"Выбор воды", как, наверное, понятно из названия, строится вокруг водоёмов. В настоящем героиня проходит свой путь вокруг озеро Бохинь в Словении, чтобы совершить некий ритуал отпущения.
Эта линия перемежается сценами из прошлого: множество рек и морей и океанов в разных точках карты, от Германии и Норвегии до Испании и Португалии, везде героиня пытается отпустить свой мешок с костями съеденных животных, рыб и птиц, но он не не поддаётся и всё время возвращается обратно.
Здесь же воспоминания из детства в Ульяновской области, связанные конечно с Волгой. Моя родная области вообще не часто мелькает в литературных произведениях, поэтому было особенно интересно чужими глазами посмотреть на Волгу, на сам город. Ульяновск здесь описан крупными мазками и не сильно отличается от любой другой российской провинции (что собственно правда). А вот "заграница" в книге получилась яркая и живая, собранная из цветной мозаики. И важные штрихи здесь люди, случайные попутчики, рассказывающие героини свои истории, или просто подслушанные разговоры незнакомцев. Есть ощущение, что они буквально выдернуты из реальной жизни, потому что нарочно такое не придумаешь.
На яркую заграничную картинку работает ещё и язык произведения, тонкий и поэтичный, лёгкий. Здесь же упомяну и описания природы, их здесь много, что для современной российской прозы как будто вообще редкость.
В романе привычный современный реализм с подробными физиологическими описаниями (вроде реакции героини на запах мяса) и сменяется разряженной, очень эскизной прозой, как будто на поверхности лишь часть текста, а остальное дополняет читатель, так что получается такое созвучие с автором.
Лето только началось, а у меня уже есть претендентка на самый бесячий персонаж сезона, и это героиня-рассказчица "Выбора воды". Не совсем понимаю, почему называется так а не "Милые кости", "Мешок с костями", "Веди свой плуг по костям мертвецов", хотя бы? Ах да, все уже было у Элис Сиболд, Стивена Кинга, Ольги Токарчук. Замечу, что с польской нобелианткой у книги Галы Узрютовой куда более глубокая связь, ее эссеистика, отчего-то классифицированная как роман, структурно повторяет "Бегунов" Токарчук: те же бесцельные блуждания по свету в попытке не то убежать от себя, не то найти себя; те же случайные встречи и спонтанные диалоги с незнакомцами, через которые раскрывается извилистый внутренний мир; то же обилие сведений о посещаемых местах; то же вселенское одиночество. Даже костяная составляющая словно аккуратно вынута из букеровского романа польки, у которой рефреном анатомия, уродство, отталкивающее в основании прекрасного.
О сюжете. Героиня - журналистка экологического издания, достаточно богатого, чтобы оплачивать сотрудникам загранкомандировки, колесит по миру, освещая мероприятия, посвященные вегетарианству, берет интервью у знаменитых веганов, по берегам озер, рек, морей, океанов разбрасывает камни со своим телефоном и именем. Жрет антигистаминный "Атаракс" в количествах; агрессивно проповедует отказ от мяса, всюду таскает с собой рюкзак, набитый костями: куриными, индюшачьими, рыбьими, свиными (свиная одна, справедливости ради). Много раз объясняет, что это от съеденных ею на протяжении жизни звериков, хотя, подозреваю, что если бы возила действительно все, набрался бы грузовой контейнер.
Эмм, зачем возит? Ну, как-бы для ритуального захоронения в водоеме, примерно с тем же посылом, ради которого некоторые развеивают прах близких над красивым местом. Род симпатической магии - я упокою вас в прекрасном пейзаже, а вы за то договоритесь с демонами терзающего меня голода, чтобы отпустило. Ах да, я не сказала главного, ЖРАТЬ МЯСО! она хочет непрерывно. Род одержимости, в этом что-то от идефикс или тяги наркомана к веществам. Ну, то есть, среднестатистический мясоед, в наше сытое время, спокойно обойдется без плоти убитых животных день-два, даже неделю, хотя и будет ворчать. Кира хочет тем сильнее, чем упорнее отрицает: утром, в обед и вечером. Чего тогда отказалась? Блюет. Любой съеденный кусок возвращается тем же путем, и довольно скоро. А-а, так может быть это род психического расстройства? Скорее попытка собрать как-бы роман из разрозненных кусков собственной самости.
И вот, она тягает за собой этот мешок с вонючими костями, которым самое место в ближайшем мусорном контейнере, создает из этого высокую трагедию, приперчивая линией сталкеринга - героиню начинает преследовать какой-то Эверетт, нашедший очередной ее камушек, подозрительно много знающий о ней. Вас ведь не удивит, что первым вопросом в ее ответном сообщении было: ест ли он мясо? Но тема Эверетта сама собой сходит на коду (ожидаемо), а читателя насильно кормят очередной порцией историй о провале попыток утопить ароматный груз: в Англии таможенник воспрепятствовал, в Венеции бдительные венецианцы не позволили мусорить в каналах, в Норвегии самое интересное - там японские туристки попросили сфотографировать их аккурат в месте, намеченном Кирой для прощания. Нет, ну бесцеремонные какие девицы - она их- камеру в воду выбросила И ты, такая: да, точно клиника!
А теперь главное - это книга о переживании реальной трагедии, реквием по отцу, ушедшему достаточно молодым. Он был заядлым рыбаком и стремление героини к воде дань его памяти. Говорить об этом напрямую до сих пор невыносимо больно, а сказать, выговорить горечь, необходимо. И она оборачивает боль слоями идиотического автофикшена, принимает на себя огонь читательской неприязни, наказывает себя за мнимую вину перед ним, за несказанные вовремя слова, недоданное тепло.
Вышло исцелиться? Надеюсь, что да. Получилась хорошая книга? Нет
. Не совсем понимаю, почему называется так а не "Милые кости", "Мешок с костями", "Веди свой плуг по костям мертвецов", хотя бы? Ах да, все уже было у Элис Сиболд, Стивена Кинга, Ольги Токарчук. Замечу, что с польской нобелианткой у книги Галы Узрютовой куда более глубокая связь, ее эссеистика, отчего-то классифицированная как роман, структурно повторяет "Бегунов" Токарчук: те же бесцельные блуждания по свету в попытке не то убежать от себя, не то найти себя; те же случайные встречи и спонтанные диалоги с незнакомцами, через которые раскрывается извилистый внутренний мир; то же обилие сведений о посещаемых местах; то же вселенское одиночество. Даже костяная составляющая словно аккуратно вынута из букеровского романа польки, у которой рефреном анатомия, уродство, отталкивающее в основании прекрасного.
О сюжете. Героиня - журналистка экологического издания, достаточно богатого, чтобы оплачивать сотрудникам загранкомандировки, колесит по миру, освещая мероприятия, посвященные вегетарианству, берет интервью у знаменитых веганов, по берегам озер, рек, морей, океанов разбрасывает камни со своим телефоном и именем. Жрет антигистаминный "Атаракс" в количествах; агрессивно проповедует отказ от мяса, всюду таскает с собой рюкзак, набитый костями: куриными, индюшачьими, рыбьими, свиными (свиная одна, справедливости ради). Много раз объясняет, что это от съеденных ею на протяжении жизни звериков, хотя, подозреваю, что если бы возила действительно все, набрался бы грузовой контейнер.
Эмм, зачем возит? Ну, как-бы для ритуального захоронения в водоеме, примерно с тем же посылом, ради которого некоторые развеивают прах близких над красивым местом. В Англии таможенник воспрепятствовал, в Венеции бдительные венецианцы не позволили мусорить в каналах, в Норвегии самое интересное - там японские туристки попросили сфотографировать их аккурат в месте, намеченном Кирой для прощания. Нет, ну бесцеремонные какие девицы - она их- камеру в воду выбросила И ты, такая: да, точно клиника!
А теперь главное - это книга о переживании реальной трагедии, реквием по отцу, ушедшему достаточно молодым. Он был заядлым рыбаком и стремление героини к воде дань его памяти. Говорить об этом напрямую до сих пор невыносимо больно, а сказать, выговорить горечь, необходимо. И она оборачивает боль слоями идиотического автофикшена, принимает на себя огонь читательской неприязни, наказывает себя за мнимую вину перед ним, за несказанные вовремя слова, недоданное тепло.
Вышло исцелиться? Надеюсь, что да. Получилась хорошая книга? Нет
Очень мягкая. Нежная - сразу вспоминается лето с бабушками и дедушками под Казанью, так близко к описываемой Волге.
Волшебный язык, сглаживающий сюжетные перескоки.
Небольшой минус, что при пропаганде вегетарианства так и осталось непонятным, к чему это и зачем: не самая привлекательная загадка, особенно на фоне всех остальных в книге.
Но чтение принесло невероятное удовольствие. Вода сделала правильный выбор.
Во-первых, стоит отметить потрясающий язык, такой редко встретишь в современной российской прозе. Сейчас часто пишут как в блогах, и язык такой блогерский, а тут наоборот — что-то свежее, тонкое. Это для медленного чтения, которое затягивает.
Во-вторых, просится экранизация. Когда читаешь, в голове идет очень красивый фильм, тема воды бесконечна. Автор смотрит на воду под разными ракурсами, о некоторых я никогда не думала даже. Перечитывала часть мест.
В-третьих, автору каким-то удивительным образом удалось уйти от сюжетности и в то же время, от текста не оторваться. Есть некоторые повторы, но они не портят картины. Много того, что хочется цитировать.
Добавлю еще про занимательные описания стран, особенно Словении, где никогда не была. Страна сразу открывается, как будто сама там побывала. Для меня произошло открытие Словении
«Выбор воды» kitobiga sharhlar, 5 sharhlar