Kitobni o'qish: «Роль партийных и советских организаций и их руководителей в борьбе за подъем сельскохозяйственного производства в Челябинской области в период массовой коллективизации»

Уважаемый читатель! Вы держите в руках необычное исследование. Изучая архивные документы и восстанавливая имена жертв и пострадавших от политических репрессий, подошел к необходимости разобраться с вопросом: почему это произошло с нашими предками? Что они не сделали такого и почему, чтобы этого с ними не произошло?

Небольшая по объему книга целиком основана на архивных документах.

В концепции государственной политики по увековечению памяти жертв политических репрессий есть замечательные слова: «Россия не может в полной мере стать правовым государством и занять ведущую роль в мировом сообществе, не увековечив память многих миллионов своих граждан, ставших жертвами политических репрессий. Особенно важным в этой связи является осознание трагического опыта России, пережитого страной и ее гражданами после октябрьских событий 1917 года…».

Трагический опыт России нуждается в переосмыслении.

Исследование посвящено вопросам преобразования сельского хозяйства в Челябинской области со времени гражданской войны и в последующие годы и десятилетия. Возможно ли было провести аграрные реформы в интересах общества при существующей политической системе?

Книга рассчитана на возраст 14+, людей любой социальной или национальной принадлежности. Наша главная цель: помнить не только героические страницы истории, но и трагические, которые не должны повториться.

Глава

I

.

Коллективизация:
победа или поражение?

Коллективизация стала величайшим насилием над крестьянством. Коллективизация, даже без учета ее экономических последствий, оказалась не подготовлена ни в техническом отношении, ни идеологически и организационно. Работа в массах в те времена подменялась угрозами, грубым нажимом. Массовым беззаконием стало так называемое раскулачивание.

Так что же происходило в российской деревне, в российском сельском хозяйстве?

Почему так срочно необходимо было покончить с НЭПом? Неужели НЭП не оправдал себя как программа?

Обратимся к школьному учебнику по истории России для учащихся 9 класса¹.

Социально-экономические итоги НЭПа. Наиболее быстро приспособились к НЭПу мелкая промышленность, розничная торговля и деревня. Более медленными темпами шло восстановление тяжелой промышленности. Но внедрение хозрасчета, материальной заинтересованности, реабилитация понятия прибыли все же дали свои плоды.

После страшной засухи 1921 г. и голодного 1922 г. сельское хозяйство стало постепенно увеличивать свои объемы. К 1923 г. в основном были восстановлены дореволюционные посевные площади. В 1925 г. валовой сбор зерна почти на 20,7 % превысил среднегодовой сбор наиболее благоприятного для России пятилетия 1909 – 1913 гг. К 1927 г. в целом довоенный уровень был достигнут и в животноводстве.

В 20-е гг. на селе преобладали середняцкие хозяйства (свыше 60 %), кулаков насчитывалось 3 – 4 %, бедняков – 22 – 26 %, батраков – 10 – 11 %. (Стр. 99).

Альтернативы НЭПу. В шумном хоре различных мнений постепенно определились две противоположные точки зрения. Первая была наиболее отчетливо сформулирована Е. А. Преображенским, крупным финансовым руководителем страны. Он заявил, что Октябрьская революция произошла в стране, в которой не было создано необходимой промышленной базы для претворения в жизнь социальных программ коммунизма. Все капиталистические страны создавали свою промышленность за счет средств, полученных от эксплуатации колоний. Социалистическую индустрию в нашей стране можно создать только за счет эксплуатации «внутренней колонии» – крестьянства.

Вторую точку зрения отстаивал Н. И. Бухарин, главный редактор «Правды». Он считал, что война с крестьянством чревата для Советского государства пагубными последствиями, как экономическими, так и политическими. Поэтому развитие экономики страны необходимо базировать на союзе с крестьянством, обеспечивая крестьянам возможность повышения производительности труда, организуя кооперативы, поддерживая формы рыночного обмена. В 1925 г. Н. И. Бухарин произнес свои знаменитые слова, обращенные к крестьянам: «Обогащайтесь, развивайте свое хозяйство и не беспокойтесь, что вас прижмут».

Эти две конкурирующие программы не были лишь плодом теоретических, кабинетных изысканий их авторов. Они отражали противоречивую ситуацию, сложившуюся в стране. С одной стороны, стало зримо проявляться недовольство рабочих новым социальным неравенством, порожденным НЭПом. С другой – предпринималась попытка более полно учесть интересы крестьянства, из-за позиции которого в конечном счете и был затеян когда-то НЭП.

Не будем дискутировать на данную тему, но отметим, что были и другие программы, о которых можно прочесть даже в учебниках по истории России, издаваемых в конце 80-х, начале 90-х годах прошлого века. Но почему-то эти программы развития российского сельского хозяйства не принимались во внимание ни в конце 20-х, начале 30-х годов и которые, почему-то не стали рассматривать ни в конце 80-х годов, ни в последующие десятилетия, вплоть до сегодняшнего времени. Отметим лишь один момент, что во главе выбора программы развития сельского хозяйства стояла не экономическая подоплека, а политическая…

Для убедительности обратимся еще к одному учебнику², в котором очень кратко описаны последствия насильственной коллективизации:

«С января 1933 г. по ноябрь 1934 г. действовали политические отделы при МТС, во главе которых находилось около 25 тысяч направленных в село кадровых партработников (из них 10% имели дооктябрьский партийный стаж). На долю политотделов выпало завершение чистки деревни от «классово чуждых элементов». Заодно они перетряхнули колхозное руководство, сняв с должности почти половину вызывавших подозрение в своей благонадежности председателей и завхозов артелей.

В целом трагическая эпопея по коллективизации крестьянства закончилась к середине 30-х годов.

Динамику коллективизации (в процентах к числу входивших в колхозы крестьянских дворов) показывают следующие цифры:

Январь 1930 г.

Март 1930 г.

Август 1930 г.

Ноябрь 1930 г.

Июнь 1931 г.

Июнь 1932 г.

Июнь 1935 г.

Июнь 1937 г.

22

56

21,4

22,8

52,7

61,5

83

93

Последствия разгрома векового хозяйственного уклада в деревне были крайне тяжелыми. Производительные силы сельского хозяйства оказались подорванными на многие годы: за 1929 – 1932 гг. поголовье крупного рогатого скота и лошадей сократилось на одну треть, свиней и овец – более чем в два раза. Голод, обрушившийся на ослабленную деревню в 1932 – 1933 гг., унес жизни свыше пяти миллионов человек. От голода, нехватки продовольствия и непосильного труда погибли и миллионы «раскулаченных».

И все же большевистские руководители, исповедовавшие стародавний принцип «цель оправдывает средства», праздновали еще одну победу. При том, что численность крестьян сократилась на треть, а валовое производство зерна практически не увеличилось, его государственные заготовки в 1937 г. по сравнению с 1928 г. выросли почти в три раза. Была обретена независимость от импорта хлопка и ряда других важных сырьевых культур. С увеличением числа тракторов в МТС повысился и уровень механизации сельского труда. Отныне три четверти пахоты проводилось тракторами, половина уборки зерновых – комбайнами. В короткий срок аграрный сектор, где господствовала мелкотоварная, слабоуправляемая стихия, оказался во власти жесткой централизации, администрирования, приказа, превратился в органическую составную часть директивной экономики».

О том, что написано в учебниках, правда, полуправда или совсем неправда, это отдельная тема.

Из приведенных примеров видно, что советская власть от поставленной цели по насильственной организации колхозов и совхозов не отступила ни на шаг, несмотря на то, что могут быть человеческий жертвы, не просто жертвы, а миллионные жертвы, другими словами, геноцид. И это факт.

О том, что происходило в деревне, знали все. Тысячи жалоб и писем отправляли крестьяне, пытаясь защитить себя. Иногда на собраниях принимались решения: «Мы все одинаковые, мы все голодные. В колхоз не пойдем». Это давало повод для новых репрессий против крестьян. «Врагов колхозного движения» искали и находили во всех организациях.

Несмотря на массовый террор, насильственно созданные колхозы оказались непрочными и уже весной 1930 года начали распадаться.

Одной из самых трагических страниц коллективизации стало раскулачивание, т. е. насильственное лишение крестьянина, принадлежащего ему имущества и гражданских прав. Секретные инструкции определяли, кто должен быть раскулачен, в каких размерах следует конфисковать имущество, кого из раскулаченных выселять, а кого оставить на месте.

И еще. 8 мая 1933 года принята инструкция ЦК за подписью

председателя СНК СССР Молотова и секретаря ЦК ВКП (б) Сталина и направлена всем силовым структурам. Разгул арестов и приговоров, согласно данной инструкции, должен быть приостановлен, но не тут-то было. Сама инструкция подогревала массовый террор, ибо без репрессий тут не обойтись. И чтобы не быть голословным, предлагаю не только сам текст, но и первоисточник. Взята из справки, составленной по архивам Челябинского облисполкома и обкома КПСС

³

.

«… В ЦК и СНК имеются сведения, из которых видно, что массовые беспорядочные аресты в деревне все еще продолжают существовать в практике наших работников. Арестовывают председатели колхозов и члены правления. Арестовывают председатели сельсоветов, секретари ячеек и краевые уполномоченные…

Похоже на то, что эти товарищи готовы подменить и уже подменяют политическую работу в массах в целях изоляции кулацких и антиколхозных элементов – административно. Чекистскими «операциями» органов ГПУ и милиции, не понимая, что подобная подмена, если она примет сколько-нибудь массовый характер, может свести к нулю влияние нашей партии в деревне… Эти товарищи не понимают, что этот вал массовых и беспорядочных арестов в условиях новой обстановки дает лишь минусы, роняющие авторитет советской власти, что производство арестов должно быть ограничено и строго контролируемо соответствующими органами, что аресты должны применяться лишь к активным врагам советской власти…

…Это не означает ликвидацию или хотя бы ослабление классовой борьбы в деревне. Наоборот, классовая борьба в деревне будет неизбежно обостряться, т. к. классовый враг видит, что колхозы победили, он видит, что наступили последние дни его существования…»

Изучаешь все эти архивные документы, анализируешь, сравниваешь и проводишь аналогию, просто волосы дыбом встают… О какой результативности в сельскохозяйственном производстве можно говорить? О каком благосостоянии жителей сельских районов можно констатировать? Бардак, разброд и шатание! Неужели в высших эшелонах власти этого не понимали? Понимали, еще как понимали, но для этой самой власти главным оставалась задача держать народ в «ежовых рукавицах». Что она и делала. Уже с 1933 года местные партийные и советские органы стали подменять правоохранительные. Арестовывали председатели колхозов, члены правления колхозов, председатели сельских советов, секретари ячеек, районные и краевые уполномоченные…

Конкретные события по процессу раскулачивания на юге Челябинской области описаны в Книгах памяти⁴.

Глава

II

.

Роль областного комитета ВКП (б) и других областных структур в борьбе за подъем сельскохозяйственного производства

Помимо массы вопросов, связанных с последствиями проведения коллективизации, зададимся одним: «Каким образом советские органы власти (обкомы партии, облисполкомы, сельские райкомы ВКП (б), райисполкомы, первички в колхозах и совхозах) действовали по улучшению жизни сельского населения, подъему их жизненного уровня, благосостояния»? Партия большевиков, начиная процесс коллективизации, обещала крестьянам сделать их зажиточными. Все эти обещания ушли как вода в песок. Массовый голод по стране в 1931 – 1933 годы, за что никто ответственности не понес. Были ли выполнены задачи третьей пятилетки в области сельского хозяйства? Они были не только «выполнены», но и «перевыполнены» … по бумагам и отчетам.

Руководство сельским хозяйством осуществлялось сверху, директивно. Сверху партия сказала «надо», снизу партийные руководители сказали «есть». И…, процесс пошел… И все это происходило без учета местных условий, возможностей, природных, климатических и даже какую культуру сеять, времени посева и уборки урожая. Я уж не говорю, что масса земель является территорией рискованного земледелия. Челябинская область и является таковой.

Вот и руководили, по бумагам. Отчеты о состоянии сельскохозяйственного производства были такими, какими хотели видеть на самом верху. Только производитель сельхозпродукции был «в прогаре». Это как раз о том, о чем предупреждали противники коллективизации, которых, как правило, определяли в концлагеря и подвергали раскулачиванию. Но опять возникает вопрос, неужели на уровне областных органов власти не было людей, руководителей, которые не могли скрывать правду о состоянии сельского хозяйства? На примере Челябинской области и конкретных районов можно сказать, что правду руководители разных уровней пытались довести до вышестоящих органов. И не только пытались, но и говорили открыто. А такие высказывания в устной или письменной форме противоречили партийным директивам. А если противоречия налицо, подключался карательный орган в лице ОГПУ – НКВД.

В хронологической последовательности проследим, на каких областных форумах поднимался вопрос по сельскому хозяйству и что звучало в выступлениях участников этих самых мероприятий.

Ну а что же высший партийный орган Челябинской области? И он не был в стороне. Этот орган первый в области, кто отвечал за выполнение директив ЦК. И он также проводил свои, партийные мероприятия, с теми же целями и теми же задачами в «развитии» демократии, в «развитии» сельского хозяйства, в «создании» богатого сельского производителя…

В сентябре 1934 года Челябинскую область посетил вновь назначенный министр земледелия Чернов Михаил Александрович. Если бы я стал рассказывать о том, что он говорил на бюро обкома партии, мне бы никто не поверил. А уж тем более о том, какие советы он давал в качестве практической работы. Его речь смердит ложью, очковтирательством и уж тем более, там, наверху, никто и не думал поднимать благосостояние колхозников, работяг от сохи, рабочих сельского хозяйства.

Предлагаю вашему вниманию стенограмму его выступления на бюро обкома партии 19 сентября 1934 года.

Из речи Чернова⁵:

«… Относительно особенностей Челябинской области, которые вы, товарищи, недоучитываете. Если бы вы их учитывали, а особенно товарищи на местах, вы бы такой маниловщиной не занимались… Уполномоченные обкома посланы в качестве большевистских борцов за хлеб, и поэтому мы от вас будем требовать отчета о том, как вы на месте организовали дело и какой получился результат.

…У вас среди колхозников сильны настроения задержать сдачу хлеба государству. И это не единичный случай, а массовое явление… Чем же объяснить, что колхозники, голодавшие в течении 3 – 4 лет, имеющие сейчас на полях хлеб, не выходят на работу. Объяснить можно простой причиной: они хотят невыходом на работу затянуть косовицу, затянуть молотьбу и, тем самым, сдачу хлеба государству.

…Нельзя это объяснить тем, что сопротивление оказывает оставшийся недобитый кулак в колхозе. Нет, это у нас массовое явление в колхозах. В этом беда и трудность, а отсюда вывод всей вашей работы: всякого рода методы… – это не большевистские методы разрешения вопроса…».

Сделаем паузу в речи Чернова и проанализируем его слова. В высших эшелонах власти прекрасно понимали, что крестьяне своими действиями саботировали аграрную политику сверху, ибо, работай или не работай, результат один, государство все заберет, а семьи будут голодать. И далее он сказал о большевистских методах работы. Так что же он имел в виду, говоря об этих методах? Ответ прост: силовой метод изъятия хлеба в пользу государства, насилие и репрессии в отношении сопротивляющихся и сомневающихся.

Вернемся к речи Чернова: «К великому сожалению, приходиться констатировать и вторую вещь, имеющую место не только у вас, но и во всем Советском Союзе. Отдельные политотделы незаметно поддались этому настроению колхозников… Жизнь в деревне сказывается. Другое дело, когда они приехали в прошлом году свежими людьми, не видели, как колхозники голодают, нажимали прекрасно, нажимали здорово, явились нашими основными помощниками в том, чтобы при всех условиях в прошлом году хлеб взять. А теперь они в деревне пожили, колхозников опухшими увидели, а кое-где и умиравших от недостатка хлеба. Так вы думаете, что на них эта обстановка не оказала влияния? Ведь они – люди, так же, как и мы с вами… Эта обстановка заставляет их примиренчески относиться к тем настроениям, которые у колхозников имеются… Наша главная сила нынче поддалась этим настроениям и не борется как следует за хлеб. Это особенно сказывается в недородных районах в прошлом, как ваша Челябинская область. Поэтому методы борьбы за хлеб, которые у нас практикуются, недостаточны…».

Еще раз прервемся на речи Чернова. 25-ти тысячники, направленные в сельскую местность, главная задача которых заключалась не в том, чтобы оказать содействие в развитии с/х производства, а в том, чтобы как можно больше взять с этого сельского хозяйства. И Чернов обвиняет тех, кто стал объективно оценивать положение крестьян, в отступлении от большевистских методов. Он хвалит молодых «сподвижников», которые еще не «понюхали» всех «благ» коллективизации и брали с колхозов и совхозов по максимуму, вплоть до неприкосновенного запаса, семенного фонда. И Чернов прекрасно понимал, что Челябинская область является районом кризисного земледелия.

Вновь вернемся к речи Чернова: «Вы сейчас имеете перед собой стену, эту стену мы перед собой не расслоили.

Расслоение заключается в следующем: надо в первую очередь привлечь на свою сторону трактористов и комбайнеров. А они идут у нас пока вместе с колхозниками и рассуждают так, что чем мы медленнее будем косить, молотить и сдавать хлеб государству, тем я, как колхозник, получу больше хлеба. Ваша задача заключается в том, чтобы расслоить трактористов, и комбайнеров и противопоставить их остальным колхозникам… Рычаги для этого имеются очень простые. Отчислять пять процентов из десяти полагающихся колхозу из хлеба нового урожая до полного расчета с государством, для расплаты с трактористами, а также перечислять часть денег, выдаваемых колхозам на руки за сдаваемый хлеб, в МТС для расплаты с трактористами.

Если вы это проделаете, вы сразу получите трактористов на свою сторону, а их около 15 тысяч в области есть. Если вы будете иметь эту армию на своей стороне против массы сопротивляющихся – это будет хорошо.

Когда вы имеете массовое сопротивление, массовое стремление задержать вывозку хлеба и не имеете людей, командующих колхозами, – совершенно ясно, что вы и косовицу ведете плохо, и обмолачиваете плохо, и хлеб государству сдаете очень плохо.

Первое, чего вы должны добиться, это чтобы начальники политотделов почувствовали себя командирами над колхозами, а секретари райкомов партии почувствовали себя командирами в районе».

Проанализируем вышесказанное Черновым. Власть очень боялась единения крестьян. Если народ един, стоит друг за друга, поддерживает друг друга, не дает никому в обиду, тогда с таким народом не считаться нельзя. На это советская власть пойти не могла. Она нашла другой путь: не допустить единства народа, крестьян. Расслоить и без того расслоённое общество. В его речи прозвучали две цифры: пять и десять процентов. Колхозам и совхозам возвращали десять процентов от сданного государству урожая. Можно говорить об уровне эксплуатации сельского населения, который достигал 90 процентов. И даже из этих десяти процентов пять отдать трактористам и комбайнерам. И это прекрасно понятно, для чего.

Ну а далее Чернов дает конкретные рекомендации, а фактически конкретные указания о проведении и усилении репрессий в отношении не только простых селян, но и руководителей различных уровней, в том числе партийных функционеров.

Вернемся к речи министра: «Надо не удовлетворяться тем, что колхозам спущены пятидневные задания. Надо от председателя колхоза брать письменное обязательство, что он обязуется в такую-то пятидневку вывозить столько то, а в какой-то день столько-то. Начальники политотделов должны это проделать в течение двух-трех дней… и предупредить, что с теми, кто будет срывать обязательства, мы чваниться не будем, а будем жестоко наказывать председателей колхозов за срыв хлебосдачи.

Надо будет телеграфно предложить, чтобы в каждом районе выбрать два-три колхоза и оштрафовать их на основании закона, но оштрафовать так, чтобы в течении трех дней штраф был взыскан и чтоб об этом было опубликовано в районной и областной газете.

Практические предложения.

*Надо в каждом районе выбрать сельсовет, где буквально разорить до тла трех или пять единоличников, выбрать для этого таких, которые имеют лошадей.

*Выбрать таких три – пять хозяйств, оштрафовать в пятикратном размере рыночной стоимости не сданной части хлеба и привлечь по статье 161. А рыночную цену не снижать, подсчитать такую, которая была весной, …и в течении двух-трех дней… привести эти судебные приговоры в исполнение и опубликовать в районной и областной печати.

*Взять примерно три-четыре или вам виднее сколько механиков МТС, где комбайны работают плохо, привлечь их к судебной ответственности, судить в течении 3-5 дней и процесс опубликовать в печати.

*Кроме того, выбрать трех-четырех механиков из совхозов… и судить их тоже открытым процессом.

Что касается наших руководящих товарищей. Я лично считаю, что сегодня одного из секретарей, я всецело стою за то, чтобы это сделано в отношении к Крупину, секретарю Бишкильского райкома, надо с работы снять и из партии исключить. По сложившемуся положению в партии неудобно исключать товарищей, не спросивши их, но это нужно сделать так, сегодня же вызвать его сюда, опросить и принять решение. Если его не спросить, это будет служить одним из предлогов для апелляции.

То же самое сделать с одним из начальников политотделов. Помимо механиков привлечь к судебной ответственности директоров МТС, где машины работают наиболее плохо, и точно так же судить открытым судом.

Предупредить уполномоченных обкома, что по третьей пятидневке будут судить об их работе. Если будем иметь плохие результаты, по отношению к одному из уполномоченных обкома должны быть применены самые жесткие меры… снять и исключить из партии. Кем бы он не являлся.

В январе 1935 года в Челябинске состоялся первый съезд крестьянских хозяйств Челябинской области.

Вот несколько примеров из выступлений делегатов этого съезда⁶.

Из выступления Калашникова (комиссия сов. контроля):«… У нас рабочие не получают вовремя заработную плату. В июле у нас была задолженность по зарплате десять миллионов рублей, на 1 декабря – 14 миллионов рублей. Не испытывают затруднений в этом только промышленные гиганты, … а такие как Кыштымский завод, который испытывает очень серьезные затруднения, но еще хуже обстоит дело с работниками села, МТС, зернотрестов. По линии земельного управления мы имеем пять с лишним миллионов задолженности трактористам и другим работникам. По линии зернотреста мы имеем три с лишним миллиона задолженности… Можно привести десятки примеров, когда деньги, предназначенные на выплату зарплаты, расходуются совершенно по другому направлению.

Такое же положение с зарплатой в местной промышленности.

Мы ежегодно очень много времени и средств тратим на ремонт с/х орудий, а между тем, 1934 год показал, что на бумаге мы провели ремонт на 100 процентов, а на деле вывели из строя наши трактора и другие с/х орудия…

О работе с живыми людьми… Если мы проверим крупные организации: оргкомитет, облизбирком, облзу, прокуратуру, то окажется, что за это время поступило 12000 жалоб, а если приплюсовать еще районы, не менее 500 жалоб по району.

Товарищи! Жалоб очень много, и этот вопрос становиться немаленьким, тем более, когда оказывается, что 50 процентов жалоб считается правильными и решается в пользу жалующегося…».

Из выступления Калашникова видно, что деньги расходуются не по назначению, от жалоб чиновники просто отмахиваются. И опять, как прежде, по бумагам ремонт произвели по полной программе, а на деле не то. Что-то отремонтировали, а что-то, наоборот, вывели из строя орудия производства.

Из выступления Лобашева⁷:

«Я работаю в ветеринарном управлении облзу всего 34 дня.

…Отход лошадей, по данным ветеринарной участковой сети, если взять за 100 процентов предварительный учет за десять месяцев, заболело 256802 головы. Отчего болеют лошади? Если эти цифры разделить надвое: заразные и незаразные заболевания, то на не заразные заболевания падает 88, 4 процента.»

Что это за незаразные заболевания? От неправильного кормления заболело 45926 голов, из них пало 3036. Лошадей с заболеванием органов дыхания заболело 18773, пало 1139. С травматическими повреждения – нагнеты (удары) 113722 и пало 1421. Если взять как минимум в месяц лошадь не работала, то 133 тысячи с лишним рабочих лошадиных дней было потеряно из-за исключительного варварского отношения к лошади. По прочим заболеваниям – заболело 50000 голов, пало 1196. Эти цифры показывают, что главным бичом коневодства является плохой уход, содержание и эксплуатация.

Например, колхоз «Красный партизан», Н-Увельский район, имел 64 лошади, осталось 20 и т. д.

Колхоз «Путь Ленина», конюх Табанников уморил голодовкой десять лошадей и две утопил в болоте. Бригадир Клепиков⁸ утопил лошадь в реке, забросал ее травой и сказал, что потерял.

Следнев⁹ уморил две лошади голодом, утопил одну и одну потерял.

О заразных болезнях… Менингит или шатун. Если в 1931 году от менингита пало 6000 лошадей, в 1932 – 8000, в 1933 – 2000, то в этом году 315. С заразой оказывается справиться легче, чем с инфекцией, которая несет человеческое имя и фамилию…».

По данному выступлению позволю дать комментарий. «Уморил», «утопил» … эти выводы сделали следственные органы ОГПУ, которые добивались признательных показаний методом пыток и угроз. А потому верить таким показаниям следует очень и очень осторожно. И еще. Такое отношение к животным, а тем более к тягловой силе, никогда и в никакие времена не позволил бы владелец этих самых животных. В данном случае собственность оставалась в руках государства, т. е. не была личной, крестьянской, иначе говоря, была ничьей. Отсюда и такое отношение. И таким образом крестьяне хотели показать свое отношение к колхозному строительству, коллективизации, массовому раскулачиванию.

Ну а что же правительство Челябинской области и его исполнительный комитет? Для создания видимости демократии и заинтересованности развития сельского хозяйства также проводили областные мероприятия. Понятно, что цель была прежняя: выявить недовольных с последующим их устранением.

IVпленум Челябинского областного исполнительного комитета. 10–12 марта 1936 год¹⁰.

Из выступления Барвинского¹¹ (управляющий Челябинской конторы Государственного банка):

«… иммобилизация средств, рентабельная работа и плановые убытки МТС и совхозов… финансовое состояние этих организаций тяжелое… МТС вложили в течение прошлого года в капитальное строительство своих средств три миллиона рублей, совхозы – до пяти. Средства изъяли, а задача, поставленная перед ними, не выполняется. Зарплату они не платят, на сегодняшний день имеем сверхнормальный остаток невыплаченной зарплаты в сумме 12 миллионов рублей. Не платим тем, которым должны платить – рабочим, трактористам… Почему совхозы находятся в тяжелом финансовом положении? Совхозы иммобилизовали свои собственные средства в капитальное строительство, совхозы не считают копеек… Каждый гектар стоит совхозу дороже в три раза, чем полагается. Горючее тратиться не туда, куда это нужно. Свиньи в совхозах находятся в тягчайшем состоянии… Я говорю это потому, что в комиссии товарища Советникова¹², где состою членом, я уже 20 раз слышал о положении совхозов и поражался их безобразной работе…».

Почти через год, 11 февраля 1937 года, состоялся VI пленум Челябинского областного исполнительного комитета, на котором опять стоял вопрос о подъеме сельскохозяйственного производства, на котором опять выступил Барвинский:

«…Что мы имеем по совхозам? Я читал докладную записку тов. Эрлиха¹³, который проводил с главным бухгалтером совещание. Вы знаете, волосы дыбом у меня встали. Поэтому наркомфин наложил арест. Наложен арест, совхоз двигаться не может. Да хоть сто арестов накладывай, толку мало. Перекачивают оборотные средства, не платят зарплату, получают убытки. Учетом никто не занимается, отчетность везде запущена. Разве такое хозяйство может существовать? Я считаю, что при таком положении существовать не может…».

Барвинский не последний человек в органах власти Челябинской области. В финансах-то он разбирался как никто другой. Но он не мог самостоятельно отправлять финансовые средства производителям с/х продукции, он, как руководитель Челябинской конторы государственного банка, прежде всего исполнитель, исполнитель решений министерств и ведомств.

В выше приведенных примерах кратко, но достаточно наглядно и убедительно рассмотрели, каким образом в высших эшелонах власти Челябинской области вопросы по развитию с/х производства и каким образом эти структуры «делали» производителя с/х продукции «богатыми».