«Голем» kitobiga sharhlar

В этот раз рецензия будет совсем краткой. Потому что... Потому что это такая волшебная мистическая книга, любые попытки комментировать которую будут её портить.

Здесь и правда много мистики, непонятного происходящего на грани сюрреализма, часть из которой будет объяснена, а чему-то придётся давать толкование нам самим. Очень готично и атмосферно. Мне из Чехии привезли издание "Голема" с тёмно-зелёно-серой обложкой, на которой сквозь туман видна каменная стена дома, дверь и какие-то полурассыпавшиеся детали архитектуры в тёмном переулке. Вот такое впечатление от Праги Майринка и остаётся после прочтения романа, какое-то специально сумрачное место, где мистика, предрассудки и интриги достигли такой густоты, что можно вешать топор. Забавно, что очень многие книги, фотографии и прочие предметы искусства до такой степени "работают" на этот образ, что для человека, ни разу в Праге не бывавшего, это становится чуть ли не константой, невозможно уже представить себе Прагу как обычный город.

Наверное, это книга очень на любителя, потому что большая её часть — это не экшн, а какие-то полубезумные разрозненные кусочки мысли, которые можно собирать, как паззл, в совершенно разные картинки действительности (или, наоборот, недействительности). Причём эти кусочки мысли принадлежат не автору, а персонажу, который сам запутался в себе и в окружающем его мире. Кто же он всё-таки такой? Существует ли Голем из плоти и крови, или он только плод воображения многих поколений? Что за всеобщее безумие носится в воздухе еврейского квартала Праги? Почему людей швыряет, как бумажный пакет на ветру, так что к концу романа мы ничего уже не можем узнать? Загадки, загадки... Хотя одно несомненное и изящное решение с "вменяемостью" рассказчика всё же есть, конец заставил безумно порадоваться.

А вот теория насчёт того, что Майринк выразил в романе политические идеи, витающие в то время в воздухе, что изобразил толпу серой массой, внимающей чему-то там непонятному мне не нравится. Может быть, он и правда какой-то политический и глубокий социально-общественный контекст в роман заложил, но мне совершенно не хочется рассматривать книгу с этой точки зрения. Для меня это останется прекрасным полубезумным и романтическим романом, который заставляет задумываться не о проблемах социума, а о проблемах сознания и самосознания человека. Ну и, в конце концов, это просто слегка ирреальный захватывающий дух рассказ о странных вещах.

Итог. Советую, но не всем и каждому, а только тем, кто любит подобные вещи.

Классика мистической литературы 20го века. Каждый, кто бывал в Праге, слышал историю про еврея-оккультиста, создавшего голема. Вот это оно. Книга для людей образованных, со множеством религиозных отсылок, тонкой философией и прекрасно очерченными образами.

Есть у меня одно досадное качество. Или свойство. Или черта. Или симптом. Мерзну я, холод не переношу. Всем нормальным людям зима - снежочки и варежки, все будто в вате, как в уютной коробочке и мягкий свет из окон, а у меня скелет леденеет. Вот правда. Одеваюсь, кутаюсь, а все равно мерзну.

Все нормальные люди любят Прагу, а я была в ней три или четыре раза зимой. А те места, где я была зимой, мне никогда не нравятся. Ну вот сами посудите, идешь в лыжном костюме, все нормальные люди в пальто. Топаешь лыжными ботинками по мостовой… На площади пар изо рта, голову надо задирать, что б на башни посмотреть, а шея тоже замерзла, звуки сыпучие в голову отдают когда все-таки задираешь. Спускаешься вниз, мост с фигурами, сквозняк такой что зубы стучат. Красота, конечно, но не сфотографируешь - руки закоченели, экран смартфона включается только носом. Ну ладно, дотрястись бы до «Трех медведей», там абрикосовка и грушевка хоть чуть согреют, ну и карпы по-старочешски. Выберешься из «Трех медведей», вроде отпустило и жизнь наладилась, так нет - уже темно, хоть и не ночь. Вот всегда мне это было не понятно, как человек может бодрствовать, когда темно? Когда темно, холодно и сил уже нет, самое то - на диван, под плед и книга - лучший друг, если другого нет поблизости. Нет! Снова холодно, снова надо задирать голову уже на волшебные часы, не помню как их зовут, ярмарка эта новогодняя. Каждый уважающий себя торговец продает этих, нет, не големов, сумасшедших ведьм на метле, которые заливаются мерзким хохотом и дополняют неуют рекламных огней и фонарей площади. Одно приятно - запах горящих бревен - крутят трдельники на вертелах. Раз, подходим к самому ароматному лотку и говорим: - Два трдельника, пожалуйста. А нам оттуда обижено: -Это не трдельник. Это трдло! Трдельник как трдельник. Вот как это объяснить? Не знаю… Все потому что холодно и скорей бы кончилось. Ни трдло, ни даже чешские гранаты, сияющие из витрин не тянут меня больше в Прагу. Раз поехали в апреле. Опять снег выпал… Разве что дурацких ведьм не хохотало на площади.

Теперь еще и голем. Нетушки! Им всем там тоже холодно как и мне было, я поняла. Только я в отеле по стандартам гостиничного бизнеса, а они в гетто. В вонючих комнатках, на мешках, набитых соломой и трухлявыми лестницами. Холодно, холодно. Две трети повествования я сопротивлялась ее гипнозу. Не возьмет меня этот подавляющий сон замерзания, не дамся! Но этот текст из одних согласных подсознания, который впивается и вводит в состояние созерцания с закрытыми глазами. Черный ворон, я не твой! А потом, сразил, гад. Сначала были детские грибочки, потом не помню, дошел до точки.(с).Не помню, что со мной было, где читала и когда закончила. Только лунный холодный свет отражался от ридера. Лунная подсветка, та самая... Утро: «Эту» Наталью Г. - решаю я - «я должна найти во что бы то ни стало, хотя бы мне пришлось рыскать три дня и три ночи…» (с) Нашла конечно, хоть и холодно. Хоть и зима. Но с меня хватит. Никаких каббалистических учений я изучать не буду. И с големами завязываю. И даже любовной линией меня заманишь. Мне здесь хватило. Наголодаются вечно от воздержания, а потом пылают вожделением то к блудницам, то к неверным женам, не замечая достойных женщин, либо замечая, но не в этой жизни, потому что ту проиграли по дешевке. Пусть носители големов не пристают к моему ледяному скелету. Пойду сливовицу поищу в привезенных из странствий запасов.

Когда я никак не могу разобраться в происходящем чисто на уровне событийности, у меня закрывается канал восприятия глубинной метафоры. Поясню - например, фильм Тарковского "Зеркало" не доставил с месяц назад мне ожидаемого удовольствия от философских идей именно потому, что на протяжении всего фильма я тратила все усилия на то, чтобы разобраться что за ипостась сейчас у Тереховой - жены или матери и мальчик на экране - сын главного героя или он сам в детстве. Не было возможности расслабиться и проникнуться - только после того как уже посмотрев до конца я изучила трактовку скачков между героями произведения на пальцах, сумела "опосля" поразмышлять над мыслью о текучести женщины, остающейся собой вне зависимости от смены образов. На всякий случай уточню - я, конечно, далеко не гений, чтобы понимать все сложное в этом мире, но тот же "Сталкер" мне был ясен (как погода - в "Зеркале" облачно и затянуто небо, в "Сталкере" же ясная стоит). И вот "Голем", если выбирать "полюс притяжения", куда больше до финального объяснения относится к категории "зеркальности" - намек на шляпу в самом начале совершенно не объяснил мне происходящего.

Тем не менее, довольно высокую оценку этой книге я поставила не только понимая, что, возможно, причина неполной удовлетворенности кроется лишь в том, что не разглядела подсказок, а в большей, куда большей, степени в силу идеи книги о "сомнамбулическом передатчике", так сказать, подразумевающем возможность ментальной связи (в существовании которой я уверена). Сюжет пересказывать смысла нет, поскольку структура произведения состоит из резко сменяющихся обыкновенностей и фантасмагорий - в одну минуту мы наблюдаем, как к герою приходит персонаж, в следующую уже окунаемся в видения и фантазии, наполненные философским смыслом.

Однажды проснувшийся никогда не умрет. Сон и смерть единосущны. Любой вопрос, который может задать человек, в тот же миг есть и ответ, когда он созрел в уме. Душа не есть просто нечто «единичное», она должна только такою стать, и тогда это называется «бессмертием»; ваша душа составлена еще из многих «я», так же как муравейник из многих муравьев; вы носите в себе духовные остатки многих тысяч предков — пращуров вашего рода. И так обстоит дело со всеми существами.

Переплетение фабулы "Голема" с известнейшей легендой об одноименном существе, наверное, заключается в аналогии главного героя, так называемой сомнамбулы, проживающей жизнь "хозяина". Голему из легенды эта жизнь дарована создателем, контролируема им, у "альтер-эго" Атанасиуса Перната связь с человеком, чья жизнь проживается во сне вместо своей, заменяет собственное существование, также поглощая, как это делает властитель Голема. Отсутствие своих воспоминаний, присутствие чужих томных влечений и видений, невозможность контролировать не только то, что происходит с тобой, но и то, что делаешь и выбираешь ты сам, - такая вот судьба големская - марионетки, откровенно подчиненной или покоренной случаем...

Есть всё же какой-то особенный кайф в прочтении очень старых долгостроев, за которые ты десятилетиями обещаешь себе взяться, таскаешь повсюду, но безуспешно. Спасибо играм за то, что хоть немного разгружают наши хотелки :3

Это очень странная книга. Историю о пражском големе так или иначе знают все, и речь здесь пойдёт не об этих событиях. Действие разворачивается в конце 19 века, голем и колдовство давно ушли в сферу преданий. Стали легендой. И легенда эта держит в страхе весь еврейский квартал Праги. Место, застывшее во времени, почти не затронутое индустриализацией, оно словно бы варится в своей субкультуре, творит свой фольклор, нечувствительный к смене эпох. Святые и проклятые живут рядом, а мистические откровения соседствуют с кровной местью. И раз в тридцать лет голем оживает, чтобы бродить по улицам древнего города, и горе тому, кто встретит его.

Это невыразимая иллюзорная реальность, застывшая на границе яви и сна, тёмная бездна, засасывающая в себя людей, серая юдоль, земля без радости, воплощение депрессии. Это зыбкий мир, полный отчаяния, готовый рассыпаться, как колода карт таро, от одного неловкого движения. Дураком вверх. Или повешенным. Ведь именно повешенный стал символом пустых ожиданий и бессмысленно потерянного времени.

Именно этим и занимаются герои, помимо сумеречного мифотворчества. Ждут неведомо чего, проматывают годы в тщетных надеждах на изменения, на лучшую долю. Не в этом месте. Не в этих жалких старых домишках, населённых отчаявшимися людьми. Здесь ничего не менялось уже много веков, здесь жизнь застыла, как мошка в янтаре. По улицам ходит голем. И иногда кажется, что отсюда нет выхода и нет спасения. И это совершенно непередаваемая атмосфера, когда герои сидят в убогой квартирке без всяких удобств, ведут бесконечные разговоры о чём-то мистическом, экзистенциальном, депрессивном, приземлённом и неназываемом, преисполняются тоскливой безысходностью под аккомпанемент безжалостно спускающихся на землю серых вылинявших сумерек. Кто они? Где они? Зачем они? Имеют ли они право или так и будут прозябать в мире, сотканном из снов и иллюзий, куда раз в поколение приходит голем? Это прекрасно, это такая достоевщина, такой мрак, что пробирается тебе в самую душу, хоронит заживо, заставляет просто сесть, заткнуться и смириться. А потом ты просыпаешься.

Книга-мираж на грани сюра и магического реализма. Много снов, много легенд. Мало сюжета, поэтому только 4.

Прага считается одним из самых мистических городов на свете. И действительно, о ней существует множество легенд. Кажется, что каждый уголок чешской столицы хранит в себе какую-нибудь тайну, у каждого дома есть своя история, у каждого местечка - своя легенда, а призраки гуляют ночью по улицам, равнодушно проплывая между людьми и кое-где показываясь, дабы напугать какого-нибудь зеваку, залюбовавшегося красотами древней архитектуры. Но я помню Прагу летней и яркой. Майнринк же показал совсем другую сторону. Здесь как будто случилось превращение как в страшной сказке, когда прекрасная девушка с наступлением темноты превратилась в ведьму. Ну не зря же ведьмы - одни из символов Праги. Так вот здесь Прага - странное мистическое место, окутанное туманом, укутанное пасмурным небом, колющее холодными мелкими каплями моросящего дождя. Читая, как будто смотришь черно-белое кино. И вдруг какая-то яркая деталь, окрашенная в яркий цвет: Мириам, Гиллель, куклы Цвака, Харусек... Но всё равно всё погружается в вязкую серость с переливами темного.

Для меня эта книга, помимо мистической истории, произошедшей с господином Атанасиусом Пернантом, ещё и сборник городских пражских легенд. Кто-то постоянно рассказывает или какой-то случай, или какую-то странную историю. И всё это немного пугающе, но не так, как в привычных ужастиках. Здесь иной страх, как паутинка. Он почти не касается тебя, но окружает, несколько скрывая реальность и делая погружение в книгу более глубоким. Это создает напряжение, которое не покидает до самой концовки. Помимо легенд в этой книге есть и любовная линия, но любовь здесь какая-то больная, какая-то странная по своей форме и сути. Такая же больная здесь и ненависть. А на этой страстной ненависти завязана линия детективная, но и детектив здесь странен. Всё на грани, всё подвержено каким-то мистическим силам, всё как будто не совсем реальное, но в то же время всё это существует. Очень странные ощущения от книги. Этакий озноб.

И так до самой концовки, которая накрыла шляпой и таким образом спрятала произошедшее, унесла всё в другую Прагу и в другое время, куда нам дали ненадолго заглянуть. Интересное получилось приключение. А Голем... А Голем здесь не просто легенда, он здесь везде. Это его мир - мистика, мистика, мистика...

Эту книгу можно описать как то особенное "сомнамбулическое" состояние, когда мы не спим, но и не бодрствуем, однако в нашей голове определенно что-то происходит, происходит с нами.

Место действия - Прага. Аннотация говорит о двух героях, рассказчике и резчике по камню Атанасиусе Пернате. Остановимся на нем. Так вот, с этим Пернатом происходят странные вещи. Вокруг него сплошные то негодяи, то несчастные женщины, на фоне всего этого есть городская легенда о Големе, дальше уже сам Пернат попадает в крупные неприятности, а именно в тюрьму.

Если честно, пересказу и анализу "Голем" поддается с трудом, да и как уже было кем-то сказано, теряет все свое очарование.

"Голем" - роман-дрема, через который надо пробираться и по сути ничего не понимать. Но конец, такой яркий, как самое настоящее пробуждение, дарит ощущения облегчения и эмоционального удовлетворения. Тлетворный сон закончен, расправь плечи и насладись явью.

Прага – самый грандиозный в мире кукольный театр. Здесь по три привидения на каждый дом. Один только серебряный нос Тихо Браге чего стоит. – Или всерекламный Голем? – подхватил я. – Голема не тронь, – возразил он. – Голем – чистая правда…

Дина Рубина "Синдром Петрушки"

На сайте fotocommunity.de есть несколько фотографов, работы которых я очень люблю, потому что они находят в нашем достаточно посредственном городе красивые импрессиональные моменты, особенно в вечерние и ночные часы. Мимо таких фотографий нельзя пройти мимо...

Вот так и в этом произведении. Майринк провел нам живую и увлекательную экскурсию по мистической ночной Праге! Покопавшись в моих фотографиях, я нашел два похожих на мои впечатления кадра:

Особенно, когда рассказчик истории кричал из окна комнаты третьего этажа, куда неожиданно пришел из-под земли... мистика!

Роман "Голем" представляет собой невероятную смесь сказочной, мистической фантазии, исторической встречи с Прагой и ее иудаизмом под Градшиным, между киосками Рождественского базара, захватывающего криминального романа об убийстве и почти кафкианским арестом одного из героев истории. Кроме того, в романе также много ссылок на Талмуд и Каббалу, философствующих о легкости и пустоте жизни.

Необычная романтическая немецко-богемская мелодика с вкраплениям психологической мистики в стиле Эдгара По. Я не жалею, что познакомился через этом роман с автором. Все же классический слог Майринка силен и я чувствовал необычные эмоции, практически не приходящие при чтении современных романов. Я увидел здесь поистине гротескную историю, когда «фигура эго» внезапно пробуждается от сна.

Роман представляет собой загадку истории, легенд, философии и удивительно красивых, ужасных и ярких образов Центральной Европы. Продолжу знакомство с автором. Да, и его романы сжигали наравне с творениям Фейхтвангера и Ремарка! Похоже, я теперь понял почему!

Цитата дня:

Но на земле часто поступок хороший и честный ведет к таким же последствиям, как и самый дурной, потому что мы, люди, не умеем отличать ядовитого семени от здорового

P.S. Прекрасная аудиоработа Сергея Чонишвили!

«Человек идет туда, как тень». Pos.4103

Кто пробудился, тот уже не может умереть. Сон и смерть – одно и то же.

"Голем" - такой must read, который необходимо иметь в активе, считая себя продвинутым читателем. Вроде "Золотой горы" Манна, "Человека без свойств" Музиля, "Эвмесвиля" Юнгера, "Другой стороны" Кубина. На самом деле, подобных, трудных для понимания и неохотно ложащихся на восприятие книг, много больше. Названные объединяет язык - немецкий, и время написания - первая половина прошлого века.

Еще общего, то, что со всеми было чудовищно неуютно, все, на том или ином этапе чтения казались заумью, порождением нездоровой психики и/или веществ; герои не вызывали живого сочувствия и симпатии. В этом смысле "Голема" можно объявить чемпионом. Автора часто сравнивают с Эдгаром По, говорят, что сделал для немецкой литературы то же, что По для американской; у них и дни рождения совпадают, с разницей в шестьдесят лет.

Астролог сказал бы, что на солнечном возвращении в мир часто приходят люди, наделенные способностью понимать и транслировать идеи своих кармических предшественников. В этом смысле Майринку повезло больше, По оставил колоссальное по объему творческое наследие, а помнят полдюжины рассказов да "Ворона", в то время, как успех уже дебютного "Голема" у современников был феерическим.

Хотя отнести Майринка лишь к немецкой литературе, было бы неверно. В неменьшей, если не большей, степени, он порождение еврейской культуры благословенного периода до национал-социализма. Кто бы мог подумать, что время милитаристского психоза начала Первой Мировой можно будет в каком-нибудь контексте назвать благословенным, и однако, роман вышел в 1915, тотчас сделав автора популярным, обеспечив дальнейшему творчеству интерес у читателей.

А все же, что такое этот Голем? Персонаж иудейской мифологии, существо из глины, оживленное посредством вложенной в рот таблички с заклинанием, и предназначенный для исполнения несложных хозяйственных работ, требующих большой физической силы. По сути - примитивный робот. XX и XXI век после неоднократно обращался к этому персонажу, страсть, как люблю "Ноги из глины" Пратчетта, и в "Кавалере Клее" Шейбона дивно обыграна тема пражского Голема.

В этом смысле герой, порожденный фантазией Майринка, просто никакой. Появляется эпизодически, его образ не несет сколько-нибудь внятной смысловой нагрузки, большую часть времени воспринимается как фикция. Слухи об убийствах, сопровождающих всякое явление голема воспринимаются скорее попыткой свалить на сверхъестественное вполне себе осязаемые злодейства, чинимые преступниками из плоти и крови.

Герой-рассказчик, по ошибке надев чужую шляпу, после проживает в предельно явственных видениях чужую жизнь. Атанасиус Пернат, резчик по камню (не тот, что ваяет памятники, а скорее ювелир: геммы, камеи). Семья его в далеком прошлом разорена старьевщиком Вассертрумом, в действительности, подпольным миллионером, наживающимся на разного рода неприглядных и прямо преступных делах. Героя домогается рыжеволосая проститутка Розина, он вожделеет даму из высшего общества прекрасную Ангелину, а подлинной любовью пылает к скромнице Мириам, дочери архивариуса Гиллеля, искренне верующей в чудеса.

Многовато? Ну, что уж тут поделаешь. Повествование распадается на ряд не связанных между собой эпизодов: пирушка отребья в местном кабаке; сомнабулические блуждания Перната в подземных переходах и нахождение убежища голема; рассказ о враче, под предлогом лечения катаракты, лишавшем пациентов зрения; рассказ о законнике, сердце которого разбила измена жены и склонила его к созданию пражской мафии; ночной визит Ангелины; просветляющая беседа с Гиллелем; искушение Голема; студент Харусек, исподволь склоняющий злодея Вассертрума к самоубийству; арест и заключение героя с последующим освобождением. Осознание им, что со времени событий, участником которых себя считает, прошло полвека.

Редкостная бессюжетная муть, исполненная, тем не менее, жалостной чарующей поэтики.

Первым моим желанием было забросить книгу куда подальше и больше не возвращаться к этому пароноидальному, на первый взгляд, набору слов. Но что-то тянуло и тянуло за еще одной страницей... Как итог - книга осилена за 4 дня (хотя на третий день я сильно сомневалась ту ли книгу я взяла - настолько повернулся сюжет). Уже неоднократно было отмечено, что никакого Голема то, по сути, и нет, что он лишь где-то упоминается и то - непонятно зачем. Да, во время чтения я так и думала. Но перелистывая последнюю страницу, поняла, что Голем был с тобой на протяжении всего произведения. И это человек, которому нужно пройти путь становления, понимания, пробуждения, для того, чтобы воистину стать живым. И, опять же перелистнув последнюю страницу, я поняла, что автор неоднократно "намекал" на это.

В книге полным полно таких мыслей, которые заставляли меня перечитывать себя, обмозговывать, раскладывать их по полкам по каждому слову, для того, чтобы понять - абсурд это или тонкая мудрость (как самый яркий пример - рассуждения Мириам в главе "Нищета").

Что касается художественной составляющей - здесь есть все, чтобы не заскучать. Поиски подлинного "Я", реализм и сюрреализм, проклятие крови, пороки, физические и моральные уродства... В лучших традициях жанра. Ну и отдельно хочется отметить атмосферу. Автор просто мастерски описывает город и события - в то время, пока что книга была в моих руках я будто бы сама бродила в тумане по мрачным улицам Праги. Прекрасное погружение!

Подводя итог, скажу, что "Голем" однозначно стоит внимания. Эту книгу нужно прочитать хотя бы раз, хотя я уверена, что неоднократно ее перечитаю!