Kitobni o'qish: «Ситуационисты и новые формы действия в политике и искусстве. Статьи и декларации 1952–1985»

Составление, комментарии и примечания: Степан Михайленко

Перевод с французского: Степан Михайленко и Тимофей Петухов

© Guy Debord, наследники, 2018

Русский перевод разрешён к свободному воспроизведению

От составителя

В книгу вошли тексты французского учёного, революционного деятеля и кинорежиссёра Ги Дебора (1931–1994), посвящённые социально-политической проблематике. Она является логическим продолжением выпущенного издательством «Гилея» в 2015 г. обширного сборника, вобравшего в себя его киносценарии, а также теоретические и критические работы, посвящённые кинематографу. Эти два издания (совместно с magnum opus Дебора – книгой «Общество спектакля» и авторскими комментариями к ней) создают достаточно цельную картину творчества, философской мысли и общественной деятельности – Дебора.

Для книги были отобраны наиболее значимые исторически и наиболее интересные с нашей точки зрения тексты из всего периода творчества Дебора – от самых ранних до самых поздних. Бóльшая часть из них была издана в бюллетенях “Internationale lettriste” и “Potlatch”, в журналах “Les Lèvres nues”, “Internationale Situationniste” и “Encyclopédie des Nuisances”; часть была посмертно опубликована в собрании сочинений “Œuvres” (2006).

Название сборника, выбранное нами по заглавию одной из статей, – «Ситуационисты и новые формы действия в политике и искусстве» – достаточно точно и полно описывает тематику вошедших в него материалов. В нём в хронологическом порядке расположены политические воззвания и открытые письма, тексты о психогеографии и революционном преобразовании городской среды, статьи о принципах нового общества и новой культуры, материалы, посвящённые критике буржуазного общества и буржуазной культуры, основополагающие документы леттристского и ситуационистского движений, прокламации мая 1968‑го – всё то, что устанавливало теоретические основы этих новых действий и фиксировало их практику.

Отдельные тексты уже публиковались на русском ранее, будучи известны с десяток лет (а то и больше), и именно поэтому мы считаем необходимым перевести и издать их повторно. Ситуация с предыдущими опытами перевода социально-политических работ Дебора отлично демонстрируется тем фактом, что в общественном сознании возникла совершенно превратная мысль о крайне запутанном и сложном для понимания языке автора¹. Хочется верить, что нам удастся переломить эту тенденцию.

Отобранные нами для перевода и публикации работы, как правило, не носят исключительно архивный, исторический характер, они актуальны в той же мере, в которой капиталистический спектакль современной России соответствует капиталистическому спектаклю Франции пятидесятилетней давности (в строгом смысле – несоизмеримо больше, чем ему соответствовал спектакль брежневского квазисоциализма). В процессе их чтения сложно отделаться от ощущения, что тексты «Больная планета» или «О пожаре в Сен-Лоран-дю-Пон» написаны здесь и сейчас о Волоколамске и Кемерово. Дебор называл «интегрированной» возникшую в конце 1980‑х гг. и затем распространившуюся по всему миру форму спектакля, соединявшую в себе сильные места прежних «социалистической» сосредоточенной и капиталистической рассредоточенной форм спектакля, – хотя в терминах нашего времени её было бы корректно назвать гибридной. Это наш современный спектакль, без нашего мая 68‑го (и пока что даже без малейшего намёка на его возможность).

Степан Михайленко

Статьи и декларации 1952–1985

Конференция в Обервилье

1. Принятие принципа большинства. В случае если большинства достигнуть невозможно, следует возобновить дискуссию на новых основаниях, которые могли бы привести к формированию большинства.

Принцип использования имён большинством.

2. Овладение критикой искусства и конкретных достижений в нём.

То, что предстоит совершить, заключается в преодолении искусства.

3. Запрет всякому члену Леттристского интернационала защищать регрессивную мораль, точные критерии которой предстоит разработать.

4. Предельная осмотрительность в презентациях личных произведений, которые могли бы затронуть ЛИ.

– Исключение ipso facto¹ за любое участие в деятельности группировки Изу², даже если это было совершено из соображений защиты ЛИ.

– Исключение любого, опубликовавшего под своим именем коммерческое произведение.

В качестве окончательного расчёта³.

Обервилье, 7 декабря 1952

Жан-Луи Бро⁴, Серж Берна⁵, Ги-Эрнест Дебор, Жиль Ж. Вольман⁶

Манифест

Леттристская провокация – способ времяпрепровождения. Ни в чём ином революционная мысль не присутствует. За неимением ничего лучшего мы продолжаем наши скандалы в тесном мирке мёртвой литературы. Естественно, для того чтобы заявить о себе, мы пишем манифесты. Бесцеремонность – прекрасная вещь. Наши желания были обманчивы и обречены на гибель. Неизменная молодёжь, как говорится. Недели проходят подобно прямой линии. Наши встречи бессистемны и наши ненадёжные связи затеряются за хрупкой защитой слов. Земля крутится как ни в чём не бывало. Короче, условия человеческого существования нам не нравятся. Мы распрощались с Изу, который верил в необходимость оставлять следы. Всё, что служит консервации, помогает работе полиции. Поскольку мы знаем, что все существующие идеи и поведенческие модели несостоятельны. Современное общество делится на леттристов и на полицейских стукачей, среди которых самый известный – Андре Бретон. Нет нигилистов, есть лишь импотенты. Нам запрещено почти всё. Растление несовершеннолетних и употребление наркотиков преследуются по закону, как и в целом все наши действия по преодолению пустоты. Многие из наших товарищей сидят за воровство. Мы восстаём против наказаний, наложенных на людей, осознавших, что работать совершенно необязательно. Мы отвергаем диалог. Человеческие отношения должны быть основаны на страсти, если не на терроре¹.

Сара Абуаф², Серж Берна, П.‑Ж. Берле³, Жан-Л. Бро, Либе⁴, Миду Даху⁵, Ги-Эрнест Дебор, Линда⁶, Франсуаза Лежар⁷, Жан-Мишель Менсьон⁸, Элиана Папай⁹, Жиль Ж. Вольман

Необходимо возобновить войну в Испании

Вот уже пятнадцать лет Франко цепляется за власть, отравляя ту часть нашего будущего, которой мы позволили себе лишиться вместе с Испанией. Церкви, которые наши друзья сожгли в этой стране¹, были выстроены заново, и лучшие из нас снова находятся в заточении. Средние века начинаются через границу², и наше молчание их усиливает.

Необходимо прекратить рассматривать эту ситуацию в сентиментальной манере и больше не позволять левым интеллектуалам дурачиться по её поводу. Это исключительно вопрос силы.

Мы призываем революционные пролетарские партии организовать вооружённую интервенцию с целью поддержки новой революции, предвестия которой мы видели недавно в Барселоне, революции, которая на этот раз не будет сбита с пути к её целям.

От лица Леттристского интернационала:

П.‑Ж. Берле, Буль-Д. Бро, Хадж Мохамед Даху, Ги-Эрнест Дебор, Гаэтан М. Лангле³, Жан-Мишель Менсьон, Жиль Ж. Вольман

Покончить с нигилистским комфортом

Мы знаем, что все новые реалии являются по своей сути временными и всегда слишком ничтожными, чтобы быть для нас достаточными. Мы защищаем их, поскольку не знаем лучшего занятия и потому что это, в сущности, наше ремесло.

Но нам не позволено безразличие перед лицом удушающих ценностей нашего времени, когда они гарантированы Обществом тюрем и когда мы живём у ворот тюрьмы.

Во что бы то ни стало мы не хотим участвовать, не хотим быть согласными на то, чтобы нас затыкали, не хотим соглашаться.

Это лишь из гордости – для нас омерзительно быть похожими на слишком многих.

Красное вино и отрицание в кафе, первые истины отчаяния не станут кульминацией этих жизней, которые столь сложно защищать от ловушек молчания, от сотен способов РАСПОЛАГАТЬСЯ ПО ПОРЯДКУ.

За пределами этого всегда ощущавшегося недостатка и неизбежной, непростительной утраты всего, что мы любили, игра всё ещё разыгрывается, мы существуем. Таким образом, любая форма пропаганды будет хороша.

Мы должны способствовать восстанию, которое затронет нас в меру наших притязаний.

Нам предстоит утвердить конкретную идею счастья, даже если мы знали о её неудачах, идею, на которую должны равняться все революционные программы¹.

Ответы Леттристского интернационала на два вопроса бельгийской сюрреалистической группы

Какой смысл вы вкладываете в слово «поэзия»?

Поэзия утратила последние остатки своего формального престижа. За пределами банальной эстетики она целиком заключается в способности людей к приключениям. Поэзия читается на лицах. Значит, надо срочно создавать новые лица. Поэзия приняла форму городов. Значит, мы построим их волнующими. Новая красота будет СИТУАЦИЕЙ – то есть мимолётной и проживаемой.

Последние художественные эксперименты интересны нам лишь в свете того влияния, которое они могут оказать. Для нас поэзия является не чем иным, как средством разработки абсолютно новых моделей поведения¹ и придания им должной страсти.

Леттристский интернационал (Мохамед Даху, Анри де Беарн¹, Ги-Эрнест Дебор, Жиль Ивен², Гаэтан М. Лангле, Жиль Ж. Вольман)

Озаряет ли мысль нас и наши действия с тем же равнодушием, что и солнце, или какова наша надежда и в чём её достоинство?

Равнодушие создало этот мир, но не может жить в нём. Мысль является ценной лишь в той мере, в которой она обнаруживает и навязывает новые требования.

Те революционные студенты, которые выходили в бедной одежде на демонстрации в Кантоне в 1927 году, в следующем году умирали в топках локомотивов³. Тут заканчиваются праздники мысли. Если мы и сохраняем некоторое довольство интеллектом, который за нами обычно признают, то это лишь благодаря средствам, которые он может предоставить на службу экстремизма, выбранного нами без лишних дискуссий.

Самое время установить новые условия для человека. Экономические препятствия и их моральные следствия в любом случае будут вскоре и по всеобщему согласию уничтожены. Проблемы, которым мы ещё вынуждены придавать некоторое значение, будут полностью преодолены вместе с сегодняшними противоречиями, поскольку старые мифы определяют нас лишь до того момента, когда их в нашей жизни заменяют более жестокие.

Должна создаться новая цивилизация, в которой все формы деятельности будут постоянно стремиться к чувственному потрясению жизни.

Мы знаем первые решения проблемы досуга, о которой уже начали говорить (несмотря на то, что массы лишь недавно были освобождены от безостановочной работы⁴) и которая завтра станет единственной проблемой.

Великая грядущая цивилизация будет создавать ситуации и приключения. Наука жизни возможна. Авантюрист – не тот, с кем случаются приключения, но тот, кто делает так, чтобы они с ним случились. Сознательное использование обстановки обусловливает постоянно обновляющееся поведение. Сократится роль мелких случайностей, зовущихся судьбой. Архитектура, урбанизм и влияющие на эмоции пластические выражения (базовые основы которых уже нам известны) должны совместно служить этой единой цели.

Практика смены обстановки и выбор встреч, чувство незавершённости и мимолётности, любовь к скорости, воплощённая с точки зрения разума, изобретение и забвение находятся в числе компонентов этики дрейфа, который мы уже начали практиковать среди убожества городов этой эпохи.

Продолжается развитие науки отношений и обстановок, называемой нами психогеографией. Она возвращает игровому сообществу его подлинный смысл: общество, основанное на игре⁵. Не существует ничего более серьёзного. Развлечения являются атрибутом королевской власти, который надлежит дать каждому.

Сен-Жюст говорил, что счастье – это новая идея в Европе⁶. Эта программа сейчас получила свой первый реальный шанс.

Высшие развлечения, обнаруженные Шарлем Фурье в свободной игре страстей, должны постоянно изобретаться заново. Мы будем работать над созданием новых желаний, и мы будем вести самую широкую пропаганду этих желаний.

Мы будем теми, кто привнесёт в социальную борьбу единственный истинный гнев. Революцию не делают, требуя 25 216 франков в месяц. Свою жизнь следует завоёвывать прямо сейчас, свою полностью материальную жизнь, в которой всё возможно:

Сколь высоки ни были бы наши надежды на силу и возможности духа, они всё же будут недостаточно высокими⁷.

Париж, 5 мая 1954

От лица Леттристского интернационала:

Анри де Беарн, Андре Конор⁸, Мохамед Даху, Ги-Эрнест Дебор, Жак Фийон⁹, Патрик Страрам¹⁰, Жиль Ж. Вольман

Вода всех морей не смогла бы…

1 декабря Марсель М. (16 лет) предприняла попытку самоубийства со своим любовником. После того как их спасли, этот женатый и взрослый человек заявил, что участвовал в этом «против своей воли». Марсель предстанет перед судом по делам несовершеннолетних, которому предстоит определить её меру «моральной ответственности».

Во Франции несовершеннолетних отправляют в основном в религиозные тюрьмы. Вот так проходит их молодость.

5 февраля восемнадцать анархистов, пытавшихся воссоздать НКТ¹, были осуждены за вооружённое восстание.

Франкистская солдатня надёжно стоит на страже омерзительной «западной цивилизации».

В апреле журналы опубликовали несколько необычайно живописных фотографий из Кении: повстанец «Генерал Чайна» слушает свой смертный приговор. Тридцать четыре звёздочки на кабине самолёта Королевских ВВС – по количеству подстреленных местных.

Убитые негры называли себя Мау-Мау.

1 июня в нелепой газетёнке “Le Figaro” Мориак пристыдил Франсуазу Саган² за то, что она не проповедует ни одну из тех великих французских ценностей, которые, например, связывают нас с марокканцами, – и это в то время, когда Империя погружается в дерьмо! (Разумеется, мы не потратим ни секунды на чтение романов этого жалкого 1954 года, но когда ты выглядишь как Мориак, разглагольствовать о восемнадцатилетней девушке просто неприлично.)

Последний номер неосюрреалистического – и ранее безобидного – журнала “Médium”³ превращён в провокацию: фашист Жорж Сулес⁴ упоминается в содержании под псевдонимом Раймон Абеллио, Жерар Легран⁵ выступает против североафриканских рабочих в Париже. Страх перед настоящими проблемами и самодовольство по поводу утративших силу интеллектуальных установок объединяют профессионалов писанины, претендующей на то, чтобы быть поучительной или, подобно Камю, мятежной.

Чего действительно не хватает этим господам, так это Террора.

Ги-Эрнест Дебор

Заставим их проглотить свою жвачку

Фостер Даллес¹ опять призывает вас к оружию: правительство Гватемалы экспроприировало имущество United Fruit Company – корпорации, с 1944 года эксплуатировавшей каучук и народ этого государства для производства столь необходимой жевательной резинки.

Бог антикоммунистической армии выразился следующим образом: «Чтобы победить эти силы зла, мы должны прибегнуть к мирным и коллективным действиям». Эти действия разворачиваются на наших глазах: сделанное в США оружие уже доставлено реакционерам из Гондураса и Никарагуа; заговоры спонсируются огромными суммами в долларах; Америка вновь отправляется в крестовый поход.

В мельчайших подробностях воспроизводятся методы, которыми была уничтожена республиканская Испания.

Студенческая манифестация под танковым огнём в Боготе и революционное движение в Гватемале представляются единственными шансами на свободу на этом континенте. Правительство Хакобо Арбенса Гусмана² должно вооружить рабочих. На экономические санкции, на военные атаки империализма необходимо отвечать гражданской войной в порабощённых странах Центральной Америки и набором добровольцев в Европе.

Париж, 16 июня 1954

От лица Леттристского интернационала:

Андре-Франк Конор, Мохамед Даху, Ги-Эрнест Дебор, Жак Фийон, Патрик Страрам, Жиль Ж. Вольман

Упражнение в психогеографии

Пиранези психогеографичен в лестницах¹.

Клод Лоррен психогеографичен в слиянии окрестностей дворца и моря².

Почтальон Шеваль психогеографичен в архитектуре³.

Артюр Краван психогеографичен в быстром дрейфе⁴.

Жак Ваше психогеографичен в обмундировании⁵.

Людвиг II Баварский психогеографичен в монархии⁶.

Джек-Потрошитель, следует полагать, психогеографичен в любви⁷.

Сен-Жюст отчасти психогеографичен в политике²⁸.

Андре Бретон наивно психогеографичен во встречах⁹.

Мадлен Рейнери психогеографична в самоубийстве³¹⁰.

И Пьер Мабиль – в собирании чудес¹¹, и Эварист Галуа – в математике¹², и Эдгар По – в пейзаже¹³, и Вилье де Лиль-Адан¹⁴ – в страдании.

Ги-Эрнест Дебор

Вон за дверь

Леттристский интернационал продолжает начатую в декабре 1952 года ликвидацию «старой гвардии».

Некоторые исключённые:

Исидор Голдштейн, известный как Жан-Исидор Изу

Моисей Бисмут, известный как Морис Леметр¹

Померанец, известный как Габриель Померан²

Серж Берна

Менсьон

Жан-Луи Бро

Лангле

Иван Щеглов, известный как Жиль Ивен

Некоторые причины:

Человек в целом ретроградный, с ограниченными амбициями

Продолжающийся инфантилизм, преждевременная старость, хороший апостол

Фальсификатор, ничтожество³

Отсутствие строгости ума

Просто декорация

Милитаристские отклонения

Глупость

Мифомания, бред толкования, отсутствие революционной сознательности

Минимум жизни

Снова и снова нужно повторять, что современные притязания профсоюзного движения обречены на провал; и даже не из‑за разобщённости и зависимого положения этих пользующихся признанием организаций, а из‑за убогости их программ.

Снова и снова надо повторять эксплуатируемым рабочим, что на кону – их единственные, незаменимые жизни, за которые ещё всё можно успеть; что их лучшие годы уходят, а они так и не знают радости и даже не пытаются сопротивляться.

Необходимо требовать не повышения «прожиточного минимума», а чтобы толпу прекратили держать на минимуме жизни. Недостаточно просить хлеба – пусть дают игры.

В прошлом году Комиссия по коллективным договорам подготовила документ об «экономическом положении простого чернорабочего»¹ (положении, которое является гнусным оскорблением всего, что ещё можно было ожидать от человека), в котором всё, что касается свободного времени – и культуры, – ограничено одним детективным романом из «Чёрной серии»² в месяц.

И ни шага в сторону.

Мало того, для текущего строя эти детективные романы, как и Пресса, и Заокеанское кино – лишь продолжение его собственных тюрем, в которых уже не за что биться, но и нечего терять, кроме цепей.

А жизнь нужно завоёвывать снаружи.

Нужно ставить вопрос не о подъёме зарплат, а об улучшении тех условий, в которые в западном обществе поместили простых людей.

Нужно отказаться от борьбы внутри этой системы, борьбы за мелкие уступки, которые не будут исполняться или будут тут же отыграны капитализмом на другом поле. Главный вопрос – в дальнейшем воспроизводстве этой системы или её разрушении, и его надо ставить ребром.

Говорить нужно не о возможных соглашениях, а о недопустимых фактах реальности: спросите алжирских рабочих с государственных заводов “Renault”, где их досуг, их страна, их достоинство, их жёны? Спросите, какая надежда может быть у них? Социальную борьбу должна вести не бюрократия, но страсть. Чтобы оценить чудовищные последствия деятельности профсоюзов, достаточно проанализировать стихийные забастовки августа 1953 года; решение рядовых членов; саботаж главных жёлтых профсоюзов³; пассивность Всеобщей конфедерации труда, которая не смогла ни организовать всеобщую стачку, ни направить события в победоносное русло. В то же время нужно ясно видеть факты, способные разжечь дискуссию: тот факт, например, что по всему миру есть наши друзья, и мы узнаём себя в их битвах. И тот факт, что жизнь проходит, и нам не надо никаких компенсаций, кроме тех, которые мы придумаем и создадим сами.

Дело лишь за отвагой.

От лица Леттристского интернационала:

Мишель И. Бернштейн⁴, Андре-Франк Конор, Мохамед Даху, Г.‑Э. Дебор, Жак Фийон, Жиль Ж. Вольман

Корни небоскрёба

В эту эпоху, все области которой всё более и более помещаются под знак репрессии, существует исключительно омерзительный человек, гораздо больший мент, чем в среднем. Он строит ячейки жилых единиц¹, он строит столицу для непальцев, он строит вертикальные гетто, активно используемые современностью морги и церкви.

Протестантский модулор², Корбюзье-Синг-Синг³, пачкун нео-кубической мазни, запустил «машину для жилья»⁴ во имя ещё большей славы Господа, творящего по своему образу всякую падаль и всякое корбюзье.

Невозможно забыть, что современный урбанизм никогда не был искусством, и ещё меньше он был жизненной средой, наоборот, он всегда был вдохновлён полицейскими директивами, и что в конце концов Осман создал нам свои бульвары лишь для удобства продвижения артиллерии⁵.

Но сегодня, когда тюрьма стала образцом жилища и христианская мораль беспрепятственно торжествует, стали замечать, что Ле Корбюзье стремится уничтожить улицу. Потому что он кичится этим. Вот его программа: окончательно разделить жизнь на закрытые островки, на находящиеся под наблюдением компании; покончить со всякой возможностью восстаний и встреч; установить автоматическую покорность. (Отметим мимоходом, что существование автомобилей приносит пользу всем, за исключением, конечно, некоторых «экономически слабых»: недавно скончавшийся префект полиции, незабываемый Байло⁶, после последнего парада выпускников также заявил, что уличные манифестации в наши дни несовместимы с требованиями трафика. И каждое 14 июля⁷ нам это подтверждает.)

С Ле Корбюзье игры и познания, которые мы вправе ожидать от действительно потрясающей архитектуры – ежедневная перемена обстановки – приносятся в жертву ради мусоропроводов, которые никогда не будут использованы для утилизации предписанной законом Библии, уже размещённой в отелях США.

Необходимо быть полным глупцом, чтобы видеть в этом современную архитектуру. Это лишь возврат сил плохо погребённого старого христианского мира. В начале прошлого века лионский мистик Пьер-Симон Балланш в «Городе искуплений»⁸ (описания которого предвосхищают «лучезарные города»⁹) уже выразил этот идеал существования:

«Город Искуплений должен быть живым отображением монотонного и унылого закона человеческих несчастий, несокрушимого закона общественных потребностей: необходимо атаковать в лоб все привычки, даже самые невинные; необходимо, чтобы всё непрерывно предупреждало, что ничто не постоянно, и что жизнь человека – это путешествие в землю изгнания».

Но на наш взгляд земные путешествия не являются ни монотонными, ни унылыми; законы общества не являются несокрушимыми; привычки, которые необходимо атаковать в лоб, должны уступить место непрерывному обновлению чудес; и главное удобство, которое мы ожидаем, это уничтожение идей этого порядка и стукачей, которые его пропагандируют.

Что мсье Ле Корбюзье подозревает о потребностях – людей?

Соборы больше не белые¹⁰. И мы этому рады. «Солнечное освещение» и место под солнцем, эта музыка известна – органы и барабаны MRP¹¹ – и небесные пастбища, на которых будут пастись покойные архитекторы. Готово, эту тушу можно разделывать¹².

Леттристский интернационал