Kitobni o'qish: «Выборы на фоне Крыма: электоральный цикл 2016-2018 гг. и перспективы политического транзита»
ВСЕРОССИЙСКИЙ ЦЕНТР ИЗУЧЕНИЯ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ (ВЦИОМ)
Научный редактор
В. В. Фёдоров
Авторский коллектив:
В. В. Фёдоров (концепция книги, предисловие, заключение)
Ю. М. Баскакова (гл. 3),
Л. Г. Бызов (гл. 2),
М. В. Мамонов, И. В. Гаврилов, М. А. Вядро (гл. 1, гл. 5),
О. Л. Чернозуб (гл. 4, гл. 6)
© Всероссийский центр изучения общественного мнения, 2018
Предисловие
Валерий Фёдоров – кандидат политических наук, генеральный директор ВЦИОМ
На протяжении многих лет эксперты ВЦИОМ исследуют политическое поведение россиян – как в прикладном, так и в фундаментальном ключе, упрямо стараясь связывать сугубую эмпирику с более широкими теоретическими обобщениями. Такую возможность нам дают, с одной стороны, глубокая вовлеченность в прикладные социологические исследования электоральной тематики, а с другой – неподдельный и неиссякающий интерес к изучению политического поведения людей. Особый же бенефит, полагаю, в том, что в нашей команде много ярких звезд, отстаивающих собственное мнение и подходы, не боящихся спорить и дискутировать с коллегами.
Эта книга – плод творческого труда аналитиков и консультантов, которые сначала, буквально не поднимая головы, трудились над исследовательскими проектами в рамках двух больших выборных кампаний. А затем нашли в себе желание, время и силы для того, чтобы обобщить полученные результаты, отделить важное от второстепенного и представить свои наблюдения за процессом политического выбора в формате книги. Изложенные здесь подходы разнообразны, местами они даже конкурируют между собой – ведь это плод творчества неординарных специалистов, каждый из которых обладает собственным видением и готов отстаивать его «до хрипоты».
Рассчитываем, что такой формат будет удобен и полезен как нашим немногочисленным коллегам-исследователям, так и еще более редким птицам – политикам-интеллектуалам. Особую надежду как на вдумчивых читателей мы возлагаем на студентов и преподавателей прикладных социологических и политологических дисциплин, а также на ту часть политтехнологического сообщества, которая еще не утратила вкус к аналитике и готова вновь и вновь удивляться парадоксальности и противоречивости политического сознания российских избирателей.
Наш новый труд состоит из трех частей. Первая, интересная прежде всего для аналитиков и историков, посвящена изучению эволюции политического поведения россиян в 2016–2018 гг. При этом по необходимости делаются обширные экскурсы в более ранние циклы (2011–2012 гг. и даже 2007–2008 гг.). Почему мы голосовали именно так, а не иначе? Какие расчеты ключевых политических акторов сбылись, а какие – нет? И почему? Какие подводные мины ожидали кандидатов и партии на пути к успеху? Какие из них сработали, а какие остались неразряженными и еще могут взорваться уже после выборов? Как можно оценить эффективность выборных стратегий игроков, в чем были их провалы, а в чем – удачи?
Таков фокус внимания Михаила Мамонова и его коллег из Практики политического анализа и консультирования ВЦИОМ – ключевого подразделения нашего центра, на постоянной основе изучающего выборные процессы в России. Логику его рассуждений подхватывает (но где-то и противоречит ей) Леонтий Бызов из Института социологии РАН. Предмет его анализа – идейно-политические настроения россиян в прошедшем выборном цикле, судьба важнейшего феномена эпохи 2014–2018 гг. – «посткрымского консенсуса».
Во второй части книги авторы концентрируются на методологических вопросах, связанных с политическим прогнозированием, они рассматривают данные опросов как материал для принятия решений, сырье для расчетов и прогнозов. Необходимость дополнительной аналитики и интерпретации «сырых» полевых данных для того, чтобы их можно было использовать в политическом прогнозировании и планировании, осознана в России давно, еще на рубеже 1993–1994 гг., памятном оглушительным провалом основных социологических служб на первых выборах в Государственную Думу РФ (никто тогда не смог предсказать огромный успех эпатажно-оппозиционной ЛДПР и относительное поражение проправительственного «Выбора России»).
Многие годы поисков и экспериментов привели к становлению отечественной школы политического прогнозирования, важную роль в которой играют эксперты Практики социального моделирования и прогнозирования ВЦИОМ во главе с Юлией Баскаковой. В этой книге впервые развернуто и объемно рассказывается о применяемых нами методах политического прогнозирования в приложении к конкретному объекту – выборам 2016 и 2018 гг. Альтернативный подход к прогнозированию электорального поведения предлагает Олег Чернозуб из РАНХиГС. Он пытается «реабилитировать» эмоции как важнейший предиктор такого поведения и анализирует различные попытки вписать эмоции в модели принятия политических решений. В сотрудничестве со ВЦИОМ О. Чернозуб протестировал собственный подход в ходе выборов 2016 и 2018 гг. и считает его вполне эффективным для решения указанных задач. Эксперименты в этом направлении продолжаются, ведь иррациональность политического выбора давно не нуждается в доказательстве, а учет эмоционального фактора по праву считается важнейшей задачей всякого реалистически мыслящего политика и прогностика.
Политическая футурология – жанр третьей части нашей книги. После выборов 2018 г. Россия вступила в полосу очередного транзита, который должен завершиться избранием нового президента в 2024 г. По всей видимости, этим президентом будет не Владимир Путин – а кто, как и почему? Эти вопросы остро волнуют не только отечественную, но и мировую политическую элиту. И хотя за шесть лет транзита мы, уверен, еще неоднократно убедимся в ограниченности своих знаний и интуиций, не анализировать и не пытаться предсказывать ход и исход этого важнейшего процесса было бы трусливо и недостойно истинных исследователей.
В своих футурологических изысканиях мы используем две размерности: кратко– и среднесрочную. Первая связана с перегруппировкой партийно-политических сил перед выборами в Государственную Думу 2021 г. Михаил Мамонов с коллегами рассматривают эти выборы с точки зрения политических рисков, связанных с социальными, демографическими, экономическими, информационно-коммуникационными и собственно политическими изменениями. Анализ показывает, что эти выборы, несмотря на весьма ограниченное значение партий и парламента в системе управления страной, будут непростыми и сильно повлияют на судьбу политического транзита.
Среднесрочный прогноз, рассчитанный на ближайшие шесть-девять лет, предлагает О. Чернозуб. Его ракурс – судьба «путинизма» как важнейшего социально-политического явления России первой четверти XXI века. Не сворачивая на скользкую дорожку поиска и предсказания конкретных кандидатов в «преемники» Владимира Путина, он анализирует возможности «путинизма» по самовоспроизводству уже после ухода его создателя от власти, высказывает ряд интересных идей относительно направлений эволюции «путинизма».
Таков, в самом общем виде, контур нашего коллективного труда. Мы подведем итоги работы в Заключении, а затем, в Приложении, предложим еще один интересный взгляд на прошедший выборный цикл – взгляд профессиональных политтехнологов, часть из которых участвовали в этих выборах, часть – наблюдали со стороны. Различия в оптике социологов и политтехнологов, аналитиков и консультантов очень полезны и позволяют представить более объемную картину политического поведения россиян, а также обозначить разногласия и поднять новые вопросы, которые еще требуют осмысления и ответа. А значит – и новых исследований!
Часть 1. Политическая социология российских выборов
Выборы в низкоконкурентных политических системах, к которым сегодня относится и Россия, редко привлекают большое внимание непрофессионалов, ведь они, порой справедливо, воспринимаются как игра с заранее известным финалом. Такой подход, однако, опровергается сонмом примеров и ситуаций, начиная с пиночетовского Чили, маркосовских Филиппин и заканчивая российскими выборами в Думу в 2012 г. Даже если выборы не приводят к «опрокидыванию» режима (такой исход не единичен, но довольно редок), они обязательно влияют на его кадровый состав и особенности политического курса, а потому должны быть предметом пристального и вдумчивого анализа для политологов, социологов и политических психологов. Без этого невозможно понять ни вектора движения и пределов контроля правящего режима, ни специфики и силы периодически меняющегося массового общественного запроса. И тем более не получится спрогнозировать направление и темп эволюции политической системы страны.
Большой выборный цикл 2016–2018 гг. в России дал много отличного эмпирического материала, который эксперты ВЦИОМ посчитали возможным предложить всем интересующимся для совместного изучения и осмысления. Мы вводим здесь в научный оборот данные, полученные нами в ходе двух избирательных кампаний и в основном никогда ранее не публиковавшиеся. Работа электорального социолога в любой стране – если только его заказчиком не являются средства массовой информации, ориентированные именно на публичное представление всех перипетий выборов в режиме реального времени, – носит конфиденциальный характер, он связан обязательствами перед клиентом, чьи интересы обычно исключают обнародование данных до завершения избирательной кампании. За рамками таких обязательств остаются только публикации рейтингов и, иногда, прогнозов, но они являются чаще всего результатами процесса политического самоопределения, а не его причинами. Изучение же причин и мотивов смены предпочтений избирателей по мере развертывания конкуренции на выборах – самый интересный элемент исследовательской работы, который обычно остается «вне фокуса». В этой части книги мы восполняем данный пробел.
Интересная особенность предлагаемого подхода – его стереоскопичность: движение мнений и настроений избирателей описывается и интерпретируется с двух экспертных позиций. Первая – взгляд изнутри полстерской компании: авторы сами формировали программу исследований, инструментарий, проводили фокус-группы с избирателями, готовили отчеты для заказчиков и даже консультировали их по предмету изучения. Вторая позиция – академического социолога, наблюдавшего кампанию со стороны. Полезно не только увидеть оба подхода, но и сравнить их, найти совпадения и противоречия, задуматься об их причинах и возможности дополнительных обобщений более высокого уровня.
Глава I. Эволюция политического поведения россиян в электоральном цикле 2016–2018 гг
Михаил Мамонов – кандидат политических наук, руководитель Практики политического анализа и консультирования ВЦИОМ
Игорь Гаврилов – политолог, ведущий аналитик Практики политического анализа и консультирования ВЦИОМ
Михаил Вядро – кандидат политических наук, ведущий аналитик Практики политического анализа и консультирования ВЦИОМ
Российский политический процесс в последнее десятилетие отличался необычайной пестротой. Выборы 2008 г. прошли по самому удобному для власти сценарию – избрание нового президента по рекомендации прежнего, риски общественно-политической дестабилизации были настолько слабы и неочевидны, что говорить о них считалось правилом плохого тона. Избрание Дмитрия Медведева даровало, с одной стороны, веру в устойчивость сложившейся системы власти, а с другой – понимание возможностей ее мягкой эволюции. Выборы президента в 2012 г., напротив, состоялись в атмосфере острой идейно-политической борьбы, на фоне общественного раскола, когда двум третям избирателей, объединившихся вокруг Владимира Путина, бросили вызов участники «белоленточного» движения и другие оппоненты действующей власти.
Весной 2018 г. очередные выборы президента прошли относительно спокойно и не стали ареной для развертывания глубоких общественных конфликтов. Несмотря на все попытки несистемной оппозиции бойкотировать и делегитимировать их, явка на выборы оказалась рекордной, как и уровень поддержки победителя, а количество аргументированных сообщений о нарушениях, как и общественные подозрения насчет фальсификации результатов голосования, практически обнулились. Таким образом, выборы прошли для Владимира Путина триумфально, он сам как кандидат и его команда решили все поставленные ими перед собой задачи и достойны слов уважения со стороны профессиональных политических стратегов и технологов.
Ценой такой спокойной и уверенной победы стал отказ от обсуждения острых и противоречивых перспектив социально-экономического развития страны в предвыборный период, от проблематизации текущего положения и поиска альтернативных путей его исправления. Общественные настроения стали сверхоптимистичными, ожидания от власти возросли, тогда как финансовые и экономические возможности по их реализации не только не увеличились – в ситуации углубляющегося конфликта с США и эскалации «войны санкций» они продолжают сокращаться. Сценарий «жесткой посадки», т. е. быстрого и травматичного разочарования в реальной политике властей, реализовался всего через три месяца после выборов – в виде решения о повышении пенсионного возраста и последовавшего за этим обрушения рейтингов президента, премьера, правительства и правящей партии. На смену завышенным ожиданиям, вступившим в жестокое противоречие с возможностями и планами правительства, как часто бывает, пришла депривация.
Почему В. Путин и его команда приняли решение «депроблематизировать» президентские выборы, отказавшись от серьезного и трудного диалога с оппонентами и избирателями по поводу реальных проблем и коридора возможных решений, стоящих перед нашей страной? Ведь по своему предназначению выборы должны быть точкой обострения вызревающих конфликтов, обособления и оформления новых тенденций. Как экономический кризис должен убирать с рынка неэффективные предприятия, расчищая поле для более эффективных, так и выборы должны помогать обществу избавиться от устаревших и потерявших актуальность крыльев «политического класса», сменять их на новых, более энергичных и мотивированных.
Смена власти по итогам выборов не является обязательным их элементом, обязателен учет мнения населения при формировании органов власти. Конфликты на выборах дают возможность учесть это мнение, скорректировать состав и направление политического курса. Однако длительное пребывание у власти всегда усиливает желание использовать выборы как механизм закрепления и утверждения властных полномочий за группой лиц (назовем ее правящей коалицией), игнорируя назревшие потребности в обновлении лиц и идеологии. В этом контексте выборы оцениваются через призму успешности, бесконфликтности формальной легитимации: выход проблем в публичное поле приводит к жестким, в первую очередь кадровым решениям в органах власти, так как конфликты создают риски делегитимации полученного результата.1
В этом контексте ключевая задача выборного процесса, решаемая властью, состоит в снижении конфликтности самого процесса, его ритуализации и формализации. Если для элит важно, насколько такие «ритуальные» выборы помогут согласовать их взаимно противоречивые интересы, то для населения в приоритете ощущение своей сопричастности, важности и проявление уважения со стороны власти. Таким образом, выборы в России, несмотря на низкую или порой вообще призрачную конкурентность, отражают изменения, происходящие как в расстановках элит, так и в настроениях и предпочтениях избирателей. Власть вынуждена реагировать на эти изменения, пытаться управлять запросами и ожиданиями населения, нивелировать остроту межэлитных противоречий. Однако новые запросы сталкиваются с сопротивлением среды, а именно сложившейся системой общественно-политических практик и отношений.
Это создает дополнительную конфликтность, проявления которой отчетливо фиксируются в последние годы. Мало кто мог предположить мощную серию протестных акций «белоленточного» движения на рубеже 2011–2012 гг.,2 а затем «протест школоты» (по выражению Глеба Павловского; первое за многие десятилетия проявление политической активности российских подростков – участие значительного числа несовершеннолетних и первокурсников в митингах Алексея Навального) в марте 2017 г. В последние два года мы наблюдали, если будет позволено прибегнуть к геофизической терминологии, первые «выбросы лавы просыпающегося политического вулкана». Акции протеста, напоминающие такие выбросы, лучше всего свидетельствуют о глубинных, еще плохо отрефлексированных изменениях в общественном сознании.
Очевидно, причина искусственной «депроблематизации» выборов 2018 г. не только в общей установке властей на ритуализацию выборов. Крайне важен внешний аспект: в ситуации конфликта с Западом выборы должны продемонстрировать плюралистичность и демократичность режима, но одновременно – и абсолютную поддержку избирателями Владимира Путина и его политического курса. Наконец, «левопатриотическая» природа общественного запроса на быстрые и ощутимые перемены к лучшему в 2018 г. вошли в явное и острое противоречие со скудными финансовыми возможностями государства и либерально-фискальными взглядами правительственной команды Дмитрия Медведева. Это столкновение, будучи вынесенным в публичную сферу до выборов, грозило резко снизить рейтинг президента, сделав его победу значительно менее впечатляющей. В. Путин как ответственный политик и управленец также стремился избежать публичной полемики на выборах с оппонентами, исповедующими левый популизм – выиграть в такой полемике чрезвычайно трудно.
Поэтому реальные развилки социально-экономического развития на выборах не обсуждались, что дало возможность провести их не просто «штатно», но чрезвычайно успешно для властей. Увы, полученный на выборах мандат не предполагает нового витка «антинародных» реформ в духе печально памятных «лихих девяностых» или «монетизации льгот», – а именно так избиратели оценили инициативу по повышению пенсионного возраста. Умелый выборный «маневр» отнюдь не снял остроту и проблематичность социально-экономической ситуации. Наоборот, уловив и поддержав ожидания и надежды граждан на быстрые и широкомасштабные перемены к лучшему, он предопределил глубокое общественное разочарование в курсе свеженазначенного правительства. Тень от этого разочарования не могла не пасть и на сформировавшего это правительство президента.
Болезненную трансформацию, как в очередной раз показала политическая практика, можно замедлить, растянуть, отложить, но отменить и проигнорировать ее нельзя. Стремление делать это кулуарно, в режиме «спецоперации», разговаривать с обществом как с «неразумными детьми», а не со взрослыми, ограждая их от тяжелых и сложных тем, приводит только к инфантилизации политики, превращению граждан, по выражению Х. Ортеги-и-Гассета, в «маменькиных сынков», не желающих слушать аргументы и принимать тяжелые решения перед лицом сложных обстоятельств. Драма в том, что эти решения рано или поздно приходится принимать, и тогда политик платит за них своим авторитетом и репутацией. Так уже было в России в 1992–1995 гг., когда суперпопулярный Борис Ельцин, обещавший избирателям быстрый и безболезненный переход к демократии и рынку, после запуска реальных – травматичных и малоэффективных – реформ потерял не только рейтинг, но и доверие и уважение сограждан.
1.1. Предыдущие политические циклы (2007–2008 и 2011–2012)
Ключевая задача парламентских выборов в России – создать условия для политического консенсуса, президентских – бесконфликтное «наследование» власти или ее передача. Оценка выборов может и должна осуществляться не только через призму полученного результата, процентов конкретных сил и кандидатов, но и через качество решения указанных задач, эффективность применяемых для их решения технологий. Здесь неизбежно расширяются границы анализа электоральной истории. В своем исследовании мы сфокусируемся на последнем десятилетии, которое вместило три больших избирательных цикла: 2007–2008 гг., 2011–2012 гг., 2016–2018 гг.
§ 1. Выборы 2007–2008 гг
Выборы 2007–2008 гг. в полном объеме решили стоящие задачи. Думская кампания прошла спокойно и результативно для власти. «Единая Россия» набрала 64,3 % голосов избирателей, что обеспечило ей бесспорное политическое доминирование даже без учета мнений других партий. Парламентской оппозиции пришлось довольствоваться уходом на политическую периферию. Непарламентская оппозиция все больше маргинализировалась и не подавала признаков жизни.
В ходе президентских выборов передача власти прошла без потрясений, хотя они состоялись в условиях ограниченной электоральной конкуренции: в выборах участвовало только четыре кандидата, одна из парламентских партий, «Справедливая Россия», поддержала Д. Медведева, целый ряд политиков и общественных деятелей, претендовавших на представительство настроений либеральной части общества, – Г. Каспаров, М. Касьянов, В. Буковский – под разными предлогами не были допущены к участию в выборах. Б. Немцов сам отказался от участия в выборах, объясняя свое решение неравноправием участников, в частности, неравным доступом к СМИ.3
Модель голосования «по рекомендации» оказалась эффективной в части как парламентского, так и президентского выбора. Причина стабильности – устойчивый экономический рост в предвыборные годы, улучшение благосостояния граждан и повышение легитимности власти в целом. Это определило как бесконфликтность самих выборов и поствыборной ситуации, так и возможность спокойной передачи власти от В. Путина к Д. Медведеву. Личность «наследника» была в данном случае вторична по причине рекомендательной модели выборов.
