«Дневник писателя» kitobiga sharhlar

хорошая книга. легко прочел. за последние года два читаю только достоевского. не могу обьяснить почему, просто нравиться и все. гоголь конечно тоже интиресен но не так как достоевский

Я прочитал у Достоевского всё. Я обожаю идиота, карамазовами восхищаюсь, вздрагиваю от бесов, но дневник.... эта та книга (сборник публицистических статей, которые писались Достоевским на какие-то события и публиковались на протяжении какого-то времени), к которой я постоянно возвращаюсь и перечитываю. Иногда вздрагиваешь, как это он смог, через десятилетия увидеть нашу суть. Удивительно

Читаю и понимаю, что все ужасы современного мира, в первую очередь искажение понимания, что есть добро и зо, которые, как я думал, свалились с развалом Союза, на самом деле, назревали давно, раз Достоевский о них пишет. Рекомендую к прочтению, каки его же книгу Бесы – Шарп с его описанием революций нервно курит в стороне

Восхитительная вещь! Восторг.

Фёдор Михайлович просто как в воду глядел. Истинно русский человек с большой душой, пророк. Читается легко, с удовольствием

Федор Михайлович Достоевский, писатель для людей всех поколений. Его светлые и чудесные мысли понимаются всеми. Его книги не просто память, а памятник напоминающий о том, насколько человек может ошибаться, и какие страшные последствия могут быть для последующих поколений. Достоевский актуален во все времена. Он имел дар Святаго Духа – дар пророчества. Это очевидно.

Читая Дневники Достоевского была удивлена как точно все предсказано то что сейчас происходит в мире начинаешь понимать почему

Очень люблю Достоевского, его слог, подачу мыслей, читать одно наслаждение. А ещё автор необычайно актуален в нынешней жизни, конечно он в чем то ошибался, но во многом оказался прав, очень рекомендую к прочтению.

Выбирая книгу для чтения по игре, почему-то обратила внимание лишь на вторую часть фразы, составляющей заглавие произведения: "писателя". Ожидала от книги, соответственно, заметок о писательстве и встречах автора с другими литераторами девятнадцатого века. Сказать, что ожидания мои не оправдались, это значит, не сказать ничего. Из семисот с лишним электронных страниц книги собственно писательству и литературной деятельности посвящено от силы, может быть, страниц сто, не более того (но какие потрясающие это все страницы!)

Оставшийся объем дневников занимают общефилософские рассуждения Ф.М. Достоевского о судьбах народа, взаимоотношениях дворянства и крестьянства, о роли русской женщины и многократные пересказы нашумевших уголовных дел того времени. Понятное дело, что для читателя тех лет они представляли несомненный интерес: точка зрения человека, принадлежащего к литературной братии, на происходящие события, априори любопытна. Читателю же современному - сужу исключительно по себе - пересказ этот мало что дает, практически ничего не добавляя ни к личности автора, ни к пониманию его творчества; более того, эти философствования Достоевского еще более запутывают - часто противоречивые по сути, они заставляют сомневаться и во многих его значимых персонажах...

С чем-то была согласна, что-то показалось спорным; в глубине раздумий автора можно убедиться воочию. Другое дело, что заключения его часто вызывают больше вопросов, чем ответов: как, например, можно оправдывать женщину, выкидывающую из окна ребенка? Какие вообще здесь могут быть доводы к оправданию? Есть книги, читая которые, думаешь про себя: эх, вот надо было прочитать это лет ...цать назад. А вот с этой книгой Федора Михайловича у меня возникли противоположные чувства: такое ощущение, что я еще, со всей своей категоричностью, не доросла до полного понимания изложенных в ней принципов и тезисов великого классика.

Зато теперь со всей ясностью понимаю истоки мрачности его романов: дневник писателя - то средоточие таких мрачных, гнетущих, безнадежных размышлений. Неужели нельзя было не увидеть в окружающей действительности ничего светлого, внушающего надежду? Видимо, нельзя, раз светлому на страницах книги почти не нашлось места. Очень много описаний случаев самоубийств, особенно среди молодежи; много описаний жестоких зверств над детьми и проч. - вот не для того я обращалась к этой книге...

Возвращаясь к литературной части книги, отмечу, что те крохи, которые все же представлены здесь, это настоящие жемчужины мысли о нашей литературе. Читать размышления Достоевского об "Евгении Онегине" и русском национальном характере, заключенном в поэме, - какое же все-таки это непередаваемое наслаждение! Вот так надо преподавать в школах русскую литературу, чтобы вызвать у человека к ней интерес) Интересно было мнение насчет романа "Анна Каренина" в последнее время наблюдаю несомненный интерес к данной книге у многих буктьюберов. Хочется наконец уже и самой перечитать - в третий раз - гениальный роман...

4/5. Советую книгу с большой осторожностью и то лишь исключительно горячим поклонникам творчества самого Достоевского (вам точно к мрачности не привыкать), и поклонникам философии в ее общем смысле. Остальным же...ну не знаю...Я бы лучше советовала прочесть многотомные дневники Толстого - вот там действительно про писательство (читала около десяти лет назад, а прекрасно помню до сих пор, насколько они меня потрясли).

Для меня это КНИГА ГОДА. Да, это так. Даже больше, это книга стала одной из любимейших. Хотя честно говоря, все предпосылки к тому были изначально, ведь написана она любимым автором, автором, чьи книги как воздух для меня. Их я читаю, растягивая удовольствие, продумывая и прочувствовав каждую сентенцию, каждую зарисовку мысли. Мое издание "Дневника писателя" останется в моей семье, этой книге не быть выменянной, подаренной, переданной. Она сплошь помечена моими карандашными записями, краткими заметками. Я не могла иначе. Ведь эта книга полна взывающих к переосмыслению идей, полна зовущей души пишущего. И я с готовностью откликалась, проникалась ею глубже и глубже, я думала, я вспоминала, я сравнивала, я восклицала в восхищении "Как?! Откуда?! Как мог он знать, что у нас будет именно так, что и мы будем видеть в стране и людях то же самое?!". Книга раскрыла для меня взгляды любимого писателя на многие исторические события, вехи культурной жизни страны, проявила наиболее четко его отношение к проявлениям русского нутра, которое теперь мы так высокопарно называет менталитетом. Обо всем этом он пишет открыто, честно, даже, скорее, как-то слишком честно, если так можно выразиться, обнажая все естество своих мыслей по тому или иному поводу.

... стыдиться своих убеждений нельзя, а теперь и не надо, и кто имеет сказать слово, тот пусть говорит, не боясь, что его не послушают, не боясь даже и того, что над ним насмеются и что он не произведет никакого впечатления на ум своих современников. В этом смысле "Дневник писателя" никогда не сойдет с своей дороги, никогда не станет уступать духу века, силе властвующих и господствующих влияний, если сочтет их несправедливыми, не будет подлаживаться льстить и хитрить.

Достоевский всегда был для меня таким, таким и остался, обнажающим душу, наивно, местами по-детски наивно и по-детски же глубоко верующим в добро в людях всех без исключения, верующим в возможность вернуть даже самую заблудшую душу к ее чистым истокам. При этом самокритичным, страждущим прощения за свои слабости, отмечающим и свою бренность и всечеловеческую склонность к пороку. Мне это всегда было очень близко.

... высшая идея на земле лишь одна и именно - идея о бессмертии души человеческой, ибо все остальные "высшие" идеи жизни, которыми может быть жив человек, лишь из нее одной вытекают.

Читая "Дневник писателя" я не могла не восторгаться прозорливостью автора, его способностью видеть сквозь время, способностью выявлять те черты эпохи, которые соответствуют не конкретному историческому периоду и только, а напротив, те, что цикличны, что характерны для определенных этапов в развитии общества (прежде всего, конечно, российского), которые еще могут повториться. И они повторялись, мы проходили описанное им на своем веку. Как не вспомнить то, что было и есть, читая, к примеру, это:

Всякое переходное и разлагающееся состояние общества порождает леность и апатию, потому что лишь очень немногие, в такие эпохи, могут ясно видеть перед собою и не сбиваться с дороги. Большинство же путается, теряет нитку и, наконец, махает рукой: "Э, чтоб вас! какие там еще обязанности, когда и сами-то никто ничего толком не умеем сказать! Прожить бы только как-нибудь самому-то, а то тут еще обязанности!"

или это:

Теперь же, напротив, весьма часто фраза "Я не понимаю этого" выговаривается почти с гордостью, по меньшей мере с важностью. Человек тотчас же как бы ставится этой фразой на пьедестал в глазах слушателей и, что еще комичнее, в своих собственных, нимало не стыдясь при этом дешевизны приобретенного пьедестала. Ныне слова "Я ничего не понимаю в Рафаэле" или "Я нарочно прочел всего Шекспира и, признаюсь, ровно ничего не нашел в нем особенного" - слова эти ныне могут быть даже приняты не только за признак глубокого ума, но даже за что-то доблестное, почти за нравственный подвиг. Да Шекспир ли один, Рафаэль ли один подвержены теперь такому суду и сомнению?

Право, стойкое ощущение дежавю. Да что там, стойкое ощущение ПРАВДЫ! И еще... его ЯЗЫК. Я не объективна, ни в коем случае, я ангажирована, увлечена, покорена (какие еще описания найти и привести здесь?!) тем, КАК он облекает слова в мысли. Пусть для кого-то путанные и несвязные, для меня его мысли - уводящие, влекущие, а его суждения - самые прямые и четкие. Пространность их лишний раз дает шанс в них заблудится настолько, что и закрыв книгу, еще долго ты бродишь по ее страницам, размышляя, споря, подтверждая или ниспровергая свои собственные мысли.

Вот такая она для меня, моя книга 2011 года и одна из лучших книг, прочитанных в моей жизни.

Данная книга представляет собой статьи, очерки, размышления автора, его суждения о жизни на Руси, о жизни вне Руси, о русском народе, о трудностях судеб своих соотечественников и о том, как богата наша страна великим умом человеческим, великим гением русским. "Дневник писателя" издавался в последние годы жизни Достоевского и имел довольно большой успех у публики. Хочется отметить, что данная книга, увы, не содержит материала, который публиковался в "Дневнике" за 1873 г., а также здесь отсутствуют рассказы и повести, которые в оригинальной версии присутствовали на страницах журнала. И тем не менее это нисколько не мешает нам вновь насладиться высоким художественным слогом писателя, попытаться лучше разобраться в его отношении к жизни, детям, к русскому народу. Достоевский очень тонко и здраво передаёт атмосферу тех лет, повествует своим читателям о нескольких громких судебных процессах того времени, выражает своё отношение к ним, что позволяет нам лишний раз увидеть насколько писатель дорожил землёй, на которой родился и с какой силой он боролся за спасение души человеческой, когда все остальные готовы были с лёгкостью погубить её. Мы видим истинные душевные переживания Федора Михайловича, можем больше судить о его окружении, его общении с другими великими писателями тех нелёгких для страны времён, узнавая насколько он возносил Пушкина, Лермонтова и как благоговел перед Некрасовым. В какой-то мере, не смотря на то, что "Дневник писателя" носил публичный характер, в нём сохраняется та интимная составляющая, которая до самых глубин обнажает душу Достоевского:

Правда истинная: я сбиваюсь, и, может быть, дальше пойдет еще хуже. И, уж конечно, собьюсь несколько раз, пока отыщу, как проповедовать, то есть какими словами и какими делами, потому что это очень трудно исполнить. Я ведь и теперь все это как день вижу, но послушайте: кто же не сбивается! А между тем ведь все идут к одному и тому же, по крайней мере все стремятся к одному и тому же, от мудреца до последнего разбойника, только разными дорогами.

Пожалуй, никто с такой силой среди высшего общества конца 19 в., как Достоевский, не переживал за настоящее и будущее простого русского народа, за развитие человеческой души; никто с такой силой не искал, а главное не находил прекрасное там, где возможно его и не было вовсе:

А я объявляю вам честным словом, что ни у Шекспира, ни у Гомера, если б и всех-то сложить вместе, не найдется ничего столь прелестного, как сейчас, сию минуту, могло бы найтись между вами, в этой же бальной зале. Да что Шекспир! тут явилось бы такое, что и не снилось нашим мудрецам. Но беда ваша в том, что вы сами не знаете, как вы прекрасны! Знаете ли, что даже каждый из вас, если б только захотел, то сейчас мог бы осчастливить всех в этой зале и всех увлечь за собой? И эта мощь есть в каждом из вас, но до того глубоко запрятанная, что давно уже стала казаться невероятною. И неужели, неужели золотой век существует лишь на одних фарфоровых чашках?

И в заключении хочется сказать, что данный "живой" журнал даёт своим содержанием, мыслями поднятыми в нём, огромную пищу для размышлений, тасовать и перебирать в уме которую, будет народ во все времена, ибо Достоевский, сын своей эпохи, всегда тонко чувствующий русскую душу, намного опередил своими творениями время, придав им статус вечных и незыблемых на веки вечные.