Kitobni o'qish: «Байки морского волка»
Моя работа в морях
Данная книга – некоторый итог моей морской жизни, охватывает период 28 лет моей работы на Севере, с 1987 по 2015 годы, это время моей трудовой биографии в городе Мурманск в качестве биолога-ихтиолога, и время моей жизни с 28 до 56 лет.
В Мурманск я переехал из Нижнего Новгорода, устроился на работу в ПИНРО (Полярный научно-исследовательский институт морского рыбного хозяйства и океанографии), в лабораторию пелагических рыб. Моя специальность биолог-ихтиолог.
Все мои рейсы, а их было около сотни, являлись исследовательскими. Либо это были полномасштабные съемки с большой научной группой, либо промысловые рейсы, в которых я попутно собирал биологический и промысловый материал.
Ареал исследований включал в себя Северную Атлантику и часть Северного Ледовитого океана – от Канады до Таймыра. На схеме возможны неточности, но суть передана. Чтобы понять масштаб, скажу, что, например, от Мурманска до Ньюфаундленда мы шли 13 суток. А от Мурманска до Земли Франца Иосифа – 4 суток. И от Мурманска до Таймыра – неделя.
Вся работа делилась на морскую и береговую. Что более значимо – не могу сказать даже сейчас. В море мы собирали достоверную информацию, которая в перспективе после обработки позволяла отстаивать интересы родной державы при определении национальных квот на вылов рыбы при ежегодном международном «дележе». Сама обработка данных происходила уже на берегу, силами многих специалистов, с привлечением мощных компьютеров и навороченных программ.
Я оказался востребованным специалистом в море, освоил много методик сбора достоверной информации, со временем меня стали посылать старшим в научной группе на съемочных судах. При такой должности я становился «завхозом с дипломом». Сбором информации лично заниматься уже не удавалось. Всё время на берегу перед рейсами было занято сбором снабжения в рейс, организацией научной группы (в отдельных рейсах это бывало до 20 человек), утрясанием ежедневных мелочей – прохождением медкомиссий, компоновкой рейсовых заданий и отчетов, довозом научного снабжения в рейсы до последнего часа у причала, «разруливанием» мелких нестыковок у забывчивых ученых (то загранпаспорт заканчивается, то заключение московской медкомиссии не признает мурманский портнадзор и т.д.). Работенка была колготная, но заставляла быть всё время в тонусе.
И по выходу в рейс нагрузка не ослабевала. Пока спихнешь этот «приросший паровоз» с места – пройдет дня два-три. Сначала надо откалибровать гидроакустический комплекс по сфере в тихой бухте на якоре, потом добиться стабильной работы гидрологической лебёдки и зонда на кабель-тросе. Еще обязательно до начала траловых работ надо успеть сделать пару нулевых тралений – опустить-поднять трал без анализа улова, просто чтобы убедиться в работоспособности тралового комплекса и двух палубных команд. А я как начальник рейса все это организовывал, наблюдал, корректировал.
О самой работе – большинство моих рассказов в этой книге. Бывали смешные случаи, бывали и грустные. Сила Севера – в людях. Подавляющее большинство морских специалистов – положительные герои, ответственные, квалифицированные, перспективные, смелые.
Я благодарен всем, с кем судьба свела либо столкнула меня в эти годы. Эти события оказались одними из самых значимых и запоминающихся в моей жизни. Всем удачи и гармонии!
Первый рейс
Мой первый рейс состоялся 35 лет назад, мне было 28 лет. Работать в ПИНРО я начал с 1 августа 1987 года, а уже 1 сентября ушел в рейс. Вернулся 14 ноября, рейс продлился 75 суток.
Первый рейс забыть невозможно. Экипаж 30 человек, из которых 4 научных сотрудника. Судно называлось «Макшеево», тип СРТМ-К (средний рыболовный траулер морозильный кормового траления). Судовладелец – «Севрыбпромразведка».
Всё было в новинку. Загрузили вещи и оборудование, сдали документы, на борт прибыли в требуемый час. А потом отошли на рейд и много часов стояли на якоре, ожидали досылки недостающих специалистов.
Такая скотская манера руководства любого из флотов – загнать народ на борт и поставить судно на рейд, чтобы не разбежались – удивляла меня все 28 лет работы в морях. На рейде могли держать сутками, без отхода. Мы ушли в мой первый рейс, снявшись с якоря после полуночи.
Рейс был от лаборатории беспозвоночных животных. В основном, исследовали креветку северную (розовую) и кальмара-стрелку. Сначала пошли к Новой Земле. По желобам и впадинам прошли с тралами. Учитывали запас креветки. Проводили специфические промеры.
С интересом узнал, что креветка северная в течение своей жизни проходит три сексуальных стадии. Сначала, после выклева из икринки, это маленькие бесполые особи. По мере роста они становятся все самцами. Когда перерастают определенную границу – все становятся самками и остаются ими до самой смерти.
После обследования Центрального желоба мы подошли к Гусиной банке. Там как раз работала группа судов, ловила треску и пикшу донными тралами. Летом это место нагула указанных рыб – в месте встречи теплого и холодного течений очень много капшака́ (мелкой красно-розовой креветки) и теми́сто (мелкий рачок фиолетового цвета).
Оба этих объекта являются ценнейшим кормом для донных и пелагических рыб в этом районе. Мы тоже поставили донный трал и поймали около 5 тонн рыбы. Такой улов я видел впервые. Улов мы промерили по методике (около 300 шт. рыб), а еще 25 штук вскрыли для анализа питания и половозрелости.
Потом, когда мы стояли на якоре в ожидании механика, палубная команда обработала улов и выпустила товарную продукцию. Рыбу обезглавили, убрали внутренности, промыли и заморозили в стандартных 10-килограммовых противнях. Затем полученные рыбные «таблетки» укладывали по три в картонную тару и складывали в морозильный трюм. Так подробно описываю потому, что сам впервые наблюдал весь процесс. Мне всё было интересно.
У Новой Земли у нас тяжело заболел механик. Мы вернулись ко входу в Кольский залив. Больного пересадили на оказию в порт и стали ждать смену из порта, стоя на якоре. В сам порт заходить не стали.
Как заход, так и отход судна в своем порту является очень хлопотной процедурой. Поиск причала, оплата портовых услуг (буксир, лоцман, швартовая команда, переоформление отхода в портнадзоре и санитарно-карантинной службе) – это только малая часть «берегового геморроя» (выражение принадлежит одному юморному капитану). Это у нас еще был каботажный рейс – без захода в иностранный порт. Для визированных рейсов список сложностей при внеплановом заходе в свой порт еще больше.
Через три дня очередная оказия вывезла нам другого здорового механика, и мы продолжили рейс.
Сразу пошли к острову Ян-Майен. Этот остров находится примерно на полпути от Норвегии к Гренландии. Это норвежская территория, вокруг острова 200-мильная рыболовная зона тоже норвежская. У острова мы выполнили несколько тралений по учету северной креветки. Попутно взяли на возраст пробу мойвы. Эта рыба попала нам в трал у самого острова.
Ян-Майен – вулканический остров, при слабых условиях для наблюдения (облака и снежные заряды) я всё же рассмотрел очень высокий конус потухшего вулкана. В завершающем трале нам попалась панцирная креветка склерокрангон, несколько ведер. Вкус еще одного вареного деликатеса пополнил мою копилку наблюдений и впечатлений.
Затем перешли к побережью Северной Норвегии, где выполнили ряд ловов вертикальным кальмароловным ярусом. Звучит мудрено, я поясню.
Кальмары – жуткие хищники, скоростные и прекрасно видящие в воде. Они атакуют любую живность в поле зрения. Японцы разработали хорошее орудие лова. Ряд джиггеров (вытянутых цилиндрических пустышек с обратной короной либо двумя на конце) опускаются на установленную глубину. Лебедка автоматическая, глубину спуска легко можно установить вручную на пульте.
Барабан для тонкого троса имеет овальную форму. При работе барабана гирлянда джиггеров в воде идет рывками, имитирующими движение рыбы. Именно на эти резкие рывки и реагируют крупные кальмары (до 1 кг в нашем случае), нападая на движущиеся объекты. Они стараются охватить джиггер щупальцами, приближая свой клюв к добыче. Корона на джиггере имеет очень острые шипы – крючки без бородки. Кальмары очень крепко зацепляются и с выбранным тросом попадают на палубу. Здесь они срываются в накопители, откуда их забирают сначала на промер и анализ, а затем на обработку.
Написал я много и мудрено, но иначе не объяснить, как работает это «чудо враждебной техники». Японцы в океане именно такими кальмароловными снастями, поставленными на автоматический режим, добывают тысячи тонн кальмаров к своему столу. Ночью эти яруса подсвечивают мощными лампами, чем вызывают резкий интерес окрестных кальмаров.
Завершающий блок исследований мы выполнили у Западного Шпицбергена. Изучали креветку. Были даже ненадолго задержаны норвежскими инспекторами за якобы незаконный лов креветки в прибрежной зоне. Как выяснилось, разрешение на эти работы мы получили до рейса, а вот норвежцы свой экземпляр нашего разрешения «закопали» в горе своих бумаг. Через пару-тройку часов недоразумение разрешилось, мы были с извинениями отпущены для продолжения рейса. И у норвежцев бывали бюрократические заморочки!
После Шпицбергена мы пошли уже домой, в Мурманск. Переход занял трое суток, без штормов и встречного ветра, почти в штиль. Правда, начал «жать» мороз, но этим нас было уже не удивить. К причалу встали рано утром, я сразу рванул домой, увидеть новорожденного сына.
Кинопередвижка в салоне
Этот сюжет относится к организации досуга на борту любого судна той поры. Кинопроектор в салоне работал на движущейся кинопленке, освещая ее и проектируя изображение на экран на дальней переборке салона. Все кинопленки на катушках брали с берега, как правило, в громоздких жестяных боксах. В боксе было две катушки, суммарно это был один фильм продолжительностью около 2 часов.
По мере просмотра могли меняться фильмами с другими судами при наличии свободного времени, хорошей погоды и транспорта для мелких разъездов (чаще всего, вёсельная шлюпка на 4 человека либо катер на бензиновом ходу). Следует особо оговориться, что обмен фильмами в шкале ценностей моряков находился сразу после получения продуктов, воды, топлива и почты в море. Капитаны охотно организовывали эти обмены, им самим были интересны свежие фильмы.
Всех названий того кино я уже не помню. Запомнил «Жестокий романс», «Маленькую Веру», «Две главы из семейной хроники», «Как стать звездой?», «Кин-дза-дза». Причем, чем интереснее фильм, тем более ветхим он был. Киномеханику (добровольцу из экипажа) приходилось заниматься склейкой порвавшейся ленты. Иногда просмотр затягивался на час-полтора из-за этих технических моментов. Кинопередвижка была громоздким устройством.
При появлении на флотах видеомагнитофонов эта технология очень быстро ушла на свалку истории. Экраны из салонов и кинопроекторы сдали на береговые склады, закутки для кинопроектора сразу заняли боцманы под свои «хорёвки» – специфическое морское определение небольшого склада. Как правило, для «душистого» содержимого (краска, старая роба, бытхим). Отсюда и аналогия с дурно пахнущим животным.
Еще про хорёвки. Как и всё в морском жаргоне, это слово очень точное. Могу добавить отдельные термины с расшифровкой. Дракон – боцман, дед – старший механик, майор – старший мастер тралового лова, рогатый – матрос, сорокот – моряк в возрасте за 40 лет, заха́рка – главный двигатель.
Как мы подглядывали через забор
Некоторые точки лова кальмаров находились у самой границы 12-мильной зоны Норвегии. Телевизионные ретрансляторы в Норвегии ставят на самых высоких точках округи. В отдельных случаях телевизоры на борту наших судов принимают этот сигнал, причем достаточно четко. Судовые умельцы умудряются с помощью ухищрений принимать еще и звуковой сигнал этого телеканала. У нас с Норвегией разные стандарты телевидения. Но нашего человека не остановить такой мелочью.
Очень интересные фильмы по телевизору были один раз в начале месяца в воскресенье, глубокой ночью. Анонсы фильма часто предваряли выпуски новостей, откуда мы и знали дату и время начала фильма.
Мне особенно запомнился один ночной фильм – «Битва за огонь», 1981 года выпуска. Переводить там было нечего, наши первобытные предки на экране были не особенно многословны. Да и вообще, фабулу фильма можно передать малым количеством рубленых фраз: незатейливый быт первобытного стойбища 80 000 лет назад в пещере; мужчины – охотники, защитники, разведчики; женщины – повара и воспитательницы маленьких детей; потеря огня в схватке с конкурентами на болоте; изгнание врагами племени из пещеры; отправка троих охотников на поиски огня; приключения в саванне; освобождение незнакомой красавицы из плена в племени каннибалов; приход героев в племя красавицы; обретение огня и копьеметалок в этом племени; варварский, безудержный, неразборчивый и незатейливый секс без обязательств при каждом удобном случае, даже на виду у всего племени; возвращение троих охотников и новоприобретенной красавицы-жены в родное племя; освоение получения (добывания) огня трением; совсем счастливый конец.
Фильм французский. Поэтому и условная любовная линия такая выпуклая. Вот такой он был, ночной фильм по норвежскому телевидению на борту российского рыбачка в 1987 году.
Еще один интересный ночной фильм в сходных условиях мне довелось увидеть на борту уже исследовательского судна весной 1988. Назывался он «Охотник на оленей», 1978г. выпуска. Главные роли там сыграли Роберт Де Ниро и Кристофер Уокен. Выдающиеся красавчики кинематографа тех лет.
Фильм был очень длинным, закончился под утро. Салон с телевизором был забит до отказа, народ даже сидел на полу. Чтобы досмотреть этот фильм, капитан нарушил планы и удерживал судно в точке наилучшего приема телесигнала несколько часов. Вот как заинтересовал всех этот фильм!
Фильм сильный, грустный, цепляющий. Даже сейчас, через 35 лет, я вспоминаю те переживания и впечатления. Не зря он получил 5 Оскаров. Найдите пару-тройку часов, посмотрите, если не видели. Тем более, у вас будет хороший перевод. У нас перевода не было.
Народ расходился после фильма молча, все под впечатлением. Мы и обсуждать его начали через 3-4 дня, каждый еще долго осмысливал. Показана трагическая судьба американской молодежи на войне во Вьетнаме и после.
В этом же рейсе я пережил пару штормов, оба в Норвежском море. Длительностью они были примерно по двое суток. Скорость ветра была около 25 м/с, по утверждениям бывалых, не самые большие показатели. Нам повезло – почти всё время рейса была рабочая погода. Сильные шторма в этих районах бывают с ноября по март. Для меня шторма не доставили неудобств, я не укачивался. При очень сильных и длительных штормах в других рейсах просто наступала апатия и усталость от невозможности хорошо выспаться. В первые же сутки затишья молодой организм быстро восстанавливался. И снова за работу!
Здесь хочу рассказать о единственном случае за всю мою морскую биографию – мой коллега Гена не смог адаптироваться к морской качке за все 75 суток рейса. Ходил грустный, зеленый, злой, худой, раздражительный, угрюмый и голодный. Сразу после нашего прихода в порт Гена уволился и уехал домой, в Киев. Ему не препятствовали. Его дальнейшая судьба мне неизвестна.
А самое главное событие в моей жизни произошло в конце октября. Из Мурманска пришла отправленная моей мамой телеграмма – родился мой первый и единственный сын. Увидел я его через 2 недели, когда вернулся из рейса.
Маленький, худенький, розовый, пальчики крошечные, как у куклы, спал почти все время, смешно подворачивая ноги и руки, превращаясь в шарик. Видимо, как привык к позе эмбриона, так и не хотел отвыкать. Иногда улыбался, чаще просто оглядывал «окрестности» и очень интенсивно дергал ручками-ножками в то время, когда не спал. Наступало самое интересное время для меня – поднимать, учить, воспитывать мое продолжение в этой жизни.
Сейчас уже у сына есть свой сын. И теперь уже наступило самое интересное время в его жизни!
Вот таким он мне запомнился, мой первый рейс в море.
Краткий курс рыбохозяйственной науки
Небольшой ликбез для понимания, что такое квоты на вылов рыбы, промысловые виды, орудия лова, долгоживущие и короткоживущие виды, возобновляемые ресурсы, селекция на промысле, браконьерство, миграции, нагул, зимовка, рыбные биржи, ценообразование, японские долгожители.
Строго говоря, за 5 минут вы получите экспресс-знания, которые дают студентам в специализированных вузах. Это интересно. Вы станете понимать новости про рыбную промышленность. Мною подмечено, что практически все политики, журналисты и дикторы вообще не понимают, почему рыба уходит с рынка России, почему навага лучше пангасиуса. Несут такую пургу!
Для начала немного теории.
Самым толковым хозяином, особенно в области эксплуатации водных биологических ресурсов (ВБР), считается тот, который уверенно и стабильно хозяйствует на своей территории много лет. Всё то, что он эксплуатирует или добывает, ежегодно успевает восстановиться или вырасти до среднего неопасного уровня. Это касается только возобновляемых ресурсов – дикие промысловые звери, рыба и морепродукты, лес, сенокосы, вода в водохранилищах для шлюзов или электростанций. Применительно к рыбе – надо выловить столько рыбы, чтобы не подорвать запас. Это называется равновесный вылов. Сколько выловил, столько и приросло.
Рыба.
Все промысловые рыбы делятся на донные и пелагические виды. Донная рыба – живет преимущественно у дна, пелагическая – в толще воды. Строго говоря, деление не абсолютное. И донная рыба поднимается в пелагиаль, и пелагическая рыба «садится» на дно в отдельные моменты.
К массовым донным промысловым видам относятся: треска, пикша, сайда, палтус, окунь, камбалы, зубатки. Пелагические – мойва, сельдь, путассу, скумбрия, сайка. Массовые виды – это те, на которые ведут специализированный промысел. В океане очень много непромысловых видов, о них мы здесь умолчим. Это темы других рассказов.
В книге я описываю ситуацию на Северном бассейне. На других бассейнах набор видов другой. Особенно разнообразен и богат по уловам Тихоокеанский бассейн. На иных бассейнах, кроме Северного, я не бывал.
В ресурсном институте я работал в лаборатории пелагических рыб. Хотя был вынужден разбираться и в донных рыбах. Это ведь мы, люди, искусственно делим всё единое многообразие жизни на разные науки, разные бассейны, разные экологические ниши.
А в море в орудия лова попадаются самые разные виды. Приходилось их обрабатывать и учитывать по стандартной методике. Про орудия лова у меня отдельный рассказ ниже. Здесь делаем акцент на объемы и сезоны по видам.
Квоты на вылов рыбы – это годовой вылов рыбы определенного вида в тоннах. Выделяется специализированным учреждением. Считается, что полностью соответствует естественному приросту этого вида в природе. Выполняется Концепция безущербного изъятия.
Долгоживущие и короткоживущие виды рыб. Есть виды, у которых в популяции присутствуют особи в возрасте от 1 до 5-6 лет. За свою жизнь рыбы этого вида успевают вырасти, отнереститься 1 или 2 раза и уйти с арены. Наиболее характерным таким короткоживущим видом является мойва. В противоположность этому существуют виды, которые участвуют в нересте десятки лет. К таким относятся треска, сайда, окуни.
Селекция на промысле. Орудия лова разработаны так, что рыба меньше определенного размера без травм покидает орудие лова. Вся, что крупнее, попадает в куток. В идеале по этой схеме из популяции изымается только рыба промысловых размеров, вся остальная проходит сквозь тралы. Дорастет – попадет к столу позже.
Браконьерство. Использование неконвенционных орудий лова, внесение переделок в стандартные орудия лова, нарушение правил рыболовства, лов рыбы в запретное время, перебор квот – лишь малая часть деяний, определяемая как браконьерство. Это серьезные нарушения, наказанием за них может быть замечание, штраф, арест, тюремное заключение. Выходит, себе дороже нарушать жесткие правила, лучше оставаться законопослушными гражданами.
Миграциями называются активные перемещения рыбных скоплений. Бывают нагульные (кормовые), нерестовые, зимовальные. Самые протяженные – нагульные, от нереста до откорма. Зимовка – из названия понятно, что рыба в зимнее время пережидает бескормицу и «перегоняет» запасы летнего жира в половые продукты для весеннего, чаще всего, нереста. Нерестится рыба, тоже чаще всего, в одних и тех же местах, «устаканенных» за миллионы лет эволюции для каждого вида. Здесь мы речь ведем о видах, откладывающих икру на дно. Есть виды, нерестящиеся в толще воды, там другие особенности.
Рыбные биржи.
Наша цивилизация, благодаря развитию информационных технологий, дошла до создания рыбных бирж. Выловленная рыба, обработанная по технологии, выставляется на торги, сразу с промысла на транспортах уходит в те порты, куда определили брокеры на бирже. На бирже всё просто – кто предложил лучшую цену, тот и получил право владения.
На бирже происходит и ценообразование. Соотношение спроса и предложения тонко регулирует текущую цену вида рыбы. Предложение «скачет» в зависимости от сезона. В нерестовые месяцы ловить нельзя. В штормовой сезон ловить кратно тяжелее. Именно в такие сезоны рыба дороже. В сезон нагула уловы стабильно выше, цена снижается. Профессионалы это всё учитывают при сотрудничестве на бирже, это мировая практика.
По рыбе отмечена одна особенность – раскупают всю предложенную. Это очень востребованный продукт. Рыбный рынок дефицитен, спрос в мире растет. Философы и аналитики связывают это со значительным численным ростом среднего класса в Китае, да и во всей Юго-Восточной Азии. У людей появляется возможность перейти к потреблению вкусных и очень полезных блюд из морепродуктов.
Аутсайдеры рыбного потребления.
В странах с низким уровнем жизни тоже существует спрос на морепродукты. Но здесь предложение обусловлено низкой покупательной способностью населения. В Африку идет брикетированное сырье из пересушенных плавников, хребтов и голов рыбы, оставшееся после переработки целой рыбы на сури́ми. Из таких брикетов варят супы. Для небогатой Африки и это – достижение. В условиях белкового дефицита целого континента такой выход – уже шанс выжить.
Японские долгожители.
Две ядерные бомбардировки в 1945-м на территории Японии, большое число заболевших лучевой болезнью граждан вынудили элиту страны озаботиться здоровьем нации для элементарного выживания этой самой нации. Японцы, как народ инициативный и быстро соображающий, изучили все возможные на тот момент варианты профилактики негативных последствий ужасных бомбардировок.
И перешли к действиям – сильно увеличили долю морепродуктов в рационе нации. Со временем дошли до значительных инвестиций в добычу самых различных видов. Как итог – Япония лидер по скупке самых интересных и лечебных морепродуктов по всей планете.
Я сам видел фильм, как чилийцы в своих прибрежных водах с помощью аквалангов массово собирают преднерестовых морских ежей. Затем этих живых ежей большой накопленной партией раз в неделю отправляют самолетом в Японию. А там из ежей эту икру извлекают и поставляют в рестораны. По сведениям из Википедии, икра морских ежей обладает рядом уникальных свойств, в том числе и противораковым действием.
Японцы на сегодня – одни из лидеров по объему и разнообразию среди наций, использующих биодобавки из морепродуктов в суточном рационе. Да и статистика средней продолжительности жизни в Японии говорит сама за себя, у мужчин – 81,6, у женщин – 87,7 лет (данные на 2019 год). Япония – лидер по продолжительности жизни на нашей планете. И это при всех бедах современной цивилизации, присущих и Японии – скученности очень большого населения на небольшой площади, грязных воде и воздухе, массовом стрессе, демографической и финансовой проблемах, эпидемии неинфекционных болезней, обусловленной несбалансированным питанием.
О японских сортировках на промысле мойвы у меня есть рассказ в этой книге. Главным сырьем для сурими – основы технологии су́ши – служат рыбы семейства тресковых, бесспорно, очень полезных и диетических.
