«Жила, была… Историческое повествование о Тане Савичевой» kitobiga sharhlar

Замечательная книга. Читала по слезами на глазах. Многие моменты из биографии Тани Савичевой стали понятнее. Спасибо автору, низкий поклон!

полная история семьи и жизни в блокадном Ленинграде....на мой взгляд ,эта повесть должна быть на ряду с классикой,чтобы больше ценили своих близких и хоть немного поняли,что значит жить в этом городе в то время

О страшном дневнике из 9 строчек Тани Савичевой, блокадной девочки, слышал, наверное, практически каждый. Он до невозможности короток и так же трагичен - Таня создала хронику своей семьи, к сожалению, неутешительную, состоящую из дат смерти. А Илья Миксон на основе этих нескольких чисел сумел совершить практически невозможное - рассказать историю, которую нам было не суждено услышать из первоисточника, не превратив ее в слезовыжималку, а просто показав боль ада блокады Ленинграда.

Семья Савичевых состояла из девяти человек, которых фашистская осада истребила не бомбами, а голодом и холодом, как и многих неэвакуировавшихся ленинградцев. 22 июня 1941 года у бабушки девочки был день рождения, но началась война, из жестоких лап которой уже было не вырваться практически никому из семьи. Одного за других теряла еще маленькая, по сути, девочка из-за дистрофии, заставлявшей опухать и выключающей смысл употребления даже самой полезной и питательной пищи на третьей стадии. Таня и сама стояла одной ногой в могиле, как и все блокадные - а как еще назвать то, что кипяток подавался в течении пары часов по литру на человека, одновременно не стало электричества, воды и отопления, паек составлял аще всего 125 грамм хлеба на человечка, земля стала обыкновенной едой, пропитавшись остатками с пожара бадаевских складов... Таня боялась забыть время смерти очередного близкого человека и записывала трясущейся рукой эти даты с часами и минутами в блокнот, чувствовала как отказываются ходить ноги, но перебарывала свое тело, чтобы нести еду тем, кто еще был жив. Но несмотря на это, с ней очень жестоко обошлась жизнь - Илья Миксон провел дополнительное расследование, чтобы узнать, чем же на самом деле завершилась судьба девочки, о которой было известно, что она умерла вслед за своими родными, и выяснил, что единственная родственница практически сразу же отказалась от опекунства, избавилась от внучатой племянницы и сдала ту в детдом, из которого Таня попала в больницу для инвалидов и так и не сумела выкарабкаться из свалившего ее туберкулеза кишок.

Сколько бы и какие синонимы для выражения чувств о Великой Отечественной и сопутствующим ей ужасам ни подбирал - все недостаточно. Ад, преподнесенный нам фашистами, - неописуем. Да и незачем, наверное, судорожно пытаться подобрать слова - главное чтить память о погибших в этой борьбе и передавать гордость за них и благодарность им своим детям с молоком и кровью!

Про Таню Савичеву я узнала, когда мне было лет пять-шесть. Была у меня тоненькая книжечка Ю.Яковлева "Девочки с Васильевского острова". Помню, как поразила меня совсем коротенькая история о Вале Зайцевой, которая живет в современном Ленинграде по соседству с умершей от голода Таней Савичевой, думает о ней и пишет на памятнике для Тани ее почерком страшные строки из ее дневника:

"Женя умерла 28 декабря в 12 час утра 1941 г. Бабушка умерла 25 января в 3ч дня 1942 г. Лека умер 17 марта в 6 час утра 1942 г. Дядя Вася умер 13 апреля в 2ч ночи 1942 г. Дядя Леша 10 мая в 4ч дня 1942 г. Мама – 13 мая в 7 час 30 минут утра 1942 г… Савичевы умерли. Умерли все. Осталась одна Таня".

А потом, несколько позже, была поездка в Ленинград и мемориал Пискаревское кладбище, где я увидела эти странички и фотографию симпатичной девочки, моей ровесницы, которой уже не было в живых. Но она всегда была где-то рядом. Также, как и Гуля Королева, и Зоя Космодемьянская, и Лара Михеенко. И многие-многие другие! Мы читали про них, мы их любили и любим. И помним! И очень хорошо, что есть еще книги, в том числе и эта, про маленькую девочку Таню, которая ничего не успела сделать в своей жизни, потому что ей помешала Война. Но которая своими скупыми строчками помогла людям всего мира увидеть ужас, страх и боль, которые принесли нашему народу фашисты.

Предстоят большие бои, Но не будет врагам житья! Спать не в силах сегодня я... Пусть подмогой будут, друзья, Песни вам на рассвете мои, Ленинградцы, дети мои, Ленинградцы, гордость моя! Джамбул Джабаев, сентябрь 1941

Еще один дневник детской боли, военный дневник. Уже был прочитан дневник Анны Франк, Блокадный дневник Лены Мухиной, а теперь вот и Таня Савичева, совсем юная ленинградка.

Начинается как всегда очень эффектно - радужные описания довоенного настроения, но при этом саспенс, достойный хорошего ужастика. Вот девочка радуется июньским денькам 1941 года, провожает брата в отпуск на Псковщину, ждет с нетерпением бабушкиного дня рождения, а бабуля, как назло, родилась именно 22 июня. Танечка-то ждет и радуется, а читателю что остается? Хотеть только максимально оттянуть приближение этой даты, страшной для любого человека на постсоветском пространстве...

А дальше я, пожалуй, не своими словами, а цитатами...

О самом начале войны:

Странно, а может, и совсем не странно, что никто еще не назвал агрессора, но все и так понимали, кто напал на СССР.

О первой потере в семье...

«Женя, Женечка, дорогая, милая, родненькая! Как же так: хлеба прибавили. В полтора раза, даже больше! А ты умерла…»

А сколько их еще будет? Эх...

В школу отправились под опекой дяди Васи. Он сам наперед объявил: «Командовать парадом буду я. Слушаться беспрекословно. И— не отставать». Таня, Коля и даже Борька слушались, но отставал командующий…

— Кормили бы, как на елке, хоть раз в неделю, я бы маму быстро на ноги поднял, — сказал Борька. — Отдавал бы ей всю пайку хлеба.

А вот это очень показательная цитата. Девочка, захватившая в бомбоубежище с собой глобус...

Таня видела и воспринимала предметы, события, явления, весь окружающий мир глазами блокадной девочки, жительницы города-фронта. Кружки и точки на глобусе — воронки от бомб и снарядов, дороги и реки — линии траншей и окопов, шрамы ранений. Всюду война, смерть и разрушения. Даже на макушке и донышке, у полюсов, в белой Арктике, в голубой Антарктиде. В северных морях гибнут от торпед и снарядов корабли транспортных конвоев и грузовые пароходы. В южных океанах эсминцы и субмарины атакуют пассажирские лайнеры и нефтеналивные суда. Нигде нет покоя и мира. Несчастный, безумный шарик земной…

Танин дневник...

Савичевы умерли. Умерли все. Осталась одна Таня".

А потом не осталось и Татьянки.

Можно ли винить в этом тетю Дусю? Не знаю, наверное, да. Глупый формализм, стремление к чистой совести... Да кому нужны были все эти вещи? Тем более, что они Танины. Себе она их не взяла, на собственное благо не продала, не разжилась никак. Но ведь можно было попытаться вытянуть девочку? Хотя бы не мешать самой Тане выживать. Ан нет, тетя Дуся решила иначе. Но зато у нее чистая совесть. Слов нет.

Блокадный Ленинград. Ещё одна трагическая история. История очень непростая, поскольку документальная. Жила, была большая дружная семья. Казалось, это мощное дерево, надёжно укорененное, а значит ещё века и века будут жить Савичевы. Вот только никто не учел, что в их любимый город, в их квартиру, к которой надо подниматься на 13 ступенек, придет война. Что кто-то из чужой страны вдруг решит, что ему мало. Что на головы таких вот Борей и Танечек будут падать бомбы. Это очень страшная книга. Ее бы читать нашим молодым, которым все время трудно. Единственное, что немного испортило впечатление от книги - советская пропаганда. Но в таких историях это совсем не главное.

Читать книги о блокаде Ленинграда всегда эмоционально тяжело. А читать дневники подростков еще тяжелее. Читать о войне, когда в соседней стране идут бои, когда экономика твоего государства летит в тартарары и весь мир в ожидании чего-то не очень хорошего - это чистейшей воды мазохизм. Но такие произведения должны учить главному - не повторять подобных ошибок, любить и беречь своих родных и близких. Книг о блокаде достаточно, все они жизненные, замечательные, яркие на темные краски. Миксон основывался на дневнике советской школьницы, о которой, к сожалению, мне ничего не известно. Возможно, она погибла, возможно, выжила. Но то, что она описала - этого достаточно для передачи всего ужаса, через который прошли блокадники в Ленинграде. В конце произведения автор попытался додумать продолжение, тем самым немного продлевая жизнь семьи Савичевых. Неожиданно для себя во время и после прочтения я периодически возвращалась к книге, представляла, каково бы мне было в осажденном городе с горами трупов у ворот кладбища, в доме с заледеневшими лестницами. Мне становилось очень страшно. Я очень хочу мира на земле, только у кого попросить - не знаю.

Савичевы умерли. Умерли все. Осталась одна Таня.

Эту историю знают все ленинградцы. Дневник девочки-блокадницы, закончившийся этой фразой. Да это даже и не дневник, а хроника смертей близких, умирающих на глазах у двенадцатилетнего ребенка. Сестра, брат, дяди, бабушка, мама. Девочка остается одна.

В повести Миксона история этой семьи проходит прямо перед нами. Перед войной Савичевы - дружная и счастливая большая семья. А потом - мобилизация на фронт Таниных сестры и брата. Бомбежки. Блокада. Голод. И смерти тех, кто остался дома - одного за другим. Видимо, каким-то необъяснимым чутьем блокадного ребенка Таня угадала, что ее дневник будет реликвией не только для нее самой - он станет блокадным документом. Только ее саму занести в этот список было некому...

Очень страшно про это читать, особенно если представляешь на месте Тани своих детей, племянников.

...Я говорю с тобой под свист снарядов, угрюмым заревом озарена. Я говорю с тобой из Ленинграда, страна моя, печальная страна... (Ольга Берггольц)

Страшная, по-настоящему страшная книга. Это вам не монстры, реки крови и кишки наружу. Это совершенно реальная история людей, которые жили, или будет правильнее сказать - выживали в Ленинграде во время блокады. Таня Савичева - простая школьница, она любит свою семью и друзей. Семья Тани: бабушка, мама, два брата, две сестры и два дяди. В одно обычное утро 1941 года они завтракали, общались друг с другом. И не думали, не помышляли о том, что случилось. Ведь был подписан пакт о ненападении, простые люди и не задумывались, что для фашизма нет правил, пактов и соглашений. Они считают себя вправе делать, что хотят. Разрушать чужие жизни, убивать ни в чем не повинных людей. Жестокость фашистов поражает. За что? За что они уничтожали этих людей? Как же так? Не верится, что вот так просто они решили стереть с лица земли город, не жалея жителей. И как стереть? Просто заморив их голодом. "Ленинград выжрет себя сам".

Живешь ты вот так - не задумываясь о том, что в один момент, в один день все может сломаться, разрушиться. Война! Бессмысленная и никому не нужная, не принесшая ничего, кроме смерти миллионов невинных людей. Как же часто не ценим мы элементарных вещей - света, еды, тепла... Мы жалуемся и вздыхаем. Но прочитав эту книгу, вспоминаешь о том, что неудачи на работе и невкусный суп - это просто чушь и шелуха, которая не имеет ни малейшего значения.

Это очень грустная и безнадежная книга. Но ее стоит прочитать непременно. Чтобы помнить...