Kitobni o'qish: «Правые в Раде. Западный ответ на Восточный вопрос»

Вместо предисловия
Коллаборационизм и массовые убийства

Изучение нацистской истребительной политики на Востоке имеет собственную динамику, обусловленную не только составом источниковой базы и общественным вниманием, но и внутренней исследовательской логикой. Первоначально исследователи сосредотачивали свое внимание на общих вопросах: формировании нацистской истребительной политики, ее конкретных проявлениях¹, ответственности за преступления нацистской партии, СС и полиции безопасности, а затем – и вермахта². Фокус исследовательского внимания неуклонно смещался от идеологов и командиров истребительной политики к непосредственным ее исполнителям, к «обычным людям», осуществлявшим массовые убийства³.

Падение «железного занавеса», отделявшего СССР от западного мира, и «архивная революция» на постсоветском пространстве привели к резкой интенсификации исследований, посвященных реализации нацистской оккупационной и истребительной политики в конкретных регионах⁴. Территориальная локализация исследований позволила обратить пристальное внимание на роль местных коллаборационистских формирований⁵, чей вклад в реализацию нацистской истребительной политики при ближайшем рассмотрении оказалось трудно преувеличить. Обнаружилось, что в ряде случаев массового уничтожения большинство палачей не были ни членами НСДАП, ни немцами. В этой ситуации традиционные утверждения историков об исключительно нацистской и немецкой ответственности за совершенные преступления приобрели сомнительный характер. Разумеется, никто не ставил под сомнение тот факт, что именно германские нацисты разработали и воплотили в жизнь чудовищные истребительные планы. Однако вместе с тем становилось очевидно, что без участия местных коллаборационистов нацисты не смогли бы организовать операции по уничтожению «нежелательного элемента» в столь ошеломляющих масштабах. «Отвечая на вопрос о том, как вообще мог произойти Холокост, историки должны учитывать коллаборационизм на Востоке, – заметил в этой связи американский историк М. Дин. – Соучастие местных сил в этих чудовищных преступлениях ни в коей мере не умаляет ответственности нацистов, однако оно представляло собой характерную черту осуществления Холокоста в указанных районах»⁶.

Факт широкого использования нацистами представителей «низших рас» при реализации обусловленной расистскими представлениями истребительной политики оказался достаточно неожиданным; дальнейшее исследование феномена коллаборационизма поставило перед исследователями новые нетривиальные вопросы. Долгое время коллаборационистские формирования рассматривались как жестко контролируемый нацистами инструмент истребительной политики; таким образом, ответственность за планирование и совершение преступлений по-прежнему полностью возлагалась на нацистов. Как правило, так оно и было: большинство создаваемых из советских военнопленных и мобилизованных местных жителей подразделений вспомогательной полиции являлись не более чем инструментом нацистской политики, порою весьма ненадежным. Однако имелись случаи, не укладывающиеся в эту схему. Некоторые сотрудничавшие с нацистами формирования и структуры контролировались нацистами лишь частично, обладали собственной политической субъектностью, проводили в жизнь политику, лишь до некоторой степени совпадающую с нацистскими планами. И, одновременно, совместно с нацистами участвовали в массовых убийствах евреев и «враждебных элементов».

Хрестоматийным примером подобной структуры, детально исследованным в последние годы, является Организация украинских националистов (ОУН). Эта радикальная организация фашистского типа на протяжении долгого времени тесно сотрудничала с германскими спецслужбами, в интересах нацистов организовывала антисоветские восстания на Западной Украине летом 1941 г., направляла своих членов для службы в частях вермахта и местной вспомогательной полиции. ОУН имела собственные, напоминающие нацистские, планы «решения еврейского вопроса» и уничтожения «враждебных элементов»⁷; при воплощении этих планов в жизнь летом 1941 г. оуновские формирования достаточно тесно взаимодействовали с нацистскими айнзатцкомандами и подразделениями СС⁸. Нацисты, рассматривавшие украинцев как представителей «низшей» расы, уже к осени 1941 г. буквально вытолкали бандеровскую ОУН в оппозицию и развернули репрессии против ее активистов⁹. Руководство ОУН(Б), однако, сохранило достаточно плотный контроль над личным составом батальонов украинской вспомогательной полиции, осуществлявших уничтожение евреев в 1942 г. «Когда началась война, мы сразу создали подразделения украинского войска, – вспоминал впоследствии один из руководителей ОУН(Б) Василий Кук. – Когда мы увидели, что немцы к этому относятся враждебно, и начали нас расстреливать, мы замаскировали это войско под полицию и там этих людей обучали»¹⁰. Сильное влияние ОУН на формирования украинской милиции признавалось в ряде немецких и советских документах¹¹.

В начале 1943 г. эти формирования по приказу руководства ОУН ушли в лес, став ударной силой организованных украинскими националистами кровавых этнических чисток против польского населения Волыни. «Волынская резня» 1943 г. была собственным предприятием ОУН¹², тогда как в массовых убийствах евреев летом 1941 г. наравне с украинскими националистами участвовали также и нацисты. В этой связи одним из наиболее дискуссионных вопросов в ближайшее время обещает стать вопрос об ответственности. Традиционно массовые убийства евреев на Западной Украине летом 1941 г. рассматриваются исследователями как организованная нацистами «прелюдия к Холокосту», однако возможно ли закрыть глаза на тот факт, что большая часть этих убийств осуществлялась не нацистами и по не-нацистским (хоть и сходным с ними) планам? Возможно ли утверждать, что ответственность ОУН за эти конкретные преступления больше, чем ответственность нацистов?

ОУН была не единственной силой, сотрудничавшей с теми или иными структурами гитлеровской Германии, имея собственные политические и истребительные планы. Возникший после включения Литвы в состав Советского Союза Фронт литовских активистов (ЛАФ) точно так же, как и ОУН, сотрудничал с нацистскими разведслужбами, помогал вторгшимся в СССР немецким частям и в соответствии с заранее разработанными планами летом 1941 г. осуществлял жестокие массовые убийства евреев и просоветски настроенных литовцев¹³; при этом убийства эти проводились формированиями «литовских активистов» как самостоятельно, так и во взаимодействии с нацистскими айнзатцкомандами¹⁴. Точно так же, как и на Украине, в Литве нацистские оккупационные власти отвергли просьбы руководства ЛАФ о создании квазигосударственного образования и осенью 1941 г. начали чистку гражданской администрации и формирований вспомогательной полиции от наиболее независимо настроенных литовских активистов.

Еще один пример (не имеющий отношения к истребительной войне нацистов против СССР, но, тем ни менее, немаловажный) подобного политически субъектного коллаборационизма – созданное нацистами весной 1941 г. Независимое государство Хорватия. Нацисты предоставили хорватским националистам («усташам») то, чего не разрешили ОУН и ЛАФ, – собственную квазигосударственность и простор для реализации политических планов. Результатом стала проводившаяся руководством Хорватии политика массового уничтожения и изгнания сербского населения, жертвами которой стали сотни тысяч человек. Это было не нацистское преступление: представители германских оккупационных властей, исходя из собственных соображений поддержания «нового порядка», возмущались и даже противодействовали совершаемым усташами преступлениям¹⁵.

Благодаря исследованиям последних лет мы имеем возможность набросать эскиз гораздо более многомерной, чем ранее, картины преступлений, совершавшихся на оккупированных нацистами территориях на Востоке. Основным ее элементом по-прежнему останутся истребительные планы, разработанные нацистами и воплощавшиеся в жизнь при помощи как немецких структур (айнзатцгруппы, СС, фельдполиция, вермахт, оккупационная администрация), так и многочисленных местных коллаборационистских подразделений. Ответственность за эти преступления несет нацистское руководство. Однако помимо нацистских истребительных планов, имели место планы, созданные структурами с самостоятельной политической субъектностью («тактическими коллаборационистами»), такими как ЛАФ и ОУН. Их планы деятельно воплощались в жизнь летом 1941 г.; ответственность за совершавшиеся тогда массовые преступления несут эти организации и лишь частично нацисты (в тех случаях, когда акции уничтожения осуществлялись совместно). О разной степени совместной ответственности следует говорить в случае совершения преступлений коллаборационистскими формированиями, контролировавшимися как нацистами, так и различными политически самостоятельными структурами. И, разумеется, непосредственную ответственность за преступления несут те, кто уничтожал невинных людей.

Научно-популярная книга Хельмута Вагнера, которую Вы держите в руках, не претендует на исчерпывающий анализ феномена сотрудничества праворадикальных организаций с нацистами в организации и осуществлении массовых убийств. Это не боле чем очерк, рассчитанный на привлечение к проблеме внимания широкой аудитории – и тем самым полезный.

Александр Дюков

Внуки коллаборационистов

В конце октября 2012 года самая большая страна Европы выбирала себе парламент. В Верховную Раду в Киеве вошло пять партий, многие другие не преодолели пятипроцентный барьер. Впервые среди прошедших в парламент политических сил была партия «Свобода», набравшая 10,4 % голосов.

Уже на одном из первых заседаний Рады 37 парламентариев этой «оппозиционной партии» устроили скандал. Дело не в том, что они нарушили принятый в этом высоком учреждении дресс-код, красуясь вместо привычных дорогих костюмов в украинских национальных рубашках-вышиванках, будто фольклорный ансамбль. Нет, они устроили потасовку, пытаясь помешать двум депутатам-«перебежчикам» сначала войти в зал пленарных заседаний, а затем принять депутатскую присягу.

Оба затравленных парламентария – отец и сын Табаловы – прошли в парламент по списку сидящей в тюрьме Юлии Тимошенко, бывшего премьер-министра Украины, а потом решили выйти из этой фракции. Поэтому депутаты от «Батькивщины», от партии знаменитого боксера Кличко «Удар» и от «Свободы» сошлись в одном: предателям следует дать в морду!

Если руководитель «Удара», бывший чемпион мира по боксу, благородно воздержался от драки, то другие не знали удержу. Они карабкались через столы, трибуну и храбро вступали в потасовку. Интернет-сайт «Украинская правда» сообщил, что «оппозиция» штурмовала президиум. Комично, но чем-то напоминает вермахт, не правда ли?

Нейтральные наблюдатели, включая иностранцев, качали головой, глядя на эту дикость, и большинство западных европейцев согласились с утверждением своих политиков и СМИ о том, что демократия в Украине, мол, потерпела неудачу. И действительно, потасовка, которую все видели по телевидению, не очень-то походила на проявление высокой демократической культуры, хотя и противоречила весьма распространенному в Европе, особенно в Германии, представлению о «плохой власти» и «хорошей оппозиции» в Украине. Ведь сама федеральный канцлер Ангела Меркель назвала Украину «диктатурой» – причем 8 мая 2012 года, ровно через 67 лет после того, как украинские солдаты среди прочих вынудили нацистскую диктатуру капитулировать. Потому и выглядела украинская власть в глазах немецких читателей недемократической, в отличие от оппозиции. Тогда откуда вдруг эта невоспитанность?

Лишь немногие задались вопросом: возможно, они совсем не такие демократы, какими себя называют?

Давайте вспомним: в 2010 году в Украине произошла смена власти – большинство народа на демократических выборах проголосовало против президента Ющенко, его соратницы Тимошенко и отправило их в политическое небытие. Оба политика были любимцами Запада, и своей программной задачей они объявили вступление Украины в НАТО и в Европейский союз. Их политические преемники – коалиция из Партии регионов и коммунистов – однако, несколько дистанцировались от этой повестки, что привело к драматической потере Киевом симпатий со стороны Запада. И когда новая украинская администрация начала решать накопившиеся проблемы с помощью правовых методов, любовь прошла окончательно. Сразу заговорили о нарушениях прав человека и недостаточном понимании демократии. Канцлер и ее свита отказались приехать на чемпионат Европы по футболу.

И действительно, новая власть в Киеве пока еще не поняла правил игры западной демократии. Ни в одной стране Запада не было случая, чтобы после поражения на выборах бывший глава государства или правительства попал под суд, даже если он совершил военные преступления, обманул и ограбил свой народ. Обычай демократических стран таков, что бывших крупных руководителей там не трогают. В Украине отказались следовать такой традиции. И потому эта страна тут же стала «диктатурой».

С тех пор ключевой темой скудных репортажей об Украине стало состояние здоровья заключенной (и с 2012 года находящейся в харьковской больнице) Юлии Тимошенко, бывшего премьер-министра Украины.

И лишь немногие интересовались характером и происхождением «демократической» оппозиционной партии «Свобода». Впрочем, к тому времени она уже была названа «правонационалистической» (Фонд Конрада Аденауэра, 11 января 2013), «ультранационалистической» (Фонд Амадеу Антонио на его интернет-странице publikative.org 2 ноября 2012), «ксенофобской и антисемитской» (газета «Юдише Альгемайне» 1 ноября 2012) и «правоэкстремистской» (газета «Франкфуртер Альгемайне Цайтунг» (ФАЦ) 13 декабря 2012 года).

То, что западноевропейский истеблишмент воспринимал эту партию не слишком положительно, отразилось в резолюции Европарламента после избрания Руслана Кошулинского заместителем председателя Верховной Рады в Киеве. Он был общим кандидатом трех оппозиционных партий – и депутатом от «Свободы». Западные европейцы воспользовались этим поводом, чтобы потребовать от «демократической оппозиции» не сотрудничать со «Свободой». Арсений Яценюк, председатель «тимошенковской» фракции «Батькивщина», отверг эти претензии. «Даже если между нами и есть идеологические разногласия, у нас со „Свободой“ общая цель: свергнуть нынешнюю власть», – цитирует «Франкфуртер Альгемайне».

Оппозиционные партии сотрудничали со «Свободой» уже во время предвыборной борьбы. Главные кандидаты трех партий выступали вместе – «Немецкая волна», например, опубликовала на своем сайте фотографию одной из предвыборных манифестаций. На фотографии были запечатлены руководители партий «Свобода» и «Удар» Олег Тягнибок и Виталий Кличко. 19 октября, за полторы недели до выборов, Арсений Яценюк и Александр Турчинов, как представители Объединенной оппозиции, подписали со «Свободой» соглашение о создании коалиции после выборов.

Этот альянс обеспокоил также международные еврейские организации. Алекс Миллер, депутат израильского Кнессета и председатель межпарламентской группы Израиль-Украина, считает, что взаимоотношения между Украиной и Израилем будут поставлены под угрозу в случае, если «Свобода» добьется значительного влияния и власти. В Израиле не забыли, что партия Тягнибока – тогда еще «Социал-национальная партия Украины» – в 2004 году была исключена из парламентской фракции «Нашей Украины» за антисемитские и ксенофобские высказывания. Партия скопировала успешный в свое время правоэкстремистский проект Йорга Хайдера, Австрийскую партию Свободы, а также позаимствовала ее название – «Свобода».

И вот «свободовцы» – уже не «социал-националисты» – изгнанные когда-то из парламента, в 2012 году возвращаются в него.

Проигравший в 2010 году президент Ющенко, бывшая надежда Запада, поддержал правоэкстремистов. На одной из пресс-конференций в Черкассах он сказал, что «Свобода» это «хороший выбор» и у него нет сомнений, что партия пройдет в Верховную Раду. В этом прогнозе он оказался прав.

Посмотрев на карту Украины и на распределение голосов в стране, мы увидим, что «Свобода» получила наибольшую поддержку на западе Украины. Во Львове партия получила больше голосов, чем любая другая – целых 38 %.

Ничего удивительного: на Западной Украине украинский национализм имеет глубокие корни. Раньше он был связан с террором, убийствами, коллаборационизмом, и «Свобода» в полной мере выступает в поддержку этих традиций. Члены «Свободы» с удовольствием принимают участие в парадах дивизии СС «Галичина» и других созданных из украинцев добровольческих формирований, которые вместе с немецкими фашистами воевали против партизан и Красной армии.

За то, что память об этих бандах убийц пробуждают умышленно, а их вожди становятся почитаемыми фигурами, следует благодарить, в первую очередь, администрацию Ющенко и Тимошенко. Вожди преступных организаций, на совести которых десятки тысяч человеческих жизней, осужденные в Советском Союзе как массовые убийцы и военные преступники, посмертно превращаются в «героев Украины». Им ставят памятники, изображают на почтовых марках, премьер-министр Тимошенко хотела даже создать их пантеон и торжественно перезахоронить останки.

Большинство в парламенте приняло законы, которые уравняли в правах представителей антисоветского, антикоммунистического коллаборационизма с ветеранами Великой отечественной войны. Историкам поручили обосновать идею о том, что преступное сотрудничество украинских террористов с фашистскими оккупантами было национально-освободительной борьбой за независимость. 28 января 2010 года премьер-министр Тимошенко сформулировала поручение для системы народного образования – подрастающее поколение в школах должно воспитываться теперь на примере этих «героев национально-освободительного движения».

Помешала смена власти в 2010 году. Указ о присвоении званий Героя Украины был отменен, как и некоторые другие националистические законы, направленные против неукраинских этносов, вроде постановления Тимошенко от 30 сентября 2009 года, согласно которому учителям в украиноязычных школах – а украинский язык был обязательным языком преподавания во всех государственных общеобразовательных школах – даже на переменах не разрешалось говорить по-русски.

Итак, после 2010 года кое-что было исправлено. Но политика пятилетия после т. н. «Оранжевой революции», когда Ющенко и Тимошенко с помощью массовых протестов пришли к власти, окончательно выпустила из бутылки националистического джинна. Без этих мнимых демократов и европейцев очевидные антидемократы из «Свободы» не стали бы тем мощным политическим фактором, которым они являются сейчас.

«Свобода» находит резонанс в расколотом украинском обществе не только потому, что во всех потрясенных кризисом странах такие партии всегда получают самую большую поддержку, предлагая быстрое и простое решение всех проблем. На пользу «Свободе» идет не только провал всех остальных политических сил. Реакционное мышление получило столь большое влияние в украинском обществе, потому что власти утверждали: в национальных бедах виновны русские, поляки, евреи, чужаки. Виновно советское прошлое, виновен Сталин и последовавшие за ним кремлевские вожди. Голод 1920-х и 1930-х годов был представлен как «голодомор», геноцид, намеренно устроенный Москвой.

«Холокосту от голода» был поставлен памятник в Киеве – демонстративно близко к Вечному огню, напоминающему о солдатах и партизанах, которые отдали свои жизни за освобождение Украины от фашистской оккупации. За рубежом посчитали сомнительным сопоставление этих вызванных голодом трагических катастроф с осуществлявшимся в индустриальных масштабах уничтожением евреев немецкими нацистами. Президент Ющенко много лет пытался добиться подтверждения этого националистического, антисоветского тезиса за границей, но Парламентская ассамблея Совета Европы в апреле 2010 года отклонила обозначение трагедии голода как геноцида.

Многие воспринимали эту политику памяти как «неприличную», например, газета «Франкфуртер Альгемайне Цайтунг» в интервью с украинским президентом 20 ноября 2008. На замечание Ющенко о том, что русские тогда «вывезли из Украины шесть миллионов тонн зерна с целью уничтожения нации», корреспондент ФАЦ отреагировал оправданным вопросом, мол, разве «голод не был трагедией всего Советского Союза»? На это Ющенко ответил: «Это верно, что от голода пострадали также русские и казахи. Но то, что случилось там, имело другие масштабы и другую структуру».

Газета ФАЦ осторожно возразила, что ученые пока не пришли к единому выводу, можно ли называть якобы «искусственный голод» «геноцидом украинской нации». «Нет ли опасности в том, что глава государства выступает как самый высокопоставленный историк и делает спорные представления элементом государственной доктрины?» На это Ющенко ответил кратко и демагогически: «Голодомор у нас по закону определен как геноцид. Настаивать на тех или иных интерпретациях не входит в мои задачи».

Каждый год в ноябре в Киеве поминают жертв голода. В 2010 году Юлия Тимошенко, ставшая к тому времени уже лидером оппозиции, заявила: «Голодомор – это величайшая трагедия, виновником которой был сталинский режим» и упомянула о десяти миллионах жертв («четыре миллиона украинцев умерло и шесть миллионов не родилось»).

Это и есть та опасная политическая почва, на которой произрастает украинский национализм. «Свобода» уже требует отменить русский язык в Украине, ввести визовый режим для российских граждан и официально признать украинских коллаборационистов, воевавших вместе с немецкими оккупантами, борцами за независимость Украины. Помимо прочего опасного вздора, от нее исходит требование о создании атомного оружия в Украине.

Тем не менее, как писала «Франкфуртер Альгемайне Цайтунг» 2 апреля 2013 года, образовался «удивительно слаженный союз» «неявного лидера оппозиции» Виталия Кличко из «Удара» с «Батькивщиной» и «Свободой». Кличко, бывший чемпион мира по боксу, глава фракции «Батькивщины» Арсений Яценюк и председатель «Свободы» Олег Тягнибок «за прошедшие месяцы все чаще координировали свои действия» сообщает эта газета, выражающая интересы крупной буржуазии, и цитирует «своих друзей», утверждающих, что «трое политиков обсуждают актуальные вопросы оперативно и напрямую – по телефону». В другом месте ФАЦ даже говорит о «триумвирате».

Интересно заметить, что «Свободу» в этой статье охарактеризовали только один раз – как «украинских националистов». Звучит вполне безобидно.

«Во всех лагерях уверяют, что Тягнибок, Яценюк и Кличко пока не договорились, кто из них в 2015 году выступит против Януковича», но, как намекает ФАЦ 2 апреля 2013 года, самые лучшие шансы у Кличко.

Добавим – самые лучшие шансы у него будут только в случае поддержки со стороны правых радикалов.

В этом – еще один повод для тщательного изучения корней «Свободы». Они восходят к 1930-1940-м годам, к националистическим, дофашистским и профашистским движениям того времени. Но «Свободу» нельзя рассматривать в отрыве и от современных правых националистических движений Европы. Любое преуменьшение опасности в данном случае столь же неуместно, как и поверхностное отождествление с феноменами прошлого. Но равнодушие может привести к непоправимым последствиям. Национализм убивает и без оружия – он подрывает разумное сосуществование народов и этносов. Европу ждет крах, если в ней укоренятся партии и движения вроде «Свободы» – с какой целью и с чьей помощью это бы ни произошло.