Kitobni o'qish: «Жизнь не кончается никогда»
Глава 1
Как-то так получилось, что ничего из меня не вышло. Именно – только со мной такое и могло произойти. Еще в детстве бродячая цыганка, увидев меня в толпе дерущихся пацанов, покачав головой и печально сказала глазевшим на нас старушкам:
– Вот этот, в рваной зеленой рубашечке, – горемыка несчастный.
Но я сразу хочу сказать, что речь идет не о процедуре, для которой необходима клизма. Не вышло из меня стать тем, кем я мечтал, чтобы потом с гордо поднятой головой пойти по гладкой дорожке, которая казалась в юности только для меня и проложенной. А уж в том, что всё, чего бы я ни пожелал, принесут мне на золотом подносе, в этом я вообще не сомневался. Вышло, однако, по-другому. С гордо поднятой головой я бодро пошел какими-то хитрыми обходными путями. Причем все время корректировал направление, потому что с удовольствием давал соблазнам и искушениям управлять моим мозговым штурвалом, – и в итоге постоянно ошибался с выбором двери в жизнь. Так всегда получалось: все хорошенько продумав и решив, что надо стучать в правую дверь, я прямо-таки мистическим образом оказывался перед левой. И без всяких сомнений тарабанил кулаком именно по ней. Естественно, мне открывали эту дверь, и я получал невидимой рукой крепкую оплеуху. Фишка в том, что эти треклятые судьбоносные дверцы не имеют внешних ручек – все они открываются изнутри. Распахиваются перед тобой гарантированно, но с одним условием – сделать личный выбор и ответить за него. Короче, прямого вектора мне построить никак не удавалось. Если оглянуться назад, можно увидеть изощренно, творчески проложенные мной цепочки следов. Петляют они так, что ни одному зайцу и не снилось.
Кем я хотел быть, теперь это совершенно неважно и, думаю, никому не интересно. Возможность стать более разумным и последовательным в своих поступках и решениях я упустил очень умело, скажу больше – мастерски. И, в конечном счете, именно сегодня – 16 января 2019 года, в свой грустно-счастливый тридцатилетний юбилей, я таки прозрел от иллюзий. То есть я твердо и категорически отказался ждать милости и халявы. Как от небесных чудотворцев, так и от прочих чудил, но только уже земных.
Перебравшись в столицу нашей любимой Родины, я оказался в полнейшем одиночестве и полном безденежье в малюсенькой съемной квартирке с временной регистрацией. Со мной был только кот Маркис – единственный друг и – материально – душевная ценность. Устроился на работу таксистом-бомбилой на арендованной и уже достаточно потрепанной «хонде». Как у меня все так лихо получилось – убейте, объяснить не смогу, матерных слов не хватит. Со своей бывшей женой я развелся три года назад. И чтобы хоть в своих глазах оставаться стоящим мужиком, со скрежетом зубовным я изобразил из себя потомка гордого варяга, пожертвовав ей однокомнатную квартиру в славном и прекрасном городе Волгограде. Кстати, где и выпала мне честь быть рожденным от замечательных моих родителей. Так же, без всякой дележки, я отдал ей всю нашу не очень новую, но еще хорошую мебель. А вдобавок ко всему – почти новый маленький, но гордый телевизор, который был моим футбольным товарищем. На его треснутом боку так и было нацарапано слово «новый», после нескольких ремонтов. Слава богу, детей у нас не было, мы всё как-то ждали перемен к лучшему, а теперь я по опыту знаю, что такие перемены бывают далеко не у всех. Кто из нас с ней больше был виноват, говорить мне не очень хочется, чтобы вообще не опускаться ниже плинтуса.
Ну да, по всем категориям нашего материально-денежного мира я, конечно, полностью подхожу на роль неудачника. Но признавать этого не собирался и не собираюсь, потому что втайне верю, что все это временное испытание, которое, несомненно, даст мне шанс еще увидеть «небо в алмазах». Про свою бывшую жену вообще ничего плохого говорить не буду, так как гордый по натуре. Но как в старом анекдоте: «Я не буду рассказывать, кто стащил арматуру, хотя это был Вася», так и с ней: все-таки стервой она была редкостной. В любовь без денег не верила твердо и убежденно. И все равно расклад, как ни крути, получался не в мою пользу.
Проверенное не одним поколением выражение «в тридцать лет ума нет, так и не будет» касательно себя готов подтвердить целиком и полностью. Хотя нет… это еще нужно хорошенько обмозговать в связи с моей непоколебимой верой в чудо и удачу. Эта сладкая парочка где-то с нетерпением ждет меня впереди. Главное – не позволить себе потратить все силы на старте марафонского забега к ним. Существует очень большая вероятность, что можно не дотянуть несколько метров и свалиться замертво, коснувшись пушистого хвостика мечты только кончиком пальца.
Так вот, едем дальше. После развода с моей алчной и меркантильной партнершей в парном кувыркании по кровати, приблизительно через год, совершенно облегченный от вещей и прочей собственности, я отправился в город мечты всей нашей молодежи, который, по всеобщему мнению, являлся городом больших возможностей. Здесь я потихоньку привык и прижился, даже приобрел некоторые обывательские качества поддельного москвича. Постоянной девушки у меня не было – так, «дорожные» встречи. Уставал я сильно, а зарабатывал мало, поэтому о серьезных отношениях с москвичками не могло быть и речи. Толщина моего кошелька достаточна только для подростковых забав, то есть кино – кафешка, ну а там, как повезет. Поэтому в последнее время, а это где-то около месяца, мне очень понравилось одно безобидное и совсем несложное занятие: возвращаясь с работы домой, я как йог ложусь в кровать и заставляю работать мозги. Длительность этого упражнения напрямую зависит от степени моего желания уснуть. Тема же всегда одна – где спряталась та коварная и безжалостная ошибка, которая привела меня к такой жизни, и возможно ли ее исправить. Времени на размышления о смысле бытия у меня всегда было много. А вот на что-то солидное, деловое и денежное – с этим хуже, тут оно напрочь отсутствовало.
Больше всего лежачие терзания моих мозгов любит Маркис, породистый британец, который был безжалостно кастрирован с моего согласия, бедолага. Меня просто обманули и ввели в заблуждение, сказав, что так будет лучше и для него, и для меня. Одно хорошо, что эта ужасная для нас обоих трагедия произошла в его почти младенческом возрасте. Я всегда чувствую некую вину перед ним, поэтому у нас с Маркисом возникла крепкая братская любовь. Он не познал других удовольствий, доступных его некастрированным сородичам, и поэтому высшим блаженством считает устроиться у меня под рукой, положив голову мне на плечо. Укладываясь на спинку, задние лапы он вытягивает полностью, а передние складывает на груди, как ребенок. Бывает, долго смотрит на меня, как будто изучает черты моего лица, а может, просто гипнотизирует. Очень смешно все это выглядит, прямо не кот, а херувимчик какой-то. Да плюс ко всему он еще очень громко урчит и своим урчанием совершенно убеждает меня в том, что жизнь прекрасна во всех ее проявлениях и, несомненно, все будет хорошо. В такие минуты я стараюсь как можно дольше не шевелить плечом, чтобы не тревожить его осознание пространства. А когда я все-таки устаю лежать без движения и слегка меняю позицию, он, похоже, недоумевает: чего это я вдруг решил нарушить полнейшую гармонию?
Лежа на пару с ним, я обдумываю закономерности реального мира. Которые, по моему мнению, очень противоречивы и не всегда совпадают с логикой и рациональностью. Взять, к примеру, меня. В школе я был первым по математике и легко мог делать контрольные работы практически за половину класса. И в частности, за моего одноклассника, Вову Сухова, который был закоренелым двоечником и прогульщиком. А в итоге получилось, что, достигнув тридцатилетнего возраста, я оказался таксистом и коллекционером мелких монет, а он – владельцем пяти крупных магазинов, да еще к тому же достраивает свой собственный колбасный завод с какой-то навороченной импортной линией. А ведь начинал с простого табачного ларька, где ему по барабану были все эти интегралы и дифференциалы, пригодились только два самых простых математических действия: сложение и вычитание. Причем поначалу и цифры были совсем не велики, а он тем более пользовался калькулятором. Ну чего там особо считать? – задача для первоклашек: купил оптом сигарет на тысячу, продал за три. Две тысячи – чистая прибыль, правда, с небольшим минусом – отдача рабского подношения кому нужно. И вот вам сразу же вырисовывается простой, но очень удивительный вывод. Оказывается, в реальности знания, ум, мудрость и понятливость далеко даже не родственники. Пока Вовка лихо пользовался этой волшебной арифметикой, а по вечерам с блаженством перетягивал пачки с купюрами резинкой, меня черт надоумил поступить в университет. Да еще на факультет автоматики и механизации производства, что окончательно добило мое рациональное и предприимчивое мышление. То есть отправило в нокаут. Изучение высшей математики, сопромата и теоретической механики, бесконечные чертежи и сдача зачетов с экзаменами вообще не дали мне ни единого шанса выглянуть в окно и хотя бы немного сориентироваться в реальном времени, определив, кому я там буду нужен с дипломом инженера-механика.
Однако упрямство, упорство и терпение все-таки довели меня до того дня, когда я наконец-то окончил это Богом забытое заведение. Я вышел на широкую дорогу, набрал в грудь побольше воздуха и, оглядевшись по сторонам, не забыв, конечно, посмотреть и на небо с надеждой, что оттуда свалится какой-нибудь подарок судьбы, твердой походкой пошел на поиск того, кому я нужен.
Со временем моя бравая поступь стала совсем уж вялой. Список мест, где меня прям-таки ждали с распростертыми объятиями, оказался до обидного скудным. А по оплате моего рабского труда и вовсе смехотворным. Поэтому, засунув подальше свою гордость, или то, что осталось вместо нее, я побрел к тому же Вовке, стараясь держать подбородок повыше. Вовка устроил меня к себе в магазины – развозить и разгружать продукцию, – не забыв сказать, что делает все по доброте душевной, в память о нашей «братской» школьной дружбе. Но заработок был в два раза больше, чем я бы получал согласно профессии по диплому. Чтоб эти хитроумные деятели профессиональной ориентации провалились все в преисподнюю, вместе, с так называемыми, «своими». Поначалу задевало, конечно, но я себя успокаивал тем, что все это временно, что придет тот счастливый, торжественный день, когда страна позовет своего героя, то есть меня. Не пришел, и не позвала. И вот теперь я в Москве, можно сказать, с плакатом в руке: «Лично ты никому не нужен. Решай все сам и делай все тоже сам. Помни только одно: все уже "справедливо" поделено, и если ты одиночка, не приткнувшийся к кому следует, то тебе будет нелегко. Но ты все равно верь, надейся и жди!»
Ну что еще добавить для знакомства? Меня зовут Костя Ефремов, человек-надежда. Рост – метр девяносто, уличный волгоградский парень, спортивного телосложения, за себя и за друга всегда постою, не вопрос. Брюнет. Короче, себе я нравлюсь и девушкам тоже, но, к сожалению, свозить отдохнуть какую-нибудь прелестницу в Турцию пока не могу. Купить дорогой подарок… ну, для этого придется приковать себя наручниками к рулю машины, – хватает пока что только на корм коту. Так что, согласно этому красочному, но запутанному раскладу моего судьбоносного пасьянса, возможно, все хорошее у меня впереди.
Не унывай, Костян! – говорю я себе. Прекрасно уже то, что зима в этом году теплая. Аномальная, правда (как всегда), и слякотно на дорогах, что для нас, таксистов, неприятно немного, но терпимо. Не в Италии живем, а в нашей средней полосе, и к природе у меня никаких претензий быть не может, а то она жестко накажет. Хорошо это понимаю, все-таки высшее образование.
Утром на работу я привык просыпаться в полшестого. Маркис в это время лежит у меня в ногах, и мне приходится очень осторожно вытаскивать ноги из-под одеяла, чтобы, не дай бог, не потревожить лучшего друга, не нарушить его священного сна. Я вообще-то не кошатник и к животным этим отношусь, в целом, равнодушно, но Маркис – это совсем другое. Я иногда даже подозреваю, что он и не кот вовсе, а инопланетянин. Наше общение с ним, его пронзительные взгляды, его странноватое поведение ставят меня в тупик. Я порой даже и не знаю, как к нему относиться. Помимо того, что я искренне его люблю, так еще и ощущаю какое-то мощное живое тепло, когда глажу кота по пузику. Прям реально чувствую, что он послан ко мне как мой ребенок. Я бы, наверное, и не удивился, заговори он вдруг со мной, хотя мы настолько понимаем друг друга, что слов и не требуется.
Кстати, в моей машине на лобовом стекле приклеена фотография Маркиса, а не какой-то там фифы в бикини. Чувства есть чувства, никуда от них не денешься. И Маркис, как это ни странно звучит, – мой лучший помощник в амурных делах. Ну, точнее сказать, его хитрая мордочка на фотке привлекает сентиментальных девушек. Глядя на его фотку, моя очередная потенциальная подружка смело впадает в романтическое состояние. А дальше нужны только опыт и красноречие. Вот чего-чего, а этого у меня в избытке. Обычно я катаю красавицу по городу с заездами в пиццерию или в «Макдональдс». Довожу девчонку до истерического хохота заранее подготовленными и проверенными шутками. И в итоге с богатырской энергией победителя привожу ее к себе домой. Все они умиляются живым Маркисом и, как следствие, становятся мягкими, нежными и податливыми. Срывов у меня никогда еще не было. В крохотной кухоньке, когда мы еще пьем кофе, перед тем как запрыгнуть в постель, мой верный друг профессионально доделывает свою сводническую работу: позволяет гостье взять себя на руки, ложится на ее прекрасных бедрах в стандартную позу – животом кверху, – милостиво разрешая тискать себя как угодно. И при этом гипнотически-сексуально урчит. Как он умудряется так делать, для меня остается загадкой. После всех стараний Маркиса девушка, уже вся растаявшая, оказывается в моих объятиях. А Маркис, сделав свое дежурное дело, спокойно уходит на кресло спать, наверное, радуясь за меня, что мне тоже будет хорошо.
Когда наступает утро, кот, строго блюдущий регламент посещения моего дома, настойчиво, но интеллигентно будит нас обоих. Беззвучно подходит к кровати, запрыгивает, ложится поверх одеяла и, слегка перебирая лапами, заставляет нас открыть глаза и улыбнуться. Я всегда говорю ему при этом: «Спасибо, хозяин, за заботу, все понятно, сейчас встаем». Услышав мои слова, удовлетворенный Маркис спрыгивает вниз, ложится на пол и следит за тем, чтобы я вежливо выпроводил нашу с ним ночную гостью, не опоздав при этом на работу. Прекрасная незнакомка должна быстренько принять душ, также быстренько заглотнуть кофе и с чувством благодарности за наше гостеприимство шагать дальше по своей жизненной дороге.
Вот так мы с Маркисом и жили. Что-то кардинально менять в своей жизни, начинать по-взрослому искать более достойную, а главное – денежную работу я был еще не готов. Отложил решение этого наиважнейшего для меня вопроса на конец лета, надеясь на то, что мудрейшее наше правительство все хорошенько обдумает и позволит Косте Ефремову, хорошему некурящему парню, работать согласно диплому за достойные деньги. В Москве я жил всего полтора года и хотел бы основательнее укорениться, а заодно набраться воинственного духа для такого важного дела, как оправдание доверия тех, кто «думает за нас».
Наступил удивительный месяц май. Москва, как сама весна, превратилась в цветущую очаровашку. Как говорится, жить стало солнечнее, жить стало можно и нужно. Мне дали в аренду совершенно новую «Шкоду-Октавию». Само собой, переместилась и фотография Маркиса, и не могу не отметить, что мой парень стал смотреться намного солиднее и выразительнее в другом антураже.
Вообще-то Маркис появился у меня абсолютно случайно, и более того – без мистики не обошлось. Как только я перебрался в столицу, то почти сразу устроился на работу в такси. Коллеги, такие же простые парни из разных концов нашей необъятной России, помогли мне быстро, а главное, совсем не дорого найти крохотную квартирку в Филях. Первую неделю на работе было очень тяжело, хорошо, что я умело использовал навигатор. Было такое ощущение, что я живу, следуя только из пункта А в пункт Б. Я даже иногда и поесть-то толком не успевал, а уж зайти в магазин и спокойно отовариться вообще было нереально. Но на второй неделе каторжного труда у меня уже появилось немного свободного времени, чтобы пройтись по району и посмотреть, где и с кем я живу, что в каком месте расположено. И так получилось, что самым первым магазином, куда я зашел, был почему-то магазин «Товары для животных», расположенный как раз на первом этаже моего нового жилища. Сейчас я и не вспомню, какая-такая веская причина заставила меня направиться именно туда. Я прошелся по магазину, посмотрел на рыбок в аквариуме, понаблюдал за тем, как удав гипнотизирует мышку, а потом добрался до клеток, где отбывали срок щенки, морские свинки и кролики. А в одной, отдельно стоящей клеточке забился в угол крошечный пушистый комочек. Серенький котенок. Я умиленно улыбнулся, но тут же погасил внезапный фонтанчик своих чувств. Ценник напугал количеством нулей – 10 000 рублей. Для меня деньги огромные, и чтоб потратить их на кота – такая мысль мне даже случайно в голову не могла прийти. Я уже развернулся, собираясь уходить, но тут ко мне обратилась миленькая продавщица:
– Молодой человек, возьмите котеночка, он у нас последний. Пятерых по двадцать пять тысяч рублей быстро разобрали, а на этого такая большая скидка, потому что его никто не берет почему-то, хотя он самый лучший. Третий день уже сидит бедняга, и вы знаете, ни разу не мяукнул.
У меня в кошельке было всего двадцать тысяч, и это были все мои финансы. Котов я в жизни не имел, и спустить десятку на этого бедолагу, да еще в нелучший жизненный период, – это уже был бы перебор. Не знаю, какая сила заставила меня снова повернуться к клетке и посмотреть на котенка. Он сидел перед мисочкой с сухим кормом, красный язычок чуть торчал наружу, и смотрел на меня так, как смотрят дети из детдома, надеющиеся, что за ними пришли новые родители. У меня кольнуло что-то в области сердца, и я впервые ощутил то самое тепло, которое чувствую до сих пор.
Я повернулся к девушке и, уже не сомневаясь, что заберу его, на всякий случай жалостливо спросил:
– А за пять тысяч нельзя?
Она улыбнулась, понимая, что перед ней не богатый москвич, а хороший, но бедный парень с периферии, горестно сложила губки и добрым голосом промурлыкала:
– Не могу никак, породистый очень, но поверьте, он точно вас ждал.
Так что выхода у меня просто не было. Правда, я выставил свое небольшое встречное условие:
– Хорошо, я его беру, но только с вашим номером телефона и обещанием сходить поужинать со мной в кафе. Кстати, как вас зовут?
Девушка очаровательно рассмеялась, взяла меня за руку и, сразу перейдя «ты», сквозь смех игриво представилась:
– Меня зовут Марина. Знаешь, если бы ты мне всего этого не предложил, то я бы тебе котенка и не отдала вовсе. Получается, мы сегодня все в выигрыше.
Она протянула мне визитку с номером мобильного телефона; взяв ее, я нежно и со значением пожал бархатную ладошку, с полминуты подержал в своей лапище и сказал:
– Костя. Надеюсь быть основателем династии кошатниц и кошатников.
Марина принесла мне маленькую переносную клеточку для котят, куда мы торжественно посадили Маркиса, чтобы он с комфортом смог проследовать в свой новый дом. Выходя из магазина, я не очень тонко намекнул Марине, что живу на третьем этаже в шикарной квартире № 10, и не навещать котенка с ее стороны будет просто неприлично. Она пообещала быть очень даже приличной и заботливой. Действительно, больше месяца мы проводили все свободное время вместе, и днем и ночью. Затем потихоньку стали просто друзьями, хотя и близкими.
Весна между тем подошла к естественному завершению, сдав свои дежурные обязанности в процессе вечного круговорота всего живого на планете более взрослому, жаркому и веселому лету. Я вырвал из календаря листочек с датой 31 мая. Энергия во мне за весну добралась до максимальных уровней, и я стал подрабатывать еще и по ночам. Ездить по Москве в это время намного комфортнее и приятнее. Во-первых, дороги почти свободные, можно прибавить скорость и немного погонять в свое удовольствие, а во-вторых – свежий ночной летний воздух с его неповторимым ароматом.
В ночь на первое я вышел на смену, и больше трех часов мы с котом, то есть с его фоткой, расфасовывали бедствующую молодежь по дешевым кафе и ресторанчикам. Время приближалось к двум, и мне, наконец, посчастливилось забрать у ночного клуба в меру одурманенную парочку, чтобы отвезти их на Рублевку. Парочка была веселая, но запаха алкоголя не чувствовалось. Всю дорогу я им рассказывал анекдоты. Они беспрерывно ржали, даже когда я молчал. Высадил я их в Горках-2, возле неприлично крутого особняка. Продолжая хохотать и обниматься, они заплатили мне пятьсот баксов, и я, довольный жизнью, направился обратно в город. Без всякой надежды на попутного клиента, так как для таксистов эконом-класса возможен только въезд с VIP-грузом, да и то если очень сильно повезет.
Зарядил небольшой дождик. Он был какой-то раздражающе-противненький, умудрялся брызгать мелко, но часто. Дорога была предсказуемо пустой, и я, чтобы прогнать скуку, включил радио погромче. Вдруг в свете фар я заметил торопливо идущую по обочине стройную, высокую девушку с мокрыми каштановыми волосами почти до талии. Чтобы защититься от холода и моросящего дождя, она обнимала себя, скрестив руки. Одежда на ней была самой простой: джинсы и короткая красная курточка. Мне сразу пришла мысль, что, наверное, это одна из тех девушек, которые оказывают здесь определенные услуги. Видать, разочаровала чем-то клиента, а обитатели всех этих роскошных дворцов люди капризные и довольно-таки жесткие. Вот она и была изгнана ночью – пусть добирается до Москвы как хочет.
Я притормозил и приоткрыл пассажирскую дверцу. У нее был такой вид, словно ей спасательный круг кинули с небес. Села в машину и почти шепотом, утирая ручкой не то слезы, не то капельки дождя, пролепетала:
– В высотку на набережной, пожалуйста.
Минут пять мы ехали молча, и я искоса рассматривал ее заплаканное лицо (слезы все-таки). Тушь на ресницах немного размазалась, а мокрые волосы не давали возможности как следует оценить все остальное. Она вдруг резко повернула голову в мою сторону – наверное, тоже хотела увидеть, с кем едет в машине. Когда я ответил ей взглядом, она спокойно откинулась на спинку сиденья и стала смотреть на дорогу. Мне этого мгновения было вполне достаточно, чтобы понять: девушка необычайно красивая. И красота не искусственная, как у моделей, а какая-то благородная и возвышенная. Другими словами, если встретишь случайно на улице такую, то уж точно не забудешь никогда. А глаза у нее вообще уникальные – проницательные, и отбрасывают тебя назад, как при выстреле из ружья. К тому же насыщенно-синие, как озеро в горах, и совершенно чистые, – не глаза, а произведение искусства, я это даже в темноте разглядел. Так что на все остальное можно было и не смотреть совсем – тут Бог не поскупился на внешность.
Я снял со стекла фотографию Маркиса и молча передал ей. Она уже перестала плакать, посмотрела на моего кота, и на ее лице заиграла обворожительная улыбка с ямочками на щечках. Погладила фотку и, повернувшись ко мне, сказала:
– Спасибо, он такой забавный. Наверняка ваш любимец.
Я тоже улыбнулся, а потом со всей серьезностью заявил:
– Это мой лучший друг.
– Счастливый… А у меня нет лучших друзей, только одни знакомые, вот этих много.
Слышать такое из уст молодой и красивой девушки было очень печально. Я уже понял, что определенно ошибся, приняв ее за неутомимую труженицу интимного фронта. Это было бы оскорбительно для нее (и для меня). Здесь было что-то другое – загадочное.
