Пять вечеров с Марлен Дитрих

Трудно сказать, почему Марлен в своих мемуарах, уделяя внимание случайным в её жизни людям, так мало пишет о Ремарке. Он не был эпизодом, прошел рядом с ней почти всю жизнь. Правда, не всегда по её желанию.

С одержимостью любовника я отношусь к книге и её характерам, как будто они являются моей собственностью и рождены моей фантазией.

Марлен замолчала, сделала несколько глотков шампанского и затем закурила.

- Вы любите книги Хемингуэя? - прервал я паузу. - Расскажите о своих литературных пристрастиях.

- Вот теперь я действительно чувствую, что я в России, - засмеялась Марлен. - За свою жизнь я давала сотни интервью и, поверьте, меня ни разу не спросили, каким книгам я отдаю предпочтение, да и вообще, умею ли я читать. Во всем мире журналистов интересует все, только не это.

- Люблю поэзию Рильке, Бодлера. Прозу Ремарка, Хемингуэя, Бёлля.

- А русскую? - спросил я.

- Прозу Константина Паустовского! - ответила Марлен неожиданно. - Его рассказ "Телеграмма" - гениальный!

О песне "Лили Марлен":Американский классик Джон Стейнбэк назвал её самой прекрасной песней всех времен и народов. Геббельс, как только Германия стала терпеть на Востоке удар за ударом, запретил её, назвав пессимистической.

Эдит Пиаф принесла ноты новой песни из своего репертуара "Жизнь в розовом цвете" и, сияя от счастья, сказала:

- Эта песня - сегодняшнее ваше достояние.