Kitobni o'qish: «Духовные. Начало Пути»

Shrift:

Пролог

На улице стояла темная безлунная ночь. Без особого интереса наблюдая за своей тенью, однообразно, то увеличивавшейся, то уменьшавшейся по мере приближения к очередному фонарному столбу, в полном одиночестве по испещренной ямами и трещинами дворовой дороге шел мужчина. На вид, если смотреть издалека и не вглядываться, он был ничем не примечателен: среднего роста, одет в черный костюм, светло-серую рубашку, и такого же цвета шерстяное пальто. Такого прохожего можно увидеть в любой день своей жизни и даже не заметить его, словно тот был сделан из стекла, но на деле все оказалось не так просто. Незнакомец не хотел выделяться.

Достигнув поворота, огибающего спортивную площадку и делающего дорогу похожей на бумеранг, мужчина свернул налево и направился вдоль второго дома, стоящего рядом с первым, не переставая размышлять над тем, что он собирался сделать в следующие минуты. Посмотрев на поскрипывающие качели, которые покачивало взад и вперед легким прохладным ветерком, незнакомец перебросил темно-фиолетовый зонт из правой руки в левую, потом наоборот, и спустя десять секунд приблизился к нужной двери.

–А вот и она,– удовлетворенно сам себе прошептал мужчина, при этом, словно Шерлок Холмс, оттопырив широкий шерстяной воротник.

Взойдя по трем невысоким ступенькам, он вошел на лестничную клетку и медленно, ничуть не напрягаясь, поднялся на четвертый этаж, слушая при этом, как легкие шаги упруго отражаются от стен.

–Шестнадцатая,– продолжал шептать мужчина и, оглядевшись, заметил справа нужную темно-синюю металлическую дверь с прилепленным посередине номером квартиры.

Встав напротив нее, мужчина щелкнул средним и большим пальцами правой руки и, став невидимым и неосязаемым, он шагнул вперед. Для него это было так же легко, как обычному человеку сделать глоток воды. Пройдя сквозь дверь, которая теперь не представляла для него препятствия, молодой человек (на вид ему было около двадцати пяти лет) очутился внутри квартиры и вновь щелкнул пальцами, возвращаясь обратно в видимое состояние.

Не издавая ни единого звука, он внимательно и настороженно прислушался. До его ушей донеслись звуки трех мерных дыханий: одно глубокое и спокойное, второе такое же, только немного короче, а третье было тихое, но при этом быстрое и прерывистое, будто его обладатель пытался отдышаться после небольшого забега. Взглянув на свое отражение в зеркале, которое располагалось в раздвижной двери, скрывающей гардероб, мужчина одернул замявшийся подол пиджака и медленно прошел в комнату, из которой доносились услышанные издали дыхания.

Квартирка, в которую он попал, была небольшая, но вполне себе уютная. Бледно серый паркет с черными прожилками, кофейного цвета стены (несмотря на полумрак, превосходное зрение мужчины позволяло разглядеть каждую деталь), и такого же цвета потолок с торчащими из него лампочками.

Несмотря на то, что на улице, где всего дней пять царила весна и все еще было сырое от растаявшего снега, подошвы туфель мужчины после себя не оставляли на полу никаких следов.

Проникнув в комнату, которая оказалась спальней, незнакомец, ничуть не смущаясь, прошел вдоль стены, мимолетом глянув на двуспальную кровать, расположившуюся с правой стороны и прижавшейся к углу комнаты. На ней, накрывшись большим пуховым одеялом, спали молодые мужчина, одетый в черные шорты и серую майку, и женщина, облаченная в синие спортивные трико и зеленую футболку с белой надписью «Милая Злюка». Постояв пару мгновений, незнакомый визитер легонько кивнул, беззвучно отвечая своим мыслям, и подошел ко второй кроватке, которая была раза в три меньше первой, приставленной к той же стене, с летающим у изголовья синим шариком. На ней, завернутый в белую простыню, разрисованную плюшевыми мишками, лежал маленький ребенок, которому от силы было чуть больше недели.

–Игорь,– еле слышно прошептал мужчина, внимательно рассматривая маленькие черты лица младенца.– Хорошее имя.

Оттопырив указательный палец правой руки, он протянул его к лицу мальчика и прикоснулся к месту, находящемуся между носом и верхней губой. Послышалось негромкое шипение, и от кожицы младенца поднялась жиденькая струйка дыма.

Вдруг ребенок раскрыл свои разбавлено-серые глаза и, увидев перед собой мужчину и чувствуя жжение над губой, через несколько секунд громко заплакал, а его голос сопроводил настолько мощный удар грома, что, казалось, в рамах даже затряслись оконные стекла. Мама ребенка почти сразу проснулась, сонно провела по своему лицу ладонью, стряхивая со лба пряди волос, и посмотрела на кроватку сына. Он громко плакал, смешивая свои крики с неимоверным грохотом неба, но рядом с ним уже никого не было, а оставшаяся после прикосновения незнакомца впадинка под губой в форме душки пальца перестала дымить, заживая и белея с каждой секундой.

–Ох,– выдохнула девушка и, нечаянно надавив на лицо своему мужу, который после этого протестующее замычал и повернулся на другой бок, слезла с кровати и взяла кричащего мальчика на руки.– Все хорошо. Тихо, малыш.

Глава первая

Утро добрым не бывает, химия, или как все пошло коту под хвост

За окном забрезжил свет, оповещая жителей города о начале нового рабочего дня. Сейчас мы находимся в комнате того самого Игоря, которого пятнадцать лет назад, когда он еще был маленьким и похож на гусеницу, только завернувшуюся в кокон, навестил неизвестный загадочный мужчина. Парень представлял собой абсолютно обыкновенного мальчика. Он не обладал никакими качествами, которые могли бы ярко выделять его среди остальных сверстников: рост невысокий, волосы коротко сострижены и почти выбритыми по бокам, средние черты лица, не слишком крупные, но и не слишком мелкие. Лишь глаза невероятно красивого цвета глаза, на которые почти никто не обращал внимания.

Комната, в которой он жил, была небольшая и такая же обычная, как, собственно, и сам ее хозяин. Недорогой пыльный компьютер, письменный стол, постоянно заваленный всякой всячиной, что было неизменной изюминкой интерьера мальчика, двухъярусная кровать, прилегающая к противоположной от входной двери стене, шведская стенка с турником, в основном служащая элементом декора или вешалкой для мокрого белья. Прикроватные полки так же почти всегда были завалены, что вызывало постоянное раздражение у его мамы, Натальи. Игорь хотел побороть этот беспорядок, действительно хотел, но он каким-то, будто бы волшебным образом появлялся вновь и вновь, и он ничего с этим сделать не мог.

На втором ярусе, чуть ли не под самым потолком, высунув свою черноволосую голову из-под толстого пухового одеяла, засунутого в разрисованную небоскребами наволочку, сопел его младший брат Ефим. Мальчику было восемь лет, но в связи со своим небольшим ростом люди, не знавшие его, давали пареньку не больше пяти. Ефим беспокойно закопошился, ворочая головой и бормоча что-то вроде «Нет, не надо! Отвяжитесь!». Наверно, опять насмотрелся по телику какой-то ерунды перед сном.

Старенький смартфон, покоящийся на двух колонках, стоявших рядом с кроватью и служивших парню вместо прикроватных тумбочек, пронзительно зазвонил, разнося по всей квартире громкую мелодию. Игорь резко сел и торопливо отключил трезвонящий будильник, чтобы музыка не разбудила родителей и его маленькую двухлетнюю сестру, которые спали в соседней комнате. Пытаясь побороть соблазн лечь обратно, парень пару раз тряхнул головой, чтобы прогнать из своей головы остатки сна, но это мало чем помогло. С трудом оторвав зад от кровати, он направился в ванную комнату.

–Ай!– громко прошипел Игорь, сильно ударившись о ножку стула,– Чтоб ты провалился!

Морщась от острой боли, саднящей палец, он доковылял до раковины. Нанеся на потрепанную зубную щетку мятную пасту, Игорь, немного приподняв ногу с ушибленным на ней мизинцем и включив успокаивающую своим монотонным шумом воду, начал медленно чистить зубы, не переставая в мыслях ругать несчастный стул. Он понимал, что мебель была ни в чем не виновата, но люди почему-то всегда стараются спихнуть вину на что-то или кого-то другого, и мальчик не был исключением.

Закончив с утренним туалетом, Игорь отправился на кухню готовить завтрак для себя и брата. Достав колбасу и жесткий, словно охлажденный кусок кирпича, хлеб из холодильника, мальчик развернулся и, не заметив незакрытую кем-то дверцу буфета над столом, сильно треснулся об нее головой.

–Да что же это такое,– потирая набухающую шишку, спросил он сам у себя.

Судя по началу, день предстоял сногсшибательный.

Стругая бутерброды, Игорь заметил, что палка колбасы прилично уменьшилась со вчерашнего вечера. «Странно»,– удивился он, разглядывая ее. Ночью у них в семье есть не принято, но он был готов поклясться, что она изрядно укоротилась. Пожав плечами, он просто забыл об этом после мысли: «Ой, ладно, не знаю».

Доделав завтрак, мальчик налил кипятка в белые кружки и, оставляя чай завариваться, направился будить Ефима. Забравшись по невысокой лестнице на второй ярус, он потеребил младшего брата за плечо и сказал ему подниматься. Ответа не последовало.

–Ефим, живо вставай. В школу опоздаем,– сказал он, еще настойчивее тряся мальчика.

Тот что-то невнятно пробубнил и, отвернувшись, продолжил спать.

Тогда Игорь прибегнул к самому безотказному способу.

–Ефим, вставай быстрее! Компьютер сломался!– почти в самое ухо сказал он брату, вдобавок для верности слегка треснув его по затылку.

–А?! Что?! Как сломался?!– перепугавшись, с осоловевшими глазами подскочил брат, почесывая макушку.

–Ничего. Вставай, говорю, а то в школу сам поедешь,– сказал ему Игорь и, не оборачиваясь, отправился на кухню.

Заправив кровать и потирая сонные глаза, Ефим слез по лестнице на пол, чуть при этом не свалившись с нее из-за одной прокручивающейся по оси ступеньки, и уселся рядом с Игорем, не переставая бормотать что-то себе под нос на счет бестактности брата.

Торопливо проглотив завтрак, они медленно, будто сонные мухи, побросали нужные на этот день учебники в портфели, оделись (в майки и джинсы, так как на улице было все еще тепло) и, как можно тише закрыв за собой железную входную дверь, вышли на улицу. В воздухе чувствовалась свежесть, состоявшая из перемешавшихся запахов мокрого асфальта и сырой земли. Похоже, ночью прошел несильный дождик.

–Эх, зонт, что ли, взять?– вздохнул Игорь, глядя на плывущие вдалеке темные тучи, но возвращаться было уже поздно, время поджимало, поэтому паренек отбросил эту мысль и они продолжили путь.

Подгоняя вечно плетущегося позади брата, который, воображая себя ниндзя, неуклюже прыгал по бордюрам и камням, ребята подошли к общественной остановке. Им повезло, транспорт долго ждать не пришлось. Забравшись в салон подъехавшего через несколько минут автобуса, Игорь, проталкиваясь через толпу раздраженно ворчавших пассажиров, заплатил за проезд. Сняв тяжелый портфель со спины, чтобы не мешать другим людям, Игорь обвел глазами салон. На стенах, рядом с испачканными окнами, висели рекламные объявления, такие как «Мы поможем вам побороть вредные привычки», или «Как противостоять мошенникам». Но мальчику понравилась другая вывеска, изображающая довольного дядю с дипломатом в руках и гласившая: «Легкий способ заработка! Отправляйтесь за границу с минимальной базой знаний и привозите домой зарплату в долларах!». Посмеиваясь над показавшейся ему забавной рекламой, Игорь не заметил, как неосознанно перестал держаться за поручень. Как назло, именно в этот момент автобус резко затормозил и, потеряв равновесие, Игорь полетел в толпу. Пострадавший от его неконтролируемого падения грузный лысый мужчина в кожаной куртке и теперь уже затоптанными потертыми ботинками подхватил парня и толчком поставил обратно на ноги.

–Держаться нужно, молодой человек!– грубым, от утренней неприязни ко всему живому голосом рявкнул он и демонстративно отвернулся в другую сторону, прижимая свой колыхнувшийся живот к поручню.

Проехав несколько остановок, автобус наконец остановился на нужной, и Игорь, почти выбежав из транспорта под руку с Ефимом, с наслаждением вдохнул чистый воздух, насколько это возможно в городе, загрязненном выхлопами автомобильных газов.

Дойдя до пешеходного перехода, они дождались, пока на светофоре загорится шагающий зеленый человечек, и перешли перекресток, как вдруг Игорь услышал громкий оклик своего имени, раздавшийся со стороны дороги. Обернувшись, он увидел, как в их с Ефимом сторону бежит их кузен.

–Здорово, Игорь!– с громким хлопком пожав руку, поздоровался с ними слегка запыхавшийся от бега Сергей.– Здорово, Ефим!

–Доброе утро,– откликнулся младший, после чего опустил взгляд на асфальт и, думая о чем-то своем, перестал обращать внимание на старших братьев.

–Как дела?– обращаясь к Игорю, спросил его кузен.

–Нормально. Море неинтересных домашних заданий, все как обычно. Ты как?

Сергей был спортсменом в области драк, так что оставшуюся часть пути они с Ефимом слушали рассказы о его тренировках и последних подвигах.

Школа, в которой ребята учились, представляла собой трехэтажное здание, по форме напоминающее букву «Н». Левая сторона – младший блок, правая – старший, середина – холл, в котором располагались столовая и раздевалки. Зайдя внутрь и подставив карточку-пропуск к магнитному замку, они прошли через турникеты и попали в холл. Ефим помахал братьям на прощание и, не сказав ни слова, быстрым шагом пошел к своему классу, а Игорь в компании не умолкавшего ни на мгновение Сергея направился к раздевалке средней и старшей школы.

–Я уже начал понемногу выдыхаться,– переобувая испачканную осенним дождем обувь в сменную, продолжал вещать кузен. По изменившейся интонации Игорь догадался, что история подходит к заключению.– Этот бугай был на две головы выше меня, представляешь? Я думал, что мне конец, но тут он раскрылся и я ему сразу в челюсть, да так, что этот увалень грохнулся на пол, и бой остановил судья. А мне первое место присудили, и через месяц я в Санкт-Петербург на сборы поеду,– раздувшись от гордости, закончил свое чревовещание брат.

–Ну, молодец. Поздравляю,– улыбнувшись и похлопав Сергея по плечу, ответил Игорь.– Что у тебя сейчас, кстати?

–У меня математика. А у тебя?– спросил в ответ брат, продолжая улыбаться и наверняка одновременно вспоминая момент своей недавней победы.

–Химия,– Игорь состроил кислую мину.

Самый сложный, запутанный, непонятный, будто созданный для пыток непослушных детей, предмет. По крайней мере, по мнению Игоря. Сколько мальчик не пытался в нем разобраться, все было без толку, хоть головой о стенку бейся. Все эти черточки и циферки просто не укладывались в голове подростка, смешиваясь друг с другом и, в итоге, превращаясь в полнейшую белиберду. Конечно, нельзя было сказать, что в остальных предметах он очень уж преуспевал. Оценки средние, да и знания, по правде сказать, тоже. Единственное, что он действительно любил, так это литературу. Она была тем самым предметом, с которым он общался на «ты». Но на уроках ему все равно было скучно, ведь никто из класса практически ей не увлекался, поэтому парень в основном шел по своей собственной «программе».

Ответ брата прервал оглушающий звонок, оповещающий учеников и учителей о начале первого занятия, и Игорь, распрощавшись с Сергеем, которому нужно было идти в младший блок, отправился на урок. Поднявшись на третий этаж, парень, постоянно поправляя соскальзывающую лямку рюкзака на правом плече, свернул направо и, пройдя в узкий коридор, слева от себя увидел толпу одноклассников, по очереди входящих в кабинет «319». Вздохнув, Игорь подошел к двери и вошел в класс. Не замедляя шага он, шаркая подошвой кроссовок о пол, прошел в конец класса и уселся на последнюю парту третьего ряда – самое удаленно место от учительского стола.

Аудитория представлял собой классический кабинет химии. Таблица Менделеева на всю стену, пыльный, почти никогда не открываемый шкаф, забитый всякими разными штуковинами, предназначенными для непонятных измерений, и другие химические атрибуты. Постукивая ногой по полу, застеленному грязно-серым линолеумом, Игорь облокотился на спинку деревянного стула и приготовился к очередному сорока минутному скучному уроку.

Этим утром соседа по парте у него не оказалось, все уже расселись по своим местам, так что все занятие ему предстояло сидеть в одиночестве. Да его это и не сильно расстроило, по правде сказать. Единственным человеком, кроме, разумеется, родни, с которым Игорь общался, была Карина – лучшая и единственная его подруга. Но она, к его огромному сожалению, училась в параллельном классе, поэтому в школе они виделись только на переменах. Подумав о подруге, Игорь непроизвольно улыбнулся, вспоминая забавный случай, произошедший вчера, когда они были у него дома, и даже на мгновение забыл о предстоящем уроке, но через несколько секунд улыбка на его лице померкла. Он вспомнил, что сегодня она на учебу не придет из-за похода к врачу и встретит его только после занятий. День стал еще хуже.

Послышался хлопок закрываемой двери, вырвавший Игоря из его мыслей. Подняв взгляд от своих, сложенных в форме двускатной крыши домика, пальцев, Игорь увидел идущую к своему столу уверенным размашистым шагом, в любимых, никогда не снимаемых туфлях, свою учительницу химии, Евангелину Геворговну. Да, имя у нее необычное. Первое время ученики называли ее «Енаглевина Героговна», чем сильно раздражали своего преподавателя. Игорь же так и не научился выговаривать это имя и, чтобы не коверкать его, называл женщину миссис Ева.

Она была женщиной среднего возраста, невысокого роста и тощего телосложения, в общем, средняя во всем. За спиной ее в шутку называли «Половина Менделеева». Изрядно поседевшие, прямые, словно солома, секущиеся волосы миссис Ева постоянно закрашивала черной краской и собирала на затылке в ровный куль. Одевалась она всегда опрятно, в безукоризненно выглаженную рубашку, серые брюки с ярко выделяющимися стрелками, и черный клетчатый пиджак.

Отодвинув стул, царапающий поверхность линолеума своими ножками, женщина уселась за стол и раскрыла перед собой журнал класса. Оглядев своим хищным, словно у голодной акулы, прищуренным взглядом аудиторию, она отметила отсутствующих.

–Так,– раздался на весь класс ее спокойный, но громкий и отчетливый голос.– Записываем тему урока,– выйдя к доске, миссис Ева взяла самый длинный кусочек мела из имевшихся и, отвратительно карябая им по поверхности доски, начала писать и одновременно медленно диктовать,– решение задач на энергетику и скорость химических реакций.

Закончив, она поставила жирную точку и вернулась обратно на свое место. Игорь лихорадочно листал тетрадь, пытаясь запомнить хоть что-нибудь. Судя по началу дня, он чувствовал, что ее палец ткнет именно на его имя в журнале. И ожидания не подвели.

–Ну что, Соловин,– улыбнувшись кривоватой издевательской улыбкой и поправив на своей переносице очки в пластмассовой фиолетовой оправе, не разочаровала учительница.– Вперед к доске.

Встав с места, паренек неторопливо пошел в другой конец класса. В спину впивались смеющиеся взгляды одноклассников. Взяв мел со специальной поставки, он начал записывать условия задачи.

–Определите, как изменится скорость некоторой реакции, если повысить температуру от 10 до 20 градусов Цельсия,– уверенная в скором фиаско парня, тягуче, словно общаясь с умственно неполноценным ребенком, диктовала учительница.

Игорь, законспектировав условие, отошел на шаг от доски и несколько раз перечитал текст, уже понимая, что понятия не имеет, как это решается. Игнорируя насмешливый взгляд миссис Евы, он перебирал в пальцах кусочек мела, и ему ничего не оставалось, как просто угрюмо молчать.

–Ты будешь что-нибудь делать, или нет?– спросила она через минуту у беспомощного, словно котенок перед огромной собакой, Игоря.

Парень будто и вовсе не слышал учительницу, выставляющую его перед всем классом на посмешище.

–Игорь!– несколько раз щелкнув пальцами, крикнула она.– Ты там уснул, мистер?

В классе послышались смешки, которые Игорь, резко обернувшись, прервал своим гневным взглядом из разряда «тебе не жить».

–Нет,– почти прорычал он в ответ.– Я не знаю.

–Ладно,– прочистив горло и заерзав на стуле от столь неожиданной реакции ученика, сказала миссис Ева.– Тогда объясни мне, что же такое промоторы и ингибиторы?

Игорь вспомнил, что что-то такое в его записях было, и он учил это. Но сейчас, в стрессовой ситуации у него все знания вылетели из головы, словно кто-то специально их оттуда вытащил. В состояниях, подобных этому, его чувства обострялись, и мальчику казалось, что в такие моменты он может поймать летящую муху. Все вокруг него будто замедлялось и секунды тянулись со скоростью минуты. К тому же, у него вконец пропало настроение отвечать, поэтому он просто отрицательно мотнул головой.

–Тогда садись, сладкий. Плохо,– сказала миссис Ева, старательно и с чувством выполненного долга выводя аккуратную на своем листочке рядом с его именем жирный красный «Неуд».

Отряхнув руки от практически неиспользованного по назначению мела и смерившись с сегодняшним выговором от мамы, Игорь вернулся за свою парту. С раздражением убрав химию со стола и шепча под нос что-то на подобие: «В конце года я ее в мусорное ведро выкину»,– он достал увесистую книгу Булгакова «Мастер и Маргарита», раскрыл ее на том месте, где остановился вчера, и на оставшееся время урока, не обращая внимания на скучную болтовню миссис Евы, погрузился в роман.

В последнее время Игорь старался читать только классику. Он считал, что наступила пора перейти к более серьезной литературе и постепенно отвыкать от всяких фантастических сказок, которые он так любил. Перестать фантазировать. Стать взрослым. Ведь жизнь – это не сказка, в ней не бывает чудес и магии. Как же он в этот момент ошибался!

Дойдя до места, где Иешуа Га-Ноцри предстал на суд перед Понтием Пилатом, прозвонил спасительный звонок. Довольно вздохнув и убрав книгу в сумку, Игорь самый первый вылетел из кабинета, даже не попрощавшись с Еванргелиной Геворговной.

Воткнув в уши свои белые наушники, он нажал на кнопку «плей», но вместо музыки включилась реклама какой-то кухонной утвари, которая его буквально преследовала последний месяц. Парень тихо бесился, пока в динамиках говорил голос диктора, но наконец-то реклама закончилась, и Игорь, сделав свой любимый трек Дрейка на максимум, чтобы заглушить гомон учеников, отправился на прогулку по коридорам школы. Чуть пританцовывая кистями рук и проходя мимо висящих на стене вывесок, сообщающих о последних школьных конкурсах и их призерах, он случайно заметил фотографию Карины, которая держала диплом третьего места по физике. «Точно,– подумал парень,– она же в июле ходила на какие-то соревнования среди умников».

Спустившись на второй этаж, Игорь решил зайти в уборную и вымыть руки от остатков мела, невидимых, но раздражающе сушивших кожу. Он пересек длинный коридор и, взявшись за ручку, открыл дверь. Тут его ждал еще один неприятный сюрприз, стоящий в списке неприятностей, запланированных для него судьбой на этот день.

Туалет представлял собой две комнаты, разделенные проходом без двери. В одной части, в которую зашел Игорь, стояли умывальники, а в другой находились туалетные кабинки.

Рядом с проходом стоял, словно громила-охранник перед входом в дорогой ресторан, самый крупный из всех учеников, которых когда-либо встречал Игорь за свою жизнь, человек-переросток по имени Сава. Он был высоким, толстым, со спутанными засаленными черными волосами, слегка смугловатой кожей, и напоминал Игорю хряка в самом расцвете сил. Одет Сава был в брюки и расстегнутую до самой груди простую белую рубашку с закатанными рукавами, на которой местами были видны темные пятна от проступившего через поры пота. На правой руке он носил здоровые серебряные часы с золотыми стрелками, а на шее свисала толстая серебряная цепь, немного скрываемая густыми волосами. Но паренька расстроил вовсе не он, а тот, кто, почти на девяносто девять процентов, сейчас находится во второй комнате.

–Игорь!– хрюкнул своим неприятным голосом Сава и обернулся.– Смотрите кто здесь, ребята!

Подскочив к застывшему от неожиданности гостю, здоровяк затащил его в туалет, захлопнул дверь, и отволок в соседнюю комнату.

Оказавшись во второй половине помещения, он сразу же понял, что прервал избиение. В углу на корточках сидел мальчик, лет на пять младше него. Он зажимал трясущейся от испуга рукой разбитый нос, пытаясь остановить кровь, капающую на пол, словно вода из неисправного крана, а рядом с ним, потирая красные от удара костяшки кулака, ухмыляясь, стоял рыжеволосый, разодетый в дорогущие «Гуччи» и тому подобные «…-уччи» одежды по последнему писку моды, Йэн. Игорь терпеть не мог этих двоих недоумков, но они были всего лишь прихвостнями того, кого он считал своим врагом и ненавидел больше, чем его подручных вместе взятых раз в десять.

–Кто это тут такой?– отстранившись от стенки кабинки, издевательски спросил вместо приветствия, славившийся своей заносчивостью и высокомерием, Стефан.– А где же твой защитничек? Неужели ты решил, что если мы тебя так долго не трогали, то я забыл про тебя и он больше не нужен?

Сжав в немом бешенстве кулаки, Игорь, не удостоив неприятеля ответом, прожигал взглядом его лоб.

–А мы тут как раз заканчиваем,– не прекращая болтать, продолжил паренек, указав на избитого мальчугана.

–Вы только и можете, что колотить маленьких и тех, кто не может за себя постоять,– через силу сквозь зубы выдавил Игорь.

–Он не выказал нам должного уважения,– полностью уверенный в справедливости своих слов, ответил собеседнику Стефан.– И ты тоже.

Подойдя к Игорю, он резко бросил свой кулак вперед и угодил мальчику прямо в солнечное сплетение. Удар у него был не очень сильным, поэтому мальчик оправился довольно быстро и бросился на ухмыляющегося Вову. Тот попятился назад и Игорь, к своему огромному сожалению, не успел до него добраться. Сзади его схватил Сава, а через пару секунд к нему на подмогу подоспел Йэн.

–Ты трус,– бросил он брыкающемуся Игорю, пижонски, словно злодей из кино, отряхнув лацканы своего черного пиджака.

–А ты очень смелый,– ответил ему мальчик.– Толпой избиваете одиночек. Просто верх крутости.

Он хотел еще что-то сказать, но его прервал повторный удар, который на этот раз вышел сильнее, чем предыдущий. К тому же он не успел приготовиться и не напряг мышцы живота. Игорь, задыхаясь и кашляя, осел на пол. Тут Стефан махнул рукой, и его друзья отпустили свою «боксерскую грушу».

–Хватит пока с него на сегодня. До скорых встреч, парень,– потрепав волосы собеседнику, попрощался он и вышел из уборной под громкий хохот своих подручных.

Немного отдышавшись, Игорь поднялся на ноги и подошел к забившемуся в угол пареньку.

–Ты как? Как тебя зовут?

Тот поднял голову, не переставая при этом зажимать разбитый нос.

–Ким,– сквозь всхлип ответил мальчик.

–Пошли, Ким,– подняв его под локоть и прижимая ладонь свободной руки к ноющей от удара грудной клетке, сказал Игорь.– Тебе нужно в медпункт. Кровь еще идет.

Спустя пять уроков на всю школу прозвенел долгожданный звонок, оповещая конец учебного дня у учеников первой смены. Игорь спустился со второго этажа после истории России, где им весь урок рассказывали о внутренней политике Александра I, и, выйдя в холл, чувствовал себя муравьем в неугомонном муравейнике. Большой поток учеников, громко и весело болтая, повалил на улицу, а шедшие им навстречу дети, у которых занятия только должны были начаться, завистливо хмурились, глядя на их довольные лица. Игорь, забрав вещи из раздевалки, торопливо переобулся и, стараясь как можно скорее выбраться из школы, пробился через толпу и с облегчением выскочил на улицу.

«Похоже, весь оставшийся день будет пасмурным»,– подумал Игорь, подняв глаза на хмурое грузное небо, затянувшееся, пока он пребывал на занятиях, темными (которым не было видно ни конца, ни края) тучами. «И как я умудрился забыть зонт? Надеюсь, успею добраться домой до начала дождя». Как только он подумал об этом, по его затылку что-то легонько стукнуло. Вытянув руку вперед, он увидел капельки воды, стекающие по его коже и падающие на асфальт. Вздохнув и ругая себя, что мол, он сам навлек осадки, парень вдруг услышал долгожданный голос и сразу же забыл о своем недовольстве.

–Игорь! Привет!– стоя у центрального входа на территорию школы и привлекая к себе внимание, ему махала рукой красивая девушка с фотографии, висящей на стене школы, которую Игорь разглядывал после химии.

Сердечный ритм резко участился, сердце с каждой секундой ударялось о ребра все сильнее и быстрее. Желудок будто скрутили в узел и насовали в него живых склизких угрей, без остановки елозивших и выкручивающихся в спирали. И так было всегда. Как только Игорь видел Карину, ноги его начинали пухнуть, а внутри творилось невесть что, будто там топтался табун лошадей.

–Привет,– приблизившись к подруге, поздоровался Игорь.– Как дела?

–Хорошо, врача на удивление быстро прошла,– улыбнулась она.

Повернув направо, друзья неспешно пошли в сторону перекрестка. Игорь слушал отчетливый такт шагов подруги, думая, с чего бы начать разговор.

–А ты как провел свой день?– опередив друга, спросила Карина.

С каждым шагом ее длинные, немного завивающиеся белокурые волосы, рассыпанные по спине, слегка пружинили. Они были уже чуть намокшими от дождя, но девушка этого будто и не замечала. Сказать, что она красивая, ничего не сказать. Невысокий рост, телосложение не хрупкое, но и не коренастое. Кожа такая белоснежная, что Игорь удивлялся, как солнечные лучи не оставляют на ней ожоги. В честь ее светлости парень иногда называл подругу «Белоснежкой». Одета она была в светло-синие, с хаотично расположенными белыми пятнышками, джинсы и легкое бежевое приталенное пальто. Сжимая своими тонкими, слегка длинноватыми, пальцами сумку, она смотрела на Игоря, дожидаясь ответа на заданный вопрос.

–Да так, нормально,– ответил он, опустив взгляд и пнув попавшийся под ногу небольшой, размером с грецкий орех камушек.

–Ну, рассказывай. Я же вижу, что что-то случилось,– дружески пихнув его в плечо, подталкивала к ответу девушка.

–Ничего нового,– нехотя все же ответил Игорь.– Проблемы с химией. Да еще этот…

Он резко прервался. Парню не хотелось рассказывать о том, что его так позорно отметелили в уборной.

–Кто?

–Да еще эта миссис Ева,– удачно перекинув незаконченное о Стефане предложение на учительницу, продолжил Игорь.– Она прямо издевается надо мной! Половина класса находиться абсолютно на таком же уровне знаний, как и я, но пристает она почему-то только ко мне. И что я ей такого сделал?– спросил он скорее у себя, чем у подруги.