Kitobni o'qish: «Мой дом – СССР»

ПРЕДИСЛОВИЕ

«…СССР – Союз Советских Социалистических Республик…» – огромная страна, включающая в себя территорию всей бывшей царской России и населённая людьми многих и многих народностей, названными объединяющими словом – советские люди, своей культурой, уровнем образования, достигнутыми успехами в науке, своей политикой, основанной на доброте и справедливости по отношению к себе и другим странам мира, показала всему человечеству всю состоятельность Советского общества быть примером для других государств Мира в деле строительства гражданского общежития.

Вот эта «Радость» бытия человека, как результат, сотканный думами людей многих эпох о равенстве и справедливости, был отвергнут темными силами, внедрёнными в человечество и, к великому сожалению, до сих пор ведущими активную разрушительную деятельность против него, что и привело к разрушению СССР. И эта трагедия, иначе и не назовёшь, коснулась всех Советских людей, неся с собой огромные негативные последствия.

Для нового поколения молодых людей, живущих на территориях бывшего СССР, всё дальше и дальше отдаляются принципы жизнедеятельности Советского человека, унеся с собой в забытьё и само слово СССР, переходя, так себе, в тень прошлого или эфемерное пространство.

А для нас, Советской молодёжи семидесятых и восьмидесятых, воспоминания нашего времени вызывают в первую очередь улыбку, долгую добрую улыбку о нашей прекрасной беззаботной жизни, как что-то большое, огромное солнечное пятно, и тут же неминуемо наступает и грусть, как о большой безвозвратной утере, можно сказать – потере своего дома. Ведь мы все понимаем – СССР и был нам всем любимым Домом.

Вот об этом, и о многом другом, что составляло основу Советской молодёжи тех лет, я и постараюсь довести до вас очень доходчиво, что непременно вызовет и у вас большую добрую улыбку.

С любовью и уважением из СССР:

Волков Геннадий Петрович

Как быстро проходит время. Только что были совсем юными пацанами, остановился, осмотрелся, а ты уже взрослый дядя. Встряхнул головой: не беда, всё ещё впереди. И опять понесло дальше в круговорот событий – уже взрослой жизни. Сам себе говоришь: стой, не беги, подожди, оглянись. Наконец-то послушался: встал, оглянулся. Ой, батюшки, уже больше полжизни пролетело! И уже нет той уверенности, что все ещё впереди… У тебя от осознания этого постепенно начинают округляться глаза, ты не хочешь в это поверить – нет, не может быть, да это не со мной, да ведь как один день… Но, к сожалению, это я, и те годы, которые так быстро пролетели, тоже мои. С этими грустными мыслями я стал мысленно просматривать свои прошедшие годы и вдруг понял, что не такие уж они короткие и не так уж быстро пролетели. Сколько всего сделано, сколько всего пройдено, тяжким трудом с лёгкостью перелопачено, за что не брался бы сейчас ни в какую. И она, то есть жизнь моя, открылась мне всей своей полнотой тепла и радости, прекрасными очертаниями жизненных перипетий, которые мне издали кричали, что все это здорово. Жизнь – это здорово, жить – это здорово. И зародилась у меня идея: а расскажу-ка я всё это моим сыновьям, заодно и вам, дорогие мои читатели.

* * *

Полусонный, я ещё лежал в кровати, любуясь бликами от языков пламени, которые ярко отсвечивали из каменной печки. Большая печь постепенно разогревалась, и тепло от неё шло по всему дому, создавая неповторимый уют. Не верилось, что за стенами дома холодный зимний день. Я осторожно приоткрыл занавеску на окне. Было уже светло, и ослепительный белый цвет от снега ударил мне в глаза. Улица была ещё пустынна, только несколько прохожих шли по деревне по своим делам. И тут я вспомнил, что отец пообещал мне ещё вчера взять с собой на охоту за зайцами. Я быстренько вскочил с кровати и начал одеваться. Мои сёстры ещё досматривали свои последние сны, а я уже был готов к действиям.

– Мама, а папа где? – спросил я мать, осторожно вошедшую с полным ведром колодезной воды.

– Так он только что ушёл. Не хотел тебя будить.

Мама сочувственно посмотрела на меня со своими добрыми глазами, увидев, как меняется моё лицо.

– Впрочем, ты можешь его догнать.

Через несколько секунд я уже был во дворе нашего дома. Пристегнул ещё вчера приготовленные лыжи к своим ногам и, прихватив с собой большой кусок чёрного домашнего хлеба с намазанным на него маслом, рванул быстренько в сторону леса – через огород, через яблоневый сад, занесённый снегом, через небольшие сугробы, лишь бы догнать папу. Для меня было очень важно сходить на охоту. Ведь ни один из моих друзей не был вместе со взрослыми в лесу. Наверное, мы ещё были совсем маленькими. Шутка ли, ходить по лесу с ружьём, когда тебе всего-то десять лет. Значимость охоты от этого только увеличивалась.

На снегу ясно выделялся лыжный след, который тянулся к ближайшему оврагу. Я увеличил ход. Лыжи скользили легко и свободно. Я уже знал, что всё будет хорошо. Вот и овраг. Занесённый снегом, он не казался таким уж глубоким. На другой стороне оврага стоял мой папа и рукой мне показывал на дно оврага. По нему быстро, большими скачками бежал заяц. Я увидел, как мой папа быстро снял с плеча ружьё и начал прицеливаться. У меня заколотилось сердце от волнения. Тут же раздался выстрел, и я увидел, как заяц высоко подпрыгнул и исчез из виду. С обеих сторон мы разом скатились на дно оврага прямо на то место, где последний раз видели зайца. След прерывался, а зайца не было. Мы с папой переглянулись. У обоих на лицах застыл немой вопрос.

– Не понимаю, куда он делся! – с досадой вымолвил отец.

Мы не стали долго искать несостоявшуюся добычу. Отец, видя, что я немного расстроился, вдруг предложил:

– Гена, если хочешь научиться стрелять из ружья, то можешь попробовать сейчас, – и протянул мне своё ружьё.

Я с опаской взял в руки настоящее охотничье ружьё. Конечно, я был очень рад, что папа мне так доверяет. Мои расстроенные чувства мигом исчезли. Отец помог мне принять правильную стойку и направить ружьё на ближайший холмик. Я медленно взвёл курок и так же медленно нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел, от чего прикладом довольно сильно толкнуло в плечо. Но я уже не замечал это. Я был вне себя от радости. Я стал маленьким взрослым человечком! Мы вернулись домой с охоты без добычи. Но видно было, как мы с папой оба были очень довольны.

Вот так прошла моя первая веха – веха в становлении мужчины. Не зря в народе говорят, что в деревне дети взрослеют быстрее. Видимо, так оно и есть.

* * *

Медленно зима сдавала свои права. Лютые морозы отступали. Дни становились всё ярче и светлее. Конец февраля месяца всегда приносил ощущение какой-то радости: что вот-вот что-то случится и всё изменится, что уйдут хмурые зимние дни с холодными зимними вьюгами, уйдут зимние ночи с трескучими морозами, исчезнут огромные завалы снега в округе. Эта радость уже висела в воздухе, проникала в душу, кричала и звала к себе. Это было ощущение приближения весны.

Утро. Я собрал все свои школьные принадлежности, уложил в ранец и быстро выскочил из дома, прихватив с собой деревянный макет автомата времён Великой Отечественной войны. Сегодня в нашей школе состоится долгожданное мероприятие – игра «Зарница». К нему готовилась вся школа. Мальчишки готовили себе из деревянных досок разного вида оружие, учителя наши составляли план будущего сражения, девчонки становились медсёстрами на один день, директор школы стал не иначе как командиром дивизии. Конечно, мы все воспринимали всё это как игру, но осознание серьёзности происходящего не покидало нас. По совету отца я из куска деревянной доски выпилил макет моего оружия – автомат ППШ, тщательно ошкурил его, а затем покрасил в чёрный цвет. Вышло очень даже красиво.

Я шёл быстрыми шагами по деревне. Наша школа находилась довольно далеко, в соседнем селе, и идти приходилось почти три километра. Деревня наша – чуть более двухсот домов – растянулась больше чем на километр. Приземистые деревянные дома стояли в ряд и в этот утренний час все разом дымили как по команде. Из всех труб валил густой белый дым и столбиками поднимался в яркое голубое небо. В домах нужно так растопить печки, чтобы прогрелся весь дом, порядком остывший за ночь, и хозяйки дров не жалели.

Я ускорил шаг. Вот уже и деревня осталась позади. Широкая утоптанная тропа, запорошенная за ночь чистым снегом, вела прямо через колхозный сад, который утопал в глубоких сугробах. Потом – мимо почты, где начальником работал мой родной дядя Дмитрий, и прямиком в школу.

Большой двухэтажный деревянный особняк уже много лет служил нам школой. Мальчишки и девчонки из семи близлежащих деревень каждое утро с завидным упорством продолжали ходить в школу. И так до самых летних каникул, которые начинались прямо в первый день лета, то есть первого июня, и заканчивались в последний день лета. Целых три месяца мы были предоставлены самим себе. Это было здорово! Но до лета было ещё далеко…

Когда я дошёл до школы, она уже начала заполняться детьми всех возрастов. Шум-гам раздавался со всех сторон.

– Генка, привет! – ко мне подошёл мой двоюродный брат Вовка Акимов и с интересом начал рассматривать мой деревянный автомат. – Сам сделал или помог кто? – с любопытством спросил он.

– Конечно сам, – ответил я, довольный тем, что мой ППШ понравился Вовке.

Мы с Вовкой учились в одном классе. Он был, наверное, моим самым лучшим другом. Между нами никогда не возникали споры или недомолвки, и мы всегда поддерживали друг друга.

Шумно разговаривая, мы вошли в наш 7 «Б» класс. Почти все были в сборе. Все уже расселись по своим партам. Я подошёл к своей, по ходу здороваясь за руку со всеми своими друзьями. Вот Петя Харитонов, незаменимый вратарь нашей футбольной команды; тут и Вовка Горбунов, активный участник всех наших затей, будь то футбольные или хоккейные баталии; Толик Ефимов, готовый идти за нами куда угодно; вот и Витя Васильев, уникум нашего класса да и всей школы. Витя в течение нескольких минут мог нарисовать на листке бумаги целую баталию, где шли танки, конные разъезды, располагались пулемётные гнёзда, пехота в атаке. Мы с ним сидели за одной партой с первого класса, и я был всегда в курсе его интересов. Все мы вместе составляли ядро нашего 7-го класса. Как всегда, мы занимали самые последние ряды в классе, и, наверное поэтому, с лёгкой руки нашего учителя по русскому языку и литературе, нас называли «камчаткой».

Вот и наш классный руководитель. Николай Григорьевич прямо с порога начал раздавать команды:

– Волков!

Я повернулся к нему.

– Ты назначен командиром разведывательного взвода, и вся ваша камчатка в твоём распоряжении.

Затем он повернулся ко всем остальным и продолжил:

– Через десять минут всем выйти на построение на школьный двор. А пока каждому проверить своё снаряжение, – и так же быстро вышел из класса, как и зашёл.

Мне надо было свыкнуться с мыслью о своей новой должности. А что надо делать-то? А если не справлюсь? Пока я раздумывал, все уже покинули класс.

Построения были недолгие, и вот мы нестройными колоннами вышли в ярко освещённое солнцем поле. Идти пришлось не так далеко. Вот и предполагаемое место сражения. В поле одиноко стояли три палатки. На одной из них большими буквами было написано «Штаб», на другой нарисован большой красный крест – нетрудно было догадаться о нахождении здесь санчасти, а на третьей палатке висел плакат с нарисованной картинкой дымящейся кружки чая – это, конечно же, была столовая. Я огляделся вокруг. Все наше «войско» состояло из не более двухсот мальчишек и девчонок, но мне казалось, что здесь целая армия.

Лица ребят раскраснелись от лёгкого морозца и от волнения за предстоящее «сражение». В рядах стоял нестройный гул: кто-то показывал своё оружие, кто-то уже рассказывал, как он пойдёт в атаку, а кто-то просто делился своей радостью от всего происходящего. Видно было, что всем весело. Мы находились не очень далеко от деревни: слева было огромное поле, а справа тянулись длинные овраги с мелколесьем, а за ними сразу же начинался лес.

Тем временем перед колоннами встал наш командир отряда.

– Стой! Равняйсь! Смирно! Равнение на середину! – скомандовал он нам и бодро зашагал к командиру дивизии, коим являлся директор нашей школы, Андрей Петрович, который уже стоял около импровизированного штаба в ожидании доклада.

– Товарищ командир дивизии, отряд в полном составе прибыл на военную игру «Зарница», все бойцы отряда чувствуют себя хорошо, больных нет, отставших нет.

По лицу директора видно было, что бойкий доклад командира отряда ему понравился:

– Товарищи ученики Туванской средней школы, – обратился он к нам, – сегодня мы проведём очень увлекательную военную игру «Зарница». Она проходит во всех школах республик Советского Союза. Максимально приближенная к военным условиям, игра «Зарница» даёт наилучшее представление о военной службе, о родах войск, об оружии, которое создаётся для защиты нашей великой Родины. Напоминает нам о великих сражениях Советской Армии на полях битв за Родину нашу, о великих исторических подвигах Русской армии и каждого солдата в отдельности.

Не так давно закончилась самая кровопролитная война в истории человечества, которую развязали немецкие нацисты против нашей Родины. Вторая Отечественная война унесла жизни двадцати восьми миллионов советских людей. Это были наши отцы и деды, наши матери и сёстры, сыновья и дочери, наши военные офицеры, солдаты и матросы. Поэтому, чтобы не допустить в будущем таких бесчеловечных войн против нашей страны, мы должны иметь сильную армию и флот. Скоро вы, сегодняшние мальчишки, пойдёте на военную службу, на службу своей Родине. И пусть наша игра «Зарница» поможет вам стать настоящими защитниками своей страны, Родины наших отцов и дедов, – так Андрей Петрович закончил своё слово.

В рядах стояла мёртвая тишина. Короткая, но пламенная речь директора нашей школы нам всем напомнила о недавней трагедии. Всего-то прошло чуть более двадцати лет, и во многих семьях раны, нанесённые войной, только что начали заживать.

Тем временем прозвучала команда командирам взводов собраться в штабе.

Я вспомнил, что меня назначили командиром взвода разведки, и пулей побежал в штаб.

Тут меня ждал сюрприз. Начальником штаба оказался мой отец.

– Ну что, Генка, воевать будем? – сказал он и хитро улыбнулся.

– Конечно будем, – бодро ответил я.

Мой папа был знаменитым на всю округу. Воевал на войне против немецких захватчиков целых три года. Получил тяжелое ранение и был комиссован. Ещё до войны окончил Казанский университет, а до этого получил полное образование в Свердловском пединституте. Поэтому он после войны работал директором нашей школы почти тридцать лет. А сейчас преподавал нам географию и историю. Все к нему относились с большим уважением: будь то учителя – коллеги по работе, будь то ученики или просто жители нашей и соседних деревень – за его доброту, за его готовность помочь в трудную минуту, за то, что он был просто умным человеком.

Начальник штаба разложил на небольшом столике лист ватмана, на котором от руки была нарисована карта местности, и начал объяснять пришедшим командирам, как будет проходить игра. Разведка должна была найти расположение огневых точек противника, которыми являлись небольшие кучи еловых веток, втоптанные в снег и слегка запорошенные сверху снегом. В то же время первый и второй взводы должны приступить к разминированию участка поля для атаки всей дивизией на противника. Атака должна была завершиться взятием всех огневых точек. Но для этого всем бойцам надо было проползти около ста метров по снежному полю, очищенному от мин, так как предполагалось, что оно простреливается снайперами. После этого ринуться в атаку под градом пуль и завладеть вражьими окопами с огневыми точками.

– Командиры, всем всё ясно? – обратился начальник штаба к присутствующим. – Если нет вопросов, приказываю немедленно приступить к выполнению заданий.

Я выскочил из палатки:

– Вовка, вы все готовы? Нам нужно найти все огневые точки в течение получаса.

Я быстро объяснил всем, что нужно делать, и мы ринулись в чащобу мелколесья. Я, быстро обернувшись назад, увидел, как «минёры» начали ползать по полю в поисках «мин», коими являлись пустые цветные пакеты из-под молока. Очень скоро мы добрались до примерного расположения огневых точек, но ещё надо было их найти. Конечно, мы все чувствовали большую ответственность, хоть это и была всего-навсего игра.

– Генка! – вдруг заорал Петя Харитонов из-за кустов. – Нашёл!

Я ринулся к нему. На снегу лежали аккуратно сложенные еловые ветки и длинная палка с синим флажком. Я поднял палку и воткнул его рядом. Яркий синий флажок затрепетал на ветру. Вскоре мы нашли все двадцать точек, и целый ряд синих флажочков, виднеющихся издали, говорили всем, что мы выполнили задание, что скоро начнётся атака на врага и мы победим. Мы, весёлые и довольные, смотрели, как к нам бегом приближается атакующая лавина с громким криком «Ур-р-а-а!»

* * *

Как всегда, в утренние часы наша школа заполнялась весёлыми детскими голосами. И сегодня не исключение: шум-гам раздавался со всех сторон. Тем более что сегодня понедельник, первый день недели после выходных. Дежурные по школе, с красными повязками на рукавах, уже пробежались по классам, предупреждая, что уже скоро начинается школьная линейка и надо всем собраться на построение в коридоре второго этажа. Один раз в неделю вся школа собиралась на линейку, где зачитывались все школьные новости, проходило награждение отличившихся в учёбе и спорте, принимали в пионеры, а учеников постарше, тех, кто был достоин, принимали в комсомол. Вот и сегодня, среди всего прочего, должны были принять в комсомол многих учеников нашей школы. В списочном составе, что был оглашён заранее, была почти половина нашего класса, и среди них – все ребята из нашей камчатки.

Дети выстроились в длинные линии вдоль коридора. Мальчишки и девчонки в красивых школьных формах в радостном возбуждении с любопытством озирались вокруг. Я вдруг отчётливо понял, что я – один из них и мне это нравится: быть школьником и хорошо учиться – это мне нравится, заниматься спортом или в разных кружках – это мне нравится, нравится быть полезным и нравится, что ребята ко мне тянутся.

– Ты чего застыл? – вдруг одернул меня за руку Вовка Акимов. – Скоро уже будет вынос знамени школы.

– Да что-то не по годам серьёзно задумался, – с юмором ответил я.

Тем временем группа старшеклассников приготовилась к выносу знамени. Стало тихо, даже шёпота не было слышно. Линии застыли. Часть школьников, как и мы, стояла в ярко-красных галстуках, показывая этим принадлежность к пионерской организации, а многие ученики, в основном старшеклассники, уже были комсомольцами и вместо галстука носили на груди красивые значки вишнёвого цвета с изображением Ленина. Тут на миг я вспомнил, как нас принимали в пионеры. С тех пор прошло уже почти четыре года. Мы так же стояли тогда на линейке. Был яркий, тёплый весенний день, и вся школа выстроилась на школьной площадке. Нас всех, кого принимали в пионеры, выстроили отдельной линией. Представитель городского комитета рассказал нам о пионерской организации в нашей стране и в конце речи громко воскликнул:

– Пионеры, для новых свершений в деле укрепления нашей Родины будьте готовы!

– Всегда готовы! – ответили мы все хором. При этом я отдал честь правой рукой, как нас учили. Но стоящий прямо напротив меня представитель зашептал:

– К пустой голове руку не прикладывают.

Я от стыда покраснел и стал похож на варёного рака, думая о том, что у меня совсем пустая голова и я просто глупый мальчик. Только потом мне объяснили, что так говорят, когда человек без фуражки, а без фуражки руку к голове не прикладывают.

Тут раздалась барабанная дробь и резкий и певучий звук пионерского горна: начался вынос знамени школы. Очень волнующее зрелище: впереди всей группы, которая была назначена для выноса знамени, шла очень красивая девчонка из параллельного класса с красным знаменем в руках. Её школьная форма с белым фартуком и алый пионерский галстук с пилоткой такого же цвета на голове смотрелись безукоризненно. За знаменосцем шла пара школьников в форме с пионерским салютом, а процессию замыкали горнист с барабанщиком. Группа в таком составе прошла вдоль всей линейки и остановилась посередине.

Первой выступила завуч школы Зоя Александровна, очень добрая и отзывчивая женщина. Она была нам как родная мать – так тепло Зоя Александровна относилась к нам. Завуч рассказала, что сделано школой в плане учебной части, что предстоит сделать в ближайшее время, а также сообщила последние новости школы. После её недолгого выступления слово взяла учительница физкультуры, которая с гордостью сообщила, что на турнире по хоккею с мячом среди мужских команд Шумерлинского района команда нашей школы заняла второе место. И всех участников она попросила выйти для награждения.

Мы с Вовкой многозначительно переглянулись, и наконец до нашего сознания дошло, что это сказали про нас. Мы вышли из строя. Получилось так, что вся камчатка и есть наша команда. Нам вручили от имени районной администрации почётные грамоты, и мы с радостными лицами встали в строй.

На этой линейке мне ещё два раза пришлось выходить перед строем для получения наград: грамоты за первое место на последних соревнованиях по лыжным гонкам школы и грамоты за первое место на районном турнире по шахматам. И тут директор школы не выдержал:

– Волков, может, тебе и не надо обратно в строй, оставайся здесь, – с улыбкой сказал он, обращаясь ко мне.

Тем временем начала своё выступление секретарь комсомольской организации, которая зачитала список пионеров, вступающих в ряды комсомола:

– Наш школьный комитет комсомола ходатайствует перед вышестоящей организацией о принятии всех пионеров этого списка в члены ВЛКСМ, – бодро закончила она.

– Витька, – обратился я к Вите Васильеву, – это уже всё, нас приняли?

– Ну, почти всё. Окончательное решение примет районный комитет комсомола.

– Ясно, – с пониманием кивнул я.

В это время объявили об окончании линейки, и мы все потянулись в свои учебные классы.

* * *

Яркий солнечный свет, проникающий через окна, касался наших лиц, дотрагивался до рук, отдавая своё тепло, и нашёптывал, нашёптывал, что уже пришла весна, что на улице тепло и радостно и можно ходить раздетым, что уже скоро можно будет купаться, загорать, играть в футбол. Этот шёпот незаметно завладел моими мыслями. А ведь можно будет просто ничего не делать и наслаждаться жизнью. Скоро длинные каникулы, целых три месяца! От этих мыслей я зажмурился, ещё не веря, что всё это очень близко. Но при воспоминании о том, что оставался ещё целый месяц учёбы в школе, эта близость уносилась в непроглядную даль. Я склонился над своей тетрадкой, перепроверяя свои ответы на задачи по математике. Сегодня у нас контрольная работа за весь год учёбы. Я уже решил все задачи по алгебре и геометрии и, довольный собой, слегка расслабился.

Тихо было в классе. Слышен был только шелест бумаги и шуршание пишущих ручек. Все понимали, что какую оценку получишь по контрольной, такая тебе и цена за твою учёбу в течение года. Конечно, трудно приходилось в последний месяц всем, ведь почти по всем предметам надо было сдавать контрольные работы. Тяжелей всего обычно даются точные науки: математика, физика, химия, ну а рядом с ними – биология, зоология, ботаника. А гуманитарные предметы: история, география, русский язык и литература – казалось бы, намного легче было сдавать, но по ним тоже надо было учить и знать столько, сколько задано в учебной программе.

Вывод напрашивался сам собой: кто хорошо учился и прошёл школьную программу, тот был уже очень образованным человеком. И каждый уже имел большую и прочную базу знаний для дальнейшей учёбы в профессиональных училищах, техникумах, институтах и университетах для приобретения специальных знаний. Огромная наша социалистическая страна, Союз Советских Социалистических Республик, нуждалась в профессионалах своего дела: в каменщиках и плотниках, механиках и сварщиках, мастерах и организаторах производства, бухгалтерах и финансистах, инженерах и научных работниках. И страна наша всё делала для того, чтобы дети и подростки учились, занимались спортом и культурно развивались.

Знал ли я всё это, сидя в классе, погрузившись в свою контрольную работу? Конечно нет. Но мы чувствовали, что нам очень приятно жить и учиться в такой стране, играть в футбол и хоккей, бегать на лыжах, просто находиться среди дружелюбных людей, где нет агрессии, криминала, войн.

Вот и зазвенел звонок, извещая нас о конце урока.

– Всем сдать свои работы, – громко заявила наша математичка Галина Романовна. – Все успели? – спросила она. И, услышав утвердительный ответ, продолжила, собираясь уходить из класса: – Результаты получите через несколько дней.

Началась большая перемена, и школьники засобирались в столовую:

– Ты пойдёшь кушать? – спросил меня, выходя из-за парты, мой друг Витька.

– Конечно, – ответил я, и мы быстренько вышли из класса.

Школьная столовая находилась в отдельном приземистом здании. Мы торопливо семенили ногами: надо было успеть и покушать, и поиграть в волейбол, и позаниматься на турникетах или просто погулять по школьной территории, ведь большая перемена длится всего-то сорок пять минут.

Мне очень нравилось кушать в нашей столовой. Попробовать горячий суп, съесть изумительно вкусные котлеты или антрекоты, а в конце ещё и попить сладкий компот было просто блаженством, от чего нельзя было отказываться никак. Горячая пища для детей очень важна. Стране нужны здоровые дети, это все понимали. И, может быть, поэтому стоимость обеда была мизерная – можно сказать, обедали мы почти бесплатно. Тарелочка супа, например, стоила три копейки, котлетка с картофельным пюре – пять копеек, стакан компота – всего две копейки. Итого весь обед стоил десять копеек. А во многих школах, говорили, вообще бесплатно кормили.

Вот и столовая. Подходя ближе, мы уже чувствовали вкусные-превкусные запахи. Внутри было многолюдно, но в очереди никто не стоял. Дело в том, что мы заранее покупали талончики на обед и, приходя в столовую, сразу шли на раздачу. Это здорово экономило время.

– Гена, из Ходарской школы звонили, приглашают нас провести матч по футболу, – сказал торопливо проходивший мимо Вовка Акимов.

Эта новость заинтересовала меня:

– А когда надо ехать?

– В эту субботу.

Я уже понял. Надо срочно известить всю команду, приготовить форму, бутсы, мячик футбольный. Дело в том, что у нас не было специальных спортивных секций, поэтому все организационные вопросы: по подбору команд – будь то по футболу, хоккею, волейболу или даже баскетболу, по организации встреч, по покупке спортивной формы – решались только энтузиастами. Вот этими энтузиастами мы и были: я с Вовкой Акимовым и Петей Харитоновым, вратарём нашей команды.

– Петя, свои вратарские перчатки не забудь, – сказал я другу, который стоял рядом и слышал наш разговор.

Он кивнул. Недавно брат Пети привёз из города специальные футбольные вратарские перчатки и подарил их ему, чем мой друг очень гордился.

Так, попутно решая вопросы о предстоящей встрече, мы вместе и пообедали. А пообедали мы, как всегда, очень вкусно. Тут Витька Васильев заторопился обратно в класс:

– Я пойду, мне нужно закончить стенгазету, – сказал он и быстро вышел из столовой.

В оформлении стенгазет Витьке не было равных во всей школе. Он настолько хорошо писал статьи, притом на любую тему, и так здорово оформлял газету своими рисунками, что многие диву давались. Мне нравилось дружить с Витей, может, поэтому мы сидели в классе за одной партой с первого класса. Мы оба учились очень хорошо, но у нас были совершенно разные интересы. Я мог всё своё свободное время заниматься разными видами спорта: футболом, хоккеем, бегом на лыжах, шахматами и шашками. Ну а Витька больше любил заниматься тем, что писал стихи, сочинял сказки, готовил разные статьи для газет и журналов. Но при этом мы довольно хорошо дополняли друг друга. Частые занятия спортом дали свои результаты: я был довольно крепким юношей в свои четырнадцать лет. Ну а Витьке это не грозило, он по-своему смотрел на мир. Приходилось даже иногда заступаться за своего друга, когда пацаны из других деревень начинали задирать его. Я это делал с удовольствием. Нет, я не был драчливым, но никогда не уклонялся от покачивания мускулами, когда надо было защищать слабого. Так получилось, что это осталось моей привычкой на всю жизнь.

Мы не торопясь вышли из столовой. Нам не надо было спешить, как Витьке. Так же, не торопясь, смешались с резвящейся толпой учащихся.

* * *

Ур-р-а-а-а!!! Наконец-то начались каникулы! Месяц был очень трудным, но мы прошли его, так сказать, с честью. Все контрольные были сданы на «хорошо» и «отлично». Некоторые из класса нахватали троечек тоже, но это уже не имело значения.

Радость от нахлынувшего счастья не имела границ. Наконец-то наступил тот день, когда не надо было бежать в школу, и наконец-то наступило настоящее лето! В такое время в городах школьники едут в пионерские лагеря, ну а мы полностью были предоставлены самим себе.

С утра пораньше приехал на велосипеде Вовка Акимов:

– Генка, в деревне у нас поселились студенты из чебоксарского университета. Это студенческий строительный отряд. Они хотели бы устроить с нами футбольную встречу. Как на это смотришь?

– Конечно да! – я засиял от радостного возбуждения.

Мы быстро собрались, сели на велосипеды и рванули вниз по деревне. Около месяца назад у нас уже был футбольный матч с командой Ходарской средней школы. Тогда мы проиграли, несмотря на все старания. Нам никто не рассказывал, что у соперника есть настоящая футбольная секция и настоящий тренер. Для нас было большим и неприятным сюрпризом видеть, как легко проходили их атакующие линии наших защитников. Уже потом, на нашем футбольном поле, по памяти продублировав все их передвижения, мы многое перенимали у соперников и добавляли в наш скудный арсенал. Так и возрастало наше мальчишеское мастерство.

Найти студентов и договориться с ними о проведении матча не составило труда. И вот на следующий день в назначенный час вся наша команда в полном составе собралась на футбольном поле. Вокруг собралась внушительная толпа болельщиков. Дело в том, что мы ещё вчера расклеили объявления по деревне о предстоящей игре, и это помогло: людей собралось много.

Вот и студенты. Одетые в форму студенческого строительного отряда песочного цвета с красивыми нашивками «ССО», они мне казались пришедшими из космоса. Уже почти взрослые юноши и девчата, в такой красивой одежде очень приятно отличались от всех остальных собравшихся болельщиков. Я думаю, не только у меня одного зародилась мысль в недалёком будущем стать таким же, как и они.