Kitobni o'qish: «Проблемы с воображением»

Гай Басс

Shrift:

Рут, конечно же!
Гай Басс

Кэт и Леви.
Пит Уильямсон

Настоящего друга, пускай воображаемого, никогда не забыть

Guy Bass, Pete Williamson (ill.)

SKELETON KEYS: THE UNIMAGINARY FRIEND

Художник Пит Вильямсон

Приветствую! Всех нехочух-хитрюх, брень-дзиней и шмыг-обнимух! Всех воображаемых и развоображаемых! Всех живых и всех мёртвых, и всех серединка на половинку, меня же зовут Ключис… Скелет Ключис.

Много лун народилось и убыло с тех пор, как я начал своё существование в качестве ВД – воображаемого друга. А затем, в один прекрасный день, я внезапно сделался столь же настоящим, как коленные чашечки! Я стал тем, что мы в сфере воображаемого называем развоображаемым.

Но я – много больше, чем симпатичный мешок с костями, потому что мои дивносмагорические пальцы способны открыть двери в потайные миры и секретные места… двери в бескрайние царства всего что ни на есть воображения.

Старина мистер Ключис видел всё, о чём только стоит услышать, слышал всё, что только можно увидеть, и забыл больше историй, чем был в состоянии упомнить. О, от вещиц, которые я знаю, у вас глаза на лоб полезут! А какие истории я мог бы вам рассказать…

Но, конечно, именно ради историй вы здесь и собрались. Что же, есть у меня для вас диво динь-дивное, чтобы вынести вам мозг прямо через носопырки. Эта развоображаемая история так взаправду невероятна, что невероятным образом просто должна быть правдой.

Познакомьтесь с Беном Бунсеном. Так-так, я знаю, о чём вы думаете: какое мне дело до этой мелочи пузатой? Может, у него есть и голова, и пальцы на ногах, и душа в теле, как у всякого другого, но он никоим образом не бравурный, ключепалый скелет с тысячей приключений за спиной и ещё тысячей под носом! Глядя на него, вы можете вообразить, будто он ничем не примечателен – и, честно говоря, большинство людей с вами согласится. Бен проводит свои дни, в упор не замечаемый другими детьми. Почему? Он сам не знает, а если бы знал, уж наверное, что-нибудь бы с этим сделал.

Итак, у Бена есть один-единственный друг на всём белом свете. Но поскольку это необычная история, то и друг у него необычный. Видите ли, самое замечательное в друге Бена то, что он – плод неуёмного воображения мальчика. А если воображение вовремя не унять, могут произойти очень странные вещи…

Наша история начинается в маленьком городке на маленьком островке во второе воскресенье февраля. Глядите, вот туман наползает с океана, и чайки кричат в темнеющем небе, а вон ни шатко ни валко стоит дом: он высоченный и несколько покосился, но зато до изгибистого пляжа буквально рукой подать. Сегодня десятый день рождения Бена Бунсена, и приготовления к незабываемой вечеринке идут полным ходом…

Глава первая
Море воздушных шариков
(Пора праздновать)

Капля воображения творит чудеса.
– С.К.

– Как я выгляжу? – спросил Бен у Бохвестя.

Поскольку Бохвесть был плодом его воображения, ответа не последовало. И всё же Бен подождал минутку, а затем сказал:

– Спасибо.

В первый раз для Бена устраивали вечеринку на день рождения. Приглашения были разосланы почти всем детям на острове Гранди. Мама и папа весь день убирали и украшали дом. Разноцветные воздушные шарики сплошь покрывали пол… Гирлянды флажков протянулись под потолком… Пироги, чипсы, печенье и газировка всех цветов радуги ждали гостей, не говоря уже о подарках, играх и старых добрых фейерверках в саду. Это будет незабываемая вечеринка.

– Осталась одна минута, – сказал мальчик, посмотрев на свои часы.

Последние полчаса Бен сидел в спальне на чердаке их ни шаткого ни валкого дома. Папа велел ему подождать здесь, пока не соберутся гости, а затем «величественно появиться» под приветственные крики и залпы хлопушек.

Бен прижал ухо к полу, пытаясь услышать, как стучат в дверь и взволнованно суетятся гости… нет, безуспешно.

Секунды дотикали до половины четвёртого.

Пора праздновать.

– Пожелай мне удачи, – сказал Бен воображаемому другу.

Он взъерошил свои угольно-чёрные волосы, но они немедленно упали, как всегда, облепив котелком его голову. Затем одёрнул самолучший свитер (крупная полоска, как заверил Бена воображаемый друг, удивительно оттеняла его глаза) и с колотящимся сердцем принялся спускаться по приставной лестнице, ведущей с чердака в холл. Спиральная лестница – вот и всё, что отделяло его от самой первой вечеринки в честь дня рождения. Бен представил, с какими лицами одноклассники ждут его появления. Клифф Пичфорк – самый высокий мальчик в школе… Хэтти Бланкет – девочка с удивительным смехом… Икабод Твист, который показывает фокусы… все они с лёгкостью игнорировали Бена до сегодняшнего дня.

Бен часто задумывался, отчего у него нет друзей. Сколько он себя помнил, по настоянию отца каждый год они переезжали из одного приморского городка в другой. Может, поэтому он ни с кем не подружился: знал, что дружбе придёт конец? Или, возможно, думал Бен, он просто такой человек, который не умеет заводить друзей. По крайней мере, настоящих.

Но если сегодня всё изменится? Может, кто-то из одноклассников захочет стать его другом? Или все захотят подружиться с ним? Бен не смел и вообразить такое… но вообразил. Он уверенно выпятил грудь, спустился по виткам лестницы и погрузился в море воздушных шариков.

– Вот и я, – сказал он громко. – Я…

Бен замер. В центре комнаты, по колено в воздушных шарах и с праздничными колпаками на головах, стояли его мама и папа…

…и больше никого.

На мгновение Бен удивился, где же все прячутся. Может, одноклассники съёжились за диванами или схоронились под воздушными шариками, чтобы внезапно выпрыгнуть и закричать: «С днём рождения!» Но тут папа произнёс:

– Извини, Бенджи. Похоже, никто из ребят не смог прийти.

Бен почувствовал, как колотящееся в груди сердце куда-то ухнуло.

– Никто? – промямлил он.

– Я обзвонил всех, – проговорил папа, потирая затылок. – Но никто не ответил на звонок.

– Я уверена, они бы хотели прийти, – прибавила мама нарочито оживлённым голосом. – Они, вероятно… просто чем-то заняты.

Не впервой было Бену проглатывать обиду и прятать свои чувства глубоко-глубоко. И он снова вообразил.

– Это… неважно, – негромко сказал он. – Бохвесть здесь.

– Кто? – спросил папа. – Ах… он.

Хотя Бохвесть и был воображаемым, Бен мог представить своего друга очень ясно. Он был вроде как чудовище: лохматый, кругленький и чёрный, как затмение, с добрыми блестящими глазами, а над темечком у него вечно подрагивал в воздухе жёлто-оранжевый лепесток пламени. Бохвесть оказался преданным и добрым, уменьшался ровно настолько, что влезал Бену в карман, а ещё мог перепрыгнуть даже через дом и съесть всё что угодно.

А самое главное, он всегда находился рядом, если был нужен Бену.

– Нет, так никуда не годится. Это – настоящий праздник для настоящих людей! – продолжал отец. И он принялся вихрем собирать воздушные шарики, пищалки и хлопушки. – Ладно, мы придём с нашим праздником прямо к ним.

– Ч-что? – переспросил Бен.

– Наш праздник к ним придёт, к каждой двери! – объявил папа.

Он засунул в карманы целые пригоршни печенья и принялся ходить взад-вперёд, отбрасывая ногами воздушные шарики и стуча понарошку в двери.

– Тут-тук! Кто там? День рождения Бена, вот кто! Мы принесём наш праздник в каждый дом на острове!

– Боб, честное слово, большей глупости тебе в голову ещё не приходило, – зацокала языком мама, когда папа громко продудел в бумажную дуделку-язычок. – А это была твоя идея: переехать всей семьёй на самый мокрый остров на свете.

– Я в порядке, правда, – пробормотал Бен, отчаянно пытаясь остановить неминуемо унизительный праздник под чужими дверьми, пока не поздно. – Бохвесть здесь. Мы можем…

– Нет! – неожиданно перебил отец. – Такой праздник – не для воображаемых друзей. Тебе уже десять, Бен. Ты слишком взрослый для подобной ерунды.

– Говорит мужчина, который каждую свободную минутку проводит в одиночестве, строя лодочку из спичек, – заметила мама.

– Это не лодочка, а корабль… и к делу не относится, – заявил папа. – Бену нужны настоящие друзья.

– Если бы у него были настоящие друзья, он бы не придумывал себе воображаемых, – не сдавалась мама.

– Если бы у него не было воображаемых друзей, может, другие дети и захотели бы прийти к нему на день рождения! – рявкнул отец.

Бену было мучительно это слышать. Со слезами на глазах он бросился к входной двери, а воздушные шарики так и разлетелись в разные стороны. Папа закричал ему вдогонку:

– Я не хотел сказать… Подожди!

Но дверь хлопнула, и Бена и след простыл.

Глава вторая
Бохвесть
(Развоображаемый)

Иметь воображаемого друга
Способна неуёмная хитрюга!
– С.К.

Бен выскочил из дома в промозглый влажный туман и сбежал к пляжу. У линии прибоя он плюхнулся на песок, в два счёта промочив коленки, и принялся смотреть на море.

В отличие от папы, который мог часами мечтательно глазеть на любую полосу серой, затянутой туманом воды, мальчик океан ненавидел. Он был такой огромный, что рядом с ним Бен всегда чувствовал себя маленьким и одиноким. И теперь он сделал то, что делал всегда, когда чувствовал себя неуютно: вообразил, что Бохвесть здесь, рядышком.

Но на этот раз Бен крепко зажмурился и вообразил так, как никогда прежде.

Вы могли бы сказать, что воображение его не знало уёма. Впервые в жизни он вообразил, что Бохвесть – настоящий.

Бен открыл глаза… и обнаружил, что он по-прежнему совсем один. Не было слышно даже криков чаек вдалеке. Он смотрел в никуда и слушал тихий шелест волн, подбегавших к коленкам, а потом вздохнул.

Вдруг сквозь лениво наползающий туман он заметил мерцающий огонёк. Нечто, напоминавшее лепесток пламени над свечой, парило в воздухе над поблёскивающими волнами. Бен вглядывался в огонёк, медленно двигавшийся к нему. Затем он опустил глаза вниз.

Что-то колыхалось в воде – тёмный силуэт, у самой поверхности.

И что-то направлялось прямо к нему.

Бен застыл, силуэт медленно поднялся над водой. Туман был такой густой, что мальчик никак не мог разобрать, что это такое. Замерев, он смотрел, как силуэт приближается к нему. Это было нечто живое, тёмное, как сама тень. Сначала Бен подумал, что это собака или, возможно, человек, но вскоре решил, что ошибается.

Он задержал дыхание и взглянул на тень, выросшую над ним.

Тень смотрела на Бена сверху вниз своими большими круглыми глазами. Мальчик ойкнул и зажал рот ладонью.

– Не может быть… – прошептал он.

Но могло и было.

Перед ним находился Бохвесть.

Чудовище было точно таким, каким мальчик вообразил его: пухлое, мохнатое создание примерно на голову выше Бена, с головы до пят покрытое совершенно вымокшей шерстью, настолько чёрной, что, казалось, она заглатывала всякий лучик света, касавшийся её. Загнутые рога обрамляли круглые любознательные глаза, которые просияли, когда Бохвесть с любопытством уставился на Бена.

– К-как? – только и смог проговорить Бен, поднимаясь на ноги.

Бохвесть издал радостное мурчание. Бен вытянул руку. Погрузив пальцы в чернильно-чёрный мех, он прижал ладонь к округлому животу чудовища. Тот был тёплый, как электрическое одеяло, и мальчик услышал, как неспешно бьются два сердца.

Бохвесть был настоящий.

– Откуда ты взялся? – выдавил Бен, пока не вполне веря собственным глазам.

Бохвесть ухнул один раз. И ещё. Потом протянул мохнатый палец и легонечко приставил ко лбу Бена.

– Я… я вообразил тебя? – шепнул Бен.

Бохвесть кивнул, и язычок пламени над макушкой разгорелся тёплым и радостным оранжевым огоньком. Не подумав, Бен провёл рукой по огоньку. Он был холодным как лёд. Бен снова ойкнул, а Бохвесть тихонько и гортанно рассмеялся.

– Бен! – неожиданно зазвенел из тумана оклик.

– Бен, ты там? – раздался другой голос.

– Мама! Папа! – отозвался он.

Когда Бохвесть встревоженно ухнул, Бен сжал шерстистую ладонь чудовища.

– Всё хорошо, это мои мама и папа, – успокоил его Бен. – Они ни за что не поверят, что…

– Вот ты где! – воскликнул отец, наконец углядевший Бена в густом тумане. – Бенджи, немедленно возвращайся домой, и мы поговорим о… А-А-А-А!

Едва Бохвесть возник сквозь дымку тумана, папа заорал так громко, что от его крика разлетелись чайки со всех ближайших дымовых труб. Чудовище тотчас перепугалось. Язычок пламени сделался пронзительно-голубым, и Бохвесть сгрёб Бена в охапку. Мальчик слышал, как от каждой шерстинки на мохнатом теле исходит престранный и пронзительный свист.

Звук был такой, словно Бохвесть сейчас лопнет. А затем…

Бохвесть вместе с Беном подскочил высоко-высоко в воздух, как будто снаряд вылетел из пушки. Не успела мама окликнуть мальчика, как и он, и чудовище исчезли среди облаков.

Глава третья
Развоображаемый
(Незнакомец на скале)

Сплошное ликование
По пути в воображание!
– С.К.

Бохвесть взмыл высоко над крышами домов, крепко обхватив Бена лапами. Мальчик кричал, насколько ему хватало дыхания. Они выписали в небе дугу, и Бен заметил, что огонёк Бохвестя горит тревожно-голубым. В следующее мгновение чудовище помчалось к земле.

Бен увидел, как стремительно приближается дорога. Ещё несколько секунд, и они шлёпнутся на серый асфальт.

– Ой! Нет, нет, нет! – в ужасе закричал он. – Бохве…

Бохвесть отскочил от земли, как мячик, и понёсся обратно в небо, словно резиновый.

– Ай-ха-ха! – взвыл Бен: от облегчения, что остался жив, он визжал и хихикал одновременно.

Бохвесть тоже издал глубокий и зычный смешок, и огонёк замерцал спокойно-жёлтым. Чудовище дугой поднималось в небо, перепуганные чайки разлетались во все стороны, и внезапно лицо Бена согрел луч солнечного света, пробившийся средь серо-белых облаков.

Парочка пропрыгала по всему острову: мимо казино «Тебе повезёт» мистера Скопипенни и всеми забытой ярмарочной площади с давно заброшенными призрачными аттракционами, мимо зоопарка с одиноким грустным жирафом… даже мимо крохотного поля для гольфа, где работал папа Бена.

Попрыгав ещё немного, Бен и Бохвесть примостились на краю высокой меловой скалы. Они сидели на росистой траве и смотрели на океан. Вечерело. Солнце, дымчатое, полускрытое облаками, опускалось к горизонту.

– Мой папа говорит, что воображение нужно вовремя унимать, – сказал Бен, глядя на волны. – Но я рад, что вообразил тебя.

Бохвесть громко защебетал. Затем он звонко зачастил чиви-чириканьем, и мальчик каким-то образом прекрасно его понимал.

– Друзья? Хочешь сказать, мы с тобой? – спросил Бен.

Хотя он вообразил Бохвестя, ему было удивительно слышать, что чудовище называет его другом. Бохвесть кивнул и громко загундосил.

– Да! Конечно! Мы – лучшие друзья. Лучшие друзья навсегда, – согласился Бен.

Он почувствовал, что слезинка грозится сбежать из уголка глаза, и поспешно смахнул её. Бохвесть радостно зачирикал и обнял Бена за плечи мохнатой лапой.

Так они вдвоём и сидели, глядя на море, и можно без преувеличения сказать, что никогда ещё Бен не чувствовал себя настолько счастливым.

– Интересно, как ты перескочил отсюда… – Бен пристукнул указательным пальцем по голове, – и наружу. Как ты вообще это называешь?

– Стать развоображаемым, – произнёс чей-то голос.

Бен и Бохвесть обернулись. Чуть поодаль, на краю скалы, стоял некто высокий и невероятно тощий. Незнакомец был в элегантном, прекрасно посаженном синем фраке и бриджах, белых чулках и туфлях с пряжками. На голове у него красовалась треуголка, которая отбрасывала на лицо такую густую тень, что Бен никак не мог его разглядеть.

– Ч-что? – спросил мальчик.

– Так это называется, когда воображаемый друг совершает переход «отсюда и наружу», – объяснил незнакомец и тоже пристукнул себя по голове. – Когда ВД – не ВД? Когда он не просто воображаем, а развоображаем. Именно тогда он и становится развоображаемым.

– Развоображаемым?.. – повторил Бен.

Он искоса взглянул на Бохвестя, и холодок пробежал у него по спине.

– Воистину, у некоторых людей неуёмное воображение, – продолжал незнакомец, и его голос перекатывался, как камешки, которые встряхивают в ведре. – Чем неуёмнее воображение, тем неуёмнее развоображаемые…

Бен подвинулся к нему и вытянул шею, чтобы разглядеть скрытое под шляпой лицо.

– Откуда… откуда вам известно? – удивился мальчик.

Незнакомец рассмеялся, смех, сухой, как перестук высохших палочек, покатился в сторону Бена.

– Я знаю такие вещи, что у тебя глаза на лоб полезут, – отвечал он, приподняв шляпу над головой.

Бен вытаращился на череп скелета, а безжизненные чёрные глазницы, в свою очередь, вытаращились на него.

– Меня зовут Ключис… Скелет Ключис, – представился собеседник. – И я пришёл за тобой.

Bepul matn qismi tugad.