Kitobni o'qish: «Охота за японской катаной»

Глава 1
КАТАНА

– По-моему, это сабля, – сказал Алик, вместе с друзьями разглядывая развешанную на стене коллекцию холодного оружия.

– Сам ты сабля! Сабли всегда сильно изогнуты, – со знанием дела заявил Стас. – А это шашка. Посмотри, у неё только самый кончик загибается!

В этот момент в комнату, шаркая, вошёл дедушка Ники. Несмотря на свой возраст – семьдесят девять лет – он был ещё вполне бодрым и очень любил, когда к нему приезжали гости. В эти осенние каникулы Ника собрался, наконец, навестить своего деда и попросил у родителей разрешения взять с собой друзей.

– Дедушке веселее будет, – объяснил он.

– И тебе тоже, – понимающе улыбнулась мама.

Родители Алика и Стаса и вовсе не возражали: они считали, что детям всегда полезно пообщаться со старшим поколением.

Эта троица мальчишек ещё с первого класса дружила, что называется, «не разлей вода», за что их прозвали «тремя мушкетёрами». Заводилой у них был русоволосый и сероглазый Стас Белоконь. Учился он неважно, зато не страдал отсутствием силы и храбрости, и постоянно мечтал о подвигах и тайнах. Ещё в пятилетнем возрасте он здорово напугал маму, когда, пожалев плачущую девчонку, забрался за её котёнком почти на самую верхушку дерева. Котёнка он достал, но при этом сильно поцарапал руку. А когда мама начала мазать царапину зелёнкой, гордо заявил:

– И совсем не больно!

Друзья Стаса – худощавый темноволосый Алёша Новиков и голубоглазый блондин Коля Стрижнов – были более сдержанными, но тоже ничего не имели против приключений. Причем Ника, в отличие от приятелей, хорошо учился, чем очень удивлял Стаса, который искренне считал, что «сила уму не товарищ», и только «дохляки в очках» вроде их одноклассника Саши Андреева могут быть зубрилами и отличниками.

Итак, в первый же день осенних каникул ребята отправились на «Таганскую», где жил дедушка Ники. Конечно, у Ивана Павловича Стрижнова было много чего интересного, но главное место в квартире занимала небольшая, но тщательно подобранная коллекция холодного оружия.

– Иван Палыч, это сабля или шашка? – спросил Алик.

– Ни то и ни другое, – ответил дед. – Это катана, японский меч самураев.

– Ух ты! – протянул Алик.

– Меч? – удивился Стас. – Но ведь мечи бывают прямые! И обоюдоострые! А у этого заточка односторонняя, и искривлен немножко…

Дед улыбнулся.

– Не все мечи одинаковы, мой мальчик. Этот меч – настоящее произведение искусства, но помимо этого он ещё и грозное оружие. Между прочим, он выкован аж в пятнадцатом веке.

– Ни фига себе! – присвистнул Стас.

– А откуда у вас столько оружия? – с любопытством поинтересовался Алик.

– Да так, собирал потихоньку. А началось всё как раз с этой катаны.

– Здорово! Расскажите, пожалуйста, – попросил Стас.

– А, я помню! – воскликнул Ника. – Тебе подарил её какой-то японец…

– Ничего себе! – удивился дед. – Ты же совсем маленький был, когда я рассказывал эту историю. Неужели что-то помнишь?

– Совсем немножко, – признался Ника. – Ты сейчас снова расскажи, ладно?

– Ну хорошо, – сдался дед. – Только сначала, Коленька, иди поставь чай.

Ника умчался на кухню.

Через несколько минут все четверо сидели за столом. Ребята грызли печенье и запивали его горячим чаем.

– Было это давно, – начал рассказывать дед, – почти шестьдесят лет назад, в 1945 году. Мы тогда воевали с милитаристской Японией. Надеюсь, вы хоть что-нибудь об этом знаете?

– Ну-у, – протянул Стас.

– Во время второй мировой войны Япония воевала на стороне фашистской Германии и Италии, – пришёл ему на помощь Ника.

– Верно, – сказал Иван Павлович. – Ладно, подробности вы потом в школе на уроках истории узнаете. Так вот… Я тогда служил на военном катере. Однажды разыгрался сильный шторм. Мы увидели болтавшуюся на волнах рыбацкую лодочку. Она была уже наполовину затоплена водой и каким-то чудом ещё держалась на плаву. В лодке оказалось пять человек, но прежде чем мы успели помочь, двое из них вывалились за борт и утонули. Остальных нам удалось спасти. Как мы потом узнали, в лодке перевозили раненых, которые боролись против милитаристского режима. Все трое долго были без сознания, бредили. Мы ухаживали за ними. Наконец наши заботы подняли их на ноги. Я подружился с молодым японцем по имени Торао. Торао Синсура. У него при себе был какой-то продолговатый ящик, с которым Торао в буквальном смысле не расставался. Даже когда мы вытаскивали его из затопленной лодки, он из последних сил цеплялся за этот ящик. Однажды я не сдержал любопытства и спросил, что это такое. «В этом ящике хранится древняя реликвия нашего рода, – ответил мне Торао. – Главы нашей семьи всегда носят её при себе. Это самое дорогое, что у меня есть». С этими словами Торао открыл ящик, и я увидел вот этот самый меч, аккуратно завернутый в материю. «Это катана, – объяснил молодой японец. – Изготовлена она в пятнадцатом веке, и с тех пор путешествует по миру, оставляя за собой кровавый след. Я берегу этот меч, потому что он был преподнесён в дар моему доблестному предку». «Как же это произошло?» – спросил тогда я, и Торао рассказал мне такую историю…

Иван Павлович ненадолго прервался, чтобы отхлебнуть уже остывшего чая, а потом продолжил рассказ:

– Вообще-то, я не очень хорошо знал японский язык… А сейчас и подавно, забыл даже то, что знал. Но рассказ Торао я понял. Правда, времени много прошло, кое-что подзабылось… Да и не мастак я рассказывать… Перескажу как смогу, уж не обессудьте…

Произошло это в конце шестнадцатого века. Тогда род Торао был богат и знатен, а его предок был сёгуном…

– Это военный правитель, – пояснил Ника Стасу, который уже открыл рот, собираясь задать вопрос.

– А-а!

– Время тогда было смутное. Находившийся у власти военный клан был свергнут, и в стране начались междоусобицы – развернулась борьба за власть.

– А как же император? – спросил Алик.

– К тому времени императорская династия давно потеряла реальную власть, – ответил Ника. – Император оставался номинальным правителем, а фактически страной правили аристократические, а потом и военные кланы.

– А почему его совсем не свергли? – спросил Стас.

– Императорская особа была неприкосновенной, – объяснил Ника. – Его династия вела свой род от солнечной богини Аматэрасу.

– Как-как?

– А-ма-тэ-ра-су, – по слогам повторил Ника.

– Язык сломаешь, – проворчал Алик.

– Да уж…

– Тогда понятно, – сказал Стас. – Потомок богов, как же… Интересно, что у них там, в Японии, за религия? Аматэрасу какая-то…

– Синтоизм, – ответил Ника.

– Слушай, откуда ты всё знаешь? – поразился Стас.

– Читать люблю, – сказал Ника.

Иван Павлович с гордостью посмотрел на внука.

– Молодец. Весь в отца!

– А что было дальше? – напомнил Стас.

– Однажды предок Торао оказал важную услугу главе другого клана, – продолжил рассказ Иван Павлович, – и тот в знак благодарности подарил ему эту катану. Считалось, что мастер, изготовивший её, был великим чародеем прошлого, и этот меч приносит удачу тому, кто владеет им. «С тех пор главы нашего рода всегда носят его при себе, – говорил Торао. – Эта катана – наша величайшая драгоценность, память о прошлом, и мы никогда не расстаёмся с ней…»

Иван Павлович немного перевёл дух, допил остывший чай и снова заговорил:

– Однако приближённые сёгуна были очень недовольны, что он расстался с чародейским мечом. Нашлись такие, кто не пожелал смириться с потерей. Они сочли это дурным предзнаменованием, сулящим гибель клану, и решили во что бы то ни стало вернуть катану. Так началась вражда, которая продолжается и по сей день…

– Серьёзно, что ли? – не поверил Стас.

– Это слова Торао, – ответил Иван Павлович. – «Потомки того клана охотятся за нами и за нашей семейной реликвией, – говорил он. – И всё это передаётся из поколения в поколение…» Услышав тогда эту историю, я только головой покачал, недоумевая, как вражда может длиться столько столетий. А через несколько дней Торао погиб под обстрелом. Смертельно раненый, он последним усилием поднял катану, протянул мне и проговорил: «Возьми… пусть будет у тебя… найди моего наследника…передай ему… узнаешь его по татуировке… она сложная… из поколения в поколение немного изменяется… книга профессора Вольфингштейна…»

Иван Павлович замолчал.

– Какая книга? – нетерпеливо спросил Стас.

– Как же она называлась-то?.. – дед наморщил лоб.

– Забыл? – разочарованно спросил Ника.

– Название такое странное… Вроде бы так: «Монография о родовых татуировках Китая и Японии».

– А дальше что? – спросил Алик.

– Дальше… Торао замолчал, закашлялся, захлёбываясь кровью. И тут я увидел странное облако. Оно опускалось всё ниже и ниже, пока, наконец, не зависло над умирающим. На облаке стояли самураи и смотрели на нас. И в этот самый миг я почувствовал, что сердце Торао перестало биться…

Иван Павлович обвёл взглядом внимательные лица слушателей. Мальчики уже давно забыли про чай с печеньем и буквально ловили каждое дедово слово.

– Значит, наследника вы так и не нашли, – подытожил Стас.

– Не нашёл, – вздохнул дед. – Правда, если признаться, и не очень-то искал. После войны не до этого было…

– А ту книгу… «Монографию о татуировках»? – спросил Алик.

– Тоже нет. Наверное, она очень старая и давно не переиздавалась. Погоди, – Иван Павлович вдруг внимательно взглянул на Стаса, – а откуда ты знаешь, что я не нашёл наследника? Ведь я не говорил об этом!

Стас улыбнулся.

– Элементарно. Катана же осталась у вас. Раз вы не передали её наследнику, значит, вы его не нашли!

– Вылитый Шерлок Холмс! – восхитился дед.

– Какой там Шерлок Холмс! – махнул рукой Стас. – Мы пока только совершенствуемся.

– Совершенствуетесь в чём? – заинтересовался Иван Павлович.

– В разгадывании всяких тайн, – пояснил Ника.

– Мы – сыщики, – добавил Алик. – И если вам вдруг понадобится наша помощь – пожалуйста, в любое время!