Исповедь бывшего журналиста. Тайны российской журналистики от перестройки до наших дней

Одна из замечательных мыслей автора - исход выборов зависит не от личных достоинств кандидата, а от освещения в СМИ, особенно в телевизоре, поскольку избиратели с кандидатами лично почти никогда не общаются. В этих условиях самый честный подсчет голосов бесполезен.

С Игорем Ротврем мы работали в ставшей уже легендарной версии «Независимой газеты», где поразительным образом могли сосуществовать люди полярных взглядов. В ту пору и сам Игорь отличался от многих столичных репортеров тем, что приезжал в очередную «горячую точку» не с заранее заданным мнением, а пытался на месте разобраться в ситуации и выслушать различные стороны. По его собственному определению, он старался показать реальную картину, не задумываясь о последствиях этого – вроде врача-диагноста или работвющего «в поле» разведчика.

А потому его рассказы, скажем, о рвботе в Чечне могут быть интересны не только для коллег (поскольку обьясняют, например, отчего изменялось отношение журналистов к боевикам и федеральным военным в первой и второй чеченских кампаниях), но и для всякого человека, осмысливающего уроки подобных драматических моментов новейшей российской истории.

Впрочем, свои уроки, видимо, могли бы извлечь и те представители СМИ, которые именуют 90-е годы золотой эрой российской журналистики. Тогда как на сегодня она закончилась и журналисты перестали быть гуру, а к их словам более не прислушиваются, как прежде, с сожалением констатирует автор. Однако, Ротарь не был бы Ротарем, если б изображенные в его книге «картины» не содержали и возможного обьяснения происшедшего.

К примеру, его описание кризисных дней октября 1993 года – когда большинство журналистов в Москве потребовали более жестких мер против мятежных парламентариев и власть в ответ приказала расстрелять пврламент из танков – наряду с прочим, помогает понять, почему впоследствии так упало общественное доверие к журналистским призывам.

На мой взгляд, такие эпизоды способны послужить поводом для важного разговора о том, следует ли нам – в оглядке на современные тренды – отказываться от традиционно присущей отечественной журналистике отвественности за последствия собственной деятельности? И попутно, вероятно, было бы неплохо обсудить – как сказались на ней последние изменения картины окружающего мира, в условиях навязанного России жесткого информационно-пропагандистского противостояния?

За эти любопытные и отнюдь не праздные вопросы тоже можно поблагодарить автора «Исповеди бывшего журналиста». Повторю: и от многих аналогичных книжек она выгодно отличается отстутствием заведомой заданности и односторонности.