Kitobni o'qish: «Сиротская Ойкумена»

«Ибо такова воля Твоя: да несет всякая неустроенная душа наказание в себе же самой…

Ее несет и кружит, швыряет с места на место бурный вихрь слов и суждений, застилающих от нее ясный свет истины».

Августин Аврелий. «Исповедь».

«На самом деле я не знаю, почему мы настолько неразрывно связаны с морем. Разве что, как мне думается, это потому, что кроме того что и море живое, и небо живое, и корабли живые, – все оттого, что мы произошли из моря. Любопытный факт из биологии: в венах каждого из нас содержится такой же процент соли, как и в океанской воде, и следовательно, эта соль в нашей крови, в нашем поту и в наших слезах. Мы единое целое с океаном. И когда мы вновь возвращаемся к морю – в плавание или просто полюбоваться им – мы возвращаемся туда, откуда пришли».

Джон Ф. Кеннеди, 1962.

1 глава

Ночью где-то поблизости гавкнула пару раз собака, из-за нее-то он и проснулся.

Злой ветер опять наседал с востока. Пробирался рывками среди сараев, поленниц и деревянных заборов, наводил страх по ночам, лез в окна, грохотал ставнями. Жутковато бывало проснуться ночью, казалось: кто-то стучит в дом с чердака и требует открыть во что бы то ни стало, несмотря на поздний час.

Глубоко в стране, затерянный среди сосняков, березовых рощ и картофельных полей, есть небольшой город Талица. Это имя местные обитатели выговаривают с ударением на первом слоге, потому что это вам не подтаявший апрельский сугроб, а красивое и емкое слово из славянского языкового пластилина. Талица, что с ударением на первом слоге, не очень большой город. Он покоится на небольших покатых холмах и состоит большей частью из старых бревенчатых домов за крашеными палисадниками.

Если тебе, уважаемый читатель, придет охота увидеть этот маленький уральский город, то тебе придется сесть на поезд, следующий через Екатеринбург к востоку. Город затерялся на границе Европы и Азии там, где Уральские горы плавно стекают в равнину. Отсюда начинается Сибирь. Талица – это глухая деревня на берегу огромного сухопутного океана, что притворилась небольшим городом. За последние полвека здесь изменилось не очень многое.

Без малого десять лет до этого дня стеклянные дверцы открывались уютно и важно. И легкие детские книги с раскладывающимися волшебно, оживающими в объеме картинками, и блики живые на зеленоватом стекле старинного серванта, в котором покоится неприкосновенный и простодушный праздничный сервиз, и игрушечные собаки на самом верху. Все мелькнуло искрой, утекло в невидимые русла. Куда девается все это время – кто его знает.

Время в тот год было белое, декабрьское. Жена получила отпуск зимой – но зато сразу после новогодних каникул, поэтому выходила куча свободных дней, да еще и отгулы, которые она попросила поставить на конец декабря. И – большая радость. Они, жена и дочь, отправлялись по туристической путевке встретить рождество в Париже. Событие! Об этом жена мечтала много лет (в школе изучала французский и Францию обожала). Очень кстати подвернулся еще осенью недорогой рождественский тур, и оформление всех бумаг вышло удивительно спорым. Жена простодушно ликовала: повезло отхватить выгодную медицинскую страховку на двоих, все заняло полдня в клинике соседнего города. Дела складывались как нельзя более удачно, и прилететь из Парижа в Екатеринбург они должны были за четыре дня до Нового года, чтобы встретить его всем вместе – а что может быть лучше?

Эта невысокая и стройная женщина была природой задумана для заботы. Она нежно разговаривала с животными, ее небольшие, но сильные руки ловко справлялись с любыми домашними делами – с уборкой, с кухней. Она была кротким человеком, эта маленькая женщина, у нее был тихий и задушевный смех.

Так вот, письмо.

Был слякотный мерзкий декабрь. В ночь на двадцать пятое число, около часа пополуночи, раздался звонок с неопределенного номера. Постников ответил спросонья, но в трубке оказалось тихо. Наутро позвонила консульская служба Российской Федерации во Франции. После уточнения кое-каких сведений женщина сообщила, что вчера вечером на станции Трокадеро парижского метрополитена террористы привели в действие бомбу, и они обе – его жена и дочь – оказались в числе погибших. Она соболезнует. Задала несколько вопросов и просила что-то подтвердить. Постников отвечал ровным голосом без эмоций. А примерно через месяц после Нового года в товарном вагоне приехали два металлических гроба. В сумерках падал густой снег, и вокзальные фонари полосовали набитое им пространство совершенно по-новому, чего невозможно забыть. Вскрывать гробы, как того пожелали родственники жены, Постников отказался наотрез – так и похоронили.

Слова из телефона упали, словно раскаленный уголь из печи. Жизнь споткнулась на ровном месте. Его удивило, насколько просто и буднично могут происходить самые ужасные вещи. Новость мало-помалу выжгла Постникова изнутри. В итоге от него осталась тонкая человекообразная оболочка, содержащая внутри одну лишь черную и безмолвную пустоту. Волнистая линия внятной и радостной жизни оборвалась под Рождество, и пошло дальше одно лишь серое, обступили безрадостные и бессмысленные дни. До чего все же удивительно, как устроена жизнь – надо просыпаться и жить, как ни в чем не бывало.

Страховка сыграла необычным образом.

Полгода заснуть было труднейшим делом. Отход ко сну стал китайским наказанием и всячески оттягивался, постепенно все ближе к утру и порой даже к обеду. Как тоскливо и странно завывает ненастье в печной трубе, когда на дворе два часа ночи, и жизнь видится прожитой напрасно. Постников ворочался и с ненавистью поглядывал на плывущую в окне луну, и сон помалу одолевал его, но пробуждение вечно было безрадостным.

Чем же занимался Постников после того, что произошло? Нетрудно ответить: не занимался ничем. Как-то быстро и неуклюже бросил работу, кормился перепадающими иногда заказами на тексты. Юмор для корпоративных вечеринок в другой вселенной, наверно, оказался ему лекарством. По крайней мере, не дал помереть с голоду. В глубине души мерещилось: та прежняя жизнь не пропала, не кончилась, а стоит на паузе где-то в собственном измерении, и в нее еще можно попасть, чтобы жить, как будто ничего такого не произошло.

Перемена настолько не укладывалось в голове, что жизнь сперва шла как бы привычным своим чередом. Это потом Постников вдруг обнаружил себя под плодоносящей иргой возле старого забора с немного помятой жестяной лейкой в правой руке. Получилась так, что он откатился на несколько сотен километров к востоку, в родную Талицу, и стал жить дальше в старом бревенчатом доме на деревенской улице в тех самых краях, где носился школьником и катался на санках зимой с приятелями по наклонному старому кладбищу.

Лейка прижилась в руке почти на десятилетие, да и работа на грядке – не худшее средство от бездны. Ветер раскачивал георгины в сентябре и круглосуточно надувал тонкую пыль седины в макушку, а с холма старого кладбища были прекрасно видны дальние поля, где в советские времена был колхоз, а что стало теперь – неизвестно.

Запомните: ничего не может плохого случиться в жизни, когда вы сидите вечером на корточках возле печки и наблюдаете за тем, как за чугунной дверцей с литыми сказочными буквами «Артель Вагранка» распаляется с урчанием живой и теплый зверь, а в крышу и в окно тихо барабанит дождь, вдруг выпавший вместо снега.

Были прежде чудесные минуты, детский лепет и смешные слова маленького неуклюжего человека, счастливый смех. Наверно, она попала в небесную школу благородных девиц и теперь скупо кивает с важностью и ведет себя грациозно и просто, как дама княжеских кровей. Она была красавица, наша дочь. Режущая без ножа память прочно поселилась в притихших комнатах. И все чаще ощупывала ваше сердце, как будто примеряясь – не пора ли.

Но к черту грусть. Вот уже прошло без малого десять лет после Трокадеро. Дерзкие баннеры дополненной реальности полыхают на улицах между старых домов, словно витрины привокзальных буфетов. Их надо считывать смартфоном и пользоваться предлагаемыми удовольствиями. Постников не носил при себе смартфон и баннеры не любил. А вот бегать в осеннем лесу – отдельное удовольствие. Почва за ночь уже схвачена заморозком, и стучит, будто голимый камень под подошвами. Жухлая трава с рассвета была покрыта инеем, но он быстро растаял, и все стало мокрым – до колена достает. Из гущи сосняка доносится легкий скрип, шелестит ветер в кронах. Даже на нашей суетной высоте воздух прекрасен и свеж, он входит упоительно. На всем лежит печать: зима не за горами, но соснам все равно – ведь это всего лишь суетная человеческая история.

И вот, извольте видеть, новость. В последнюю ночь сентября электронный почтовый ящик принес извещение, сразу перевернувшее все на свете. Это случилось, когда та самая ненастная ночь выла за окном, словно языческий покойник, пробовала на прочность бревна и углы, швыряла горстями ледяную влагу в окна, и выйти наружу было немыслимо. Адрес отправителя, а также его имя были прописаны дикими крякозябрами и не поддавались никакому толкованию. Письмо содержало вложенный аудиофайл, который Постников сперва расценил как опасный вирусный спам и открывать поостерегся. Но удалить странное послание рука почему-то не поднялась. Вскоре разъедающее любопытство одержало верх. На четвертый день он решил, что заведет себе новый почтовый ящик и купил самый дешевый русский аппарат, какой только нашелся в салоне связи.

После запуска файла первым делом послышался шерстяной шум, какой бывает, когда поправляют микрофон. Послышалось дыхание, и он почувствовал холодок, тараканом промелькнувший по спине. Затем раздался голос – тот самый. Выслушав его, он долго сидел без движения и мрачно разглядывал грязный холостяцкий стол.

Кроме аудиозаписи, в письме была приписка:

«Папа, мама нездорова. Она в больнице у сестер. Я живу в городе Финистер Пойнт и учусь. Приезжай к нам в отпуск, пожалуйста. Твоя доч Оля».

«Доч»… В точности, как она написала в первом классе на своем рисунке, где она с мамой и дарит ей цветок размером куда больше детской головы.

– Чертово вранье! – вдруг хрипло промолвил Постников. – Нет, не может такого быть!

Письмо оказалось единственным. Отправленный на него ответ вернулся (несуществующий адрес).

Конечно же, это никак не могло быть правдой. Это было невозможно. Постников ворочался без сна на своем жестком диване и выходил на балкон, чтобы глянуть наружу.

– Что мне делать? – беззвучно шептал он, глядя на ночную улицу, щедро залитую луной. Улица, разумеется, никакого ответа не давала. Он снова забирался под одеяло и закрывал глаза.

И бездействовать стало немыслимо – потому завелся в душе червь. Забыть и выкинуть из головы. К морю податься. Ведь на море можно смотреть очень долго, потому что оно не надоедает и уносит нелегкие мысли. Но удивительным образом письмо встряхнуло его. Влилось в его жилы, словно инъекция загадочной глюкозы. Но все-таки очень уж зыбкой виделась надежда. Такой огромный, непростой мир, раскинувшийся во все стороны, полный красок, запахов и звуков, людей, соблазнов и горечи, сотни и тысячи занятий. Все это оказалось в мгновение под вопросом из-за пары строк, пришедших из непонятного далека.

Бран, которого заманивает в иной мир богиня, слышит от нее: «Нет ни капли горечи, ни капли зла, все – сладкая музыка, нежащая слух», думал Постников, не узнавая наощупь свою помытую голову. Дико отросли волосы за лето. Печаль давно и усердно воздвигает свои бастионы в душе, и нет никакого способа совладать с ней. А человек, лишенный надежды, становится подобен удару молнии. Он решителен и быстр, он свободен от сомнений и ослепительно ясен до самого нутра своей душевной природы. Он страшен и весел. Кто не спрятался – тому горе.

– Я знаю, что делать, – сказал утренний Постников своему отражению в пятнистом зеркале. И ветер ночной давно сдулся и отступил, стояло тихое утро. И это был конец первой главы.

2 глава

Тем временем белый электрический чайник на подоконнике медленно остывает и по инерции сипит все тише, словно паромобиль, отдыхающий на парковке:

– Шшшссс…

Да и что тут говорить. Градус мировых новостей уже раскален, он ничуть не слабее чайниковой огненной спирали. Но того кипятка никакими чашками не употребить – а новостной чайник, тем не менее, униматься не желает – и все бурлит, бурлит без передышки.

«Соединенные Штаты Америки призывают непризнанную серверную республику на путь созидания и гуманизма». Это заявление сделала сегодня Официальный представитель США в Организации объединенных наций Морган Ортагус в своем микроблоге в Твиттере.

По словам спикера Госдепа, все американское правительство призывает немедленно вернуть свободу задержанным оппозиционерам и политзаключенным. Ортагус особо подчеркнула позицию Госдепа о недопустимости бесчеловечных социальных экспериментов.

Вы гляньте только: висит в ютубе уже порядочное время одно вирусное видео. В нем азиатская девушка красоты удивительной, в безукоризненном кимоно цвета бледного персика. Красавица с азиатской печалью смотрит в открытое окно. Снаружи виднеется яблоневый сад в цвету, он подернут рассветной дымкой. Девушка поворачивается, смотрит в камеру чудесными раскосыми глазами, и говорит по-корейски (титры прилагаются):

– Я Джин Хо. Меня убили недавно. Среди бела дня. Я уже никогда не смогу петь – а я так любила петь. И сказать я больше не смогу ничего никогда – но все же молю вас: остановите диктатора, остановите убийцу.

Во имя спасения жизни многих неповинных детей. Остановите диктатора – спасите свободу ради ваших детей…»

Постников остановил ролик, где уже поплыли коды для отправки финансовой помощи.

Вообще, скажите на милость: за город такой – Финистер Пойнт?

Нету такого города. Гугл ничего путного на постниковский запрос, понятное дело, и не выдал – ни на кириллице, ни на латинице. Есть, правда, мыс Финистерре – в Испании на побережье Атлантического океана. Он же – испанский район, что входит в провинцию Ла-Корунья в составе автономного сообщества Галисия. Но города под таким именем нигде не значилось.

Правда, до тех лишь пор, когда Постников не вбил свой многострадальный запрос, но уже не в Гугл, а в Яндекс. И вдруг случилось чудо – первая же строка направила его на страницу в википедии. В ту минуту отчетливо стукнуло в его груди. Статья же сообщила немало интересного:

«Финистер Пойнт, Финиш, Финик, англ. Finister Point – город в самопровозглашенной Свободной Серверной Республике (Остров), находится в провинции Восточная, административным центром которой является, а также порт на берегу залива Финистер Бэй, в устье реки Корриб. Население – 75,5 тыс. жит.

В городе находится отделение Национального островного университета.

Достопримечательности: стилизованный неоготический собор св. Анны, Городской музей, Центр хрусталя, муниципальное музыкальное училище.

Во второй половине июля в Финистер Пойнте проводится самый известный в республике музыкальный фестиваль. Проводятся также фестивали театрального искусства, а еще – праздник устриц (весьма популярный). Ежегодно Финистер Пойнт привлекает большое количество туристов по причине удобного расположения невдалеке от республиканской столицы мегаполиса Эфраим и умеренного морского климата с характерными мягкими зимами, прохладным летом и отсутствием резких перепадов температур».

Вот это да: 75,5 тыс. жит. Финиш!

В тот день душу Постникова поцарапывало смутное предчувствие. И в самом деле, странные дела творятся на свете, невообразимые. Кореянка, которую советовал ютуб, – не более чем поздний симптом, выползший как напоминание о давно и крепко запущенной хвори.

Так откуда взялась вся эта история?

Образовалась она совсем незаметно – вроде как заводятся первые мыши под полом. И достаточно давно, десятки лет назад. И сегодня, во времена Big Data, контрабандной торговли ДНК и психоматрицами, устоявшийся мировой порядок, похоже, ступил в торфяное болото и ухнул по уши в самую топь Случилось нечто, о чем необходимо рассказать.

Где-то с конца бородатого двадцатого века ржавел в свалке советского наследства заброшенный военными проект новейшего боевого полигона. Задумывалось обкатывать в нем новые поколения советской военной техники для глобального конфликта в перспективной высокотехнологичной среде. Дотошная наука окучивала руками бывших студентов-шестидесятников нетоптанную прежде грядку, но многим генералам показалось напрасным тратить народные деньги впустую и непонятно на что. Работа продвигалась с отчетливым скрипом.

Но ветра эпохи, как известно, сдули однажды с глобуса Советский Союз, пошвыряли на пенсию самих генералов, а проект мало-помалу расточился, осел по маленьким НИИ и совсем исчез из виду. Но как выяснилось, не умер. В залихватские девяностые британская разведка то и дело получала из России неясные, но захватывающие данные: в обшарпанных корпусах бывших советских НИИ принялись мелькать китайские личности в приличных темных костюмах. А китайцы ерундой заниматься, видит бог, не станут.

Но ведь и было чем поживиться костюмам в пыльных корпусах: возьмите только одни системы управления межконтинентальными ракетами, самые тихие в мире электродвигатели для подлодок, да хотя бы и те же рецепты танковой брони…

Вышло так, что совместный проект китайских костюмов и совковых шестидесятников дотащили до государственных испытаний – и, как говорится, дали ток. Последствия изумляют до сегодняшнего дня весь мир. И ведь есть отчего!

Первым делом полезли дикие слухи, от которых волосы подскакивали дыбом: русские вздумали воскрешать мертвых. Зомби-армии! Когда приостыл первый шок от скандальной новости, появились более рассудительные – но при этом ничуть не менее глупые блогеры. Они по большей части говорили о конце света и вообще явственно отдавали сектантством. Вспыхнувшую, как сверхновая, панику на просторах мировой сети потом назвали не без остроумия «перезагрузкой мракобесия».

В наше поразительно измельчавшее время любой, даже самый гениальный замысел мало кого способен зажечь. Каким бы грандиозным полотном ни казалось задуманное, современники в лучшем случае вежливо покивают, спрятав зевок. И только когда искра прожжет новостные ленты и вылетит в дыму в топ просмотров – то автор станет идолом на какое-то время. Но серьезные дела часто происходят в тишине.

Взвешенный и холодный подход позволил вскоре установить: никаких мертвецов никто не воскрешает и трупов из могил отнюдь не выкапывает. Но дела при этом открылись невероятные.

Начать с того, что после десятилетий тончайшей умственной работы удалось сделать немыслимой сложности математический комплекс, моделирующий естественную среду пребывания человека и практически все известные науке физические, химические и биологические процессы в этой среде. Если говорить проще – то впервые удалось воссоздать пространство. И главное – поместить в него сначала созданных искусственно самообучаемых роботов, а за ними и цифровую модель живого организма с проецированной в нее матрицей собачьей личности.

Виртуальный Бобик в блаженном упоении носился по зеленой травке киберпространства и ловил челюстями крупных бабочек. Но после обнаружилась одна деликатная проблема. Споткнулись на этическом пороге: попытке поместить в свежайшую среду человека, которая, конечно, была делом времени. Добровольцы с электродными лентами на головах дни и ночи корпели, пытаясь дистанционно управлять андроидом в новой вселенной. Голема звали Афанасий, и был он одет в длинные сатиновые трусы глубокого темно-синего колера и в белую майку-алкоголичку. Но едва коснувшись травы нового Эдема, андроид Афанасий однообразно валился в лопухи и оставался лежать, мелко подрагивая конечностями, словно убитый орк в компьютерной игре. В общем, дистанционное управление оказалось дрянь.

Это было неприятно. И затор, похоже, обойти было нельзя. И тогда один из завлабов, по фамилии Ефремов Иван Ираклиевич, побарабанив по столу пальцами в обеденный перерыв, задумчиво произнес:

– А не сморозили мы глупость с идеей копирования души?

Естественно, первым делом Ефремову тогда влетело по полной программе. Вытирали об дерзкого завлаба ноги на ученом совете, напечатали с полдюжины разгромных заметок, нехорошо отзывались в диссертациях. Но даже это не помогло: телесные члены робота Афанасия трясло даже после анафемствования еретика-завлаба. Короче говоря, дело боднуло тупик, хотя уже всего достигнутого к тому времени хватило на десяток кандидатских и две докторских. Был готов виртуальный континент с полным биоценозом и эволюционными процессами. Жили уже в нем припеваючи микроорганизмы и грибы. Но минобороны отрезало: если там нет людей, которые могут пострадать от поражающих факторов, – то нам неинтересно. В общем, получалось неприятно, малоденежно.

Грохнувшая вслед за этим новость оглушала не хуже обуха. Группа наблюдения, летавшая виртуальным орлом над западным побережьем пока еще безымянного материка одним прекрасным утром увидела невозможное. По девственной зелени неспешной прогулочной поступью брела человеческая фигурка в камуфляжном комбинезоне, имевшая на спине здоровенный туристический рюкзак типа Osprey Ace оливкового цвета. Это никак не мог быть андроид под внешним управлением – несинхронность времени между мирами сказывалась уже тогда, и она со временем неуклонно нарастала. Человек с рюкзаком размеренно вышагивал в северо-восточном направлении. Пару раз отмахнулся от комаров и вскоре потерялся из виду наблюдателей под голубоватыми кронами приморского сосняка.

Одновременно с этим выяснили, побелев от ужаса, что минувшей ночью И.И. Ефремов, грубо поправ служебную инструкцию, проник в опечатанную аппаратную и без помощи ассистентов подключился к копировальной аппаратуре, предварительно задействовав наисекретнейший передатчик. Что стало дальше – оставалось сначала неясным. Но в лабораторном кресле осталось бездыханное тело бывшего заведующего лабораторией, а с той стороны вскоре поступило хамское сообщение «ПРИЕХАЛИ!». Ефремов вытоптал его своим каллиграфическим почерком в густых зарослях степного ковыля, что отчетливо зафиксировали наблюдатели с воздуха.

Таким оказалось начало альтернативного пространства. И если раньше Старым Светом было принято называть в основном только Европу с куском Африки, то теперь это наименование обрела с полным правом вся наша планета. После серии экспериментов с добровольцами из числа заключенных появилась технология трансляции человеческой личности, захваченной аппаратно в пакет психоматрицы, или отпечатка всей его сущности, в виде математического кода. Но был один неприятный минус: в передатчике всегда оставалось бездушное тело, проще говоря, труп.

Но с другой стороны, если вы полжизни провели в инвалидной коляске или больны раком – то какие, к черту, могут быть сомнения? К тридцатым годам, пока путь еще не был закрыт, в новое пространство переселилось больше миллиарда жителей Земли. Это было самое грандиозное переселение народов в истории.

Постников припомнил, что однажды ему приснилось жуткое, странное слово «Орфой». Какое-то уродливое слово. Казалось, оно выметнулось из кошмара, зародилось в хаосе. Припоминая, откуда это слово взялось, Постников вернулся в старые заголовки новостей на портале ИноСМИ.ру, публикующем на русском переводы разных мировых медиа. Да, так и есть. В англоязычных и вторящих им источниках как раз и появилось слово Orphoi. Оно было составлено на основе словосочетания «Orphan Oikumene» – именно так новый серверный мир стали именовать в Комитете начальников штабов НАТО. В русскоязычных СМИ гораздо чаще использовалось обозначение «Свободная Серверная Республика», реже «Остров» и «Альтернатива».

Из брифинга пресс-секретаря Госдепартамента США на заседании Комитета начальников штабов стран-членов Коалиции Атлантического договора:

«Растущее беспокойство порождает тревожащая информация о том, что в последнее время российские СМИ освещают события в Орфой с позиций свойственного этой державе исторического субъективизма. Исследования независимых институтов и опросы общественного мнения приносят все более тревожные результаты. Благодаря откровенно деструктивной деятельности российских СМИ и агентов влияния из РФ, в Орфой наблюдаются явные предпосылки социального конфликта, что многократно подтверждают независимые наблюдатели. Подробности будут предоставлены после вычитки нашими сетевыми аналитиками.

Несмотря на позитивные сдвиги в развитии информационно-экономических связей между Атлантической коалицией, Шанхайской организацией сотрудничества и самопровозглашенной республики Орфой, которых удалось достичь за последние несколько лет путем напряженной дипломатической работы, сегодняшняя ситуация не дает былой надежды на оптимизм в оценках…»

Правда перевернулась с ног на голову – что было злом, там стало совсем другим, пусть и не обязательно добром. Через новостные ленты сочились и капали неприятные слухи: премьер-министр Свободной Серверной Республики решительно отрицает обвинения со стороны США в том, что республика систематически похищает жителей Старого Света с целью контрабанды их психоматриц.

Это насильственное переселение злые языки связывали со вспыхнувшей в Европе в последние годы чередой терактов в европейских мегаполисах. Поговаривают, что убийства несут большую прибыль страховым компаниям. Но разве можно всяким глупостям верить?

Пространство республики относится к так называемому «серому сектору». Там не действует международное право и вообще происходит непонятное. Блогеры откровенно скисали или врали напропалую, пытаясь дать более или менее связную аналитику экономической и политической картины вокруг новообразования. Кроме того, поскольку страны западной Коалиции заблокировали доступ к серверам Острова, известия оттуда доходили не самого высшего качества и свежести.

Как написал один человек в микроблоге: у Атлантической коалиции нет спутниковой группировки на орбите в Орфой, нет удовлетворительной информации в реальном времени, а оно для нас и для них течет с разной скоростью, и они нас постепенно обгоняют. Никому неизвестно, что там замышляют китайцы и русские. С этим нужно что-то делать, пока не стало слишком поздно.