Kitobni o'qish: «Народная тайна русской революции. Советы. 1905–1917 гг.»

© Стрекалов И.Н., 2020

© ООО «Издательство Родина», 2020

Вступление

История России XX столетия полна сложных, противоречивых, неоднозначных событий, процессов, явлений. Прежде всего, для начала XX века и Российской империи это есть эпоха революционных потрясений. 2020 год даёт несколько поводов для возможности вновь подойти к серьёзному, научному осмыслению этого времени: это, допустим, и 115-летие начала Первой русской революции 1905–1907 гг., и 150-летие со дня рождения известного деятеля революционного движения, большевика В.И. Ленина (1870–1924).

Представляется, что Первая русская революция привела Россию к переходу на качественно новый этап развития общественно-политической системы нашей страны, к становлению системы представительных органов власти при ограничении монархии и появлении элементов автономно существующих от власти организаций гражданского общества. Выражением роста гражданской ответственности населения стали, вероятно, самочинно созданные Советы. Как получилось так, что, появившись в 1905 г. и исчезнув с прекращением революции, они снова возродились в феврале 1917 г.? Где жила память о Советах? Почему простые люди поддержали именно эту форму самоорганизации, а не какую-то иную?

Все эти вопросы, пожалуй, являются квинтэссенцией того, что можно обозначить «народной тайной» русской революции. Способны ли мы её раскрыть? Автор книги, привлекая немалое количество как опубликованных, так и неопубликованных, прежде всего архивных источников, считает достижение такой задачи вполне реальным. Но здесь дело и в другом. Проблема такого общественно-политического феномена как Советы видится особо интересной в контексте не только революционных событий начала XX века, но и тех общих радикальных перемен, к которым они привели нашу страну. Вопрос взаимодействия власти и общества не теряет актуальности для России во все времена.

Автор выражает глубокую и искреннюю признательность своему научному руководителю – доктору исторических наук, профессору кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова Николаю Ивановичу Цимбаеву за неоценимую помощь в работе над кандидатской диссертацией «Народные Советы в общественном сознании России в 1905–1917 гг.» (2020 г.), материалы которой легли в основу настоящего исследования. Автор благодарит кафедру истории России XIX – начала XX вв. исторического факультета МГУ за предоставленную возможность написания и защиты кандидатской диссертации по этой теме. В тексте работы также отчасти учтены замечания, высказанные оппонентами по диссертации в их отзывах, – к. и. н. А.А. Чемакиным (СПбГУ), д. и. н., доц. Я.В. Леонтьевым (МГУ имени М.В. Ломоносова) и д. и. н., доц. К.А. Соловьёвым (НИУ ВШЭ). Некоторые части текста были переработаны и дополнены при комплексной подготовке монографии.

Автор надеется, что его исследование внесёт свой посильный вклад в более многогранное, сложное и, следовательно, объективное восприятие истории России начала XX столетия – эпохи, которая раз и навсегда изменила нашу страну.

Введение

Когда впервые в истории нашей страны появилось то, что можно назвать «Советской властью»?

Когда Советы впервые показали себя как власть, обеспеченная широкой поддержкой населения авторитетная организация, способная взять на себя какие-то функции управления? Ответ многим может казаться совершенно очевидным, однако вряд ли верно говорить о 1917 годе. Советы – уникальное общественно-политическое явление в Российской империи начала XX века, они – порождение революционного 1905 года. Будучи наделёнными полномочиями от представителей рабочих, солдат, крестьян, Советы впервые в новой российской истории именно в 1905 г. возглавили непосредственную борьбу народных масс за народовластие, выразившуюся в реализации идеи Учредительного собрания, призванного определить политическую судьбу России на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования. «Пятый год» стал началом истории Советов в нашей стране.

Появление и деятельность Советов в России тесно связаны с реализацией ими на практике власти народа, с их становлением как формы народного творчества. В начале XX века Россия осталась фактически единственной страной Европы с самодержавной формой правления: во всех странах Европы существовало в той или иной степени народное представительство. В связи с нерешённостью аграрного, рабочего, национального вопросов со стороны самодержавной власти недовольство народных масс достигло в стране предела, и после неудачной русско-японской войны 1904–1905 гг. оно вылилось в революцию: массово стали создаваться самочинные организации, поддерживаемые населением, требовавшие решения политического вопроса – допущения представителей народа к управлению страной, а в наиболее радикальных общественных кругах – к свержению самодержавия. Из таких организаций и стало, по сути, формироваться гражданское общество: началось становление страны на рельсы европейского пути общественно-политического развития, правда, происходило это путём революции, а не реформ. Политическое движение среди первых зачатков гражданского общества наиболее ярким, пожалуй, образом возглавили стихийно возникшие Советы.

Проявив себя в годы Первой русской революции 1905–1907 гг. как органы власти народа, они оставили неизгладимый след в общественном сознании России, возродившись в дни Февральской революции 1917 г. с созданием Петроградского совета рабочих депутатов (а затем – и иных Советов по всей стране) и свержением самодержавия, став снова выразителями интересов и потребностей населения всей страны.

В понятие «Советы» в настоящей работе включаются солдатские комитеты (Советы), образовывавшиеся в армии и на флоте. Крестьянские организации (Советы, комитеты) не являются объектом данного исследования и заслуживают отдельного рассмотрения, будучи предметом специальных исследований¹. Здесь важно подчеркнуть, что крестьянские комитеты (Советы) в большей степени ставили на повестку дня аграрный вопрос, а не вопрос народовластия, поэтому не представляется необходимым обращаться к их опыту существования. Более того, крестьянские комитеты (Советы), а если брать шире – и само крестьянство, революционное движение среди крестьян достаточно давно являются особым предметом отдельных исторических научных работ. Таким образом, в центре нашего внимания в данной работе оказываются исключительно те Советы, которые создавались из представителей рабочего класса, а также армии и флота.

Хронологические рамки работы определяются 1905–1917 гг. Начальной точкой считается развитие событий в ходе Первой русской революции и возникновение первых Советов в ходе Иваново-Вознесенской стачки рабочих (весна-лето 1905 г.), конечной – образование Петроградского совета рабочих депутатов в дни Февральской революции (27–28 февраля 1917 г.). В указанных рамках также выделяются периоды развития представлений о Советах: Первая русская революция (1905–1907 гг.), межреволюционный период (1907–1917 гг.), включающий в себя период до Первой мировой войны (1907–1914) и до Февральской революции (1914 – февраль 1917 гг.).

Собственно, наибольший интерес представляет то, каким образом сохранилась преемственность идеи Советов в русском обществе после прекращения Первой русской революции летом 1907 г. и вплоть до Февральской революции 1917 г., когда в столице России образовался Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов. До сих пор межреволюционный период в недостаточной степени был освещён историками именно с точки зрения того, как сохранилась память о Советах в русском обществе, какова их интеллектуальная история в эту эпоху. Что думали о Советах представители различных политических партий и общественных течений? Как воспринимала опыт Советов 1905 г. государственная власть? Предпринимались ли представителями революционного подполья, участниками рабочего движения попытки создать Советы в период между двумя революциями, и если да, то в какой форме? Какие идеи, лозунги, проблемы обозначали они в своих программных документах?

Ещё одной важной проблемой является роль личностей в истории Советов. Например, Петербургский совет рабочих депутатов 1905 г. стал известен всей России как один из ведущих Советов той революционной эпохи, идейный флагман рабочего движения и борец за права представителей пролетариата. Известно, что наибольшую часть существования Совета по времени его председателем был беспартийный (только в Совете примкнувший к меньшевикам) присяжный поверенный Георгий Хрусталёв-Носарь. Каким был его взгляд на сущность Советов? При ближайшем рассмотрении этого вопроса становится ясным, что в истории Советов есть «забытые» фигуры, сыгравшие, однако, немалую роль в сохранении памяти об этих «рабочих парламентах» в период между двумя революциями.

Сопоставление опыта 1905 года, межреволюционного периода и возрождения идеи создания Совета в Петрограде в февральские дни 1917 г. в рамках единого исследования помогает, на мой взгляд, ответить на вопрос о том, почему именно Советы стали стержнем нового общественно-политического строя в течение 1917 г. Долгие годы историческая наука концентрировалась на изучении либо опыта 1905 г., либо событий 1917 г. В исключительно редких случаях в историографии поднимался вопрос о Советах как идее или реальном опыте организации в межреволюционный период 1907–1917 гг. Последние три десятилетия существования отечественной исторической мысли, последовавшие за развалом СССР, отмечены резким упадком и почти полным отсутствием интереса к проблематике Советов 1905–1917 гг. Настоящая книга призвана в той или иной степени ликвидировать рассматриваемые ниже пробелы в изучении опыта Советов от 1905 к 1917 гг. и проследить их судьбу как идеи в общественном сознании России на протяжении всего обозначенного периода.

Обзор источников. Источниковую базу исследования можно представить в виде совокупности делопроизводственных актов, партийно-политической публицистики, документов личного происхождения. Среди делопроизводственных источников выделяются документы Департамента полиции Министерства внутренних дел (Ф. 102 Государственного архива РФ – ГА РФ). Речь идёт о материалах Особого отдела, 7-го делопроизводства, перлюстрации, а также о документах из россыпи. Они содержат информацию о революционном движении (прежде всего социал-демократов и социалистов-революционеров), собранную жандармскими управлениями по губерниям, местными полицейскими органами, а также материалы расследования по уголовным делам, связанным с революционными организациями, записи о наблюдении за рабочим движением, настроениями в армии и на флоте, в студенческой среде. Приведённые агентурные сведения, а также печатные материалы (прокламации, газеты и др.), протоколы обысков (включающие цитаты из найденных при обыске писем, заметок и пр.), переписка между жандармскими учреждениями позволяют выяснить, где, когда и при каких обстоятельствах в рабочем, военном, революционном движении возникал вопрос о Советах, уяснить интерпретацию сущности Советов в понимании авторов листовок и других материалов революционного движения, в которых Советы так или иначе упоминаются.

В той же степени представляют интерес документы фондов Петербургского губернского жандармского управления (Ф. 93 ГА РФ) и Петербургского охранного отделения (Ф. 111 ГА РФ): особый интерес к движению в столице связан с тем, что в Петербурге достаточно масштабным образом развивалось рабочее, революционное и иные виды оппозиционного власти движения, внутри которого среди различных его представителей потенциально и могла возникнуть проблематика Советов. Данные учреждения содержат документы, связанные с расследованием отдельных уголовных дел (в том числе вещественные доказательства), доклады начальника охранного отделения. Этот материал является весьма ценным, поскольку даёт исследователю возможность увидеть работу той или иной революционной организации изнутри, понять ход рассуждений членов организации, предпринимающих те или иные действия. Разумеется, особую ценность в данном исследовании представляют те сведения, которые касаются постановки вопроса о создании Советов, о понимании их сущности в наименее изученный межреволюционный период 1907–1917 гг. Аналогичным образом представляют интерес документы Московского (Ф. 63 ГА РФ) и Московского районного (Ф. 280 ГА РФ) охранных отделений. Недостающие материалы (например, отсутствующие по каким-то причинам в фонде Петербургского охранного отделения отдельных докладов его начальника), которые, как правило, в виде копий направлялись различным ведомственным и вышестоящим инстанциям, представляется возможным найти в фондах других учреждений, в частности Министерства двора (Ф. 97, Управление дворцового коменданта Министерства императорского двора, ГА РФ). Фонд Министерства юстиции, в котором хранятся материалы уголовных отделений его 1-го Департамента (Ф. 124, ГА РФ), содержит информацию о ходе судебного разбирательства по тому или иному уголовному делу, связанному с деятельностью революционной организации или отдельных лиц, его документы позволяют дополнить сведения, полученные из материалов фондов Министерства внутренних дел и Министерства двора. Сделать более полным представление исследователя о ходе деятельности представителей революционного движения в русской эмиграции помогают материалы заграничной (прежде всего, располагавшейся в г. Париже, во Франции) агентуры Департамента полиции (в исследовании использованы отсканированные копии документов, предоставленные «Hoover Institution Archives» – Архивом Гуверовского института войны, революции и мира при Станфордском университете, Калифорния, США): в частности, почерпнуты сведения о работе организаций социалистов-революционеров, о жизни и деятельности председателя Петербургского Совета рабочих депутатов 1905 г. Г.С. Хрусталёва-Носаря в межреволюционный период 1907–1917 гг. Они, как и указанные выше материалы фондов ГА РФ, позволяют выяснить место проблематики Советов, их понимания как народной власти в дискурсе рабочего и революционного движения. Кроме того, для выявления понимания Советов представителями государственной власти в том числе были использованы материалы Российского государственного исторического архива (РГИА) – это фонды 150 (Петроградское общество заводчиков и фабрикантов), 1276 (Совет Министров), 1622 (граф С.Ю. Витте, премьер-министр Российской империи в 1905–1906 гг.).

Отдельный интерес представляют материалы расследований по делам о революционных организациях в армии и на флоте, отложившиеся в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА): это документы, в частности, Главного штаба Военного министерства (Ф. 400), Штаба Иркутского военного округа (Ф. 1468), Штаба Приамурского военного округа (Ф. 1558) и ряда других военных учреждений. В совокупности с материалами фондов Департамента полиции МВД (Ф. 102) и уголовных отделений 1-го Департамента Министерства юстиции (Ф. 124) они не только позволяют восстановить детали событий, документальные подробности существования военных (комитетских) организаций и их идейные установки, но и показывают отношение военных властей к существованию таких организаций, трудности взаимоотношений военных и гражданских (прежде всего полицейских) чинов по вопросу о противостоянии нарастанию революционного движения в армии и на флоте.

При этом представляется важным отметить не только очевидные достоинства, но и недостатки указанной группы делопроизводственных источников в целом. Данные документы теоретически могут содержать недостоверные сведения, поскольку, например, оплата работы агентов-осведомителей, результаты деятельности которых полагались в основу документов вышестоящих должностных лиц, находилась в зависимости в том числе от количества информации и итоговой отчётности, которую они представляли в охранное отделение или полицию: это могло приводить к тому, что агентурные сотрудники способны были представить достаточно далёкие от истинного положения дел или заведомо ложные сведения. Кроме того, объективно сведения агентов могли быть недостоверны потому, что члены революционных организаций внимательно следили за тем, чтобы в их окружении не было провокаторов, тщательно скрывали местонахождение своих собраний, документов и другие координаты, поэтому осведомитель порой мог дать только приблизительную оценку действиям тех, за кем он наблюдал, а следовательно, мог и ошибаться. Наконец, нельзя исключать и сугубо субъективный фактор – сотрудники полиции, охранного отделения, для которых Советы были с точки зрения закона преступными сообществами, иногда допускали преувеличения, принимая ту или иную деятельность отдельных лиц и организаций как попытку возрождения Советов 1905 г. по опыту Первой русской революции (хотя на самом деле иными источниками это не подтверждается). Военные власти далеко не всегда были заинтересованы в обнаружении сколько-нибудь широкого развития революционных организаций в армии, исходя, очевидно, из ведомственных интересов. Именно поэтому важно использовать рассмотренные выше делопроизводственные источники в совокупности и сопоставлении с другими группами источников для выявления истинности полученных сведений. Ряд делопроизводственных актов указанных учреждений, безусловно, уже опубликован², однако определённая совокупность документов, представляющих интерес с точки зрения предмета настоящего исследования (в частности сведения агентов охранных отделений и изъятые при обысках вещественные доказательства), вводится в научный оборот впервые.

Следующую группу источников составляет партийно-политическая публицистика: материалы политических партий (в частности кадетов, социал-демократов, социалистов-революционеров, анархистов), а также публицистические сочинения, написанные, как правило, представителями различных общественно-политических течений. Это, прежде всего, документы (стенограммы, повестки дня, резолюции по отдельным вопросам) партийных съездов (РСДРП³, ПСР⁴), конференций (эсеровской Выборгской 1913 г., социал-демократического Уральского совещания 1915 г.), собраний групп и организаций (петербургских эсеров в 1913–1914 гг., петроградских большевиков в 1915–1917 гг.), брошюры и статьи отдельных представителей политических партий (среди них необходимо выделить сочинения лидера большевиков В.И. Ленина⁵, внефракционного социал-демократа Л.Д. Троцкого⁶, беспартийного председателя Петербургского Совета 1905 г. Г.С. Хрусталёва-Носаря⁷, в 1905–1909 гг. примыкавшего к меньшевикам). Представляют интерес и другие материалы публицистики периода 1907–1917 гг.: авторы ряда брошюр и иных изданий выражали в них свои взгляды на Советы, которые были непосредственно связаны с их общественно-политическими воззрениями⁸. Особый интерес представляет полемика вокруг позиции о Петербургском совете рабочих депутатов, выраженной В.И. Штейном (псевдоним «А. Морской») в брошюре о событиях 1905 г., вышедшей в 1911 г.⁹; анализ мнений участников этой дискуссии является одной из составных частей данного исследования. В целом стоит отметить, что если часть документов опубликована¹⁰, то некоторые материалы (например, Выборгской конференции петербургских эсеров в 1913 г.) вводятся в научный оборот впервые. Использованы материалы фондов 17 (ЦК РСДРП) и 451 (меньшевики) Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ). Все эти материалы представляют большую ценность с точки зрения выяснения того, как представители различных общественно-политических течений понимали сущность Советов, позволяют ответить на вопрос о том, рассматривали ли они их как народную власть, допускали ли возможность возрождения Советов после поражения Первой русской революции 1905–1907 гг. и в каком качестве. Изучение этих источников показывает разнообразие взглядов на Советы, подходов к пониманию этого общественно-политического явления в России начала XX века. Анализ этих подходов показывает их место в общественном сознании страны, кардинальное их отличие от значения, придававшегося Советам государственной властью, а поддержка тех или иных подходов населением в моменты революционного подъёма или роста рабочего, военного, студенческого движения – то, какое понимание Советов (как органов народной власти, массовых организаций или преступных сообществ) на самом деле признавалось и поддерживалось в той или иной форме народными массами.

Отдельное значение имеет в связи с рассмотрением данной группы источников периодическая печать. Среди отдельных изданий можно выделить, например, «Новое время» (1868–1917 гг., издатель – А.С. Суворин), «Биржевые ведомости» (2-е издание, 1893–1917 гг., издатель – С.М. Пропер); журнал «Полярная звезда» (партия кадетов, 1905–1906 гг., редактор П.Б. Струве), газеты «Новая жизнь» (РСДРП, 1905 г., издатель Н.Ф. Андреева, редактор-издатель – Н.М. Минский), «Пролетарий» (орган Санкт-Петербургского и Московского комитетов РСДРП, 1906–1909 гг.), «Правда» (а также «Северная правда», «Рабочая правда» и др.; орган ЦК РСДРП в 1912–1914 гг., издатели – Н.Г. Полетаев, А.Е. Бадаев) «Знамя труда» (орган ЦК ПСР, Париж, 1907–1914 гг.), «Голос труда» (орган Федерации союзов русских рабочих Соединённых Штатов и Канады, Нью-Йорк, 1911–1917 гг.) и др. Интерес для настоящего исследования представляют не только столичные, но и региональные издания, к примеру, большевистская газета «Гудок» (орган союза бакинских нефтепромышленных рабочих, Баку, 1907–1908 гг.), социал-демократическая газета «Наш голос» (Самара, 1915–1916 гг., издатель – Н.А. Краснощёкова, редактор – П.В. Толстошеев). Необходимо отметить, что некоторые из рассматриваемых периодических изданий издавались легально, другие претерпевали множественные изменения по цензурным соображениям, третьи печатались подпольно или (во избежание цензуры) за границей. Особо необходимо отметить газеты и журналы, выпускавшиеся отдельными профессиональными обществами или союзами рабочих. Среди них можно назвать такие газеты, как органы металлистов «Единство» (Санкт-Петербург, 1909–1910 гг., редактор-издатель П.С. Кубышкин) и «Наш путь» (Санкт-Петербург, 1910–1914 гг., редактор-издатель В.Н. Нестеров), органы ткацких рабочих «Голос портного» (Санкт-Петербург, 1910–1911 гг., редактор-издатель М.П. Герасев), газета булочников и кондитеров «Жизнь пекарей» (Санкт-Петербург, 1912 гг., издатели – А.С. Степанов, редактор С.Я. Кирюшкин). Рассматриваемые издания содержат информацию о жизни профессиональных обществ и союзов, создававшихся рабочими в соответствующей отрасли производства, о состоянии профессионального движения в других городах страны. Они помогают выявить, где на местном уровне создавались Советы – так называемые «Советы уполномоченных» (или «делегатские советы»), способствовавшие борьбе рабочих за свои интересы и права в межреволюционный период 1907–1917 гг., позволяют изучить деятельность таких Советов и выявить отношение рабочих к этим организациям.

В целом, периодическая печать является весьма полезным источником, позволяющим выявить общественно-политическое значение Советов в сознании представителей как партийных деятелей, так и населения. Кроме того, она позволяет почерпнуть сведения о существовании или попытках создания в столице или других городах страны тех или иных революционных организаций, в том числе претендующих на статус Советов, выявить отношение различных общественных сил к реально существовавшим Советам в период 1905–1917 гг.

Ещё одним важным источником являются листовки и прокламации революционных групп, организаций и отдельных лиц. Как правило, печатались они подпольно, на гектографе; структура их была обычно схожа: обращение (к рабочим, солдатам, студентам) – основное содержание (описание ситуации в стране, призыв к действию, созданию организаций) – призывы революционно-политического характера (направленные, как правило, против самодержавной власти или правительства, войны, с приветствием идей социализма, народной свободы и пр.) – подпись (от имени какой группы, организации, партии выпущена прокламация). Анализ содержания листовок и прокламаций, призывов, в них содержащихся, позволяет обогатить представление о том, как в общественном сознании понимались Советы, насколько сохранялась память о Советах 1905 г., имели ли место призывы к возрождению Советов в межреволюционный период. Данные материалы являются важным дополнительным источником. Часть их уже опубликована¹¹, однако ряд материалов вводится в научный оборот в рамках настоящего исследования впервые: они обнаружены в рамках изучения документов, отложившихся в ГА РФ в фонде 102 (Департамент полиции МВД), а также в фонде 1741 (коллекция нелегальных изданий полицейских и судебных органов).

Наконец, ещё одну группу источников составляют документы личного происхождения. К ним можно отнести личную переписку, дневники, мемуары. Письма представителей революционного движения имеются в фондах РГАСПИ: это письма, адресованные лидеру партии большевиков В.И. Ленину (Ф. 2), переписка Л.Д. Троцкого и бывших членов Петербургского совета рабочих депутатов 1905 г. (Ф. 325), а также письма отдельных граждан в партийные инстанции (Ф. 17 – ЦК РСДРП, до 1917 г.) или периодические издания (Ф. 325. Оп. 2 – газета «Правда» Л.Д. Троцкого в Вене, 1908–1912 г.; Ф. 364 – газета «Правда», орган ЦК РСДРП, 1912–1914 гг.). Определённое значение имеют и письма, обнаруженные и перлюстрированные Департаментом полиции МВД (ГА РФ, Ф. 102). Особый интерес в связи с личностью Г.С. Хрусталёва-Носаря представляет его переписка с родственниками и знакомыми, сохранившаяся в материалах заграничной агентуры Департамента полиции МВД, хранящихся в архиве Гуверовского института войны, революции и мира при Станфордском университете (Калифорния, США). Безусловно, ряд подобных документов уже был опубликован¹², однако многие из них до сих пор не введены в научный оборот, что и представляется возможным сделать в настоящем исследовании. Ценность личной переписки, писем в том, что их автор, как правило, искренен и честен в выражении своих мыслей, в этих источниках можно получить не только дополнительную информацию о том, как сохранилась память о Советах и как сама проблема Советов рассматривалась, но и увидеть эмоционально-субъективную оценку этого общественно-политического явления и, что важно, характеристику того временного, исторического контекста, в котором составлялось письмо. Перлюстрированные письма важны тем, что показывают общественные настроения, задававшие тон в тот или иной момент развития революционного, рабочего, военного, студенческого движения в стране, дают возможность сравнить, насколько совпадал общий настрой граждан с настроениями, которые имели представители указанных движений.

К источникам личного происхождения можно также отнести дневники и мемуары. Первые дают возможность точным образом представить себе настроения тех или иных представителей общественного сознания нашей страны на конкретном временном отрезке, в частности в период Первой русской и Февральской революций 1905–1907 и 1917 гг. соответственно. Это, например, дневники З.Н. Гиппиус¹³, М. Кузмина¹⁴, митрополита Арсения (Стадницкого)¹⁵, Л.А. Тихомирова¹⁶. Авторы дневников как современники событий дают собственную оценку Советам, их действиям, оценивают масштаб их деятельности: благодаря этому мы можем существенно обогатить своё представление о колоссальности революционных событий, в которых непосредственное участие принимали такие организации, как Советы. Кроме того, авторы, повествующие о Февральской революции 1917 г., дают нам возможность получить сведения, когда и где появлялась инициатива создания Совета рабочих депутатов в Петрограде, поскольку они были осведомлены о слухах, ходивших в столице, общались с непосредственными участниками событий.

Несколько иначе обстоит дело с мемуаристикой. Воспоминаний написано достаточно много: можно назвать, например, работы С.Ю. Витте¹⁷, В.М. Чернова¹⁸, В.М. Волина (Эйхенбаума)¹⁹, Д.Ф. Сверчкова²⁰ и др. Ряд воспоминаний участников движения Советов в 1905–1917 гг. опубликован в советских журналах «Пролетарская революция», «Красный архив» в 1920–30-е гг.²¹ Опубликованы и воспоминания членов Петербургского совета рабочих депутатов 1905 г.²², и мемуары чиновников охранного отделения, следившего за революционным движением²³. Однако все они в той или иной степени обладают известным эффектом переоценки, т. е. изменения с течением времени оценки событий в ту или иную сторону, происходящего в силу самых разных обстоятельств (утрата в памяти деталей событий, изменение социального или политического статуса мемуариста, идеологической ситуации в стране, субъективного отношения к тем или иным событиям и их участникам и др.). Безусловно, мемуары участников событий обладают ценностью как источник, поскольку в них, как и в дневниках, могут быть изложены детали обстоятельств, связанных с предметом данного исследования, позволяющие прояснить те или иные частные вопросы, остающиеся после изучения, допустим, делопроизводственных документов, дающих, как правило, наиболее общую информацию. Однако в связи с тем, что предмет нашего исследования – проблематика Советов как органов народной власти – после 1917 г. стал весьма идеологизированным и политизированным, к мемуарам и воспоминаниям необходимо пристальное внимание с точки зрения их тщательного сопоставления с другими категориями источников, имеющими непосредственное отношение к рассматриваемым событиям. Как бы то ни было, мемуары и воспоминания также представляют интерес и использованы в настоящем исследовании.

Таким образом, источниковая база настоящего исследования, состоящая из делопроизводственных актов, партийно-политической и иной публицистики и периодики, а также дневников, мемуаров и личной переписки участников и современников событий, позволяет в достаточной степени осветить вопросы, связанные с проблематикой Советов в 1905–1917 гг., выявить их понимание и сущность, которые имели место в общественном сознании нашей страны в рассматриваемый период, а также оценить перспективы Советов как органов власти народа и выявить причины их утверждения как одной из форм двоевластия в ходе революционных событий 1917 г.

Историография вопроса. Приступая к анализу историографии Советов 1905–1917 гг., важно помнить о том, что об этом сюжете написано немалое количество работ, поэтому, очевидно, приходится говорить о неисчерпаемости публикаций, посвящённых данной тематике. Настоящий раздел стремится не в полной, но в достаточной степени осветить историю изучения вопроса о Советах.