Запретная связь

Атмосферный детектив, который погружает в советскую эпоху с головой. Автор мастерски воссоздает быт женского общежития и гнетущую обстановку застоя. Детективная интрига с гибелью милиционера запускает цепь мрачных событий, от которых невозможно оторваться. Читается как ретро-триллер, где главное — не разгадка, а само ощущение той эпохи.

Согласен,с автором отзыва,про коллективного Шарапова.Сорокин по сравнению с большинством , отличный автор,но меня бесят отступления не имеющие отношения к сюжету детектива.Если я захочу прочитать про Хрущёва я куплю документальную книгу,а здесь я надеюсь на детектив

Геннадий Сорокин. Запретная связь

(серия «Детектив Ностальгия»)

Книги Геннадия Сорокина я люблю и всегда жду новую — с тем самым тихим предвкушением, какое бывает только у читателей, которые знают: автор не гонится за количеством. В отличие от коллективного «Шарапова», который стреляет по три романа в месяц, Сорокин нас не балует частотой. И слава Богу: каждая его книга — словно поездка в прошлое, продуманная до мелочей, где всё подлинно, вплоть до скрипа дверей в хрущёвской общаге.

«Запретная связь» вышла, как и большинство его книг, в серии «Детектив Ностальгия», обещающей «глубокое погружение в атмосферу семидесятых». И тут Сорокин не подвёл. Его родная Сибирь — это не просто декорация, а почти живой персонаж. Маленький областной городок со своими типажами, запахами, привычками и тем особым ритмом жизни, где все всё знают, но делают вид, что не знают.

На этот раз автор переносит нас в женское общежитие предприятия «Химволокно» — «Девичий домик», заселённый молодыми, одинокими, весёлыми и порой наивными девушками. В этой микровселенной кипят страсти, зависть, дружба и интриги, порочный связи, незаконные аборты. Вроде бы мелочи быта — кто с кем пошёл на танцы, кто у кого остался на ночь в комнате, — но в этих деталях рождается эпоха.

Сорокин вообще мастер видеть большое в малом. Через судьбы обитательниц «Девичьего домика» он показывает не только бытовой срез семидесятых, но и устройство всей советской системы. Голоса «маленьких людей» у него отзываются эхом в самых верхах власти: за кадром появляется бывший спичрайтер Хрущёва, Аслан — человек, много повидавший и многое осознавший. Его устами автор рассказывает о нравах и обычаях советской верхушки, о тех, кто «руководил страной», и о тех, кто просто жил в ней.

Именно эта перекличка частного и государственного — то, что делает прозу Сорокина живой и умной. Из истории о сибирском городке вырастает панорама всего СССР — от кухни до Кремля.

В одном из эпизодов герой вспоминает, как по градостроительным правилам шестиэтажные дома должны были иметь лифт, но Хрущёв лично вычеркнул шестой этаж — символично, как будто хотел «приземлить» всю страну. Или другая деталь: бесплатный хлеб в рабочих и школьных столовых — первый шаг Хрущёва к коммунизму. Я и сам помню этот хлеб из детства, но не понимал тогда, что за ним скрывалась идеологическая идея. Слава Богу, что за ней не последовали другие «шаги» в том же направлении.

Сорокин не пишет энциклопедий — но его книги читаются как энциклопедии эпохи. Он точно знает, как звучала речь, какие были запахи и привычки, что можно было вписать в свидетельство о рождении, а что нет, как выглядела настоящая советская суббота. И всё это подано с лёгкой иронией, без ностальгического пафоса, но с любовью к живым людям, среди которых он сам, кажется, вырос.

«Запретная связь» — это не просто «детектив о семидесятых». Это ещё один кирпичик в ту большую, подробную и человечную хронику Сорокина, которую он строит из книги в книгу. Познавательно, атмосферно, и — что редкость — с чувством меры.

Сорокин снова сделал то, что умеет лучше всего — оживил советскую повседневность так, что чувствуешь запах хлеба из столовой и слышишь шаги по коридорам «девичьего домика». Тёплая, наблюдательная, ироничная проза. Читать — одно удовольствие.