Kitobni o'qish: «Призрак старой башни»

Часть 1. Гостья из будущего.

Ворона громко каркнула и резко вспорхнула с толстой ветки тополя. Большое перо вылетело из её крыла и, медленно кружась, стало опускаться к земле. Полосатый дворовый кот Шустрик увидел красиво планирующее пёрышко, приподнялся на задние лапки и приготовился поймать новую игрушку.

Петька сидел на поребрике и следил за забавами кота. Парень недавно вернулся из армии, осенью он собирался продолжить учёбу в техникуме, а пока было лето – просто бездельничал. В разгар дня на улице никого не было, взрослые были на работе, дети в школах и садиках, бабушки сидели на скамеечках во дворах, никто не мешал Петьке и Шустрику развлекаться.

Школьная улица была тихой, спокойной и тенистой. Она проходила в стороне от главной Центральной улицы Соцгорода, автобусы тут не ходили, поэтому можно было спокойно сидеть на поребрике проезжей части. За тот час, что Петька и Шустрик провели у дороги, мимо не проехало ни одной машины.

Перо наконец опустилось достаточно низко. Достаточно для того, чтобы Шустрик смог в высоком прыжке передними лапами схватить его. Кот прыгнул, поймал пёрышко, но удержать не сумел, порыв ветра выхватил добычу из лап, подбросил её выше и понёс на недосягаемой для кота высоте прочь. Шустрик тяжело вздохнул, но преследовать ускользнувшую игрушку не стал.

– Не повезло тебе, полосатый, – усмехнулся Петька.

– Не очень-то и надо было, – поворчал Шустрик, – оно всё равно несъедобное.

Петька совсем не удивился ответу кота. Он решил, что ему просто показалось, что именно кот сказал фразу, а на самом деле разыгралась его довольно живое воображение. Он с детства любил фантазировать и сочинять всякие небылицы, его в школе друзья так и называли Петька-Небыль, что, впрочем, перекликалось с его фамилией Былин.

– А ты просто так не сидел бы, а принёс чего пожрать, я с утра голодный. Баба Груша в полуклинику рано сегодня ушла, забыла кефиру мне в миску налить, – сказал кот.

Это уже показалось Петьке странным, не мог он такое себе нафантазировать про бабу Грушу и кефир. Он подозрительно посмотрел на кота, но тот как ни в чём не бывало занимался любимым кошачьим делом, вылизывал свою полосатую шубу.

– Наверно, померещилось, – вздохнул Петька.

– Чего это тебе тут мерещится? – из-за деревьев, отделяющих проезжую часть от пешеходного тротуара, появился милиционер в форме. Это был участковый Васька, точнее, Василий Яковлевич Грулёв. Участковый был всего на три года старше Петьки, и они дружили с детства, так как жили на одной улице в соседних домах и ходили в одну школу, которая, впрочем, и была в Соцгороде всего одна.

– Да так, ерунда, – Петька махнул рукой, понимая, что не стоит дразнить стража порядка небылицами о говорящих котах.

– Если тебе делать нечего, пойдём со мной, поможешь, – предложил Васька младшему другу.

– А чего делать надо? – спросил Петька, продолжая сидеть и наблюдать за котом, ему было лень куда-то уходить с такого удобного поребрика и совершенно не хотелось заниматься какими-либо делами.

– Помнишь, неделю назад девушку мёртвую нашли в водокачке? – Васька махнул рукой в сторону железнодорожного полотна, видневшегося всего в сотне метров в торце Школьной улицы.

– Конечно, помню, – Петьке стало интересно, и он даже поднялся с поребрика.

– Надо ограждения там все снять, в участок отнести, – сказал участковый, – поможешь?

– Ладно, пошли, помогу, – согласился Петька, – только ты мне расскажи, что там на самом деле-то было. А то такую тайну устроили, даже слухов никаких по городку не бродит.

Заметив строгий недоверчивый взгляд своего друга участкового, парень тут же поднял руки перед собой:

– Васька, я могила, ты же знаешь, я умею секреты хранить.

– Хорошо, пошли, у меня времени мало, по дороге расскажу, – Василий Яковлевич снисходительно хлопнул друга по спине.

Пока молодые люди шли по длиннющей Железнодорожной улице, тянущейся по окраине городка вдоль железной дороги, отделяющей жилой район Соцгорода от большой заводской зоны, милиционер рассказал то, что знал о таинственном случае в районе водокачки.

А дело было так.

Железнодорожная платформа, на которую прибывали электрички из Ленинграда, была в двух километрах от Соцгорода. Построили платформу ещё до войны, около старого металлургического завода, а когда после войны из эвакуации в Ленинград стали возвращаться заводские производства, то новые корпуса возвели по соседству со старым заводом. А рядом с новыми производственными корпусами выросли новые дома Соцгорода, построенные в спешном порядке пленными немцами. Платформу ближе к жилью переносить не стали, а так как в Ленинград проще было добраться прямо из центра городка на автобусе, то мало кто пользовался электричкой.

Колян Беглов приехал домой именно на электричке, так как жил на окраине Соцгорода и ему было одинаково, что идти с автобусной остановки, что с платформы. При выходе из поезда на перрон ему вдруг резко приспичило, и Колян быстренько помчался по тропинке вперёд, опередив небольшую группу молодых пэтэушников, возвращавшихся с практики.

Почему он решил сделать это не так, как все нормальные люди, просто зайдя за кусты, густо растущие вдоль тропинки, а спрятаться от посторонних глаз в старой неработающей много лет водонапорной башне, построенной около железнодорожной платформы ещё до войны, неизвестно. Беглов недавно вышел из тюрьмы, отсидев пять лет за серию краж, поэтому открыть старый амбарный замок, висящий на двери водокачки, для него не составило труда. Но вот сделать свои дела он не смог.

Парни и девчонки, шедшие в нескольких метрах позади Коляна и весело о чём-то болтающие, заметили странное поведение мужчины впереди. Ничего странного не было бы, если бы он зашёл по своей нужде куда-нибудь за деревья, но мужчина свернул к водокачке и почти сразу же выскочил обратно, и чуть ли не бегом помчался вперёд в городок.

Молодёжь заинтересовало поведение мужичка, и они решили посмотреть, что его так напугало. Пэтэушники-то и нашли на полу водокачки мёртвое тело девушки, они же и вызвали сразу скорую помощь и милицию.

Дело было странным, непонятным, поэтому с трупом приехал разбираться следователь из Ленинграда. Но Ваську к делу тоже подключили, так как он хорошо знал местный криминальный контингент. Поэтому участковый был в курсе некоторых следственных действий. А в деле было очень много странностей.

Во-первых, следствию не удалось установить личность погибшей. Она вообще была очень странной: кольцо вдето в пупок, множество татуировок на спине и плечах, необычная причёска, одежда, которую невозможно найти в магазинах не только в СССР, но и за границей. В заднем кармане невероятно узких джинсов лежал странный чёрный плоский прямоугольный предмет с разбитым экраном, идентифицировать который эксперты не смогли.

Во-вторых, по всем признакам девушка погибла в результате падения с большой высоты, предположительно, с лестницы, вьющейся от пола до потолка вдоль внутренней стены водокачки. Но на всех ступеньках лестницы лежал толстый слой пыли и осыпавшейся штукатурки, человеческих следов на лестнице не было, никто по ступеням башни не ходил с момента её закрытия сразу после войны.

Ну, и в-третьих, было совершенно непонятно, как девушка попала внутрь башни через закрытую на замок дверь. Беглов, первоначально задержанный по подозрению в убийстве, уверял, что замок был закрыт, экспертиза показала, что вряд ли его в последние годы кто-то вообще открывал, кроме Беглова. Но труп был свежий, девушка погибла меньше суток назад.

Всё это Васька и рассказал Петьке, пока они шли к старой водонапорной башне сначала по пустынной Железнодорожной улице, а потом через лесок по тропинке вдоль железнодорожного полотна.

– Совершенно ясно, что это висяк, – сказал Василий, развязывая узел на верёвке, которая была натянута между деревьями, как бы ограничивая проход посторонним к водокачке.

– Слышь, Вась, а чего мучиться, – спросил Петька, пытаясь развязать узел на другом дереве, – никому это ограждение не мешает, тут вообще никто не ходит, а если кто захочет пройти, то эти верёвки не помеха.

– Эти верёвки мне нужны, – усмехнулся участковый, – у меня больше таких нет. А вдруг где-то ещё что-то случится, а мне и огородить место преступления нечем. Давай развязывай, не ленись, надо забрать их, пока никто другой не позарился.

– Васька! Вот ты где! – раздался вдруг громкий визжащий противный женский голос.

– Вот блин, опять! – вздохнул Василий, поворачиваясь к бегущей в сторону башни немолодой женщине в цветастом платке и с палкой в руках.

– Во-первых, не Васька, а Василий Яковлевич, – сказал он громко и наставительно, – а во-вторых, Гликерия Максимовна, если у вас есть ко мне какое-то дело, то идите в участок, я там скоро буду.

– Да, Вась… Василий Яковлевич, – запыхавшись, произнесла Гликерия Максимовна, – какой участок, он напился опять, сейчас вешаться будет… если уже не повесился. Пойдём скорее со мной, он тебя только слушается.

– Вот, чёрт… Хорошо, идите, я сейчас Вас догоню, – вздохнул Васька и повернулся к Петьке.

– Как она меня достала со своим мужем-пьяницей, – покачал участковый головой, – я на его месте тоже повесился бы уже давно. Но ничего не попишешь, надо реагировать, а то меня потом ещё и виноватым сделают, если с ним, действительно, что случится.

– Я пойду, – виновато закончил друг Васька, – а ты, Петь, собери тут все верёвки… И ещё, вот ключ, загляни внутрь, глянь мельком, не осталось ли там ещё чего из полезных вещей. Верёвки и ключ потом ко мне в участок закинь.

Василий Яковлевич быстрым шагом устремился за женщиной, а Петька, не торопясь, стал распутывать заграждение.

Спешить парню было некуда, погода была хорошая, поэтому провозился с этим занятием Петька до самого вечера. Наконец, все верёвки были сложены в небольшую кучку около стены водокачки, и парень большим ключом открыл ржавый амбарный замок. Дверь была тоже ржавая, и петли не смазывались явно ещё с довоенных времён. С громким скрежетом дверь открылась, и Петька заглянул внутрь.

То, что парень увидел за дверью, заставило его замереть с широко открытым ртом.

Через узкое оконце в середине башни внутрь проникали лучи заходящего солнца. Лучи освещали узкую лестницу вдоль закруглённой стены спиралью уходящую высоко вверх под самую крышу. На нижней ступеньке лестницы сидела девушка и большими зелёными удивлёнными глазами смотрела на Петьку.

– Здрасьте, – пробормотал парень, – а что ты тут делаешь?

Глупее вопроса в такой ситуации невозможно было придумать, но Петька и не мог думать, он вообще не понимал, что происходит.

– Я жду, когда кто-нибудь откроет дверь и выпустит меня отсюда, – девушка слегка улыбнулась.

– И давно ты тут сидишь? – продолжил Петька задавать глупые вопросы.

– По всей видимости, с утра, – девушка взглянула на башенное окошко, – если сейчас вечер.

– А как ты сюда попала? – парень никак не мог остановить поток вопросов, рвущихся наружу.

– Спрыгнула оттуда, – незнакомка показала рукой куда-то вверх.

– С лестницы? – не понял Петька.

– Кажется, да, – девушка немного задумалась, – или не спрыгнула, а упала…

Бестолковый, но простой разговор наконец постепенно привёл парня в чувство, и он смог внимательно рассмотреть пленницу водонапорной башни. Девушка была примерно Петькиной ровесницей. Тёмные, но как будто подкрашенные необычного цвета краской, волосы, симпатичные черты лица, одежда очень странная, необычная: чёрные высокие ботинки на толстой подошве, синие джинсы в обтяжку, чёрная футболка с длинным рукавом и очень красивым рисунком бабочки на груди. Была девушка немного полновата, но Петьке как раз и нравились слегка пухленькие, поэтому, в общем, незнакомка произвела на парня очень приятное впечатление.

– А как тебя зовут? – задал парень уже более правильный для первой встречи вопрос.

– Лиза, – ответила девушка, очнувшись от раздумий, – а тебя?

– Петя, – представился молодой человек, – интересное у тебя имя, у меня не было ещё ни одной знакомой с таким именем, оно какое-то старинное.

– Да нет, обычное имя, таких полно, – пожала девушка плечами.

Наступила тишина, Петька вдруг перестал понимать, о чём ещё можно спросить Лизу.

– Петя, а давай мы выйдем отсюда, – предложила девушка, поднимаясь со ступеньки, – что-то я себя здесь ощущаю не очень комфортно.

Петька чуть посторонился, пропуская Лизу, роста она оказалась такого же, как и он сам. Выйдя следом за девушкой наружу, молодой человек закрыл скрипучую дверь и запер на ключ замок.

Пока он этим занимался, Лиза стояла чуть в стороне и удивлённо смотрела по сторонам. Потом она перевела взгляд на парня, и всё таким же удивлённым взглядом окинула его фигуру с ног до головы.

– Петя, мне кажется, что здесь что-то не так, – сказала девушка, когда парень, подняв с земли моток верёвок, подошёл к ней, – деревьев, что ли, стало больше.

– Это вряд ли, – покачал головой парень, – деревья тут старые, ещё довоенные, давно тут ничего не сажали, да и вряд ли будут когда-нибудь. А тебе куда? Может, я тебя провожу.

– Мне на Школьную, – махнула девушка рукой в сторону городка.

– Здорово, мне тоже, – обрадовался Петька, – пойдём вместе… Только ты не против, если мы на минутку заскочим по пути в одно место, я вещи Ваське отдам.

Парень показал девушке моток верёвок.

– Хорошо, пойдём, вместе веселей, – улыбнулась Лиза.

Когда молодые люди вышли из перелеска к первым домам городка, Лиза вновь удивлённо посмотрела вокруг.

– Петя, а у нас тут что, ремонт дорог затеяли? – спросила она. – Почему нет ни одной машины?

– Да нет, я уже и не помню, когда дороги в последний раз ремонтировали, – пожал парень плечами, – а машин тут всегда мало, здесь и ехать-то некуда.

– Смотри, какой там автобус странный, – махнула Лиза рукой вперёд. – Рухлядь какая, я думала, все такие уже давно в металлолом сдали.

Они подходили к железнодорожному переезду, около которого частенько скапливалась очередь из автобусов и грузовиков, так как железная дорога была сильно загружена товарными поездами. Обычный старенький ЗИЛ-158 стоял у закрытого шлагбаума.

– Зачем в металлолом? – удивился Петька. – Хороший автобус, я в город всегда на нём езжу.

Лиза остановилась и внимательно посмотрела на парня.

– Ты это вот сейчас серьёзно? – девушка нахмурилась. – Петя, ты меня пугаешь.

– Конечно, серьёзно, – удивился Петька поведению девушки. – Всё в порядке, Лиза, идём, здесь во дворе отделение милиции, я верёвки закину туда, и пойдём дальше.

– Отделение милиции? – переспросила девушка. – Ты хотел сказать полиции.

– Не, ну ты сказала, – усмехнулся парень, – полиция, это в американском кино, а мы с тобой живём в реальном мире.

Лиза резко остановилась и задумалась, глядя себе под ноги.

– Лиз, ну ты чего, обиделась? – спросил Петька. – Не обижайся, пойдём.

– Петь, а скажи мне, пожалуйста, – медленно произнесла девушка, внимательно глядя парню прямо в глаза, – какой сейчас год?

– Ну, это очень простой вопрос, – Петька с улыбкой смотрел в зелёные глаза девушки, – сейчас у нас одна тысяча девятьсот шестьдесят седьмой год нашей эры.

– Ясно, – задумчиво кивнула Лиза и посмотрела в небо, – и страна, в которой ты живёшь, называется Советский Союз.

– Ну, да, – Петька продолжал с улыбкой смотреть на девушку, – мы живём в СССР.

– Замечательно! – весело вздохнула Лиза и улыбнулась парню, – идём в твою милицию.

Оставив верёвку и ключ в участке, Петька сразу выскочил на улицу. Ему вдруг стало казаться, что девушка Лиза может исчезнуть из его жизни так же внезапно, как и появилась в ней. Но Лиза никуда не пропала, стояла на улице и с улыбкой ждала парня.

Внезапно взяв Петьку за руку, девушка потянула его за собой.

– Пойдём, покажешь, в каком доме ты живёшь, – сказала она, направляясь в сторону Школьной улицы, до которой оставалось всего сотня метров.

Парень с улыбкой зашагал рядом с девушкой, радостно сжимая ладонью её мягкую, тёплую ладошку. Петьку переполняли какие-то новые светлые чувства, но он пока не понимал, что с ним происходит.

– Вот тут я с мамой живу, – не отпуская ладонь девушки, другой рукой парень показал на немного обшарпанный двухэтажный дом, – улица Школьная, дом четыре, квартира четыре.

– Маленькая комната в большой коммунальной квартире, – девушка не спрашивала, а утверждала.

– Нормальная комната, как у всех, – улыбнулся Петька, – а квартира не очень большая, всего три комнаты. Баба Груша в одной живёт, а в другой Никифоровы, они недавно поженились, им комнату выделили.

– Горячей воды нет? – с улыбкой спросила Лиза, её ладонь по-прежнему покоилась в Петькиной.

– Нет, и ванны нет, – пожал Петька плечами, – я тут на нашей улице только два дома знаю, где ванна есть. А ты в каком доме живёшь?

– Тоже в этом, – Лиза перестала улыбаться и пристально посмотрела в глаза молодого человека, – улица Школьная, дом четыре, квартира четыре. Только у моих родителей отдельная трёхкомнатная квартира, у меня отдельная комната в этой квартире, у нас есть ванна и горячая вода.

Петька от неожиданности выпустил руку девушки, и открыв рот смотрел в устремлённые на него зелёные глаза, ничего не понимая.

– Ты сейчас так мило выглядишь, – лицо Лизы приблизилось, и её губы нежно коснулись щеки Петьки, – отомри, я здесь.

Петька закрыл глаза… потряс головой… открыл глаза – девушка никуда не исчезла, она, по-прежнему мило улыбаясь, смотрела на него.

– Я не знаю, что произошло, и как это всё случилось, – сказала Лиза, – но вчера я была дома, в две тысячи семнадцатом году от Рождества Христова. Мы с друзьями собирались пойти потренироваться на открывшуюся недавно около железной дороги площадку для паркура. Потом у меня провал в памяти, я не помню, что было дальше. Очнулась я в водокачке, как выясняется, перенесясь на пятьдесят лет назад. Здорово, да?

– Лиза, а ты точно меня не разыгрываешь? – недоверчиво спросил Петька. – Хотя… Скажи, а зачем вы собирались парить кур?

– Да, ты прав, – кивнула девушка, – в твоё время этого слова не знали, как и многих других. Кстати, а где мой мобильник?

Лиза удивлённо похлопала себя по задним карманам брюк.

Кх-кх, – Петька немного виновато посмотрел на девушку, – как-то даже неудобно спрашивать, а что такое мобильник?

– Ну-у… – девушка, скорчив смешную рожицу, почесала затылок, – это такой телефон и фотоаппарат в одном флаконе, такой маленький приборчик, который помещается в карман.

– Мда, – мечтательно вздохнул Петька, – далеко зашёл прогресс за пятьдесят лет. Стоп, а это не такая прямоугольная штуковина с экраном?

– Да, экран у мобильника есть, – Лиза, чуть склонив вбок голову, прищурившись, подозрительно посмотрела на парня, – а откуда ты можешь об этом знать? Сейчас реально шестьдесят седьмой год? Это не розыгрыш?