Что мы знаем о Колумбии? Наркотики и Эскобар. А еще там убивают. Затянувшиеся гражданские конфликты - вещь обычная для стран Латинской Америки. Мы наслышаны об этом и так, из новостей, и по многопрудному потоку литературы о мигрантах, бежавших в поисках безопасности и лучшей жизни в страны посевернее и поспокойнее. Пожил в Испании и герой данной книги, но она, слава Богу, не об этом.
Конечно, в романе присутствует знакомый образ южноамериканской страны с затянувшимся политическим противостоянием, отягощенным криминальной составляющей. Но «Нетленный прах» шире типовой книги о жертвах и очевидцах неугасающего конфликта (хотя внимание уделено и им). Васкес написал книгу о власти прошлого, о нашей завороженности его загадками, об истории, вернее о том, что мы понимаем под историей.
И хотя он пишет о вымысле, к которому книга сопричастна, роман следует отнести к удачным попыткам модного ныне жанрового микса: под крышей худлита расположились нонфикшн и автофикшн. «Нетленный прах» - наглядная демонстрация того, что роман не умер, и художественная литература способна быть увлекательна и глубокомысленна как и встарь, ничуть не подражая при этом формату прошлого.
Герой книги списан автором с самого себя. Васкес – неплохой писатель, не хватающий однако звезд с небес. Судьба сводит его с Карлосом Карбальо, человеком одержимым загадкой убийства выдающегося колумбийского политика либерального толка Гайтаны в 1948 году. Убийство стало поворотным моментом в истории Колумбии XX века. За ним последовала гражданская война, растянувшаяся на целое десятилетие и унесшая сотни тысяч жизни.
Страна оказалась надолго травмирована прошлым, и Васкес показывает, как ржавчина былого преступления начинает разъедать сами основы общества. Нетрудно заключить, исходя из случившихся событий, каким образом стал возможен в Колумбии феномен Эскобара, почему политические убийства стали фирменным знаком страны.
Смерть Гайтана, несмотря на то, что произошла на глазах у свидетелей, была окружена некоторыми странными обстоятельствами. Так случается обычно в случае смерти любого крупного деятеля. Внезапность кончины начинает будоражить воображение. Знакомая нам история: сколько понаписано всего было в последние годы о смерти Есенина, Маяковского, Горького или того же Сталина. Возникшие сомнения в официальной картины произошедшего и позволяют автору книги обратиться к изнаночной стороне известных событий, и, таким образом, заняться исследованием природы конспирологических теорий.
Но и это не все. Определяя стандартную версию исторических событий как рассказ победителей («история пишется победителями»), Васкес прослеживает в своем романе альтернативные их версии – рассказ побежденных и устную микроисторию, то есть то, что остается за кадром, не входит в анналы, оставаясь историческим преданием безмолвного большинства.
Ко второму типу относится история самого Васкеса, история Карбальо. К первому – обстоятельства убийства генерала Урибе Урибе в 1914 году, рассмотрению которых которой отведено более четверти объема всей книги. Кстати говоря, данная дата позволяет задуматься и о другом аспекте истории – о призрачности европоцентризма. В Европе возня вокруг эрцгерцога и Гаврилы Принципа, а тут свое убийство, намного важнее.
В итоге Васкес напоминает нам своим романом о расхождении, трагическом, непреодолимом, между историей как фактом и историей как пересказом событий. В принципе, повествование вообще в какой-то момент трансформируется в размышление о роли рассказа в истории, о способах компрессии фактов, изжить недостатки которой можно лишь за счет литературы.
Та же литература имеет и другую функцию – повествования об альтернативных путях и способах развития событий (во всяком случае именно так можно истолковать эпизод с ненаписанным романом о возможном визите Орсона Уэллса в Боготу в 1942 году, или «долгой жизнью Гаврилы Принципа»).
Но, в конечном счете, перед нами опять напоминание о своего рода непознаваемости исторического процесса. Мы можем уловить лишь логику, вектор движения истории, исчерпывающее знание о фактах всегда проблематично. Концентрация на них может иметь опасные последствия. Она и порождает к жизни всяческую конспирологию, где за деревьями уже теряется трезвое представление о размере и характере самого исторического леса. Однако до прямого и верного вывода о том, что в истории есть место и случайности и незримой логике, что не столь важно как случилось, сколько к чему привело, автор не доходит. Хотя вывести его из сопоставления разных эпизодов, запечатленных в романе не так уж и трудно. Может быть так и надо: читатель должен приходить к выводам сам, надо лишь дать ему на руки все карты.
Для отзыва об этой книге пришлось долго собирать мысли в кучу. Что это было? Попытка осмыслить историю родной страны или сборник конспирологических теорий? Роман "Нетленный прах" Хуана Габриэля Васкеса - это одновременно автобиография, исторический экскурс в Колумбию XX-го века и глубокая рефлексия по поводу настоящего.
Есть в истории Колумбии дата, отмеченная красным в национальным сознании. Это 9 апреля 1948 года, когда злоумышленники прямо на улице застрелили либерального лидера Хорхе Гайтана. Это событие Васкес сравнивает с резонансным убийством Джона Кеннеди. Но колумбийцы - народ пламенный, эмоциональный, поэтому смерть любимого народом Гайтана повлекла за собой вооружëнное восстание, убийцу тут же поймали и линчевали, а потом двинулись на президентский дворец. Со всех сторон звучали призывы к восстанию против правящей консервативной партии.
Основное действие романа происходит десятилетия спустя, когда Хуан Васкес знакомится с неким Карлосом Карбальо. Карлос - сторонник непопулярных теорий относительно исторических событий, а тема 9 апреля - его самая большая страсть. Васкесу предстоит лучше узнать этого своеобразного человека, глубже погрузиться в прошлое страны, сопоставить его со своим настоящим, а также буквально и фигурально увидеть останки известных исторических деятелей. Тут вспоминается ещё одно загадочное убийство, и тоже либерального лидера - Рафаэля Урибе (он появляется и на страницах "Ста лет одиночества" Маркеса в лице полковника Аурелиано). Тут Васкес придумал целую книгу внутри книги, истории расследования этого дела посвящено несколько глав. Впрочем, не спешим обольщаться. В послесловии автор предупреждает, что несмотря на использование исторических событий, интерпретирует он их сугубо в рамках художественного текста. Но я определëнно узнала об истории Колумбии больше, чем когда-либо хотела знать.
В тексте очень много событий и ещё больше слоëв. Но в моëм понимании это история о том, как наше прошлое формирует нас и наше будущее. Каждый из нас с детства несëт в себе историю родной страны. Это люди, вещи и события, которые давно суть есть прах. Но прах этот священен и вечен, он в наших генах, и останется с нами навсегда.
Васкес в этом году - мое новое латиноамериканское открытие. Снова Колумбия, снова история страны, снова попытка погрузиться в ее тайны. Там, где лишнее заметается под ковер, где люди охочи до историй - как отличить реальный заговор от фантазий любителей заговоров? Как отличить личное от исторического, за что уцепиться? Все начинается довольно просто - разовая поездка превращается в долгую остановку по причине осложнений беременности супруги, и вот уже автор снова погружается в историю свой страны. Где-то просто вспоминая, где-то - вынужденно, под давлением окружающих) И наслаиваются, как матрешки, одна история в другую - документальная, детективная, личная, и еще раз, но с новыми действующими лицами. Можно отмахнуться раз, другой - но история не отпустит и все равно доберется, не в этот раз - так в другой. Настойчиво писателю будет предлагаться рассказать историю - и да, в конце концов он ее таки расскажет. Убийство Урибе, убийство Гайтана (и даже убийство Кеннеди, хотя это и не про Колумбию), архивные фотографии в качестве иллюстраций, и переходящая из других книг тема образа жизни колумбийцев от убийства до убийства, когда события отчерчиваются очередными покушением или бомбой. В итоге взяла в библиотеке еще книгу воспоминаний Маркеса. Захотелось еще такого сплава, где воспоминания сшиваются с вымыслом, и вместе рассказывают историю - так, как видят. Ну и Васкеса буду читать остальное, конечно.
Серьёзным книгам - серьёзные рецензии. Постараюсь, только хочу сказать сразу, что если бы авторское послесловие было бы предисловием, мне книгу было бы гораздо проще читать, не пришлось бы столько лазить в интернет в поисках фактов из истории Колумбии.
Всю ответственность за желание найти в этой книге совпадения с действительностью читатель берет на себя.
Фамилия главного героя книги - Васкес. И зовут его - вот нежданчик! - Хуан Габриель. И он - вот ещё нежданчик! - писатель. Довольно случайное знакомство с врачом Франциско Бенавидесом впутывает его в длительные отношения с Карлосом Карбальо. Карбальо был любимым студентом, помощником, секретарём отца Бенавидеса, а тот, в свою очередь, - главным исследователем нераскрытых исторических убийств, гениальным доктором и криминалистом: доктором по профессии, криминалистом - по хобби. Долгое общение с ним окончательно сшибло мозги Карбальо, и так склонному к конспирологии, и увлечение убийствами Рафаэля Урибе Урибе, Гайтана, Кеннеди и других стало смыслом его жизни.
Конспирологические теории, Васкес, – как вьюнки, как лианы, они хватаются за что угодно, чтобы лезть вверх, и лезут, пока есть опора.
Как выяснилось позже, особенно важно для него было убийство Гайтана, потому что тут у него личные причины - в событиях 1948 года погиб его отец.
...убийство Гайтана – адвоката, умудрившегося с самых низов подняться к вершинам политики и призванного спасти Колумбию от ее собственных беспощадных элит, блистательного оратора, сумевшего в своих речах соединить несоединимые идеи Маркса и Муссолини – это часть нашего национального мифа, примерно такая же, как для гражданина США – гибель Кеннеди.
Как можно увидеть уже из этой цитаты, язык книги довольно своеобразный: суховатый, но при этом похожий на просто течение мысли, с длиннющими периодами, а местами просто визуальными образами. Цитаты, кстати, подбирать из-за этого очень сложно: всё получается очень длинно, а рубанув посередине, потеряешь смысл. Поэтому далее - под спойлером те цитаты, которые, на мой взгляд, пунктирно проводят главную линию смысловой нагрузки романа: Колумбия - страна непокойная в любые времена, политические и любые другие убийства - на выбор, кровь на улицах - не редкость по сей день.
рос я во времена, когда город, мой город, превратился в минное поле, когда большое насилие с его бомбами и стрельбой запускало в нас свой подлый механизм воспроизведения: каждый припомнит, с какой готовностью он выскакивал из машины и затевал мордобой по самому пустячному дорожному поводу, и, уверен, не я один не раз смотрел в черную дырку пистолетного дула, направленного в лицо, и не меня одного завораживали сцены насилия, где бы ни происходили они – вживе ли на футбольном поле, ставшем полем битвы, на снятых ли скрытой камерой кадрах в мадридском метро или на бензоколонке в Буэнос-Айресе – сцены, которые я выуживал в Интернете, получая от них должный выброс адреналина.
Через два месяца в США прибыли первые депортированные. Эскобар и его приспешники, не желая для себя такой участи, организовали группу, назвали ее «Подлежащие выдаче» и бросили боевой клич: «Лучше могила в Колумбии, чем тюрьма в Америке». И с восхитительной последовательностью рьяно взялись рыть могилы всем остальным.
Снимок, запечатлевший тех, кто отловил гиппопотама – их обступившие застреленную громадину темные фигуры в военной форме, их вскинутые к небу стволы, хамское торжество на лицах победителей, – произвел на меня неожиданное впечатление, вселил какое-то беспричинное, безосновательное беспокойство, вызвал смутное ощущение необъяснимого неблагополучия. В чем же было дело? Я довольно долго и пристально вглядывался в снимок, читал и перечитывал репортаж о том, как сбежал гиппопотам и как его ловили, пока не понял, что окруженная охотниками туша прихотливо связалась у меня в голове с фотографией Пабло Эскобара, которого тоже преследовали и застрелили на одной из медельинских крыш, а потом труп его окружили другие – но точно такие же – загонщики в военной форме: вот они тоже воздевают ввысь оружие, тоже сияют победными улыбками, а один, ухватив за футболку на спине, приподнимает убитого, демонстрируя репортерам и зевакам обросшее бородой лицо того, кто целое десятилетие заливал страну кровью.
«Преступлением века» называли его многие, не обращая внимания, что век только еще начинается и сомнительная пальма первенства вполне может быть оспорена. Так же говорили и про убийство Гайтана, а спустя сколько-то лет – и про гибель Лары Бонильи, и про убийство Луиса Карлоса Галана. Моя страна исключительно щедра на такие события.
Зацикленный Карбальо пытается, не имея писательских данных, заставить-упросить-вынудить Вальдеса написать книгу. В своей горячности, в неимоверной старательности, с которой он собрал целые горы материалов и свидетельств, он даже вызывает некоторое уважение. И тем не менее - это просто сдвиг по фазе, на мой взгляд.
Настоящая одержимость так просто не уходит.
Книга оформлена фотограрафиями в стиле Ренсом Риггз - Дом странных детей : то ли абсолютная подделка, то ли просто старинное фото. Эти иллюстрации ещё больше смущали меня во время чтения, и если честно, то очень-очень долго я не была уверена, что читаю не документальную литаратуру, слегка разбавленную жизненными перипетиями автора. Но в целом - интересно. И про Колумбию узнала гораздо больше, чем "любить Пабло, убить..." и так далее, тем более, что время, которое подробно описано, совсем другое - первая половина ХХ-ого века. Но, конечно, без Эскобара тоже не обошлось, в конце концов - он тоже часть колумбийского мифа и самосознания...
То, что вы именуете историей, Васкес, на самом деле – рассказ, одержавший победу. Некто сумел сделать так, что победил этот рассказ, а не другие, и потому сегодня мы верим ему.
И как бы там ни было, в Колумбию - никогда, ни-ни, даже если бесплатно)))
По нескольку раз на дню меня терзала уверенность в том, что граждане Боготы, если б только могли, без колебаний нажали бы некую кнопку, способную стереть с лица земли всех, кто им ненавистен – атеистов, рабочих, богатых, гомосексуалов, чернокожих, коммунистов, предпринимателей, сторонников действующего президента, сторонников президента бывшего, фанатов «Мильонариос» и фанатов «Санта-Фе».
Этот роман - смесь художественного, автобиографического и документального романа. Автор помимо того, что он чувствует вернувшись в родную Колумбию, рассказывает и анализирует те исторические поворотные вехи в истории своей страны произошедшие в 20 веке, такие как убийство Хорхе Элесьера Гайтана, генерала Уриба Уриба и связывает все это с убийством Джона Кеннеди в США. Казалось бы, что может быть общего между всеми этими убийствами. Но автор очень грамотно и конструктивно соединяет все эти линии, погружая читателя в политику и заговоры, заставляя о чем-то задуматься, что-то не принять на веру, а покопаться в дополнительном материале, но однозначно поразкинуть мозгами и углубиться во все происходящее вместе с повествующим. А между делом и получше познакомиться с традициями и бытом простых колумбийцев, которые живут простой жизнью и далеки от политики, но тоже имеют свое мнение на все свершившиеся события.
Одним словом, роман непростой, как по концепции и структуре содержания, так и по тому, что автор хочет донести до читателя. Соглашаться с выводами, который делает автор и его оппоненты или нет, тут решает каждый сам. Углубление в колумбийскую политику может кого-то отпугнуть, но не меня, хотя я прохладно к ней отношусь и не очень-то приветствую ее в художественной литературе. Но в данном случае интересная композиция, повествование от первого лица, многоуровневая многоходовка, скачки из одного времени в другое, из одной страны в другую — все это заставило меня погрузиться в размышления и наблюдения автора с головой, хотя стиль изложения немного суховат из-за исторических и документальных вставок. Но в последнее время мне интересна тема Латинской Америки и все то, что там происходит, будь то Колумбия, Венесуэла или Чили, так что роман мне зашел. Оценка 4
Роман колумбийца Хуана Габриэля Васкеса «Нетленный прах» («La forma de las ruinas») понравится всем тем, кому интересна тема влияния политики на общественное сознание, тем, кого интригуют тёмные пятна истории 20-го века, кто не ленится размышлять и делать собственные выводы, проводя параллели с трагическими случаями в разных странах мира уже в современных реалиях. Книга не просто понравилась, она произвела на меня сильное впечатление. Каждый раз, продолжая чтение, задавался вопросом, к какому же жанру лучше всего отнести это произведение, пока не нашел в интернете интервью Васкеса колумбийскому журналу «Arcadia», где он высказался так: «Нетленный прах» — безусловно, самая трудная задача, с которой я сталкивался как писатель. Частично это связано со всем, что роман пытается сделать одновременно: это автобиография, историческое исследование, криминальный роман, теория заговора, размышление о том, что мы собой представляем как страна... Мне пришлось написать 26 разных версий, чтобы найти ту, которая лучше всего подходит для книги. Вернее, ту, которая смогла собрать всё в одном сюжете». Одним из главных героев является сам автор, рассказывающий обо всём от первого лица. Реально существующие люди, факты и события, в том числе из личной жизни, не говоря уже о подлинных документах, относящихся к прошлому или настоящему – ты машинально перестаёшь воспринимать текст как художественный вымысел. Дело случая знакомит нас с эксцентричным Карлосом Карбальо, буквально одержимым идеями конспирологических заговоров, в том числе и в двух самых громких убийствах в истории Колумбии. Речь идёт о невероятно популярных в стране людях, обожаемых, но и ненавидимых многими, генерале Рафаэле Урибе Урибе, лидере Либеральной партии, сенаторе Республики и ветеране четырёх гражданских войн и Хорхе Эльесере Гайтане, адвокате, «умудрившемся с самых низов подняться к вершинам политики и призванного спасти Колумбию от её собственных беспощадных элит, блистательном ораторе, сумевшем в своих речах соединить несоединимые идеи Маркса и Муссолини». Оба были застрелены в Боготе средь бела дня, соответственно, в октябре 1914-го и апреле 1948-го. Последнее событие спровоцировало жестокое кровопролитное восстание, получившее название «Боготасо» — «народные протесты перевернули город вверх дном, рассаженные на крышах снайперы стреляли беспорядочно и бессмысленно, и страна на несколько лет оказалась в состоянии войны». Неоднозначные обстоятельства смерти этих двух людей и станут несущей конструкцией романа. Автор мастерски озадачивает нас дилеммой: как мы воспринимаем историю – «как некий продукт, случайно возникший из бесконечной цепи иррациональных деяний, непредсказуемых совпадений и непредвиденных поступков» либо как продукт конспирологии, где мир предстаёт сценой, где всё обусловлено неким скрытым замыслом, «где мечутся тени, где движутся невидимые руки, где за всем следят внимательные глаза, где по углам слышится приглушённый шёпот»? Как и Васкес, я не склонен во всех трагических событиях искать заговор, но то, что мы здесь обнаруживаем — «такую плотную паутину интриг, фальсификаций, лжи и вопиющего аморализма» — убивает весь скептицизм наповал. От негодования у меня всё бурлило и клокотало внутри. Не выходит из головы и ещё один персонаж (тоже реально существовавший), за судьбу которого во время чтения я переживал больше всего – Марко Тулио Ансола, 23-летний парень, адвокат, протеже убитого Урибе Урибе, по просьбе семьи начавший собственное расследование и через несколько лет бросивший вызов всей Системе, в которой «бесчеловечное или ужасное в конце концов превращается в самое что ни на есть нормальное, желанное и даже достойное похвалы». Многие критики называют Васкеса наследником Маркеса – не знаком, к сожалению, с творчеством классика, поэтому не могу сказать, насколько это обоснованно, но то, что Хуану Габриэлю Васкесу удалось написать БОЛЬШОЙ РОМАН, совершенно точно. Роман, по его же словам, «во искупление злодеяний, которые [он] хоть и не совершил, но унаследовал». Похоже, на одного поклонника у него стало больше.
Судя по предоставленному отрывку, история будет интересная и многообещающая. Уж очень полюбились мне книжки из этой издательской сери. Буду с нетерпением ждать полную версию.
«Нетленный прах» kitobiga sharhlar, 7 izohlar