как фанат нелинейного повествования и открытого финала я визжу как корень мандрагоры. во время чтения, на самом деле, сам решаешь как читать. в каждой главе своя идея, и можно это все собирать, как конструктор и делать вообще что угодно. для себя я определила такую схему: первой читаю 54, второй 112, третьей 95, четвертой 82, пятой 99, шестой 46. для меня тогда все складывается как пазл (но мой пазл довольно хаотичный)
1. Постоянные споры со всеми и обо всем, даже с собой, даже с окружающим миром. (12)
2. Когда самокопание становится единственно возможным занятием,когда зацикливаешься над любым событием жизни даже абсолютно ничтожным пытаясь, привязать его к проблемам мироздания. (6)
3. Слишком уж он эгоистичен, слишком зациклен на самом себе, слишком малозначимы для него проблемы окружающих. (8)
4. Книга хорошая, книга вкусная и книга странная. (9)
5. Непонятна тяга героев к выпендрежу, к словесной полемике ради нее самой. (1)
6. Теряется связь с реальностью, временем и привычным ходом вещей. (13)
7. Когда нет определенной цели в жизни, а голова забита массой никому не нужной философской дребедени. (2)
8. Одно можно сказать точно - книга стоит того чтобы ее прочитали. (10)
9. Читая ее проникаешься вселенской ленью, тоской богемы по непойми чему и непойми зачем. (5)
10. Хотя бы из-за необычного стиля написания.
11. Сколько же проблем способен доставить себе человек когда ему нечем заняться. (7)
12. Главный герой возможно и глубоко несчастный человек, но почему-то не вызывает сочувствия, скорее сочувствие вызывают люди его окружающие. (3)
13. Так и прыгает человек по жизни как в детской игре...(4)
Эту рецензию нужно читать, начиная с 11 предложения, в особом порядке: в конце каждого предложения в скобках указан номер следующего. Если же случится забыть и перепутать порядок, достаточно справиться по приведенной таблице: 11,7,2,6,13,4,9,5,1,12,3,8,10
Дарю её всем хорошим людям! Лучшее, что когда-либо читал. Выдвигает достаточно серьёзные требования к общему образованию и эрудиции. Но даже не понимая доброй части культурологических и национальных отсылок, читать безумно интересно. Закопайся в метафорах и иди за автором выстраивать мирок.
Когда-то эта книга была моей любимой! Да-да, не сомневайтесь. Сейчас, конечно, я гораздо спокойнее отношусь к литературным произведениям, ориентированным на повышение ЧСВ автора и читателя, но вот когда-то … И все равно книга классная (извиняюсь за невольный каламбур). Классная, потому что умная!
Волшебно… Просто волшебно! Перечитала уже в третий раз. И снова не все поняла! Наверное, это в книге и затягивает…
Проще всего было бы ничего не писать про этот роман Кортасара, потому что любого сказанного всегда недостаточно, а если писать серьёзную большую статью и по-хорошему разбирать каждую сказанную букву, то магия неизбежно разрушится, если она, конечно, есть, в чём многие сомневаются. Или пойти по ложной очевидной дорожке - написать простенький отзыв, перемежаемые псевдофилософскими размышлениями о тщете всего сущего, о пирогах и котятах, о зелёной траве и небе голубом, о песне, которую ты слышал, когда тебе было 12 с половиной лет, о странной старушке, которую ты видел в супермаркете, потом нарезать всю эту болтологию на кусочки, пронумеровать, хаотично раскидать по полотну текста, составить путеводитель и радоваться тому, какой ты небанальный и молодец, хотя это очевидно не так, потому что строить мандалу по образу и подобию чужой игрушки — это заведомый проигрыш, один-ноль в пользу Жюля Флоренсио (может ли не жулить Жюль, не цвести Флоренсио, не идти вслепую в страну мёртвых Орасио, напялив разные носки и повернув не в ту сторону?)
Не буду делать себе просто, но и вам тоже не буду, поэтому просто соберу разрозненный ворох мыслей и вывалю сюда в кучу, на барахолку, а вы выбирайте то, что вам надо или нравится, или просто любуйтесь, или брезгливо отворачивайтесь и убегайте, вдруг я вас обсчитаю и напущу блох, но зачем вы тогда вообще сюда пришли, не нравится не читайте, все фломастеры разные, не кидайте помидорными тапками, мыши кололись, ключ, замок, язык, да будет так.
Первая мысль - конечно, название романа, которое из первоначальной "Мандалы" выросло в "Игру в классики", одна залипучая вещь сменилась другим, впрочем, их обоих роднит символическая сущность, отсутствие центра и бесконечное стремление уйти отсюда туда, не знаю куда, являясь тем, не знаю кем. Не знаю, сможешь ли ты попасть на небо, прыгая по расчерченным на асфальте клеточкам или квадратикам текста, или рассматривая узоры мандалы, тщетно пытаясь выяснить, что скрывается у неё внутри, может быть, и изначально этот поход не задумывался, как возможный, а важна только мечта о походе, голая его идея. Кто читает "Игру в классики" по-нормальному, то есть по путеводной ниточке лабиринта, тот знает, что нельзя закончить читать этот роман, только прервать, а конца у него нет, в конце спираль, которая затягивает тебя вглубь, заставляя блуждать по кругу.
Вторая мысль - как читать. Однозначный ответ: по карте. Совершенно не понимаю, зачем читать последовательно, а потом второй раз, это как сухое мясо без приправ и соуса, только для тех, кто любит голый сюжет и бежать по нему как можно быстрее. Сразу скажу для тех, кто не читал и сомневается - в "лабиринтном" прохождении романа главы основной части идут в том же порядке ,вы ничего не потеряете, просто между ними будут вставки разной мишуры, стеклянных шариков, перьев, цитат и прочей полумагической словесной трухи, которой так легко восхитить любителей клетчатых пледов в худшем смысле этого образа. Прочитать роман без этой одёжки - как секс на первом свидании, где же игра и прелюдия, путь слабаков, которые бросят книжку-любовницу сразу же и поставят галочку напротив соответствующего пункта в списке маст рид.
Третья мысль - непонятки по поводу Маги и Орасио, точнее, по поводу читательского восприятия их. Почему, ну почему же, почему так хотят читатели скрестить автора и какой-либо персонаж, почему мучительно зудит их афедрон, если они не найдут какое-нибудь существо, которое можно ассоциировать с автором? Эту парочку (да и остальные характеры) даже на себя не стоит надевать, они не для этого, и автор откровенно над ними посмеивается, показывая, что никакие они не живые люди из плоти и крови, а только тени в этом ворохе образов, из тумана пришли и в мутную синь канут. Но нет, что-то берёт верх над читателем, и вот появляются мутноглазые томные Орасио, которые заворачивают себя в кокон музыкальных композиций и антураж тонких нервных пальцев с сигаретой и ничегонеделанья, потому что так ты якобы стремишься проникнуть в суть вещей и не от мира сего читай в белом плаще стоишь красивый непонятый. И Маги, вечные Маги, которые пытаются найти магию в узорах, мелодиях, прогулках и волшебности обыденной жизни, которые тщетно перебирают в пальцах засохшие листья и надевают шарфы Мэри Поппинс, но вместо звенящего волшебства получают лишь лёгкую нарочитую долбанцу себе в карму.
Четвёртая мысль - ведь Орасио и Мага являют собой две полярности, одна из которых умеет в реальный мир и легко скачет по его обветренному скелету, оставляя после себя наивный детский восторг, вторая ограждает себя искусственными тяжеловесными заборами идей, мыслей, названий, определений. Моцарт и Сальери обыденной жизни, обе крайности губительны, нежизнеспособны, как тухловаты и все их разной степени кособокости двойники и парные союзники, так щедро раскиданные по невнятной карте персонажей текста.
Пятая мысль - эти классики ведут нас вовсе не на небо, а в какое-то адское место. Судите сами: цирк, сумасшедший дом, морг, вот так небесные ступеньки. Единственное, что радует, что Орасио никогда до конца не дойдет, и мы не дойдем, и никто не дойдет, потому что это всего лишь книга, тень тени тени.
Моя оценка «хорошо» за блистательное владение слогом и за образцовый антироман. Из минусов отмечу высокий порог вхождения (прочитал страниц сто, прежде чем стал что-то понимать и мне стало интересно).
"Игра в классики" — это произведение, которое называют шедевром, но для меня оно оказалось утомительным и претенциозным экспериментом, не оправдавшим ожиданий. Это не роман, который хочется прожить, а интеллектуальная головоломка, которая больше раздражает, чем захватывает.
Первое, что вызвало отторжение, — это персонажи. Они не живут, а существуют как носители идей. Орасио Оливейра с его бесконечными философскими излияниями кажется скорее эгоцентричным снобом, чем искателем истины. Его окружение — такие же холодные и отстранённые тени, которые, кажется, потеряли способность к простым человеческим чувствам. Вместо того чтобы сопереживать, я испытывал раздражение и скуку.
Экспериментальная структура романа — в теории интересная — на практике показалась надуманной. Нелинейность чтения воспринимается не как творческая свобода, а как лишний барьер, который Кортасар намеренно воздвигает между читателем и текстом. Зачем? Чтобы показать свою оригинальность? Или чтобы подчеркнуть элитарность своего произведения? В любом случае, эта игра оказалась скучной и излишне затянутой.
И, конечно, куда же без джаза. Это бесконечное, навязчивое присутствие джаза в книге. Да, я понимаю, что он символ свободы, импровизации, духа времени. Но здесь отсылки на джаз словно самоцель, ещё одна демонстрация псевдоинтеллектуальной крутизны. Вместо того чтобы создавать атмосферу, эти бесчисленные упоминания только усиливают ощущение, что книга написана для избранных знатоков, готовых распутывать все культурные и музыкальные аллюзии. Для меня это стало очередным раздражающим элементом, перегружающим текст.
Больше всего меня раздражает переизбыток философских рассуждений, которые порой напоминают пустую болтовню. Они будто бы говорят: «Посмотри, как я умен!» Но за этим умом не скрывается ни глубины, ни настоящей искренности. Это чистая поза, интеллектуальный трюк, который перестаёт впечатлять уже после первых десятков страниц.
"Игра в классики" претендует на то, чтобы быть универсальной книгой о поиске смысла, но мне она показалась только размытой и пустой. Это роман, который будто бы говорит читателю: «Ты недостаточно умен, чтобы меня понять», — но на деле он просто слишком самовлюблён.
Возможно, это произведение нашло свою аудиторию, готовую восхищаться его замысловатостью, но я в их число не вхожу. Для меня "Игра в классики" — пример того, как форма может поглотить содержание, а амбиции автора превратить его труд в перегруженное, отталкивающее чтение.
Получила интересный опыт от прочтения книги. С одной стороны было очень интересно наблюдать за главным героем, который старался держаться на некотором расстоянии от реальности, занимался тем, что ничего не делал, а просто ходил, наблюдал и чувствовал эту жизнь, пытаясь достичь абсолюта, сердцевины жизни.С другой стороны читать целые главы и узнавать в них себя, свое окружение, прошлый опыт. Ощущение, что ты ходишь по лабиринту, попадая то в одну, то в другую комнатку, примеряя на себя тот или иной смысл главы. Книга заставляет читателя двигаться, перескакивать, перелистывать с одной части книги в другую, ты пытаешься найти главный смысл, сердцевину. Пока в один прекрасный момент ты не погружаешься в книгу как в медитацию, просто получая удовольствие от красивых слов, образов, орнаментов и смыслов.
k_veronika полностью с Вами согласна, очень рада, что есть ещё такие тексты где так красиво чувствуют, живут и говорят
Из книг с экспериментальной структурой советую "Хазарский словарь". К сожалению, "Игру в классики" советовать не могу - тяжелое чтение, не предполагающие удовольствия расшифровки (как в случае с "Улиссом"). Произведение состоит из нескольких любовных линий, надуманно-интеллектуальной болтовни героев и помешательства. Из плюсов - мастерская работа с деталями. Приведу фрагмент из самого напряженного и трагичного места во всей книге:
Мага наконец налила микстуру в ложку, сунула пузырек кое-как на край стола меж тетрадей и бумаг и, вцепившись в ложку, как цирковой акробат в шест, как ангел в святого, падающего в бездну, направилась, шаркая тапочками, к кровати, все ближе и ближе, и сбоку шла Бэпс, строя гримасы и стараясь глядеть и не глядеть и все-таки бросая взгляд на Рональда и на остальных, которые у нее за спиной тоже подходили все ближе, и самый последний – Оливейра, с потухшей сигаретой во рту.
Юмор не плох, но встречается не так часто, как хотелось бы:
Грегоровиусу нравится излагать пикарескную предысторию своего рождения и порочить своих матерей (в общей сложности у него их три, если верить пьяным откровениям), приписывая им не в меру свободные нравы; герцогиня Магда Разенсвил, которая всегда появляется после виски или коньяка, была лесбиянкой и автором псевдонаучного трактата о carezza (переведенного на четыре иностранных языка). Мисс Баббингтон, материализующаяся из паров джина, кончила свои дни проституткой на острове Мальта. По поводу третьей матери у Этьена, Рональда и Оливейры — свидетелей ее возникновения под действием божоле, коте-дю-рон или бургундского алиготе — никогда не было полной ясности. Иногда ее зовут Голль, а иногда Адголь или Минти, живет она то в Герцеговине, то в Неаполе, ездит в Соединенные Штаты с водевильной труппой, она — первая в Испании закурившая женщина, она продает фиалки у подъезда Венской оперы, она изобретает противозачаточные средства, и она же умерла от тифа и продолжает жить, хотя и ослепла, в Уэрте; в Царском Селе она сбежала с царевым шофером, в високосные годы она смущает душу своему сыну, а кроме того, практикует гидротерапию, состоит в подозрительных отношениях с одним священником из Понтуаза, умерла при появлении на свет Грегоровиуса, который, кроме всего прочего, является еще и сыном Сантос-Дюмона.
«Игра в классики» kitobiga sharhlar, 209 izohlar