Kitobni o'qish: «Наследники Триглава. Двери зимы»

Shrift:

Пролог

Приземистый кривобокий домишко из серого плитняка издали выглядел замшелым куском скалы. Давно покинутый хозяевами, он подслеповато таращился пустым окошком. Сухая осенняя трава и опавшие листья перед распахнутой дверью казались нетронутыми. Иного укрытия, кроме этой хижины, на гладком склоне не было. Чтобы слиться с камнями или создать зеркальный морок, нужно использовать заклинание. Но цверг-беглец мог лишь обсыпать себя скрывающим алхимическим порошком. Всё его племя было начисто лишено способностей к колдовству. Надежда на спасение у шпиона одна – перебраться через ущелье по узкому висячему мостику и пересечь границу княжества. Её обозначил грубо отёсанный межевой столб на другой стороне провала. Вершину каменного бруса до сих пор украшали меч, посох и два языка пламени – герб Антамаров, прежних хозяев этих мест. Они сгинули лет десять назад, при нашествии южных пиратов, но теперешний владелец земель Правого рога, князь Таремиро, так и не удосужился выбить здесь свои символы.

Миновав склон, единственная дорожка стелилась между краем обрыва и отвесной стеной, упираясь в опоры мостика, продолжаясь с другой стороны. Там не то что бежать, даже быстро идти опасно. Стоит оступиться, и отправишься прямиком на корм пещерным кобольдам. Тропа была пуста, значит, добраться до границы цверг вряд ли успел – он опережал охотников Равновесия лишь на сотню шагов.

Кермик, капитан гвардии Совета Равновесия, присел на обросший лишайником валун. Стрелок в сером кафтане расположился рядом, установил на треногу дальнобойное ружьё с длинным толстым бронзовым стволом и держал тропу под прицелом. Весь склон теперь как на ладони, деваться шпиону некуда. Ещё один солдат спрятался за кустом ближе к ущелью.

– Не чувствую колдовства ни в этой хижине, ни вокруг неё, – сообщил искатель Равновесия, пряча указующий магию кристалл в суму, и тоже опустился на камень.

– Ну что же, подождём, – решил капитан, – нужно поймать его живым. Скоро наш беглец сам поймёт, что прятаться глупо. А мы пока отдохнём.

Дыхание предзимья уже накрыло склоны гор, иссушив скудный травяной ковёр, хотя внизу, в долине, деревья едва подёрнулись золотом и пурпуром. Отряд капитана уже неделю шёл на закат, без отдыха от самого Гунта, портового города в устье реки Рены, стараясь нагнать шпиона магов-заговорщиков. Покинув болотистую равнину Прилучья, зажатую между дугой Драмского хребта и Зелёным морем, гвардейцы поднялись на кряж Правого рога, за которым лежат земли княжества Таремиро. Совет Равновесия Гунта не имеет над ними власти, и ловить там речного цверга-беглеца Кермику не позволят.

Полвека назад армия Равновесия объединила две враждующие державы – Старую Империю Магов-странников и Республику Вольных Мастеров. Но до дальних окраин так и не добралась, оставив тамошней знати земли и титулы. Взамен бывшим вельможам пришлось поклясться в преданности Новой Империи. Теперь же это причиняло Совету множество неудобств.

Князья с баронами, пусть и нехотя, подчинялись кодексу Равновесия. Делали вид, что пресекают занятия запретными науками и тёмной магией, и вмешиваться в свои дела никому не позволяли. Получить у них разрешение на расследование – и уж тем более на поимку – удавалось очень редко.

Кермик лишь брезгливо сжал губы, вспомнив надменного толстяка Таремиро. Без сомнения, князь постарается вставить в колёса правосудия как можно больше палок – недаром на его гербе свернулся узлом хищный морской угорь, такой же жадный и изворотливый, как и сам Таремиро. За пятнадцать лет правления князь сумел прибрать к рукам зе́мли трёх соседей. Все они погибли или пропали, не оставив наследников. Странное совпадение. Не пора ли Равновесию всерьёз заняться этим захолустьем?

– Капитан, смотрите! – прервал его раздумья искатель.

– Это что ещё за гости?

На другой стороне ущелья, перед мостом, появились две фигуры с изящными дорожными тростями, закутанные в серые плащи. Под широкими полями шляп тускло отблёскивали голубые фарфоровые полумаски, расписанные золотом. Ни дать ни взять – скучающая знать на прогулке. Почему одни, где их слуги, охрана? Что они забыли в этой глуши, где полно лихоманов и беглых каторжников? Или эти двое не так просты, как кажутся? Готовят нам засаду? В расписных палках наверняка ещё и магические жезлы, а что спрятано под плащами, мы и подавно не знаем. Кермик дал солдатам знак быть начеку и поднялся во весь рост. Заметив его, незнакомцы остановились: видимо, передумали пересекать мост. Наверняка хорошо рассмотрели форменный капитанский кафтан, а значит, не доверяют слугам Равновесия, считая их возможными врагами.

Пока непонятно, где прячется цверг, эти двое здесь не нужны. Если они решат напасть или силой пересечь мост, отрезать им дорогу стрелку́ с ружьём труда не составит. Нужно лишь перебить один из канатов подвеса. Правый пришелец взмахнул рукой, показав Кермику, что желает говорить.

– Смотри за тропой в оба! – приказал стрелку капитан и кивнул искателю. – А вы со мной.

Он поднялся на уступ и оказался выше тропы, как раз напротив незнакомцев.

– Капитан гвардии Равновесия Кермик! – представился он. – Кто вы и какое у вас здесь дело?

– Хотим спросить, что делают люди Совета на землях господина Таремиро!

– Я не обязан отчитываться перед неизвестными! К тому же земли вашего князя начинаются на той стороне ущелья! – Кермик указал на столб.

– Помогите, господа, помогите!

Из хижины выскочил цверг-шпион и бросился к тропе.

– Не смейте его преследовать! Он подсуден только князю! – потребовал незнакомец, вскинув руку. Воздух над ней вскипел, скручиваясь в белый гудящий шар.

В ответ искатель шагнул вперёд, прикрывая командира, и поднял серебряный жезл, окутанный голубыми колючими искрами. Солдат у тропы замешкался, глядя на господ.

– Не слушать его! Бей по ногам! – крикнул Кермик стрелку, спрыгнул с уступа и бросился наперерез цвергу.

Грохнул выстрел, шпион споткнулся, рухнул на тропу, потом встал, опираясь рукой о скальную стенку, и поковылял вперёд. Кермик почти догнал его, но коротышка обернулся, увидел рядом капитана, испуганно рванулся вперёд и сорвался с обрыва. Крик быстро затих внизу.

– Грязные портовые крысы, что вы наделали! – всплеснул руками незнакомец.

– Вы ответите за это! – пригрозил второй. – Мы подадим жалобу в Совет!

– Воля ваша, господа, – пожал плечами Кермик, отступая назад, на широкое место. – Но позвольте спросить: что вы сами здесь делаете? Мне кажется, пришли на встречу с беглым преступником? Он-то точно вас узнал. Как вы связаны с заговором в Гунте? Назовите ваши имена!

– Не ваше дело, капитан! Хотите арестовать, обращайтесь к господину Таремиро. А теперь извините, у нас дела.

Незнакомцы развернулись и направились по тропе за выступ скалы.

– Вы дадите им уйти? – спросил искатель.

– Придётся. Они по ту сторону границы, – вздохнул Кермик и указал подбежавшим солдатам на дно ущелья. – Достаньте коротышку, хорошенько обыщите хижину и всё вокруг.

* * *

С приближением зимы портовый Гунт становился тихим и пустым. Ещё недавно улицы пестрели одеждами купцов из разных земель, а теперь лишь горожане да крестьяне из ближних сёл топтали цветные плиты мостовой, спеша по своим делам. Оказавшись в городских стенах, Кермик поймал безлошадный шарабан и отправился прямиком в казарму – перед визитом в Башню Равновесия стоило привести себя в порядок. Двухэтажный гвардейский дом стоял на улице Мечников и был не так уж и велик. Солдат Равновесия на всё Прилучье едва три сотни наберётся, да и те разбросаны по заставам и посёлкам долины.

Первым делом капитан приказал дежурному принести горячей воды, достал походное зеркало и бритву. Когда лезвие прошлось по грубой коже шрама, Кермик скрипнул зубами. Каждый раз, глядя на своё отражение, на обожжённую левую щёку, он вспоминал сражение в подвалах Приюта на Колесе и ненавистного механика. Ведь это именно он, мастер Дарен, вручил своему подручному Ланеку бомбу с разрывающим заклятья зельем. Конечно, вспышка выжгла запретное колдовство, повергла магистров-заговорщиков. Но вместе с ними поразила и солдат Равновесия! Многие получили ожоги, а пятеро и вовсе ослепли. Кермик успел зажмуриться, но кожу на щеке и запястье сожгло напрочь. Сколько ни колдовали над ним лекари, свести шрамы до конца так и не смогли.

«Нет, нельзя, никак нельзя было разрешать выскочке довести задумку с бомбой до конца. Ещё немного, и гвардия смяла бы и магистров, и водяных големов без помощи механика и его друга-нежити. Тела их тогда так и не нашли. И оборотня тоже. Ну, допустим, оборотень после вспышки мог просто рассыпаться в пыль, а вот сам Дарен – вряд ли. Его подручные-подростки тоже исчезли. Не иначе все вместе ускользнули из подвала. Знать бы ещё как».

Кермик стёр полотенцем остатки мыльной пены и убрал бритву. На столе лежали свёрнутые в трубку и запечатанные сургучом донесения от соглядятаев. Капитан быстро просмотрел их и отбросил. Дарен не спешил попадать в расставленные ловушки. Путей из долины Прилучья всего три. Первый лежит на восток, в Ригль. За ним начинаются земли бывшей Республики Вольных Мастеров. Казалось бы, куда ещё бежать механику? Только проскользнуть незамеченным мимо заставы Правого рога не получится. Слева дикие горы, справа болотная топь. Второй путь ведёт на юго-запад, через горные тропы Левого рога, в княжества за хребтом. Одной из них Кермик недавно проходил, за остальными присматривают верные люди. Дарен нигде не объявлялся. Лучшее, что мог придумать механик, – затеряться среди торговых караванов и проскользнуть в срединные земли через Змеиное ущелье. Хотя и там громилу со шрамом никто не приметил. Наверняка Дарен решил затаиться и переждать, а теперь, в последние дни осени, думая, что искать его уже перестали, выползет из своей норы и отправится прямиком к Надгорному жёлобу, древнему каналу, прорубленному цвергами в скалах Драмского хребта. А уж по жёлобу вместе с последними торговыми барками доберётся почти до самого Хороса.

Кермик снова коснулся щеки, вздохнул с сожалением.

«Если бы я сам ловил столичного выскочку, тот бы уже гнил на каторге. Но мне дали другой приказ».

Капитан провёл щёткой по волосам, оправил кафтан и кликнул дежурного.

– Прибери здесь.

Пора идти на доклад в Башню Равновесия.

* * *

Кермик толкнул массивную дубовую дверь, инкрустированную оберегами от магии, – не почувствовав угрозы в госте, прозрачные кристаллы остались тёмными и безжизненными.

– Господин помощник советника, разрешите войти?

– Разумеется, я вас жду.

За два месяца кабинет куратора совершенно не изменился. Кажется, даже письменные принадлежности на каменной крышке стола лежали на тех же местах, не сдвинувшись ни на пядь.

Хозяин кабинета протирал большие круглые очки. Закончив, водрузил их на нос и взглянул наконец на капитана.

– Итак, говорят, ваш поход увенчался успехом?

– Да, – кивнул Кермик, – но не полным. К сожалению, взять шпиона живым не удалось.

– Прискорбно, – вздохнул помощник советника. – Мы могли узнать от него много интересного. При нём нашли что-нибудь примечательное?

– Многое. Во-первых, это. – Капитан опустил на стол мешочек с плоскими камнями шириной в ладонь, чёрными, как сажа.

Помощник взял один, провёл по нему пальцем – на коже остался чёрный след.

– Горящие камни? Любопытно. И узор на них необычный, не находите? Ещё что-то?

– Несколько записок с донесениями. – Кермик выложил на стол тугую трубку из скрученных пергаментов. – О положении дел в ордене Белого Дракона, в гильдиях, в городской страже и даже в гвардии Равновесия. Всё это нам известно, непонятно лишь, как коротышка добыл сведения. Но одна записка меня заинтересовала особо.

Рядом с трубкой лёг обтрёпанный листок потемневшего пергамента. Четыре аккуратные строчки обрамляла цветная рамка, на ней два Змея гнались друг за другом, стараясь укусить за хвост. Снизу чёрный – объятый алыми языками пламени, сверху синий – крылатый, в окружении облаков и тумана.

Куратор прищурился, читая вслух полустёртые строчки:

Подземный огонь разгорится, дав страждущим силу.
Небесная влага сгустится, явившись по зову,
Прольётся дождём ледяным на горящие камни.
Но оба уснут, подчиняясь наследника воле.

– Написано на староимперском, – задумчиво произнёс помощник советника. – Хотя, судя по шрифту и вензелю, к этому тексту приложили руку речные цверги. Похоже на пророчество из забытого культа. Срочно дам задание нашим архивариусам разыскать первоисточник.

– Это ещё не всё.

Кермик положил на полированный мрамор столешницы литую бронзовую брошь размером с ладонь. В центре – скрещённые меч и посох, над ними – два языка пламени, а вокруг свился кольцом знакомый пылающий Змей.

– Ещё любопытнее! – Куратор даже чуть привстал и придвинул к себе светошар. – Если не ошибаюсь, это же герб баронов Антамаров? А вы были как раз у границ их бывших владений. Неужели в заговор бунтовщиков Гунта вовлечён ещё и князь Таремиро?

– Очень может быть, – кивнул Кермик. – Мы столкнулись с двумя магами, они пытались помешать нам поймать шпиона магистров Белого Дракона. Возможно, это люди князя.

– Прискорбно, прискорбно. Мы ждали, что распутать заговор будет непросто, но, видимо, всё ещё хуже, чем казалось. Обвал начинается с малого камешка. Если опоры Равновесия рухнут здесь, в Прилучье, эхо раскатится по всей Империи. И знать, и мастера сорвутся с поводка, и тогда хаос, новая большая война. Мы не можем этого допустить!

– Разрешите мне отправиться в княжество с отрядом.

– Нет-нет, это дело для советников, никак не меньше. Потребуются все свободные силы, их ещё нужно собрать. А вам придётся идти по другому следу. – Помощник советника провёл пальцем по спине объятого пламенем Змея на броши. – И я знаю, знаю, куда он ведёт: в посёлок Змеев Насест на Западном тракте.

Глава первая
Танец снежных прыгунов

Ветер взвыл рассерженным котом, когтистой лапой ударил в лицо, закружил пухлые хлопья снега вокруг повозки. Ланек натянул шерстяной капюшон, поёрзал, удобней усаживаясь на облучке, и сощурился, пытаясь разглядеть стены ущелья, по которому тащился маленький торговый обоз. Но увидел совсем иное: за растрёпанной вуалью вьюги озорные лохматые шары скакали по уступам утёсов, играли в догонялки, спускаясь всё ближе к заметённой ленте Западного тракта. В их весёлых прыжках было нечто завораживающее и пугающее. Так стая хищников терпеливо преследует добычу, дожидаясь, когда она свалится без сил. Выше, в морозной круговерти, плыл огромный белый лик. Снежные волосы развевались по ветру, а пронзительный взгляд сапфировых глаз сверлил дерзких людей, посмевших продолжать путь среди бурана. Стая приближалась, Ланек вжался спиной в войлочный полог повозки, стиснул приклад самострела, схватился за рычаг, собираясь натянуть тетиву, и покосился на возницу. Он тоже всё это видит? Но стоило на мгновение отвлечься, как лик исчез, рассыпался на серые и синие пятна. И лохматые шары пропали. Привиделось, наверное, снова воображение расшалилось. Да и ветер начал стихать, снежные струи прильнули к камням, превратились в жидкие ручейки позёмки. Из-за спины сквозь свист вьюги доносился печальный струнный перезвон – это пело ка́нтеле в руках Аники. Удивительно, как чисто и нежно мог звучать старый, потёртый кусок дерева. Хозяин оружейной лавки отдал его почти задаром – может, странную рыжую девчонку пожалел? И она, лишь чуть подтянув струны, сразу заиграла всем на удивление. Но всё равно с кантеле пришлось повозиться, исправить колки, натереть земляным маслом, чтобы оно и впредь звучало так же звонко.

«Как у неё пальцы не мёрзнут на таком ветру?»

Ланек обернулся. Аника ехала во второй повозке, укрылась клетчатым шерстяным плащом и перебирала под ним струны кантеле. Но вот перестала, поправила пальцами рыжие пряди чёлки, привычно прикрыв правый, изумрудно-зелёный глаз. Левый, тёмно-карий, насторожённо смотрел вперёд и выше – на окутанные снежной пылью скалы. Кажется, она прислушивалась к чему-то скрытому за белёсой пеленой. Может быть, тоже увидела странные клубки и призрачную снежную личину? Её сестра Марика, высокая, голубоглазая и белокурая, закуталась в бурую войлочную накидку, натянула до носа меховой капюшон и откровенно скучала. Привалилась спиной к тюкам, свесив ноги с воза, равнодушно глядела на плывущие мимо скалы. Теперь, когда вьюга улеглась, погонщики стали торопить мулов. Дорога была ровная, колёса легко прорезали свежий рыхлый снег, и мастер Дарен, опасаясь отстать, запрыгнул в повозку. Его работа – охранять караван, но сейчас, кажется, явной угрозы нет, можно прикорнуть рядом с учеником.

Три гружёные повозки уже пятый день катились по Драмским горам, торопясь добраться до посёлка Змеев Насест. Там начинается Надгорный жёлоб, единственный прямой путь в срединные земли, другого нет. Даже горные цверги не рискнут пробираться по зимним перевалам. Мешкать нельзя, скоро от верхней пристани Насеста отплывут последние торговые барки. С первыми морозами прорубленный в скалах канал покроется льдом, а после и снегом. Всё это Ланек и сёстры слышали от мастера Дарена уже много раз. Зимовать по эту сторону гор, в Прилучье, им никак нельзя, это тоже все понимали – рано или поздно люди Равновесия выследят беглецов. Дарену грозит острог лишь за то, что он, будучи мастером-механиком, прикинулся гильдейским мечником. А если припомнят похищение аристократа, сопротивление властям и хранение запретных механизмов… До того, что он спасал от магов-заговорщиков не только Анику, но и весь Гунт, дознавателям дела нет. Лучшее, что ждёт Ланека и девочек, – возвращение в сиротский приют, из которого они едва вырвались. Уцелевшие наставники из ордена Белого Дракона наверняка припомнят воспитанникам своё недавнее поражение. Ведь это именно Ланек сломал их магическую машину – источник армии водяных големов. Зато в столичном Хоросе Дарен с Ланеком могли получить защиту гильдии механиков, а сёстры – убежище в поместье своей бабки. На счастье, в последнем торговом караване из Прилучья не хватало охранников. Ими и нанялись Дарен с Ланеком, а девочкам пришлось работать стряпухами. Марика долго кривила губы, но согласилась.

Повозки ходко шли по дороге, пробитой в скалах. На тёсаных камнях иногда встречались знаки – топор, кирка или молот.

– Видишь? – указал на них Дарен. – Это гербы цверговых родов, строителей тракта и Надгорного жёлоба.

Слева, где-то далеко внизу, пряталась в белёсой завесе Рена, неспешно неся свои воды в бухту Гунта.

Вдруг музыка смолкла. Аника снова глядела вверх, в снежную пелену.

– Ты чего? – толкнула её локтем сестра.

– Они там, впереди. Скоро будут здесь. Прыгают, катятся кубарем, смешные. Чисто кубарики! А за ними… – Аника вдруг поёжилась.

– Что? Прыгают? Кто там прыгает? Какие кубарики?

Дарен обернулся к вознице:

– Кто тут может прыгать?

– Не знаю. Степные коты так высоко не забираются. Если только…

Налетел резкий порыв ветра, взвихрив целое облако снега, и следом за ним с карниза над дорогой посыпались белые мохнатые шары величиной с кочан. Забавно подскакивая, они понеслись навстречу повозкам. Сквозь свист вьюги донеслось громкое скрипучее стрекотание. Услышав его, мулы встали, испуганно захрапели и попятились. Дарен спрыгнул с борта и выбежал вперёд, вытаскивая меч. Ланек поспешно натянул тетиву, нащупал колчан с арбалетными болтами, хотя на первый взгляд ничего угрожающего в меховых мячиках не было – скорее они казались забавными. Пока не подкатились к самым ногам.

– Парень, мулов охраняй! – рявкнул Дарен, замахиваясь мечом.

Ланек едва успел вложить стрелу в желобок самострела и бросился вперёд, заслонив собой мула. Один из клубков нёсся прямо в лицо. Развернулся в прыжке, распахнул крылья и, выпустив восемь мохнатых ног, распушил усы-щётки, издав скрипучий угрожающий стрёкот. Под четырьмя выпуклыми переливчатыми глазами щёлкали острые жвала. Руки сами вскинули арбалет, болт ударил почти в упор, отбросив зверя за сугроб.

– Только не убивайте их, ради Хороса! – раздался с последней повозки крик хозяина. – Или будет ещё хуже!

Дарен недовольно крякнул, повернул меч плашмя и на лету отбил самый большой из шаров. Раздался гулкий звук, словно клинок ударил по пустому котлу. Клубок отлетел за кромку обрыва, следом ещё один, и ещё. Ланек отбросил арбалет, выхватил из повозки доску и тоже принялся отгонять прыгунов. Их было много, куда больше десятка. Один, высоко подскочив, приземлился на холку мула. Возница пытался удержать хрипящих от ужаса животных, но они продолжали пятиться, заваливая воз на бок. Заднее колесо подкатилось к краю дороги и вот уже повисло над обрывом. Четыре прыгуна вскочили на полог повозки и рвали жвалами войлок.

«Так мы им не нужны? Они за товаром охотятся?»

– Держи, держи мулов!

Подбежал сын хозяина и схватил оглобли, не давая повозке скатиться за край, Ланек бросился на помощь. Возница всё тянул поводья, оцепенело глядя назад. Там прыгуны, не обращая на него внимания, продолжали рыться в поклаже под разодранным пологом. Остальные обогнули повозку по кромке обрыва и катились к следующей. Дарен метнулся им наперерез, занося меч. Марика тоже соскочила в снег и озиралась, подыскивая оружие.

По ущелью разнёсся резкий, скрипучий вскрик струн. Звери замерли, повернули головы. Аника стояла у колеса, пальцы снова пробежали по ладам кантеле, извлекая стрекочущие звуки, похожие на вопли самих жуков. Воспользовавшись заминкой, Дарен сорвал с оглобли горящий масляный фонарь, выдернул пробку склянки и швырнул в сторону застывшей стаи. Фонарь упал, масло выплеснулось и вспыхнуло. Прыгуны с испуганным шипением отпрянули.

– Огонь нужен! Давайте ещё огня!

Парни оттащили наконец повозку от края и стали искать что поджечь. Но на их оглобле висел стеклянный светошар, а разбить его не так-то просто, да и нечему в нём гореть.

– Эй! – Ланек ткнул в бок хозяйского сына. – Масло в товаре есть?

– Да, оно там…

Палец указал на полог, на котором всё ещё сидели четыре прыгуна, тараща чёрные блестящие глаза на огонь. Дарен бросился к последней повозке, где лежал его тюк с припасами. Разлитое масло уже начало затухать, жуки двинулись было вперёд, но Аника снова ударила по струнам, заставив их остановиться.

– Зажмурьтесь! Скорее все зажмурьтесь!

Марика оттолкнула сестру, размахнулась и швырнула в масло горсть шариков величиной с орех. Белая вспышка озарила окрестные скалы, между повозками взметнулось облако пара. Меховые мячи с испуганным стрёкотом посыпались с дороги за край обрыва. Когда Ланек открыл глаза, снег не спеша оседал на камни. Налётчики сбежали.

– Браво! – всплеснул руками Дарен, поклонившись Марике. – Я думал, мои бомбочки давно кончились.

– Приберегла несколько штук. На такой вот случай.

Девочка самодовольно усмехнулась и стала отряхивать снег с капюшона.

– Успокойте мулов! – крикнул возницам хозяин каравана. Он стоял рядом с Дареном, глядя на потухшее пламя и разбитый фонарь. – Дорогая вещь, алостанская. Кто за неё платить будет?

Мастер окинул взглядом дорогу, пустой склон, поднял светильник и подал хозяину.

– Всего-то стекло разбилось, на первом же базаре купишь новое. Ты почему кричал: не убивать? Знаешь, что это за твари? Видел раньше?

– Не видел, слышал только. Знакомый цверг в корчме болтал, что есть в Драмских горах снежные прыгуны, слуги Хозяйки зимы. Живут на скалах под самыми облаками, вниз не спускаются. Охотятся на птиц, а людей не трогают, если первым на них не полезешь. Но если убить такого, остальные обязательно отомстят и Хозяйка проклятие нашлёт.

– Эй, смотрите, что они тут натворили!

Сын торговца взобрался на повозку, заглянул в дыру полога, порылся в свёртках и тюках, вытащил разорванный на лоскуты холщовый мешок.

– А что в мешке было?

– Сыр из Ригля. – Торговец горестно вздохнул: видно, уже прикинул убытки. – Пряный, с анисом. Восемь головок по три фунта. Что там осталось?

– Четыре только!

– Каждый по одной стащил, – усмехнулся Дарен. – С собой унесли. А я думал, им мы нужны! Вон челюсти какие… Значит, на запах аниса сбежались.

– Это твой недогляд, северянин! – обернулся к нему торговец. – Не обессудь, из жалованья вычту!

– Чего это? Тогда уж поровну дели…

Сын хозяина выпрямился и указал за сугроб.

– Вот заглотово племя, там ещё один!

– Где?

Все, кроме возниц, бросились вперёд по дороге, но первой там оказалась Аника и села на корточки, уложив кантеле на колени. Остальные столпились вокруг, с ужасом рассматривая мохнатое существо. Оно шевелило суставчатыми ногами и жалобно скрипело, глядя на людей. Снежный прыгун лежал кверху брюшком. Тельце было не так уж и велико, в три ладони длиной. Большим он казался из-за восьми длиннющих, в локоть, мохнатых ног, больше похожих на кошачьи лапки с выпущенными когтями. За спиной топорщились четыре покрытых белым мехом крыла, округлых и плотных, как скорлупа ореха. Вот что гудело при ударе, как медный котёл! Стрела пригвоздила верхнее левое крыло к дороге, кажется, ещё и бок оцарапала. Ланек поднял деревяшку, а Дарен медленно потянул из ножен меч. Услышав шелест железа, Аника резко обернулась. Бросила сердито:

– Вы что, не видите? Кубарику плохо, он боится! Отойдите, я скажу ему, чтобы не кусался.

Она тронула струны, и кантеле глухо заскрипело. Кубарик замолчал, прислушиваясь, а потом ответил тихим стрёкотом. Замер, сложил лапки, но свернуться клубком ему мешала стрела. Аника потянулась к ней.

– Ты опять? – Отпихнув сестру в сугроб, Марика вырвала у Ланека доску и замахнулась на прыгуна. – Когда ты перестанешь всех жалеть? А если он тебя цапнет? Гляди, какие жвала! Он точно ядовитый!

– Прекрати! – Аника вскочила и перехватила оружие сестры. – Кубарики не виноваты, они же нас не трогали, просто голодные. Их к нам послали!

– Послали? Что за глупость! Кто?

– Я не поняла, только они его боятся и слушаются.

– Пропадёшь ты когда-нибудь со своей жалостью! – Марика бросила доску и сердито отвернулась.

– Подожди, кого прыгуны слушаются? – Дарен коснулся шерстяного брюшка кончиком меча. – Ты это от него узнала?

– Да, их заставили. Они людей сторонятся. Надо его освободить, и он уйдёт!

– Согласен. Если прибьём эту тварь, Хозяйка зимы накажет, – поддакнул торговец.

– Тогда лучше я.

Дарен отодвинул девочку, потянулся к древку, осторожно взял его двумя руками, потом резко сломал. Мохнатое крыло соскочило с обломка, и кубарик сразу свернулся в клубок. Несколько мгновений лежал неподвижно, потом осторожно выглянул из-под края панциря, застрекотал, ударил лапами по снегу и скатился с дороги.

– Надеюсь, не вернутся, чтоб им сгинуть! – Дарен спрятал меч в ножны. – Нам теперь главное до Насеста добраться, пока всю дорогу не замело.

– Это верно, – кивнул хозяин и пошёл к повозкам, где его сын осматривал упряжь.

– Этот мул ногу подвернул, груз тащить не сможет. А с одним по такому снегу даже с места не тронемся. И ось треснула, того и гляди лопнет, тогда колесо заклинит. Отец, придётся первый воз здесь бросить!

– Бросить, без присмотра? Хочешь меня по миру пустить, жабий сын? Чем за груз платить будем? Если только Дарен с ним останется…

– Ну уж нет! – взмахнул рукой мастер. – А если завтра последняя барка в Хорос отправится, пока я здесь буду барахло стеречь? Не для того мы сюда тащились, чтобы в Насесте зимовать!

Подошёл возница третьей упряжки.

– Хозяин, мулы напуганы, отдохнуть бы надо, чтобы успокоились.

– Где отдыхать? На камне, в снегу? Все вы хотите меня разорить, заглотовы дети! – Купец ткнул пальцем в плиты дороги. – Если метель разыграется, мы здесь и останемся! Как ты, глупый гусь, всех от ветра укроешь?! Помёрзнут гнедые, и мы вместе с ними! Нет, нужно двигать, пока мулы не застоялись.

– Слушай, а сколько ещё до Насеста? – вмешался Дарен. – В посёлке дорожная стража на башне. Нужно только знак подать, что нам подмога нужна.

– Ага, пришлют, помогут, а потом им платить придётся. Знаю я этих цвергов, за монету удавят! Да я лучше сам впрягусь!

– Смотри, как бы больше не потерять! – качнул головой Дарен.

– Отец, скоро смеркаться начнёт.

– Да знаю я! – отмахнулся хозяин. – Надо костёр развести, а у нас даже фонарь потух… Ладно, несите масло и запасные оглобли – будем делать факелы, попробуем на склон взобраться.

– Не надо, у меня кое-что лучше есть, – остановил их Дарен. – У алхимиков купил. Только считай, что за сыр мы в расчёте. Ланек, взведи-ка самострел.

Мастер порылся в своём тюке, привязал к арбалетному болту толстую деревянную трубку с торчащей верёвочкой, вложил снаряд в жёлоб, чиркнул огнивом, рассыпав пучок искр, и, запалив фитиль, выстрелил в небо. Все следили, как уносится вверх крохотный огонёк, и вдруг на его месте с громким хлопком распустилась огненная роза.

– Надеюсь, нас заметили. – Дарен вернул оружие Ланеку. – Теперь ждать будем. Может, лампу пока зажечь, воды согреть?

– Да, это мысль, – кивнул хозяин. – Вот пусть твои девицы и займутся. А вы чего рты раскрыли? – прикрикнул он на возниц. – А ну, быстро к мулам, укройте их и успокойте.

Помощь явилась быстро. Сначала донеслись лязганье и свист, потом над скалами показались клубы тёмного дыма, из-за поворота выползло облако снежной пыли, в котором светились три ярких пятна. Хозяин выбежал вперёд, размахивая фонарём. Сизая пелена замедлила ход и остановилась в двадцати шагах от каравана, шум стих.

– Эй, это вы на помощь звали? – донёсся из снежной завесы зычный голос.

– Да, да, мы! Я Седрик из торговой гильдии, хозяин этих повозок.

Из пелены вынырнул горный цверг, невысокий, но широченный в плечах, как и весь его род. Кожаные куртка и штаны измазаны в саже, на глазах под меховой ушанкой – выпуклые очки в кожаной оправе. Крепыш сдвинул стёкла на лоб, окинул взглядом обоз и путников.

– Что у вас стряслось?

– Снежные прыгуны налетели, мулов напугали.

– Кто? Прыгуны? Да ладно заливать! – хохотнул цверг. – Прыгуны – это же сказки для детей, чтобы в горы не совались.

– Да я их видел как тебя! – возмутился торговец. – Огромные, белые такие. Одного мы даже подстрелили!

– Ага, может, ты и Хозяйку их видел?

– Не видел, врать не стану, – обиделся Седрик, – только одна коняга вон жилы растянула и ось у воза треснула: если дальше по снегу ползти, того и гляди опрокинемся.

– Так бы и сказал, а то байки травишь… Ладно, цепляйте к крюкам две телеги, дотащим.

Снежная пыль уже осела, и стал виден источник шума и дыма – повозка на четырёх огромных колёсах с железными ребристыми ободьями. Впереди висел клин снегового плуга, обитый медными листами, который, словно нож, разрезал сугробы, сбрасывая за край дороги. В центре рамы пыхтел пузатый паровой котёл с высоченной закопчённой трубой. Между колёсами, словно колонны, торчали два цилиндра, опутанные трубками, блестящие шатуны лениво вращали маховик и шестерни привода. На дорогу спрыгнул второй цверг, ещё более чумазый, и сбросил на снег моток толстенных верёвок.