Kitobni o'qish: «Жить за двоих. Я к тебе не вернусь»

ЖИТЬ ЗА ДВОИХ

Глава 1

– Ты уйдёшь прямо сейчас! Забирай чемодан и чтоб больше мы тебя не видели! – Полная нога свекрови с глухим звуком ударила по бордовому пластику.

Даша не понимала, какая муха укусила обычно спокойную женщину.

– Вы не можете прогнать меня в ночь! – Она смело смотрела в одутловатое лицо. – Без Марка я никуда не уйду!

Татьяна Васильевна брезгливо взирала на деревенщину, которую сын через неделю хотел сделать женой.

– Он и сказал, чтоб я тебя прогнала!

Даша сжалась, как от удара. Такого не может быть. Марк не подлец!

– Я вам не верю! У нас свадьба через неделю.

Ладони автоматом легли на живот, в котором уже зародилась жизнь.

Свекровь озверела, проследив за жестом.

– Слава богу, мальчик одумался! – Перекошенное злобой лицо из красного стало багровым. – Рогоносцем решила его выставить? Свадьбы не будет! – Она больно толкнула девушку в спину. – Пошла вон, пока не приказала охране выкинуть тебя силой!

Даша в который раз набирала любимого. Короткие гудки и сообщения, что в данный момент абонент занят или находится вне зоны доступа.

– Что, не берёт? – Татьяна Васильевна усмехалась в бледную физиономию безродной шавки. – И не возьмёт! Проваливай назад, в деревню, и забудь к нам дорогу. Думала, нашла влюблённого дурачка, и сможешь гулять направо-налево?

Даша оторопела. Слышала от девчат про «высокие» отношения с матерью мужа, но чтоб такое.

– Зачем вы наговариваете? Я беременная!

Свекровь усмехнулась, словно ждала этих слов.

– Нагуляла и хочешь повесить ребёнка на Марка? – Она прошлась презрительным взглядом по худенькой фигурке охотницы за лёгкой жизнью. – Посмотри на себя. Ни кожи, ни рожи! Ноги должна целовать, что мой сын обратил внимание, а ты по рукам пошла?! – Слюни из перекошенного рта разлетались по комнате.

Даша чувствовала себе облитой помоями.

– Прекратите меня оскорблять! —обиженновоскликнула и попробовала выдавить будущую свекровь из спальни. – Приедет Марк, и всё решим. С вами говорить не о чем!

– Будешь мне в моём доме указывать? Ну, держись! – И громко позвала: – Семён! Нужна твоя помощь!

Даша сама выскочила из комнаты, расслышав внизу голос Марка. Она летела по лестнице, не чувствуя под ногами ступени. Сейчас всё разъяснится!

Радостный вскрик:

– Марк! – наткнулся на стену презрения.

Очень привлекательный темноволосый мужчина поморщился, окатив ледяным взглядомуже бывшую невесту. Сердце сжала обида.

– Ты всё ещё здесь? – И уже обращаясь к родительнице: – Мама, я просил избавиться от неё, пока меня нет дома!

– Так не уходит! Хабалка нахальная. Вцепилась в дверь, и ни в какую.

Даша больше не слышала хрипловатый, прокуренный голос. Она ухватилась за пиджак жениха.

– Марк, объясни, что тут происходит?

Он с ненавистью смотрел в лицо с дрожащими губами и огромными глазами на мокром месте. Совсем недавно его целовал, а сейчас сдерживался, чтоб не ударить.

– Что объяснить? По-моему, всё понятно… – Марк дёрнул руку, освобождаясь от захвата. – Лоха ищи в другом месте. Кормушка закрыта! – И требовательно протянул ладонь: – Отдай мои карты. Пусть твой любовник тебя содержит!

Даше казалось, что попала в страшный сон, сейчас откроет глаза и проснётся в ночи, где одуревшая от счастья, занимается любовью с самым лучшим мужчиной на свете. Она прижимала руки к груди. Слёзы потекли из глаз, хоть давала себе слово не плакать. Понять бы, в чём её обвиняют и тогда решить, что делать.

– Я никогда тебе не изменяла! Сам знаешь, что был у меня первым.

– Думал, что первый! – Ухмылка скривила рельефные губы. – Любовь с первого взгляда? Поверил, дурак, в твои сказки. Забрал к себе, и вот благодарность! – Марк не опускал руку. – Я жду! Карты давай! Наличку оставь себе!

Даша кусала губы, делая последнюю пытку достучаться до сознания мужчины всей жизни. Душу рвало на части. Взгляд голубых глаз метался от одного Елагина к другой.

– Скажите хоть, в чём вы меня обвиняете?!

– На, смотри! – Он швырнул пакет. Жалея, что не в лицо той, кому поверил и полюбил. – Под дверь кабинета подбросили. Мне объяснять ничего не надо!

На стол упал большой жёлтый конверт. От удара из него посыпались фотографии. Изображения легли разноцветным веером. Даша с ужасом рассматривала снимки на каждом из которых целовалась с высоким светловолосым мужчиной. В ресторане, на выставке, в машине. Она зажмурилась, увидев себя голую в постели с тем же блондином.

– Что скажешь?! – Марк с ненавистью скинул фотографии на пол. – Когда только успевала? Во время поездок в Колезино, к больной маме?

Даша хватала ртом воздух. Больно… как больно!.. В душе ледяной холод.Рвотный позыв удалось удержать с трудом.

– Марк, это не я! Это фотомонтаж! – перед глазами летали мушки, язык немел. Ещё чуть и грохнется в обморок. – Я не знаю этого мужчину и никогда, слышишь, никогда тебе не изменяла!

Марк усмехнулся. Нет ни малейшего шанса, что всё так, как она говорит. Многое готов был за это отдать, но к сожалению:

– Нет! Не фотомонтаж и не инсценировка. Я показал специалистам. Это ты! – гнев понемногу затмевал разум. Главное не сорваться.

Она собрала дрожащими пальцами фотографии с пола. Пыталась что-то ему доказать, поднося снимки к недовольному лицу.

– Посмотри! У меня нет такой дорогой одежды? А макияж? Я не крашусь так ярко. Это не мой стиль!

– Твой стиль – деревенская клуха? – Марк смотрел зверем. – Передо мной скромницу строишь, отказываясь проехаться по бутикам. А с ним согласна на что угодно? – Резко схватил её за руку. Пальцы больно вдавились в тонкую кожу. – Скажи, чем он тебя взял? Каково жить на два дома? – В глазах полыхало синее пламя. – С ним лучше в постели?

Даша безуспешно пыталась вырваться. Несправедливость происходящего рвала сердце. Даже в мыслях измены не было. Дышать от любви забывала рядом с Марком.

– Что ты несёшь? Какие два дома? Я беременная! Ты забыл?

От последней фразы его взорвало. Ещё смеет напоминать? Ангел, оказавшийся демоном, махал перед ним крылышками? Лгунья! А как натурально играет? Не знал о её театральных способностях. Марк цедил слова, с ненавистью глядя в лицо изменницы.

– Самый главный вопрос – от кого? – костяшки сжатых в кулаки пальцев побелели. – Он тоже ждёт своего ребёнка?

Голос предательски дрожал. Она заикалась, продолжая оправдываться:

– Как… как ты можешь такое говорить? – Душу раздирала обида. Правильно сказала мама – не пара она богатому красавцу. Придумал причину прогнать? Решил, у неё нет гордости?

Он продолжал рычать. Раздутые ноздри тонкого носа побелели.

– Собирай манатки и проваливай! – Взгляд синих глаз купал в презрении. – Будь проклят день, когда впервые тебя увидел!

Даша отшатнулась. Слова проклятий стали последней каплей. Она вывалила содержимое сумки на стол. Карточки, ключи от дома, от машины, сложенные в кармашек крупные купюры. Бросила назад паспорт и пошла к выходу, приказывая себе не реветь. На пороге остановилась, стащила с пальца помолвочное кольцо и швырнула в лицо подлеца.

– Подаришь следующей дурочке!

Марк откинул его ногой, как ненужный хлам.

– Оставь себе. Продашь на жизнь, если блондинчик тебя не примет.

Платиновый ободок с бриллиантом катился недолго и завалился в привычное положение, тут же попав под подошву туфель Татьяны Васильевны.

– Обойдётся!

Дарья усмехнулась. Кто бы сомневался. Гордо выпрямленная спина, прямой взгляд, направленный на предателя.

– Никогда тебя не прощу! Когда-нибудь ты узнаешь, что обвинил меня ни за что, только будет поздно! – Дрожащая ладонь легла на пока плоский живот. – Такой отец моим детям не нужен!

Глава 2

Как добралась до автовокзала, Даша не помнила. Происходящее казалось сюром из чужой жизни. Пустой взгляд направлен в окно. Одетые в красное с жёлтым деревья качались под напором сильного ветра. Темнело.

Она тихо всхлипывала, прислонившись головой к стеклу рейсового автобуса. До сих пор не могла поверить в то, что случилось. По лицу текли градины слёз.

Отчаянный визг тормозов вывел из ступора. Даша почувствовала, как содрогается от прямого удара коробка на колёсах. Услышала скрежет сплющенного в гармошку металла, звон бьющегося стекла, полные ужаса вопли людей.

Автобус несколько раз пошатнулся, упал на бок и, сбивая ограждения, полетел с моста в воду.

Спасительная темнота ненадолго укутала измученный мозг. Холодно, мокро, нечем дышать и голос покойной бабушки, зовущий плыть на свет звезды…

– Доктор, она очнулась!

Громкий женский крик ударил по перепонкам. Странное пиканье оказалось прибором жизнеобеспечения. Запах лекарств. В руку воткнута игла капельницы. Светлая комната с высокими окнами. Кадка с цветком. Столик, два стула. Совершенно не похоже на больницу, по крайней мере, на ту, где лечилась раньше.

Она огляделась, рассматривая бежевые стены, мебель. Взгляд упёрся в стройную незнакомку неопределённого возраста, но точно больше тридцати лет.

– Где я? – вопрос слетел с запёкшихся губ. И тут же второй, вогнавший радушную женщину в ступор. – Кто вы?

Длинные пальцы незнакомки взяли её ладонь. Тепло ухоженных рук, но не более.

– Доченька, я, твоя мама, Полина… – В карих глазах стояли слёзы. – Неужели не помнишь! Я так рада, что ты пришла в себя! Всю ночь провела у твоей постели. Сейчас приедет папа, и мы перевезём тебя домой!

Пухлые губы целовали пальцы. Слёзы текли по щекам. Счастье в глазах с веками подведёнными стрелками. Что нужно сделать в ответ? Тоже поцеловать или заплакать? Ни одной эмоции в душе не проснулось. Руки прошлись по вытянутому как струна телу. Вроде ничего не болело. Бесполезная попытка вспомнить, в какой дом её собирались везти, вызвала головную боль.

От третьего вопроса у назвавшейся матерью упала челюсть.

– Кто я?

Она начала заикаться. Ладони сжались в замок у подбородка. Взгляд полон ужаса.

– Как кто? Моя дочь. Дашенька. Ивлева Дарья.

Имя показалось знакомым. Напрягать память бесполезно. Белый шум на всём прошлом. Не знала, злиться или бояться. Пик, пик, пик… Словно открытый холодильник. Ночь, полутёмная кухня. Очень хочется есть. Мощная мужская рука ложится на плечо. Она оглядывается и … Дальше опять белый шум. Глубокая морщинка пролегла между бровями.

– А где мой дом?

– Ну как же? Вспомни, недалеко от озера… – Полина растерянно оглядывалась по сторонам, ища поддержку.

Даша смотрела пустыми глазами, не понимая, о каком озере идёт речь?

– Похоже на ретроградную амнезию! – они не заметили, что в палату зашёл высокий черноволосый мужчина в белом халате.

Госпожа Ивлева облегчённо выдохнула. Группа поддержки прибыла.

– Что это значит? Рустам Каримович, Даша потеряла память? Вы говорили, что она не пострадала! – капризный тон избалованного ребёнка.

– Так и есть. Сильное сотрясение мозга, несколько царапин и всё! Выжить в такой аварии чудо!

Врач склонился над кроватью. Беглый взгляд снизу вверх на монитор приборов. В глазах пациентки страх и непонимания. Истеричка-мама на любого способна нагнать жути. Он подмигнул, желая успокоить совсем молоденькую девушку:

– Не мог понять, почему Дарья не приходит в себя. Словно не хочет бороться за жизнь. А должна! – добрый голос сразу внушал доверие. Улыбка располагала к себе. Пришлось разъяснять обеим женщинам: – Потеря памяти не полная. Как есть, пить, выполнять остальные функции, вы знаете. Обычно забыты последние годы жизни.

Полина округлила глаза, отказываясь верить в услышанное.

– Как можно не помнить мать? – она переводила недоумённый взгляд с дочери на врача.

Доктор опустил ладонь на покатое плечо, успокаивая нервную родительницу:

– Память потихоньку вернётся. Не сразу, но обязательно!

Такой ответ привыкшую жить по расписанию домохозяйку не устраивал.

– Когда? – голос был требовательным.

Улыбка не сходила с жёстких губ директора клиники.

– Может прямо сейчас, а может и через год. Нам остаётся наблюдать и ждать. Окружите её заботой. Готовьте к родам.

– Родам? – Полина схватилась за сердце. – Она беременна?

– Да! Десять недель. Я говорил отцу ребёнка.

Даша положила ладонь на живот. Жест показался знакомым. Вот то, что связывает с прошлым. Она делала его раньше, но где? Тепло растеклось по телу. Даша улыбалась, пока врач общался со старшей Ивлевой, решившей уточнить.

– Роману?

Широкие брови взлетели вверх. К ночи своё имя с трудом вспомнишь.

– Высокий блондин, что привёз в клинику вашу дочь, – приходилось быть терпеливым.

– Роман! Жених Даши. Собирались подавать заявление, теперь придётся ускориться. Он пробыл со мной полчаса и уехал, – радостно заверещала Полина, выдавая индульгенцию от бездушия: – Срочные дела и мама сильно болеет. Наверное, забыл рассказать.

Врач разглядывал совершенно разных мать и дочь. И не только внешне. Тот блондин больше подходил дамочке в сыновья. Он задумчиво протянул:

– Радости я у него не заметил… – Жаль нельзя передать дословно, что тот произнёс.

Полина махнула рукой.

– Хотели пожить для себя. Даша собиралась восстановиться на курсе, – глаза матери тоже не искрились счастьем. – Как окончит университет теперь, даже не знаю. – Влажные глаза с надеждой смотрели в чёрные: – Рустам Каримович, может ещё не поздно вмешаться? Она сама ребёнок. Двадцать два года всего. Я лучше всех знаю свою дочь. Будь она в памяти, точно не хотела бы…

Полина осеклась, заметив с какой нежностью любимая девочка поглаживает живот. Глаза жены владельца сети ресторанов полезли на лоб. Видно на самом деле хорошо её дочь головой приложилась.

Врач с теплом смотрел на потерявшую память девушку.

– Даша, вы хотите прервать беременность?

Она нахмурилась, глядя на доктора. Ладони защищали живот. Никакого Романа не помнила, но знает, что очень хочет этих детей.

– Нет! Что вы! Мои девочки уже меня любят… – Невероятная нежность накрыла с головой, скорее умрёт, чем позволит навредить малышкам.

В чёрных глазах появилось удивление. Всё связанной с девушкой, начиная с её спасения, казалось странным. Её джип достали из воды. Он видел по новостям в каком состоянии. Невозможно выжить в превратившемся в гармошку салоне. Если выбросило через окно, то были бы переломы несовместимые с жизнью, а у Даши только царапины и ушибы.

– Почему решили, что у вас девочки? Слишком маленький срок для определения пола.

Худенькие плечи приподнялись вверх. Виноватая улыбка растянула сухие губы.

– Не могу объяснить. Догадалась или приснилось.

– Двойняшки? – госпожа Ивлева находилась на грани истерики. Визгливый голос взывал к разуму. – Даша, одумайся! С этим срочно нужно что-то делать!

Никто не заметил, как в палате появился ещё один посетитель.

– Что за паника? – Светловолосый голубоглазый мужчина строго смотрел на дочь: – Девочка, вот это ты меня напугала! Сменю твою охрану к чертям собачьим. Вчетвером не могут уследить за одной девчонкой! – Гнев в глазах сменился на милость. Мужчина отодвинул жену вместе со стулом и сгрёб девочку в медвежьи объятия. – Рад, что ты выжила! Кому-то не повезло… – Он втягивал носом родной запах. – Когда узнал, думал, с ума сойду. Машина вдребезги, а ты целая. Спасибо богу, что спас тебя! Не пугай меня больше так!

Даша не успела вставить слово. Полина запричитала жалобным голосом.

– Олежек! Это катастрофа! Она беременная!

Спокойный ответ, без минуты раздумья:

– Беременная? Будем рожать! Лишь бы жила!

От назвавшегося отцом веяло приятным теплом и мощью. Среднего роста, а казался великаном. Даша обняла здоровяка в ответ. Запах дорогого табака и духов приятно щекотал ноздри. Совсем другие ощущения, чем от близости с матерью. С губ слетело по-детски счастливое:

– Папочка! – захотелось прижаться к широкой груди надёжного человека и заплакать. Полная уверенность в душе, что он поможет и накажет всех обидчиков.

Осталось вспомнить, кто обидел и почему…

Глава 3

– Ты всё правильно сделал, сыночек!

Марк дёрнул плечом, избавляясь от руки матери. Меньше всего хотел, чтоб его жалели.

– Не знаю… – Перед глазами стоял гордый взгляд смертельно обиженной женщины. Не валялась в ногах, вымаливая прощение. Не пыталась выдумать причину случившегося. Никаких оправданий. Так ведёт себя человек оскорблённый, а не виновный.

Проклятая ревность. Душила, убивая внутри всё светлое. Вернуть всё назад, ни за что не переехал бы в Москву. Чувствовал себя опустошённым.

– Я Викочку видела на прошлой неделе. Она до сих пор одна. Очень жалеет, что у вас не сложилась. Уж, какая красавица, не то, что эта… – Произносить имя изменницы не стала. – И родители из нашего круга. Сохнет по тебе. Расспрашивала как да что.

Марк с раздражением пробормотал:

– Мам! Прекрати! – наверх поднимался, перешагивая через две ступени. Только бы не слышать несущиеся в спину причитания.

Татьяна Васильевна не отступала. Слово «нет» сын не сказал, значит нужно действовать настойчивее. Стараясь не отставать, с одышкой бормотала в спину:

– Я вот думаю, может в гости её пригласить? Развеетесь…

В ответ тишина. Улыбка растянула полные губы. Раз молчит, значит есть надежда. Нужно не упустить возможность.

– Сегодня же позвоню ей!

Он зашёл в спальню, где всё пропиталось запахом Даши. Аромат клубники и свежескошенной травы. Так пахла только она. Красавица, не нуждающаяся в подчёркивании своей привлекательности. Не деревенская клуха, как оскорбил со зла, а нечто чистое, незапятнанное. Редкость для его окружения.

Марк прислонился затылком к стене, не желая идти вглубь комнаты. Только не сейчас, когда всё здесь кричит о её присутствии. Плоть моментально отреагировала желанием, наплевав на муки мозга. Решительно оттолкнулся и вышел. Нужно быть мазохистом, чтобы терпеть это.

Несколько распоряжений и горничная с ведром, шваброй и моющими средствами отправилась выводить память о светловолосой красавице. Если бы так же почистить сердце…

В гостевой спальне пахло свежим бельём и холодом. Ровно то, чтобы уснуть. Марк проснулся от настойчивого звонка. Полная темнота и светящийся прямоугольник на подушке напротив. Там, где совсем недавно спала она. Нехорошим предчувствием сдавило сердце. Долго смотрел на незнакомый номер, решая, ответить или нет. В итоге принял вызов.

– Это Елагин Марк Анатольевич?

Меньше всего ожидал услышать ночью от незнакомца такой вопрос.

– Он самый. Вы на часы смотрели?

– Вы знакомы с Гордеевой Дарьей?

– Да! – Само собой вырвалось: – Имел несчастье.

– Сможете подъехать на опознание?

– Что?!.. – Марк подскочил с кровати. Сон моментально улетучился. – В каком смысле «опознание»?

– В прямом! Вы не смотрите новости?

Пальцы на автомате тёрли лоб. Марк не верил в происходящее. Он проснулся или всё ещё спит?

– Давайте без загадок! Что произошло? Вы, видимо, перепутали мою Дашу с другой? – Досадливо поморщился от собственного определения. К сожалению, больше уже не его.

– Мы нашли на месте аварии сумку. Видимо, вылетела на мост при ударе. Там телефон, документы. Ваш номер подписан – «Любимый». Мать не отвечает.

Головой можно трясти до бесконечности. Разговор всё меньше походил на розыгрыш. Марк нахмурился, чувствуя, как в животе собирается холодный узел.

– Погодите. Какая авария, какой мост? Объясните сначала!

Монотонный голос привычно бубнил:

– На мосту у рейсового автобуса лопнуло колесо, его занесло, столкнулся с джипом, от удара перевернулся и упал в реку. Трое погибших. В том числе Гордеева Дарья Леонидовна. Тело изуродовано.

– Почему решили, что это она? – он нервно тёр переносицу.

– Остальные двое – мужчины. Шофёр и подросток.

Марк качал головой. В голове не укладывалось, как это – умерла? Несколько часов назад она швырнула в него кольцо. Изуродованная, но сумели определить, что Даша?

– И всё равно я не верю!

– Привозите биоматериал. Сделаем анализ ДНК.

Сердце бешено билось в тишине спящего дома.

Три часа назад сходил с ума от ревности, зная, что будет искать соперника, выяснять отношения, делать тесты, устанавливая отцовство, и заберёт ребёнка, если малыш окажется его. Готовился к долгой борьбе. Теперь Даша ничья… и ребёнка нет… и ничего нет…

Он смог ответить не сразу. На той стороне связи терпеливо ждали, понимая, что ситуация непростая. Марк заговорил, не узнавая собственного голоса:

– Пришлите адрес. Сегодня подъеду. Не беспокойте её мать. Там больное сердце.

Достаточно было протянуть руку и задержать. Сказать три слова и остановить на пороге. Надо было…

Подушки, предметы с прикроватного столика, под грозный рык сметены на пол. Ярость требовала выхода. Марк колотил кулаками в стену до сбитых в кровь костяшек. А потом закричал, выпуская на волю невыносимо острую боль, рвущую в клочья проклятую душу.

В дверь стучали. Мать требовала немедленно впустить её внутрь. Марк замолчал. Легче не стало, а дом переполошил. Словно во сне открыл дверь. Пустым, потерянным взглядом смотрел в перепуганные лица прислуги, матери. Она молчала, потрясённая произошедшим, впервые увидев любимого мальчика в таком состоянии.

– Что случилось?

– Её больше нет…

Через час Марк шёл по длинному коридору с массажной расчёской Даши в пакете.

Просторная комната с голубоватым холодным кафелем и со странными запахами. Несколько тел на блестящих нержавейкой столах прикрыты простынями. Капли из подтекающего крана монотонно плюхались в мойку, отсчитывая бег времени для тех, кто ушёл в вечность.

Плюм, плюм, плюм…

– Вы готовы? – прозвучало излишне громко для этого места и отдалось эхом от высокого потолка.

Марк скривил губы:

– Насколько можно к такому приготовиться… – Он отрицательно качал головой: – Там не Даша. Я не чувствую её мёртвой.

Пожилой мужчина, в мятом сером костюме с нелепым фартуком поверх, смотрел прямо в глаза.

– Предупреждаю, по лицу вряд ли сумеете опознать. Да и на теле многочисленные переломы, порезы, ушибы. Ищите особые приметы.

Мужчина молча снял простынь целиком. Марк отшатнулся.

Лицо невозможно узнать. Её светлые локоны, изящные кисти рук с длинными пальцами, на одном из которых след от кольца. Того самого, что летело ему в лицо. Три родинки ниже пупка, которые любил целовать. Родимое пятно чуть выше локтя разрезано и слилось с бордовым кровоподтёком.

Дальше смотреть не было сил.

– Это она… – Марк боролся со рвотными позывами.

Мозг понимал, что Дарья мертва, а душа принимать отказывалась.

– Скажите, каким был срок её беременности?

– Беременность? – врач в удивлении поднял брови. – С таким количеством алкоголя в крови странно быть мамочкой.

Желваки заходили по скулам. Даша не пила спиртное, от слова совсем. Настолько обиделась, что рискнула здоровьем или лгала о непереносимости? В виски снова долбила боль. Неприятно стянуло желудок. Какую часть её жизни занимала ложь? Он рявкнул, повторяя вопрос:

– Да или нет?

– Нет!

Резкий ответ стал ударом по самолюбию. Идиот, поверил на слово! Неужели и тут врала? Взгляд заметался по комнате. Сжатые кулаки некуда приложить.

Самое верное – отпустить злость и взглянуть на ситуацию со стороны. Слишком много нестыковок. Нужно провести собственное расследование. Узнать всю подноготную её жизни. Марк до скрежета сжал зубы и протянул пакет:

– Я принёс расчёску Гордеевой Дарьи. Сделайте сравнительный анализ ДНК. Сомневаюсь, что эта женщина моя невеста! – На выходе остановился, желая проверить пришедшую в голову мысль: – Есть списки больниц, в которые госпитализировали выживших?

Глава 4

Даша с любопытством разглядывала огромный особняк. Поражало количество картин на стенах, дорогая мебель, наличие продвинутых гаджетов. Слишком кичливо. Но как вспомнить, что нравилось раньше? Ванильный запах свежей выпечки наполнял комнаты. Это делало обстановку более уютной для всех, кроме Полины, вернувшейся вниз по широкой лестнице. Визгливый хозяйский голос хорошо слышно.

– Елена, сколько говорить, что вытяжку нужно ставить на всю?! Не должно в доме пахнуть едой!

«А чем должно?» Даша чувствовала себя не в своей тарелке. Она несколько раз ловила испуганные взгляды горничных. Непонятно, чем их так устрашила.

В комнате, отведённой под спальню, замерла, столкнувшись глазами с собственным огромным портретом. Дерзкий томный взгляд, ленивая сытая улыбка, неприлично открытая грудь, слишком дорогая одежда. Всего в прошлой Даше было с переизбытком. Похоже, она сильно любила себя.

– Доча, хоть что-нибудь вспоминаешь?

Голос отца за спиной вывел из ступора. Тот ловил каждый взгляд, каждый жест чудом выжившей девочки.

– Пока нет, но кое-что хотела бы переделать. Под надзором собственного взгляда со стены невозможно спать.

Бизнесмен обрадовано закивал головой, удивляясь, что их взгляды начинают совпадать. Верная бунтарка решила взять перерыв?

– Хоть всё! Только не усугуби. Иногда я в шоке от твоих приколов. Немного отойдёшь, и нам нужно серьёзно поговорить! Где твой оболтус Роман? Точно хочешь за него замуж?

Сто раз со времени пробуждения слышала о загадочном женихе, пришло время увидеть. Даша пожала плечами.

– Я его не помню… – От мысли, что придётся делить с незнакомцем постель, стало мерзко. – Становиться женой обязательно?

Отец обрадовано хохотнул:

– Как бы я хотел, чтоб и не вспомнила! Никто не заставляет тебя идти за него. В такой день и до сих пор не появился, гадёныш.

– Не наговаривай зря, Олежек! – Полина протиснулась мимо мужа, намеренно перекрывшего собой дверь. – Рома первым успел к аварии. Не окажись он там, до сих пор бы не знали, где искать Дашу! Дела непредвиденные, вот и не успел.

Отец пробормотал чуть слышно:

– Адвокат дьявола прибыл! Детей сделать успел…

Загруженность жениха полностью устраивала. И родителей не выбирают. Но судя по одежде в гардеробе, интерьеру комнаты и словам отца, вкус у неё специфический.

Удивляло постоянное желание Полины оправдывать загадочного Романа. Неужели тот настолько дамский угодник? Она суетилась, как положено примерной матери. Поправляла портьеры, переставляла вазу с цветами, разбирала постель… Её было слишком много. Да и манера разговаривать сладким голоском бесила.

– Отдыхай, доченька, пока нет шума! Сегодня поставят на окна решётки. Нам тоже нужно немного расслабиться, переодеться… – В карих глазах желание угодить. – Через час встретимся в столовой или сказать, чтоб обед принесли в комнату?

– В столовой! Я нормально себя чувствую. Голова кружится, но не смертельно! – Даша с тоской взглянула на дверь.

Не могла понять собственной антипатии к заботливой женщине. Может, подсказка скрыта в макбуке, что стоит на прикроватной тумбе?

Поглаживание по голове холёной рукой и чмоканье в щёку принимала, сцепив зубы. Долго так продолжаться не может. Она пошарила взглядом по мебели.

– Где посмотреть детские фотографии? Может это поможет быстрее всё вспомнить? – кроме прочего хотелось занять хоть на время суперактивную Полину.

Та моментально сорвалась с места:

– Сейчас принесу! Есть семейные альбомы. Ты росла такой куколкой! – Она с умилением всплеснула раками.

Подведённые в потолок глаза вызвали смех всё понимающего отца. Он развёл руками.

– Терпи, ты не помнишь, как было раньше. Я живу с этим двадцать семь лет!

Даша тут же взяла себе на заметку. Родители ждали первенца четыре года. Поэтому Полина так трясётся над единственной дочерью. Потерять её для них трагедия. Теперь задушат любовью.

– Пап, я больше такого не сделаю, не переживай!

– Каждый раз так говоришь, до первой рюмки… – Он тяжело вздохнул. – Может, снова ляжешь в клинику? Выберем любую страну, никто из знакомых не будет знать.

В голове не укладывалось, неужели раньше она была таким монстром?

– Я беременная. Какие лекарства?

– Дурь и алкоголь тоже не витамины! – Отец говорил строгим тоном, но пытался смягчить резкость слов: – С себя вины не снимаю. Слишком баловал, всё позволял, а теперь решил закрутить гайки. Но раз уж пороть тебя поздно, – протяжный вздох с проталкиванием кома в горле, – давай договариваться?!

Досада от недоверия, скривила пухлые губы. Даша начала понимать, что могло раздражать в прошлом. Сверхопека богатых родителей!

Он не отступал, приводя аргументы:

– Угнанный и разбитый в алкогольном угаре джип – это следствие. Я о причинах. Что сделать, чтобы ты прекратила дурить и пьянствовать?

– Любить и верить в меня!

Отец кивнул:

– Согласен. Чего хочешь прямо сейчас? Скажи, всё выполню!

Даша задумалась на минуту, подставив лицо под солнечные лучи, падающие из распахнутого окна. Порыв ветра разворошил густые волосы. В нос прилетел аромат хвойного леса. Такие мелочи роднили с домом. Жаль, что скоро будут стоять решётки.

Чего желать, если не знаешь, что уже имеешь? Она положила ладонь на живот, вот, что теперь самое главное.

– Родить здоровых девочек!

Строгий взгляд переместился вслед за рукой дочери. «Внучки…» Тепло разлилось в душе, лицо просветлело. «Наследницы!» Почему раньше не подумал о последствиях для детей?

– Нужно вывести из крови всю дрянь! – Рука потянулась к смартфону. – Вызвать врача?

Слово «врач» для Даши ассоциировалось с седовласым красавцем Рустамом.

– Он сказал, что с кровью полный порядок. Беременности ничего не угрожает.

Ивлев в который раз удивился.

– Ничего не понимаю… – Высокий лоб прорезали морщинки. – Горничная нашла в твоей комнате пустую бутылку из-под виски… – Отец смотрел с недоверием: – Ты что-то скрываешь? Кровь уже чистили?

– Если только, пока я была без сознания? – в голове складывалась картинка произошедшего. Она напилась, покинула дом через окно, угнала джип и попала в аварию. Это всё или…

Сконцентрироваться мешал отец.

– О клинике Рустама много положительных отзывов. Хорошо, что Рома отвёз тебя именно туда.

Нескольких быстрых шагов оказалось достаточно, чтобы встать рядом. Запах дорогого парфюма казался знакомым, успокаивающим. Узкие ладошки легли на сложенные на груди мощные руки. Даша привстала на цыпочки, так, чтоб смотреть глаза в глаза и произнесла по слогам:

– Обещаю: с пьянкой покончено навсегда!

Ивлев согласно кивнул, но продолжил, торопясь выговориться, пока не вернулась Полина.

– Мама не верит, но думаю, это Рома снабжал тебя всякой дрянью. Любовь порой ослепляет. Запрещать видеться вам больше не буду. Погорячился. Но! Скользкий он человек, хоть и хочет казаться «няшкой». Приглядись хорошенько.

Создалось стойкое ощущение – отец чего-то недоговаривает…

Глава 5

Разглядывала старые семейные фотографии Даша в одиночестве. Сама так захотела. Попросила оставить её одну хоть ненадолго. Выдержать кудахтанье наседки Полины на голодный желудок – заработать язву. На каждом из снимков присутствовала она. Сначала в виде свёртка с малюсенькой рожицей, потом малышом в ползунках, затем очаровательной девочкой с огромными бантами, одетой как принцесса. Беззубая школьница с букетом в руках. Красивая, юная девушка в белом теннисном платьице. Везде счастливая, с сияющей улыбкой на пол лица и вдруг…

– Ничего себе… Крутой поворот…