Пер Гюнт

«Там, под сияющим сводом,

Учат: «Самим будь собой, человек!»

В Рондских же скалах иначе:

«Тролль, будь доволен собою самим!»».

Самым трогательным моментом я считаю прощание с умирающей матерью. Не имея возможности достойно похоронить её, да и присутствовать при этом. Он в привычной для них обоих форме, погружает их в сказочные фантазии. Обещает то ли ей, то ли себе самому, всё изменить и добиться успеха. Советую послушать мелодию Эдварда Грига – «Смерть Осе», композитор великолепно передал этот момент.

Перед тем, как покинуть родные земли на сорок лет, он успевает построить скромную избушку, где его находит Сольвейг, излучающая искреннюю и чистую любовь. О ней я напишу позже. Одновременно с этим он встречает уродливых троллей, результат его беспечного поведения в Доврских пещерах. Они то и подталкивают его снова бежать, покидая Сольвейг и родные берега.

В своих скитаниях по миру, он встречает разных людей, так или иначе влияющих на него. Не зря он довольно часто произносит:

«Жить же с волками – по-волчьи и выть».

Особенно я бы отметил путешественников, Анитру, умалишённых и Постороннего пассажира. Он успел побыть капером, торговцем рабами, пророком, мыслителем. Он богател и беднел, был наполнен энтузиазмом и опускал руки. Хотел быть самим собой и хотел, чтобы им восхищались.

Так и не добившись желаемого успеха он решается вернуться домой. Корабль терпит крушение, Пер Гюнт единственный выживший. Но так ли это?

Следует сцена похорон одного из местных, с впечатляющей речью Священника. После которой Пер произносит:

«По духу человека, мог бы я

Подумать, что во сне правдоподобном

Я собственное погребенье видел,

Себе похвальное я слово слышал…»

Затем автор нас переносит на аукцион, который проходит среди развалин бывших владений Гюнта. Его никто не узнаёт, лишь вспоминают каким он был. Он направляется к избушке, в которой он оставил Сольвейг, не зная что она ждала его все эти годы. Она поёт свою песню, от чего Пер столбенеет, бледнеет, а затем кидается бежать прочь.

По дороге под его ногами появляются Клубки – недодуманные мысли, Сухие листья – не провозглашённые лозунги, Капли росы – не выплаканные слёзы, Сломанные соломинки – дела, за которые он не взялся.

И голос матери, сочувствующий о нем:

«Сбился ты, вижу, с дороги!

Где же обещанный царский дворец?

Черт подшутил над тобою!»

Он продолжает бежать, на встречу выходит Пуговичник. Который объявляет ему, что явился за ним, чтобы переплавить:

«Да, вот ложка –

Очищена; лишь за тобою дело.

Могила вырыта, и гроб заказан.

Червям богатый пир готовит тело,

А мне хозяин поручил взять душу.»

Очевидно, что это некий проводник душ в загробный мир. Начинается торг, вспоминаются грехи и добродетель, Пер Гюнт раскаивается и просит время добыть доказательства или свидетелей своей жизни. Он снова бежит, встречает Доврского деда, который лишь усугубляет его положение. Снова торг, теперь ему нужен список всех грехов, снова он убегает и встречает Худощавого, принимая его за пастора, но замечает копыто. Понимая всё, он просит убежища и получает отказ. Обманывает и снова пускается в бег, ищет спасения, наблюдает за прихожанами идущими в церковь и снова на его пути Пуговичник. Всё кончено, звучит колокольный звон, видит огонёк в лесной избушке, поёт Сольвейг.

Кто же она такая? Имя «Сольвейг» переводится «Солнечный путь» или «Сила Солнца». Она действительно красивая и светлая, подчёркнуто религиозна, т.к. никогда не расстаётся с молитвенником. Является символом любви и верности, непорочна и чиста. Она решается оставить прошлую жизнь, ради Пера и ждёт его все эти годы. Она верит в него и поёт свою песню. Оказывается композитор Эдвард Григ больше всего ценил именно «Песню Сольвейг», под впечатлением от этой героини он создал прекрасную музыку. Обязательно послушайте.

Не удивительно, что именно пение и свет Сольвейг спасают душу Пер Гюнта. Мне кажется, автор создал некий религиозный образ, рождающий веру в главном герое. В одном из источников я прочитал мнение, что Сольвейг – это норвежская Мадонна-заступница, мать всем, кто нуждается в любви. Финал пьесы не удивляет, очевидно, что лишь у ее ног он находит убежище.