

Дом был очень странный, стоял сам по себе, словно нарочито прилепленный кем-то посреди степи. Ни заборчиков, ни дерева или кустика рядом, ни следов дорожки, только высокая степная трава выше колена обнимала низ его стен.

– Да? А что случилось? – с философским спокойствием спросил Бобр.

– Э-э-э, я, признаться, никогда ранее не ходил с профессиональными сталкерами, в основном с долговцами, – боясь показаться излишне эмоциональным, сказал Валерий, – и…

– Профессиональными? – спросил Бобр, удивленно подняв брови.

– Ну да, Бобр. Вы всю дорогу работали, как часы, я даже цикл засек и последовательность, наверное, и сам буду так делать, если придется, главное, не забывать.

– Какой цикл? – спокойно спросил Егор, чувствуя усталость в ногах, глазах и во всем теле.

– Проверяете? Ну ладно. Семь шагов, смотрим налево на семь часов. Потом еще семь шагов, смотрим направо на пять часов, потом поднимаем руку с ПДА, проверяем фон и ДЖФ, потом идем таким образом еще метров пятьдесят, затем остановка и, после контроля ПДА, осмотр на триста шестьдесят в бинокль. Верно? – спросил ученый

– Не знаю, не знаю, не считал, – ответил утомленный сталкер. – Давай поедим и спать.

– А как же дежурство? – озабоченно спросил Валера.

– В этом доме есть чердак, правда, крыша битая. Будем считать, что я один в походе, не буду же я всю ночь сам себя караулить? Я предлагаю оправиться, а потом ты, Валер, меня подсади, я залезу на чердак и втащу тебя. Места здесь безлюдные, костер мы не разводим, крысиного или другого помета я не вижу… ты храпишь? – зевая, спросил сталкер, открывая саморазогревающиеся консервы с гречневой кашей и говядиной.

– Я? – растерянно переспросил ученый, насмотревшись на строгую дисциплину долговцев, не ожидавший такой халатности от сталкера. – Нет, не храплю.

– Ну и отлично, давай быстренько поужинаем и спать. Утро вечера мудренее, – зевая так, что сводило скулы, сказал Егор. – Да не пугайся, – успокоительным тоном сказал он. – Я же вон, один хожу и ночую, и до сих пор жив. Если за нами хвост не увязался, а он не увязался, иначе бы собаки уже бы голос подали. А с твоим приборчиком мы же… – зевая, прервался он, – мы же никому не интересны. Да, консервы как поедим, с собой в пакет и на чердак, незачем тут съестным пахнуть.

Перекусив и поднявшись на чердак, они нашли его достаточно чистым, в углу лежал проржавевший инструментальный ящик, в котором Бобр обнаружил под сотню патронов для АК и пару синих военных аптечек. Ранее он бы очень обрадовался такой находке, но теперь, поняв и осмыслив что-то новое, он лишь вздохнул и аккуратно закрыл тайник, не тронув содержимого.

Ночь прошла практически без приключений, единственное, что часа в три ночи кто-то глухо ворчал и странно шуршал внизу. Егор открыл глаза и, глядя в темный непроглядный мрак, несмотря на всю неприятность ситуации, усилием воли заставил себя не бояться ощущения пустоты под собой, за сорокамиллиметровыми досками, хотя бы по той причине, что бояться бессмысленно. Если лежать тихо и не отсвечивать, тот, кто внизу, вероятно, уйдет и не станет интересоваться спящими. Затем сталкер, слушая неуклюжие, шаркающие шаги, представил, как ночной гость ходит от угла к углу вдоль стенки, теряет интерес к происходящему и покидает помещение. Через какое-то время на улице совсем недалеко от домика, в котором ночевали сталкеры, кто-то протяжно и негромко завыл, и шаркающие шаги начали удаляться. Полежав еще некоторое время, глядя в темноту и тщательно отгоняя воспоминания о произошедшем, сталкеру удалось заснуть. Ученый же мирно посапывал в уголке, не подозревая о визите, аппарат искусственной коррекции АИК помаргивал зелеными и желтыми диодами.

Утром, во время завтрака, Бобр спросил.

– Валер, а что, если твой аппарат мигает желтым диодом?

– Если желтый, значит, зафиксированы проявления агрессивной среды, – сидя на полу и запустив руку за пазуху, нащупывая что-то, ответил ученый. – Постой, а когда ты видел желтый?

– Сегодня ночью, часа в три. В темноте диоды хорошо видно, мигали с желтого на зеленый, – ответил Егор. Ученый кинулся к прибору, на нем светился лишь зеленый диод. – Да чисто сейчас все, я проверил ПДА, – успокоил его сталкер. – Сегодня, если будем идти со вчерашней скоростью, доберемся до Лесника, так что проверь свою штуковину…

– АИК, – поправил Валера.

– Вот-вот, и его тоже проверь, – пошутил Егор, – и пойдем. Нам еще пиликать и пиликать, а места пойдут, судя по карте, сложные, аномалий полно, бандюги могут встретиться. Их приборчиком не обманешь, – подумав, произнес Егор. – Так что будем идти осторожно.

– Бандиты здесь? Недалеко от Рыжего Леса? – удивился Валерий.

– Да, вот на ПДА скинули обновления с Янтаря, кстати, проверь. Долговцы сообщают своим, что вот в этом квадрате, – Бобр ткнул пальцем в увеличенную масштабом карту, – обнаружены тела застреленных сталкеров по прозвищу…

Прочитав клички, Бобр выругался, из четырех перечисленных один был знакомым, хорошим мужиком, которого он помнил как спокойного грузного, одетого в простую сталкерскую куртку мужика, попыхивающего цигаркой возле костра. Разгорающийся огонек сигареты освещал суровое лицо со смешливыми морщинами возле глаз. Ему бы еще топтать и топтать сталкерские тропинки.

– Вот сучье!

Валера понимающе молчал.

– Бобр, я понимаю твое огорчение, прими мои соболезнования. Но теперь нам придется включить АИК, и хочешь не хочешь – мы снова начнем улыбаться. Это своего рода насилие над психикой, но боюсь, что мы вынуждены использовать прибор, так что, если хотите, мы можем подождать тут некоторое время, пока вы… успокоитесь, – сказал Валера.

Бобр давно заметил его манеру перепрыгивать во время разговора с «ты» на «вы» и наоборот.

– Да нет, чего там, Валер, – он набрал полную грудь воздуха и выдохнул. – Врубай свою шарманку, будем насиловать психику.

Ученый послушно щелкнул переключателем.

Спустившись вниз, они увидели следы вчерашнего посетителя, он точно ходил вдоль стены из угла в угол, как представлял себе Егор, и держался одной конечностью за стену, оставляя грязно-желтые, гнойные разводы на стене. Мало того, в тех местах, где лежали оба человека, точно по их фигуре было вырисовано два контура такой же желтой гнойной слизью.

– Кто это мог быть? – шепотом спросил Валера, передергиваясь от отвращения.

Сталкер лишь пожал плечами. Откуда ему знать, что за тварь ходила под ними и обрисовывала их фигуры на потолке, в любом случае у нее были все шансы дотянуться до чердачного окна и заглянуть внутрь, по крайней мере, судя по всему, роста ей хватало. По-видимому, эта мысль пришла им обоим в голову одновременно, ученый заметно побледнел, а сталкер лишь протянул, глядя на потолок:

– Да… это, наверное, хорошо, Валер, что ты спал. А то бы она точно полезла к нам через окошко.

– Пойдемте отсюда, Бобр, скорее… к нормальным мутантам, – тревожно попросил ученый, встряхивая головой и выдыхая, как будто отказывался от предложенного ему кем-то отвратительного блюда.

Проверив оружие, они вышли из домика. Рассветное небо просвечивало тонкую пелену облаков, подсвечивая низко плывущие облака насыщенным красным цветом, постепенно бледнея по мере прохождения по небосклону и сходя на нет над головами сталкеров, оставляя облака холодными и темно-синими, а проступающее за ними в разрывах облаков небо более светлым, но таким же холодным серо-голубым. Глухо, мощно и победно на большом расстоянии ревел кровосос. Несколько ворон, оказывается, дежуривших на крыше их дома, с карканьем сорвались и полетели в том направлении. Где-то впереди свистнула попыткой раскрутить что-то гравитационка, но, видимо, добыча успела выйти из зоны ее действия, и они затихла. Оглянувшись еще раз, Бобр взял курс на Рыжий Лес. АИК ученого светился зеленым светом, корректируя волновые колебания людей и всего живого, что могло бы находиться в радиусе действия прибора, на душе полегчало.

– Ну, наука, – вдыхая воздух полной грудью, произнес Бобр, – двинули.

Движение по действительно пересеченной местности давалось с трудом, и дело было даже не в том, что овраги и небольшие холмы сменяли друг друга так же внезапно, как появлялись и исчезали в пределах видимости. Бобр, памятуя о высокой плотности мутантов, тратил значительно больше времени на осмотр окрестности, имеющей большое количество естественных укрытий, и прокладыванию пути по наиболее безопасной траектории. ДЖФ, встроенный в ПДА, хорошо сканировал лишь открытые места. Также и аппарат ученого, конечно, большое дело, но прибор не может творить чудеса с туповатыми и агрессивными особями. Для наиболее эффективного воздействия прибора на человека и на фауну, как объяснил ученый, необходимо от секунды до минуты. Но за минуту разогнавшийся мутант или несколько особей могут запросто убить обоих сталкеров. Несколько часов они благополучно обходили сомнительные места, иногда протискиваясь между аномалиями, чтобы не терять времени на обход.

Сталкер все больше и больше привыкал к уровню защиты комбинезона «Сева». Раньше электры и жарки реагировали уже при подходе сталкера к ним за пару метров от зоны включения, они начинали потрескивать или изменять видимость, то теперь они равнодушно продолжали играть проходящим через них светом, пока сталкер практически не подходил к границе включения. Гравитационные аномалии также спокойнее реагировали на движение проходящих человеческих тел, но сталкер предпочитал держаться от них подальше, потому что шансов на спасение они почти никому не оставляли. Зацепит, закрутит, и никакой костюм не спасет. Продолжая идти таким образом, он не забывал проглядывать все в бинокль, поскольку даже засады можно вычислить по возможным местам их расположения, а иные холодные мутанты или люди в блокирующих инфракрасное излучение накидках вполне могут ускользнуть от датчика жизненных форм, будучи и на относительно открытой местности. Тут уже глубокая Зона, и выживающие здесь сталкеры и бандиты гораздо серьезнее экипированы и имеют высокую квалификацию в деле убийств и маскировки. И вот, в очередной раз оглядывая окрестности, Бобр заметил в бинокль дергающиеся кусты в овраге. Овраг соседствовал с аномалией «разлом», из которой то и дело вылетали искры, в принципе Бобр интуитивно доверял этому оврагу, даже несмотря на показатели ПДА, указывающего, что весь овраг порос мелкими аномалиями, сталкер хотел пересечь этот овраг в выбранном направлении. Но интуиция – интуицией, а дергания в кустах явно нуждались в определении. Наконец, сталкер дождался появления причины возмущений и, тихо позвав ученого, указал ему пальцем, куда смотреть, а сам начал прикидывать другой путь. Из кустов показалось большое пятно какого-то песочного цвета, покачавшись туда-сюда, появилась вся туша псевдогиганта и уставилась на людей, находящихся в паре сотен метров от него. Бессмысленно роя землю то одной, то другой ногой, он вновь развернулся и залез в кусты. Кусты снова задергались.

– Ого, pseudo gigas praestito! Чего это он там делает? – шепотом спросил ученый.

– Не знаю, раньше как-то не интересовался. Обходим вон через ту рощицу, – показал сталкер значительно левее.

Медленно развернувшись, они двинули в сторону рощицы. Пройдя несколько шагов, сталкер глянул на ПДА: желтая точка, обозначающая мутанта, проявилась на экране. Псевдогигант вылез из оврага и стоял на его краю, глядя своими ничего не выражающими глазами-блюдцами в сторону уходящих сталкеров.

– Валер, включай свою шарманку, тихо уходим. Не бежим, а то дурканет еще, догонять бросится, – понижая голос, скомандовал сталкер.

Ученый щелкнул переключателем, усиливая воздействие аппарата. Егор выпрямился, всем своим видом показывая, что он спокоен, и медленно пошел к поломанной роще, что росла неподалеку и состояла из старых берез вперемешку с тополями и осинами. Часть деревьев рухнула или завалилась на соседей, образуя завалы. Бобр неспешно, стараясь не оглядываться, шел в сторону деревьев, контролируя движения мутанта по ПДА.

– Вот собака, – прокомментировал он, глядя, как желтая точка начала преследовать их. – Пошел.

– Ага, – подтвердил Валера, следующий позади.

– Дурацкая у тебя игрушка, – посмеиваясь, сказал сталкер, попадая под действие АИК, – тут соображать надо, а мы сейчас ржать начнем.

– Зато таких веселых придурков по Зоне еще не ходило, – хихикая, подтвердил наука.

– Герметизируемся и активируем пси-защиту, проверим в полевых условиях, на что наша ласточка годится, – распорядился Егор. – Надо будет «лунного света» или «ежей» набрать по паре на брата, слышь, наука? А то в трубу вылетим с твоим АИКом, – предложил Егор, слушая, как зашипели воздушные клапаны, – не очень хочется баллоны сажать из-за всякой ерунды.

Тем временем псевдогигант догонял людей. Уже слышались шаги многотонной туши.

– Слушай, а сколько он весит? – глядя на сокращающееся расстояние, спросил Егор.

– Недавно долговцы у Янтаря одного особо любопытного весом на четыре тонны с гранатометов расстреляли, – ответил ученый.

– Ох, е… – вырвалось у Бобра, и он ускорил шаг.

Уже приближаясь к роще, сталкер разглядел лохмы жгучего пуха на поваленных деревьях. Псевдогигант, фыркая, приближался. «Вот зараза», – подумал Егор, сожалея, что «Сева» может пострадать от имеющихся здесь аномальных образований. Он уже приглядывался было форсировать бурелом, прицениваясь, где меньше всего жгучего пуха, как вдруг увидел человеческую голову прямо посередине поляны, через которую им нужно было пройти, чтобы перелезть через поваленные деревья. Лысая голова, напоминающая цветом гигантский гриб-дождевик, своей левой стороной была повернута к сталкерам.

– Стоять! – крикнул он, расставив руки в стороны, чтобы идущий в двух шагах позади ученый не налетел на него. – За мной, в обход!

Обходя поляну вокруг светлого ореола, который теперь разглядел сталкер, с человеческой головой посередине, он не миновал нескольких пучков аномальной растительности, спикировавших на него сверху, которые он спешно стряхнул. Через минуту сталкеры встали у наиболее углубленной в сторону рощи края аномальной поляны, а на противоположенном краю поляны, где минуты назад были люди, уже стоял псевдогигант, растерянно уставившись на разделяющий их светлый круг. Сталкеры замерли, выжидая. Огромная яйцеобразная туша песочного цвета с пучками то ли волос, то ли водорослей на морде, на толстых птичьих ногах с недоразвитыми передними лапками, дотягивающимися разве что до уголков огромного рта, вращая глазами, осматривала окрестности.

– Вот засада, и чего он к нам привязался? – шепотом по внутренней связи спросил Егор. – Сожрать вроде не грозится, драл бы там свои корешки, или чего у него там в кустах, все планы портит.

Гигант как будто и не планировал никуда уходить. Тупо уставившись в землю перед ним, он стал совсем по-куриному разбрасывать почву вокруг себя, вглядываясь в землю под ногами и бессмысленно моргая огромными круглыми глазами. Пыль и комья земли, поднятые его могучими лапами, летели во все стороны, шурша по траве, стукая по стволам деревьев и залетая в жгучий пух. Часть комьев полетела через поляну на сталкеров через торчащую из земли человеческую голову. Внезапно она судорожно задергалась, открыла черный рот с гнилыми бледно-розовыми прожилками и начала поворачиваться в сторону псевдогиганта, глаз у головы не было видно, только черные потекшие вниз кляксы на бледной коже создавали гримасу отчаяния. Складывалось такое впечатление, что голова судорожно пытается разглядеть через невидимое плечо, кто же кидается в нее грязью.

– Гиблое место, – прошептал сталкер. – Это не зыбь.

Мутант, разбрасывающий почву, вдруг застыл, развернулся в сторону тошнотворно дергающейся и разевающей рот головы и секунду тупо смотрел на нее. Затем сделал несколько решительных шагов по поляне и, словно курица, догоняющая червячка, наклонился и откусил мертвую голову. Раздался хруст черепной коробки, брызнули бурые брызги, и аномалия включилась. Ноги гиганта мигом провалились под землю, он сделал попытку выдернуть сначала одну, потом другую ногу из аномалии, но было видно, что бугрящиеся под кожей могучие мышцы не смогли приподнять конечности ни на сантиметр. Он издал могучий рык, диафрагма наушников, щелкнув, автоматически блокировала децибелы, как при близком взрыве, тело мутанта начало быстро проваливаться вниз, псевдогигант стал отчаянно вырываться, дергаясь и извиваясь всем корпусом, но пользы от его усилий не было никакой. Вот уже ноги целиком оказались под землей, почва поднялась выше по пояс, также быстро тело мутанта вдруг провалилось по грудь, он отчаянно замолотил передними конечностями по земле, взбивая пыль, его могучий рык вдруг превратился в жалобный плач. Крича и воя, все еще пытаясь вырваться, он все глубже и глубже уходил под землю. Пока, наконец, на поверхности не оказалась только дергающаяся голова мутанта с огромной открытой пастью и дрожащим внутри языком.

– Бобр… – севшим голосом сказал ученый, – я не хочу тут оставаться, пожалуйста, уведите меня отсюда.

Бобр согласно кивнул.

– След в след, дистанция два метра.

Направление движения, как вначале и планировал Бобр, пересекло длинный овраг, на одном краю которого красовалась аномалия «разлом». Пышущая жаром трещина в земле, с повышенным фоном и остекленевшими от периодически повышающихся температур стенками, на которых запросто можно было поскользнуться и уйти в пекло, были прекрасно видны. Бобр без труда нашел тропинку, по которой в опасной близости от аномалии поднялся покойный псевдогигант. Он слышал, что в разломах иногда находят редкие артефакты «подсолнухи», для этого их надо как-то особо высвечивать фонарем. Но сейчас, глядя на высокотемпературную фонящую трещину, он сильно усомнился в своей способности отважиться на что-то подобное.

– А вот, Валерий Степанович, и ваши кустики, желаете посмотреть, что там? – спросил Егор.

– Давайте посмотрим, раз уж такая возможность появилась, – ответил ученый, стряхивая с себя наваждение, которое не отпускало его с той самой поляны, и полез в порядком разломанные кусты. – Егор, глянь, что тут! – послышался его голос.

Сталкер огляделся и полез за ученым. Зайдя в кустарник, они увидели разрытую яму с еще влажной землей, в которой лежал какой-то синий, поблескивающий металлом и словно состоящий из сросшихся жил минерал, его блестящая поверхность отражала лица склонившихся над ним людей. Обе его стороны уходили дальше в землю, так что вытащить его не было возможности, к тому же видно было, что мутант и сам пытался по каким-то причинам выкопать это непонятное образование и даже сделал подкоп под минералом.

– Понятие не имею, Валера, что это такое. Но раз мы сюда забрались, а время обеда, давай пообедаем, – предложил сталкер, чувствуя, как его желудок требовательно забурчал в подтверждение.

– Давайте, – согласился ученый и начал распаковывать рюкзак.

Пообедав и поразмышляв, что это была за аномалия, наука предположил, что это симбионт двух аномалий – «зыби» и «брюха». Поскольку зыбь, с одной стороны, включается и удерживает все, что попадает в зону ее действия, а брюхо не дает умереть ничему, что окажется в нее закопанным, кроме того, брюхо способно менять свое местоположение, самостоятельно переползая с места на место. Так что не исключено, что голова псевдогиганта с разинутой пастью приползет однажды к ночному костру сталкеров, или кучка других мутантов, все-таки убьющих псевдогиганта, активируют аномалию и займут его, псевдогиганта, место. Бобр на секунду представил, как несколько сталкеров расстреливают голову на поляне и аномалия, активировавшись, захватывает их в свое вечное рабство, и вот вместо одной безобразной головы там уже несколько. Картина была, прямо скажем, не к столу.

Пообедав, они продолжили путь. Большую часть дороги их на почтительном расстоянии сопровождала огромная плоть. Егор все опасался, что своим присутствием она демаскирует их, но, на их счастье, ими больше никто не интересовался: ни собаки, ни кабаны, ни в огромном количестве вдруг появившиеся тушканы, которые только прошмыгнули у людей между ног, выпрыгнув из невесть откуда завезенных и брошенных в хаотичном порядке бетонных плит. До Рыжего Леса оставалось совсем немного, и Валерий, страшно довольный собой, показал схрон, координаты которого специально сбросили для них долговцы.

А когда на Зону опустилась ночь, возле неизвестного синего кристалла, вдруг озарившегося светом, образовались две точные светящиеся синим полупрозрачные копии сталкера Бобра и ученого, которые вначале склонились над кристаллом, потом распаковали свои полупрозрачные рюкзаки, о чем-то безмолвно беседовали, затем, после их ухода, на сцене появился такой же прозрачный и светящийся синим псевдогигант, копающийся возле кристалла и вращающий бессмысленными глазами. Затем появилась фигура ползущего человека с искаженным болью лицом, обернувшегося и в защитном жесте поднявшего одну руку, а над ним нависла огромная фигура плоти, которая, высоко задирая передние ноги, пробивала лежащего на земле человека своими хитиновыми клешнями. Несколько раз прокрутив это немое кино для отсутствующих зрителей, кристалл потух.