Kitobni o'qish: «Дневник потерянных»
Глава 1
Алиса:
– Мама, я недавно новый стих написала. Ты его читала? – спросила я, хоть точно знала, что она его не читала. Весь вечер и всю ночь мама была завалена тетрадками, и проверяла контрольные, даже ужин не приготовила.
– Ты лучше скажи мне, вчера, за что ты получила два по русскому? Ты что, не русская что ли? – озабоченно спросила мама.
«Началось…»
– Мама…
– Помнишь, что я тебе говорила?
– Study comes first…*
– Лучше бы так уроки делала!
–Мама, я исправлю. Зато у меня, как ты хотел, по английскому и математике пять выходит!
– Серьёзно?
– Ну да. Ты же сама оценки выставляла.
– Алиса! Хватит хамить! Иди в школу. Чтобы русский исправила!
Я быстро допила чай и ушла в школу.
*Study comes first – учеба прежде всего.
Ноябрь – дождь, грязь, лужи. Почти никому не нравится этот месяц. А мне он очень нравится! Даже не знаю почему. Вдохновляющий!
Я медленно шла в школу. Заглядывала в лужи и на ходу придумывала стихи.
« Смотришь в лужу, словно. Что словно? Словно в зеркало!»
Я зашла в класс. У доски стояла Вероника и писала дату:
– Привет!
– Привет! У вас тоже русский язык?
– Конечно! Я же в ваш класс перешла!
– О, круто! Не так скучно будет на уроках.
Прозвенел звонок. В класс забежали мои одноклассники. Мнут через семь в кабинет спокойно вошла Татьяна Александровна.
– Доброе утро! Сегодня выполнять задания вы будете самостоятельно. Открываем страницу восемьдесят, списываем текст и выполняем морфологический разбор выделенного слова.
Я открыла учебник и задумалась.
« Что вообще такое морфологический разбор!?»
Вероника, которая уже всё сделала, прошептала мне:
– Давай я тебе сейчас подскажу. Но потом объясню нормально.
Я кивнула, а Вероника продолжила:
– А ты мне объяснишь НОК и НОД.
– Конечно!
Вероника положила свою тетрадку мне на учебник, и я быстро коряво списала, и еще специально сделала пару ошибок, чтобы Татьяна Александровна ничего не заподозрила.
По дороге в столовую я оживлено болтала с Вероникой (как всегда):
– У меня почему-то деньги из кармана и из портфеля стали пропадать.
– У меня тоже.
Наш разговор прервал одноклассник Максим.
– Вы видели Мишу? – спросил он.
– Я-я ви’де…– Не успела вымолвить я.
– Ладно, – Матвей махнул рукой и убежал.
– Будь уверенней! – Взбодрила меня Вероника.
« Это тяжело…»
Выходя из столовой, я сказала:
– Вероник, хлеб в столовой такой вкусный может, возьмём еще?
– Ладно…. Но если нас Татьяна увидит…
– Пошли!
Мы аккуратно положили в рюкзак хлеб, но сидевшая за дальним столиком мама, пресекла нас и сказала на все столовую:
– Девочки! Вы же знайте, что еду нельзя выносить из столовой!
– Святослава Александровна…
Не успела договорить Вероника, как ее перебила буфетчица:
– Так!
Буфетчица Татьяна направлялась в нашу сторону. Мы с Вероникой быстро выбежали из столовой и побежали в кабинет физики на третьем этаже.
– Еле убежали… – сказала Вероника и засмеялась.
– Да…
Я кое-как отдышалась, потому что спортом я почти не занималась и на физкультуре (которая у нас два раза в неделю) я особо не старалась. Затем я вспомнила один из слухов нашей школы: – Знаешь, я слышала, что раньше в нашей школе работала Ирина Николаевна. Она преподавала физику именно в этом классе. Она умерла, когда Карине было 3 месяца. Которая, вроде сейчас одна из «Скелетов».
– Ужас… – сказала Вероника.
Повисла тишина. Вдруг смех вырвавшийся из Вероники прервал тишину.
– Ты чего? – в недоумении спросила я.
– Знаешь, мы сейчас похожи на тех самых лучших подруг, которые всё-всё обсуждают.
– Точно! – сказала я и тоже засмеялась.
– Тише… Галина Юрьевна, – прошептала Вероника.
Галина Юрьевна спокойно прошла мимо двери класса, и даже глазом не повела в его сторону.
Мы доели хлеб и пошли в свой класс.
По пути мы встретили Арину с подругами. Они о чем-то перешептывались.
Я хотела уже надеть капюшон, но Вероника сказала:
– Не надо! – остановила меня Вероника.
– О, привет девочки, – сказала Арина с подозрительным ласковым взглядом.
– Че’г-о…, – пробормотала я.
– Чего? Не слышу? – переспросила Арина и захихикала.
– Что не так, Арина? – спросила раздраженно Вероника.
– Вероника, тебе не надоело с мямлей общаться?
– Нет. А тебе не надоело здесь сидеть?
– Нет.
– Ну, вот.
Вдруг подруга Арины Ксюша спросила:
– Чего ты к ним пристала? Я хотела рассказать…
– А чего вам не смешно разве?
– Нет.
Сказала одна из девочек, сидевшая рядом с Ариной.
– Не поняла…
Мы решили не слушать дальнейший разговор и просто ушли в свой класс.
После уроков мы направились к Веронике домой. Сначала мы шли молча. Вдруг Вероника спросила:
– А помнишь, как мы познакомились?
– Да! У нас был окружающий мир и наши классы объединили. Нам с тобой дали парное задание. А я, от слова совсем не хотела работа в паре.
– Но, мы написали на тройку, эту работа !– Вероника усмехнулась.
– И мы так и не исправили эту тройку…-сказала я.
Мы сидели в комнате Вероники за письменным столом. Вероника старательно объясняла мне, как надо выполнять морфологический разбор. После пару проделанных разборов я поняла, как они работают. Затем я объяснила, как решать примеры НОК и НОД. Мы сделали домашнее задание. Конечно, не обошлось и без ГДЗ.
– У меня сегодня еще репетитор по ментальной арифметике и урок фортепиано, – сказала Вероника, складывая тетрадки обратно в портфель.
– А я сегодня не смогла пересдать русский, от мамы мне влетит…
Наступило молчание, я уже собиралась уходить, как Вероника говорит:
– Идея! Есть такой метод психологии, что бы разгружать свой мозг. Нужно свои мысли и эмоции записывать на бумаге. Давай попробуем?
– Ну, давай…
Мы взяли чистую тетрадь, подписали её «Дневник потерянных», поставили на обложке наши подписи и разрисовали её.
Вероника написала в дневнике:
На самом деле я очень устаю от всех моих дополнительных занятий, на которые меня записала мама: фортепиано, ментальная арифметика, театральная студия, французский язык, английский. Ни один из кружков мне не нравится! Ещё после этого надо приходить и делать домашнее задание. Лишь перерывах я могу спокойно порисовать! Я много устаю, надо с этим что-то делать!
А я написала это:
Мне, как ни странно, нравятся мои прыщи на лице. Ведь это моя внешность. Но вот, что во мне не нравится, это то, что я постоянно заикаюсь! Ну и от уроков я немного устаю. Хотя я уже привыкла такому графику.
– Прикольный, метод. – сказала я, и Вероника мне в ответ кивнула.
Вернувшись домой, я повторно повторила уроки и поужинала. Мама всё это время проверяла тетради.
Вероника:
– У тебя сегодня ментальная арифметика и занятия по фортепиано, – напомнила мама.
– Помню…, – сказала я зевая.
Я откусила кусок вафли и спросила:
– Мама, а можно я попрошу свою подругу…
Не дослушав меня, мама спросила:
– Какую?
– Алису.
– И ты хочешь попросить?
– Что бы она вместе репетитора помогла мне разобраться с темой НОД и НОК. А то этот репетитор мне плохо объясняет. Тем более у нас контрольная уже завтра, а занятия с репетитором послезавтра.
– Хорошо! – согласилась мама.
В комнату зашла моя няня, она принесла мне портфель.
– Спасибо! – сказала я и натянула как можно милее улыбку.
Доев завтрак, я направилась в школу.
Никогда не любила осень, особенно ноябрь. Грязь, дождь, тоска! Грустная атмосфера. Вот весной не холодно как зимой и не жарко как летом. Цветочки цветут.
Я попыталась перепрыгнуть через лужу, но только испачкала сапоги.
Придя в школу, я переобулась, поднялась в класс, там я познакомилась с новой классной руководительницей. И пошла, знакомится с одноклассниками. Со всеми познакомилась, обменялась телефонами.
« В этом однокласснике получше, в прошлом классе все ругались матом, некоторые даже курили. Что за частная школа такая?»
После школы мы с Алисой, отправились ко мне домой. После того, как мы сделали уроки. Я вспомнила про известный метод в психологии. Когда ты устаешь записывать свои мысли в тетрадь. Я как раз была очень уставшей и предложила Алисе попробовать воспользоваться этим методом. Та согласилась. И мне действительно стало легче после такой практики. А затем у меня был урок с репетитором по ментальной арифметике:
София Андреевна дала мне листок с примерами и дала задание решить их в уме.
– Так, 30 умножить на 63…
« Как это решать?! Так тридцать это десять три раза. Шестьдесят это десять шесть раз и ещё три. Ладно, наугад 1889!»
– 1889!
– Нет, 1890.
«Что?! Почти угадала!»
– Смотри…
Учительница попыталась объяснить мне принцип, но я ничего не понимала и просто рисовала на полях цветочки.
Я смотрела на ноты, и пыталась сыграть хоть какую ту мелодию. Но, все без толку.
« Что это за нота?!»
– Давай!
Подбадривала меня радостно учительница.
Я нажимала на клавиши, но у меня лишь фальшивый набор звуков. Чуть еще посмотрев на ноты, я кое-как сыграла начало мелодии.
– Молодец!
Сказала учительница.
– Я не умею играть.
– Не отчаиваемся, послушай.
Учительница села за фортепиано, а я в недоумении смотрела, как пухлые пальцы бегали по клавишам, из под которых выходила дивная мелодия. Которая, была мне не постижима.
Глава 2
Алиса:
Мы с Вероникой сидели за партой, болтали, ждали, когда начнется английский. Мальчики бегали по классу, решив сделать полосу препятствий из парт и стульев.
– Вероник, Алиса, пошлите полосу препятствий проходить! – позвал Игорь.
– Я-я…, – не успела договорить я, а Вероника уже тащила меня за собой.
Все начали, проходит полосу препятствий и вот очередь дошла до меня, я прохожу половину, как в класс заходит мама. А рядом с ней мальчик, лет двенадцати. С кудрявыми светло коричневыми волосами, а на пальцах у него были приклеены раскрашенные маркером пластыри.
– Прив’ет! – cказала я.
Мальчик в ответ что-то пробубнил под нос.
– Алиса! – возмутилась мама.
Я неуверенно посмотрела на маму, а затем поскользнулась и упала, а мама сказала:
– Быстро всё убрали! – сказала мама.
Все мигом поставили парты на место, и начался урок.
– Знакомитесь это новый ученик в вашем классе, зовут Лука. Ему двенадцать лет. Он приехал из Тольятти. Какое у тебя хобби?
– Я люблю готовить…, – полушепотом сказал Лука.
– О, отлично! – Мама перевела взгляд на журнал. – Так ,мне учителя жалуются, что Вероника с Алисой на уроках разговаривают. Значит, Вероника садись к Игорю, а Лука сядет к Алисе Литвинцева.
Мы с Вероникой друг на друга переглянулись, а затем Вороника, взяв вещи, пересела к Игорю. Лука сел рядом со мной.
– Привет…, – пробормотал Лука.
– При-вет…, – тихо ответила я.
– Ме’ня уже представили.
Когда урок закончился, мама велела мне и Веронике показать Луке школу.
Лука ходил растерянный по классу и нервно смотрел в пол. Мы аккуратно подошли к нему, и я спросила:
– Ты чего?
– Вы кто?! – чуть не крича спросил Лука.
– Алиса и Вероника. Ты забыл нас? – ответила Вероника.
– Где я? Где мама?
– Ты в школе, – встревожено ответила я.
– Я поищу кого-нибудь из учителей, – сказала Вероника и выбежала из класса.
– Лука, сядь, пожалуйста, – попросила я.
– Ты кто?
– Давай знакомиться заново. Меня зовут Алиса, мне двенадцать лет, я из города Самара и я твоя одноклассница.
– Меня зовут Лука, мне двена-дцать лет, я из города…. Не помню…
– Ты из Тольятти.
– А ты откуда знаешь?
– Ты сам говорил.
В класс вбежала мама с другими учителями, они куда-то отвели Луку.
– Что с ним? – спросила я маму.
– У Луки есть проблемы с памятью. В три года он упал со стола и повредил себе мозг, поэтому у него случаются провалы в памяти. В прошлой школе над ним из-за этого смеялись. Поэтому я решила не рассказывать об этом всему классу.
– Ясно.
Когда Лука вышел из кабинета психолога мы подошли к нему:
– Привет! – сказала я.
– Хочешь, мы тебе поможем? – спросила Вероника.
– Как? Соберёте деньги на очень дорогую операцию?
– После уроков встретимся в кабинете физике, объясним, – сказала Вероника.
– А где кабинет физики?
– Точно, мы тебе ещё школу не показали! – вспомнила я.
И мы пошли показывать школу.
После уроков мы собрались в кабинете физики.
– Держи, просто напиши в этом дневнике свои мысли, переживания. Мы думаем, тебе поможет.
Сказала я и протянула дневник Луке.
Вот что он написал:
Я очень устал от того, что могу в любой момент потерять память. Я заикаюсь, всего стесняюсь. Жалко, что операция слишком дорого стоит…
Лука поставил свою подпись на обложку дневника и затем сказал:
– Мне и, правда, стало легче, но ничего не изменилось…
– Хочешь, мы будем твоими друзьями?
Предложила я.
– Конечно! – с радостью сказал Лука.
– Если кто-то тебя обидит, сразу зови нас. Мы тебе поможем, обещаю!
Мы с Лукой встретились взглядами и затем улыбнулись.
Лука:
Я стоял у входа в школу и боялся зайти. Собравшись с мыслями, я вошел внутрь и был удивлён.
«Какая большая и красивая школа!»
Белые стены, диваны, большие классы с красивыми белыми (правда, немного испачканными) партами. Собственная лаборатория, библиотека, из столовой пахло манной кашей.
А в прошлой школе старые классы, старый ремонт, а в на обед у нас были холодные котлеты.
Я нашёл классную руководительницу, и она сразу отвела меня в класс.
Я был немного удивлен, что в частной школе, не заметили, что ученики у
строились из парт полосу препятствий. Я заметил стоящую посередине «полосы препятствий» девочку. Она кое-как держалась на партах и нервно улыбалась учительнице. Через пару мгновений она заметила меня и поздоровалась со мной. Я из-за того, что на меня уставился весь класс, я лишь смог пробормотать себе под нос.
Когда одноклассники поставили всё на место, учительница меня представила классу, и меня посадили к той самой девочке.
На перемене, все ушли на завтрак, а я остался один в классе. Подготовившись к новому уроку, я собирался уже тоже идти на завтрак, как вдруг в глазах потемнело. Оглянувшись, я ничего не понимал.
« Где я? Где мама?»
Я ходил по классу и пытался понять, где я.
Вдруг, появились две девочки и начали расспрашивать меня о том, что со мной служить. Я объяснил им, что ничего не помню. Одна девочка побежала за кем-то, а вторая осталась, пыталась что-то объяснить. Сначала я ничего не понимал! Но когда она прочитала одну из строчек стиха «Под масками», ко мне потихоньку начала возвращаться память.
Затем, со мной поговорил психолог, и я всё вспомнил.
А после уроков Алиса и Вероника уговорили меня написать запись в них дневнике. Я сначала думал, что мне это никак не поможет, но написав мне, стало полегче!
Придя домой, я покушал и сделал домашнее задание. Затем сел читать «Алхимик».
Вдруг я вспомнил Артёма. Это мой двоюродный брат, который постоянно смеялся надо мной в прошлой школе. Сначала мне было как-то без разницы, но потом меня стало это задевать
Мои мысли прервал звук шагов, которые с каждой секундой, становились все четче и четче. Дверь открылась, и в комнату вошел мой учитель Платон.
Платон стал жить с нами, как только мне исполнилось семь лет. Он как учителя, которых нанимали знатные особы для своих детей, что бы те, учили будущих таких же знатных особ, дисциплине и разным наукам. Платон делал почти то же самое. Из-за моей нестабильности работы мозга, мне было какое-то время опасно идти в школу. Поэтому, мне наняли Платона, чтобы тот учил меня на дому. Два года так и было. Но, в третьем классе, я замечтался о настоящей школе. Поэтому, я уговорил родителей, что бы те отдали меня в школу. Они отдали меня в неплохую, правда уже старую частную школу. И я скажу, что немного пожалел после. Хоть, меня одноклассники называли окунем ( я даже почти не обижался), но все ровно мне было приятно ходить в школу. Платон же, по решению родителей, остался моим наставником до 8-го участника.
– Что опять память терял? – спросил с серьёзным видом Платон, вышагивая круги по комнате.
– Ну, а как еще.
– Это да.
Платон сел на мой стул на колесиках и, оттолкнувшись, подъехал к креслу, на котором сидел я. Платон почесал свою, еще недлинную бороду и сказал:
– Тебе нужно смириться с тем, что везде найдутся люди, в которых тебе что-то не нравится. Так же и тебе, могут, не нравится какие-то люди. Но, не стоит на них из-за этого кидаться. Ведь, лучше они из-за этого не станут. Каждого мальчугана, которого я воспитал, тоже жаловались на свои недостатки. И я конечно тоже, в свое время жаловался. Меня тоже бесили некоторые люди, и я даже на них злился! Но закончилось это нехорошо. Один раз, меня даже из школы исключили, за то что, устроил пожар в школе.
– А что за случай?
– Ну, если кратко, мне не понравилось, что один из моих одноклассников принес сигареты в школу, а я у него вырвал их, затем загорелся чей-то шкафчик. В общем, в итоге все свалили на меня.
– Ого.
– Ага. Поэтому, будь осторожен, если хочешь вершить «правосудие», а лучше вообще этого не делай.
– А причем здесь сегодняшняя потеря памяти?
– Я тебе это говорю, чтобы ты ничего дурно не делал, если кто-то про тебя что-то неправильно подумает.
– Построюсь.
– Отлично! – Платон протер линзы очков об плед, лежащий рядом, – Ужин уже готов.
