Kitobni o'qish: «Рынок. Государство. Бюрократия. Коррупция»

В оформлении обложки использованы репродукции гобелена «Два цвета времени» художника Арсена Кардашова

© Г. Г. Газимагомедов, 2019

© Фонд развития конфликтологии, 2019

* * *

Предисловие

Представленная монография собрана из работ разных лет, а если быть точнее, то последних 15 лет. В них затрагивается проблематика, обозначенная в заглавии монографии: рынок, государство, бюрократия и коррупция. В такой последовательности сформированы и главы, наиболее полно представляющие взгляды автора на основные проблемы экономического, политического и социального развития нашей страны в этот промежуток времени.

Касаясь проблем рынка и политики автор останавливается на противоречиях, которые неизбежны в их взаимодействии. Рынок есть обмен, в котором добавочный труд окончательно превращается в капитал. Но это превращение не может состояться без конфликта, потому что именно в этом элементе капиталистического способа производства оголяется основное противоречие капитализма между общественным характером производства и частной формой присвоения. Результат труда окончательно приобретает свое стоимостное выражение, превращаясь в абстракцию, в которой капитал заявляет о себе, забывая о том, что в основе стоимости положен труд, что только им она и определяется. Рынок переворачивает все с ног на голову, и то, что было общественным, превращает в частнокапиталистическое. В этой ситуации именно рынок, а не общественное производство, завоевывает гражданское общество, структурирует его в соответствии со своей сущностью, которая как раз и заключается в превращении общественного в частное. И в этом покоится асоциальность рынка.

Разложением общества на части и соединением индивидов только посредством обмена и, что важно, товарно-денежного обмена, рынок становится основным способом взаимодействия, не только разбивающим общество на людские монады, но и соединяющим их через отталкивание, а не притяжение. В рыночный обмен люди вступают как продавец и покупатель, иные свойства людей чужды рынку, они его не только не интересуют, они ему антагонистичны. Поэтому рынок не способен усмотреть нетоварную сущность людей, он как скульптор, отсекая все не рыночное в человеке, оставляет напротив друга друга продавца и покупателя, тем самым не предлагая никакого другого способа взаимодействия кроме конфликтного.

Отсутствие человеческого притяжения он заменяет на товарное притяжение, вместе с тем отталкивая все человеческое. А товары соотносятся между собой, зная только один эквивалент, их уравнивающий, – деньги. Деньги являются в рыночном обществе единственным посредником, не только мерилом стоимости, но и связью, а вместе с тем и социальной силой, разделяющей людей по всему спектру общества. Социальная сила каждого отдельного индивида спрятана в его кармане – в большем или меньшем количестве денежных знаков. Общество, основанное на рынке – это общество, все помыслы которого сводятся к добыванию денег любыми способами, независимыми ни от нравственности, ни от религии, ни от политики. Поэтому, прежде чем признать в человеке его социальные качества, были признаны его асоциальные качества – быть мошенником.

Но на этом признании человека, не способного проявить себя существом социальным, возникает право, а вместе с правом и политика государства, как некоторое дополнение, насаждаемое человеку и как бы оживляющее его политическим духом. Но политический дух ограничен, хотя до сих пор ему придают такое же значение, которое придавал ему Аристотель, полагая, что только политика делает человека человеком, а все, что а ее пределами, есть царство варварства. И современное государство с подобной меркой подходит ко всему, что за пределами политики, не осознавая даже, что оно само и есть порождение рынка, а его стремление противопоставить себя ему, порождает коллизии, в том числе и некоторую ограниченность политического разума, проявляющегося в неразумных законах, а порой в глупых суждениях политиков, которые замечаются теми, кто прекрасно понял эту неразрывную связь.

Конфликт между рынком и государством предопределяет все социальные следствия, заставляет гражданское общество отдавать предпочтения то рынку, то государству. Общество разделяется на сторонников государства и рынка, ведущие между собой беспрестанную борьбу, видя кто в рынке, кто в государстве необходимую обществу форму связи, только и способную разрешить все противоречия гражданского общества и освободить его от преград в его развитии.

В этом концептуальном ключе автор рассматривает современную проблематику общественной практики и стремится показать и теоретически обосновать некоторые важные последствия господства рынка в современной России, делая обобщения, дающие возможность понять как положительные, так и отрицательные черты такого господства. Вместо введения

Вместо введения. Виды на изменения не слабы…

М. Е. Салтыков Щедрин в своем произведении «За рубежом» познакомился с Иваном Архиповичем Капоттом, действительным статским советником, педагогом и родственником Марата, в свое время прибыв в Петербург, он «чистосердечно объяснил свое родство с Маратом, присовокупив при этом, что постарается искренним раскаянием смыть с себя это пятно». Но речь не об этом его поступке, а о том, как он видел перспективы развития своей родной Франции. На вопрос М. Е. Салтыкова-Щедрина: воссияет ли Бурбон на престоле предков или не воссияет? Капотта ответил: Виды на восстание слабы. Главная причина: ничего не приготовлено. Ни золотых карет, ни белого коня, ни хоругвей, ни приличной квартиры. К тому же бесплоден»¹.

Так и с российским капитализмом. Его воссияние на престоле экономических отношений не только было сопряжено со многими трудностями, которые породил советский социализм, но и с трудностями международного масштаба. Первые трудности преодолеваются и с успехом, социализм изживается из всех пор общественной и индивидуальной жизни, а вот трудности международного масштаба не преодолимы, а если и преодолимы, то как продукт покаяния. Международный империализм в меньшей степени мстит вновь родившейся буржуазии, он мстит социализму и рабочему классу, и эта месть не только российскому или советскому рабочему классу, но и своему собственному, при этом конечно не акцентируя внимание на этом. Становится заметным, что местная российская буржуазия, находясь между молотом и наковальней – между международным альянсом буржуазии и своим рабочим классом, – начинает предпринимать шаги не популярные в народе, но в то же время институционально соответствующие сложившейся структуре экономической жизни Запада или развитых стран, но никак не способствующие ускоренному экономическому развитию, наоборот, темпы экономического роста снизились и не только по причине кризиса, но и по причине неумелого государственного управления. Понятно, что государству при такой ситуации приходится балансировать и медленно и верно вести экономический корабль «Россия» к гавани западного капитализма с достаточными потерями хода. Так что путь окончательного освобождения от остатков социализма и повсеместного насаждения принципов и прелестей товарно-денежной цивилизации в ее последней и развитой империалистической форме, где денежный капитал как магнит притягивает к себе капиталы, творит с ними всякие несчастия по причине того, что регуляторы в сфере отечественной экономики как правило следуют именно в фарватере, начертанным не объективными экономическими законами, а интересами мирового капитала. Для того чтобы надежды международного капитала не оправдались в отношении российского капитала окончательно необходимо предпринять ряд ответственных действий в унисон требованиям времени, а не только и не столько на потребу интересам международного капитала. И это правильно следовать своим интересам, интересам собственного капитала, но жить в мировом сообществе и быть свободным от него еще никому не удавалось, тем более когда российский капитализм начал свой путь с благословения мирового капитализма, правда, с большими потерями для страны в целом.

Для того чтобы российский капитализм воссиял, а «виды на восстание были сильны», экономика обязана ускоренно развиваться для чего все-таки необходимо эффективное государственное управление, эффективное управление государственными компаниями и конкурентное развитие частного предпринимательства. И это возможно при структурных реформах и в первую очередь сфере денежно-кредитной и бюджетно-налоговой политики.

В денежно-кредитной политике основную роль играет политика Центрального банка, которая сегодня направлена в противоположную сторону от капиталистического прогресса или от прогресса, который возможен в рамках капитализма, но не такого капитализма, что предлагает нам Центральный банк, не финансового, а промышленного. Сегодня как не странно ЦБ не обращает внимание на процессы воспроизводства капитала в стране, а если и обращает, то на свой процент, который исправно получает от деятельности отечественного бизнеса, при этом не замечает, что прибыль предприятий в результате этой политики дышит на ладан и особенно прибыль, получаемая в среде среднего и малого бизнеса. При низких нормах прибыли конечно накопление капитала задерживается, а вместе с этой задержкой задерживается рост занятости, рыночная цена стремится усиленно вверх, падает спрос, а вместе с ним стагнирует капитализация. Рост ВВП затормаживается, увеличивается как относительная, так и абсолютная бедность. Для сдерживания этого процесса и перелива капитала в сферу производства необходимо, чтобы «регуляторная гильотина» перестала быть таковой, она из гильотины должна превратиться в стимулирующий рост экономики пряник. Центральный банк и вся банковская система должна делиться с производством и не быть алчной до денег, каковой она является сейчас.

Высокие процентные ставки кредитов как раз стимулируют инфляцию, а не наоборот, потому что бизнес в силу дорогих кредитных денег, стремится рыночную цену поднять до пределов допустимого, не соотносясь с реальными затратами и тем процентом прибыли, который мог бы быть вполне приемлемым для накопления при условии минимальных ставок ЦБ. Ведь известно, что прибыль или прибавочная стоимость разлагается на банковский процент, предпринимательский доход и ренту. Отношение всех этих частей прибавочной стоимости в период необходимого накопления должно быть на стороне предпринимательского дохода. «Регуляторная гильотина» государства должна усекать банковскую учетную ставку, делать ее по возможности низкой, доведенной ниже уровня инфляции, предоставить возможность бизнесу свободно вздохнуть и тем разрешить накопившееся противоречие между банковским и промышленным капиталом.

Другим не менее важным является время пользования кредитами малым и средним бизнесом. Длинные кредиты работают на капитализацию сильнее, чем короткие. Короткие кредиты предполагают вложения в бизнес с большой скоростью окупаемости, чего сегодня просто не мыслимо. Немыслимо по той причине, что современное производство является капиталоемким производством, даже если этот бизнес среднего размера. В противном случае цена производимого продукта резко возрастает, ибо перенос стоимости средств производства на цену произведенного продукта, увеличивает ее неимоверно, что оказывает влияние на спрос, а также и на инфляцию, о чем так печется российский Центральный банк. Он сам, борясь с инфляцией, одной рукой, порождает ее другой – короткими кредитами с высокой учетной ставкой. ЦБ телегу ставит впереди лошади, полагая, что учетная ставка есть производная от инфляции, тогда как наоборот, учетная ставка есть ее причина. Задирая ставку вверх, ЦБ тем самым придает импульс возрастанию рыночной цены, производимого промышленностью продукта, ибо предпринимательский доход тем выше, чем выше цена продукта, а значит выше инвестиционный потенциал и капитализация, а вместе с тем и добавочный труд, с чем только и связано развитие экономики.

Еще одним требуемым структурным изменением является доступность кредитов. Доступность обусловлена не только высокой учетной ставкой, но и отсутствием доверия к бизнесу со стороны кредитных организаций и особенно Центрального банка. Доверие к бизнесу есть субъективная сторона экономики, но без которого не будет положительного экономического роста. Если в контрагенте всегда видится мошенник, желающий взять кредит и умышленно не возвращать его, то никакой экономики никогда не случится. Риск в экономике является ее двигателем и потому непроизводительные издержки, приходящиеся на риск, всегда необходимый продукт экономики. Ибо из всей совокупности рисков, принимаемых на себя бизнесом совместно с банками, или под собственную ответственность, могут и должны покрываться страховым фондом государства. Государство в данном случае должно выступать гарантом, намечающегося социально значимого бизнеса, бизнес со своей стороны должен знать, что рискует он не за свой собственный счет, а за счет денег налогоплательщиков и не только демонстрировать, но и проявлять на деле корпоративную социальную ответственность. Укоренившееся представление о бизнесе в обществе как о способе обмана людей, должно уйти в прошлое. В. В. Путин, предложил устойчивое понятие, закрепившееся за российским бизнесом, да и бизнесом вообще в народном российском сознании, заменить на более благозвучное. Он пишет: «Очень важно, чтобы этот вредный штамп не просто трансформировался, а был заменен другими понятиями»², понятиями, позволяющими к бизнесу относится с доверием и уважением. Что конечно не маловажно для бизнеса, который определяет экономический прорыв, генерирует деловую активность во всей отечественной бизнес системе.

Государство в своей экономической политике должно окончательно определиться в направлениях развития, как это, например, имеет место с политикой цифровизации экономики и всей социальной жизни, следовать национальным проектам и их реализации, т. е. осуществлять если не плановое, то прогностическое руководство экономикой страны. Понятно, что при сложившейся стихии рынка и конкуренции, планировать невозможно. Политического разума всегда будет не достаточно в руководстве экономическими процессами. Но зная об этом, а государство должно знать, что политика не всесильна в управлении экономическими процессами, она работает в большей степени с людьми, а не с товарами и законами их производства и обращения, государство организационно и идеологически может поддержать бизнес, который социально или политически значим, может перераспределить капиталы и тем самым увеличить капитализацию малого и среднего бизнеса, в которой он нуждается. И если ЦБ выступает против поддержки этих бизнесов, то государство вправе «регуляторную гильотину» применить не только к бизнесу, но и к ЦБ, принудить его пойти на снижение учетной ставки, предоставлять длинные кредиты, сделать их доступными для бизнеса. Сегодня как никогда важно понимание того, что темпы капитализации экономики страны являются решающим фактором положения, которое занимает страна в экономическом мире: решающим фактором роста ВВП страны, роста занятости и снижения бедности. Все дороги вели в Рим потому, что они были построены, потому что экономическая мощь Рима превосходила экономическую мощь всей Европы.

Организационная поддержка государством бизнеса в целом заключается в определении таких отношений в сфере экономики, которые исполняясь, приводили бы в движение все наличествующие в стране производительные ресурсы ради укрепления экономической мощи, которая придаст стране международный авторитет, а российскому народу международное уважение. Идеологическая поддержка государством бизнеса, особенно малого и среднего, обязана исходить из того факта, что страна получает доход от разного бизнеса в равно значимой степени. Идеология, нацеленная на то, что все предпринимаемые усилия различных по величине бизнесов, а также к какой бы отрасли они не относились, являются для страны равноценными, что нет привилегированного в стране бизнеса, что все бизнесы хороши, результат которых работает на экономические преимущества страны в мире. Это не значит, что государство должно пропагандировать бизнес работающий на экспорт, это значит, что каждый отдельный бизнес в единстве со всеми бизнесами равным образом работает для достижения одной цели. Равное отношение к бизнесам без льгот и привилегий обязательное кредо современного государства. Вместе с тем данная идеология является сознательным основанием разумного перераспределения прибыли, получаемой за счет российского экспорта, будь то нефтегазовый или зерновой экспорт. А выравниваемая норма прибыли по стране среди всех бизнесов, получаемая за счет перераспределения сверх прибылей экспортеров, может и решит экономические проблемы регионов, избавит их от дотаций из центра.

Представленными структурными изменениями государственное управление экономикой не ограничивается. Не менее важная проблема, которая требует пересмотра является валютный курс. Пересчет курсов валют появляется с того момента, когда металлическое денежное обращение заменяется бумажным. Не вдаваясь во все прелести бумажного денежного обращения, следует сказать, что курс валют всегда был принудительным, т. е. устанавливаемым, а не плавающим, отданным на откуп биржевикам или биржевым спекулянтам. Принудительно устанавливаемый курс – это прерогатива государства, а если государство этого по какой-то причине не может понять, или сознательно идет на плавающий курс, то знайте, государство кривит душой. Национальная валюта – это валюта государства, это отношение, которое принудительно устанавливается государством, это политика, согласно которой экспортирующие отрасли, получают прибыль только в силу слабого рубля. Миллиардные состояния у тех сегодня буржуа, которые связаны напрямую с экспортом. Но тот бизнес, который занимается импортом, от такого соотношения естественно только страдает. Но не только бизнес страдает, но и страдает потребитель средств потребления. Давление высокой цены на средства производства, повышает цену произведенного в стране продукта, на средства потребления – повышает цену рабочей силы, а в результате того, что переменный капитал практически не растет, растет бедность, и особенно плачевно то, что она растет среди работающей части населения. Поэтому уже сегодня остро стоит вопрос о государственном регулировании курса рубля в направлении не ослабления, а его укрепления. В этом просматривается интерес бизнеса, который слабо связан с экспортом, работающего в пределах своего отечества и который удовлетворяет потребности, замкнутые на отечественного потребителя. Снижение курса доллара, даже при условии номинального сохранения заработной платы увеличит ее реальную покупательную способность в прямой пропорции от этого снижения, что благостно скажется на прибылях бизнеса, особенно среднего и малого бизнеса, станет действительным его рост, приближающийся к значениям развитых экономик. Сегодня доля отечественного среднего и малого бизнеса составляет 20 %³, тогда как в Германии этот показатель достиг 60 %. Мы полагаем, что укрепление курса рубля в соотношении 1: 40 может дать увеличение доли среднего и малого бизнеса в российской экономики до 40 %, что даст не только положительный экономический, но и политический эффект. В результате сегодняшней политики происходит совершенно обратная картина. Малый и средний бизнес постоянно терпит фиаско. Он разоряется в зависимости от регионов страны в абсолютных величинах темпами в 2–5 раз превышающими темпы открытия новых малых и средних бизнесов.

При структурной реформе бюджетно-налоговой сферы в первую очередь должна быть изменена, наметившаяся диспропорция в распределении налоговых и неналоговых доходов государства между бюджетами разных уровней. Сегодняшняя ситуация настолько несправедливая в отношении регионов, что можно только удивляться тому, почему они еще мирятся с этой несправедливостью. В стране около 70 субъектов Федерации из более чем 80-ти являются дотационными. Дотационность – это не просто не хватает средств у регионов, которые через перераспределительные каналы возвращаются в регионы из центра, это концентрация налоговых поступлений в центре и направление их обратно в регионы. Подобное отношение есть результат политики государства, направленной на укрепление зависимости регионов от центрального правительства, на укрепление господства центральной бюрократии над всеми порами гражданского общества. Недостаток средств у регионов для нормального функционирования вверенной губернаторам региональной социальной инфраструктуры, основной бич и постоянная забота. Регионы недостаток в ресурсах не покрывают за счет централизованных трансфертов, он не покрывается также и за счет кредитов коммерческих банков. На январь 2015 года, пишет Н. Зубаревич, суммарный долг регионов достиг 2,4 триллиона рублей, что в среднем составляет 30 % всех доходов бюджетов регионов без учета трансфертов, при этом 44 % долга составляют кредиты коммерческих банков с высокими ставками и коротким сроком возврата⁴.

Региональная политика и социальная политика понятия тождественные, именно регионам передается ответственность за состояние социальной сферы, за удовлетворение материальных и духовных потребностей населения, а в целом за народное благосостояние. Поэтому проблема отношений центра и регионов есть отношение государства в целом к социальной политике и чем больше она будет финансироваться по остаточному принципу, тем больше будет разрыв между реальными целями и задачами региональной и политики центра. Тем самым мир в регионах вряд ли можно будет достичь только лишь заверениями центральной власти, что оно обеспокоено благосостоянием народа. Действительное беспокойство в капиталистическом обществе выражается деньгами, направленными на социальную сферу, а значит в регионы, которые как раз за нее несут полную ответственность.

Создается впечатление, что централизация бюджетно-денежной власти в существующих отношениях кроме жесткой зависимости регионов от центра ничего иного не предусматривает. Однако, кроме политический соображений, которые связаны с удержанием власти в регионах, существуют также и экономические соображения, которые связаны с неравномерностью экономического развития регионов. И если первое не подвергается сомнению, то касаясь неравномерности экономического развития, следует сказать, что центральная власть мало что предпринимала для исправления данного изъяна. В одних регионах концентрация промышленного и банковского капитала огромна, в других регионах полнейшее их отсутствие или присутствие капиталов отраслей с минимальной нормой прибыли. Добиться равномерной деверсификации капиталов в региональном разрезе, наверное, возможно, если государство и его центральные власти обеспокоятся о демократических началах капитализации страны. Капиталы обязаны работать на общество, а не общество на капиталы и если существует необходимость поддержания регионов, то она должна быть достигнута за счет их достаточной капитализации.

Надо признать тот факт, что с экономической точки зрения регионы, не могущие обеспечить себя доходами, являются регионами банкротами. Так случилось в истории США с Детройтом в 2013 году из-за многомиллионного дефицита и внешних долгов, превышающих 15 миллиардов долларов⁵. Многие из наших регионов балансируют на грани банкротства и лишь милость центральных властей может этого не позволить. Потому по сведениям Н. Зубаревич губернаторы регионов две трети каждого месяца пребывают в Москве с целью получения дотаций на сбалансированность, «которые выделяются так, как решит Кремль и правительство, и многочисленные субсидии, которые должны софинансировать регионы (эти деньги идут от министерств и ведомств)»⁶. Дотационная политика оправдана иллюзиями несостоятельности регионов. Эти иллюзии порождены интересами центральной бюрократии, для целей полного подчинения регионов центру. В ней царит страх потери власти на почве финансовой самостоятельности регионов. Самодостаточные регионы и регионы доноры политику с центром выстраивают на равных и малозависимых от него основаниях. Известно, что существует закон политики: в равных отношениях власть сама себя упраздняет. Политика центра, направленная на поддержку «слабых» регионов, которые самим же государством превращаются в таковые отсутствием заботы о более равномерной капитализации страны, с одной лишь целью подчинить регионы без применения какой-либо силы, обязана быть демонтирована и на расчищенном от произвола центральной бюрократии месте, должна быть выстроена политика равных сил во взаимодействии регионов и центра. Для чего необходимо освободить регионы от дотаций и долгов, дать регионам самим формировать свою доходную часть бюджета, самим осуществлять контроль за исполнением бюджета и под свою ответственность. Это освободит регионы от коррупционных губернаторов, ибо каждый губернатор, глава администрации воровать будет не деньги центра, а региона, за социальное состояние которого он несет полную ответственность перед своими земляками, а не только перед центральной властью как сейчас.

Первым шагом отхода от политики дотационности регионов является перераспределение налоговых и неналоговых доходов между центром и регионами в соотношении 50: 50, т. е. сделать централизацию сбалансированной с интересами регионов. Даже при условии, что от такого соотношения мало кто выиграет в финансовом отношении, потому что «в большинстве регионов в их бюджет идет от 70 до 100 процентов собранных налогов на местах, а регионам со средним уровнем доходов налоговая децентрализация поможет несущественно», замечает Н. Зубаревич⁷, регионы выиграют в политическом отношении, ибо равное отношение в сфере политики исключает основания для проявления как произвола центра, так и региональной коррупции. Выпадающие доходы регионов, которые сегодня остаются в большинстве регионов, могут быть компенсированы, посредством справедливого и доверительного распределения и в первую очередь доходов от нефтегазовой ренты в таком же равном соотношении 50: 50. 50 % доходы от нефтегазовой ренты поступают в централизованный бюджет, 50 % – в региональные бюджеты пропорционально численности населения регионов. При приблизительном подсчете 50 % доходов от нефтегазовой ренты сегодня составляют 4 триллиона рублей, которые с лихвой покрывают финансирование из центра незавершенных сегодня национальных проектов. Полученные регионами средства от ренты под их ответственность не просто укрепят доверие и придадут силу региональным властям, но и позволят освободить центральные власти от затрат на национальные и социальные программы, а региональные бюджеты субъектов РФ станут самодостаточными в реализации региональной политики, направленной на создание благоприятных условий социального регионального развития, малого и среднего бизнеса. Освоение финансовых ресурсов в данном случае получит ускорение и полное освоение, в то же время повлечет за собой изменения в региональной налоговой политике, на смену привычного налога на прибыль вполне возможно придет так называемый торговый сбор или налог с оборота, выгодный регионам, где доля сельского хозяйства превосходит долю промышленного производства.

Предложенные структурные реформы в денежно-кредитной и бюджетно-налоговой политики Российской Федерации не являются окончательными и время может нас поправить. Но сегодня они являются необходимыми структурными реформами, позволяющими отечественному капиталу, особенно среднему и малому бизнесу, получить дополнительный стимул в развитии. Современные отношения, как не горько об этом говорить, создают условия в большей степени разоряющие этот бизнес, нежели чем для его процветания, в чем не малую роль играют как современная денежно-кредитная, так и налогово-бюджетная политики, в большей степени отражающие интерес ЦБ, крупного и экспортно-ориентированного бизнеса, игнорируя интересы малого и среднего бизнеса, жителей регионов, для которых этот малый и средний бизнес существует.

Возвращаясь к Капотту, с мысли которого о слабых видах на восстание мы начали свои соображения о структурной реформе экономической и политической жизни страны, можно смело заявить о том, что развитой капитализм в России воссияет, если мыслить будет полагаться. А если «Мыслить не полагается!..», а «Всякий же, кто обнаруживает попытку мышления, будет яко пособник, укрыватель и соучастник злодейских замыслов…», то виды на воссияние капитализма, который не приемлет здравой мысли, будут незначительными. Однако в нас теплится надежда на то, что государство осуществит структурные реформы, потребность в которых назрела. Эти реформы, по нашему глубокому убеждению, избавят бизнес от препятствий в его развитии, предоставят возможность регионам «гоняться» не за дотациями, а за инвестициями, ибо жизнь регионов зависит от уровня их капитализации и прибылей. Чем больше совокупной прибыли в регионе, тем больше его бюджет, тем крепче и множественнее основа для реализации региональной социальной политики, для развития малого и среднего бизнеса в сфере услуг, а в целом для комфортной и зажиточной жизни граждан региона. Предложенные структурные реформы необходимы также в силу того, что отечественный капитализм вступил в полосу своей зрелости, он уже не требует государственных подпорок, он существует и развивается на своих объективных законах, а каждое препятствие, чинимое этому развитию государством, их нарушает, разрушает логику развития капитализма, становясь тормозом прогресса. В том, что почти нулевой рост ВВП страны повинно государство, формированием таких отношений, такой денежно-кредитной и бюджетно-налоговой политик, которые не просто тормозят развитие экономики, они ее стагнируют. Поэтому для того чтобы выбраться из ситуации стагнации и необходимы, предлагаемые нами структурные реформы.