Kitobni o'qish: «Дмитрий Устинов. Главком советского ВПК»

Shrift:

* * *

Предисловие

– Па-рад!.. Под Знамя!.. На кра-ул!..

Москва. 1981 год. На трибуне Мавзолея еще стоит Брежнев. Советская империя – как перезревшее яблоко, еще в самом соку, но сладковатый запах распада уже ничем не перешибить, явственно чувствуется приближение конца… Над Красной площадью звучит тысячный оркестр. Рубиновым эхом перекатывается густое, несмолкаемое «Урр-аа»… Маршальская голова плывет поверх фуражек, беретов и бескозырок, медленно приближаясь к нам…

Прохождение парадной «коробки» суворовцев Калининского Суворовского военного училища по Красной площади на параде в честь 64-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции 7 ноября 1981 года. [Из открытых источников]

Сердце трепетало в груди, как овечий хвостик… Ладонь в белой перчатке судорожно сжимала ампулу с нашатырем, на случай обморока (на парадах падают часто)… Душа была полна и восторга, и острого любопытства… Вот он – самый могущественный человек планеты, на расстоянии вытянутой руки… Член Политбюро ЦК КПСС. Министр обороны. Маршал Советского Союза Дмитрий Федорович Устинов… Определенно, для меня этот Париж стоил мессы…

Маршал Д. Ф. Устинов на параде на Красной площади 7 ноября 1980. Фотограф Б. М. Косарев. [Из открытых источников]

Еще мгновение, и в кабриолете мышиного цвета, держась одной рукой за никелированную рукоять, нам явился высокий, кряжистый старик с печатью какой-то вселенской усталости в облике, и эта усталость убийственно контрастировала с окружающей парадной действительностью… Маршальская шинель – и весьма поношенная… Непарадная, с вытертой красной оторочкой на рукавах… Слегка съехавшая на бок, небрежно затянутая портупея, сутулила маршальскую фигуру еще больше… Все выдавало в этом человеке… – нет, не слабость… – скорее глубокое равнодушие к этой парадной суете… И только – взгляд. Больше всего меня поразил взгляд… Острые точки его чернильных зрачков за колючей золотой оправой жили совершенно отдельной от его внешнего облика жизнью… Этот маршальский взгляд был проницательным, оценивающим и гипнотически притягивающим…

Из дальних динамиков Красной площади скрипучим голосом маршал произнес: «Здравствуйте, суворовцы-калининцы!..»

Мы заученным до автоматизма звонким ревом юных глоток грянули: «Здра-жела-това-маршал-сове-со-юз»…

В момент когда кабриолет уже тронулся в сторону нахимовцев, до нас донеслось его последнее: «Поздравляю вас с 64-й годовщиной Великой Октябрьской социалистической революции»… Мы ответили протяжным «Ур-а-а»… Вселенная застыла на мгновение!

Каждый год я смотрю два Парада. Тот, который идет, – в эфире и тот самый мой Парад – с Брежневым и Устиновым… Парад, в котором Советская эпоха делает нам последний прощальный жест, перед тем как навсегда кануть в Вечность. Та Эпоха до сих пор манит меня и своим величием, и своей трагичностью, и своей недосказанностью…

Маршал Устинов. В той Эпохе, пожалуй, фигура – самая неизученная. Вот почему я взялся за эту книгу…

Принято считать, что о маршале Устинове мы знаем почти все. И там – почти ничего интересного. Сталинский министр из рабочих низов. Но в годы сталинских кадровых чисток социальные лифты работали в две смены, поэтому министр из рабочих – это не было чем-то из ряда вон. В 33 года Устинов стал наркомом, и это тоже не было рекордом. Правда, в то суровое время стать наркомом было только полдела, сложнее потом наркому было просто выжить. Устинов смог. Не сел, не сгинул в лагерях, не канул в лету забвения, как многие чиновники советского прошлого… Устинов не просто выжил. Устинов – победил.

Был трудоголиком. Спал по четыре часа, жил в кабинете. Когда у Дмитрия Устинова родилась дочь, молодой папа – директор крупнейшего оборонного завода – в роддом вместо себя отправил порученца. Порученец принес в палату письмо, адресованное его жене и только что родившейся дочери Вере. Письмо удивительное по силе. Оно есть в этой книжке. Обязательно прочитайте это письмо.

Устинов, будучи сталинским наркомом – умудрился не сгинуть и после развенчания культа личности Сталина. Более того, на него вначале ставит Хрущев, потом – Брежнев. Он нужен всем. Удивительная живучесть, не правда ли? А в 1976 году и вовсе, Устинов, много лет возглавлявший советскую оборонку, становится одновременно и министром обороны, и членом Политбюро. Вот так постепенно, а потом просто в один момент власть Устинова на Кремлевском Олимпе обретает поистине циклопический масштаб и циклопическую же силу. При этом работоспособность Устинова – зверская. Преданность делу обороноспособности страны – космическая…

И вот теперь – парадокс: считается, что именно эти положительные качества обернули все многочисленные плюсы Устинова для страны в один большой минус. Почему? Потому, что обороноспособность страны, на которую он положил собственную жизнь, заботила Устинова больше, чем судьба самой страны. Это и сыграло фатальную роль в судьбе страны…

Так ли было на самом деле? Это был еще один вопрос, который я ставил перед собой, когда брался за эту книгу… При этом сегодня Устинов из скучного персонажа времен позднего СССР, на глазах буквально, обретает почти публицистическую актуальность.

Судите сами, Устинов практически с нуля, причем в годы войны, создает лучший в мире военно-промышленный комплекс (ВПК), который с автоматической скоростью выпускал тысячи танков, самолетов, ракет, кораблей, резко обогнав объединенную экономику всей фашистской Европы. Однажды съездив на фронт и послушав, в чем нуждаются солдаты на передовой, уже через две недели (!) он запускает в производство новое орудие с нужными фронту параметрами. Кстати, первые боевые беспилотники начали разрабатываться именно при Устинове.

Гарантии международной безопасности существования нашей Родины! Еще один жгучий вопрос сегодняшнего дня. Интересно, как все это работало при Устинове, правда?

До того, как Устинов стал министром обороны в 1976 году, основной упор советского правительства делался на создание мощных бронетанковых групп в соответствии со сценариями «неядерного конфликта высокой интенсивности» в Центральной Европе и на Дальнем Востоке.

Поясню, что означает фраза «мощные танковые группы». На момент наивысшей точки оборонной мощи в СССР было 53 тысячи танков! Вы представляете эту танковую мощь?

При Устинове больший упор делается на тактическое и оперативно-тактическое ядерное оружие (теория «укрепления евростратегического направления»).

Совершенно иные, чем еще пару лет назад, мысли вызывает пункт доктрины Устинова, согласно которой планировалось размещение ядерных ракет на Чукотке, которые за 10–15 минут после взлета достигали бы Канады и США.

Предусматривала оборонительная доктрина Устинова и нанесение упреждающего ракетно-ядерного удара, без всякой оглядки на мнение «вероятного противника». Именно по инициативе Устинова отрабатывались наступательные удары на европейском театре военных действий. По плану оборонительной стратегии Устинова, «в случае агрессивных действий НАТО, за 13–15 дней советские войска должны овладеть Западной Германией, Данией, Бельгией, Италией и выйти на границы Франции…».

Когда-то гражданам позднего СССР, подсевшего на мирные инициативы перестройки, эти планы казались чрезмерными…

Конечно, с такими планами и таким потенциалом Советского Союза коллективный Запад страшно боялся. Боялся и ждал… Чего же ждал Запад? История на этот вопрос сама дала сокрушительный ответ уже через несколько лет.

Имея колоссальную армию и реальные возможности достичь танковым броском Лондона, ракетами достать до Вашингтона, наша экономика, неожиданно рухнула… Под тяжестью наших же танков и ракет… Так невыносимая легкость бытия советской действительности, обернулась коллапсом вначале советской экономики, а затем и всей советской державы…

Какова роль маршала Устинова в крахе СССР? Этот вопрос в экспертном сообществе последних десятилетий звучит часто. Единого мнения на это счет нет. Одни утверждают, что Устинов создал самую совершенную систему ВПК и самую мощную в мире армию, а Горбачев все это проиграл.

Другие, напротив, считают могильщиком Советского Союза Устинова, поскольку именно он в течение многих десятилетий сосредоточил в своих руках колоссальную власть над ВПК, Министерством обороны и Политбюро. В результате заставил все государство работать только на ВПК и на Министерство обороны, вот государство и загнулось.

И правда, технологическое превосходство ВПК, по сравнению с гражданским сектором, было колоссальным, поскольку качественные ресурсы вымывались из гражданского сектора экономики и перекачивались в ВПК во многом по той причине, что именно там были и деньги, и возможности, и перспективы… В результате деградация советского сельского хозяйства компенсировалась закупками зерна, отсталость гражданского машиностроения – покупкой зарубежной техники, дефицит товаров народного потребления – массовым импортом этих товаров из других стран.

Лучше всего иллюстрирует сложившуюся ситуацию академик Ю. В. Яременко. Позволю себе процитировать его воспоминания:

«В нашем институте мы довольно подробно изучили ситуацию с дорожно-строительным машиностроением. В крупных городах импортные экскаваторы составляли 10–15 процентов парка таких машин, но на них выполнялось 60, а может быть, даже около 70 процентов дорожно-строительных работ. Качество отечественных экскаваторов за 70-е годы упало катастрофически. Масло в их гидравлические системы приходилось заливать ведрами, но оно все равно вытекало. Страна, производившая уникальные гидравлические системы для запуска ракет, для всевозможной боевой техники, не могла обеспечить гидравликой собственное дорожное машиностроение»¹.

И это не единичный пример. Видимо, именно этого насилия и не выдержала советская экономика.

• Какова роль маршала Устинова в развале советской экономики?

• Каков истинный вклад в Победу в Великой Отечественной войны сталинского наркома вооружения Устинова?

• Благодаря каким качествам Устинов был непотопляем при всех руководителях советской власти?

Для основательного и неторопливого исторического исследования еще недавно этих вопросов было бы достаточно. А вот сегодня, мне кажется, уже нет. Сегодня, как и сто лет назад, перед нашей страной снова с особенной остротой встали вопросы

• мобилизации экономики

• создания перспективных видов вооружений

• резкого увеличения выпуска боевой техники, боеприпасов, перевооружения

• создания новых производственных мощностей ВПК.

Понимаю. Звучат эти нарративы зловеще… Но, к сожалению, это – реальность, в который мы теперь живем. А значит, уроки советского ВПК снова становятся востребованными. А значит, снова пришло время изучать Устинова. Учиться на его опыте и на его ошибках…

Кто-то из читателей наверняка скажет: сегодня время – другое… И ситуация – другая. И страна у нас – тоже другая. И далеко не все из Устинова сегодня подойдет. Конечно, не все… Однако вот ведь какое дело. И страна – другая… И маршал Устинов ушел из жизни почти 40 лет назад… А вот оружие, которым Россия воюет сегодня, – почти все устиновское… Загибаем пальцы.

Три типа ракетоносцев Дальней авиации – Ту–160 «Белый лебедь», Ту–195МС «Медведь» и Ту–22М3 – это стратегическое наследие маршала Устинова. А также почти все самолеты Военно-транспортной авиации – Ан–124 «Руслан», Ан–22 «Антей», Ил–76МД.

Именно при Устинове приняты на вооружение почти все крупные надводные корабли Военно-морского флота: тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов», тяжелые атомные ракетные крейсеры «Петр Великий» и «Адмирал Нахимов», ракетный крейсер «Маршал Устинов».

Основу стратегических ракетно-ядерных сил и сегодня составляют впервые созданные еще при Устинове грунтовые, подвижные и шахтные комплексы Ракетных войск стратегического назначения.

Под началом Устинова создана основная часть стоящих на боевом дежурстве ракетных и авиационных комплексов противовоздушной и противоракетной обороны.

Основу вооружения Сухопутных войск РФ и сегодня составляют боевые машины пехоты БМП–2 и БМП–3, танки Т–72 и Т–80 различных модификаций, 152-миллиметровые самоходные артиллерийские системы «Мста-С» и боевые машины реактивной артиллерии БМ–21 «Град».

И даже новые баллистические ракеты «Ярс» и «Сармат», и знаменитые гиперзвуковые ракеты «Кинжал» и «Циркон», крылатые «Калибры» – их первые наработки были сделаны под непосредственном руководством маршала Советского Союза Дмитрия Федоровича Устинова.

А теперь – последнее. Данный труд основан на большом количестве документов и архивных материалов, а также на зафиксированных документально воспоминаниях участников и очевидцев описываемых событий. Ссылки на них вы найдете в конце книги.

Автор максимально старался держать собственную точку зрения при себе, предоставляя читателю сделать собственные выводы и оценки роли маршала Устинова в жизни нашей страны.

Искренне ваш,

Игорь Прокопенко

Биографическая хроника

17(30) октября 1908 – Дмитрий Устинов родился в городе Самаре.

Июнь 1919 – окончил учебу в приходском училище и поступил на работу курьером в губернском лесном комитете, параллельно продолжив обучение на вечерних общеобразовательных курсах.

1921 – из-за голода в Поволжье вместе с отцом Федором Сысоевичем и матерью Ефросиньей Мартыновной перебрался в Самарканд.

1922 – вступил добровольцем в ряды частей особого назначения (ЧОН). Сначала служил телефонистом, позже – в числе бойцов отделения Вокзального района Самарканда, охранявшего наиболее важные объекты в городе.

1923 – вступил добровольцем в 12-й Туркестанский полк, участвовал в боях с бандами басмачей.

1923–1927 – после демобилизации из армии учился в профтехшколе в городе Макарьеве (Костромская губерния). В ноябре 1927 года там же вступил в партию.

1927–1929 – работал слесарем на Балахнинском бумажном комбинате, затем на фабрике в Иванове-Вознесенске (ныне Иваново).

Осень 1929 – стал студентом инженерно-механического факультета Иваново-Вознесенского политехнического института. В период обучения в институте познакомился со своей будущей женой Таисией Алексеевной Брыкаловой, обучавшейся на химическом факультете.

1930 – группу, в которой учился Дмитрий Устинов, в полном составе перевели сначала в Московский механико-машиностроительный институт им. Н. Э. Баумана (ныне МГТУ им. Н. Э. Баумана), затем – в Ленинградский машиностроительный институт.

14 июня 1931 – у Дмитрия и Таисии родился сын Николай.

Март 1932 – группу Дмитрия Устинова перевели в Ленинград для укомплектования вновь создаваемого Военно-механического института.

1934 – успешно окончил Ленинградский военно-механический институт.

1934–1937 – служил инженером, начальником бюро эксплуатации и опытных работ в Ленинградском артиллерийском научно-исследовательском морском институте.

22 июня 1937 – 25 марта 1938 – служил инженером-конструктором, заместителем главного конструктора Ленинградского завода «Большевик».

25 марта 1938 – 9 июня 1941 – руководил Ленинградским заводом «Большевик».

18 ноября 1940 – в семье родилась дочь Вера.

9 июня 1941 – 15 марта 1946 – служил наркомом вооружения СССР. В годы Великой Отечественной войны сумел не только исправить довоенные ошибки и наладить производство необходимой для фронта продукции в кратчайшие сроки, но и добиться полного и безоговорочного превосходства советского ВПК над немецким уже к середине войны.

24 января 1944 – получил звание генерал-лейтенанта инженерно-артиллерийской службы.

18 ноября 1944 – получил звание генерал-полковника инженерно-артиллерийской службы.

Март 1946 – Дмитрий Устинов посетил Германию с командировкой, по итогам которой сформировал предложения по созданию советской ракетной отрасли, позже одобренные Сталиным.

15 марта 1946 – 15 марта 1953 – служил министром вооружения СССР. С момента назначения принимал непосредственное участие в создании и развитии советской ракетной отрасли и космической программы.

Октябрь 1952–1984 – был членом ЦК КПСС.

15 марта 1953 – 14 декабря 1957 – служил министром оборонной промышленности СССР.

14 декабря 1957 – 13 марта 1963 – служил заместителем председателя Совета министров СССР, председателем Комиссии Президиума Совета министров СССР по военно-промышленным вопросам.

13 марта 1963 – 26 марта 1965 – работал первым заместителем Председателя Совета министров СССР, председателем Высшего совета народного хозяйства СССР Совета министров СССР.

26 марта 1965 – 26 октября 1976 – служил секретарем ЦК КПСС, курировал военно-промышленный сектор, вопросы международного военно-технического сотрудничества и т. д.

29 апреля 1976 – получил звание генерала армии.

29 апреля 1976 – 20 декабря 1984 – служил министром обороны СССР. Под его руководством были разработаны и запущены в производство многие виды оружия и техники, которые и сейчас стоят на вооружении Российской армии. Член Политбюро ЦК КПСС.

30 июля 1976 – получил звание маршала Советского Союза.

12 декабря 1979 – стал одним из главных инициаторов введения ограниченного контингента советских войск в Афганистан.

20 декабря 1984 – умер от осложнений после болезни.

24 декабря 1984 – урну с прахом Дмитрия Устинова замуровали в Кремлевскую стену; это захоронение стало последним из проводившихся таким способом.

Глава 1
Начать с нуля: рождение советского ВПК и начало карьеры Устинова

Проблема войны и мира остается для человечества самой животрепещущей на протяжении всего его существования, и последние события лишь подтверждают этот тезис. Только за последние сто с лишним лет мир пережил множество кровопролитных конфликтов, в числе которых две мировые войны. Непрекращающиеся военные столкновения и подготовка к ним оказывают значительное, а порой и определяющее влияние как на глобальные экономические процессы, так и на экономику отдельных стран.

Состояние оборонно-промышленного комплекса (ОПК) страны на сегодняшний день отражает ее уровень технического и технологического развития, демонстрирует возможности ее общества.

Более того, в условиях специальной военной операции (СВО) Россия уже столкнулась с необходимостью резко нарастить производство оружия и военной техники, разработать новые виды оружия, соответствующие реалиям современной войны.

В связи с этим анализ развития советского ВПК, которым на протяжении почти полувека руководил главный герой этой книги Дмитрий Федорович Устинов, крайне актуален. Он позволяет более комплексно оценить эффективность всего пути, пройденного государством за эти годы, лучше понять многие достижения и ошибки. Всего за полвека Советский Союз преобразился из страны без развитой военной промышленности в могучего военного гиганта, который массово производил современные танки, реактивные самолеты, ракеты и другое вооружение. Однако эти достижения обошлись стране в очень высокую цену, но обо всем по порядку.

Пушечный цех Путиловского завода 1 ноября 1916. [РИА Новости]

Среди прочего, изучение советского опыта развития военно-промышленного комплекса поможет избежать целого ряда проблем, с которыми российская экономика неизбежно столкнется в связи с необходимостью увеличения военных расходов.

1.1. Корни кризиса: царское наследие советского оборонно-промышленного комплекса

К началу Первой мировой войны российская военная промышленность состояла из разнообразных государственных (управляемых различными ведомствами) и частных предприятий, которые работали без четко налаженной системы взаимодействия. В армии и промышленности, а также между самими предприятиями и ведомствами оборонного комплекса не существовало единой координации. Это был не сплоченный промышленный комплекс, а скорее сеть разрозненных производств по всей стране, без единой концепции развития военной промышленности.

Несмотря на то, что Россия, в отличие от других европейских стран, смогла не только сохранить, но и увеличить темпы промышленного роста и производства вооружений накануне войны, этого оказалось недостаточно. Развитые промышленные страны значительно опережали Россию в развитии технологий и организации производства. Поэтому, несмотря на видимые успехи, большое количество техники и вооружений приходилось закупать за рубежом.

К осени 1914 года русская армия начала остро ощущать дефицит снабжения по многим позициям, особенно заметно не хватало снарядов². В этих трудных условиях ослабленной стране пришлось срочно размещать новые военные заказы за границей и привлекать гражданскую промышленность к выполнению оборонных заказов, чтобы попытаться удовлетворить нарастающие потребности военного времени.

Неэффективность российского ВПК была очевидна, особенно на фоне достижений других стран. В 1914 году, например, несмотря на потерю Францией района Брие и, как следствие, значительной части (83 %) добычи железной руды и 60 % производства чугуна, а также сокращение выработки электроэнергии вдвое, французская армия к концу года была лучшей по оснащению среди стран Антанты. Она не испытывала дефицита в винтовках, полевых орудиях, патронах и снарядах. Более того, несмотря на уменьшение сырьевой базы, французский ВПК не только обеспечивал потребности собственной армии, но и поддерживал армии России, Великобритании и позднее США, демонстрируя высокую эффективность и адаптацию к сложившимся условиям.

В России, в отличие от Франции, большинство производственных и ресурсных мощностей находилось на территориях, которые война не затронула напрямую. Однако, несмотря на это преимущество, российскому правительству приходилось обращаться за помощью к Франции для получения жизненно важных видов вооружения, техники и комплектующих. Это подчеркивает контраст между эффективностью российского и французского военно-промышленных комплексов в условиях войны³. Царская Россия не могла обеспечить себя ручными пулеметами, крупнокалиберной артиллерией, броневиками, танками и другим вооружением. Самолеты, производимые на российских предприятиях, в основном собирались из деталей французского производства.

К началу 1917 года производительность российского военно-промышленного комплекса достигла своего апогея. Однако уже через несколько месяцев последовал резкий спад, вызванный износом оборудования, истощением запасов материалов и усталостью персонала. В это время военные и чиновники начали разрабатывать планы реорганизации имперской военной промышленности, но оказалось, что этим планом не суждено было исполниться из-за Февральской революции.

После того как большевики пришли к власти в октябре 1917 года, военная промышленность страны погрузилась в затяжной кризис. Подписание Брестского мирного договора в 1918 году привело к демобилизации военной промышленности, которая работала в интенсивном режиме на протяжении всей Первой мировой войны. Военные заказы были прекращены, и производства остановились. Многие владельцы и управляющие заводов бежали, опасаясь за свою жизнь. В то же время городское население, оставшееся без заработной платы и столкнувшееся с голодом, массово уходило в деревни, оставляя работу на заводах и фабриках, потому что обеспечить средства для существования она уже не могла.

Петроградские оборонные заводы стали печальным примером этой эпохи. Они были разграблены под предлогом эвакуации в центральную часть страны из-за угрозы захвата города немецкими войсками, что свидетельствует о масштабах разрушения и дезорганизации в отечественной военной промышленности того времени⁴.

В. И. Ленин произносит речь на Дворцовой площади на митинге по случаю открытия II Конгресса Коминтерна. Петроград, 19 июля 1920. [РИА Новости]

В период Гражданской войны советское правительство вынуждено было обратить внимание на царские военные заводы. Большая их часть оказалась на подконтрольной красным территории, и в течение нескольких месяцев ряд предприятий удалось запустить. Однако производство сталкивалось с серьезными трудностями: нехваткой топлива, инструментов, материалов и сырья. Даже рабочей силой их зачастую приходилось снабжать в принудительном порядке⁵. Износ производственного оборудования продолжался, что неизбежно влияло на качество выпускаемой продукции. Ремонт или замена оборудования были практически невозможны из-за ограниченных ресурсов страны в условиях войны.

Уполномоченный Реввоенсовета 1-й Конной армии, комиссар дивизии Константин Иванович Озолин. 28 апреля 1921. [РИА Новости]

К 1921 году предприятия ВПК были выделены в особую группу, подчинявшуюся Главному управлению военной промышленности (ГУВП) ВСНХ РСФСР. На тот момент управление контролировало 62 предприятия, на которых работали около 130 тысяч человек⁶.

Однако эти заводы и фабрики представляли собой жалкое зрелище. В том же 1921 году глава ГУВП П. А. Богданов писал В. И. Ленину, что военная промышленность страны находится на грани краха. Он отмечал, что старые запасы, которыми питались предприятия, полностью истощены⁷.

Письмо председателя Совета военной промышленности П. А. Богданова председателю СНК В. И. Ленину о положении военной промышленности и мерах по ее укреплению 20 ноября 1921. [РГАНИ. Ф. 3. Оп. 46. Д. 330. Л. 7–7 об.]

Цеха предприятий ВПК были загромождены устаревшим и далеко не всегда исправным оборудованием, да и сами здания пришли в негодность. Квалификация рабочих и трудовая дисциплина находились на крайне низком уровне⁸.

С началом НЭПа произошло постепенное восстановление промышленности в целом. Однако добиться больших успехов в выпуске военной продукции в годы НЭПа не удалось по ряду причин.

• Во-первых, частный капитал в эту сферу не допускали – нэпманам вообще мало доверяли, поэтому положиться на них в деле военного строительства партия не могла.

• Во-вторых, СССР не обладал новейшими технологиями.

• В-третьих, страна постоянно испытывала бюджетный дефицит и, как следствие, с трудом оплачивала собственный оборонный заказ.

• В-четвертых, на хозрасчет предприятия оборонного сектора не переводили. Было очевидно, что «оборонка» не приспособлена к удовлетворению запросов рынка.

Для поддержки пришедших в упадок военных заводов во время Гражданской войны были предусмотрены специальные меры: кредиты, дотации и льготные цены на продукцию. Однако основное финансирование военно-промышленного комплекса осуществлялось исходя из производственных заданий, которые базировались на рыночных ценах, а не на реальных потребностях предприятий. Цены на военные изделия определялись на основе фактической себестоимости, что в условиях денежной реформы и хронического бюджетного дефицита привело к постоянному недофинансированию заводов.

Недостаточное финансирование не позволяло провести необходимое оздоровление многих предприятий. Даже выделяемые авансы были недостаточны для полноценной работы предприятий ВПК. В этот период заработная плата на заводах часто выплачивалась денежными суррогатами, такими как пайки, облигации или боны, что отражало общую экономическую нестабильность и финансовые трудности страны.

Руководство предприятий военной промышленности просило расширить дотации и ассигнования, дать ВПК твердые планы, централизовать управление военпромом, подчинить своим нуждам смежные предприятия гражданских отраслей, однако в период новой экономической политики перед страной стояли другие задачи. Сказывалась усталость общества и правительства от затянувшегося военного периода – пушки не смолкали с 1914 года до окончания Гражданской войны в 1922 году, и обосновать новые траты на масштабные военные проекты в обескровленной и обнищавшей стране было крайне затруднительно⁹.

В первой половине 1920-х годов Красная армия в основном использовала оборудование и вооружение, унаследованное от царских времен. Предприятия военно-промышленного комплекса действовали по тому же принципу. Эти заводы продолжали работать на старом оборудовании, используя существующие технологии и наработки. Попытки разработки новой техники и вооружения велись, но не быстрыми темпами из-за хронического недофинансирования.

И все же в годы новой экономической политики стал закладываться фундамент, который впоследствии помог приступить к формированию полноценной оборонной промышленности. В этот период произошли первые закупки нового оборудования для военной промышленности и на некоторых производствах начали, хотя и крайне медленно, осваивать производство новых современных видов оружия и военной техники. А восстановление промышленных предприятий гражданского сектора создало важные предпосылки для формирования производственной и сырьевой базы, на основе которой позже строился советский ВПК.

Вся история нашей страны свидетельствует, о том, что приватизация крупных отечественных военных предприятий – решение спорное, так как изначально ВПК рассчитан исключительно на обеспечение обороноспособности страны, а не на получение прибыли.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ПАРАЛЛЕЛИ – ВПК В ГОСУДАРСТВЕННЫХ И ЧАСТНЫХ РУКАХ
Вспомним уже подзабытые факты отечественной истории. А она свидетельствует о том, что даже в самые темные в плане экономической разрухи 1920-е годы советская власть не передавала предприятия ВПК в частные руки и не организовывала на их базе концессии.
Почему? Потому что советская власть считала, что с этим шагом она утратит контроль над военпромом, а значит, и над обороноспособностью страны. В те годы, напротив, государство любой ценой старалось сохранить предприятия ВПК в государственной собственности, даже если предприятие не имело заказов и было в полуразрушенном состоянии. Более того, даже в условиях финансового кризиса 12 из 62 действовавших на тот момент военных заводов из-за неспособности производить военную продукцию не закрывали, а перепрофилировали на производство гражданской продукции.
На оставшихся производствах проводилась политика частичной конверсии, и в условиях повального дефицита промтоваров она принесла свои результаты – уже в 1924–1925 годах военные заводы получили мирных заказов на 27,4 млн рублей, что, безусловно, помогло улучшить их финансовое положение. Таким образом, сохранение ядра военно-промышленного комплекса в кризисные годы сыграло для последующего динамичного развития ВПК не меньшую роль, чем создание промышленной и сырьевой базы по всей стране, позволив сохранить технологическое наследие и кадровый потенциал «оборонки» Российской империи.
В 1990-е годы советский опыт сохранения ВПК в условиях кризиса был едва ли не полностью забыт. В отличие от 1920-х годов, когда военная промышленность Российской империи, изношенная годами войн и революции, была на грани гибели, к моменту распада СССР его ВПК на фоне прочих отраслей экономики, находившихся в кризисе, оставался достаточно жизнеспособным. Признаки надвигающегося кризиса в этой отрасли начали проявляться еще во времена позднего Брежнева, но именно результаты реорганизации, сокращения и конверсии военной промышленности в ходе реформ 1980–1990-х оказались для постсоветского ВПК катастрофическими. Начавшаяся в 1992 году массовая приватизация пришла и в военно-промышленный сектор. В 1992–1995 годах на базе предприятий российской «оборонки» было образовано 1100 акционерных обществ открытого типа, большинство из которых сразу оказались в крайне тяжелом финансовом положении. К примеру, 20 % были объявлены банкротами уже в начальный период их деятельности. С 1997 по 2002 год обанкротились еще 160 оборонных предприятий.
Почему же успешные предприятия банкротились после приватизации? Дело в том, что частные собственники не были заинтересованы в сохранении дорогостоящих мощностей военного производства, поскольку из-за экономического кризиса государство было не в состоянии выдавать военные заказы. В результате новым владельцам, чтобы выжить, проще и выгоднее было распродать все полученное имущество, оборудование и запасы продукции, а после ликвидировать предприятие или продать то, что от него осталось. Таким образом, главным результатом проводившейся в 90-е годы приватизации стало не повышение эффективности управления ВПК, а значительное сокращение общего числа предприятий и организаций, работавших в этой отрасли. Например, по состоянию на 1 января 1992 года в стране было 2456 таких предприятий, к 1 января 2000 года их осталось 1690.
Но самой опасной чертой приватизации 1990-х годов было участие в приватизации предприятий уже российского ВПК иностранных физических и юридических лиц, а также аффилированных с ними иностранных структур. Согласно расследованию Счетной палаты, проведенному в 2002 году, такие собственники владели
• более чем 10 % обыкновенных акций как минимум в 47 акционерных обществах;
• пакетами, превышающими размер блокирующего, в 22 акционерных обществах, в том числе в 12 акционерных обществах авиационной промышленности.
Это создало прямую угрозу для научного-технического потенциала отечественного ВПК. Пользуясь пробелами в законодательстве, а порой и в обход закона, иностранные собственники и компании вели целенаправленную работу по получению прав на интеллектуальную собственность, созданную российскими авторами за счет бюджетных средств, выделенных «оборонке». Работало это следующим образом: новые изобретения военной направленности напрямую передавались в патентные ведомства иностранных государств, минуя получение российского патента. В 1992–2000 годах в США зарегистрировано более 1000 патентов на технологии военного и двойного назначения, где авторами являются российские изобретатели, а обладателями патентов и исключительных прав на них – иностранные юридические и физические лица. Среди них были разработки в области электронной, лазерной, волоконно-оптической техники, технологий переработки нефти и газа, органической химии, медицинские разработки и др.
В итоге приватизации предприятий и организаций ВПК в России сложилась уникальная система инициативного присвоения прав на результаты интеллектуальной деятельности, созданные за счет средств государственного бюджета частными организациями, в том числе иностранными.
В 2000-е годы, преодолевая ошибки постсоветской приватизации, государству удалось вернуть под контроль наиболее крупные предприятия военно-промышленного комплекса, и контрольные пакеты акций компаний «оборонки» оказались в руках государственных компаний и структур.
Только к началу 2010-х годов большинство предприятий оборонной промышленности вошли в состав государственных корпораций и холдингов. Справедливости ради стоит отметить, что и среди приватизированных предприятий есть те, чьи собственники сумели не только не загубить полученные производственные мощности, но и вывести их на качественно новый уровень.
Характерным примером может стать, к примеру, ООО «Военно-промышленная компания», контролирующая Арзамасский машиностроительный завод, Заволжский завод гусеничных тягачей и завод корпусов в Выксе. На сегодняшний день она является одним из крупнейших в мире производителей колесной бронетехники.
Итак, приватизация в военно-промышленном комплексе России была естественной частью социально-экономической политики государства в постсоветский период. Однако на первых этапах этот процесс осуществлялся стихийно, и правительство едва не утратило контроль над предприятиями, имеющими стратегическое значение. Все это говорит о том, что нельзя допускать приватизации тех предприятий ВПК, которые имеют стратегическую значимость для обороноспособности страны.
В то же время приватизация может стать инструментом решения некоторых проблем ОПК в национальных интересах. Приватизация, к примеру, может выступать инструментом оптимизации состава ВПК:
• своевременно отсекать от него потерявшие актуальность активы, передавая их в частные руки,
• создавать интегрированные организационные структуры по основным направлениям деятельности ВПК.
В целом вопрос участия государства в управлении военной промышленностью остается открытым и сегодня. С одной стороны, высокая степень такого участия в условиях определенной политической конъюнктуры способна, как в случае СССР, привести к пагубным для экономики последствиям. С другой стороны, передача ВПК в частную собственность не гарантирует защиту от раздувания военных расходов через военное лобби.

Д. Ф. Устинов (слева) с отцом, матерью и братом 1918. [Из открытых источников]

1.Яременко Ю. В. Экономические беседы М., 1998. С. 104.

2.Сидоров Л. Л. Экономическое положение России в годы Первой мировой войны. М., 1973. С. 24–26.

3.Поликарпов В. В. Русская военно-промышленная политика. 1914–1917. Государственные задачи и частные интересы. М., 2015. С. 366–368.

4.Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф. 2097. Оп. 1. Д. 219. Л. 119.

5.Симонов Н. С. Военно-промышленный комплекс СССР в 1920–1950-е годы: темпы экономического роста, структура, организация, производство и управление. М., 1996. С. 54.

6.Там же. С. 55.

7.Письмо председателя Совета военной промышленности П. А. Богданова председателю СНК В. И. Ленину о положении военной промышленности и мерах по ее укреплению. 20 ноября 1921 г. // Российский государственный архив новейшей истории (РГАНИ). Ф. 3. Оп. 46. Д. 330. Л. 7–7 об.

8.Соколов А. К. Нэп и военная промышленность Советской России // Экономическая история. Ежегодник. 2004. М., 2004. С. 95–118.

9.См. Соколов А. К. Нэп и военная промышленность Советской России. С. 95–118.

Bepul matn qismi tugad.