Kitobni o'qish: «Муравьи»

Муравьи

Натрудившееся за день утомленное солнце упало на жесткую подушку серых облаков и ушло на ночлег куда-то далеко за почерневшую кромку лесного массива.

Сергей Кузьмич вышел из дома, сладко потянулся и расправил плечи, согнувшиеся под весом младшего внука. «Тяжелеет мальчишка», – подумал Сергей Кузьмич и устало опустился на деревянную скамейку, прислоненную к стене.

Дом его дочери стоял на опушке леса, дышавшего влажной свежестью и хвойным ароматом. Этот сосново-елочный рай резко отличался от его оренбургских степных перелесков, слабо сопротивлявшихся свирепой летней жаре. От нее Сергей Кузьмич и удрал сюда, в спасительную архангельскую прохладу. Правда, днем особенно долго наслаждаться ею не удавалось – все время уходило на внука.

Сергей Кузьмич откинулся на спинку скамейки, вытянул ноги и положил пятки на стоявший рядом камень. Хорошо!

Хотя, конечно, этот лес никак не мог сравниться со снящимся по ночам сосновым бором его смоленского детства. Но здесь тоже на полянках в пожухлой траве золотились головки прижимающихся друг к другу рыжиков, и на опушке чернели мясистыми ягодами колкие ежевичные кусты. А над кронами деревьев весело гонялись друг за другом быстрокрылые синицы, и суетливые белки прыгали с ветки на ветку.

Однако никто из них так не вкалывал целый день, как эти маленькие черные муравьи-трудяги, сгибавшиеся под тяжестью своих непомерных нош. Куда и зачем тащили они все эти травинки, хвоинки, кусочки листьев, комочки земли?

А-а, вот что было их домом, их крепостью, их городом, их страной. Большой муравейник прижимался к стволу высокой развесистой сосны. Геометрически правильной пирамидой с ровными треугольными гранями-стенками высился он над всеми кротовыми бугорками, мышиными норками и прочими следами зверьковой и насекомовой жизни. Почему с заходом солнца так заспешили муравьишки в свой дом, кто их там ждал, какие тайны хранились за его стенами?